Глава 20. Религия Ваал-Верифа

«Когда умер Гедеон, сыны Израилевы опять стали блудно ходить вслед Ваалов и поставили себе богом Ваалверифа» (Суд. 8:33). Культ Ваал-Верифа был весьма интересен. Само уже наименование этого божества говорило о многом, будучи образовано из двух слов — Ваал — господин и Вериф — завет. Ваал был, как мы помним, высшим богом хананейского пантеона, почитание которого сопровождалось различными изуверствами и развратом. Но причём тут завет? Понятие, совершенно чуждое культу Ваала. Но зато понятие, часто встречающееся в Библии, где Господь часто именуется Богом завета. Как показали исследования, этот культ представлял собой сочетание, смешение представлений о Яхве, Боге завета, с представлениями о Ваале. [Уолтон Дж. Х., Мэтьюз В. Х., Чавалес М. У. Библейский культурно-исторический комментарий. В 2 ч. СПб.: Мирт, 2003. Ч. 1. С. 289]. Таковы были прямые плоды деятельности Гедеона, образовавшего свой духовный центр, основанный во многом на языческих суевериях и представлениях. Позабыв Истинного Бога, израильтяне позабыли вскоре и те благодеяния, которые для них совершил Гедеон, избавив от мадианитянского ига. «И не вспомнили сыны Израилевы Господа Бога своего, Который избавлял их из руки всех врагов, окружавших их; и дому Иероваалову, или Гедеонову, не сделали милости за все благодеяния, какие он сделал Израилю» (Суд. 8:34—35). Любовь к Богу и любовь к ближнему — эти две заповеди являются неразделимыми, и нарушая одну из них, человек автоматически нарушает и вторую. Благодарность — это очень важная черта, о которой мы, к сожалению, как правило, забываем. И если в отношении Бога, порой, возносим слова благодарения, пусть хоть в формальном плане, то в отношении ближнего не делаем даже этого. Хотя формализм, конечно, нисколько не лучше, а даже хуже, во многом, чем забывчивость. Не умея и не желая быть благодарными людям, мы не можем быть и благодарными Богу. «Кто говорит: „я люблю Бога“, а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» (1 Ин. 4:20). Духовный кризис, постигший страну, обещал, как и в прошлые века, вылиться в кризис политический, что и не замедлило случиться. По смерти Гедеона у него осталось свыше семидесяти сыновей от разных жён. Среди них был и упоминаемый уже нами сын от его сихемской наложницы Друмы — Авимелех. [Флавий. Указ. соч. Т. 1. Книга 5. Глава 7, 1. С. 243]. История не сохранила нам свидетельств о детстве и юности Авимелеха. Но из имеющихся данных мы можем выделить несколько интересных моментов. Первое. Он был сыном наложницы Гедеона, в отличие от других сынов, от многочисленных, но всё же жён. Поэтому статус сына Друмы был весьма щекотливым, ставя его в более приниженное положение в глазах общества по сравнению с другими детьми победителя мадианитян. Не могло это не сказаться, видимо, и на формировании комплекса неполноценности юноши, пусть и при хорошем отношении отца. Второе. Хотя Авимелех был сын наложницы, Гедеон даёт именно ему такое имя (Отец мой — царь). Учитывая, что в древности к именам относились очень серьёзно, выбор подобного имени говорит об очень многом. Было ли это вызвано тем, что Друма была наиболее любима Гедеоном или он хотел именно Авимелеху передать свою власть над Израилем, мы не знаем. Но, как бы то ни было, даже его имя говорило об определённых амбициях. Третье. Друма происходила из Сихема и была хананеянкой. [Ренан. Указ. соч. С. 125]. Поэтому влияние язычницы матери на формирование характера Авимелеха, конечно же, было огромно. Четвёртое. Авимелех возвращается в Сихем уже взрослым. Следовательно, он жил до этого в другом месте, вероятно, с Гедеоном, в Офре. И сам факт его прибытия в Сихем говорит, видимо, о каком-то конфликте, то ли с израильтянами, то ли с братьями. Словом, Авимелех был человеком, которому с детства сулили многое, и он об этом не мог не знать. Одновременно он чувствовал свою ущербность, вероятно и