Тема 2. Исход из мира среди православных

В последнее время одно из самых заметных явлений в среде православных — их, если можно так назвать, «исход из мира». Я не имею в виду случаи, когда люди избирают монашеский путь. Речь идет о тех ситуациях, когда миряне, имеющие семьи, работу, друзей из числа неверующих людей, вдруг круто разворачиваются во взглядах на свои социальные связи и перестают видеть какой-либо смысл в успехах на работе, профессиональном совершенствовании, поддержании контактов с недавними друзьями. Бывает, что даже вовсе уходят с работы, а иногда под угрозой развала оказываются семьи, в которых один супруг обрел веру, а другой супруг — нет. Таким людям, как привило, свойственно очень часто посещать церковные службы, много молиться дома, читать Святых Отцов, то и дело ездить за «вразумлениями» по монастырям и к старцам. В том же духе наставляют и детей. При этом рабочие и семейные обязанности воспринимаются как нечто отвлекающее от духовных целей. Являются ли эти настроения естественной реакцией верующего человека на сложные условия современной жизни, или это явление все-таки нужно понимать как искаженное понимание добродетелей и благочестия, искание легких путей и сигнал духовного неблагополучия для самого христианина?

Отец Артемий: «Подобный эскапизм (стремление убежать со своего места) — явление, распространенное среди христиан, хотя его едва ли можно назвать христианским, православным по духу. Чем объяснить его? С одной стороны — развращением мира, с которым христианин не хочет иметь ничего общего, с другой стороны — слабостью и развращенностью человеческой воли, что свойственно не только безбожникам, погрязшим во мраке своих страстей, но и людям верующим. Увы, с обретением человеком веры моментальной и бесповоротной перемены в нем к лучшему обычно не происходит. Одно дело осудить в себе старое (что тоже бывает непросто), а совсем другое дело — построить в себе новое. Воздвигнуть в себе новый ум, новые чувства и новую волю, освященную благодатию Святого Духа. Поэтому вполне понятно, что люди, пришедшие к вере, привносят с собой в Церковь те страсти, которые были нажиты ими еще в языческий период их жизни.

Как пастырь, я хорошо вижу, что главным несчастьем для человека бывает себялюбие и излишняя обращенность к собственному „я“. От эгоизма проистекают все душевные болезни. Человек, еще в детстве заболевший „ячеством“, как правило, имеет холодный расчетливый ум и очерствленное самолюбием сердце. Как это ни удивительно, у людей православных порой такое настроение бывает особенно устойчивым и сильным, поскольку прикрывается каким-то химерическим благочестием, необходимостью „работать над собой“. Такой человек уходит внутрь себя, забывая о тех, кто находится рядом. Он легко теряет друзей, остается один, носясь с собою, как с писаной торбой. Он и Богу неприятен, и для семьи непереносим, и людям смешон.

Подобная замкнутость, обращенность на себя должна быть преодолеваема еще в детстве. И ничто не влияет столь благотворно на воспитание благородства и сочувствия к людям, как большая хорошая дружба в детские годы, не омрачаемая постоянными придирками, ссорами и подозрениями. Поэтому родителям и воспитателям пуще огня нужно бояться развить в своем ребенке подозрительность, склонность копаться в недостатках окружающих. Это непременно скажется на его умении дружить вообще. Взрослые, которые позволяют себе в присутствии ребенка рассуждать о греховности того или иного поступка его товарища, вместо благой цели — научения различать помысли и поступки — рискуют вырастить из своего дитяти зануду и критикана.

В вопросе подбора друзей, как и во всем деле воспитания, очень важна мера. Подозрительность — это грех, а осторожность — это добродетель. Поэтому, если общение нашего ребенка с кем-либо из его окружения видимо развращает его, отбивает у него вкус к духовному — в нас не должно быть места благодушию и мы обязаны помочь своему чаду избавиться от дурной компании, исхищая его из порочной среды. Никто ведь из нас не хочет, чтобы его сын или дочь были растлены юными развратниками или утянуты в мафиозную подворотню.

Но умение дружить — это умение любить еще кого-то кроме самого себя. А любовь, как известно нам из Апостольских посланий, всему верит, на все надеется и все переносит. Любовь чужда максимализма и категоричности, вычеркивающей из нашей жизни неугодного человека. Необходимо прививать ребенку великодушие, благородство, терпение, умение незло смотреть на людей, обращая внимание на лучшее в них. Христианин — это не казуист, не фарисей, не лицемер, не тот, кто изымает сучок из чужого глаза, не замечая бревна в собственном. Напротив, стихия христианской этики — это благородство, сострадание, приветливость и радость общения душ.

Хотелось бы предостеречь родителей и от другого распространенного сегодня среди православных искушения — не в меру буквального перенесения на свою воспитательную практику книжных советов и рекомендаций. В последнее время появилось немало брошюр о семье и христианском воспитании детей, выпущенных, в основном, по материалам книг конца XIX — начала XX веков. Воспитание „по самоучителю“, я убежден, было невозможным и в то далекое от нас время, а сейчас такая идея и подавно выглядит наивной. Знать и понимать, по каким законам была устроена жизнь наших прадедов, важно и нужно, но слепое копирование этих законов в сегодняшней жизни едва ли способно принести добрые плоды. Общество стало другим, и мы, христиане, ныне совсем другие. Даже сам слог сочинений XIX века непривычен и режет слух современного читателя. Хотя бы уже по этому мы можем судить о тех изменениях, которые произошли в человеческом сознании. Сегодня каждый, кто тем или иным образом связан с вопросами воспитания, должен вести поиск своего собственного ключика к детским сердцам. Мало того, к каждому детскому сердцу должен быть найден отдельный неповторимый ключик. Нельзя засушить дело православного воспитания, нельзя его формализовать, нельзя перегнуть палку, нельзя создавать излишнего напряжения в ребенке, нельзя преподносить Православие как систему запретов. Литературу по христианскому воспитанию детей читать можно и должно, но положительную роль для нас она сыграет лишь тогда, когда мы заимствуем из нее не методики и инструкции, но крупицы святоотеческой мудрости и сам дух кротости и любви, свойственный православным подвижникам благочестия.

