4.Сотворенные для единения

Самые обычные люди владеют той силой, которая меняет жизнь других людей. Пожилой священник способен вдохнуть жизнь в своего молодого преемника, погруженного в отчаяние, — он с любовью прижимает его голову к своей груди. Отец, болеющий душой за сына, своей любовью пробивается сквозь стену ожесточения и пробуждает в душе мальчика истину и добро. Взрослая дочь из глубин своего сердца черпает любовь и нежность к стареющей матери — и в душе пожилой женщины возрождается надежда, которая дает ей силы справиться с одиночеством, болью и смятением.

Откуда берется эта волшебная сила? Она рождается в миг единения сердец, когда они открываются друг другу сокровенными глубинами, так что одна душа во всей полноте и подлинности проникает в опустошенные уголки другой. Эта сила возникает, когда открываются самые дальние тайники личности, и жизнь из одного сердца переливается в другое. Такое единство обогащает всех. Дающий обретает еще большую полноту. Принимающее сердце обретает мир — оно успокаивается, освобождается от страха и в результате стремится к дальнейшему, еще более тесному единению. Сила, преобразующая жизнь, заключена не в советах (хотя увещевание и наставление тоже важны). И не в интуиции психолога, когда он, разрушив оболочку самодовольства, ведет человека к новому осознанию самого себя (хотя это тоже необходимо). Эта сила рождается в единении, в котором два человека разделяют друг с другом жизнь.

Когда моему младшему сыну, Кену, было восемь лет, он обожал прыгать по лужам, которыми нас щедро снабжали частые дневные ливни. Однажды, после очередного «потопа», я схватил плащи, сапоги и скомандовал: «Вперед!» Когда через час мы, вымокшие, но счастливые, вернулись домой, Кен воскликнул: «Папа, как было классно! Я не ожидал, что ты тоже будешь прыгать в лужи! Я даже не думал, что ты это умеешь!» Казалось бы, пробежаться по лужам — дело нехитрое, но между мною и сыном возникла общность, которая затронула глубины наших сердец.

Я пришел к убеждению, что корни всех наших личностных и психологических затруднений уходят именно в отчужденность друг от друга, в отсутствие единения. Мы не в состоянии вступать в полноценные отношения. И потому не можем получить жизненные силы от другого человека — равно, как и не можем дать ему напиться из нашего источника. Вот почему я верю: самый верный путь преодоления внутренних проблем и преображения в людей, которыми мы предназначены быть, идет через воссоединение с Богом и с братством Его детей. Однако восстановление утраченной связи на ее наиболее целительных уровнях — задача непростая. В условиях нашей сверхскоростной, ориентированной на быстрый результат культуры это случается крайне редко. Мы ошибочно называем единением ситуации, схожие с приветствием стюардессы,

когда она обращается к каждому пассажиру: «Мы рады видеть вас на борту нашего самолета!» Встреча взглядов, быстрый обмен улыбками, момент ощущения душевной теплоты — и «единение» тут же забылось, исчезло, не оставив никакого следа.

Воссоединение отчужденной души с живительными источниками людской общности требует силы, которой обладают лишь немногие. Что отличает таких людей? Они в полной мере ощущают Христа в своем сердце. И еще они наделены способностью разглядеть зачатки новой жизни, которую Бог даровал другой душе. Они открывают свое сердце, чтобы излить драгоценный бальзам своей души — все самое сокровенное, подлинное и благородное — в жаждущую душу ближнего. Они делают это, отчетливо представляя себе, как Христова жизнь, раскрываясь в питаемом ими сердце, способна его преобразить.

Что дает этим людям уверенность в таком предвидении? Они убеждены, что добро, которое скрывается в каждом возрождаемом сердце, неизмеримо могущественнее зла, обитающего в нем. Люди, обладающие исцеляющей силой, берут на себя сложную задачу — выявить, раскрыть и поддержать Божественную жизнь ближнего через единение с ним.