насмешки, как незаконный сын. И, наконец, он получил проязыческое, по крайней мере, со стороны матери, воспитание. Итак, амбиции, плюс комплекс неполноценности, плюс языческие принципы философии и поведения. Это был поистине страшный коктейль. И вот вскоре по смерти Гедеона Авимелех прибывает на родину своей матери в город Сихем. Этот город был расположен в седловине горного прохода, соседствуя с двумя легендарными горами: Гевалом, горой Проклятий, и Гаризимом, горой Благословений. И история этого места действительно представляет собой череду благословений, когда население города служило Господу и процветало, и проклятий, когда народ отпадал от Бога, попирая Его Закон, ввергая свою жизнь в пучину смут и кровавых водоворотов. Именно в Сихеме Бог явился Аврааму, поведав ему, что Ханаан станет наследием его потомков, в память чего патриарх воздвигает там алтарь. Именно вблизи Сихема его внук Иаков повелевает своим жёнам зарыть все украшения, посвящённые идолам и являющиеся амулетами, перед тем, как войти в Обетованную землю. Именно там разыгрывается страшная месть, сотворённая сыновьями Иакова Симеоном и Левием в отместку за изнасилование их сестры Дины сыном сихемского правителя, в результате чего было вырезано мужское население города, а женщины подвергнуты бесчестию. Именно в Сихеме были погребены кости патриарха Иосифа. Именно в Сихеме собирает израильский народ перед своей смертью Иисус Навин, желая дать последние указания, которые так и остались, в основном, невыполненными. Спустя время, уже в царскую эпоху, Сихем станет городом коронации сына Соломона Ровоама на царство, а затем перейдёт к его врагу Иеровоаму, став его резиденцией. Затем Сихем становится одним из центров — столицей самарян, и именно там Иисус Христос открывает план спасения его жителям в беседе с самарянкой у колодца. Именно в Сихеме Ирод приговаривает к казни Иоанна Крестителя. После страшной Иудейской войны I в х. э., когда город сильно пострадал, он был восстановлен римлянами, назвавшими его Неаполем, т. е. новым городом. Это имя он пронесёт вплоть до наших дней, лишь в несколько изменённом виде, — как Наблус. Сегодня в городе проживает несколько десятков тысяч человек и он продолжает оставаться центром религиозной общины самаритян. Долгое время о существовании Сихема упоминала только Библия, и потому многие учёные вообще сомневались в его реальности. Но вот в 1914 году лопаты археологов под руководством немецкого профессора Эрнста Зеллина ударились в холм Телль-эль-Банафа, лежащий у подножия горы Гаризим. В результате раскопок «Зеллин наткнулся на остатки стен, возраст которых восходил к XIX в. до х. э. Постепенно вырисовалась картина мощной крепостной стены с прочным фундаментом, сложенной целиком из грубых валунов (некоторые из них достигали почти двух метров в диаметре). Археологи называют такой тип постройки „циклопической кладкой“. Укрепление стены было усилено эскарпом, и к тому же ещё строители Сихема укрепили почти двухметровую толщину стены небольшими башенками и земляным валом. Среди руин были обнаружены также и остатки дворца». [Келлер. Указ. соч. С. 79]. При этом ширина вала достигала 50 метров, а его высота 10 метров. [Мерперт. Указ. соч. С. 173]. «Так близ современного местечка Телль-Банафа обнаружены развалины города царя Еммора, где сыновья Иакова совершили свою кровавую вендетту. Самый древний слой раскопок относится к 19 в. до х. э. Там найдены остатки мощной крепостной стены, дворца и храма, судя по которым, царь Еммор был могущественным властелином». [Косидовский З. Библейские сказания. М.: Политиздат, 1978. С. 82]. Раскопки города были продолжены в 1926 году Зеллином, а позднее — Вельтером, в результате которых была воссоздана последующая история города, история города времён Авимелеха, которого мы временно оставили вступающим в Сихем. Первыми, с кем он встречается, были родные его матери. «Авимелех, сын