Глава I. Великое противостояние

Против религии — практика

Начнем с вопроса о том, на чем держатся религиозные представления и каковы пути их опровержения.

Прежде всего, идея бога и все, что с ней связано, претендуют на своеобразную внутреннюю логическую замкнутость. Религия наделяет бога такими особыми свойствами, которые являются весьма удобным оборонительным оружием против любых логических атак. Бог — творец всего, он всемогущ, всеведущ, всеблаг, он — высшая мудрость и высшая справедливость, он вершитель судеб — ни один волос с головы человеческой не упадет без его воли, пути его неисповедимы и т. д. в т. п. И стоит только с этим согласиться, как начинает работать аппарат формальной логики, и все дальнейшее получается вроде бы весьма стройно и как будто бы неопровержимо. На любой острый вопрос, любое возражение атеиста религия немедленно находит соответствующий ответ.

Например:

Вопрос. Если бог действительно существует, то почему же он не покажется неверующим и не убедит нас раз и навсегда в том, что он есть?

Ответ. Пути господни неисповедимы…

Вопрос. Согласно религиозным представлениям, Библия — священная книга, каждое слово в которой — истина. Но в Библии, скажем, утверждается, что бог остановил движение Солнца по небу. А ведь это физически невозможно…

Ответ. Для бога все возможно…

Вопрос. В той же Библии написано, что бог сотворил мир шесть тысяч лет назади сделал это за шесть дней.

Однако данные современного естествознания неопровержимо свидетельствуют о том, что возраст Земли не менее пяти-шести миллиардов лет, а наблюдаемая Вселенная образовалась 15–18 миллиардов лет тому назад.

Ответ. Что для нас миллиарды лет, то для бога — один день…

И так далее, и тому подобное.

Разумеется, в свете современной науки идея всемогущего, всеведущего бога, управляющего всем происходящим, идея божественного промысла выглядит, по меньшей мере, чрезвычайно наивной.

Если перевести божественные свойства, о которых идет речь, на. язык кибернетики, то бог представляет собой управляющую систему, обладающую определенными свойствами: способностью мгновенно воспринимать и обрабатывать информацию обо всех без исключения событиях, происходящих в мире, и мгновенно выдавать соответствующие управляющие команды, иными словами, мгновенно перерабатывать бесконечное количество информации.

Для непосредственного руководства всеми происходящими в мире событиями бог должен был бы в каждый данный момент располагать точными и исчерпывающими сведениями о состоянии всей материи во Вселенной. Но для того чтобы учесть поступающую информацию, переработать ее и в соответствии с божественной волей управлять каждым элементом Вселенной, понадобилось бы специальное «устройство» — так сказать, «божественный мозг». И если даже предположить, что поведением каждого элемента Вселенной заведовал бы только один элемент такого «божественного мозга», то и тогда атот мозг должен был бы иметь по меньшей мере такие же масштабы, как и сама Вселенная.

Уже не говоря о том, что если «божественный мозг» расположен в каком-то определенном месте — «царстве небесном», то необходимая информация будет поступать к нему с тем большим запозданием, чем из более далеких уголков Вселенной она исходит. Ведь максимально возможная скорость распространения информации не может превосходить скорости света.

Из современной теории информации следует и еще одно более жесткое ограничение: бесконечное количество информации нельзя передать за конечный промежуток времени ни по какому каналу связи.

Разумеется, в ответ на эти весьма веские и обоснован* ные соображения защитники религии, следуя уже известному нам рецепту, возразят, что у бога будто бы имеются свои особые сверхъестественные возможности, недоступные научному пониманию.

Такие же возражения богословы могут привести и на любой естественнонаучный аргумент, свидетельствующий о ложности религиозных представлений. «Допустим, — скажут они, — что в явлениях, которые наука уже изучила, бог действительно себя ничем не проявляет. Но это еще не доказательство его отсутствия вообще. Видимо, у него есть основания поступать именно так — ведь пути его неисповедимы. И вполне возможно, что со временем он проявит себя в тех явлениях, которые науке пока еще неизвестны».

