5. Христос нам сочувствует

Генерал Дуайт Эйзенхауэр заслужил хорошую репутацию во время второй мировой войны благодаря не только своей смелости, но и своему обращению с солдатами. Будучи главнокомандующим союзнических сил, он нередко приезжал в войска, ободрял бойцов и при необходимости помогал. Рассказывают, что во время одной из основных наступательных операций против нацистов генерал Эйзенхауэр оказался на берегу Рейна и там столкнулся с солдатом, который выглядел мрачно и подавленно.

— Как ты себя чувствуешь, сынок? — спросил генерал.

— Генерал, — ответил молодой человек, — я ужасно нервничаю.

— Что ж, — сказал Эйзенхауэр, — мы с тобой в одинаковом положении, потому что я тоже нервничаю. Может быть, обсудим наши дела, и это пойдет на пользу обоим?

То, как Эйзенхауэр отнесся к этому испытывавшему отчаяние солдату, показывает, сколь важно сочувствовать людям. Генерал выслушал его без излишних эмоций, сумел представить себя на месте рядового и откровенно рассказал, что чувствует сам. Затем он обсудил происходящее с молодым человеком — не для того, чтобы его пожалеть, но чтобы друг друга ободрить. Слово «симпатия» происходит от греческого слова симпатейа, в котором два корня: сын — «вместе», а патос — «чувство». Таким образом, «симпатия» буквально означает «чувствовать вместе». В словаре Вэбстера дано следующее определение: «проникновение во что-нибудь; способность к проникновению в психологическое, эмоциональное состояние другого человека».

К несчастью, многие неправильно понимают значение слова «симпатия». Они думают, что симпатизировать (сочувствовать) другим означает жалеть их или относиться к ним с чувством превосходства или снисхождения. Таким образом, это слово часто приобретает отрицательный оттенок, в чем можно убедиться на примере нередко произносимых слов: «Я не нуждаюсь в твоем сочувствии!» Следуя стереотипам нашего общества, мы хотим выглядеть сильными и самодостаточными и отвергаем все то, что может указывать на слабость и зависимость.

Дуглас Купер пишет, что «мы соединяем добродетель с равнодушием. Даже в церкви мы прославляем тех, кто в состоянии оставаться невозмутимым в любых, порой немыслимых обстоятельствах» (Божья любовь в жизни, с. 153). Во время похорон президента Джона Кеннеди люди восхищались его вдовой, которая вела себя стоически, не плакала и не выказывала никаких эмоций. Нам поистине неловко сопереживать людям, которые слабы, которых обидели или уязвили каким-либо образом. Нас притягивает к людям, которые выглядят благополучными, а тех, кто страдает, мы стараемся избегать. В поисках «веселого времяпрепровождения» мы отталкиваем от себя все негативное, чтобы не думать о собственных проблемах.

Вот почему в ответ на слова смертельно больного человека, сообщающего нам, что он вот-вот умрет, мы часто заявляем: «Не говори так! Нет, ты не умрешь. Все будет хорошо». Больной в преддверии смерти, возможно, отчаянно ищет понимания и сострадания. Купер рассказывает о своем не самом приятном переживании, когда он в качестве священнослужителя посетил умирающую от рака молодую мать. «Уму непостижимо, насколько человек может оказаться черствым! — писал он позднее. — Вместо того чтобы ответить ей, проникнувшись ее чувствами, я обратился к своим собственным чувствам. То, о чем она поведала мне, привело меня в отчаяние, и мне стало неуютно. Это мне не подходило. Это было неприятно. Я сник. Я был не в состоянии действовать сообразно ситуации. Поэтому просто пренебрег чувствами этой женщины» (там лее, с. 154, 155).

Однажды я спросил директора похоронного бюро, почему умершим делают прически и макияж. Он ответил, что это необходимо, иначе покойники кажутся чересчур бледными своим любимым и друзьям. Мы используем выражение «отошел», вместо того чтобы сказать прямо, что человек умер. Однажды некая женщина, пытаясь успокоить свою подругу, у которой только что умер муж, сказала ей: «А ведь он неплохо выглядит!»

«Вовсе нет! Он — мертв!» — взорвалась вдова.

