Глава 3. На приёме у Ленина

Новый харьковский пастор Ефимов Сергей Сергеевич принял истину в 1905 году в Петрограде от миссионера Генешке Ф. Ф. В скором времени и сам Ефимов становится евангелистом, несущим весть спасения другим людям. Он принимает активное участие в становлении адвентистской церкви в Санкт-Петербурге, где уже к 1911 году насчитывалось 2 общины. Вскоре пастором одной из них становится он сам. Активная работа прерывается с началом первой мировой войны. Дело в том, что адвентистский центр, которому непосредственно подчинялись адвентисты России, располагался в Германии, и поэтому православное духовенство, воспользовавшись этим, стало представлять адвентистов перед царским правительством, как шпионов. Начинаются тотальные гонения на церковь. Проповедников-иностранцев, имеющих нерусское гражданство, депортируют из России. Практически за всеми служителями и общинами устраивается слежка. Передать страшную атмосферу тех лет помогают архивные документы департамента внутренних дел Российской империи, часть из которых, собранных пастором Юнаком Д. О., мы приводим ниже. «В 1915 году полиция произвела обыск у эстонских адвентистов, поселившихся в Шлиссельбургском уезде (Ленинградская обл.). Несколько адвентистов были „привлечены к судебной ответственности… за устройство собраний… но, несмотря на это (как сообщил земский начальник), адвентисты продолжают устраивать свои собеседования… причем денежные суммы отсылают в Саратов…“. Потянулась ниточка слежки в Саратов. В результате было „установлено, что Саратов служит центром пребывания проповедников адвентизма, являющихся организаторами „Российской лиги Адвентистов Седьмого Дня“. Во главе Саратовский адвентистов стоят: американские граждане Юлиус-Теодор Мартынов Бетхер и Отто Рейнке, петроградская мещанка Агнесса-Эльза Польтрок и рижский мещанин Людвиг-Фридрих Паулев Войткевич. Военной цензурой было установлено наблюдение за корреспонденцией, адресованной на имя Бетхера и Польтрок в Саратов из разных городов Российской Империи. По задержании этой корреспонденции в письмах оказывались отчеты о деятельности целого ряда провинциальных адвентистских проповедников. Отчёты эти были написаны на печатных бланках, с текстом, частью на русском, частью — на немецком языках… Было задержано 28 денежных переводов из разных городов, адресованных на имя Польтрок, всего на сумму 4.490 руб. 67 коп. Основанием для задержания этой корреспонденции послужили полученные достоверные сведения, что 21 марта из Веймарнского почтового отделения (Петроградской губернии) отправлено в Саратов по адресу: „Саратов, почта-биржа, ящик №42“ — 374 рубля переводом по почте.

20 марта текущего года (1916) у названного Бетхера был произведен обыск, причем у него оказался обширный рукописным материал, среди которого обнаружен дневник Бетхера (с 1 января по 31 декабря 1915 года, частью на английском языке), в котором имеются прямые указания на то, что Бетхер является одним из главных пропагандистов и наставников адвентистов в России. Среди найденных у него брошюр оказалась брошюра на немецком языке под заглавием „Афоризмы и мнения по поводу алкогольного вопроса“, на которой имеется оттиск печати — Российская Уния Адвентистов Седьмого Дня христианской общины, председатель Ю. Т. Бетхер.

В карманной книжке Бетхера за 1916 год имеется следующая запись от 11 марта: „Выехал в Саратов, когда приехал домой, то мне сказали, что я должен идти в полицию. Мне вручили бумагу из Министерства от 14 февраля о том, что мне дано разрешение выехать в Америку через Владивосток. Это было для меня удивительным. Я пригласил брата Рейнке, мы говорили об этом, и он думает, что это будет самое лучшее для меня…“.

В числе рукописей и документов, оказавшихся у Агнессы Польтрок и Л. П. Войткевича, оказались письма из разных городов России, из которых усматривается, что у Польтрок была сосредоточена вся финансовая часть адвентистских общин, и именно ей и Войткевичу направлялись отчеты разных общин об израсходовании денег за 1915 и 1916 годы и присылались денежные суммы. У них же сосредоточена была хозяйственная часть органа адвентистов, журнала „Благой почин“. (Министерство Внутренних Дел, Департамент полиции, 1 июня 1916 года, № 70760, по РГИА, ф. 821, оп. 133, д. 209, л. 239, 240).