Чтобы сделать ситуацию, с которой мы столкнулись, более наглядной, воспользуемся маленькой поучительной притчей, придуманной в свое время замечательным французским атеистом и просветителем Дени Дидро (17131784). Ее главное действующее лицо-идеалист-солипсист, т. е. человек, утверждающий, что на свете существует только он сам, он один, а все остальное не что иное, как его ощущения. Он видит дом — дом существует, отвернулся-дома уже нет. Он держит зажатым в кулаке металлический шарик, ощущая его ладонью — шарик есть. Размахнулся, отбросил шарик в сторону шарика больше не существует… Довольно странная позиция, но с точки зрения чисто внутренней логики — столь же «непогрешимая», как и религия. И если этой логики придерживаться довольно последовательно…

Беседуют два человека — А. и Б. Один из них, скажем, Б. — солипсист, другой — его идейный противник — материалист. Они продолжают свой давний спор, но до сих пор все попытки А. переубедить Б. оканчивались неудачей.

А. огляделся вокруг, и ему пришел на ум еще один аргумент, как будто неотразимый.

— Видишь, там неподалеку стена? — спрашивает он.

Б. подозрительно вглядывается в сложенную из больших неотесанных камней стену и осторожно говорит:

.. — Вижу… — И тут же поспешно добавляет: — Но, разумеется, это только мое ощущение. На самом деле никакой стены там нет.

— Ax, нет, — радуется А., решив, что ему наконец удалось поставить своего противника в безвыходное положение. — Ну, если стены нет, то беги в том направлении!

— И побегу, — невозмутимо заявляет Б.

И бежит… Пробежав несколько шагов, он, естественно, наталкивается на стену и останавливается, потирая ушибленный лоб.

А., предвкушая победу, посмеиваясь, приближается к нему.

— Ну, как? — произносит он с торжествующим видом. — Что ты теперь скажешь? Существует эта стена или нет?

— А что, собственно, произошло? — невозмутимо отвечает Б. — Да, я почувствовал удар. Но ведь это было мое ощущение. Да, я почувствовал боль. Но и боль — мое ощущение. Нет, никакой стены не существует…

Вот тот неуязвимый замкнутый круг, против которого бессильны какие угодно логические рассуждения и в который при желании можно включить любые факты.

Именно таким «заколдованным» и на первый взгляд непробиваемым «замкнутым кругом» защищена и религия.

Однако система религиозных представлений только при поверхностном рассмотрении может показаться неуязвимой.

Оказывается, у «замкнутого круга» религиозной логиги все же имеется одно уязвимое место. Должно быть, многим знаком шуточный парадокс: может ли бог сойдать такой камень, который он сам не может поднять?

Если нет, — значит, он не всемогущ, ибо есть задача, которую он не способен решить, а если — да, тем более он не всемогущ, так как не может поднять камень.

На первый взгляд — остроумная шутка, и только. Однако, если разобраться поглубже, это довольно серьезный сигнал о неблагополучии в логических построениях религии, они оказываются не столь уж непогрешимы.

В свое время с аналогичным парадоксом столкнулись математики в области теории множеств и уделили много внимания его анализу. Мы не будем сейчас вдаваться в хитроумные детали теории множеств и приведем парадокс, заинтриговавший математиков, в его житейском варианте.

Одному брадобрею разрешили брить тех, и только тех, людей, которые не бреются сами. Таким образом, множество всех людей на Земле оказалось разделенным на две категории: тех, кто бреются сами, и тех, кто сами не бреются.

А теперь зададимся вопросом: к какой из этих категорий относится сам парикмахер? Если он сам себя брить не будет, то попадет в число тех, кого он должен брить…

Но если он сам себя побреет, то окажется среди тех людей, которых он брить не должен…

Почему же возникает столь странная ситуация? Ученые пришли к заключению, что подобные парадоксы могут появляться в тех случаях, когда мы пытаемся рассматривать с логической точки зрения объекты, наделенные слишком обширными свойствами. В математике, например, это множество всех существующих множеств, в нашей истории с брадобреем — множества всех людей на Земле, которые бреются, и всех, которые не бреются, а в парадоксе с камнем — всемогущество бога.

Какой же вывод можно сделать из всего сказанного?

В истории с брадобреем он совершенно очевиден: парикмахера, удовлетворяющего предъявленным условиям, просто не может существовать.

К аналогичному заключению мы должны прийти и в парадоксе с камнем: видимо, уже сама по себе идея всемогущества внутренне противоречива, а значит, и неправомерна. То же самое относится и к другим «всеобъемлющим» качествам, которыми наделяет бога религия. При этом очень важно выяснить, где лежат истоки тех противоречий, которые разрывают замкнутый логический круг религиозных построений и доказывают их ложность и несостоятельность.

Путь к выяснению этих истоков указывает нам еще одна остроумная притча Дени Дидро.

