Глава 7. Заключительный этап спасения

Итальянский поэт Данте Алигьери (1265-1321) прославился своей трилогией об аде, чистилище и небесах, известной как «Божественная комедия». Последнюю ее часть, «Рай», он предпосылает обращением к Аполлону, покровителю муз, прося окрылить его поэтический дух и направить его воображение на верные стези. Данте считал, что ему необходима особая помощь свыше, чтобы писать о рае, потому что изобразить его гораздо труднее, чем ад и чистилище. В конце концов боль и мучения ада или чистилища не так уж чужды нашему человеческому опыту, а вот радость, усладу и блаженство рая совсем не просто себе вообразить.

Именно с подобным чувством собственной неадекватности приступаю я к написанию этой заключительной главы. Я осознаю ограниченность библейских данных, касающихся славного будущего, ожидающего Божий народ. На память приходят слова апостола Павла: «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2:9). Когда информации недостаточно, легко поддаться искушению и дать волю фантазии. Осознавая эту опасность, мы и будем исследовать в этой главе некоторые события, ведущие к завершению искупительной миссии Христа.

Цели этой главы. В этой заключительной главе мы сосредоточимся на четырех основных событиях: (1) Второе пришествие, (2) воскресение, (3) судный день, (4) новый мир. Наша задача — не только определить библейскую точку зрения на заключительный этап спасения человечества, но и выяснить, каким образом на нее повлияло дуалистическое понимание человеческой природы.

В 1-й главе мы утверждали, что нашими представлениями о сущности человеческой природы определяются наши взгляды, касающиеся окончательной участи человека. В этой заключительной главе мы исследуем влияние, которое оказывает дуализм на представления о завершении истории спасения. В частности, мы рассмотрим вклад дуализма в формирование популярных заблуждений, касающихся Второго пришествия, воскресения, последнего суда и нового мира. Основная цель этого исследования — не просто выявить заблуждения, насаждаемые дуализмом, но подтвердить библейский реалистический взгляд на события, ведущие к славной участи, ожидающей народ Божий.

Часть 1: Второе пришествие

Славное возвращение Христа символизирует осуществление христианской надежды. В языческих религиях спасение зачастую воспринималось как восхождение человека к Богу, в то время как библейская вера осознает спасение как Божественное нисхождение к человечеству. Другими словами, христианская надежда покоится не на врожденной способности развоплощенных душ возноситься к Богу, а на Божьем желании сойти на нашу планету для восстановления нашего мира в его изначальном совершенстве. В некотором смысле Библия представляет собой Историю сошествия, историю о том, как Бог сошел на землю, чтобы сотворить, искупить и, в конце концов, возродить человека и весь сотворенный мир.

1. Дуализм и отвержение надежды на пришествие

Вера в непосредственный переход души сразу после смерти в состояние совершенного блаженства (небеса), либо в состояние непрерывных мучений (ад), либо в промежуточное состояние очищения (чистилище), весьма ослабила напряженность ожидания пришествия Христа. И в этом нет ничего удивительного. Если в момент смерти душа верующего незамедлительно отправляется на небеса навстречу Господу, где наслаждается совершенным блаженством и общением с Богом, то какой смысл ждать пришествия Христа, которое приведет к воскрешению спящих святых? В лучшем случае Парусия может восприниматься как усиление небесного блаженства для спасенных и ужесточение адских мучений для погибших посредством придания материального тела развоплощенным душам, чья окончательная участь уже определена.

Встреча со Христом в момент смерти. В своей книге «Христос среди нас», популярном изложении католического вероучения, Энтони Вильхельм не посвятил ни одной главы Второму пришествию. Почему? Да потому, что, согласно католическому вероучению, души спасенных встречаются с Христом в момент смерти. Он пишет: «Именно с Христом мы встречаемся сразу после смерти — явно, лицом к лицу, как с самым близким другом. Тот, к Кому мы обращались в молитвах, Кого мы встречали в таинствах, теперь перед нами во всепоглощающей полноте Своего света, любви и силы» (1). Это означает, что для верующего кульминацией служит смерть, а не Второе пришествие. Об этом недвусмысленно заявляет сам Вильхельм: «Смерть есть кульминационное переживание нашей жизни. Это не просто момент времени; это реальный опыт. Мы пробуждаемся к совершенной свободе и встречаем Самого Бога. Вся наша жизнь была прожита только ради этой встречи» (2).

Эта доктрина явным образом противоречит библейскому учению, согласно которому христианская надежда находит свое осуществление во встрече со Христом при Его славном пришествии, а не в момент смерти. Библия нигде не провозглашает смерть «кульминационным переживанием нашей жизни». Неудивительно, что для католиков и многих протестантов Второе пришествие более не является насущной необходимостью, поскольку они верят, что встретят Христа сразу после смерти, будучи развоплощен-ными душами. Оскар Кульман видит один из примеров такой тенденции в «решении Конгрегации Священной канцелярии [от 29 июля 1944 г.], согласно которому вера в видимое возвращение Христа впредь не рассматривается как обязательная (о нем нельзя „учить со всей определенностью»)» (3).

Рассматриваемое нами учение не только чуждо Священному Писанию, оно побуждает христиан надеяться на личное и незамедлительное блаженство после смерти и, соответственно, отодвигает на задний план надежду на всеобщее, космическое и коллективное избавление, которое должно осуществиться при Втором пришествии Господа. В конечном итоге эта вера привела к тому, что, по словам Эйбрахама Кайпера, «большинство христиан не заглядывают дальше собственной смерти» (4).

Верящие в существование души после смерти озабочены прежде всего тем, чтобы достичь рая незамедлительно, пусть даже в бесплотном виде. Эта озабоченность оставляет мало места для размышлений о пришествии Господа и воскресении тела.

Бессмертие или воскресение? Индивидуалистическая надежда на бессмертие попирает библейскую коллективную надежду на окончательное возрождение всего Божьего творения (Рим. 8:19-23; 1 Кор. 15:24-28). Если единственное будущее, которое принимается в расчет, — это индивидуальное выживание после смерти, то страдания человечества могут представлять лишь побочный интерес, а ценность Божьего искупления для всего мира остается в небрежении.

Концепция посмертного существования развоплощенной души уходит корнями в греческую философию. Мы увидели, что для греков воскресение тела было немыслимым, поскольку тело, как они считали, представляет меньшую ценность и не заслуживает продолжения жизни. Однако, согласно библейскому учению, тело — это не темница души, но храм Духа Божьего, и потому оно достойно творения и воскресения.

«Если опираться на греческую концепцию смерти, — пишет Оскар Кульман, — можно прийти лишь к доктрине „бессмертия души». Вера в воскресение, напротив, возможна только на библейском основании… где смерть и продолжение жизни составляют не органический, естественный процесс, а скорее столкновение могущественных сил. В Библии, когда жизнь возникает из смерти, требуется чудо… Надежда на воскресение предполагает веру в сотворение. Поскольку Бог сотворил в том числе и тело, библейское „воскресение», вопреки эллинизму, должно быть и воскресением тела» (5).

Верить в бессмертие души — значит верить в то, что по крайней мере одна из составляющих человеческой личности бессмертна, то есть для нее невозможно прекратить существование. Такая вера порождает самонадеянность и уверенность в возможности своей души вознестись к Господу. Как выразился Стивен Трэвис: «Люди склонны считать бессмертие своим естественным свойством, неотъемлемой частью своей природы, а вовсе не даром Божьей благодати» (6).

С другой стороны, верить в воскресение тела — значит полагаться не на себя и не на способность развоплощенных душ возноситься к Господу, но на Христа, Который придет воскресить мертвых и преобразить живых. Парусил станет осуществлением общей надежды, осознаваемой как нисхождение Христа к человечеству, а не как восхождение отдельных душ ко Христу.

Христианская надежда — это не «журавль в небе» и не «воздушный замок». Это реальная встреча на этой земле между облеченными в плоть верующими и воплотившимся Христом в славный день Его Парусин. Итогом этой реальной встречи будет преобразование, которое затронет и человечество, и природу. Дуалистический взгляд на человеческую сущность затмевает и нивелирует это великое ожидание своим учением о том, что душа встречается со Христом в раю сразу после смерти. Единственная защита от этого популярного лжеучения — это ясное понимание библейского учения о природе и участи человека. В данный момент мы будем исследовать библейское описание способа, цели и последствий Второго пришествия Христа.

2. Как придет Христос

Пришествие Христа будет личным. Согласно Новому Завету возвращение Христа будет личным, видимым, внезапным, славным и триумфальным. Возвращение Христа будет, несомненно, личным. Два ангела заверили учеников, наблюдавших за вознесением Господа: «Мужи Галилейские! что вы стоите и смотрите на небо? Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо» (Деян. 1:11).

Этот текст не оставляет никаких сомнений в том, что воскресший Господь, вознесшийся на небеса как видимая и осязаемая личность, таким же точно образом и вернется на землю. Это ясное учение отвергается многими либеральными богословами, которые придают духовный смысл и вознесению, и Второму пришествию. По их мнению, вознесение было лишь неким иллюзорным представлением, символизировавшим высший уровень Христова бытия. Подобным же образом и тексты о возвращении Христа истолковываются как более мощное проявление Его духовной силы в этом мире. Они считают, что Христос не вернется на эту землю лично, но будет оказывать все большее духовное влияние на человечество.

Толкование Второго пришествия в метафорическом смысле противоречит многочисленным недвусмысленным описаниям Его личного возвращения. В Флп. 3:20, 21 Павел говорит: «Мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа, Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному Телу Его». Далее, в 1 Фес. 4:16 тот же апостол заявляет: «Потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба» (ср. Кол. 3:4; 1 Кор. 15:22; Тит. 2:13). Отрывки подобного рода вступают в явное противоречие с метафорической интерпретацией возвращения Христа. Именно «Сам Господь… сойдет с неба», а вовсе не Его сила.

Пришествие Христа будет видимым. С личностным и физическим аспектом пришествия Христа тесно связан его видимый характер. Он заложен в двух терминах, которые в основном используются для описания пришествия, а именно: parousia — пришествие и epiphaneia — явление. Эти термины служат для описания не внутренних, скрытых от чужих взоров духовных переживаний, но реальной встречи с видимой личностью.

Послание к Евреям разъясняет, что как Христос «однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвою Своею…», так Он и «во второй раз явится не для очищения греха, а для ожидающих Его во спасение» (Евр. 9:26,28). Данное сравнение предполагает, что второе явление будет таким же видимым, как и первое.

Иисус Сам развеял все сомнения относительно видимости Своего возвращения. Он предостерег учеников против лжеучения о Его тайном пришествии, сравнив его с молнией, которая «исходит от востока и видна бывает даже до запада» (Мф. 24:27). Далее Он добавил: «Тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные иувидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою» (Мф. 24:30).

Та же истина подчеркнуто выражена и в величественном языке Откр. 1:7: «Се, грядет с облаками, и узрит Его всякое око и те, которые пронзили Его; и возрыдают пред Ним все племена земные». Представление о невидимом пришествии Христа, воспринимаемом только глазами веры, которое проповедуется Свидетелями Иеговы, так же, как и концепция тайного пришествия для восхищения Церкви, которой придерживаются многие диспенсационалисты, не находят основания в Библии. Иоанн указывает на зримое возвращение Христа как на гарантию того, что мы в конечном итоге будем преображены: «Знаем только, что… будем подобны Ему, потому что увидим Его как Он есть» (1 Ин. 3:2).

Пришествие Христа будет внезапным. Возвращение Христа будет еще и неожиданным, оно застанет людей врасплох. Чтобы проиллюстрировать внезапность Своего пришествия, Христос сравнил его с гибелью мира в потопных водах: «Как во дни перед потопом ели, пили, женились и выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег… так будет и пришествие Сына Человеческого» (Мф. 24:38, 39).

Еще одна метафора, использованная Христом для иллюстрации неожиданности и внезапности Его возвращения, — это проникновение вора в дом: «Если бы ведал хозяин дома, в какую стражу придет вор, то бодрствовал бы и не дал бы подкопать дома своего» (Мф. 24:43). Поскольку возвращение Христа будет внезапным и неожиданным, Он увещевает верующих пребывать в постоянной готовности: «Потому и вы будьте готовы, ибо в который час не думаете, приидет Сын Человеческий» (Мф. 24:44; ср. 1 Фес. 5:6).

Внезапность возвращения Христа не противоречит исполнению знамений последнего времени, ибо, как мы уже говорили выше (7), их задача — побуждать к постоянной готовности, а не провоцировать на будоражащие кровь предсказания. Знамения конца, данные Христом и разъясненные новозаветными авторами, носят общий характер, поскольку им надлежало питать веру и укреплять надежду последователей Христа на протяжении всей истории человечества.

Пришествие Христа будет славным и триумфальным. В отличие от Своего Первого пришествия, когда Христос вошел в этот мир беспомощным Младенцем в скромном селении, второй раз Он придет как Завоеватель, в силе и славе Бога. Сам Иисус описывает Свое возвращение как зримое и повсеместное явление Его силы и славы. «Ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздаст каждому по делам его» (Мф. 16:27). Павел отчасти перекликается с Христом в своем описании Второго пришествия: «Потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба» (1 Фес. 4:16; ср. Кол. 3:4; Тит. 2:13).

Иоанн Богослов ярким и драматическим образом описывает славу, которой будет сопровождаться возвращение Христа, представив Его в виде Всадника на белом коне, сияющего славой, за Которым следуют воинства небесные, «облеченные в виссон белый и чистый». «На одежде и на бедре Его написано имя: „Царь царей и Господь господствующих»» (Откр. 19:11-16).,

Возможно, самым впечатляющим образом, использованным в Библии для описания славы и величия возвращения Христа, является Его «пришествие на облаках». Сам Иисус пользовался этим образом, когда говорил о Своем возвращении. На вопрос учеников о том, каким будет Его пришествие, Иисус ответил: «Тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою» (Мф. 24:30). Во время допроса у первосвященника, Иисус заявил: «Сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы и грядущего на облаках небесных» (Мф. 26:64). Та же лексика использована и в Книге Откровение: «Се, грядет с облаками, и узрит Его всякое око» (Откр. 1:7).

Данное описание восходит к ветхозаветным пророкам, особенно к Даниилу, который пишет: «Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий… Ему дана власть, слава и царство» (Дан. 7:13, 14; ср. Иоил. 2:2; Соф. 1:14-18). Почему возвращение Христа увязывается с облаками? Многозначность «облаков» в библейской истории позволяет вывести, по крайней мере, три возможных причины.

Пришествие Христа на облаках предполагает, прежде всего, что это будет беспрецедентное, видимое проявление Божественной силы и славы. Поскольку облака названы колесницами Божьей славы (Пс. 103:3) и используются Богом для распространения Его славного присутствия (Исх. 24:14,15), они достойным образом выражают величие и славу, которые будут сопровождать возвращение Христа.

Пришествие Христа на облаках предполагает также исполнение Божьего завета вознаградить верных и наказать неверных. Завет, который Бог заключил с Ноем после потопа, положив радугу «в облаке» (Быт. 9:13), и водительство посредством облака, которое Бог обещал Своему народу, странствовавшему в пустыне, найдут свое окончательное исполнение, когда явятся облака пришествия и верующие достигнут цели своего странствования — земли обетованной.

Облака пришествия служат также и предзнаменованием наказания и смерти для неверующих. Пророки описывают великий день Господень как «день облака и мглы» (Соф. 1:15; Иоил. 2:2). От первого исхода до последнего облака в Библии заключают в себе как обетование о защите для верных, так и предостережение о наказании для неверных.

Пришествие Господа на облаках указывает и нарадостное воссоединение со Христом и с верующими всех веков. Павел разъясняет, что и воскрешенные, и преображенные святые будут восхищены вместе «на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем» (1 Фес. 4:16,17). Здесь облака рассматриваются как место встречи с Господом и с верующими всех времен. Подобно тому как израильтяне ощущали Божественное присутствие и силу, живя «под облаком» и крестившись «в облаке» (1 Кор. 10:1-5), так и искупленные испытают Христово присутствие и силу во время великого собрания, которое состоится на облаках при славном возвращении Христа. В данном случае облака пришествия представляют собой место преображения для всех верующих, место, где будет положено начало вечному братству искупленных.

Данное описание пришествия Христа как личного, видимого, внезапного, славного и триумфального нужно рассматривать как слабую попытку обрисовать самое захватывающее событие, которое когда-либо происходило и произойдет в этом мире.

3. Зачем придет Христос

Заключительный этап спасения. Зачем Христу возвращаться? Главным образом ради завершения искупительного служения, начатого при Его воплощении. Божья победа над силами зла достигается в процессе двух великих событий: Воплощения и Второго пришествия. Оскар Кульман иллюстрирует эту двухэтапную победу посредством аналогии с победой союзнических войск над фашистской Германией (8). Та победа тоже была достигнута в два этапа. Первый этап — от начала войны до дня успешной высадки войск союзников в Нормандии. И хотя борьба после этого только усилилась, этот день стал переломным в войне. Второй этап — от дня высадки до дня полного разгрома немецких войск. День победы был ознаменован окончательной капитуляцией немецкой армии и сопутствующими ей торжествами.

