14. Возрожденная мечта: поколение наставников

В нашем падшем мире излишний оптимизм обычно выглядит наивно. Но и уныние нельзя считать противоядием против существующего зла. В наивности всегда радостно настроенных людей видно даже некоторое упрямство, являющееся не свойством характера, но результатом их выбора.

В христианских кругах оптимизм обычно основывается на идее, согласно которой Бог прежде всего стремится даровать нам такую жизнь, какую мы хотим, и сделать культуру более благоприятной для христиан. Консультанты специализируются на разрешении наших проблем и стремлении как-то облегчить наши страдания. Христианские лидеры говорят о том, что своими молитвами, социальной активностью и совместными усилиями мы сможем преобразовать страну и положить начало формированию благочестивого общества. Но, быть может, и те и другие не дают нам осознать, к чему на самом деле призывает нас Бог: преобразовывать самих себя и свои христианские общины. Надо научиться продолжать свое служение Христу, несмотря на преследующие нас проблемы, и стремиться приблизиться к Нему в период наибольших испытаний. Влияние, которое мы можем оказывать на культуру, должно быть результатом глубокой преданности Богу, которая делает нас особым народом, вызывающим интерес других людей, и дает возможность вместе продолжать борьбу в несовершенном, но исполненном глубокой любви сообществе.

Устраивать общественные кампании гораздо легче, чем искать Бога. Складывается впечатление, что борьба за христианские идеалы требует воинственного настроя, который мешает смирению, или агрессии, выдаваемой за мужество. Когда мы пытаемся справиться с личными проблемами, от нас требуется меньше, чем когда мы всем сердцем ищем Бога.

Занимаясь общественной работой и решая свои проблемы, мы не достигаем того уровня самосознания, который позволил бы нам понять, что настоящая проблема — внутри нас самих. Стать благочестивыми людьми — это непростая задача, если, конечно, мы не рассматриваем благочестие просто как возможность не совершать явного греха (призывая к этому и других) или как попытку решить свои проблемы, вернув утраченное благополучие, — ощущение, которое мы потом называем победой.

Однако если под благочестием мы понимаем страстную преданность Богу, которая постоянно преображает наши отношения с окружающими, мы становимся людьми, готовыми отодвинуть на второй план вопрос о личном благополучии. Такое благочестие пробуждает в нас желание узнать Христа. Стремление уподобиться Христу вытесняет прочие желания. Оно показывает, что наш злейший враг — мы сами.

Кризис наших дней невозможно разрешить увеличением числа консультантов, его не решат духовные лидеры, призывающие нас объединиться в борьбе за нравственное очищение общества.

Сегодня наш мир ощущает жгучую потребность в благочестивых мужчинах и женщинах, которые своей жизнью свидетельствуют о Боге и пробуждают в других стремление узнать Его лучше.

Если мы сможем определить дорогу к духовной зрелости, если сумеем утолить жажду Христа, вселенную в нас Божьим Духом, тогда, быть может, через тридцать лет моя мечта о поколении наставников осуществится. Подумайте об этом! Духовные отцы и матери, благочестивые братья и сестры создают общины, в которых заботятся об отверженных и приводят их к той жизни, о которой они ничего не знали, но которой всегда хотели жить. Создаются общины, в которых страстная любовь к Христу сильнее недовольства, сильнее духа соперничества и признания, сильнее зависти. После длительного воспитывания духовными отцами и матерями, появляются христиане, которые в результате этого наставничества столь сильно захотели узнать Христа, что, спокойно выдерживая неприятности, связанные с общинной жизнью, никогда не предают себя и других, ибо знают, что Христос их тоже никогда не предает. Его они видят в своих наставниках.

Как преобразуется церковь, если мужчины начнут говорить? Что произойдет в нашей церковной общине, если мужчины, занимающие руководящие посты, перестанут опираться лишь на свою способность совершать возложенные на них служения и, полагаясь только на Бога, станут воспитывать в членах общины способность богодухновенного видения? Какое духовное движение может начаться, если в каждой церкви найдется несколько мужчин, которые, до конца предавшись Богу, вдохновят других на неослабное богопознание? Что произойдет, если многие из этих мужчин, искренно привязанных друг ко другу, решат вместе продолжать борьбу?

Какое влияние станут испытывать семьи, если мужчины смогут мужественно противостоять ужасающей-неясности этого мира и, памятуя о Боге, отважатся властно и мудро вступать в новые межличностные взаимоотношения?

Что произойдет в сердцах женщин, если мужчины по-новому посмотрят на своих жен, дочерей, сестер, матерей и подруг, если станут относиться к ним с мягкой силой и той поэтической страстью, противиться которой не хватит сил ни у одной женщины?

Наша культура озабочена всем, чем угодно, только не поисками Бога. Полезнее просто пользоваться именем Христа, чем по-настоящему Его знать. Мы на самом деле пользуемся Христом, чтобы улучшить свое самочувствие, разработать план действий, который приведет к жизненному успеху, чтобы по-прежнему надеяться, что сможем получить все, что, как нам кажется, необходимо для счастья. Мы редко Ему поклоняемся.

Однажды после проповеди, которую я читал на одной библейской конференции, со мной захотел поговорить мужчина лет восьмидесяти. Я видел, как он ждал, стоя в стороне, пока я беседовал с собравшимися вокруг меня людьми. Когда толпа разошлась, я быстро направился к этому невысокому, пожилому человеку, и он, положив руки мне на плечи, сказал: Доктор Крабб, мне восемьдесят четыре года. Пять лет назад умерла моя жена, с которой мы счастливо прожили пятьдесят один год. У меня нет слов, чтобы выразить всю ту боль, которую я испытываю каждое утро, когда, в одиночестве сидя на кухне, пью свой кофе. Я молю Бога о том, чтобы Он смягчил это ужасное одиночество, но Он не отвечает на мою молитву. Боль в моем сердце не проходит. Но…

Здесь он остановился и, глядя куда-то мимо меня, продолжал: Бог дает мне нечто гораздо лучшее. Доктор Крабб, Он на какое-то мгновенье дает мне узнать Христа, и этим все окупается. Каждый раз, проповедуя, как можно больше говорите о Христе!