Даже в вопросах смерти мы пытаемся обманывать самих себя или воздвигать миражи, вместо того чтобы видеть вещи такими, как они есть. Мы не можем или не хотим иметь дело с неприятной реальностью. Но Христос проявлял сочувствие страдающим и унывающим, Он не отворачивался от человеческой боли и мучений. У Него даже была привычка посещать больных и заключенных в темнице (ситуации, которых мы обычно избегаем), а ведь именно такое поведение является критерием готовности к Его пришествию (см. Мф. 25:36).

Как минимум еще три слова являются синонимами слова «симпатия»: эмпатия, сострадание и утешение. «Эмпатия» происходит от греческого слова эмпатейа (эн означает «в», патос- «чувство»). Получается — «вчувствование». Иными словами, это значит ставить себя на место другого человека, чтобы понять его чувства и мысли. Описывая это состояние, говорят: «побывать в его шкуре».

«Сострадание» есть разделение страданий с жертвами и эмоциональная вовлеченность в решение их трудностей. Профессор Харви М. Конн (Вестминстерская теологическая семинария) так объясняет смысл сострадания: сострадание должно охватывать не только того, кто согрешает, но того, против которого были совершены греховные действия. «Сострадание — это больше, чем присущее матерям чувство, — утверждает он. — Сострадание проявила дочь фараона, пожалев ребенка притесняемых евреев (см. Исх. 2:6). Это нежность, порождающая поддержку того, кто оказался жертвой греха» (Евангелизм, с. 45).

Сострадание неразрывно связано со служением Иисуса. Мы знаем, что Он есть Господь сострадающих, ибо, увидев прокаженного, Он сострадал («умилосердился» — см. Мк. 1:41). Когда Он увидел вдову из Наина, плачущую над умершим единственным своим сыном, Он сострадал («сжалился» — Лк. 7:13). Взирая на противостоящую ему толпу, Он вновь «сжалился» (Мф. 9:36). Религия Христа — это не только религия ума, но и сердца. В конце концов Он умер, потому что не выдержало сердце.

Испытываем ли мы сострадание по отношению к другим? Сострадает ли наш внутренний человек гибнущему человечеству? Джон Светтинг, известнейший в свое время проповедник, писал: «Благая весть разорвавшегося сердца направлена к сердцам кровоточащим… Как только мы перестаем сочиться кровью, мы перестаем нести благословение… Мы не сможем исцелить ту боль, которую сами не чувствуем» (Дж. Светтинг. Как успешно благовествоватъ, с. 83).

Слово «утешение» в Библии тесно связано с Иисусом и Святым Духом (см. 1 Ин. 2:1; Ин. 14:16). Они оба — Утешители, как это следует из одного важного значения греческого слова параклетос. Это слово образовано из двух: пара — «рядом», клетос — «тот, кто позвал». Параклетос — это тот, кто приходит к нам, чтобы быть рядом. Христос Духом Святым присутствует с нами, Он никогда нас не оставит и не предаст, Он рядом, чтобы утешать, ободрять и давать силы. Эта концепция отчетливо прослеживается в Лк. 24:15, где описывается, как Христос, «приблизившись» к двум ученикам, пошел с , ними рядом. |

Иисус сочувствует всему человечеству, но в особенности — каждому отдельно взятому человеку. Очевидно, что Он не считал индивидуальное общение пустой тратой времени. Подобно тому как соль растворяется крупица за крупицей, так и Он достигает сердец индивидуально — сначала одного, потом другого. Присмотритесь, как Он сочувствует проститутке, вору, вдове, матери, ребенку, молодому человеку, женщине-самарянке — список обширен. «Работа Христа во многом совершалась во время личных бесед. Он особенно ценил аудитории из одного человека» (Свидетельства для Церкви, т. 6, с. 115).