Начальник Саратовского Губернского Жандармского Управления в своем донесении от 22 мая 1916 года за № 41531 писал: „Имею честь препроводить Вашему Превосходительству копию моего донесения на имя Господина Директора Департамента Полиции от 19 апреля с.г. за № 41197 по делу Саратовских адвентистов и при этом сообщаю, что осмотр взятого по обыску 17 апреля сего года у Петроградской мещанки Агнессы-Эльзы Польтрок материала приводит к следующим выводам:

Как видно из найденных у нее протоколов заседаний Восточно-Русской и Западно-Русской унии в Риге с 4 по 9 марта 1915 года, до указанного времени в России все адвентисты объединены были в одну Российскую Унию Адвентистов Седьмого Дня, председателем которой состоял Юлиус-Теодор Мартынов Бетхер. В 1915 году эта Уния разделилась на Западно-Русскую Унию и Восточно-Русскую Унию, причем во главе первой остался Бетхер, а второй — гражданин Северо-Американских Соединенных Штатов Отто Рейнке…

Адвентистские общины Сибири, Туркестана и Закавказья объединены в Сибирскую Унию… Сведения о лицах, состоящих во главе Сибирской Унии в отобранных у Бетхер и Польтрок материалах, не найдены…

По рассмотрении всего отобранного по обыскам у адвентистов материала не добыто каких-либо указаний на то, что получаемые ими от общин деньги отправлялись на нужды воюющих с нами стран, а потому задержанные на почте и препровожденные мне переводы на деньги на имя Польтрок, всего на сумму 5.568 руб. 41 коп., мною обратно возвращены начальнику Саратовской Центральной Почтовой конторы для выдачи их по принадлежности.

На основании изложенного и принимая во внимание: 1) что Саратовская губерния и Новоузенский уезд Самарской губернии в религиозном отношении и без того уже представляют большую пестроту и изобилуют разными сектами; 2) что из названных лиц Бетхер и Войткевич, как видно из прилагаемой при сем справки, навлекают на себя подозрение в занятии военным шпионством, что ввиду засилья Саратовской губернии немцами, представляется особенно важным, я со своей стороны, полагал бы необходимым воспретить всем названным лицам, то есть Бетхеру, Польтрок, Рейнке, Войткевич, Клеменс, Шамкову, Дрейману и Ирбе дальнейшее пребывание в Саратовской губернии. Принимая же во внимание, что пропаганда адвентизма, учение коего направлено против войны, в данное военное время представляется особенно вредной и что проживание столь сплоченной группы адвентистов, каковую составляют все названные лица, в какой-либо центральной губернии России, откуда они, несомненно, с прежним успехом будут вести по всей России пропаганду своего учения, является нежелательной — казалось бы необходимым водворить всех названных лиц порознь в отдаленные места Империи…“ (РГИА. Ф. 821, оп. 133, д. 313, л. 160, 164). Следует отметить, что Ю. Т. Бетхер до Саратова проживал в Риге, но поскольку Рига оказалась в районе военных действий, он вынужден был, по предписанию главного начальника Минского военного округа, покинуть пределы района военных действий и переселиться 23 августа 1915 года в город Саратов, на что поступило распоряжение также Минского губернатора от 6 августа 1915 года за № 47313. По прибытии в Саратов Ю. Т. Бетхер ходатайствовал перед Министерством Внутренних Дел и Саратовским губернатором о разрешении говорить ему проповеди в Саратовской общине. На что последовал запрет (РГИА. Ф. 821, оп. 133, д. 243, л. 233).

Приводим „Дело Департамента Полиции о разных сектах“ за 1916 год.

„Л. 1. Представление начальника Саратовского губернского жандармского управления директору Департамента Полиции от 11 февраля 1916 года, № 2514.

Представляя при сем копию совершенно секретного документа, адресованного: Торговый дом „Эксцельсиор“ г. Саратов из Петрограда, имею честь доложить… что адресат документа и упоминаемые в нем лица выясняются…

Л. 2. Копия совершенно секретного документа, адресованного в Торговый дом „Эксцельсиор“, Почта-Биржа, п/я 2. О. Р. На конверте адрес отправителя: Я. Вильсон, г. Петроград, Шувалово, по Финляндской ж.д. 18-е городское почт. отд. До востребования. Петроград, 4-2-16. (Орфография подлинника).