Он повернулся и ушел.

Как жаль, что мы тратим силы, решая какие-то проблемы, стремясь повысить чувство собственного достоинства, оправиться от пережитого стыда, одолеть страх и отыскать пути, ведущие к освобождению от духовного рабства. Во всем этом нет ничего плохого, но такие действия должны вырастать из нашего восхищения Христом, которое заставляет нас делать все, что мы делаем, иначе.

Нельзя искать какие-то формулы, когда мы смущены или переживаем скуку. Нельзя требовать гарантий в своем стремлении освободиться от страха неопределенности, нельзя растворяться в делах, чтобы только не оставаться наедине с собой, нельзя просить от жизни того, чего она дать не может.

Разочарование в церкви и в людях, чувство уныния, которое вызывает наша жизнь, — все это результат той основной болезни, которой страдает западная культура: мы требуем удовлетворения от жизни, которая обязана складываться хорошо. Страдание — это нечто, требующее непременного облегчения. Проблемы на то и проблемы, чтобы их непременно разрешить. Гнетущие чувства надо заменить приятными.

Люди, убеждающие нас в том, что они знают, как облегчить страдание, разрешить проблемы и избавиться от нежелательных переживаний, становятся нашими лидерами, экспертами. Они привлекают к себе внимание, потому что говорят, что наши мечты о лучшей жизни осуществимы (см.: Иер. 29:8). В последнее время полно самовлюбленных людей, утверждающих, что ненависть к себе-это величайший грех. Они-то и собирают вокруг себя великое множество учителей, говорящих то, что им хочется услышать (2 Тим. 4:3).

Наша культура движется в ложном направлении. Обезумев, мы изо всех сил стремимся убежать от Бога. Паскаль когда-то написал:

Когда все приходит в движение, кажется, что все неподвижно, как на корабле. Когда все двигаются к греху, кажется, что все стоят на месте, но, если кто-нибудь остановится, он, как полицейский, покажет, куда несутся остальные .

Начало по-настоящему доброго движения заключается в том, чтобы, никуда не двигаясь, противостоять ложному движению. Разоблачать безбожное движение, тихо вслушиваясь, как Бог рассказывает Свою историю, — призвание старейшины, наставника, духовного отца, мужчины, который идет к Богу и влечет за собой других.

Возможно, вторая реформация начнется на основе первой, призывая нас узнать Человека, спасшего нас. Может быть, она будет заключаться в том, что мы избавимся от экспертов, знающих, как сделать жизнь успешной, и обратимся к мудрости старейшин, знающих Христа. Я надеюсь, что в наших церквах Бог совершит новую работу — спокойную и глубокую, — которая приведет мужчин к богопознанию, достаточному, чтобы по-отцовски относиться к тем, кто следует за ними, и по-братски — к тем, кто идет по тропе духовной зрелости рядом.

Призыв к подлинной мужественности никогда не станет популярным, потому что это призыв к одиночеству, к тому, чтобы давать, не оценивая, и страдать, обретая мудрость. Это призыв к тому, чтобы — без жалоб и страха — признать, что самое важное в жизни остается непонятным, призыв уйти от искусственного света, зажженного экспертами , и направиться во тьму света Божьего .

Мужчины, отвечающие на этот призыв и готовые стать отцами и братьями, должны быть готовы и к тому, что им придется заплатить высокую цену. И лишь ясное понимание природы Христа поможет им продолжить свой путь. В эту цену прежде всего входит стремление сражаться всю свою жизнь: сражаться с похотью, когда победа понимается как сопротивление властным влечениям; сражаться с возможным осложнением отношений, которое не всегда можно понять и которое может окончиться горьким разрывом; сражаться с унынием, которое так сильно, что может прекратить всякое положительное развитие.

Во-вторых, призыв к подлинной мужественности требует готовности твердо держаться того, о чем говорит Бог, держаться долгое время, не требуя никаких доказательств истинности сказанного.

В-третьих, цена следования такому призыву предполагает готовность дойти до такой глубины смирения, когда мы не можем идти к другим и когда единственное, что мы можем сделать, — это позволить другим молиться за нас.

Путь к подлинной мужественности нелегок, но каждый шаг стоит того, чтобы его сделать. Нас ждут часы удовлетворения и минуты радости, возносящие на такую высоту, о которой падший человек не смеет и мечтать. Когда мы не сможем властвовать над ситуацией, Дух Божий раздвинет занавес и напоит наш взор видением Христа, которое даст нам возможность сказать вместе с Павлом: Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу (2 Кор. 4:17).

Идеи, содержащиеся в этой книге, могут показаться отвлеченными. У того, кто требует набора строгих правил, они наверняка вызовут разочарование, но мы надеемся, что они помогут многим мужчинам, жаждущим глубже пережить свою мужскую природу.

Для того чтобы придать повествованию больше живости, мы заканчиваем книгу продолжением тех историй, которые каждый из нас начал рассказывать. Мы вкратце поделимся событиями продолжающегося путешествия, направленного в сторону достижения подлинно мужского характера, который мы описали. Пусть по прочтении этих заключительных глав ваше желание познать Христа усиливается до тех пор, пока не превзойдет всякое другое, и пусть ничто не собьет вас с пути, на котором вы станете отцами и братьями, духовными людьми — поколением наставников.