Своей победоносной жизнью, смертью и воскресением Христос нанес решающий удар по царству сатаны (аналогия с Днем высадки). Как пишет Павел: «Отняв силы у начальств и властей, властно подверг их позору, восторжествовав над ними Собою» (Кол. 2:15). Со времен Пятидесятницы Евангелие Божьего Царства проповедуется по всему миру, и все больше людей освобождаются от сатанинского рабства и становятся подданными Царства Христа. И хотя сатана потерпел сокрушительное поражение, он еще не уничтожен. Его держава еще не разрушена. Ненависть, насилие, преступления, преследования и войны остаются мучительной реальностью и по сей день. Таким образом, Христу необходимо вернуться, чтобы низложить «всех врагов под ноги Свои [аналогия с Днем победы]. Последний же враг истребится -смерть» (1 Кор. 15:25,26).

Враги Царства Божьего — это духовные враги, которые влияют на человеческие мысли и поступки. Окончательная победа над этими демоническими силами может быть одержана только прямым Божественным вмешательством. Цель возвращения Христа — явить Его скрытую силу, уничтожив все формы зла и делателей оного и установив Его вечное Царство мира и праведности.

Собрание искупленных. Во время Своего земного служения Христос неоднократно заявлял, что основная цель Его возвращения — собрать всех Своих искупленных детей и забрать их к Себе (Мф. 24:31; 25:32-34), чтобы, как сказал Христос, «и вы были, где Я» (Ин. 14:3). Христос настолько небезразличен к нам, что пожелал вернуться за нами. Эта мысль должна наполнять наше сердце радостью — ведь однажды мы будем вместе с Ним. Возвращение Христа так тесно связано с собранием искупленных, что Павел мог на одном дыхании сказать и «о пришествии Господа нашего Иисуса Христа», и о «нашем собрании к Нему» (2 Фес. 2:1).

Невозможно представить себе, насколько величественным будет это собрание, когда искупленные всех веков будут радостно приветствовать Спасителя. Как Христос послал Своих последователей свидетельствовать о Нем «даже до края земли» (Деян. 1:8), так пошлет Он и Своих ангелов собирать «избранных Своих от четырех ветров, от края земли до края неба» (Мк. 13:27). Ни один верующий не будет забыт. Во время визита главы государства лишь немногие удостаиваются чести войти в группу встречающих. Во время пришествия Христа каждый верующий, когда-либо живший на земле, пожилой или юный, образованный или неграмотный, богатый или бедный, чернокожий или белый, будет участвовать в великом празднестве, посвященном возвращению Господа.

Часть 2: Воскресение

1. Воскресение верующих

Всеобщее собрание всех верующих станет возможным при возвращении Христа благодаря двум основным событиям: воскресению усопших и преображению живых праведников. И те, и другие будут вознесены с земли на небо. Библия определенным образом относит воскресение и вознесение всех верующих к тому времени, когда придет Христос, которое в некоторых случаях названо «последним днем» (Ин. 6:39, 40, 44, 54). Павел объясняет, что «как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут, каждый в своем порядке: первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его» (1 Кор. 15:22, 23; ср. Флп. 3:20,21; 1 Фес. 4:16).

Апостол однозначно заявляет, что воскресение усопших святых и вознесение всех верующих будет происходить одновременно с пришествием Христа: «Потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем» (1 Фес. 4:16, 17).

Одно воскресение верующих. Некоторые диспенсацио-налисты истолковывают выражение «мертвые во Христе воскреснут прежде» в том смысле, что прежде произойдет воскресение новозаветных верующих, которые будут тайно восхищены до времени великой скорби, а затем уже, после великой скорби, будет воскресение ветхозаветных верующих, а также тех, кто обратился во время скорби; тогда же якобы произойдет и воскресение неверующих (9). Данное толкование идет вразрез с тем, что говорит Павел. Даже беглое прочтение этого отрывка показывает, что Павел не противопоставляет воскресение новозаветных верующих воскресению ветхозаветных верующих. Скорее он разводит по времени воскресение мертвых во Христе и вознесение оставшихся в живых праведников. «Прежде» в данном случае означает лишь то, что усопшие святые воскреснут до того, как будут восхищены к Господу живые праведники (10).

Та же последовательность предложена Павлом в 1 Кор. 15:52: «Ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся». Оба отрывка продиктованы желанием Павла уверить своих читателей в том, что верующие, оставшиеся в живых до времени пришествия, не будут иметь никаких преимуществ перед усопшими, поскольку преображенные живые верующие «вместе с ними [воскрешенными святыми] восхищены [будут] на облаках в сретение Господу на воздухе» (1 Фес. 4:17). Другими словами, в великом собрании, которое состоится при возращении Господа, будут участвовать все верующие — и воскресшие святые всех веков, и преображенные святые, оставшиеся в живых вплоть до самого пришествия.

2. Воскресение неверующих

А что же неверующие? Будут ли и они воскрешены? Если да, то когда? Павел в своих посланиях не упоминает о воскресении неверующих, хотя в Деян. 24:15 приводятся его слова о том, что «будет воскресение мертвых, праведных и неправедных». Молчание Павла по этому поводу можно связать с тем, что у него не возникало необходимости рассматривать воскресение неверующих в своей переписке. Однако Библия не замалчивает этот вопрос. Самое определенное ветхозаветное высказывание о воскресении верующих и неверующих содержится в Дан. 12:2: «И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление» (Дан. 12:2).

В Новом Завете воскресение верующих и неверующих подразумевается в некоторых притчах царства, где говорится об окончательном отделении нечестивых от праведных (Мф. 13:41-43, 49, 50; 25:31-46). Самым недвусмысленным образом о нем говорится в Евангелии от Иоанна, где приводятся слова Христа: «Не дивитесь сему; ибо наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло — в воскресение осуждения» (Ин. 5:28, 29).

Все три означенных текста (Деян. 24:15; Дан. 12:2; Ин. 5:28, 29) как будто бы указывают на то, что воскресение праведных и неправедных будет происходить одновременно. Однако Откр. 20 свидетельствует, что будет два разнесенных во времени воскресения. Воскресение верующих произойдет раньше, при Втором пришествии Христа, и будет к вечной жизни: «Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая не имеет власти, но они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет» (Откр. 20:6). Второе воскресение, уже неверующих, произойдет в конце тысячелетия и будет к осуждению и второй смерти: «И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное… Это — смерть вторая» (Откр. 20:15, 14) (11).

Сам факт более важен, чем фазы. Для критически настроенного современного читателя между отрывками, говорящими об одном общем воскресении верующих и неверующих, и упоминанием в Откровении о двух воскресениях, разделенных тысячелетием, содержится явное противоречие. Однако на самом деле это мнимое противоречие, и оно нисколько не смущало библейских авторов, поскольку для них реальность воскресения была важнее методики его осуществления. Вот почему в большинстве ссылок на воскресение говорится о его факте, а не о его фазах.

Тот же принцип применим и к судному дню, ведь большинство библейских ссылок подчеркивает его реальность и окончательность, а не его стадии. Впрочем, есть библейские отрывки, которые однозначно указывают на две фазы последнего суда — до пришествия и после него.

В свете этих фактов Церковь адвентистов седьмого дня признает реальным различие, проводимое в Откр. 20 между воскресением верующих в начале тысячелетнего царства и воскресением неверующих в его конце. Однако же следует отметить, что разграничение между двумя воскресениями основывается только на одном библейском отрывке. Один обособленный текст едва ли может служить достаточным основанием для библейской доктрины. Адвентисты осознают тот факт, что Писание умалчивает о сущности воскресения нечестивых и о том, какова будет их жизнь до окончательного истребления. Таким образом, едва ли стоит пытаться домысливать то, о чем умалчивает Писание.

Два разных воскресения. Вера в два разных воскресения, которой придерживаются адвентисты седьмого дня, достаточно уникальна для премилленаризма. Адвентисты верят, что воскресение всех усопших праведников и преображение всех живых праведников произойдет одновременно в начале тысячелетнего царства, когда Христос зримым образом вернется на землю во славе Отца. Грешники, дожившие до этого момента, будут уничтожены, а мертвые грешники останутся в своих могилах вплоть до второго воскресения в конце тысячелетия.

В течение тысячи лет искупленные будут находиться на небесах, а сатана будет скован на земле, лишившейся населения. В конце тысячелетия нечестивые будут воскрешены. Это событие позволит сатане предпринять последнюю попытку овладеть этим миром, когда искупленные сойдут на землю. Однако Бог произведет Свой суд над нечестивыми, навечно их уничтожив (вторая смерть — Откр. 20:13-15). После чего Бог сотворит землю заново, и искупленные будут спокойно жить на ней во веки веков.

По сравнению со взглядами других христиан адвентистское толкование менее путанное и более сообразное с Писанием. Будет не три и не четыре воскресения, как утверждают некоторые диспенсационалисты, а всего лишь два: одно для праведных, другое для неправедных. Это значит, что все искупленные будут воскрешены и получат награду одновременно; подобным же образом и нечестивые воскреснут и будут наказаны все сразу (11). Нет никакой путаницы относительно того, кто во время тысячелетнего царства будет жить на небе, а кто на земле. Нет никакого разграничения между тысячелетним иудейским царством на земле и христианским царством на небесах. Есть только одно Царство Божье, состоящее из верующих всех веков.

3. Воскресение тела

Какого рода тело получат верующие при воскресении или преображении? Будет ли воскрешенное тело воссоединено с душой умершего? Каким оно будет — материальным или духовным? Будет ли оно похожим на нынешнее или же между ними не будет ничего общего? Каким образом будут сохранены наши отличительные черты? Останется ли мой отец 83-летним стариком? Прежде чем попытаться ответить на эти вопросы о сущности воскрешенного тела, мы должны вкратце упомянуть о двух основных возражениях, выдвигаемых против доктрины о воскресении тела. Одно из них зиждется на философском дуализме, другое — на «научном» материализме.

Возражения против воскресения тела. Греческий философский дуализм рассматривал материальное существование как зло, от которого следует избавиться. Спасение виделось в высвобождении души из темницы тела. По всей видимости, этот дуалистический взгляд на человеческую природу повлиял на некоторых коринфских христиан, которые отвергали веру в воскресение тела. На это указывает вопрос, заданный Павлом: «Как некоторые из вас говорят, что нет воскресения мертвых?» (1 Кор. 15:12).

«Мы можем лишь предположить, — пишет Энтони Хое-кема, — что это произошло под влиянием греческой философии, которая учит бессмертию души и отрицает воскресение тела. Отвечая на это заблуждение, Павел заявляет, что если человек верит в воскресение Христа, то он не может отрицать и воскресение верующих» (12).

Философский дуализм оказал большое влияние на христианскую мысль. В начале христианской эры гностики отвергали воскресение тела, поскольку «материя, согласно их убеждениям, в существе своем порочна, а значит, плоть не может участвовать в спасении, которое, следовательно, должно быть прерогативой души; таким образом, если воскресение — это факт, оно должно быть исключительно духовным, заключающимся в просвещении разума истиной» (13).

В наше время дуализм приводит многих христиан к отвержению физического воскресения тела, поскольку оно продлит нынешнее материальное бытие, рассматриваемое как зло. Поэтому многие считают, что при воскресении верующие получат нефизическое, духовное тело.

Ошибочность этого воззрения заключается в том, что оно основывается на ложной предпосылке, согласно которой материя — это зло, подлежащее уничтожению. Этот взгляд вступает в явное противоречие с библейскими текстами, в которых говорится, что материя, включая и человеческое тело, есть Божье благое творение (Быт. 1:4; 10, 12, 18, 21, 25, 31). Псалмопевец провозглашает: «Ибо Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. Славлю Тебя, потому что я дивно устроен» (Пс. 138:13,14). Заметим вкратце, что воскрешенное тело Павел называл «духовным» не из-за его нематериальной сущности, а по той причине, что оно водимо Святым Духом.

«Научный» материализм. «Научный» материализм рассматривает материю как единственную и высшую реальность. Поскольку мы существуем в материальном теле, которое воспринимается как результат случайного стечения обстоятельств, то смерть тела означает конец для человека. Христиане, находящиеся под влиянием этой точки зрения, отвергают всякое понятие о воскресении тела. Они считают, что бессмертие заключается единственно в том влиянии, которое мы оказали на людей, и в наследственных чертах, переданных нами своим потомкам.

Этот взгляд отрицает не только библейское учение, но и основное устремление человеческого сердца. В наш век ядерной физики мы приходим к пониманию, что Бог, сотворивший наш мир, властвует даже над его мельчайшими частицами. Верить в воскресение тела-значит верить во всемогущество Бога, которому подвластно все, в том числе и наше бытие в мире сем и в мире грядущем.

Факт воскресения. Христианская вера в воскресение тела возникла не из философских выкладок и не из стремления выдать желаемое за действительное, как это произошло с концепцией бессмертия души. Она выросла из убеждения, что подобное событие уже имело место — речь идет о воскресении из мертвых Иисуса Христа. Поскольку Сын Человеческий является представителем всего человечества, произошедшее с Ним служит ключом к тому, что должно произойти с каждым верующим. Христос восстал из могилы облеченным в тело, значит, у нас есть все основания считать, что и мы при воскресении будем наделены телесной оболочкой.

Иисус справедливо назван «начатком, первенцем из мертвых» (Кол. 1:18), ибо, как выразился Джордж Элдон Лэдд, «Он стоит во главе нового бытийного порядка — воскрешенной жизни» (14). Факт воскресения Христа гарантирует воскресение верующих, поскольку Христос одержал победу над смертью. Эсхатологический характер воскресения Христа очевиден и в словах Павла о том, что воскресение Спасителя было «первым плодом из усопших» (1 Кор. 15:20 -др. пер.).

Выражение «первый плод» не вызывает почти никаких ассоциаций у современного человека. В библейские же времена оно было весьма многозначительным, поскольку относилось к начаткам жатвы, которые приносились в жертву Господу в знак благодарности за новый урожай. Таким образом, первые плоды, приносимые в храм, рассматривались не просто как надежда на новый урожай, но и как действительное начало жатвы. Поэтому воскресение Христа есть «первый плод» в том смысле, что оно не просто сделало возможным воскресение верующих, но и гарантировало его.

15-я глава 1-го Послания к Коринфянам дает наиболее полную трактовку воскресения тела в Библии. В ней Павел особым образом подчеркивает, насколько наше воскресение зависит от воскресения Христа. «А если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша. Притом мы оказались бы и лжесвидетелями о Боге… А если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна: вы еще во грехах ваших. Поэтому и умершие во Христе погибли» (1 Кор. 15:14, 15, 17, 18). Удивительные слова. Отрицать воскресение Христа — значит уничтожать нашу веру в Бога и в Его обетование воскресить нас при возвращении Спасителя. Ведь все дело в том, что посредством Своего воскресения Христос доказал, что Он одолел смерть ради всех Своих последователей.

4. Характерные особенности воскрешенного тела

Какого рода тело даст усопшим и живым святым вернувшийся Спаситель? Нам повезло, что Павел не обошел вниманием этот вопрос, поднятый коринфянами: «Но скажет кто-нибудь: „как воскреснут мертвые? и в каком теле придут?» Безрассудный! то, что ты сеешь, не оживет, если не умрет. И когда ты сеешь, то сеешь не тело будущее, а голое зерно, какое случится, пшеничное или другое какое; но Бог дает ему тело, как хочет, и каждому семени свое тело» (1 Кор. 15:35-38).

При помощи аналогии с семенем Павел объясняет преемственность и дискретность, существующие между нашим нынешним физическим телом и будущим воскрешенным (преображенным) телом. Преемственность определяется той связью, которую имеют семя и новое растение, из него выросшее. Дискретность же вытекает из различия между посеянным семенем и возникшим из него новым растением. Как Бог дает каждому посеянному семени свое тело, так Он даст тело и каждому погребенному человеку. Возможно, именно погребение умерших навело Павла на аналогию с семенем.

Павел развивает аналогию посева и жатвы и дает самое противоречивое описание воскрешенного тела, которое только можно найти в Библии: «Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное» (1 Кор. 15:42-44).

Четыре противопоставления. В 1 Кор. 15:42-44 Павел разъясняет различие между нашим нынешним телом и воскрешенным телом с помощью четырех противопоставлений. Эти противопоставления в равной степени применимы и по отношению к телам живых праведников, которые будут преображены, не увидев смерти. Во-первых, наши нынешние тела — тленные (phthora), то есть поражаемые болезнями и смертью, в то время как наши воскрешенные тела будут нетленными (aphtharsia), то есть более не подверженными болезням и смерти. Во-вторых, наши нынешние тела претерпевают уничижение, когда их закапывают в могилу, однако наши воскрешенные тела испытают славу внутреннего и внешнего преображения.