Часто нам становится не по себе, когда приходится разговаривать с кем-то наедине или обращаться к небольшим группам. Мы боимся, что маски, которые тщательно скрывают наше истинное лицо, могут чуть-чуть сползти и станут очевидны некоторые из наших грехов и несовершенств. Или наши собеседники обрушат на нас свои трудности, что может привести к ситуации, в которой мы вынуждены будем им помочь. Естественно, для нас это означает определенный риск, а также трату времени, ресурсов и самих себя. Елена Уайт сказала, что «наивысший уровень миссионерской работы» достигается «личными усилиями», направленными на знакомство с теми, кто вокруг нас. «Посещая людей, разговаривая и молясь с ними, сочувствуя им, вы завоевываете их сердца» (там же, т. 9, с. 41). В другом месте она пишет, что «мы должны подходить к каждому человеку предельно индивидуально, стремясь пробудить живой интерес», поскольку «там, где бессильны логика и доводы разума, любовь Христа, открывающаяся человеку при личном общении с вестником Слова, все-таки может смягчить окаменевшее сердце» (Наглядные уроки Христа, с. 57).

Один человек, безусловно получавший большие духовные благословения от общения в небольшой группе по изучению Библии, через несколько недель совершенно необъяснимо перестал там появляться. Позднее, когда мне удалось перекинуться с ним несколькими словами, я упомянул, что нам всем очень его не хватает, и тактично поинтересовался, почему он перестал приходить. Ответ был обескураживающим. Он признался, что, сильно нуждаясь в духовном общении, он, тем не менее, с готовностью пожертвовал им ради того, чтобы не утратить свое положение в церковной иерархии и возможность подняться еще на несколько ступеней вверх. Несмотря на мои попытки объяснить ему несовершенство человеческой природы, он предпочел все-таки направлять свои силы на создание имиджа преуспевающего человека.

Несомненно, должно существовать объяснение, почему некоторые из нас чувствуют себя более уверенно среди множества людей, например в крупных церквах, где неизбежно теряешься в толпе и не надо входить ни с кем в дружеские взаимоотношения. Современное общество отодвигает личность на задний план, это касается и церкви, которая страдает разобщенностью, местничеством и постоянной текучестью. Слишком многие из нас погрязли в бешеной гонке зарабатывания все большего и большего количества денег, которые тратятся на приобретение ненужной ерунды. То время, которое можно было бы уделить осмысленному и обогащающему общению, мы растратили, сидя перед телевизорами, видео-магнитофонами и тому подобным. В результате мы умалили в себе человеческое, стали самодостаточны, эгоцентричны и, закованные в узы собственного мирка, пребываем в апатии, боясь любых перемен.

Все больше и больше людей начинают чувствовать себя не более чем цифрой, потерявшейся в море статистических данных, или цифрой, бесследно исчезнувшей под натиском других таких же цифр. Одна женщина приобрела какую-то вещь, присланную ей по почте, и, получив счет, тут же перечислила всю необходимую сумму. Примерно через два месяца, к ее изумлению, пришло сообщение о задолженности в размере $00.00. Законопослушно она тут же написала вежливое письмо, к которому прилагались доказательства того, что она полностью оплатила счет, Казалось бы, все на этом закончится. Но не тут-то было! Компьютеризованная система не обратила внимания на ее письмо, к в дальнейшем женщина продолжала периодически получать напоминания о «задолженности». Когда же компьютер прислал угрожающее письмо, содержащее официальный вызов в суд, она отправилась к адвокату, который посоветовал ей просто переслать чек на сумму $00.00 на имя той фирмы. Чувствуя себя очень глупо, женщина выписала чек на сумму в ноль долларов! В конце концов, что она теряла? К ее облегчению, она перестала получать угрожающие послания — значит, фирма наконец закрыла ее счет. Но дело на этом не закончилось. Однажды она получила еще одно письмо. Вскрыв его, она не поверила своим глазам! Там, подытоживая ее «неплатежи», предписывалось перечислить $ 15 за просрочку!

Возможно, подобные инциденты случаются нечасто, но они являются свидетельством того, насколько обезличенными стали некоторые стороны нашей жизни. Та механистичность, с которой мы подчас обращаемся друг с другом, образовала вакуум человеческого тепла и прикосновения. Люди — не машины, но существа, созданные по образу Божьему, нуждающиеся в сострадании, симпатии и любви. «Большинство людей заняты поисками вовсе не религии, — пишет Артур Мак-Фи, — точно так же они не озабочены обнаружением смысла жизни… Нет, подавляющее большинство мужчин и женщин ищут любви» (Благовествование посредством дружбы, с. 56).