Л. 2 об. Петроград, 4 февраля 1916 года. … Брату Шалиеку отказано от места из-за субботы… Наши субботы проводим по-старому, хотя и с затруднениями… К этому письму прилагаю газетные вырезки из „Современного Слова“ № 2879 от 19 января 1916 года. Они дают представление о настроении текущего времени.

Л. 3. К сему документу приложены две газетные вырезки из „Современного Слова“ от 19 января 1916 года за № 2879: 1). По совещанию членов Св. Синода по обсуждению мер для проведения в жизнь пожеланий, высказанных в Бюджетной Комиссии Государственной Думы при рассмотрении сметы Св. Синода, и 2). О борьбе духовенства и Св. Синода с сектантством.

Л. 6. Донесение начальника Саратовского губернского жандармского управления директору Департамента Полиции от 23 февраля 1916 года.

Дополнение представления моего от 11 февраля за № 2514, имею честь доложить Вашему Превосходительству, что адресатом, предоставленного при названном выше донесении документа, адресованного Торговый дом „Эксцельсиор“, является гражданин Северо-Американских Соединенных Штатов Отто Рейнке, 40 лет, проживающий в доме № 26 по Аничковой улице; неблагоприятных сведений на Рейнке в вверенном мне управлении не имеется. Торговый дом „Эксцельсиор“ есть кофейное предприятие, участником коего состоит вышеназванный Рейнке. Упоминаемый в документе брат Бетхер — есть известный в Департаменте Полиции по донесении моему от 21 февраля сего года… американский подданный Юлиус-Теодор Мартинов Бетхер…

Л. 8. Донесение начальника Саратовского губернского жандармского управления директору Департамента Полиции от 16 марта 1916 года.

Представляя при сем копию, совершенно секретного документа, за подписью „О. Р.“, адресованного в Москву на имя И. Львова; имею честь доложить Вашему Превосходительству, что автором означенного документа может быть гражданин Американских Соединенных Штатов Отто Рейнке, известный Департаменту Полиции из донесения моего от 23 февраля сего года за № 2543, а упомянутым в документе „братом Б“ — известный Департаменту Полиции, из того же донесения за № 2543, американский подданный Юлиус-Теодор Мартинов Бетхер…

Л. 9. Копия совершенно секретного документа, адресованного: господину И. Львову. Москва. 4-я Мещанская № 21, дата: Саратов, 15-3-16.

Л. 10. Донесение начальника отделения по охранению общественной безопасности и порядка в Петрограде в Департамент Полиции от 23 марта 1916 года.

В дополнение к представлению Начальника Саратовского губернского жандармского управления от 11 минувшего февраля, за № 2514, имею честь донести, что автором документа, приложенного к означенному представлению, является крестьянин Новгородской губернии, того же уезда, Спасско-Волитовской волости, деревни Бор, Ян Янов Вильсон, 30 лет, адвентист седьмого дня, проживающий в Шувалове, в доме Пелевина.

По имеющимся в делах отделения сведениям, Ян Вильсон прибыл в столицу из города Риги в качестве уполномоченного нелегальной, центральной организации названной секты для духовного призрения принадлежащих к ней лиц. За Вильсоном устанавливается наблюдение…

Л. 35а. Донесение начальника отделения по охранению общественной безопасности и порядка в Петрограде в Департамент Полиции от 29 апреля 1916 года.

…Отто Рейнке известен отделению как проповедник секты Адвентистов седьмого дня, собрания коей воспрещены по распоряжению г. Петроградского градоначальника 8 мая минувшего года на все время действия в столице военного положения“ (ГАРФ. Ф. ДПОО № 102, оп.1, 1916, д. 132).

И ещё: „…ежедневно по пятницам устраиваются молитвенные собрания с участием от 15 до 20 посетителей. Кроме того, он (Я. Вильсон) посещает своих единоверцев на квартирах в столице и в окрестностях и поддерживает постоянные сношения со своими единоверцами, проживающими в других городах“ (РГИА. Ф. 821, оп. 133, д. 243, л. 310).