В-третьих, наши нынешние тела — немощные, поскольку легко устают и истощаются, в то время как наши воскрешенные тела будут исполнены силы и наделены безграничной энергией, которая позволит осуществить все наши цели. В-четвертых, наши нынешние тела — душевные (т.е. физические — soma psychikon), в то время как наши воскрешенные тела будут духовными (soma pneumatikon). Это последнее противопоставление заставляет многих думать, что наше воскрешенное (преображенное) тело будет «духовным» в том смысле, что будет лишено нынешней физической субстанции. «Духовное» воспринимается как противоположное физическому. Таким образом, воскрешенные (преображенные) тела якобы состоят из некоей бесплотной, нематериальной субстанции.

«Духовное» воскрешенное тело. Верил ли Павел и учит ли о том Библия, что при Втором пришествии Христа живые и усопшие праведники получат нематериальные и бесплотные тела, полностью лишенные физической сущности? Именно такого взгляда придерживаются некоторые исследователи. Они придают «духовному телу — soma pneumatikon» значение «состоящее из духа», как если бы «дух был некоей неземной, небесной субстанцией» (15). По их мнению, «дух» будет сущностью, а «тело» — формой воскрешенного тела.

В своей книге «Воскрешенные нетленными: воскресение и бессмертие в Новом Завете» Мюррэй Харрис дает духовному телу следующее определение: «Духовное тело-это орган воскрешенного человека, служащий для сообщения с небесным миром. Это соматическая форма, откликающаяся на все сигналы усовершенного духа христианина и полностью адаптированная к небесной среде» (16).

Определение, данное Харрисом «духовному телу» как органу, пригодному для «небесной среды», основывается главным образом на общепринятом мнении, что искупленные будут проводить вечность на небесах, а не на этой земле. А поскольку небо считается «духовным» местом, то и искупленные должны быть наделены «духовным телом», пригодным для существования в духовной среде небес.

Это популярное верование покоится на исходной предпосылке, что Бог осудит эту землю на вечное запустение и сотворит вместо нее новый «небесный» мир для обитания святых. Такая предпосылка заставляет серьезно усомниться в мудрости Бога, сотворившего эту планету для заселения ее людьми и прочими существами и обнаружившего позднее, что она непригодна для вечного обитания искупленных. Чтобы решить эту проблему, Бог якобы сотворит «небесную планету» и снабдит воскрешенных святых «духовными телами», пригодными для этой небесной среды. Подобное воззрение вдохновлено греческим дуализмом, а не библейским реализмом.

Следует признать, что выражения, использованные Павлом в этом отрывке, если не рассматривать более обширный контекст его посланий, могут привести читателя к нематериальному взгляду на природу воскрешенного тела. Подобный взгляд развенчивается прежде всего словами самого Павла, проводившего сравнение между воскресением Христа и воскресением верующего (Кол. 1:18; 1 Кор. 15:20).

Если Христос назван «первым плодом из усопших» (1 Кор. 15 — др. пер.), то воскресшие верующие будут обладать телами, подобными Его телу. Не нужно заходить в этом сравнении слишком далеко, ибо по воскресении Своем Христос вернул Себе те Божественные свойства, от которых на время отказался при Своем воплощении (Флп. 2:7). И все же факт остается фактом: воскресшее тело Спасителя было, безусловно, физическим, поскольку к Нему можно было прикоснуться (Ин. 20:17, 27), да к тому же Он вкушал пищу (Лк. 24:38-43).

Водимые Духом. Более показательным является использование Павлом двух этих слов (душевный-psychikos/духовный-pneumatikos) в том же послании: «Душевный [физический-psychikos] человек не принимает того, что от Духа Бо-жия, потому что он почитает это безумием, и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно. Но духовный [pneumatikos] судит о всем, а о нем судить никто не может» (1 Кор. 2:14, 15).

В данном отрывке «духовный человек» явно не означает «нематериальный». Скорее, речь идет о том, кто водим Святым Духом, в противопоставление тому, кто подчиняется плотским побуждениям. Подобным же образом и в 1 Кор. 15:44 наше нынешнее физическое тело описано как подверженное закону греха и смерти, в то время как будущее воскрешенное тело будет руководимо Святым Духом. Воскрешенное тело названо «духовным», потому что управляется не греховными побуждениями, а Святым Духом. Это не антропологический дуализм между «физическим-рзус/ге» и «духовным-рпешпа», но моральное разграничение между жизнью, водимой Святым Духом, и жизнью, подчиняющейся порочным желаниям.

Энтони Хоекема так излагает этот вопрос: «Духовный [pneumatikos] в данном случае не означает нематериальный. Скорее, речь идет о том, кто направляем Святым Духом, по крайней мере, в принципе, в отличие от того, кто водим лишь побуждениями плоти. Точно так же и „душевное» тело, описанное в 1 Кор. 15:44, представляет собой часть нынешнего, испорченного грехом бытия; в то время как духовное, воскрешенное тело будет полностью, а не отчасти, под властью и водительством Святого Духа» (17).

Эта глубокая мысль помогает нам понять утверждение Павла, записанное несколькими стихами ниже: «Плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия, и тление не наследует нетления» (1 Кор. 15:50). Речь здесь явно не идет о том, что воскрешенное тело будет нематериальным. Ведь тот же Павел в Послании к Римлянам говорит: «Но вы не во плоти живете, а в Духе, если только Дух Божий живет в вас» (Рим. 8:9 — др. пер.).

Выражение «не во плоти», употребленное здесь Павлом, вовсе не означало, что христиане, водимые Духом Святым, уже расстались со своими физическими телами. Павел имел в виду, что уже в этой жизни они руководствовались духовными, а не мирскими ценностями (Рим. 8:4-8). Если Павел мог сказать о христианах как о живущих «не во плоти» уже в этой нынешней жизни, то его замечание о том, что «плоть и кровь» не наследуют Царство Божье, вовсе не означает, что там не будет физических тел. Это высказывание означает лишь, что там не будет плотской ограниченности и порочных наклонностей, присущих нашей нынешней жизни, поскольку искупленные будут водимы Духом.

Дж. Берковер со свойственной ему проницательностью отмечает, что «„духовное тело» не имеет ничего общего с тем, что мы иногда называем „бесплотностью». Бесплотность всегда предполагает дуализм, который в свою очередь привносит с собой обесценивание тела, о чем нет ни слова в учении Павла. Он говорит о теле как о „водимом рпеита [Духом]». Этот Дух уже действует в человеческом теле, но только в воскресении Он будет в полной мере направлять человеческую жизнь… Этот переход не подразумевает какой-то бестелесности, но означает некий разрыв, который отнюдь не связан с высвобождением души из погибшего тела, ибо Дух Божий уже живет в рамках реального человеческого бытия» (18). Далее Берковер разъясняет, что это будет разрыв между тленным и нетленным телами (19).

Физическое тело непорочно. Если бы Богу при Втором пришествии пришлось преобразовать наши нынешние физические тела в тела, состоящие из нематериальной субстанции, то, как отмечает Энтони А. Хоекема, «дьявол добился бы существенной победы, поскольку Бог был бы вынужден превратить людей, обладающих сотворенными Им физическими телами, в творения иного рода, без физических тел (наподобие ангелов). Тогда выходило бы, что материя стала по сути своей порочной, а потому подлежащей уничтожению. Следовательно греческие философы оказались бы в каком-то смысле правы. Однако материя — это не зло; это часть Божьего благого творения» (20).

В повествовании о творении Бог семь раз выражает Свое удовлетворение совершенством сотворенного мира, говоря: «Это хорошо» (Быт. 1:4, 10, 12, 18, 21, 25, 31). В седьмой же день Он почил, отметив тем самым завершение Своих трудов (Быт. 2:1-3). В ознаменование Благой вести о Его совершенном творении, полном искуплении и окончательном восстановлении этого мира Бог дал человеческой семье субботу (Исх. 20:11; Втор. 5:15; Лк. 4:16-21; 13:10- 13;Евр.4:9).Как христианин, соблюдающий седьмой день, субботу, день, венчающий творение, я не допускаю и мысли о том, что Бог в конце концов изменит строение и состав человеческого тела.

Если бы воскрешенное (преображенное) тело радикально отличалось от изначально сотворенного тела, то Бог тем самым как бы признал, что Его первоначальный замысел относительно человеческого тела имел определенные недостатки; оно было по сути несовершенным. Он как бы признал, что Его первоначальная модель человеческих существ мужского и женского пола не вполне отражала «образ Божий» (Быт. 1:27). Исправляя положение, Бог был бы вынужден сотворить человеческие существа нового типа, по-видимому, бесполых, чтобы исключить какие-либо неприятности в будущем. Подобные рассуждения абсурдны, если не сказать больше, для каждого, кто верит во всемогущество и неизменность Бога. Внесение изменений в проекты и задумки -обычная практика у людей, продвигающихся вперед методом проб и ошибок, но подобное противоестественно для Бога, Который знает конец от начала.

Подобные ангелам. Некоторые возражают: разве Иисус не сказал, что «в воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божий на небесах» (Мф. 22:30)? Разве этот отрывок не указывает на то, что по воскресении всякие половые различия будут устранены и наши тела более не будут материальными? Данное высказывание Иисуса не дает веских оснований для такого вывода. Он упоминает здесь ангелов не для того, чтобы подчеркнуть нематериальную природу воскрешенного тела или отсутствие половых различий в новом мире, но с целью объяснить, что у брака больше не будет функции воспроизводства себе подобных, поскольку нужда в деторождении отпадет.

В чисто гипотетической ситуации, предложенной саддукеями в споре с Иисусом, шестеро братьев по очереди женились на вдове своего старшего брата, поскольку им надлежало «восстановить семя брату своему» (Мф. 22:24). Мы вряд ли погрешим против истины, если предположим, что Иисус сослался на ангелов, чтобы объяснить, что в новом мире не будет брака, заключаемого ради деторождения. Очевидно, что если в мире прекратят нарождаться новые дети, то жениться и выходить замуж будет просто некому.

Прекращение репродуктивной функции человека можно было бы рассматривать как внесение изменений в изначально созданную физиологическую систему человека. Однако это необязательно так. Из Писания видно, что Бог продумал подобное изменение в Своем изначальном плане заранее, когда сказал: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю» (Быт. 1:28). Из этих слов можно заключить, что процесс воспроизводства и умножения числа людей должен был продолжаться, пока земля не наполнится людьми в достаточном для ее обработки количестве.

В совершенном мире, где нет смерти, оптимальный баланс народонаселения и доступной для их проживания земельной площади был бы достигнут гораздо быстрее, чем после прихода греха и смерти. Вполне вероятно, что воскрешенные и преображенные святые и будут составлять то число, которое было необходимо для «наполнения земли» по изначальному Божьему плану. В этом случае Бог приведет в действие Свое прежнее намерение прекратить репродуктивный цикл у людей, чтобы предотвратить нарушение экологического равновесия на нашей планете, когда она будет восстановлена в ее первоначальном совершенстве.

Этот вывод подтверждается и упоминаниями об именах, которые «вписаны в книгу жизни от начала мира» (Откр. 17:8; ср. 13:8,21:27; Дан. 12:1;Флп. 4:3). Подобный список предполагает существование изначального Божественного плана по заселению земли оптимальным числом праведных людей. Он также предполагает, что когда это оптимальное число будет достигнуто, состоится пришествие Христа, Который соберет праведников, а затем очистит и восстановит нашу землю в ее изначальном совершенстве. На новой земле Бог положит конец репродуктивной функции человека, поскольку земля уже будет наполнена идеальным числом людей. Прекращение детородной функции брака вовсе не обязательно влечет за собой и прекращение его функции, связанной с взаимоотношениями людей,

Неизменность взаимоотношений. Нигде Писание не говорит, что ангелы — это бесполые существа, неспособные вступать во взаимоотношения, сравнимые с браком у людей. Стоит отметить, что Сам Бог явил Себя как триединое Существо, состоящее из трех Личностей, Чей союз столь тесен, что мы поклоняемся Им как единому Богу. Если Божество пребывает в самых тесных, вечных взаимоотношениях между тремя этими Личностями, то у нас нет никаких оснований полагать, что Бог в конечном итоге устранит близкие супружеские отношения, установленные Им Самим при творении.

В Быт. 1:27 подразумевается, что образ Божий заключен не в мужчинах как таковых, но в том, что Он «мужчину и женщину сотворил их». Если при творении Божий образ отражался в сочетании мужских и женских свойств первой супружеской пары, то у нас есть основания считать, что подобное сочетание будет сохранено Богом и при окончательном восстановлении земли. Проще говоря, если Бог объявил половые различия между мужчиной и женщиной «весьма хорошими» в начале бытия мира, то вряд ли Он посчитает их «весьма плохими» в его конце. Творение представлено в Писании как прообраз окончательного обновления мира. Цель Божьего искупления — не уничтожение Его прежнего творения, но восстановление его в первозданном совершенстве. Вот почему Писание говорит о воскресении тела, а не о сотворении новых существ.

Доктрина о первоначалах (этиология) должна проливать свет на доктрину о конце мира (эсхатологию). Как ни странно, многие люди придерживаются ошибочного мнения, что между сотворением и обновлением мира нет никакой взаимосвязи. Далее мы увидим, что библейское воззрение на изначально совершенное творение закладывает основу для наших представлений об окончательном восстановлении нашей планеты. К сожалению, дуалисты настолько зашорены своим убеждением в порочности материального мира, включая и наше физическое тело, что ищут вечную родину на небесах, вверху, а не на земле, внизу.

5. Значение воскресения тела

Что означает «воскресение тела»? Библейские авторы знали не хуже нашего, что оно никак не может означать восстановление нынешних физических тел. Во-первых, потому что многие тела поражены болезнью или увечьями, а во-вторых, потому что после смерти они распадаются и обращаются в прах: «Отнимешь дух их-умирают и в персть свою возвращаются» (Пс. 103:29; ср. Еккл. 3:20; Быт. 3:19). Несмотря на это библейское свидетельство, многие христиане на протяжении веков верили, что воскресшее тело будет состоять из тех же частиц, которые некогда составляли человеческий труп. Эта вера выражена в самых ранних формах апостольского символа веры, в котором говорилось: «Верую в… воскресение плоти», а не тела (21).

Тертуллиан (ок. 160 — после 220), считающийся отцом латинского христианства, в своем трактате «О воскресении плоти» заявляет, что Бог воскресит ту самую «плоть, которая была предана земле». Он приводит слова Иисуса: «У вас же и волосы на голове все сочтены» в подтверждение того, что все они будут восстановлены при воскресении. «Если им надлежит безвозвратно погибнуть, — рассуждает Тертуллиан, — что проку вести их столь точный учет?» (22)

«Тело» означает «человек». Путаницы с пониманием выражения «воскресение тела» можно избежать, если признать простую истину: для библейских авторов термин «тело» — это ни что иное как синоним слова «человек». Например, когда Павел пишет: «Мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего» (Рим. 8:23), он имеет в виду искупление всего человека, нашей личности в целом. Данное значение этого термина становится очевидным далее в том же послании, где Павел обращается к верующим с призывом: «Представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего» (Рим. 12:1). В этом тексте приношение тела в жертву определенным образом соотносится с осуществлением «разумного служения» посредством всего нашего существа.

Когда Павел говорит о воскресении тела, он вне всяких сомнений имеет в виду всего человека. Как справедливо отмечает Майкл Перри: «В словоупотреблении Павла „тело» — это не „внешняя оболочка» человека, которую он имеет. Это он сам. Древнегреческий термин soma, означающий „тело», безусловно представляет собой самый близкий эквивалент слова „личность»» (23). Таким образом, верить в воскресение (преображение) тела — значит верить, что к жизни будет возвращена моя человеческая сущность, мое „я», все, что составляет мою личность. Это значит, что это будет не кто-то другой, а я сам, исключительный и неповторимый. Короче говоря, это значит, что Бог взял на Себя ответственность за сохранение моей индивидуальности, личности и характера.

Следует отметить, что воскресению людей посвящена вся эта глава целиком. Павел нигде и словом не обмолвился о воссоединении воскресших тел с душами. Более того, он даже не упоминает «душу-psyche». Если бы воскресение подразумевало воссоединение тела и души, разве не странно, что Павел так ни разу о нем и не упомянул, рассуждая о природе воскресения? Ведь эта концепция играет ключевую роль в понимании того, что происходит с телом и душой в момент воскресения. Отсутствие каких-либо упоминаний о душе ясно указывает на то, что Павел верил в воскресение всего человека, тела и души.

Нельзя не упомянуть, что в 1 Кор. 15:44 Павел все-таки использует прилагательное psychikon, которое происходит от существительного psyche [душа] и переводится обычно как «естественный» или «физический». Однако он использовал его для описания погребаемого «физического тела-sota psychikon», а не бесплотной души, которая якобы остается в живых после смерти тела. Из этого следует, что для Павла «душевный-psychikon» аспект человеческого тела предается по смерти земле, чтобы затем воскреснуть.