Недостаток простого христианского доверия и заботы ощущается не только в мире, но и среди членов Церкви, доверия, которое должно помочь нам быть открытыми, посвященными, заботливыми, неравнодушными людьми. Оно не появляется в результате инструкции или по решению собрания: оно может рождаться только в сердце, которое нашло надежное убежище во Христе, наполнено Его любовью и симпатией, потому что «сердце человеческих проблем заключено в человеческих сердцах» (Дэвид Ватсон, Я верю в Евангелизацию, с. 17). Прежде чем евангелизация превратится в программу, она должна стать страстью. Далее можно углубить эту мысль: если мы собираемся успешно свидетельствовать о Христе, необходимо со всей искренностью заботиться о людях.

Если уж в Церкви, теле Христовом, мы не находим такой любви и сострадания, то где же тогда нам их искать? Основная причина, по которой столь многих людей одолевают интеллектуальные и психологические проблемы, заключается в том, что у них не реализована потребность в любви. Карл Менингер, выдающийся американский медик, наиболее действенным средством из всех существующих препаратов считает любовь. Он сказал, что «любовь — это ключ ко всей терапевтической программе современной терапевтической клиники» (Благовествование посредством дружбы, с. 56).

Церковь — это то место, где должна царить подобная любовь и симпатия. Христос, за Которым нам надлежит следовать, являл Свою симпатию к людям, и Его пример должен воодушевлять нас и нашу церковь. Людям, соприкасающимся с нами, необходимо удостовериться, что в этом мире существуют люди, которые своей жизнью зримо являют собой Христа. Хотя без благодати Христовой все это невозможно, тем не менее, будучи образцом для подражания, Он нас научит всему.

«Тот, Кто взял на Себя нужды рода человеческого, знает, как сочувствовать людским страданиям. Христу известна не только каждая душа, не только особые нужды и испытания этой души, Он знает также и все обстоятельства, которые беспокоят и смущают ее дух» (Служение исцеления, с. 249). Станем ли мы для людей тем убежищем, где они, спасаясь от холода и жестокости человеческих взаимоотношений, могут найти тепло и симпатию? Осознаем ли мы, что «бесчеловечность по отношению к людям — наш самый великий грех»? (Там же, с. 163). О, как отчаянно мы, в нашем безразличном мире, нуждаемся в сочувствующем сердце Христа!

Главная отличительная черта христианина — искреннее сочувствие другим людям. «Истинная симпатия к ближним — вот та особенность, которая отличает любящих и боящихся Бога от тех, кто пренебрегает Законом Божьим» (Медицинское служение, с. 251). Джон Раскин, выдающийся английский писатель, высказывает такое же мнение: «Степень благородства человека проявляется в том, насколько сильно его чувство». Рэй Стедман показывает, что в первоапостольской Церкви были два способа благовествования: возвещение (ке-рюгма) Благой вести и дружба (койнония) с верующими. Язычники могли отвергнуть возвещение, приняв Благую весть за очередную философскую доктрину, но невозможно столь же легко пренебречь ощутимыми результатами христианского общения. Истинная любовь и симпатия, которые могут исходить только от тех, кто близко познакомился со Христом, . столь отчетливо проявлялись во взаимоотношениях христиан, что побудили одного языческого писателя воскликнуть: «Как же эти христиане любят друг друга!»

Далее Рэй Стедман, сравнивая первоапостольскую Церковь с современной и видя разрушительные для духовной жизни и благовествования изменения, оплакивает гибель исполненных любви взаимоотношений. Он отмечает, что «современной Церкви удалось покончить с койнония почти полностью, низведя благовестническую деятельность Церкви только до керюгма. Таким образом, она преуспела одновременно по двум направлениям: ликвидировала основную защиту здоровья Церкви изнутри и весьма ослабила эффективность свидетельства миру извне» (Жизнь Тела, с. 108, 109).