— Всю жизнь я был атеистом и не покладая рук боролся с религией, рассказывает Дидро, — но однажды я умер, и тут, к моему ужасу, выяснилось, что бог есть.

Я оказался на небесах, в божественной резиденции и увидел длинную вереницу людей, ожидающих своей очереди для личной беседы с самим господом богом, А уж он решит — кого в рай, кого в ад,

Я тоже занял очередь, — продолжает Дидро, — а так как ожидать предстояло долго, я присел неподалеку на берегу небесного ручья и горько задумался. И было от чего расстроиться — ведь я оказался в весьма незавидном положении…

Так он сидел и предавался своим невеселым мыслям, как вдруг рядом с ним опустился на землю маленький старичок с большой белой бородой.

— Что это ты пригорюнился? — участливо спросил старичок.

— Да как же мне не горевать, — отвечал Дидро. — Я был атеистом и сражался против бога, а теперь, когда я умер, оказалось, что бог существует. И теперь он, конечно, отправит меня в ад.

Тут старичок поднялся во весь рост и сказал грозным голосом:

— Да, я и есть бог, и я действительно отправлю тебя в ад.

— Ах, вот как! — возмутился Дидро. — Значит, твои служители там на Земле лгут, когда утверждают, что ты всемогущ, всеведущ, всеблаг, что ты и добр и справедлив, что все в мире совершается только по твоей воле…

— Все так и есть, — приосанился бог.

— Ах, так? — снова воскликнул Дидро. — Значит, ты все время знал, что я атеист? Почему же ты не просветил меня, не явился мне, чтобы убедить в своем существовании и обратить в свою веру? Ждал, когда я умру, чтобы отправить меня в ад? Где же в таком случае твоя хваленая доброта? Да нет, ты сам сделал меня неверующим — ведь все свершается по твоей воле. Сам сделал атеистом и сам хочешь за это наказать. И это называется справедливостью?

И бог был так смущен этой тирадой, что ему не оставалось ничего другого, как возвратить Дидро обратно на Землю.

В этой остроумной новелле великий атеист необычайно метко отразил противоречивость религиозных представлений о боге как мудрейшем и безупречном верховном творце и правителе всего существующего…

И в самом деле, в истории человечества можно найти великое множество примеров вопиющего несоответствия между тем, как должно было бы быть, если бы бог действительно существовал и обладал всеми теми свойствами, которые ему приписываются, и тем, что происходило в реальной действительности. Социальное неравенство и несправедливость, бесчисленные войны, рабство, расовая дискриминация, голод, болезни — вот далеко не полный перечень тех бедствий, которые явно не вяжутся с высшей мудростью, добром и справедливостью.

Из притчи Дидро следует и другой важный вывод.

Противоречивость религиозных представлений особенно отчетливо проявляет себя тогда, когда они сталкиваются с реальной действительностью, с практической жизнью людей. В том, что это не простая случайность, а глубокая закономерность, нас еще раз убеждает весьма поучительное продолжение другой, уже известной нам притчи Дидро об идеалисте и материалисте.

Обратимся вновь к персонажам А. и Б. и последуем за ними на высокий скалистый берег глубокого озера. Оба стоят у самого края обрыва.

— Видишь там внизу озеро? — говорит А.

— Озеро? — переспрашивает Б. и по обыкновению отвечает. — Да, я озеро вижу. Вижу… Но это только мое ощущение. На самом деле никакого озера там нет.

— Ах, нет… — торжествующе возглашает А. — Тогда сделай, пожалуйста, один шаг вперед…

Но на этот раз Б. продолжает неподвижно стоять на месте. Он не хуже своего идейного противника понимает, что шаг, о котором идет речь, будет для него роковым.

Шагнув вперед, он неминуемо сорвется с обрыва, упадет в озеро и утонет. И Б. словно прирос к месту…

Что же получается? Пока Б. угрожала только шивдка на лбу, он был последователен не только в своих рассуждениях, но и в поступках. И побежал напрямик, невзирая на препятствие. А оказавшись перед выбором: жизнь или смерть, он спасовал…

Разумеется, в действительности все не так просто: известно немало фанатиков, которые* за свои религиозные убеждения готовы были идти и в самом деле шли на смерть.

Значит, дело не в страхе, а по крайней мере в принципе. Но для нас сейчас главное не это. Пусть даже Б. сделал бы тот роковой шаг. Он лишь доказал бы этим ложность своего мировоззрения, прежде всего собственной смертью: ведь нельзя же утонуть в воображаемом озеро.