Чтобы относиться серьезно к воскресению, мы должны принимать всерьез и смерть. Карл Барт был безусловно прав, когда сказал: «Человек, не знающий, что такое смерть, не знает и что такое воскресение» (24). И смерть, и воскресение затрагивают всего человека, всю его личность. Хельмут Тили-ке говорит об этом, опираясь на собственные переживания: «Я бы не рискнул рассматривать смерть как нечто относительное, не затрагивающее мое бессмертное „я», минующее мою душу. Нет, весь я сойду в могилу. У меня нет никаких оснований отвергать целостность человека, провозглашаемую Писанием, и рассекать его на тело и душу, на бренный и вечный сегменты. Но как христианин я сойду в могилу с полной уверенностью, что не останусь в ней, ибо я тот, кого Бог назвал по имени, и потому я восстану обновленным в день Божий. Я нахожусь под защитой Воскресшего. Я не бессмертен, но я ожидаю своего воскресения» (25).

Отличительные черты воскресших людей. Суть библейского обетования воскресения заключается в том, что воскресшие святые будут теми же самыми людьми, что некогда существовали на земле. Бог не собирается воскрешать абы кого. Он воскресит именно тех, кто умер. Отсюда вопрос: как объяснить сохранение личностных характеристик людей, переходящих из этой жизни в жизнь грядущую? Чем гарантирована сохранность индивидуальности человека, получающего вечную жизнь?

Дуалисты заявляют, что для них не составляет труда объяснить преемственность личностных характеристик, поскольку «умерший человек не прерывает своего существования [как развоплощенная душа] и продолжает жить со Христом до воскресения тела» (26). Сущность воскрешенных тел может быть иной, поскольку каждое тело претерпит радикальное преобразование, но индивидуальные черты останутся, поскольку душа, заключающая в себе важнейшие характеристики каждого человека, продолжает существование после смерти тела и в конце концов воссоединится с воскрешенным телом.

Дуалисты утверждают, что у холистического взгляда на человеческую природу есть один «фатальный изъян» — он не способен гарантировать преемственность человеческой личности. Они говорят, что холистический взгляд «не может показать, что воскрешенные люди будут теми же самыми людьми, что жили на земле, а не просто их дубликатами; он не отвечает принципу личностной самобытности» (27). Эта критика основывается на исходном положении, согласно которому холистический взгляд допускает разрыв в существовании тела или души между смертью и воскресением, а значит, воскрешенные тела должны быть «другими людьми, независимо от того, насколько похоже они выглядят или мыслят» (28).

Подобная критика холистического взгляда безосновательна по двум причинам. В Библии нет и намека на то, что личностная самобытность человека сохраняется после смерти посредством выживания души. Мы выяснили, что в Библии «душа» — это не бесплотный или рациональный компонент человеческой природы, продолжающий существование после смерти тела. Напротив, душа заключает в себе всю физическую и духовную жизнь человека, которая подвержена закону греха и смерти. Во-вторых, сохранение личностных характеристик зависит не от преемственности физической или духовной сущности, а от Бога, способного сохранить характер и индивидуальность каждого человека.

Библия заверяет нас в сохранении нашей индивидуальности с помощью такого образа, как «имена, записанные в книге жизни» (см. Флп. 4:3; Откр. 3:5; 13:8; 17:8; 20:12). Имя в Библии обозначает характер или личность, о чем свидетельствуют многочисленные имена, используемые для описания характера Бога. Из этого следует, что Бог хранит точный портрет характера каждого человека, когда-либо жившего на нашей планете. Он ведет исчерпывающую летопись каждой жизни, ибо Сам Иисус сказал: «За всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» (Мф. 12:36, 37).

Мы как христиане должны возрастать «в благодати и познании Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа» (2 Петр. 3:18), дабы воспитать в себе характер, пригодный для вечности. Именно тот характер или индивидуальность, которые мы обретем в этой жизни, Бог сохранит в Своей памяти и воссоединит с воскресшим телом. Этим объясняется необходимость развивать христианский характер уже в этом мире, поскольку именно он будет составлять нашу личностную самобытность в мире грядущем. Приобретение благочестивого характера — дело всей жизни. Оно требует ежедневного подчинения собственного «я» силе Святого Духа. Павел говорит нам, что «от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда» (Рим. 5:3, 4).

Каждый верующий взращивает в себе свой собственный уникальный характер, проходя через искушения, борьбу, поражения, разочарования и победы. Каждый приобретает свой опыт, возрастая в благодати. Это значит, что вероятность «множественного копирования» людей при воскресении, выглядящих, поступающих и думающих одинаково, практически исключена. У каждого христианина свой характер. Каждый из нас обладает уникальной индивидуальностью, которую сохраняет Бог и которая будет воссоединена с воскресшим телом.

Чарльз Хартшорн уверяет, что после смерти люди «живут в совершенной и непогрешимой памяти Бога… Смерть не приводит к уничтожению или даже к порче книги жизни человека; она лишь перелистывает ее заключительную страницу. Смерть выводит „конец» на последней странице, и впредь в книгу уже не внести никаких изменении» (29).

Практическое значение. Практическое значение веры в воскресение (преображение) всего человека лежит на поверхности. Тот факт, что во время Своего пришествия Христос воскресит верующих, вернув каждому его неповторимую индивидуальность и характер, учит нас, по меткому выражению Елены Уайт, что «характер, сформированный в этой жизни, будет определять нашу будущую судьбу» (30). А это значит, как подчеркивает тот же автор, что «уже сейчас нужно развивать в себе те силы, которые дал нам Бог, чтобы нам сформировать характер для добродетельной жизни здесь и для вышней жизни на небесах» (31).

Верить в воскресение (преображение) тела — значит относиться к своему телу с уважением, поскольку от нашего отношения к нему зависят наши личностные особенности по воскресении. Образ семени и плода, использованный Павлом, предполагает, что между нашим нынешним телом и телом будущим существует определенная преемственность. Эта преемственность осуждает излишний аскетизм тех, кто презирает свои тела как нечто земное, что нужно будет отбросить по достижении Небесного Ханаана. Осуждает она и распущенность тех, кто считает, что своему телу можно во всем угождать, ибо происходящее с ним никак не затрагивает душу.

Верить в воскресение (преображение) тела — значит верить, что мы сможем узнать своих родных и близких на небесах. Мы узнаем своих воскрешенных и преображенных родных, хотя вполне возможно, что они будут выглядеть не совсем так, как мы их запомнили с момента последней встречи. Моя бабушка знала меня маленьким мальчиком, приезжавшим к ней на ферму. Моя жена знает меня как зрелого лысеющего мужчину, у которого была густая копна волос, когда она 36 лет назад выходила за меня замуж. Мои внуки знают меня как дедушку, который рассказывает им про войну с фашистами.

По воскресении (преображении) мы узнаем своих родных не потому, что они будут такими же молодыми или старыми, как при нашей последней встрече, а потому, что Бог сохранит их неповторимую индивидуальность и личность и воскресит их вместе с совершенно новым телом. Когда мы встречаем своих одноклассников 20 или 30 лет спустя, нам зачастую с трудом удается узнать их, потому что их внешний облик с течением лет сильно переменился. Однако, поговорив немного, мы вскоре осознаем, что характер их остался прежним. Они остались все теми же людьми, которых мы знали много лет назад.

Тот же принцип применим и к нашей встрече с воскресшими родственниками. Мы узнаем их, несмотря на заметные перемены к лучшему в их физическом облике, потому что Бог воскресит их уникальную индивидуальность и все их личностные особенности будут сохранены. Подводя итог, мы можем сказать, что вера в воскресение тела побуждает нас серьезно относиться ко всему нашему существу со всеми его умственными, физическими и духовными составляющими, потому что мы «суть храм живущего в [нас] Святого Духа, Которого [имеем мы] от Бога» (1 Кор. 6:19), и Бог чудесным образом воскресит этот храм при возвращении Христа.

Часть 3: Судный день

1. Необходимость последнего суда и его масштабы

Воскресение верующих и неверующих тесно связано с последним судом, поскольку именно оно делает этот суд возможным. Писание недвусмысленно показывает, что последний суд будет сопутствовать Второму пришествию. В определенном смысле, основной целью возращения Христа будет суд, на котором злу будет вынесен последний и окончательный приговор. Сам Иисус подтвердил эту истину, сказав: «Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на Престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов» (Мф. 25:31, 32). В результате нечестивые пойдут «в муку вечную, а праведники в жизнь вечную» (Мф. 25:46).

Апостол Павел повторяет ту же основополагающую истину, когда упоминает о последнем суде. Он говорит: «Ты сам себе собираешь гнев на день гнева и откровения праведного суда от Бога, Который воздаст каждому по делам его: тем, которые постоянством в добром деле ищут славы, чести и бессмертия, — жизнь вечную; а тем, которые упорствуют и не покоряются истине, но предаются неправде, — ярость и гнев» (Рим. 2:5-8). Эти и подобные им тексты показывают, что основной целью возвращения Христа будет произвести последний суд, который положит начало новому миру.

Отрицание концепции последнего суда. В наше время многие люди с трудом воспринимают идею Божественного последнего суда над всем человечеством. Их тревожит концепция Бога как Судьи и вся процедура судного дня. Известные богословы, такие, как Карл Барт, Оскар Кульман, Рейн-хольд Нибур, Ч. X. Додд и Рудольф Бальтман почти не упоминают о последнем суде, ставя ударение на нынешнем суде. Последний суд истолковывается не как драматическое и кульминационное событие вселенского масштаба, а как нынешнее решение за или против Христа, которое выльется в Божественное оправдание или осуждение каждого отдельного человека (32).

Дуалистам не менее сложно оправдать необходимость последнего суда, поскольку они считают, что участь каждого уже определена в момент его смерти. Как утверждает Т. Фрэнсис Глассон: «Если люди узнают свою участь сразу после смерти, то зачем нужен последний всеобщий суд, который не может внушить ни трепета, ни чувства неуверенности, поскольку все уже и так ясно?» (33) Смысл понятен. Дуализм по большому счету отрицает необходимость Второго пришествия и последнего суда, утверждая, что каждый человек встречает Христа и претерпевает последний суд сразу, как только умрет.

Этот взгляд основывается на дуалистическом понимании человеческой природы, которое, как мы уже выяснили, чуждо Священному Писанию. В Библии нет ни слова о двух фазах награды или наказания для тела и души, первая — в момент смерти, вторая — при Христовом пришествии. Воскресение жизни и воскресение осуждения к смерти (Ин. 5:29) произойдет с человеком как единым целым и будет связано с последним судом при Втором пришествии.

Необходимость последнего суда. Писание не выдвигает доводов в пользу необходимости последнего суда, она просто признает его реальность как аксиому, как самоочевидную истину. Единственный путь в грядущий мир — это не постепенная эволюция, но последний суд, который будет произведен Христом при Его пришествии. Последний суд столь же неизбежен, как и смерть: «Человекам, положено однажды умереть, а потом суд» (Евр. 9:27).

Павел задает риторический вопрос: «Неужели думаешь ты, человек, что избежишь суда Божия?» (Рим. 2:3). Здесь не может быть двух мнений. Последний суд настолько очевиден и всеобъемлющ, что наше нынешнее осуждение собратьев по вере за их поступки просто неуместно (Рим. 14:10) и всякое человеческое суждение о верующих имеет мало ценности (1 Кор. 4:3,4).

Необходимость последнего суда зиждется на нравственной природе Бога и нравственном порядке Его творения. Только отбросив Свою нравственную природу и нравственный порядок Своей Вселенной, Бог может обойтись без последнего суда. Если Бог нравственен и праведен, Он должен вынести окончательный, решительный приговор нравственному поведению Своих мыслящих творений. Божье правосудие и милость требуют заключительного открытого суда ради откровения и оправдания этих Божественных качеств. Только последний суд может положить конец противостоянию добра и зла, покончив со злом решительно и навсегда.

Необходимость последнего суда определяется также и нашей человеческой свободой и ответственностью. Бог не заложил в людей автоматическую программу действий. Он в полной мере уважает нашу человеческую свободу. Иметь свободу выбора — значит нести ответственность за свои решения и за свою участь. Суд продиктован тем уважением, которое Бог проявляет по отношению к нашим решениям. Вечные последствия наших решений будут явлены именно на последнем суде.

Чтобы сохранить оптимизм и надежду на окончательный Божий триумф над злом, мы должны тщательно блюсти целостность доктрины о последнем суде. Отвергать ее — значит отрицать решающую роль в определении своей участи, отрицать будущее откровение Божьей справедливости и милости и рассматривать зло как неизбывную реальность в этом мире.

Масштаб последнего суда. Последний суд будет всеохватывающим и затронет как верующих, так и неверующих. Писание содержит ясное учение на этот счет. Например, Христос сказал, что «соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов» (Мф. 25:32).

Павел пишет в Послании к Римлянам, что Бог будет «судить мир» (3:6) и что «все мы предстанем на суд Христов» (14:10; ср. 2 Кор. 5:10). В сцене суда, описанной в Откр. 20, перед Судьей стояли все мертвые, малые и великие (Откр. 20:12,13).

Последний суд затронет не только людей, но даже падших ангелов. Об этом говорит апостол Петр: «Бог ангелов согрешивших не пощадил, но, связав узами адского [греч. tartaros] мрака, предал блюсти на суд для наказания» (2 Петр. 2:4; ср. Иуд. 6; 1 Кор. 6:2,3). Будучи ограниченными в своей активности, падшие ангелы не бездействуют. Таким образом, последний суд имеет поистине вселенский масштаб. Он затрагивает и ангелов, и людей и служит к окончательному, решительному и вечному истреблению зла и его делателей.

Ничто не останется сокрытым. Большинство людей спокойней относились бы к перспективе последнего суда, если бы были уверены, что их тайные грехи так и останутся тайными. Однако в день суда станут явными всякое тайное деяние, слово или мысль. Писание говорит об этом ясно и определенно. Например, Иисус сказал, что «за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда» (Мф. 12:36).

Последний суд распространяется и на наши тайные помыслы. Павел писал: «Не судите никак прежде времени, пока не придет Господь, Который и осветит скрытое во мраке, и обнаружит сердечные намерения» (1 Кор. 4:5; ср. Рим. 2:16; Лк. 12:2; Мф. 10:26; 1 Тим. 5:24). Что бы мы ни делали в этой жизни, явное или тайное, доброе или дурное, все выйдет на свет.

Резюмируя сказанное, следует подчеркнуть, что последний суд будет всеохватывающим как по отношению к людям, так и по отношению к их поступкам. Он затронет каждого человека, который когда-либо жил на земле, все его дела, слова и мысли. Все земные различия — социальные, расовые, языковые, географические, экономические, образовательные, политические — не будут играть роли в судный день. Редьярд Киплинг весьма красноречиво отобразил эту универсальность в своей «Балладе о Востоке и Западе»:

«О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут,

Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный Господень суд».

2. Критерии последнего суда

Согласно полученному откровению. Критерий, по которому будут судимы святые и грешники на последнем суде, — это откровение Божьей воли, полученное каждым человеком. Такие факты, как профессия, репутация, внешний вид или общественные связи, не повлияют на Божий вердикт. Единственным мерилом будет характер и поведение каждого человека в отношении полученного им света. Павел объясняет, что «те, которые, не имея закона, согрешили, вне закона и погибнут; а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся, — потому что не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут» (Рим. 2:12, 13).

Миллионы людей жили и живут сегодня, не зная Христа как высшее Божественное откровение и путь к спасению. Эти люди могут обрести спасение, с верой откликнувшись на те знания о Боге, которые имеют. Сам Бог определяет, в какой мере открыта Его воля каждому представителю той или иной религии.

Павел объясняет, что «когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую, -в день, когда, по благовествованию моему, Бог будет судить тайные дела человеков через Иисуса Христа» (Рим. 2:14-16).

Именно потому, что Бог вписал основные нравственные принципы в сердце каждого человека, никто из людей не избежит ответственности в судный день. Христиане будут приятно удивлены, встретив в среде искупленного народа «язычников», так и не услышавших Благую весть из человеческих уст.

Отклик на весть о Христе. Решающим фактором в судный день будет отклик человека на весть о Христе. Спаситель сказал: «Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих имеет судью себе: слово, которое Я говорил, оно будет судить его в последний день» (Ин. 12:48). Те же слова Христа, которые дают вечную жизнь тем, кто принимает их (Ин. 3:18), принесут и вечную смерть тем, кто их отвергает: «Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь» (Ин. 5:24; ср. 3:36).

Выражение «на суд [krisis] не приходит» вовсе не означает, что дела спасенных не будут рассматриваться на последнем суде, поскольку «всем нам должно явиться пред судилище Христово» (2 Кор. 5:10; ср. Рим. 14:10). В Ин. 5:24 «суд» противопоставляется вечной «жизни». Таким образом, смысл этого текста, должно быть, заключается в том, что верующие не будут осуждены в судный день, потому что они «слушают» и «веруют» (эти глаголы в греческом тексте стоят в настоящем времени) во Христа.