Я верю, что анализ, приведенный в этой книге, также применим и к нашей деноминации. Хотя мы со всей очевидностью являемся возвещающей Церковью, нас нельзя назвать истинно дружелюбным обществом. В сущности, мне иногда приходит на ум: а понимаем ли мы вообще, что такое христианская дружба? Самоограничившись намерением быстро возвестить миру о скором пришествии Христа и последующем за этим Его суде, мы лишили окружающих возможности узнать о том, что мы Его ученики по нашей друг ко другу любви. Эти два аспекта бытия должны быть нерасторжимы, поскольку они взаимоусиливающиеся. Ибо можем ли мы сами приготовиться к пришествию Христа, и можем ли мы приготовить других, если нет исполненного любви дружеского общения?

Вероятно, именно по этой причине мы делаем достоянием гласности свои успехи в деле возвещения, но замалчиваем свою неспособность к служению дружбы. Мы повсюду говорим о том, что к нам присоединяются новые люди, но совершенно не упоминаем о том, что они нас впоследствии оставляют. Почему так? Возможно, приведенное ниже проникновенное и отрезвляющее мнение укажет нам ответ: «Отступники, отпавшие от Церкви, пассивные члены — как бы мы их ни называли — причиняют нам боль. Об этой стороне церковной жизни мы говорим шепотом, вслух же упоминать об этом находим достаточно неудобным, ибо, признавая наличие тех, кто отошел от Церкви, мы признаемся в провале. Чей бы ни был этот провал, их или наш, он все равно остается провалом. А неудачу трудно признать, в особенности Церкви, которая осознает, что сейчас время последнего пророческого призыва к покаянию, и которой хочется выглядеть преуспевающей, растущей, исполненной дружелюбия, несущей истинную Благую весть Христа» (Мирон Уидмер. Мои «пропавшие» друзья. — Адвентист Ревью, 4 мая 1989 г., с. 5).

Без участливости Христа, без Его сострадания наше благовествование превращается в формальность, в обязанность, в которой нет ни теплоты, ни жизни, ни силы. «Замечательный пример Христа, ни с чем не сравнимая нежность, с какой Он разделял чувства других, плача с плачущими и радуясь с радующимися, должны иметь глубокое влияние на характер всех, кто искренно следует за Ним» (Служение исцеления, с. 157, 158).

Каждый из нас должен молиться, чтобы Иисус превратил наши окаменевшие сердца в плотяные — такие, которые могут чувствовать горе других, которые могут быть тронуты немощью ближнего. Нам необходима участливость Христа, которая может исходить только от истинно любящих сердец. Да не исполнится среди нас предсказание о последних днях, которое записано в Мф. 24:12: «И, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь».

Сочувствие может проявляться различным образом, но наиболее эффективный способ — внимательное и заботливое слушание. Во время работы над этой книгой у меня была возможность наблюдать трогательное проявление сострадания в телевизионной программе «60 минут», показанной по Си-би-эс 10 декабря 1989 года. Съемочная группа Французского телевидения наконец-то получила разрешение от советских властей посетить узников совести, осужденных на длительный срок, и взять у них интервью.

Заключенные были заметно взволнованы, с неподдельной благодарностью восприняв известие о том, что внешний мир в кошмарную эпоху ГУЛАГ-ов все же не забыл о их существовании. Они обомлели, когда узнали, что французские журналисты приехали с единственной целью — выслушать заключенных. Узники были потрясены тем, что кто-то решился выслушать их. Один из них все повторял: «Неужели вы действительно здесь, чтобы нас выслушать?»

У нас нет оснований тревожиться (во всяком случае, в настоящее время) о том, что мы можем оказаться в тюрьме или нас лишат каких бы то ни было прав. И все же даже в нашем свободном обществе многим из нас не хватает друзей, которым можно было бы доверять и которым можно было бы свободно открыть свое сердце. Друзей, которые принимали бы нас такими, какие мы есть, которые бы выслушали нас с сочувствием. Иметь таких друзей в наше время — поистине редкое благословение. Скольких трагических самоубийств не произошло бы, будь у несчастных жертв хотя бы один хороший друг, которого бы он интересовал и который готов был выслушать все, наболевшее на душе.