Можно увещевать сына поступать нравственно. Можно раскрывать ему природу тех неявных опасностей, которые нередко делают искушение еще более притягательным. Можно наказывать его. Все это способно помочь. Но все увещевания останутся бессильными, если не будут подкреплены любовью и близостью. Если мы не пробудим в человеке глубокого желания быть нравственным, то самое большое, на что мы можем рассчитывать — это строгое послушание (продукт религии, сведенной исключительно к моральным принципам) илиприспособленческий конформизм (продукт психотерапии). То радостное, воистину христианское послушание, которое имеет своим источником глубинные изменения личности человека, невозможно без единения сердец.

К сожалению, большинство людей, принадлежащих нашей культуре, думают иначе. Когда мы видим проблему, свою или ближнего, наши мысли практически всегда движутся в одном из двух направлений. Мы либо считаем, что всему виной непослушная воля — «Этот мальчишка просто не хочет подчиняться семейным правилам!» Либо начинаем беспокоиться о психологической подоплеке — «Может быть, у ребенка низкая самооценка. Когда он был маленьким, я все свое время отдавал работе и совсем не занимался сыном. Он наверняка чувствовал себя брошенным и нелюбимым».

Если в качестве корня всех зол мы рассматриваем упрямство, то надежда на изменения связана с убедительностью наших наставлений и строгостью контроля. Как мы помогаем человеку решить проблему? Призываем его поступать правильно и применяем наказание в случае нарушений. Иногда поощряем за успехи. Очень скоро наше «педагогическое воздействие», направленное на то, чтобы помочь человеку измениться, превращается в давление во всех его уродливых проявлениях. Угрозы (вплоть до откровенного насилия), осуждение, манипуляции, рождающие чувство вины, стыд и страх, — вот лишь некоторые последствия такого подхода.

Наставления «поступать правильно», если они не подкреплены доверием, всегда превращаются в насилие. Доверие говорит человеку: «Я не могу заставить тебя измениться. Но я убежден, что твое сердце дает тебе знать, когда ты поступаешь плохо. Я уверен, что если ты принадлежишь Богу, то в глубине души у тебя есть нечто, побуждающее тебя желать праведности. Я верю в ту жизнь, которая сокрыта в тебе. Я верю, что Бог действует в твоей душе. Больше всего я хочу, чтобы в наших отношениях ты ощутил Христову любовь и Его радость о тебе».

«Праведные» наставники смотрят на человека с позиции сделанного им выбора — хорошо ли человек поступил или плохо. Плохо? Значит, ему нужно объяснить, научить его, как нужно поступать. И проследить, выполняет ли он поставленные перед ним задачи. В арсенал таких горе-помощников входит исследование прегрешений и проповедь. Родительский нагоняй, пасторское порицание, церковная и семейная дисциплина и подотчетность в группах — вот методы, которые часто используют «праведники». Результаты достаточно предсказуемы: иногда — вынужденное послушание, чаще — бунт, но никогда эти подходы не приводит к подлинному смирению и зрелости.

Нельзя сказать, что все люди являются сторонниками такой стратегии. В современном обществе, воспитанном на психологических открытиях, многие придерживаются совсем другой точки зрения. Они готовы внимательно выслушивать человека и никогда не будут его обвинять. С их точки зрения, насильственное «внедрение» в личность нравственных норм не решит проблемы, а только усугубит их. Любые проявившиеся проблемы — будь то повышенная тревожность, переедание или пагубная зависимость — свидетельствуют о наличии более глубоких внутренних нарушений. С этой точки зрения наставления моралистов не просто бесполезны — они вредны. Ведь корень проблемы вовсе не упрямство, а психологическое расстройство. Советами здесь не поможешь, а упреки только нанесут ущерб.

При таком подходе проблема требует лечения или коррекции — нужно вылечить, скорректировать или компенсировать то, что нарушено. Сначала надо понять, что именно не в порядке, то есть поставить диагноз. Потом человеку предстоит мужественно пройти долгий и нелегкий путь осознания своих внутренних нарушений и научиться подходить к жизни с более здравых позиций (собственно терапия).

Психологический подход признает свободу выбора, но акцент при этом делается на те глубинные, часто неосознаваемые силы, которые влияют на этот выбор. Недавно я разговаривал с разведенной женщиной — мы обсуждали проблемы, касающиеся ее сына.