Использованное здесь греческое слово krisis, обозначающее «суд», нередко употребляет в значении «осуждения» (Ин. 3:19; 5:29; 2 Фес. 2:12). Павел выражает то же воззрение с помощью родственного слова, когда говорит: «Итак, нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе» (Рим. 8:1). Принимающие Христа не подлежат осуждению ни в этой жизни, ни на будущем суде, потому что они получили прощение грехов и благодать для исполнения справедливых требований закона (Рим. 8:4).

Суд по делам? И Ветхий, и Новый Заветы учат, что Бог будет судить человека «по делам его» (Пс. 61:13; ср. Иер. 17:10). Эту истину высказал Сам Христос: «Ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздаст каждому по делам его» (Мф. 16:27). Подобным же образом и апостол Павел писал, что Бог «воздаст каждому по делам его» (Рим. 2:6). Апостол Петр напоминал своим читателям, что Бог «нелицеприятно судит каждого по делам» (1 Петр. 1:17). Книга Откровение завершается обетованием: «Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому по делам его» (Откр. 22:12; ср. 20:12).

Это учение о последнем суде по делам на первый взгляд противоречит библейскому учению об оправдании по вере независимо от дел (Тал. 2:16,21; Рим. 3:27). Если Бог дает дар вечной жизни по вере, как же Он может судить нас по делам? Богословы предлагают разные пути разрешения этого видимого противоречия. На наш взгляд, решение заключается в том, что можно определить термином динамическая концепция веры.

Спасение человека зависит от начала (оправдание) и до конца (суд) не от веры и дел, взятых в отрыве друг от друга, а от их сочетания, которое можно назвать действующей верой. Спасающая вера — это не просто пассивное принятие Божьего дара спасения, но активный отклик, выражающийся в делах. Как однажды выразился Жан Кальвин: «Оправдывает одна только вера, и все же одной оправдывающей веры недостаточно» (34). Спасает только вера, но одна вера, без дел, спасти не может.

На суде будет выявлена вера. На последнем суде «по делам» будет в каком-то смысле рассматриваться именно вера. Он покажет, была ли подлинной вера, которую исповедовал человек. Если вера была подлинной, о ней засвидетельствуют дела. Если дел нет, значит, вера была ненастоящей. Эту истину весьма ярко выразил апостол Иаков: «Но скажет кто-нибудь: „ты имеешь веру, а я имею дела»: покажи мне веру твою без дел твоих, а я покажу тебе веру мою из дел моих» (Иак. 2:18).

Последний суд будет исходить не из заслуг наших, а из нашей веры, возникшей как отклик на Божью благодать, обильно излитую на нас через Иисуса Христа. Бог не спросит: какие дела совершил ты, чтобы заслужить вечную жизнь? Его вопрос будет звучать так: принес ли ты «плоды праведности Иисусом Христом» (Флп. 1:11)? Другими словами, Бог потребует «подтверждения» живой, активной веры (Рим. 5:4; 2 Кор. 9:13). Задача христианина не в том, чтобы ежедневно совершать соответствующее количество дел, необходимых для оправдания в судный день. Он должен заботиться о том, чтобы вера его была живой, «действующей любовью» (Гал. 5:6).

Павел очень ярко выражает свое стремление поддерживать свою веру в действии. Он говорит, например: «Но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным» (1 Кор. 9:27; ср. Флп. 3:13, 14). Кроме того, он обращается к верующим с увещеванием, говоря: «Со страхом и трепетом совершайте свое спасение, потому что Бог производит в вас и хотение и действие по Своему благоволению» (Флп. 2:12,13). Поскольку Сам Бог направляет «хотение и действие» верующего человека, в судный день христиан спросят не об их личных достижениях, а об их отклике на деяния Божьи в их жизни.

Путаница между критерием и способом его достижения. Мнимое противоречие между оправданием по вере и последним судом по делам зачастую обусловлено неверным пониманием связи между критерием последнего суда и способом его достижения.

Будучи под впечатлением от ударения, которое делает Павел на праведности по вере независимо от дел как методе спасения (Рим. 3:27,28; Гал. 2:16), некоторые приходят к выводу, что критерий последнего суда — это не дела христианина, а вера в дела Христа. Проблема этих людей в том, что в своем вполне законном стремлении подчеркнуть способ спасения, а именно праведность по вере, они пренебрегают критерием суда, а именно праведностью, которая становится возможной через веру в Иисуса Христа. Доведя этот взгляд до крайности, его сторонники проповедуют оправдание греховности вместо оправдания грешников по вере. Подобные воззрения основываются на произвольном, одностороннем прочтении посланий Павла. Они фокусируются на том, что апостол учит о способе спасения, пренебрегая его не менее важным учением о критерии суда.

Излагая динамику спасения и в Послании к Римлянам, и в Послании к Галатам, Павел рассматривает сначала способ, а затем критерий спасения. В первых одиннадцати главах Послания к Римлянам, а также в первых четырех главах Послания к Галатам Павел на разных примерах объясняет, что способ спасения — это Божий дар благодати, а не человеческие достижения (Рим. 3:21-28; 10:9, 10; Гал. 2:16; 3:10, 11; 4:28-30). Однако, раскрыв Божий дар (способ) спасения, оставшиеся в обоих посланиях главы апостол посвящает рассмотрению Божьего требования (критерия) — покорности Его воле посредством благодати Христовой.

Павел осознает нерушимую связь между тем, что Бог дает нам через Иисуса, и тем, что Он требует от нас исполнить посредством силы Его Духа. Спасение — это дар благодати, а принятие этого дара требует отклика, выраженного в послушании и свидетельствующего о подлинности нашей веры. Подтверждением преображения нашей греховной природы служат наши поступки или, как их называет Павел, «плоды духа» (Гал. 5:22). Этим и объясняется, почему в судный день Бог «воздаст каждому по делам его» (Рим. 2:6). «Дела», или «плоды», будут решающим фактором на последнем суде, потому что служат подтверждением принятия верой Божьего дара спасения. Как точно подметил Эмиль Брукнер: «Вопрос не в том, какую роль играют добрые дела, а в том, чьей силой они совершаются» (35).

В заключение можно сказать, что способ спасения верой не противоречит критерию последнего суда по делам, а, наоборот, подтверждает его, поскольку дела, которых требует Бог, проистекают из живой веры.

Последний суд будет справедливым и серьезным. Суд, основывающийся на делах, подразумевает, что Божий суд будет совершенно справедливым, поскольку будет основываться на фактах, а не на выдумках. Человеческое суждение зачастую зиждется на внешних проявлениях или на неполном знании фактов. Люди могут принимать к сведению поступки, а не мотивы, которые за ними стоят. В то время как «мы знаем, что суд Божий… основывается на истине» (Рим. 2:2 — др. пер.), потому что он опирается на совершенное знание как скрытых мотивов, так и открытых действий каждого человека, который когда-либо жил на земле. В судный день Господь «осветит скрытое во мраке, и обнаружит сердечные намерения» (1 Кор. 4:5; ср. Рим. 2:16).

Суд по делам подразумевает также, что последний суд будет серьезным, чреватым вечными последствиями событием. Добрые или злые дела, содеянные человеком, определяют его вечное спасение или осуждение, поскольку в них отражается принятие или отвержение дара спасения. Иисус сказал: «Наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышать глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло — в воскресение осуждения» (Ин. 5:28, 29).

Серьезность последнего суда иногда раскрывается в Библии с помощью выражений, указывающих на гнев Божий. Действительно, судный день назван и «днем гнева» (Рим. 2:5), и «великим днем гнева» (Откр. 6:17; ср. 11:18; 14:19). Божий гнев есть неизбежное следствие Его святости, праведности и любви. Будучи святым Богом, Он не закрывает глаза на грех, но воспринимает каждое нарушение явленной Им воли с абсолютной серьезностью (Исх. 34:7). Крестная смерть Христа служит уникальным откровением всей тяжести Божьего суда и Его гнева на грех (Рим. 3:24, 25; 1 Ин. 4:10). Если Христос понес столь тяжкое наказание за наши грехи, «то как мы избежим, вознерадев о толиком спасении?» (Евр. 2:3; ср. 10:26, 27).

3. Взгляд адвентистов седьмого дня на последний суд

Концепция великой борьбы. Адвентисты седьмого дня имеют отличное от всех понимание последнего суда, поскольку в их представлении он включает и оценочную, и исполнительную фазы. В основе адвентистского понимания последнего суда лежит концепция «великой борьбы». Эта концепция охватывает происхождение, развитие и окончательное разрешение конфликта между добром и злом. Самое яркое описание возникновения этого конфликта можно найти в хорошо известном отрывке из Откр. 12, где говорится о войне, которая «произошла на небе» и в которой сатана и его ангелы «не устояли» и были изгнаны (ст. 7-9). Это противостояние, начавшееся на небе, распространилось на землю (ст. 13-17), где и будет продолжаться до тех пор, пока сатана не окажется в оковах «на тысячу лет» (Откр. 20:1-3). В конце этого периода сатана будет уничтожен в «озере огненном и серном» (Откр. 20:7-10).

Последний суд рассматривается в адвентистской теологии как жизненно важный, кульминационный аспект завершения этой «великой борьбы», которая выходит за пределы человеческого мира и затрагивает небесные существа (Еф. 3:10; 6:12; Кол. 1:16; 2:15; Рим. 8:38). Посредством последнего суда Бог достигает по крайней мере двух важных целей. С одной стороны, Он являет и осуществляет Свой «праведный суд» (Рим. 2:5, 6), который положит конец человеческому и небесному восстанию и даст начало Его вечному царству. С другой стороны, с помощью последнего суда Бог даст Своим мыслящим творениям возможность понять и принять Его справедливость в том, что одним Он дает вечную жизнь, а другим — вечную смерть (Откр. 15:3, 4).

Оценочная и исполнительная фазы. Вечная безопасность мыслящей Вселенной в значительной мере определяется тем, в какой степени ее жители понимают и принимают справедливость Божьих судов. Этого признания правоты Божьего приговора едва ли можно достичь с помощью последнего суда, заключающегося единственно в одностороннем исполнении Христом малопонятного приговора, когда Он при Своем пришествии воздаст каждому, смотря по его словам.

Таким образом, адвентисты седьмого дня верят, что Божий последний суд включает в себя и оценочную, и исполнительную фазы. Последняя будет осуществлена Христом при Его возвращении, когда Он одарит вечной жизнью живых и воскресших верующих и накажет смертью оставшихся в живых нечестивых (2 Фес. 1:7-10; Мф. 25:31, 32; Рим. 2:5-7).

Оценочная же фаза протекает до и после Второго пришествия. Немаловажная цель этого процесса заключается в том, чтобы дать людям и небесным существам возможность понять и признать правоту Божьего окончательного суда. Адвентистское понимание последнего суда как состоящего из оценочной и исполнительной фаз сохраняет неповторимость, единство и законченность, приписываемые Библией этому событию.

Две фазы последнего суда не имеют в Писании четкого разграничения, поскольку для библейских авторов факт последнего суда был более важен, чем его фазы. И все же есть несколько библейских отрывков, которые явно указывают на то, что последний суд включает оценочную и исполнительную фазы. Размеры этой главы не позволяют провести адекватный анализ библейских текстов, подтверждающих концепцию фазы последнего суда, протекающей до и после Второго пришествия. Некоторые замечания, изложенные ниже, дают лишь поверхностное представление об этой теме. Заинтересованные читатели могут найти исчерпывающее исследование последнего суда в главах 13 и 14 моей книги «Надежда на пришествие для безнадежных людей».

Указания на фазу последнего суда, предваряющую пришествие. Понятие оценочного суда, предваряющего пришествие, служит исходной посылкой в учении Иисуса о суде. Например, Он нередко говорил о получении и неполучении Божьей награды (Мф. 5:46; 6:1,2, 4, 5,16,18; 10:41; Мк. 9:41; Лк. 6:23, 25), что предполагает предварительную оценку, кто что должен получить. Иисус вернется, чтобы совершить суд, а не учредить его.

Иисус говорил также о человеческой ответственности, которая включает не только дела, но и «всякое праздное слово». Ответственность каждого человека будет определена безусловно до того, как Он придет, чтобы призвать «творивших добро в воскресение жизни, а делавших зло — в воскресение осуждения» (Ин. 5:29). Воскресение к жизни или к осуждению указывает на исполнение Христом приговора, что подразумевает окончание оценочной (следственной) фазы. Из слов Христа видно, что люди будут воскрешены не на суд, а уже после вынесения приговора. Если бы тем, кто воскрес для вечной жизни или смерти, еще предстоял суд, то у нас возникла бы нелепая ситуация, когда результаты процесса были бы определены еще до заседания суда.

Павел описывает последний суд как время, когда произойдет «откровение праведного суда от Бога» (Рим. 2:5). Это откровение «праведного суда» предполагает предварительное расследование, в процессе которого определится, кто получит дар вечной жизни, а кто подвергнется «наказанию, вечной погибели, от лица Господа и от славы могущества Его» (2 Фес. 1:9). Откровение Божьего суда во время Второго пришествия предполагает прекращение Божьего судебного процесса до пришествия.

Тот же вывод можно сделать из упоминания апостола Павла о том, что Христос «будет судить живых и мертвых» (2 Тим. 4:1; ср. 1 Петр. 4:5). Если мертвые подвергаются суду, будучи еще мертвыми, то такой судебный процесс должен предшествовать суду, который будет во время пришествия, когда произойдет воскресение к вечной жизни или вечной смерти. Это упоминание составляет часть увещевания, с которым Павел обращается к Тимофею: «Заклинаю тебя пред Богом и Господом нашим Иисусом Христом, Который будет судить живых и мертвых в явление Его и Царствие Его: проповедуй слово…» (2 Тим. 4:1, 2).

Уильям Баркли отмечает значимость последовательности, в которой изложено это увещевание: 1) суд, 2) явление, 3) царство. Эта последовательность, по его мнению, отражает логическую цепь, ведущую к завершению истории спасения (36). За судом, который Христос совершит над живыми и мертвыми, последует Его явление, которое положит начало Его вечному Царству.

Описание Второго пришествия в 1 Фес. 4:13-18 исключает возможность проведения всеобщего «следственного» суда во время пришествия Христа. За воскресением и преображением верующих сразу следует их встреча с Господом, а не следственный суд (1 Фес. 4:16, 17). Дж. А. Сейсс делает в этой связи одно проницательное замечание: «Истина в том, что воскресение и перемены, которые произойдут с живыми „во мгновение ока», суть плоды и последствия предшествующего суда. Они — результат уже принятых решений» (37).

В Дан. 7 изложено впечатляющее видение, состоящее из трех частей, в каждой из которых небесный суд в присутствии Ветхого днями, окруженного тысячами ангелов, предваряет пришествие Сына Человеческого для получения вечного Царства. То же самое и в Откр. 11, где провозглашение «времени судить мертвых» (Откр. 11:18) предшествует открытию Святого святых небесного храма и явлению ковчега завета (Откр. 11:19). Здесь определенно содержится аллюзия на День примирения, которая находит свое прообразное исполнение в пришествии Христа, как указывает явление небесных знамений конца (Откр. 11:19).

Приведенных выше примеров достаточно, чтобы показать, что Писание так или иначе подразумевает существование следственного суда, предваряющего пришествие. Эта концепция служит исходной посылкой значительной части учений Иисуса и Павла. Более четкое описание суда, предваряющего пришествие, можно найти в апокалиптических видениях Книги Даниила (гл. 7 и 8) и Откровения (гл. 5 и 14). Более полно понять судопроизводство Христа, которое Он совершает до Своего возвращения, можно с помощью типологического соответствия, которое устанавливает Послание к Евреям между служением Дня примирения, осуществлявшимся первосвященником в земном святилище, и служением Христа в святилище небесном.

Указания на фазу последнего суда, которая последует за пришествием. Несколько библейских отрывков ясно свидетельствуют о том, что после возвращения Христа искупленные будут вершить суд. Христос пообещал Своим последователям: «Вы, последовавшие за Мною, — в пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израи-левых» (Мф. 19:28).

Порицая коринфян за то, что те привлекают своих собратьев по вере к суду, Павел вопрошает: «Разве не знаете, что святые будут судить мир! Если же вами будет судим мир, то неужели вы недостойны судить маловажные дела! Разве не знаете, что мы будем судить ангелов, не тем ли более дела житейские?» (1 Кор. 6:2, 3). Когда Павел говорит о «мире», который будут судить святые, речь, вероятнее всего, идет о мире неспасенных, иначе святым пришлось бы судить самих себя. Если «святые» совершают суд, значит, они уже подверглись суду до Второго пришествия и были допущены в Божье царство.

Святые будут судить и «ангелов». Речь, должно быть, идет о падших ангелах, которых Бог, согласно Петру, «предал блюсти на суд для наказания» (2 Петр. 2:4; ср. Иуд. 6). Если суммировать вышесказанное, то, согласно Павлу, воскресшие святые будут участвовать в судебном процессе, который последует за Вторым пришествием, и будут рассматривать дела погибших людей и падших ангелов.