Думаем, комментировать эти документы излишне.

Военный Губернатор Приморской области в своем представлении Приамурскому Генерал-Губернатору, под грифом „секретно“ 15 мая 1915 года за № 22188 и 4 июня 1915 года за № 144-С, докладывал об адвентистах, проживающих на Дальнем Востоке, в частности, Иване Настевиче, о высылке которого ходатайствовал Тихоновский сельский сход, а также о проповеднике Генрихе Гебеле, проживавшем в городе Никольск-Уссурийск. В „Представлениях“ говорилось: „При дознании была отобрана и адвентистская литература для просмотра, но в ней ничего преступного не усмотрено… За деятельностью как всех вообще сектантов в области, так и в особенности Гебеля установлено самое тщательное наблюдение со стороны чинов полиции и Жандармского Ведомства…

Генрих Гебель, занимался продажей книг и Священного Писания. Под этим предлогом он свободно разъезжает по области, ускользая от надзора полиции… Мною было объявлено ему, что на основании Указа Правительствующего Сената от 17 апреля 1914года за № 5325 он обязан каждый раз для выезда в область… испрашивать мое разрешение… Гебель, будучи недоволен таким моим распоряжением… в подтверждение своего права на свободное посещение своих единоверцев в Приморской области с религиозной целью представил копию „Дозволительного вида“ за подписью некоего Г. Перка, составленного и выданного Гебелю в городе Саратове…“ (РГИА. ф. 821, оп. 133, д. 195, л. 261, 262).

И все же Генрих Гебель был сослан из пределов Приморского края в Якутскую область, о чем докладывал Приамурский Генерал-Губернатор Министру Внутренних Дел 24 июня 1915 года за № 12224 (РГИА. ф. 821, оп. 133, д. 195, л. 275).

„О преступном влиянии некоторых руководителей секты адвентистов свидетельствовал Степной Генерал-Губернатор еще в отчете о состоянии края за 1910 год, указывая, что из всех в ему подведомственной местности наибольшую опасность представляют адвентисты, так как вместе с вероисповедными доктринами они распространяют антимилитаристические, космополитические и социалистические идеи. Это свидетельство Степного Генерал-Губернатора о вредном влиянии сектантства на население удостоилось даже ВЫСОЧАЙШЕГО ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА внимания, соизволившего собственноручно начертать на отчете Главного Начальника Края: „УЖАС БЕРЕТ ПРИ ЧТЕНИИ ГЛАВЫ ОТЧЕТА О СЕКТАНТСТВЕ, НУЖНО ВО ВСЕОРУЖИИ БОРОТЬСЯ С ЭТИМ ОПАСНЫМ ЗЛОМ““. (Из донесения Г. Петкевича директору Департамента Полиции Министерства Внутренних Дел — по РГИА. ф. 821, оп. 133, д. 313, л. 166).

Духовенство государственной Церкви, используя военное положение, всячески старалось провести в действие изданные 1911 года правительством циркуляры. Священнослужители Православной Церкви старались так повлиять на военное начальство, чтобы те издавали приказы о закрытии молитвенных домов и ссылке протестантских проповедников. Вскоре верховным главнокомандующим был издан секретный приказ, чтобы одновременно во всех местах, где проводились военные действия, провести гонения на протестантских служителей и членов их церквей. Возводились обвинения, носившие политическую окраску, издавались приказы, следствием которых было закрытие молитвенных домов и ссылки служителей.