— Он приходит домой в плохом настроении и сразу же отправляется в свою комнату. Если я пытаюсь поговорить с ним, то он либо бурчит что-то невнятное, либо откровенно хамит. С его отцом советоваться бесполезно: он считает, что мне нужно быть построже. Когда он забирает сына на выходные к себе, то начинает закручивать гайки, но от этого становится только хуже. Мне кажется, что в душе сына происходит какая-то борьба. Не считает ли он себя виноватым в том, что отец нас оставил? Я думаю, что он переносит на меня свою злость по отношению к самому себе.

С точки зрения, которой придерживается эта мать, сила, способная изменить ее сына, заключена в инсайте , а не в давлении. Повышение уверенности в себе ипонимание внутренних процессов, а не указания — вот методы оказания помощи. В психологически ориентированных сообществах, в которых люди получают исцеление, имеет место раскрытие внутренних проблем и их глубокое исследование. Там человеку помогают увидеть, что происходит в его душе и найти наилучшие способы справляться с трудностями.

Такой подход приносит свои плоды — жизнь людей действительно меняется. Но если во время психотерапевтического процесса не происходит духовного единения, когда один человек своей внутренней силой пробуждает в другом Христа, то повышение самооценки в лучшем случае ведет к более приемлемым формам проявления все того же эгоизма.

Описанные мною подходы схематично выглядят так:

Подход первый. Мы принимаем за основу, что люди по природе своей своевольны и упрямы. Они выбирают «плохие пути» по своей воле. Мы считаем, что в основе всех проблем и трудностей лежит не что иное, как неправедные решения. Следовательно, «проблемных» людей нужно жестко обличать и наставлять. Часто христианское консультирование становится именно наставлением в законе. Особенно это характерно для «библейских» кругов. У вас проблема? Найдите того, кто хорошо знает Библию, и он укажет вам, какие религиозные действия необходимо совершать и какие правила соблюдать.

Подход второй. Мы принимаем за основу, что люди являются существами скорее поврежденными, «больными», чем упрямыми. Мы считаем, что сознание у людей очень неустойчиво, извращено или неразвито. Прежде всего нужно разобраться в повреждениях. Фрейд изначально стремился вытащить на поверхность неосознанные силы, которые движут человеком. Когда они видны, когда раскрывается их иррациональный характер, тогда человек обретает способность не подчиняться им автоматически.

Ни один из этих подходов не затрагивает нашей сущности — образа Триединого Бога, который мы несем в себе. Есть правда и в том, что, с одной стороны, мы упрямы, а с другой — слепы и сами не ведаем, что нами движет. Требования закона вскрывают наше своеволие и упрямство. А если честно заглянуть в свое сердце или мысленно просмотреть свое прошлое, то обнаружится сложный клубок глубинных психологических нарушений.

Но хотя мы одновременно и своевольны, и изломаны, суть наша заключается не в этом. В самом центре человеческой личности лежит великий дар — умение отдавать и принимать, которое реализуется в отношениях и определяет способность человека быть живым. Мы отдаем себя — такими, какие мы есть, — другим людям и принимаем других такими, какими являются они. Если этот дар повреждается, то мы используем других людей лишь для удовлетворения наших собственных потребностей и одновременно закрываемся от окружающих, опасаясь, что они нас ранят. В этом случае мы — мертвы. Мы становимся «недочеловеками» — прахом, не оживленным дыханием Бога. Мы опускаемся на уровень, гораздо более низкий, чем тот, который призван занимать царь мира, венчающий Божественное творение.

Когда Бог прощает наши грехи, которые нарушают Его замысел, — Он изливает в наши сердца Свою жизнь. Таким образом Он восстанавливает нашу способность к единению — прежде всего в отношениях с Ним, а затем и с другими людьми. Бог оживляет нас, даруя нам Христову жизнь. Теперь Его сила — в нас. Это та самая сила, которая вела Иисуса в послушании Отцу, та сила, которая стояла за любыми поступками Сына. Она проявлялась и в чуткости по отношению к хромому, и в негодующем порыве, когда Иисус выгонял менял из Храма. Она стояла за Его терпеливым отношением к Фоме, за страстным обличением фарисеев и за любовью к детям. Благодаря этой силе Иисус перенес все страдания. Вся жизненная энергия, которой обладал Господь здесь, на земле, теперь дана и нам. Теперь любой из нас способен понять, что значит быть живым во Христе.