Иоанн Богослов подкрепляет и дополняет вышеизложенные свидетельства в своем описании тысячелетнего царствования святых: «И увидел я престолы и сидящих на них, которым дано было судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие, которые не поклонились зверю, ни образу его и не приняли начертания на чело свое и на руку свою. Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет. Прочие же из умерших не ожили, доколе не окончится тысяча лет. Это — первое воскресение. Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом» (Откр. 20:4-6).

Из этого отрывка мы узнаем прежде всего о том, что суд отдан в руки искупленных. Эти святые начнут судебное разбирательство после того, как оживут во время первого воскресения. Это воскресение отличается от воскресения «прочих из умерших», которые вернутся к жизни по истечении тысячи лет и будут истреблены в озере огненном. Первое воскресение совпадает по времени со Вторым пришествием Христа, которое символически представлено в образе сияющего всадника на белом коне, грядущего с небесными воинствами (Откр. 19:11-16).

Масштабы суда, который последует за Вторым пришествием. Судебное разбирательство, которое состоится после Второго пришествия, затронет всех неверующих людей и падших ангелов, которые когда-либо существовали в мире. Его всеохватывающая сущность нашла самое разное выражение в Библии. Мы уже отмечали слова Иисуса о том, что под суд попадут «двенадцать колен Израилевых» (Мф. 19:28). Павел также говорит о святых, которые будут судить «мир» и «ангелов» (1 Кор. 6:2, 3). Иоанн весьма ярко описывает масштабы этого суда: «И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были… Тогда отдало море мертвых, бывших в нем, и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим» (Откр. 20:12, 13).

Суд совершается на основании свидетельств, взятых из книг, где записаны дела людей, а также из книги жизни. Упоминание об этих двух видах книг есть в Откровении. «И судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими» (Откр. 20:12). Данный параллелизм предполагает, что эти книги содержат записи о содеянном. Мы уже увидели, что идея суда, основанного на записях о людских делах, не раз встречается в Писании. «Судьи сели, — говорит Даниил, — и раскрылись книги» (Дан. 7:10).

Концепция Божьей летописи, которая фиксирует поступки каждого человека, наводит на мысль о том, что каждый сам пишет свою судьбу. Проживая один день за другим, мы оставляем на небе запись, которая послужит нам либо к бесчестию, либо к славе на последнем суде. В каком-то смысле, не столько Бог судит каждого человека, сколько человек сам совершает над собой последний суд.

Другой вид книги назван книгой жизни: «И иная книга раскрыта, которая есть книга жизни… И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное» (Откр. 20:12,15). В этой книге содержатся имена всех тех, кто верит во Христа. Многочисленные упоминания о книге, где записаны имена всех праведников, есть и в Новом, и в Ветхом Заветах (Исх. 32:32, 33; Дан. 12:1; Лк. 10:20; Флп. 4:3; Откр. 3:5; 13:8; 21:27).

Взаимосвязь между книгой дел и книгой жизни не вполне ясна. Остин М. Фаррар высказывает предположение, что люди, чьих имен не окажется в книге жизни, смогут понять причину этого, просмотрев книги, содержащие записи об их делах37. Вполне вероятно, что подобная проверка составляет часть судебного разбирательства, которое будут вести святые. В Божьем Царстве будет недоумение по поводу отсутствия некоторых уважаемых «святых» и присутствия некоторых известных «грешников». Книга дел поможет объяснить, почему в книге жизни отсутствуют одни имена и присутствуют другие. Таким образом, важная функция суда, который будет проходить после Второго пришествия, заключается в том, чтобы помочь разумным существам полностью понять и принять справедливость Божьего правосудия.

Сравнение двух фаз суда. Если сравнивать две фазы последнего суда (до пришествия и после него), можно отметить определенное сходство и некоторые их различия. Обе фазы представляют собой судебный процесс, который предшествует исполнению приговора — награде или наказанию. Обе фазы имеют целью помочь разумным существам оценить и признать справедливость Божьего суда в спасении одних и осуждении других. Обе фазы решают участь разумных, мыслящих существ.

Есть и некоторые различия. Суд, предваряющий пришествие, идет в присутствии непадших небесных существ, в то время как фаза суда после пришествия совершается пред лицом спасенных людей. Первая фаза раскрывает Божью справедливость в спасении верующих, а вторая фаза раскрывает Его справедливость в наказании неверующих. Первая фаза завершится с пришествием Христа, Который даст вечную жизнь праведным, а вторая фаза окончится необратимым истреблением нечестивых.

Два исхода. Разница между двумя оценочными фазами последнего суда заключается, главным образом, в их исходе. Оценочный суд до пришествия проходит в присутствии непадших небесных существ и раскрывает Божью справедливость в пришествии Христа, Который наделит воскресших и оставшихся в живых верующих даром вечной жизни. С другой стороны, оценочный суд после пришествия происходит пред лицом спасенных людей и раскрывает Божью справедливость в пришествии Христа, Который сойдет на землю в конце тысячелетнего царства, чтобы наказать воскресших грешников вечной смертью.

Окончательным итогом последнего суда, совершенного Христом сначала при Его Втором пришествии, а затем — в конце тысячелетия, будет вечная жизнь для праведных и необратимое уничтожение для нечестивых. Это понимание последнего суда, которого придерживаются адвентисты седьмого дня, сохраняет такие качества, приписываемые Библией этому событию, как единство и завершенность. Оно помогает правильно воспринимать Божью справедливость и укрепляет надежду на Второе пришествие.

Часть 4: Новый мир

Окончательным итогом возвращения Христа будет восстановление нашего мира в его первозданном совершенстве. Воскресение и преображение верующих, последний суд, воскресение и истребление неверующих — все это подготовительные события, ведущие к заключительному акту истории спасения: сотворению «нового неба и новой земли» (Откр. 21:1; 2 Петр. 3:13)

Цель творения и искупления в конечном итоге будет достигнута, когда следы греха будут удалены из всей сотворенной Вселенной и Бог установит новый, совершенный порядок. Только тогда, когда потерянный рай станет вновь обретенным раем, цель Первого и Второго пришествий Христа в этот мир будет полностью осуществлена.

1. Новая земля — исполнение ветхозаветных обетовании

При творении Бог пообещал людям, что эта земля будет местом нашего обитания и нашим достоянием (Быт. 1:28). Вследствие грехопадения наши прародители были изгнаны из Едемского сада и препровождены в землю, которая с тех пор находилась под проклятием (Быт. 3:17). В обетовании о победе, которое Бог дал сразу после грехопадения, есть не выраженное явно заверение в том, что рай будет восстановлен на новой земле.

То же заверение подразумевается и в Божьем обетовании Аврааму: «И дам тебе и потомкам твоим после тебя землю, по которой ты странствуешь, всю землю Ханаанскую, во владение вечное; и буду им Богом» (Быт. 17:8). Обратите внимание, что Бог пообещал землю ханаанскую не только потомкам Авраама, но и ему самому. Однако это обетование для Авраама так и не исполнилось, потому что единственной землей, которая ему досталась в Ханаане, стала погребальная пещера, купленная им у хеттеев (Быт. 23).

Расширенное исполнение. В Послании к Евреям говорится, что Авраам ожидал более масштабного исполнения Божьего обетования о наследовании Ханаана, а именно «города, имеющего основание, которого художник и строитель — Бог» (Евр. 11:10). «Город», которого ожидал Авраам, — это Новый Иерусалим, который будет на новой земле. Таким образом, Божье обетование, данное Аврааму, в конечном итоге исполнится, но не в тот день, когда евреи вернут себе всю палестинскую землю, как учат диспенса-ционалисты, а когда Бог утвердит новый мир как наследие всех духовных детей Авраама.

Павел намекает на расширенное исполнение обетования о земле ханаанской, когда говорит, что Бог обещал Аврааму и его потомкам — «быть наследником мира» (Рим. 4:13). Подобное же расширение понятия ханаанской земли можно усмотреть и в одной из заповедей блаженства: «Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю» (Мф. 5:5), в которой перефразирован Пс. 36:11: «А кроткие наследуют землю». Обещанный покой и мир, который израильтяне должны были получить по вхождении в Ханаан, служит прообразом покоя и мира на новой земле, который ожидает народ Божий (Евр. 4:9). Таким образом, новая земля означает полное исполнение обетовании, данных Богом Своему народу.

2. Уничтожение или обновление нынешней Земли?

И Ветхий, и Новый Заветы говорят о грядущем мире, который Бог устроит для искупленных, как о «новом небе и новой земле» (Ис. 65:17; 2 Петр. 3:13; Откр. 21:1). Что же означает выражение «новое небо и новая земля»? Неужели наша планета Земля будет полностью уничтожена, и Бог сотворит совершенно новую планету, ничем не похожую на нынешнюю? Или же Бог ограничится тем, что очистит и обновит нашу Землю?

Дж. Ч. Берковер упоминает целый ряд лютеранских теологов, которые склоняются к концепции уничтожения нынешней земли и отсутствия какой-либо преемственности между ветхой землей и новой (38). Они апеллируют к таким библейским отрывкам, как 2 Петр. 3:12, где говорится: «Воспламененные небеса разрушатся и разгоревшиеся стихии растают».

Земля, несомненно, будет коренным образом преобразована в огне катаклизмов, которые будут сопровождать исполнение окончательного приговора над грешниками и этим грешным миром. И все же Писание не поддерживает концепцию полного уничтожения этой земли, оно говорит об ее обновлении и восстановлении. В пользу такого заключения можно привести четыре основных довода.

Новая качественно, а не изначально. Во-первых, термин, использованный во 2 Петр. 3:13 и в Откр. 21:1 для обозначения новизны мира («новое небо и новая земля»), звучит на греческом языке как kainos, а не neos. Между этими терминами есть существенное различие. Neos, как разъясняет Дж. Бем, это «только что возникшее», в то время как «kainos — это новое по природе своей, отличное от обыденного, впечатляющее, превосходящее старое, более ценное или привлекательное» (39). Таким образом, выражение «новое небо и новая земля» означает, что новая земля не будет полностью отличной от нынешней, но будет лучше, поскольку чудесным образом обновится.

Хороший пример, демонстрирующий смысл термина kainos, можно найти во 2 Кор. 5:17, где Павел пишет: «Итак, кто во Христе, тот новая [kaine] тварь; древнее прошло, теперь все новое [kaina]». Подобно тому как отдельный верующий становится «новым творением», обновленным и преображенным Божественной благодатью, так и весь этот мир станет «новым небом и новой землей», очищенными и восстановленными Божественной силой. В обоих случаях «новое» сохраняет свою преемственность со старым.

Освобождение от тления. Второй довод, свидетельствующий в пользу обновления, а не уничтожения этого мира, заключается в высказывании Павла: «И сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих» (Рим. 8:21). Тот факт, что Павел описывает окончательное восстановление этого мира как избавление «от рабства тлению», предполагает обновление нынешнего творения, а не совершенно новое творение, не имеющее никакого отношения к нынешнему миру.

Третий довод — это преемственность, подразумеваемая воскресением тела. Библия говорит о воскресении тела, а не о сотворении новых людей, значит, между нашим нынешним образом бытия и бытием на новой земле существует явная преемственность. Если так обстоит дело с людьми, то у нас есть все основания полагать, что этот вывод можно отнести и к окружающему их миру.

Поражение сатаны. Четвертый довод в пользу обновления заключается в том, что уничтожение земли означало бы победу сатаны, а не Бога. Как справедливо замечает Энтони Хоекема, «если бы сатана достиг полного успеха в своем стремлении испортить и растлить нынешний космос и нынешнюю землю, то Богу не оставалось бы ничего иного, как только истереть ее в порошок. Однако сатане не удалось одержать победу. Напротив, он потерпел решительное поражение. Бог явит масштабы этого поражения, когда обновит ту самую землю, на которой сатана обольщал человечество, и в конце концов сотрет с ее лица все следы сатанинских злых умыслов» (40).

Какое практическое значение имеет для нас обновление нынешней земли? Дело в том, что мы лишаемся права списывать ее «в утиль» и радоваться ее разорению. Напротив, мы должны трудиться ради совершенствования мира сейчас, в свете Божьего плана обновить ее в конце. Наша задача — вырабатывать и пропагандировать христианский образ жизни, который ценен не только для нынешнего мира, но и для мира грядущего.

3. Библейский взгляд на новую землю

Неземной рай. Большинство людей представляют себе новый мир в виде духовного дома отдыха где-то на небесах, где прославленные души будут проводить вечность в созерцании и размышлениях. Эти ошибочные воззрения нашли отражение в строках популярных христианских гимнов, таких, как эти: «Небесная вечная родина — там ждет меня Отец. Небесная вечная родина — где сияет Божий свет».

Мысль о том, что вечность нужно будет проводить в духовном мире, где-то в глубоком космосе, нося белые одежды, играя на арфах, распевая хвалебные песни, в размышлении и созерцании, едва ли придется по вкусу христианам двадцать первого века, влюбленным в пейзажи и шум современных мегаполисов. В своем эссе, которое называется «Рай», поэт Лаури Ли отмечает, насколько далеки современному уму традиционные представления о рае: «Слишком целомудренный, слишком стерильный, слишком зацикленный на хорошем поведении, у верующего он не вызывал ничего, кроме почтительного кивка. А вот ад всегда привлекал массу внимания, ведь все самое любопытное происходит именно там — яркие краски, высокие температуры, ловкие проказы и неизменно самая интересная компания» (41).

Подобные представления о рае как о чем-то смутном и эфемерном уходят корнями в греческую философию, а не в библейское учение. Для древних греков материальная составляющая этого мира была порочной, а, следовательно, и не заслуживающей существования. Цель жизни виделась в достижении духовного царства, где души, освобожденные от узилища плоти наслаждаются вечным блаженством.

В ходе нашего исследования мы увидели, что христианская Церковь усвоила греческий дуалистический взгляд на человеческую природу и участь. Влияние дуализма на христианскую философию и практику просто огромно. Оно привело не только к уничижению физического аспекта жизни (vita activa) в пользу ее духовного аспекта (vita comtempla-tiva), но также и к обесцениванию этого материального мира за счет завышенной оценки духовных сфер где-то там, на «небесах».

Большинство современных христиан желают провести вечность «на небесах», а не здесь, на обновленной земле. Эта истина со всей очевидностью открылась мне, когда я проводил исследования, готовясь к написанию этой главы. Когда я ввел фразу «новая земля» в электронную поисковую систему библиотеки Университета Андрюса, на мониторе появилась только одна запись: «Ресторан „Новая земля»» где-то в Иллинойсе. Когда же я ввел слово «небеса», то в моем распоряжении оказалось более 200 названий. Совершенно очевидно, что грядущий мир ассоциируется у христиан с «небесами», а не с «новой землей».

Библейский реализм. Представление об эфемерном, духовном рае где-то «на небесах» возникло под влиянием греческого дуализма, но никак не библейского реализма. И Ветхий, и Новый Заветы говорят о «новом, небе и новой земле» (Ис. 65:17; Откр. 21:1) как о нынешнем небе и нынешней земле, обновленных и восстановленных в первозданном совершенстве, а не как об ином мироздании где-то в далеком космосе.

В одной из своих книг я показал, как представления о мире, гармонии, материальном процветании и отраде первой субботы — Первого Дня Адама после его сотворения — действовали в ветхозаветные времена как парадигма Последних Дней (общепринятое обозначение нового мира) (42). Мир и гармония, существовавшие между Адамом и животными, будут восстановлены на новой земле, когда «волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их» (Ис. 11:6).

Подобным же образом на новой земле будут восстановлены и процветание и изобилие: «Пахарь застанет еще жнеца, а топчущий виноград — сеятеля; и горы источать будут виноградный сок, и все холмы потекут» (Ам. 9:13; ср. Ис. 4:2; 30:23-25; Иоил, 3:18; Соф. 3:13). Эти описания передают картину реальной и изобильной «земной» жизни в новом мире.

Городская жизнь. В Новом Завете к тому же подчеркивается связь и преемственность между жизнью в нынешнем мире и бытием в мире грядущем. Вероятно, самым ярким образом, использованным для передачи ощущения преемственности и реальности нового мира, можно считать образ города. В Послании к Евреям, например, говорится, что Авраам «ожидал города, имеющего основание, которого художник и строитель — Бог» (Евр. 11:10). Переживания Авраама служат прообразом переживаний всех верующих, потому что автор послания говорит: «Не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего» (Евр. 13:14).

Новый Завет завершается весьма впечатляющим описанием святого града, Иерусалима, в который войдут «только те, которые написаны у Агнца в книге жизни» (Откр. 21:27). Едва ли все детали этого описания следует воспринимать буквально. Например, зачем святому граду такие высокие стены, которые будут мешать его жителям наслаждаться удивительной панорамой окружающего мира? Очевидно, это видение о высоких стенах было дано Иоанну и его современникам как заверение в полной безопасности. В те дни чем выше были городские стены, тем спокойнее спали обитатели города.

