Глава 11. Благовестие как деятельность церкви

В предыдущей главе показано, что, оставаясь в вакууме, невозможно проводить работу проповеди. В какой-то момент мы неизбежно сталкиваемся с несоответствием между деятельностью Церкви и тем, как секулярные люди на нее реагируют. Нам с мучительным трудом приходится выяснять, как можно совместить духовный кругозор адвентиста с кругозором секулярного человека, не ставя под угрозу то лучшее, что характерно для каждого из них. Что делать местной церкви или конференции, чтобы возросло их влияние в секулярном окружении?

Воспитание

Прежде всего необходимо добиваться, чтобы наши люди были воспитанны и образованны во многих областях жизни. Нам надо сформировать в них потребность вести в секулярном окружении глубоко благочестивую жизнь. Отправной точкой для этого могут стать те принципы, которые были кратко изложены во второй части этой книги. Кроме того, нам надо добиться, чтобы они осознали значимость адвентистского образа жизни, потому что падение нравственности не только не способствует принятию истины, а мешает этому. Именно «секуляризованные» церкви пребывают в упадке. Отправляясь на поиски церкви, секулярный человек нередко выбирает ту, которая является наиболее требовательной, и поэтому консервативный взгляд на образ жизни не является чем-то негативным, если к нему не примешивается косная склонность к осуждению. Принципиальный подход к данному вопросу переносит Божественное в сферу практического каждодневного существования.

Кроме того, научить людей видеть разные горизонты необходимо и потому, что, не умея как следует слушать и постигать, они не преуспеют в обращении своих секулярных соседей, друзей или родственников. По ходу дела важно показать, что Библия не дает какого-то единого жесткого образца миссионерской работы или евангелизации. Существуют по меньшей мере две основные модели служения: крепость и соль. Поскольку большинство людей болезненно переживают перемены, нам очень поможет осознание того, что, проявив готовность к таким переменам в сфере служения евангелизации, мы следуем Писанию, а не противоречим ему.

Многогранность служения

Одно из слагаемых этого процесса воспитания сводится к признанию необходимости разнообразных форм служения. Секулярные люди так же не похожи друг на друга, как снежинки, и, как правило, с ними нельзя проводить работу в больших группах. Каждый из них стремится дать ответ в своей неповторимой манере, и поэтому на плюрализм общества можно ответить только влиянием Святого Духа, которое представляет собой всплеск всевозможных видов миссионерского служения, Им упроченных. Это станет результатом не какого-то единого централизованного планирования, но осознания каждым членом Церкви той уникальной роли, которую Бог предусмотрел для каждого человека. Я чувствую прилив сил, вспоминая о движении духовных даров, развивающемся в нашей Церкви. Люди начинают интересоваться, каким образом Святой Дух наделяет каждого христианина неповторимым сочетанием способностей. Нет двух человек, которые обладали бы совершенно одинаковыми дарами. Если секулярные люди разнообразны, как снежинки, нам надо обладать миссионерской силой, которая проявлялась бы столь же разнообразно. Именно этим и наделяет нас Святой Дух: каждый христианин находит для себя уникальную возможность наилучшим образом совершать свое служение.

Оно совершается с радостью и воодушевлением, не только когда берет свое начало в дарах Духа, но и когда подкреплено тем самобытным талантом, который Бог дает каждому для этого служения. У каждого человека есть свое увлечение, и когда христиане совершают служение там, где им нравится, они приносят максимум пользы и достигают личностной самореализации. Я знаю многих адвентистов, которые самозабвенно любят Нью-Йорк, в то время как другие несут свою тяжелую ношу в деле служения какой-то особой этнической группе или конкретной прослойке общества (например, среди инвалидов или богатых). Третьих живо интересует проблема сохранения окружающей среды. Мне думается, я не ошибусь, если скажу, что моя страсть — это работа с секулярными людьми и теми, кто разочаровался в традиционной религии. Если у вас есть какое-то увлечение, именно в этой сфере ваше служение будет очень действенным.

Моя мать, например, любит готовить, но лишь недавно она узнала, что, помимо всего прочего, в этом и состоит ее служение. Всю свою жизнь мои родители, живя в большом городе, стремились создать там церковь, ориентированную на немцев. В течение многих лет они пытались организовать курсы по изучению Библии и, создавая церковь по сложившейся традиции, в конце концов увидели, что в ней осталось около 20 человек. Однако в последнее десятилетие в этой церкви что-то произошло. Помимо всего прочего, мои родители оставили попытки стать тем, кем они на самом деле не являлись, и сосредоточили свое внимание на даре гостеприимства, которым Бог наделил их с самого начала.