Общим для нашего времени стало и другое явление — угасание жизненной энергии, той доброты, крепости, ответственности, которые были заметны еще в поколении наших родителей, хотя те и не получили должного христианского воспитания. Мне, как священнику, ведомо, в каком тяжелом положении сейчас находится христианская, а лучше сказать, становящаяся христианской молодежь. Зачастую нужно по многу раз внушать молодым людям, что именно деятельные общественные добродетели, такие, как почитание родителей, забота о своей семье, забота о воспитании детей являются основой христианской жизни. Этого сегодня не понимают даже те, кто, как кажется, начитан Св. Отцов. И сколь часто можно видеть в наших храмах людей, которые занимаются ничем иным, как переливанием из пустого в порожнее, проглатывают верблюда, отцеживая комара, которые стали, по выражению психологов, „интравертами“, то есть людьми, занятыми исключительно собой при эгоистическом, равнодушном отношении к ближним! Думаю, что этот диагноз часто относится не только к людям с врожденными отклонениями в психике, но и к тем, кто убежал от своих земных трудов, сошел самовольно со креста, порвал связи с обществом, родными и близкими людьми. Думаю, излишне убеждать читателей в том, что такое бегство от мира не имеет ничего общего с христианскими добродетелями и даже наоборот — прямо противоречит им. Такая, с позволения сказать „церковная жизнь“ и самому христианину, и людям, его окружающим, доставляет одни только одни неприятности. Правда, и в этих неприятностях некоторые „ревнители благочестия“ ухищряются усматривать предсказанные Христом гонения и поношения за имя Божие.

Себялюбие часто уводит христианского мечтателя в эмпиреи. Появляются мечтания о каких-то подвигах, грандиозных свершениях. Вместе с тем закрываются глаза на очевидные вещи. Совершенно упускается из виду то, что для православного мирянина христианское отношение не проявляется столь явно ни в чем ином, как в ответственности за свой труд и чуткости к нуждам ближних. Внутреннее должно идти в ногу со внешним и деятельные качества как нельзя лучше отражают нравственную сущность человека. И потому одно из основных умений, которому должны научить ребенка семья и школа — умение служить другим людям. А начинается это умение со служения своему отцу и матери, с выполнения учебных и иных послушаний в школе. Если ребенок не имеет мирного духа в отношениях с матерью, как будет он относиться к своему начальнику на работе? Как будет выполнять необходимые поручения? Каким будет тружеником?

Сугубую ошибку совершают также те родители и педагоги, которые, будучи упоены мнимым аскетическим пафосом, отторгают дитя от ценностей культуры, проповедуют своеобразный нигилизм в отношении профессиональных навыков и достижений. Такие горе-воспитатели в итоге вырастят у себя под боком маленьких старичков, ничего не знающих и не умеющих, но твердо усвоивших мысли старших о недостоинстве того или иного поприща, авторитетно рассуждающих о том, что они ни в какую не станут обучаться той или иной работе из-за надуманных взрослыми псевдодуховных оснований. И, хотя к области духовной понятие профессионализма может быть применяемо менее всего, от овладения молодым человеком необходимыми навыками, от понимания им ценностей культуры в немалой степени зависят и то место, которой займет он в своем жизненном служении, и тот образ исполнения добродетелей, которым будет освящаться вся его последующая жизнь. Если ты христианин — изволь быть профессионалом в своей области. Вспомним: Христос, что ни делал, делал хорошо. Умение трудиться во славу Божию — это достоинство и добродетель. Поэтому нам необходимо взращивать в своих сердцах и сердцах наших детей известную настойчивость, умение не отчаиваться в самых отчаянных обстоятельствах, памятуя, что мир не преминет поставить христианину в упрек его христианство, если дела его окажутся несовершенными».

Евгений Кунин: «В церковной среде особенно сильно бывает настроение создать для православных некое подобие клуба единомышленников, этакой „резервации для православных“. Подобный подход особенно недопустим по отношению к детям. Нельзя забывать, что их детское состояние — временное, и, взрослея, они неизбежно будут внутренне переоценивать слова и позицию взрослых. И потому, создавая для детей нежизненные „тепличные“ условия, родители и педагоги рискуют одновременно в двух смыслах. Во-первых, за разговорами обо все церковном и благочестивым не учесть того, что дух мира сегодня настолько силен, что способен проникать в детские души через все мыслимые и немыслимые ограды. Посему важно помочь детям научиться встречать этот дух достойно: и отсекательно, и преобразовательно. Во-вторых, есть реальная опасность воспитать в детях не веру, но клубный интерес. Это когда человека тянет идти по наиболее легкому, комфортному для собственного „я“ пути. Более, чем послужить, человек ищет возможности успокоиться в кругу своих единомышленников, в кругу тех людей, где бездеятельности и нерадение будут прикрываемы особым принятым всеми „благочестивым“ порядком жизни и потому окажутся не столь заметными».