Иркутский Губернатор в своем отчете в Департамент Духовных Дел иностранных исповеданий Министерства Внутренних Дел 18 августа 1915 года за № 5068 писал об „Отпадении от Православия в сектантство“, давая перечень по годам за 1910—1914 годы. Среди прочих деноминаций, в которые уходили из православия, он указывает и адвентистов: в 1912 году — 17 человек, в 1913 году — 27 человек, в 1914 году — 29 человек. Всего 73 души, которые проживают в Иркутске и в окружающих поселках, особенно на железнодорожных станциях. „Адвентисты имеют в г. Иркутске молитвенный дом. Духовным руководителем их является крестьянин Екатеринославской губернии… Епифан Пантелеев Гнедин, за деятельностью которого ведется наблюдение, но ничего предосудительного или противозаконного им проявлено не было…“ (РГИА. ф. 821, оп. 133, д. 312, л. 74, 75).». [Юнак Д. История Церкви христиан АСД в России. В 2 т. Заокский: «Источник жизни», 2002. Т. 1. С. 125—136]. В 1915 году начинаются повальные аресты адвентистских пасторов. Среди них аресту подвергается и Ефимов. После короткого следствия его было решено сослать на далекую реку Ангару, в г. Енисейск. Когда члены Петроградской общины узнали, что их пастор переводится из заключения в местной тюрьме в далёкую Сибирь, они решили все проводить его, собравшись заранее у входа в тюрьму. Когда зловещие двери тюрьмы открылись, они увидели своего пастора, а он — свою паству. Своими взглядами и улыбками они старались всячески поддержать его, следуя рядом с ним вплоть до выхода из города. Улыбки этих людей, столь дорогих ему, очень помогли Сергею Сергеевичу. В отличии от Христа, он не был оставлен своими учениками в самый критический момент своей жизни. Нечеловеческие условия сибирской ссылки сильно подорвали его здоровье, и единственное, что радовало его, находящегося в неволе, это письма от его дорогих братьев и сестер. В один из самых трудных моментов ссылки он получает особое письмо, письмо-стихотворение от известной адвентистской петроградской поэтессы Евгении Шарыпановой. Это письмо-стихотворение гласило:

В жизненном море

В жизненном море с волнами бороться,

Бог мой, я тяжко, смертельно устал!…

То грозный вал мне навстречу несется,

То на подводный я камень попал.

То грянет буря… гроза разразится,

Треплет мой челн, словно щепку порой,

То я со штормами должен сразиться, —

Челн мой не раз заливает водой.

О, как устал я!… А берег желанный

Все еще кажется так далеко!…

Путь, чтоб достигнуть приют долгожданный,

Ах, переплыть не легко, не легко!

Часто в борьбе со стихиею грозной

Сил не хватает… немеет рука…

Дух леденит под струею морозной,

Помощи зов не идет с языка…

Бедный мой брат и пловец утомленный,

Падаешь духом ты! О, ободрись!

Новою силой в пути окрыленный

В море житейском ты смело держись!

Долго ты плыл… много с бурями бился,

Сколько преград на пути победил!…

Гавань близка уж, а ты утомился,

Руки в тяжелой борьбе опустил…

Трудно тебе! О, я верю, как трудно!

Но не забудь: Отчий глаз над тобой!

Бодрствуя денно и нощно, Он чудно

Зрит каждый миг твоей жизни земной.

Будь победителем! О, не сдавайся!

Скоро ты сможешь свободно вздохнуть;

Челн твой у цели… мужайся ж, мужайся!

Вот… вот… немного и кончен твой путь.

Этот прекрасный гимн, посвященный ему, войдет в сборник Псалмов Сиона, пройдя сквозь года гонений на церковь. В общей сложности Ефимов провёл в тюрьме 7 мес., и около 2-х лет — в ссылке. Оттуда он пишет прекрасные статьи, проповеди, которые вселяют и укрепляют веру его собратьев. После февральской революции Ефимов получает амнистию и возвращается в Петроград. Возвращается в город, бурлящий революционными волнениями, в город, где в скором времени происходит революция. К власти приходят большевики. К власти приходят те, с кем ещё недавно адвентистские пасторы и члены общины сидели в одной камере, общались между собой, делились своими идеями и взглядами. Один из коммунистических деятелей, обращаясь к христианам в те дни, сказал: «Вы стройте коммунизм со своим Богом, а мы будем строить коммунизм и светлое будущее без Бога». Несмотря на принципиальное расхождение идеологий, правительство молодой советской республики относилось к протестантам, и, в частности, к адвентистам, вначале весьма лояльно. «В июле 1918 года была принята Конституция РСФСР, в 13-й статье которой говорилось: „Каждому гражданину представляется свобода как религиозной, так и антирелигиозной агитации (пропаганды)“.

24 августа 1918 года Наркомюст издал Инструкцию, в которой указывалось, что под Декрет „Об отделении церкви от государства и школы от церкви“ подпадают все религиозные общества и вероисповедания: православные, старообрядцы, католики всех толков, армяно-григориане, протестанты, а также магометане, буддисты, ламиты“.