Однажды, когда я приехал из университета домой, мать сказала: «Пойдем, я познакомлю тебя с нашим новым братом!» Он сидел в гостиной, обнаженный по пояс, с золотой цепью на шее и большим золотым медальоном на груди. Знакомство обещало быть интересным! Скоро я узнал, что этот парень склонен к гомосексуализму. Он жил по соседству и порой часами мог сидеть, наблюдая, как моя мать работает по дому. Я не знаю, что с ним происходило, но, по мере того как она знакомила его со своей жизнью, он становился просто без ума от нее.

Вскоре я узнал, что помимо этого она завязала тесные отношения с некоторыми девушками-буддистками, также склонными к однополой любви. Подумать только: моя мать и буддистки! «Что происходит с моими родителями, которые всегда причисляли себя к консервативным адвентистам?» — думал я. Однажды к нам на завтрак пришла молодежь, всего 25 человек. 12 из них были членами Церкви, 13 — таковыми не являлись. В чудесный летний полдень все уселись за стол, который стоял во дворе. Обстановка была совершенно непринужденной, и я начал подозревать, что, помимо всего прочего, мои родители обрели дом: то место, где, служа Богу, они могли оставаться собой.

Несколько лет назад они переехали в другое место, но к тому времени в церкви было около сотни молодых людей. Многие из них сочли необходимым прийти ко мне: «Нам так жаль, что ваши родители уезжают — ведь именно благодаря им мы ходим в эту церковь». До сего дня отец и мать отрицают, что они имели к этому какое-то отношение, однако надо сказать, что если мы совершаем свою миссионерскую работу так, как Святой Дух предназначил делать именно нам, результаты оказываются весьма ощутимыми.

Многие наделены даром проведения библейских курсов, и хотя у моих родителей это не очень хорошо получалось, я действительно имею дар в этой области, и, значит, можно утверждать, что дары Духа не передаются по наследству. Если мы совершаем свое служение в соответствии с дарами и наклонностями, которые Бог дал каждому из нас, оно делает счастливыми всех вокруг. Наделенные, к примеру, даром библейских исследований, мы полюбим это занятие и преуспеем в нем. И люди сразу почувствуют разницу. О своем самобытном служении мои родители догадались в конце жизни, и, приступив к нему, они начали прокладывать дорогу к сердцам тех, с кем ни вы, ни я никогда не смогли бы договориться.

Ничто так не вдохновляет «мирян», как осознание того, что и жизнь, и миссионерское служение каждого человека подчинены уникальному Божьему плану. Нет такого пастора, который смог бы в одиночку завоевать секулярное общество: эта задача требует целой армии людей, работающих под водительством Святого Духа. Когда Церковь начинает использовать Его энергию, возникает поразительное многообразие в служении. Если человек служит Богу не на своем месте, он живет, не реализовав свои способности и почти не преуспев в евангелизации, но если он совершает служение, используя полностью свои способности и привязанности, его жизнь наполняется огромным смыслом. Ни с чем не сравнима мысль, что сейчас вы находитесь там, где это угодно Богу, и что вы делаете именно то, чего Он от вас ожидает.

Сужу по собственному опыту: я искренне верю, что сейчас я там, где это угодно Богу, и делаю то, чего Он от меня ожидает. Не могу утверждать, что я достиг совершенства в своей работе, мне следует очень многому учиться и многого достичь, но с годами Бог по-разному давал мне понять, что надо оставаться на своем месте. Трудно что-либо сравнить с тем чувством, которое появляется от осознания, что ты там, где это угодно Богу, и делаешь то, чего Он ожидает от тебя.

Разнообразие в служении, руководимом Святым Духом, — прекрасное дополнение к тому невероятному многообразию, которое мы видим в век информатики. С секулярными людьми предпочтительнее работать один на один, в личном общении, и поэтому лучше иметь 100 служителей, чем одного. Если церковь насчитывает 100 человек, у нее может быть 100 служителей, если она сумеет поставить задачу таким образом.

Свидетельство на рабочем месте

Современная ситуация характеризуется тем, что эпоха индустриализации сменилась эпохой информатики. Эта перемена, сказывающаяся на мышлении, работе и деловых отношениях, имеет широкое значение для наших попыток благовестия в секулярном мире. Я считаю, что в ближайшие годы ее лучше всего проводить на рабочем месте. Именно там адвентисты и секулярные люди встречаются чаще всего, однако немало таких возможностей утрачивается, потому что их или просто не замечают, или не умеют ими воспользоваться. Нам нельзя допустить, чтобы непродуманные или этически не обоснованные попытки проповеди лишили нас этих возможностей.

Один из наилучших способов совершать миссионерское служение на рабочем месте — это мастерски выполнять свою работу. Мастерство производит на секулярных людей впечатление, и они убеждаются, что у вас есть нечто конкретное именно для них. Это связано с тем привлекательным образом, о котором мы упоминали в конце второй части. Значение мастерства я хотел бы подчеркнуть, рассказав о событии, которое произошло в технологической школе Университета Андрюса.