Люди, которые не верят во Христа, лишены этой жизни. Они остаются разделенными с Богом, мертвыми во грехах. Ими движут совсем другие силы. Неверующим людям приходится рассчитывать только на себя и довольствоваться той жизнью, которую они сами смогли себе создать. Для них недоступна сила жизни Христовой. Их силой является гордая независимость, то есть противление Богу, а энергией — самодостаточность и эгоизм. Они живут по принципу — позаботься сначала о себе, а потом уже о других. Такую «энергетику» невозможно сделать благой, даже если неверующий человек является социально приемлемым. Эгоизм нельзя улучшить, из него не получится ничего настоящего. Эгоизм можно лишь вытеснить, заменить на истинную, вечную основу личности.

Однако все мы устроены по одной «схеме», и в центре души, которая не знает Христа, находится та же способность к отношениям, как и в душе христианской. Ведь человек был сотворен для отношений, и любой из нас несет в себе этот замысел. Но в безбожных душах дарованные им возможности пропадают без дела. Лишь смутная тоска о «потерянном рае» да томление о чем-то несбывшемся тревожат сердце неверующего человека.

Что происходит, когда верующая душа щедро изливает живительную силу Христа в сердце неверующего человека? Почти утраченные воспоминания заблудшего сердца начинают обретать ясность, жажда подлинного единения усиливается. Тогда Дух Святой шепчет сиротливой душе: «Вот оно — то, что ты так давно ищешь». Он направляет неверующего человека ко Христу, к Источнику того единения, о котором всегда тоскует любое человеческое сердце.

Во Христе люди обретают прощение и новую жизнь. Они становятся сыновьями и дочерьми Божьими, становятся членами Божьей семьи, приобщившимися к ее естеству. Утраченная прежде способность к единению возрождается и обогащается обновленным сознанием — побуждением любить других так же, как Христос возлюбил нас. Однако побуждения Христа всегда остаются чистыми, а в человеке добрые помыслы постоянно сталкиваются с теми дурными страстями, которые продолжают пребывать в душе. Но зло уже не занимает центральное место в сердце, хотя и может находиться совсем рядом с добром — достаточно близко, чтобы человек обманулся и принял его за свою подлинную суть. Задача всей жизни человека, с момента обращения и до самой смерти, — неустанно искать, испытывать, взращивать и выводить в жизнь благие побуждения. Причем не только в себе, но и в других — этому и служит единение.

Если мы попытаемся подменить единение сердец нравоучениями, то совершим серьезную ошибку. Когда мы давим наближнего, побуждая его поступать «хорошо», нас не волнует его душа, мы не связаны с ней. Мы обращаемся к воле человека и требуем ее подчинения. Но мы никогда не пробудим ту новую жизнь, которую Бог вложил в его сердце.

Я как-то слышал прекрасное высказывание: «Вопрос заключается не в том, как христианин сумеет реализовать все хорошее в себе собственными усилиями. Вопрос в том, как христианину реализовать себя силой того блага, которое уже есть в нем». Церковь теряет свою силу, когда пытается изменить людей одной лишь проповедью. И если попечение о душе сводится лишь к обличению во грехе и наставлению в праведности, то чего стоит наша «жизнь во Христе»?

Но если так, то, может быть, желая изменить человека, стоит отказаться от любого давления и принуждения, а сосредоточиться только на инсайтах? Нет: это тоже заблуждение, и не менее серьезное, чем первое. Решив, что главным для изменения человека является понимание его психологии, вы никогда не дойдете до подлинной сути — слишком много вам придется «раскапывать».