Кто-то, возможно, скажет, что достаточно иметь одного только Христа, Который слушал бы нас и нам сочувствовал. Это действительно так, но каким образом другие смогут узнать о Его замечательных качествах, если мы не продемонстрируем их собственной жизнью? Как они сумеют узнать о христианском поведении в реальных жизненных ситуациях, если у них не будет возможности увидеть это воочию на нашем примере? В некотором смысле мы становимся руками Иисуса,Чье прикосновение — само сострадание, Его чутким слухом, Его сердцем, которое переполнено действенной любовью. Увидев, они уверуют.

«Во время первой мировой войны некий скульптор предложил восстановить разрушенную статую Христа, которая находилась перед одной из церквей в Германии. Обе руки статуи были искорежены. Однако после некоторого размышления община решила оставить статую безрукой, тем зашифровав весть, что Христос — исполняя Свои дела — нуждается в наших руках» (Джордж Е. Кноулс. Как сделать так, чтобы ваша церковь росла, с. 81).

Уайн Мак-Дилл следующим образом обосновывает эту фундаментальную мысль: «Неверующий сможет намного легче воспринять идею, что Бог воистину заботится о людях, когда у него появляется друг, который и являет собой эту Божественную заботу». Затем Мак-Дилл объясняет, что искренняя забота оказывает столь большое воздействие, потому что ее менее всего ожидают и потому что она в нашем безразличном мире встречается редко. «В определенном смысле христианин сам по себе является Благой вестью. Так мало вокруг людей, которых действительно интересуют окружающие! Это уникальная, редкая странность в нашем эгоцентричном мире, странность, которую надо постоянно приветствовать» (Дружба во имя Христа, с. 65, 66). Как еще можно воплотить совет, данный в Гал. 6:2: «Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов», если искренно не побеспокоиться об этих самых бременах? И сделать это мы можем, только внимательно слушая, как то делал Христос, все, что люди жаждут высказать.

«Закон, или принцип, который был стержнем жизни Христа, состоял в том, чтобы носить бремена других. Христос пришел на нашу землю облегчить наши бремена (см. Ис. 53:6)» (Библейский комментарий ЛСД, т. 6, с. 985). Христос мог направить отягощенных бременами людей к Отцу. Но Он этого не сделал. Вместо того Он пригласил их прийти к Нему (см. Мф. 11:28), являя Собой сущность Бога. Также и нам, Его представителям, надо следовать примеру Христа, ибо Его служение есть наше служение (см: 2 Кор. 5:18-20). Принимая участие в таком исцелении и возрождении людей, мы с той же любовью, которой Он любит нас, воплощаем Его закон любви к другим (см. Ин. 13:34). Люди приближаются к Иисусу, видя, как Его присутствие преображает нашу жизнь.

Естественно, нельзя не признать, что некоторые бремена могут быть переданы только Христу, другие — только членам семьи и близким друзьям. Но и такое разделение по-прежнему оставляет множество возможностей облегчить бремена ближних. Имея это в виду, давайте обратим особое внимание на слова, сказанные ниже. «Разделение бремен предполагает честность и открытость с другими христианами и обоюдное признание того, что допустимо — в том числе и с духовной точки зрения — и самому нести бремена и мучаться с проблемами в процессе христианской жизни». Далее отмечается, что «каким-то образом маски должны быть сняты и ширмы, на которых написано «Все нормально!», хотя «состояние души вовсе нельзя было назвать нормальным», должны быть убраны» (Жизнь Тела, с. 109).

Некто заметил, что слушать необходимо в два раза больше, чем говорить, потому что Бог создал нас с двумя ушами, но только с одним ртом. К несчастью, многие из нас не только слушают меньше, чем говорят, но настоящей способностью слышать вовсе не обладают. Я это знаю не понаслышке, ибо мне самому приходится напоминать себе: «Будь внимательным!» Когда я посещал молодых пасторов, стремясь способствовать процессу евангелизации на их территории, то убедился в неизмеримой ценности умения слушать. Вместо того чтобы «наваливать» на них свою программу, я давал им возможность без стеснения излить мне свои трудности, надежды и мечты. Потом я встречался с их семьями. Нередко я целый день выслушивал их жен и детей, ободряя их и молясь вместе с ними. Впоследствии они с благодарностью вспоминали мое личное участие в их жизни и служении.