22 октября 1918 года Революционный Военный Совет Республики издал приказ, который гласил:

„Принять к руководству и исполнению при производстве призывов граждан республики на военную службу нижеследующее постановление революционного совета республики от 10 октября с. г.:

„Советская власть, проводя в жизнь полное отделение Церкви от Государства, считается в то же время с искренними честными религиозными взглядами отдельных лиц, поскольку они не направлены против основ трудового общежития и интересов рабочего класса.

Поэтому на военнообязанном, заявлявшем о невозможности по его религиозным убеждениям исполнить воинский долг, лежит обязанность доказать перед соответствующим учреждением судебно-следственного характера, что эти религиозные убеждения не являются простым прикрытием его трусости или недобросовестности.

В том случае, если это будет установлено, военнообязанный может быть освобожден от непосредственных боевых обязанностей с тем, однако, что он зачисляется в санитарную команду, дабы выполнить свой долг в рядах армии без противоречий со своими религиозными взглядами, но не уклоняясь от той опасности, навстречу которой идет подавляющее большинство рабочих и крестьян призывных возрастов“.

Председатель Революционного Военного Совета Республики — Л. Троцкий.

Главнокомандующий всеми вооруженными силами Республики — Вацетис“». [Юнак Д. История Церкви христиан АСД в России. В 2 т. Заокский: «Источник жизни», 2002. Т. 1. С. 157—159]. Вскоре Ефимов вместе с пастором В. В. Вильсоном были приняты Лениным. Они обратились к главе Советской республики с прошением на открытие молитвенного дома. В личной беседе они рассказали Ленину о своих планах, об учении АСД. В заключении беседы Ленин, прощаясь с ними, сказал: «Пусть ваш Бог вам поможет“. Вскоре разрешение на открытие молитвенного дома было получено. Вскоре после этой беседы Ефимова переводят на служение в Ростов-на-Дону, а оттуда — в Харьков. Первостепенной своей задачей пастор Ефимов считал работу с молодежью. В этом ему прекрасно помогал его сын Александр, который руководил молодёжью, умел хорошо проповедовать, петь и играть. Регулярно начинают проводиться юношеские миссионерские собрания. За несколько дней до проведения этих собраний по всему городу расклеивались красочные афиши — приглашения. Их наклеивали в различных местах и, в частности, на рекламных тумбах, представлявших собой круглое сооружение около 1 м в диаметре и 2-х метров в высоту. Подобные сооружения для рекламы были очень распространены в начале века, являясь праотцами современных бикбордов. Всегда наклеивались приглашения на рекламную тумбу возле пешеходного моста с Холодной горы на Южный вокзал, где всегда проходило много людей. Главной целью этих молодежных встреч было не развлечение самих себя, не концертная программа с играми, а проповедь о Живом Боге. К сожалению, в наши дни молодёжные встречи бывают, порой, похожи больше на тусовку, в которой надо и себя показать, и на других посмотреть. Ефимов подает для регистрации Устав церкви, весьма интересный документ с которым можно ознакомиться в разделе Приложение данной книги. Особо привлекает в нем интерес то, как в те грозные годы церковь несла Истину, провозглашая равенство всех классов в государстве, где шла классовая борьба. Как относилась церковь ко греху, исключая уже после первого предупреждения. И, как часто, к сожалению, сегодня мы, в век свободы боимся отстаивать принципы Истины. В бытность Ефимова принимает крещение много людей, и в частности, Делов Илья Игнатович. Большую помощь Ефимову оказывает Павличенко Василий, бывший председателем общины, и его жена Вера Григорьевна, проводившая занятия с детьми. Большую роль в те годы отводили субботней школе. Её порядок тогда был следующий: 1) общее пение, 2) молитва, 3) отчёт секретаря общины (о количестве членов и собранных средств), 4) повторение пройденного на прошлой неделе урока (при этом учитель с кафедры вызывал для ответа по фамилии членов общины, 5) урок субботней школы или, как он тогда назывался, классная беседа, которая проводилась по группам (классам), 6) общее пение, 7) молитва, 8) перерыв. В 1922 году пастора Ефимова переводят на служение в г. Змиёв, а вместо него в харьковскую общину приезжает молодой библейский работник Теппоне Владимир Михайлович.