Попустительство насилию

подавляющем большинстве случаев жертвой семейного насилия является жена. Случаи, когда жены физически притесняют мужей, бывают, но процент их ничтожно мал. Женщины часто терпят насилие месяцами, а иногда и годами. Исследования показывают, что, прежде чем обратиться за помощью в полицию и к специалистам, жены в среднем до тридцати пяти раз терпят физические унижения от своих мужей.²⁶ Почему же жены так долго не решаются на активные действия? Давайте рассмотрим некоторые общеизвестные факторы.

Чаще всего первые эпизоды насилия возникают в семье уже в первый год после свадьбы. Поначалу жена начинает винить себя, думая, что, если бы она повела себя иначе, муж не был бы таким жестоким. Между первыми несколькими эпизодами проходят длительные промежутки времени. Муж обычно просит прощения, а жена прощает. По мере того как взрывы происходят все чаще, она перестает верить в его извинения. Достаточно часто к тому времени, когда жена понимает, что насилие в ее семье приняло серьезный характер, она уже чувствует себя опустошенной и беспомощной. Многие женщины сами росли в семьях, где в той или иной степени царило насилие. Поэтому поначалу жена воспринимает унижающие ее действия со стороны мужа как нечто должное. Она может также страдать от низкой самооценки, укоренившейся в ней с детства, и во взрывах супруга винит саму себя, отчаянно стремясь удовлетворить потребности мужа, чтобы сделать его счастливее.

Некоторые жены, оказавшиеся жертвами семейного насилия, по своему характеру являются спасателями. Свое предназначение они видят в том, чтобы помогать нуждающимся. Многих жен агрессивных мужей поначалу тянуло к таким мужчинам именно по этой причине: они видели, что подобные мужчины отчаянно нуждаются в чьей-то поддержке. Жен часто устраивают подобные отношения, когда не возникает насилия. Женщина привязана к проявлениям нежности со стороны мужа, потому что он по-прежнему удовлетворяет некоторые ее потребности в любви.

Другая причина, по которой некоторые страдающие от насилия жены долго не решаются на активные действия против насилия своих мужей, состоит в их самоизолированности. Хороший пример тому — Полли. Когда я спросил, почему она не рассказала о своих проблемах родным, Полли ответила: «Я не хотела, чтобы они знали о наших проблемах. Перед свадьбой мама говорила мне, что я не должна выходить за Билла. Наверное, она видела в нем что-то такое, чего не видела я. И мне было стыдно сказать ей, что у нас происходит. Я уединялась на время, пока мои раны заживали; иногда я неделями общалась со своей семьей только по телефону». Полли также рассказала, что оставила курсы при местном техническом институте, где она пыталась повысить свою квалификацию по работе с

компьютерами. Причина была та же самая — она не хотела, чтобы кто-то знал о ее семейных проблемах. Такая изоляция не дает страдающим супругам найти ту помощь, в которой они на самом деле нуждаются.

Еще одним фактором, удерживающим страдающих жен от активных действий, является страх. Они знают, что их мужья сделали с ними в прошлом, и теперь боятся, что, если они обратятся к родным, пастору, другу или в полицию, насилие станет лишь еще более жестоким. Такие жены часто находятся в эмоциональной и экономической зависимости от своих мужей. После многих лет насилия в них практически не осталось уверенности в своих силах. Муж для них является олицетворением безопасности. Перспектива положить конец семейной жизни и этой безопасности кажется им невыносимой. Эти женщины, являясь зависимыми от своих мужей в финансовом отношении, даже работая вне дома, могут быть совершенно неуверенными в том, что проживут на свою зарплату.

Впервые я познакомился с Дженнифер за год до того, как она вышла замуж за Митча. Это была счастливая, хотя и застенчивая девушка, которой шел двадцать второй год. Она пришла ко мне обсудить проблемы собственной самооценки. Она влюбилась в Митча, хотя родители не очень одобряли ее выбор. Дженнифер призналась, что иногда жених ее бывает «туповат», но понимала, что «у каждого свои недостатки». Она очень хотела выйти за него замуж и была уверена, что он — мужчина ее мечты. После свадьбы они переехали в другое место, где Митч мог получить более выгодную работу. Спустя десять лет, когда я снова встретился с Дженнифер на семинаре по семейным проблемам, который проводил в том городе, где они жили, это была молодая мама, подавленная страхом. Она рассказала мне о физическом насилии в своей семье — настолько жестоком, что за последние два года ей три раза пришлось оказаться в больнице, в палате интенсивной терапии. Родители Дженнифер ничего не знали о том, что происходит в ее семье. У нее не было никакой работы и никаких друзей. Финансово она полностью зависела от Митча. Она была буквально узницей в собственном доме, постоянно ощущая отчаяние и беспомощность. Ее ситуация типична и для многих других жен.

Может ли Дженнифер, как и тысячи других подобных ей женщин, страдающих от насилия в семье, на что-то надеяться? Могут ли принципы реальной жизни дать им настоящую надежду? Я убежден в положительном ответе на эти вопросы. Женщина, страдающая от физических унижений в семье, способна совершить в своих семейных отношениях позитивные перемены, но я убежден, что она не может сделать это в одиночку. Ей необходима помощь квалифицированного консультанта, поддержка родных и друзей, а самой при этом нужно использовать свои духовные силы. Позвольте мне в качестве примера рассказать историю Митци, которой принципы реальной жизни помогли не только вернуться к настоящей жизни, но и восстановить нормальные семейные отношения.