Не понапрасну ли я тратил время, упуская возможность сосредоточиться на программе благовествования? Ни в коем случае! Поскольку благовествование — это прежде всего люди, то, созидая людей во Христе, мы тем самым явно увеличиваем эффективность благовествования. Даже в светском мире признается этот принцип. Японские производители машин, работающие в Северной Америке, принимают живое участие в жизни своих рабочих и их семей. Как следствие их нравственность, удовлетворение от работы и производительность находятся на весьма высоком уровне. Если фирмы, нацеленные на извлечение прибыли, способны воплощать в жизнь христианские принципы, то тем более так следует поступать Церкви Христовой!

Дитрих Бонхёффер выразил эту мысль следующим образом: «Первое служение, которое нам следует совершить по отношению к другим… заключается в том, что необходимо людей выслушать… Многие ищут кого-нибудь, кто бы их выслушал. Среди христиан они таких не находят, потому что христиане поглощены собственным словотворчеством, хотя должны были бы слушать… Христиане забыли, что служение слушания было заповедано им Тем, Кто Сам был великим Слушателем и Чьему примеру они должны были бы следовать. Нам следует слушать, подобно тому как может слушать Бог, — чтобы иметь возможность возвещать Слово Божье» (Жизнь вместе, с. 97-99).

Я уверен, что многие из нас припомнят, как кто-нибудь нескончаемо благодарил их за помощь в решении тех или иных проблем. На вопрос, каким образом мы помогли, нам отвечают, что мы нашли время выслушать его или ее и понять. Часто наибольшая помощь, которую мы можем оказать, и наибольшая помощь, которую можно получить, состоит в том, чтобы просто выслушать, выразив поддержку и любовь. Пауль Тюрнер объясняет, что «те люди, которые мне помогли более других, — это вовсе не те, кто в ответ на мои признания подал какой-нибудь совет, вразумил или обучил доктрине, но те, кто тихо выслушал меня, а затем поведал о собственной личной жизни, о собственных трудностях и переживаниях» (Значение личностей, цит. по кн. Ларсон. Пригласи меня на танец, с. 64).

Кейт Миллер более подробно рассказывает нам, как служение слушания может со всей определенностью выразить любовь и изменить жизнь. «Я думаю, что в настоящее время это основополагающее внимание к личности — самое большое проявление любви, которой мы можем одарить ближних. Ибо, слушая их, мы в этот момент непостижимым образом отдаем им самого себя. Я пришел к убеждению, что это, видимо, наиболее реальный способ ценить людей как человеческие существа — быть с ними во всей полноте и воспринимать их со всей серьезностью такими, какие они есть. Такое общение само по себе может полностью изменить направление жизни» (Второе прикосновение, с. 62, 63). Тем не менее весьма немногим посчастливилось столкнуться с подобным умением слушать. Отдать всего себя выслушиванию чужих проблем нелегко. Как часто мы теряем нить разговора! Мы можем поглядывать на часы, на других людей или на окружающие предметы — или, будучи вежливыми людьми, умело скрываем эти поползновения. Да, мы можем смотреть на собеседника и притворяться, будто внимательно его слушаем, однако, по сути, все это время ожидаем своей очереди высказаться или же формулируем вопрос, который нам не терпится задать. Нередко мы перебиваем собеседника, пытаясь завершить свою мысль и даже не делая вид, что принимаем во внимание его слова.

Это нельзя назвать умением слушать. Скорее это состязание, спорт, военная игра. Когда мы так поступаем, то основываемся на предположении, что наши слова намного важнее того, что хотят сообщить нам. Как следствие мы отчетливо демонстрируем свое пренебрежение собеседником. А как же нам тогда удастся убедить его, что он значим для Бога, если для нас он неинтересен? Расставаясь с нами, эти люди уходят с горьким чувством, что интересны нам не они, а только мы сами.

Уайн Мак-Дилл на страницах 61 и 62 своей книги «Дружба во имя Христа» приводит пять жизненно важных навыков искусства слушать. Первый навык — «истинный интерес». Мы слушаем, потому что мы этого хотим, а не потому, что вынуждены это делать. И слушаем мы прежде всего не для себя, а ради другого человека. Второй навык — «контакт взоров». На чем сфокусирован наш взгляд, когда мы пытаемся слушать? На том, о чем говорится, или взгляд рассеян и постоянно блуждает в поисках чего-нибудь интересного?