Но не только этим, а еще и тем, что в озеро, и скала, с которой он упал, и его собеседник, и вообще весь остальной мир продолжали бы благополучно существовать, хотя сам он погиб и, следовательно, перестал испытывать какие-либо ощущения.

Вот тут мы и подошли к самому важному выводу.

И солипсизм, о котором мы заговорили ради примера, и религиозные представления неуязвимы только до тех пор, пока они не сталкиваются с практикой, с практической деятельностью людей. Тогда-то все и выясняется. Внутренняя логическая непротиворечивость — это одно, а соответствие реальной действительности — нечто совершенно другое.

Далеко не во всех случаях внутренне логически непротиворечивая система будет правильно отображать окружающую действительность. Для научного отображения реального мира требование логической непротиворечивости если и необходимо, то, во всяком случае, недостаточно. В математике, например, можно в принципе построить множество самых разнообразных конструкций, безупречных с логической точки зрения и не содержащих никаких внутренних противоречий. Но может оказаться, что эти конструкции не имеют с реальной действительностью абсолютно ничего общего.

Существует лишь единственный способ, позволяющий установить, соответствует та или иная система представлений реальному миру или нет. Этот способ-проверка практикой.

Именно в этом пункте любая ложная система представлений, в том числе и ложное мировоззрение, несмотря на все свои логические достоинства, терпит неизбежный, неотвратимый крах.

В частности, никто никогда не видел, чтобы, скажем, в результате молитвы по божьей воле возникали сами собой какие-либо полезные предметы: машины, самолеты, ракеты, здания, одежда…

Разумеется, для того чтобы доказать несостоятельность религиозного мировоззрения, одного или даже нескольких практических примеров еще недостаточно. Религии необходимо противопоставить всю многовековую практику всего человечества, и общественную, и весь накопленный людьми опыт познания и преобразования окружающего мира. Опыт, который свидетельствует о том, что ни бога, ни сверхъестественных сил не существует, в частности, совершенно необоснованны и бездоказательны попытки защитников религии ссылаться на неизвестное, на то, что мы чего-то еще не открыли: чего-то такого, что может подтвердить существование бога.

Да, Вселенная в самом деле бесконечно разнообразна и многого в мире мы еще не знаем. Но ни ограниченность известной нам части Вселенной, ни ограниченность современных научных данных и научных теорий отнюдь не исключают возможность на основе уже существующею знания делать некоторые выводы принципиального характера.

Чтобы доказать отсутствие бога и сверхъестественных сил, вовсе не обязательно исследовать каждую частицу вещества, наблюдать все без исключения процессы и явления, протекающие в бесконечной Вселенной.

Если бы бог в самом деле существовал и обладал теми свойствами, которыми наделяет его религия, то его деятельность в той или иной форме должна была бы проявляться, тем более что бог в представлениях любой религии — существо активное. Бог, ничем себя не проявляющий, фактически уже не бог, он не существует.

Между тем за всю богатейшую историю научного исследования природы не было зарегистрировано ни одного случая проявления божества. Весь колоссальный многовековой опыт естествознания неопровержимо свидетельствует о том, что природа, материя существуют и развиваются по естественным законам, что все без исключения Явления имеют естественные причины, что в мире нет ничего, кроме вечно движущейся материи, несотворимой и неуничтожимой.

Это значит, что ограниченное по своим масштабам знание в какой-то своей части может приобретать всеобщий характер. Особенно большой общностью обладают философские принципы. Это в первую очередь относится к основополагающему принципу диалектического материализма — принципу единства мира, основанному на всем колоссальном опыте естествознания.

Многого о мире мы еще не знаем. И науке еще, вне всякого сомнения, предстоит столкнуться с многими удивительными явлениями. Но и на основе того, что мы уже знаем, мы вправе сделать принципиальный вывод: в природе существует еще много необычного и удивительного, кроме одного сверхъестественного.

Таким образом, доказательство ложности религиозных представлений в распоряжении науки все-таки имеется, Только это доказательство особого рода — не одной фразой, не одним логическим выводом, не одним фактом, а всей суммой наших знаний, всей совокупностью научных данных об окружающем мире, всем колоссальным опытом развития естествознания и преобразования окружающего мира, всеми достижениями передовой человеческой мысли, всей практикой человечества в самом широком значении этого слова.

И такое доказательство неизмеримо весомее, значительнее и убедительнее, чем любое другое.