Как-то раз я разговаривал с женщиной, которая относилась к себе крайне нетерпимо. Она с непробиваемым упорством безжалостно критиковала себя за любой промах. В ходе длительной терапии выяснилось, что в прошлом ей пришлось пережить и насилие, и отверженность, и много унижений. Консультант пришел к выводу, и клиентка его поддержала, что ее ненависть к себе была обусловлена тяжелым опытом прошлого — для нее это был способ выживания. Легче самой плохо к себе относиться, чем испытывать боль от плохого отношения со стороны других людей. Если человек повержен, то его уже никто не собьет с ног.

Меня поразило, что моя собеседница рассказывала эти тягостные подробности с каким-то неестественным восторгом. А в конце она добавила:

— Мой психолог подозревает, что я стою на пороге какого-то открытия — у двери очередной темной комнаты. Он говорит, что мне нужно набраться мужества, чтобы войти туда. Скорее всего, я еще не все вспомнила о совершенном надо мною насилии.

А теперь представьте себе, что в душе этой женщины есть комната, залитая светом. Неужели, прежде чем войти в этот свет, ей нужно тратить время на исследование абсолютно всех темных углов своей души? Сможет ли она найти свое подлинное «я», обрести себя, заглядывая в страшные, покрытые паутиной чуланы? А что если ее истинный образ давно ждет ее совсем в другом месте — в великолепной, яркой, роскошно убранной гостиной, в самом центре дома ее души. А женщина туда еще ни разу не заходила.

Иисус со всей очевидностью показал, что искать себя, свое «я», в привычных измерениях бессмысленно. Рыбак Симон мог бы избороздить все пространства души, но так и не найти своего «я» — того Петра, которым он стал после встречи с Иисусом. Подлинное лицо Петра — человека, рожденного вместо Симона, было сокрыто в тайниках Христовой души.

Итак, мы не поможем многим душам исцелиться, если основные надежды возложим на наставление или советы. Силу, способную повлиять на жизнь другого человека, не отыщешь в самых правильных словах. Не найти ее, и распутывая бесконечные клубки внутренних проблем.

Что же отличает сообщество людей, которые несут душам подлинное исцеление? Они не полагаются на убедительность проповеди гласящей, что нужно поступать правильно. Не делают они и ставку на психологические подходы — распознать, что за пагубные представления ведут человека по ложным путям, и заняться исправлением неверных установок. Основная черта подлинно исцеляющего сообщества — это утвер- жденность его на Благой Вести. Благая Весть несет прощение каждому греху и дает залог вечной жизни в совершенном братстве — Царствии Небесном. Она освобождает от рабства греху: ведь, как сказал Тертуллиан , «душа по природе христианка». Бог устроил наши сердца так, что их влечет к праведности, а Благая Весть дала нам возможность реализовать самые сокровенные желания души.

Посмотрим, как теперь, после проделанных нами рассуждений, выглядит наша схема:Что делать: высвободить все благое Способ: взращивать Христову жизнь Движущая сила изменений: единение в братстве с ближними (делиться жизнью Христа друг с другом)

Кратко данную схему можно объяснить так. Центральное место в душе нового человека занимает не грех и не психологические нарушения, а способность к единению сердец.

У нас есть выбор. Мы можем жить как члены тела Христова — в единстве с другими самобытными и неповторимыми его членами, испытывая всю полноту Христовой жизни. Либо можем существовать как самостоятельные острова, отделенные от материка человеческого братства — напуганные, амбициозные, поглощенные собой личности, которым ничего не остается, как рассчитывать только на те ресурсы, что имеются на нашем острове.

Цель нашего братства — привлечь отчужденных людей с их одиноких островков на материк, чтобы соединиться всем вместе. Только исполняя эту цель, мы, христиане, в полной мере олицетворяем образ Вечного Божественного союза. Ведь Бог сотворил нас, чтобы мы испытали радость подлинного единения.

Не наставления и не глубокий психологический анализ, а исцеляющее сообщество, в каждом члене которого живет Христос, — вот суть подлинного решения всех проблем. Почему? Да потому, что подобное братство — место обитания Бога. Если мы это поняли, то нам следует безотлагательно собираться в путь, ведущий к единению сердец. Этому паломничеству и посвящена следующая глава.