Третий навык — «выражение лица». Мы можем заставить себя смотреть на своего собеседника, но выражение лица выдаст наше истинное отношение к происходящему. Видно ли по нашему лицу, что мы действительно поглощены темой разговора? Выражение лица отчетливо показывает, симпатизируем ли мы человеку или остались бесчувственны, поглощены ли мы его проблемой или отстранены. Четвертый навык заключается в том, что контролируются «жесты», такие, как движения головы, рук и всего тела. Такие жесты, хотя мы сами их можем и не отмечать, тем не менее могут, составляя самостоятельное послание, сообщать достаточно информации другому человеку. И, наконец, наш «отклик» — в виде смеха, улыбки, просьбы уточнить некоторые положения, кивка и тому подобного — указывает, что мы не потеряли нить разговора. Мы хотим, чтобы было ясно: изучение приведенных навыков слушания не помогает нам следить за своими жестами и выражением лица. Однако в то же время не стоит забывать, что все эти навыки предполагают искреннее проявление наших подлинных чувств. Нам прежде всего необходимо осознать, что Христова любовь действительно являет себя в нашей жизни, и искренне заинтересоваться проблемами других. Если это произойдет, тогда все остальное — жесты и выражения — приложится.

Далее Мак-Дилл приводит семь «сигналов и симптомов», которые нам стоит отмечать, когда мы сочувственно слушаем других. Восприятие таких сигналов и симптомов помогает во многом выявить отношение собеседника к вам, к окружающим и к жизни в целом.. Это поможет нам понять их и эффективно им благовествовать. Достаточно перечислить эти симптомы: (1) скука, (2) отношение к самому себе, (3) жалобы и ворчливость, (4) отчужденность и конфликтность, (5) чувство вины, (6) страх и беспокойство и (7) злоба, чувство • обиды и горечи (с. 62-64).

Рассматривая эту важную тему, необходимо упомянуть то, чего ни в коем случае нельзя допускать, слушая другого. Мы уже останавливались на некоторых моментах, но Ярд ДеВилл, профессор психологии и христианин, предлагает весьма полезное их перечисление. Перечень он озаглавливает так: «Не ошибись, слушая собеседника». Нельзя:

1. Опережать собеседника, заранее предполагая его ответы.

2. Уделять слишком много времени фактам и почти ничего — чувствам.

3. Пренебрегать истинным смыслом слов, которые употребляет собеседник.4. Отгораживаться своими эмоциями от нужд собеседника.

5. Руководствоваться личными интересами.

6. Притворяться слушающим, когда весь поглощен желанием излить свою душу, как только возникнет пауза.

7. Уходить в сторону от тем, которые могли бы привести собеседника ко Христу (Психология благовествования, с. 84, 85).

Подытоживая вышесказанное, мы не должны ни в коем случае забывать, что только Христос есть Источник истинного искусства слушания, сострадания, сочувствия и симпатии. Мы достигнем успеха, если будем пребывать в постоянном общении с Ним. Христос, наш Пример и наш Первосвященник, отнюдь не таков, что «не может сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно нам, искушен во всем, кроме греха» (Евр. 4:15). И поскольку наша слабость встречалась Им сочувственно, то и мы можем проявлять то же сочувствие по отношению к другим.

Один пастор рассказал о случае, который произошел на его глазах. В церковь, как раз посередине проповеди, зашел случайный прохожий. Он принялся искать свободное место в задних рядах, но, не найдя, продолжил поиски, медленно двигаясь по проходу. Ему по-прежнему не удавалось найти место, и он вынужденно подходил все ближе и ближе к кафедре. За это время незнакомец произвел значительное возмущение в рядах прихожан. Так и не найдя места и видя, что никто его не уступает, человек на глазах шокированной публики просто опустился в проходе на пол.

И тут все увидели, что к незнакомцу направился пожилой дьякон. «Что он сделает? — затаила дыхание паства. — Выгонит его?..» К изумлению присутствующих, этот немолодой человек дотронулся до плеча посетителя и опустился на пол рядом с ним! Вот что такое истинная симпатия!