Иероваалов, пошел в Сихем к братьям матери своей и говорил им и всему племени отца матери своей, и сказал: внушите всем жителям Сихемским: что лучше для вас, чтобы владели вами все семьдесят сынов Иеровааловых, или чтобы владел один? и вспомните, что я кость ваша и плоть ваша. Братья матери его внушили о нем все сии слова жителям Сихемским; и склонилось сердце их к Авимелеху, ибо говорили они: он брат наш» (Суд. 9:1—3). Авимелех не случайно завоевал симпатии сихемцев. Во-первых, он был по матери их соотечественник, а в древности, как и сегодня, на востоке это играет большую роль. Во-вторых, он был наполовину израильтянин, а наполовину хананеянин, т. е. был типичным сихемцем, в жилах которых также смешалась хананейская и израильская кровь. Поэтому он устраивал и хананейскую, и израильскую части населения. В-третьих, жители города давно мечтали восстановить своё былое могущество и стать центром Израиля. В-четвёртых, Сихем претендовал всегда на статус религиозного центра страны [Шифман И. Ш. Ветхий Завет и его мир. М.: Политиздат, 1987. С. 129—130], причём центра, где будет исповедоваться синкретическая религия, т. е. религия, объединяющая в себе и веру в Истинного Бога, и языческие хананейские обряды и традиции. Недаром именно Сихем становится центром культа Ваал-верифа, о котором мы писали выше, и духовенство которого и дало деньги на осуществление амбициозного плана Авимелеха. В древности финансовое обеспечение военных действий, одобряемых божеством, осуществлялось храмами. [Уолтон. Мэтьюз. Чавалес. Указ. соч. С. 287]. «Сихемляне отдали в его распоряжение серебро, хранящееся в храме Ваал-Верифа». [Ренан. Указ. соч. С. 125]. На эти же деньги «Авимелех нанял… праздных и своевольных людей, которые и пошли за ним» (Суд. 9:4). Так Авимелех формирует свою наёмную гвардию. Дело в том, что к этому времени «социальное развитие израильского общества привело к появлению внутри него групп „изгоев“, по тем или иным причинам оторвавшихся от своего рода и племени. К ним могли присоединиться и выходцы из других этнических групп. Они составляли отряды, объединившиеся вокруг удачливого вождя, и опираясь на них, такой вождь мог попытаться захватить верховную власть». [Циркин. Указ. соч. С. 128]. Эти наёмники не были связаны с тем или иным израильским племенем. [Heltzer M. Late Canaanite-Phoenician Inscribed Arrowheads and Pre – and Early Monarchic Development in Israel // Studies in Mediterranean Archaeology. 1999. V. 127. P. 63]. Это было очень важно, так как их не связывали какие-либо родственные, религиозные или социальные установки. Это были наёмники без рода, племени, семьи, религии, готовые за деньги сделать всё, без всякого зазрения совести, тем более, что религия Ваал-Верифа и не требовала от своих приверженцев особых нравственных норм. Благодаря раскопкам 1931 года, а главное, 1956—1973 годов экспедиции профессора Дж. Эрнста Райта, был обнаружен знаменитый храм Ваал-Верифа в Сихеме. Этот храм представлял собой поистине грандиозное сооружение. В его плане лежал прямоугольник, со сторонами 32 на 27 метров, т. е. площадью 864 м2. Внутри он имел огромный вытянутый зал с входом с торцовой стороны и нишей в стене, противоположной входу, где была воздвигнута статуя языческого бога. Причём, ниша именовалась «Святая святых», по типу устройства скинии. Ещё одно свидетельство о смеси религиозных представлений, имевших место в этом культе. Сам зал был разделён двумя рядами колонн, по три в каждом. [Мерперт. Указ. соч. С. 178]. Перед входом в храм высился массивный жертвенник и стоял огромный вертикальный камень. Профессор Дж. Райт доказал связь этого камня со временем Иисуса Навина и с текстом в Библии, «согласно которому Иисус Навин, после обращения со своим завещанием к собранным в Сихеме коленам Израилевым «вписал слова сии в книгу закона Божия, и взял большой камень и положил его там под дубом, который подле