Подобным же образом и имена двенадцати колен сынов Израилевых, написанные на городских воротах (Откр. 21:12), а также имена двенадцати апостолов, написанные на двенадцати основаниях (ст. 14), говорят о том, что население святого града будет состоять как из ветхозаветных, так и из новозаветных верующих. Каким бы ни было значение всех описанных в видении подробностей, святой град служит образом весьма активной городской жизни на обновленной земле, а не мистического, монашеского существования где-то в небесном убежище.

Активная, увлекательная жизнь. Библейская концепция святого града указывает на то, что жизнь на новой земле будет проходить не в изоляции и уединении, а в общении и в увлекательной и активной деятельности. Новая земля будет сложным и многонациональным организмом, где люди всех рас, культур и языков будут мирно сосуществовать и трудиться. Жизнь будет динамичной и творческой, далекой от бездействия и скуки.

«В Новом Иерусалиме, — пишет Ширли Ч. Гатри, — будет общность без единообразия, индивидуальность без безответственности. Проблема столкновения прав личности с интересами общества будет решена таким образом, что общество будет служить личности, а личность будет служить обществу как содружеству свободных ответственных существ, объединенных в любви» (43).

Образ спасенных, живущих совместно и взаимозависимо в Божьем граде, отражает исполнение Божественного замысла, которым Он руководствовался при творении и искуплении. При творении Бог выразил желание, чтобы люди развивались не по одиночке, но в совместном труде, покоряя землю и владычествуя над ней. Посредством искупления Христос примиряет нас с Богом и ближними, так что мы обретаем способность жить в мире даже с теми, кого мы некогда считали врагами.

Городская организация жизни отражает Божью волю. Библейская концепция святого града на новой земле показывает нам, что городская организация жизни соответствует Божьей воле. Многим подобный взгляд претит, поскольку современные города едва ли можно назвать отражением Божьего града. Напротив, они поражены преступностью, ненавистью, враждебностью и безразличием к Богу и ближним.

Современная городская жизнь не должна служить основанием для отвержения городской организации жизни в принципе. Тот факт, что на новой земле люди будут жить в городских условиях, говорит о том, что они смогут проживать совместно в сложной городской системе, причем им удастся избежать социальных, экономических, экологических, политических и расовых проблем, которые мы испытываем сегодня. Более того, эта концепция совместного проживания в будущем Божьем граде должна побуждать нас как христиан трудиться в городских условиях, распространяя наше христианское влияние и помогая в решении многочисленных сложных проблем, а не вливаться в массовый исход из городов в сельские районы.

4. Немного о жизни на новой земле

Основные библейские отрывки, повествующие о жизни на новой земле (Ис. 65:17-25; 66:22,23; Откр. 21:1 по 22:5), дают лишь некоторое представление о том, какой на самом деле будет там жизнь. Таким образом, любые попытки охарактеризовать условия существования в будущем мире следует рассматривать как весьма ограниченное и несовершенное описание реальности, о которой сказано: «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку» (1 Кор. 2:9).

Божье присутствие. Самым неповторимым и самым волнующим аспектом жизни на новой земле будет присутствие Божье в среде Его народа. «Се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их» (Откр. 21:3). Эти знакомые слова являются стержневым обетованием Божьего завета благодати (ср. Быт. 17:7; Иер. 31:33; Евр. 8:10), который найдет свое полное исполнение на новой земле.

В Своих притчах Иисус, говоря о человеческой участи, нередко подводил к тому, что человек в конечном итоге окажется в присутствии Божьем. Он сравнивал участь Своих последователей с брачным пиром, где Он будет исполнять роль жениха (Мф. 25:1-13) или хозяина (Мф. 22:1-10); а также с имением, куда вернулся Господин, Сам Христос, чтобы вознаградить Своих верных рабов, говоря каждому: «Войди в радость господина твоего» (Мф. 25:21; ср. Лк. 12:35-38).

Божье присутствие на новой земле будет настолько реальным, что «город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его — Агнец» (Откр. 21:23). Смысл этого отрывка в том, что новая земля (небеса, место, где обитает Бог) и земля (место обитания людей) больше не будут разделены, но соединятся.

Верующие, живя на новой земле, будут наслаждаться благословенным общением, которое было у Адама и Евы каждую субботу, когда Бог приходил навестить их. Грехопадение прервало это блаженное общение, но суббота осталась — как напоминание верующим о том, что в будущем оно обязательно восстановится (Евр. 4:9). Наше еженедельное празднование субботы питает нашу надежду на будущее общение с Богом на новой земле. Тогда наступит, как выразился Августин, «величайшая из суббот», когда «мы .будем покоиться и лицезреть; лицезреть и любить; любить и славословить; вот что будет в конце и чему не будет конца» (44).

Общение со всеми верующими. Общение, которое мы будем иметь с Троицей, объединит нас с верующими всех веков, живших во всех концах земли. В настоящее время мы можем поддерживать дружеские отношения только с нашими современниками, живущими неподалеку от нас. На новой земле у нас появится возможность расширить круг общения: в него войдут верующие всех веков и всех стран: патриархи, пророки, апостолы, мученики, миссионеры, наши предки, наши потомки, пасторы и рядовые прихожане.

Символом этого великого братства служит грандиозный свадебный пир Агнца: «Блаженны званные на брачную вечерю Агнца» (Откр. 19:9). В этом братстве будет состоять «великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен, и колен, и народов, и языков» (Откр. 7:9). Невозможно представить себе, какое вдохновение, какие знания мы почерпнем, лично познакомившись с самыми одаренными людьми, когда-либо жившими на земле.

Отсутствие зла. Самым существенным отличием нынешней жизни от жизни на новой земле будет отсутствие всего того, что ограничивает и портит нам жизнь. Дьявол, первоисточник всякого рода зла, будет уничтожен в огненном озере (Откр. 20:10). Следовательно, уже не будет никаких проявлений зла ни в нас, ни вокруг нас. Сейчас трудно представить, каково нам будет жить в новом мире, где больше не будет ненависти, зависти, страха, злобы, неравенства, обмана, угнетения, убийств, беспощадной конкуренции, политических баталий, гонки вооружений, экономических спадов, межрасовых конфликтов, голода, нищеты, болезней и смерти.

«И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло» (Откр. 21:4). За этими смелыми штрихами скрывается удивительное будущее. Они означают, что больше не будет неизлечимых болезней, несчастных случаев, детей-инвалидов, похорон и долгих разлук. Они означают также, что у нас будет возможность реализовывать все цели, которые мы будем ставить перед собой по Божьему вдохновению. В этой жизни людям зачастую не удается завершить свои амбициозные проекты, осуществление которых прерывается болезнью или смертью. На новой земле у каждого будет сколь угодно времени и средств для достижения самых высоких целей.

Отсутствие страха. Отсутствие зла проявится прежде всего в отсутствии страха, неуверенности и тревоги. Наша нынешняя жизнь сопряжена с опасностями, разного рода неприятными переживаниями и страхами. Мы боимся потерять работу; мы опасаемся, что в наш дом может залезть вор, что наша машина сломается в дороге, что нам изменит супруг, что наших детей постигнет неудача в школе или на работе, что у нас ухудшится здоровье, что мы не найдем общего языка с коллегами или сверстниками. Короче говоря, мы боимся всякого рода жизненных неурядиц. Подобные страхи наполняют нашу жизнь тревогой, идя вразрез с Божьими целями, которые Он имеет в отношении нас, и подрывая наши человеческие силы.

В Священном Писании есть много образов, призванных убедить нас, что на новой земле не будет никаких страхов и тревог. Оно говорит о городе с вечным основанием, построенном Самим Богом (Евр. 11:10), и о «царстве непоколебимом» (Евр. 12:28). Возможно, самой близкой сердцу христианина первого века была картина города с «большой и высокой стеной» (Откр. 21:12). Когда в древних городах запирались массивные ворота, их жители могли чувствовать себя в относительной безопасности. Чтобы подчеркнуть полную защищенность святых на новой земле, Иоанну было показано, что высота стен святого града равна их длине (Откр. 21:16).

Еще один образ, призванный передать ощущение полной безопасности на новой земле, — это исчезновение морей и океанов («и моря уже нет» — Откр. 21:1). Для Иоанна море символизировало его изоляцию на Патмосе и разлуку с собратьями по вере на большой земле. В море виделась также и угроза безопасности всего мира (ср. Откр. 13:1; 17:15), особенно для евреев, которые, не имея флота, постоянно подвергались опасности внезапного нападения с моря. Таким образом, исчезновение морей с лица новой земли означает отсутствие угроз ее безопасности и гармонии. То же чувство полной защищенности для современного христианина может выражаться в таких образах, как отсутствие сигнализаций, страхования имущества, контрольно-пропускных пунктов или стратегических оборонных систем. Каким бы ни был образный ряд, мы можем быть уверены, что на новой земле мы будем избавлены от мучительных опасений и страхов.

Отсутствие нечистоты. Одним из самых приятных аспектов жизни на новой земле будет чистота окружающей среды. «И не войдет в него [город] ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи» (Откр. 21:27). Свобода от нравственной нечистоты будет отражаться в свободе от экологического загрязнения. Жизни более не будет угрожать варварская эксплуатация природных ресурсов, поскольку жители новой земли будут верными управителями нового Божьего творения. На новой земле не будет «мест для курения», поскольку никто и никогда не захочет убивать себя сигаретным дымом. Какое это удовольствие — дышать всегда свежим и чистым воздухом; пить из любого источника чистую, искрящуюся воду; вкушать полноценные, свежие продукты, не отравленные пестицидами и консервантами!

В Библии почти ничего не сказано о том, как Бог очистит эту землю от атмосферного, водного и почвенного загрязнения. Петр намекает на очищение огнем, когда пишет: «Воспламененные небеса разрушатся и разгоревшиеся стихии растают» (2 Петр. 3:12). Огонь в древнем мире был известен как основное очищающее средство. Вполне вероятно, однако, что Бог воспользуется и другими средствами, чтобы достичь земных глубин и уничтожить хранящиеся там ядовитые отходы. Какие бы методы ни использовал Бог для полного очищения воздуха, воды и почвы, мы можем быть уверены, что новая земля будет чистой как в нравственном, так и в физическом отношении.

Обнадеживает и тот факт, что жители новой земли будут ответственными управителями нового Божьего творения и не испортят его еще раз. Вероятно, их жизнедеятельность не будет сопряжена с большим количеством отходов, и они будут знать способы их переработки, позволяющие не наносить ущерба природе. Будет сохраняться совершенное экологическое равновесие, которое будет гарантировать благоденствие человека, животных и растений.

Творческая деятельность. Жизнь на новой земле будет проходить не в праздности и пассивном созерцании, но в плодотворной деятельности и творчестве. Глубоко заблуждаются те, кто думают, что искупленные заживут в новом мире как почетные гости, которых будут кормить, одевать и всеми силами развлекать. Новая земля не будет эдаким волшебным Диснейлендом, где Бог раздает бесплатные билеты на беспрерывно работающие аттракционы. В грядущем царстве не будет тунеядцев. Исайя пишет: «И будут строить домы, и жить в них, и насаждать виноградники, и есть плоды их. Не будут строить, чтобы другой жил, не будут насаждать, чтобы другой ел» (Ис. 65:21, 22).

Библейская картина будущего мира описывает реальных людей, занятых плодотворной деятельностью и творчеством. У нас не будет недостатка во времени и средствах, ничто не помешает осуществлению наших проектов. С точки зрения науки и получения знаний о мире мы, в нынешних условиях, можем лишь поверхностно затронуть любую научную дисциплину, избираемую нами для исследования. Чем больше мы узнаем, тем дальше отодвигается от нас горизонт познания. На новой земле не будет предела нашему росту в познании и благодати. «Станут развиваться все способности, умения и навыки; умножится каждый талант. Приобретаемые знания не приведут к умственному переутомлению или истощению жизненных сил. Там можно будет осуществлять самые грандиозные проекты; претворять в жизнь самые возвышенные стремления, самые смелые планы; но и после этого будут новые вершины, которые следует взять; новые чудеса, которые будут вызывать восхищение; новые истины, которые нужно постигать; новые объекты исследования, требующие приложения сил, ума, души и тела» (45).

Преемственность с нынешней культурой. Жизнь на новой земле сохранит определенную преемственность с тем, что мы можем в широком смысле обозначить как нашу нынешнюю культуру. К такому выводу мы можем прийти исходя из того факта, что Библия говорит именно о преобразовании этого мира, а не о его уничтожении. Кроме того, на такого рода преемственность указывает и воскрешение тела, что подразумевает сохранение и восстановление нашей личности при воскресении.

Еще одно значимое указание на преемственность можно обнаружить в Откр. 21:24, 26, где говорится: «Цари земные принесут в него [город] славу и честь свою… И принесут в него славу и честь народов». На основании этого отрывка можно предположить, прежде всего, что среди жителей новой земли будут люди, занимающие высокое положение в этом мире: цари, президенты, ученые и им подобные. Во-вторых, уникальный вклад, сделанный каждым народом в улучшение нынешней жизни, обогатит жизнь и на новой земле. Вполне возможно, что технологические прорывы нашего времени в области компьютеров, связи и средств передвижения не останутся втуне, но будут расширены, облагорожены и усовершенствованы.

Стивен Трэвис справедливо отмечает, что «Бог, подтвердивший совершенство сотворенного Им мира, не вычеркнет его просто так, вместе со всеми достижениями искусства, красотой и плодами человеческой изобретательности. У Бога ничего не выбывает. Вся творческая деятельность людей, отражающая Божью способность к созиданию, будет перенесена и в преображенный мир» (46). Бог ценит наши творческие достижения, зачастую требующие от нас больших жертв. Как утешительна мысль о том, что на новой земле они не утратят свою нынешнюю ценность. Сохранение уникальных достижений человечества на новой земле говорит еще и том, что жизнь там будет волнующей и полнокровной, а не скучной и бесцветной.

Регулярные богослужения. Центральное место в жизни на новой земле будет занимать регулярное богопоклонение. Пророк Исайя так описывает постоянство и стабильность богослужений на новой земле: «Тогда из новомесячия в новомесячие и из субботы в субботу будет приходить всякая плоть пред лицо Мое на поклонение, говорит Господь» (Ис. 66:23 — др. пер.). Судя по контексту этого стиха, когда речь здесь идет о регулярном богослужебном собрании, имеется в виду, прежде всего, политическое возрождение Иерусалима и его религиозных служений, на что так надеялись евреи (ст. 20), а уже затем — восстановление нашей земли в конце времен, прообразом которого и служило возрождение Иерусалима. Пророки нередко видят конечные результаты Божественной деятельности сквозь призму ожидаемых в скором времени исторических событий.

Исайя, наряду с субботой, упоминает и «новомесячие», поскольку этот день играл существенную роль в определении начала нового года и каждого месяца, а также дат ключевых ежегодных праздников, таких, как Пасха, Пятидесятница и День примирения. Поскольку дата самого новомесячия определялась путем визуальных наблюдений, появление «новой» луны имело решающее значение для стабильности гражданского и религиозного календаря. Вот почему Исайя (Ис. 66:23) и Иезекииль (46:3) говорят о регулярных собраниях в новомесячие и субботу в восстановленном Иерусалиме. Для них это означало регулярность и стабильность богослужений.

У нас нет оснований полагать, что искупленные будут собираться на богослужение в день новолуния, поскольку его (новолуния) основная функция заключалась в том, чтобы помогать израильтянам высчитывать даты ежегодных праздников и готовиться к ним. Исайя упоминает о новоме-сячии как о времени регулярных богослужебных собраний на новой земле по той причине, что он описывает их в контексте исторического возвращения евреев на родину «от всех народов» (Ис. 66:20). Поэтому необходимо провести различие между элементами, относящимися к Израилю как нации (такими, как новомесячие), и теми элементами, которые останутся на новой земле, то есть субботой. Более того, следует отметить, что Исайя стремился подчеркнуть стабильность и постоянство как социальной, так и религиозной жизни («новая земля… и семя ваше и имя ваше… всегда будут» — Ис. 66:22). Это заверение относится и к обещанному в прошлом восстановлению Иерусалима, и к будущей жизни на новой земле.

Великолепие богослужения на новой земле. Па новой земле и личное, и общественное богопоклонение будет не только регулярным, но и более богатым по форме и содержанию. Гимны, приведенные в Книге Откровение, дают некоторое представление о том, каким будет такое богопоклонение. Написано, что 144000 будут петь «новую песнь», которой не сможет научиться никто, кроме «искупленных от земли» (Откр. 14:3). По всей видимости, эта песня нова и уникальна потому, что в ней поется о переживаниях, вызванных личной благодарностью Богу за Его чудесное спасение. Иоанн видит одолевших последнее обольщение стоящими как бы «на стеклянном море, смешанном с огнем», и поющими «песнь Агнца», в которой такие слова: «Велики и чудны дела Твои, Господи Боже Вседержитель! праведны и истинны пути Твои, Царь святых!… Все народы придут и поклонятся пред Тобою, ибо открылись суды Твои» (Откр. 15:2-4).