святилища Господня. И сказал Иисус всему народу: вот, камень сей будет нам свидетелем, ибо он слышал все слова Господа, которые Он говорил с нами [сегодня]; он да будет свидетелем против вас [в последующие дни], чтобы вы не солгали пред [Господом] Богом вашим» (Нав. 24:26—27)». [Райт. Указ. соч. С. 112; Мерперт. Указ. соч. С. 202]. Так знак, оставленный Навином для последующих поколений, как память о Божьих деяниях и законе для Израильского народа, сихемцы превратили в часть культа, который грубо попирал эти самые Божьи законы и повеления. Кстати, в 1980 году археологом доктором Адамом Зерталом на вершине горы Гевал, близ Сихема, был обнаружен алтарь Иисуса Навина (Нав. 8:30) [Райт. Указ. соч. С. 111], также превращенный со временем в языческое капище. Подобная религия, основанная на смеси истины и лжи, будет воссоздана в IV в. х. э., при императоре Константине, который объединит языческую философию с христианской, «урезав» постановления Божьи и изменив Его заповеди, создав из этого государственную религию, называвшуюся христианской, но по сути являющуюся более языческой. Кстати, эта религия, как и древняя религия Ваал-Верифа, будет стремиться к господству, идя к нему насильственным путём. Как во дни Авимелеха жрецы Ваал-Верифа выделяли деньги на злодеяния, которые должны были расширить их власть, так и в средние века папство будет выделять деньги на крестовые походы, убийства и свержения неугодных. И как в древности на эти деньги формировали наёмников-убийц, так и в средние века на деньги папства формируются рыцарские ордена, монашеские ордена инквизиторов, орден иезуитов, каждый из которых оставил свой зловещий след в истории. И как жречество использовало преступного Авимелеха в своих планах, а он их, так и папство вступало на протяжении своей истории в союзы, когда это было выгодно, с самыми настоящими тиранами, преступниками и палачами, начиная от Филиппа II Испанского, Екатерины Медичи до Гитлера и Муссолини, благословляя их власть. Но спросим себя, а не исповедуем ли лично мы религию Ваал-Верифа, религию смеси истины и лжи. Религию, где есть Христос, но есть и идолы, где есть Бог, но есть поклонение людям и идолам (святые, дева Мария). Где есть Божье прощение, но получают его, почему-то, через других людей (исповедь перед священником). Где признают Бога Творцом мира, но отвергают памятник Творения — субботу. Итак, во главе с гвардией наёмников Авимелех отправился в Офру, где жили его братья. «И пришел он в дом отца своего в Офру и убил братьев своих, семьдесят сынов Иеровааловых, на одном камне. Остался только Иофам, младший сын Иероваалов, потому что скрылся» (Суд. 9:5). В этой страшной истории на себя обращают внимание два факта. Во-первых, за убийство сыновей Гедеона Авимелех заплатил менее семидесяти сиклей серебра, т. к. на часть из них он ещё нанял и наёмников. Для сравнения, средняя цена раба в те дни равнялась 20 сиклям, т. е. жизнь 70 сыновей Гедеона была оценена в стоимость одного—двух рабов! Ибо если для Авимелеха главным было их убийство, то для его наёмников основным был разбой и грабёж имущества убиенных и их родных, который, конечно, составлял сумму в десятки раз больше. Поэтому наёмники и согласились за столь небольшую цену совершить массовое убийство, к которому они, к тому же, привыкли относиться примерно так же, как к тому, чтобы зарезать барана. И вторая интересная деталь состоит в том, что все сыны Гедеона были убиты на одном камне. Это свидетельствует о ритуальном характере казни, видимо, как человеческом жертвоприношении. [Уолтон. Мэтьюз. Чавалес. Указ. соч. С. 287]. Используя Сихем как базу, Авимелех подчиняет себе и весь Израиль. [Циркин. Указ. соч. С. 128]. Таков был страшный путь Авимелеха к власти, осуществленный с помощью зловещей религии Ваал-Верифа, жрецы которой теперь готовили ему особый обряд вступления во власть, обряд, которого ещё не знал израильский народ.