Гимны из Книги Откровение показывают, что лейтмотивом богопоклонения на новой земле будет восхваление Бога за Его совершенное творение (4:11), за чудесное спасение (Откр. 5:9, 12) и за окончательное оправдание и возрождение Его народа (Откр. 15:3, 4; 19:1-3). Поскольку сущность богослужения заключается в признании Божьего достоинства посредством хвалы и поклонения, то богослужение на новой земле будет более богатым, чем ныне, ибо искупленные более полно осознают Божье достоинство.

В этой жизни мы поклоняемся Богу, хотя и не всегда понимаем, почему Он допускает процветание нечестивых и страдания невинных. На новой земле эта тайна откроется, когда искупленным будет дана возможность постичь справедливость Божьих судов. «Все народы придут и поклонятся пред Тобою, ибо открылись суды Твои» (Откр. 15:4). Это откровение Божественной справедливости и милости вдохновит спасенных на прославление Бога: «Аллилуйя! спасение, и слава, и честь, и сила Господу нашему! Ибо истинны и праведны суды Его» (Откр: 19:1, 2).

Богопоклонение на новой земле будет более богатым по своему содержанию не только из-за более полного осознания Божьей милости и справедливости, но и благодаря возможности лицезреть Бога. «Но престол Бога и Агнца будет в нем [городе], и рабы Его будут служить Ему. И узрят лицо Его, и имя Его будет на челах их» (Откр. 22:3,4). Исходя из этого текста можно предположить, что богопоклонение на новой земле обогатит верующих более полным познанием Бога и совершенной радостью в Нем. В каком-то смысле, в этом и заключается первичная функция богопоклонения, а именно: пережить Его присутствие, мир и силу в своей жизни. Это переживание будет настолько реальным на новой земле, что она станет для нас настоящим раем.

Заключение

В первой главе мы отмечали, что наши представления о сущности человеческой природы имеют определяющее значение для наших представлений о конечной участи человека. В ходе данного исследования мы сравнивали и противопоставляли дуалистический взгляд на человеческую природу, который проводит четкую грань между физическим, смертным телом и бесплотной, бессмертной душой, и холистический взгляд, который подчеркивает единство тела, души и духа, составляющих неделимый организм.

Наше исследование показало, что дуалистический взгляд на человеческую природу уходит корнями в греческую философию и что он оказал большое влияние на христианские верования и обычаи. Например, вера в то, что тело смертно, а душа — нет, привела к появлению странного определения смерти как отделения бессмертной души от смертного тела, а не прекращения жизни, как на то ясно указывает Библия. Это небиблейское определение смерти способствовало распространению веры в то, что душа сразу после смерти попадает либо в рай, либо в ад, либо в чистилище. В свою очередь вера в бессмертие души положила начало католическому вероучению о заступничестве святых и о том, что Церковь на земле вправе вменять заслуги святых душам, страдающим в чистилище.

Что касается окончательного наказания нечестивых, мы отмечали, каким образом вера в бессмертие души повлияла на возникновение концепции ада, согласно которой Бог якобы истязает погибших на протяжении всей вечности. Подобный взгляд в настоящее время оказался под вопросом, поскольку все больше и больше христиан отвергают его по причинам библейского и нравственного порядка. С точки зрения Библии, богатый образный ряд и терминология уничтожения, используемые в Библии для описания участи нечестивых, ясно указывают на то, что их окончательное наказание выльется в полное уничтожение, а не в вечные муки. С точки зрения морали, доктрина вечных мучений несовместима с библейским откровением Божественной любви и справедливости.

В этой заключительной главе мы увидели, что дуализм свел на нет ожидание Христова пришествия, поскольку люди стали верить, что встретят Христа сразу после смерти в виде развоплощенных душ. Судный день оказался практически ненужным, поскольку приговор каждому человеку выносится незамедлительно, как только он умрет: его либо отправляют на небеса, либо низвергают в ад. Дуализм придал чисто духовный смысл воскресению тела и новому миру, обесценив физический аспект воскрешенного тела и материальный аспект грядущего царства. В итоге большинство христиан сегодня едва ли вдохновляет перспектива оказаться в некоем эфемерном раю, где им предстоит провести всю вечность в виде прославленных душ, вечно занятых пением, размышлением и созерцанием.

Негативное влияние дуализма на различные аспекты христианской практики и философии не поддается оценке. Многие исследователи признают, что дуализм, разделяющий тело и душу, способствовал возникновению прочих дихотомий, которые противоречат библейскому взгляду на человеческую природу и причиняют немалый ущерб сознанию людей. Богословы нередко увязывают дуализм тела и души с дуализмом священного и мирского, который проводит черту между религиозным и светским аспектами жизни, тем самым ограждая от требований Евангелия существенную часть человеческого существования. Миссиологи признают, что дуализм привел к усеченному благовествованию, которое сосредоточивается на спасении душ и не служит всему человеческому существу.

Деятели в области образования обнаруживают негативное влияние дуализма на традиционные учебные планы, где акцент делается на развитии ума в ущерб всей личности. Врачи и психологи признают, что дуализм несет определенную ответственность за неудачи в распознании психосоматической динамики физических и эмоциональных заболеваний. Поскольку в данном исследовании не ставилось задачи рассмотреть различные сферы, подвергшиеся влиянию дуализма, в этом заключении я вкратце упомяну три важных его аспекта: 1) религиозный дуализм, 2) моральный дуализм и 3) социальный дуализм.

Религиозный дуализм. Дуализм тела и души способствовал неправомерному разделению человеческого существования на две отдельных сферы: на религиозную жизнь и мирскую жизнь, на священное призвание и светскую профессию или, как говорили в средние века, на vita contemplativa и vita activa. Некоторые исследователи видят в этой нынешней дихотомии священного и мирского прямое следствие разграничения между телом и душой, между природой и благодатью, свойственного средневековой теологии (46).

Если в человеческой природе заключена бестелесная душа, отличная от физического тела, то и в жизни человека в целом есть духовная, или священная, сфера, включающая богословские убеждения, личное благочестие и мораль, которые существуют отдельно от мирской составляющей жизни, включающей мирские устремления. Поэтому можно благополучно жить мирской жизнью, не обращаясь к принципам Божественного откровения. Таким образом, бизнес, наука, политика, искусство, развлечения и культура рассматриваются как изначально мирские занятия, не испытывающие непосредственного влияния религиозных ценностей. Религия и вера должны находиться вне секулярного мира, поскольку последний действует на основании иных критериев.

Эта дуалистическая ментальность создает ложную дихотомию между религиозной и светской сферами жизни. Она не признает, что библейские принципы и преобразующая сила Евангелия могут и должны влиять на всю жизнедеятельность человека. Она игнорирует библейский холистический взгляд на человеческую жизнь и природу, согласно которому тело и душа, физическое и духовное, люди и прочее творение были созданы Богом и будут восстановлены Им в конце времени.

Моральный дуализм. Дуализм тела и души влияет на иерархию ценностей в человеческом обществе. Это влияние можно усмотреть в исторической тенденции почитать душу выше тела и, соответственно, интеллектуальные занятия более важными, чем физический труд. «В определенных кругах, — отмечает Джон Купер, — служители, врачи и профес-соры по-прежнему оцениваются выше водопроводчиков и фермеров только потому, что они высокообразованны и работают преимущественно головой, а не руками. Есть христиане, которые считают мир не только светским, но и „грязным» местом, неподходящим для приложения сил истинно духовного человека» (47).

Еще одно существенное разделение, навеянное дуализмом, проходит между священством и мирянами. Испокон веков люди, посвятившие себя священному призванию и религиозной жизни, считались более святыми, нежели те, кто имеет светскую профессию. Более святой статус духовенства выражается в использовании священнических облачений и особых титулов, таких, как «ваше преподобие» и «святой отец». Служение духовенства считается священным, поскольку эти люди посвящают себя спасению душ, в то время как миряне поглощены попечением о теле. Этот вид морального дуализма придает определенным профессиям и жизненным сферам более высокий статус, при этом прочие считаются вторичными или низшими по положению.

Социальный дуализм. Дуализм тела и души проявляется ив неправомерном размежевании и принижении определенных групп людей. Самыми вопиющими примерами тому может служить классовая ненависть и расизм. Подавление и эксплуатация определенных меньшинств обычно оправдывается ущербностью их человеческих душ. Сторонники превосходства белой расы считают, что негры и индейцы не обладают рациональным рассудком, поэтому их можно притеснять.

Дуализм тела и души оказал огромное влияние на наши религиозные, социальные и политические структуры. Разделение человеческой природы на тело и душу породило множество самых разных дихотомий в жизни людей. В результате обширные сферы жизни, моральные ценности и знание оказались во власти секуляризма и гуманизма.

Необходимость возврата к библейскому холизму. Далеко идущие доктринальные и практические последствия дуализма, рассмотренные нами в ходе данного исследования, должны убедить читателя в необходимости возврата к библейскому холистическому взгляду на природу и участь человека. Библейский холизм побуждает нас позитивно относиться и к физическому, и к духовному аспекту нашей жизни, поскольку наши тело и душа представляют собой нерушимое единство, сотворенное и искупленное Богом. В нашем отношении к телу отражается состояние нашей души, поскольку тело есть «храм живущего в вас Святого Духа» (1 Кор. 6:19). Если мы загрязняем наше тело табаком, алкоголем, наркотиками и нездоровой пищей, мы совершаем не только физическое загрязнение нашего тела, но и духовное осквернение нашей души.

Библейский холизм побуждает нас заботиться обо всех аспектах человеческой личности, восполняя и духовные нужды души, и физические нужды тела. В своем служении людям Церковь должна стремиться не только к спасению «душ» людей, но и к улучшению их условий жизни, работая в таких направлениях, как здоровье, здоровое питание и образование.

Христианские учебные заведения также должны стремиться к развитию всей человеческой личности. Образовательные программы должны быть нацелены на развитие интеллектуального, физического и духовного аспектов жизни. Работники здравоохранения должны лечить болезнь в контексте человеческой личности в целом, включая физическое, эмоциональное и духовное состояния.

Библейский холистический взгляд на человеческую природу предполагает универсальное воззрение на искупление, затрагивающее тело и душу, материальный мир и духовный. Он рассматривает не эфемерный рай, населенный душами святых, но нашу планету Земля, восстановленную в ее первозданном совершенстве и населенную реальными людьми, занимающимися реальными делами. В новом мире жизнь будет динамичной и творческой, а вовсе не статичной и скучной.

Сейчас, когда многие христиане теряют интерес к небесам, поскольку они представляются им слишком строгими, слишком стерильными, слишком нереальными и слишком тоскливыми, необходимо вернуться к библейскому холистическому и реалистическому взгляду на новую землю. Там будут развиваться все наши способности, будут осуществляться наши самые возвышенные устремления и самые грандиозные планы. Жители новой земли будут наслаждаться приятнейшим общением с Богом и своими ближними.

Так завершится план спасения. Вот какое замечательное описание дала тому времени Елена Уайт: «Греха и грешников больше нет. Вся Вселенная чиста. В бесчисленных творениях бьется один пульс согласия и радости. Во все концы безбрежного пространства текут потоки жизни, света и радости от Того, Кто сотворил все. От мельчайшего атома до величайшей галактики — все одушевленное и неодушевленное в своей неомраченной красоте и совершенной радости провозглашает: „Бог есть любовь»» (48).

Примечания

(1,2) Anthony J. Wilhelm, Christ among Us. A Modern Presentation of the Catholic Faith (New York, 1985), p. 417. с. 416.

(3) Oscar Cullman, Christ and Time (Philadelphia, 1964), p. 147.

(4) Процитировано по: G. C. Berkouwer, The Return of Christ (Grand Rapids, 1972), p. 34.

(5) Oscar Cullman (note 3), p. 234.

(6) Stephen H. Travis, I Believe in the Second Coming of Jesus (Grand Rapids, 1982), p. 171.

(7) См.: Ch. 7. «The Nature and Function of the Advent Signs» in Samuele Bacchiocchi, The Advent Hope for Human Hopelessness (Berrien Springs, Michigan, 1994).

(8) Oscar Cullmann, Salvation in History, trans. S. G. Sowers (New York, 1967), p. 84.

(9) См., например: J. Dwight Pentecost, Things to Come (Grand Rapids, 1980), pp.402-411.

(10) Энтони А. Хоекема (Anthony A. Hoekema) высказывает тот же взгляд: «Здесь противопоставлено не два воскресения — верующих и неверующих, а воскресение усопших во Христе и вознесение верующих, оставшихся в живых вплоть до пришествия Христа. Павел говорит фессалоникийцам, что воскресение усопших верующих будет предшествовать преображению и вознесению живых верующих во время Парусин» (The Bible and the Future [Grand Rapids, 1979], 244).

(11) Адвентисты седьмого дня верят, что во время Второго пришествия будет так называемое «специальное воскресение» некоторых нечестивых людей, которые яростно сопротивлялись Божьему делу на земле. Это убеждение основывается прежде всего на Откр. 1:7, где говорится, что Его славное пришествие узрят «те, которые пронзили Его» (ср. Дан. 12:2).

(12) Anthony A. Hoekema (note 10), p. 247.

(13) J. N. D. Kelly, Early Christian Doctrines (New York, 1960), p. 467.

(14) George Eldon Ladd, The Last Things (Grand Rapids, 1979), p. 79.

(15) См., например: W. D. Davies, Paul and Rabbinic Judaism (New York, 1955), pp. 183, 308; R. Kabisch, Die Eschatologie des Paulus (Gottingen, 1893), pp. 113,188,206,269; R. Bultmann, Theology of the New Testament (London, 1952), vol. 1, p. 198.

(16) Murray J. Harris, Raised Immortal. Resurrection and Immortality in the New Testament (London, 1986), p. 121.

(17) Anthony A. Hoekema (note 10), p. 250.

(18,19) G. C. Berkouwer, The Return of Christ (Grand Rapids, 1963), p. 192.

(20) Anthony A. Hoekema (note 10), p. 250.

(21) См.: Philip Schaff, History of the Christian Church (Grand Rapids, 1982), p. 181.

(22) Tertullian, On the Resurrection of the Flesh. Chapter 35 in The Ante-Nicene Fathers (Grand Rapids, 1973), vol. 3, p. 571.

(23) Michael Perry, The Resurrection of Man (Oxford, 1975), p. 119.

(24) Karl Earth, Dogmatics in Outline (New York, 1959), p. 154.

(25) Helmut Thielicke, Death and Life (Philadelphia, 1970), p. 198.

(26-28) John W. Cooper, «The Identity of the Resurrected Persons: Fatal Flaw of Monistic Anthropology», Calvin Theological Journal 23, no. 1 (April 1988), p. 26. с. 20. с. 27.

(29 )Charles Hartshorne, The Logic of Perfection (Lasalle, Illinois, 1962), pp. 177, 178.

(30,31) Ellen G. White, Child Guidance (Nashville, 1954), p. 229. с. 164, 165.

(32) См.: Leon Morris, The Biblical Doctrine of Judgment (Grand Rapids, 1960),

pp. 54-58.

(33) T. Francis Glasson, «The Last Judgment in Rev. 20 and Related Writings», New Testament Studies 28 (1982), p. 537.

(34) Tracts and Treatises in Defense of the Reformed Faith, trans. H. Beveridge (Grand Rapids, 1965), vol. 3, p. 152.

(35) Emil Brunner, The Letter to the Romans (London, 1959), p. 20.

(36) William Barclay, The Letters to Timothy, Titus, and Philemon (Philadelphia, 1960), pp. 232-234.

(37) Austin M. Farrar, The Revelation of St. John the Divine (Oxford, 1964), p. 210. чя

(38) G. C. Berkouwer (note 18), p. 220.

(39) J. Behm, «Kainos», Theological Dictionary of the New Testament, ed. Gerhard Kittel (Grand Rapids, 1974), vol. 3, p. 447.

(40) Anthony A. Hoekema (n. 13), p. 281.

(41) Процитировано по: Stephen Travis (note 6), p. 176.

(42) См.: Samuele Bacchiocchi, The Sabbath in the New Testament, (Berrien Springs, Michigan, 1985), pp. 50-65; а также: Divine Rest for Human Restlessness (Berrien Springs, Michigan, 1994), pp. 134-138.

(43) Shirley C. Guthrie, Christian Doctrine (Atlanta, 1968), p. 398.

(44) Augustine. City of God 22; 30.

(45) Ellen G. White, The Great Controversy Between Christ and Satan (Mountain View, California, 1950), p. 677.

(46) Steve Travis, 1 Believe in the Second Coming of Jesus (Grand Rapids, 1982).

(47) См., например: Arvin Vos, Aquinas, Calvin, and Contemporary Protestant Thought (Grand Rapids, 1985), pp. 124-133.

(48) Ellen G. White (note 45), p. 678.