В Чикаго есть фирма, которая считается одной из двух-трех самых многофункциональных в США. Преподаватели технического факультета нашего университета любят знакомить своих студентов с ее работой, чтобы они наглядно представляли себе будущую деятельность. И вот во время такой встречи один из студентов, подойдя к президенту компании, сказал: «Я адвентист, и поэтому с вечера пятницы и до вечера субботы не могу работать. Если я захочу устроиться к вам, окажется ли это препятствием?»

«Да, несомненно, — ответил президент, — потому что иногда нужно выполнять срочные задания, и мы работаем круглосуточно, в том числе и в выходные дни. Если вы так не можете работать, мы вас не возьмем».

Для молодых людей, которым скоро предстояло искать работу, эти слова показались холодным душем, но они решили не отступать от задуманного. Вскоре после этого наш университет заплатил взносы, необходимые для того, чтобы многофункциональные разработки некоторых наших студентов были представлены на Чикагской выставке. Получив программу участия, преподаватель в смятении обнаружил, что все презентации были назначены на субботу. Преподаватель какое-то время колебался, однако в конце концов решил, что даже если это и возможно, люди, собравшиеся на выставку, будут настроены не по-субботнему. Так или иначе, но он чувствовал, что этого делать нельзя. Придя к организатору выставки, он сказал: «Извините, но мы не можем допустить, чтобы все это состоялось в субботу. Надо выбрать другое время». «Сожалею, — был ответ, — но программа уже составлена, и как есть, так и будет».

«Ну, что ж, — ответил преподаватель, — в таком случае верните наши разработки. Деньги можете не возвращать, но участвовать мы не будем».

«Постойте, ну зачем же так торопиться, — ответил организатор выставки, — давайте посмотрим, что можно сделать».

Одним словом, презентацию всех разработок, предложенных нашим университетом, перенесли на воскресенье, и все проекты оказались одобрены. Когда выставка закончилась, ее организатор подошел к преподавателю и сказал: «Хочу вам кое-что сказать. Мы понимаем, почему вы заняли такую позицию. И мы искренне уважаем ваши убеждения».

И что же было дальше? А дальше он сказал: «Во всех вас есть что-то особенное. Ваша работа — самая лучшая, и, по-видимому, это как-то связано с вашими убеждениями».

Вскоре после этого выпускник нашего университета, обратившись в ту самую фирму, сказал: «Я выпускник Университета Андрюса. Я адвентист. Я не работаю с вечера пятницы до вечера субботы, но хотел бы получить работу здесь».

Посмотрев ему в глаза, начальник отдела кадров сказал: «Мы вас берем».

«Что значит берем?» — спросил студент. «Мы берем вас на работу», — ответил начальник. Когда студент спросил еще раз: «Почему?», то услышал: «Да все очень просто. Вы отличные ребята». «Ну, а как же быть с субботой?» — спросил студент. «Не будем из этого делать проблему, — ответил начальник. — В вас есть что-то особенное, что делает вашу работу просто превосходной. Если вы пойдете на компромисс со своими убеждениями, возможно, многие ваши хорошие качества будут утрачены».

Разве это не свидетельство? Разве это не соль земли? Вот что я называю свидетельством на рабочем месте. Быть может, это отличается от всего того, что мы прежде называли евангелизацией, однако рабочее место оказывается наилучшим местом, для того чтобы свидетельствовать о Христе в секулярном окружении.

Вы, наверное, очень удивитесь, узнав, что в Вашингтоне, в федеральных службах, работают сотни адвентистов, некоторые из них достигли очень высоких постов.

Поистине трагично, что многие из них не находят понимания в собственных церквах и не получают того одобрения и поддержки, которая позволила бы им стать солью для всей страны! Тем не менее несколько лет назад родилась идея, которая могла бы произвести революцию в миссионерской деятельности этой Церкви, сделав административные здания федеральных служб центрами адвентистского влияния.

Первый шаг заключался в том, чтобы разыскать всех адвентистов, работающих в той или иной федеральной службе, и уговорить их раз в неделю собираться вместе за обедом. Сегодня с административной точки зрения это могло бы показаться делом рискованным. Могли собраться шесть адвентистов из шести различных церквей, принадлежащих трем или четырем различным конференциям. Однако всех их объединяло нечто общее. Все они интересовались государственными делами. Нередко на работе они сближались между собой больше, чем со своими соседями или членами Церкви! Собираясь раз в неделю за обедом, они могли обсуждать, что значит быть адвентистом, скажем, в департаменте жилищного строительства и городского развития. Что может сделать вера для удовлетворения тех потребностей и интересов, которые стимулируют работу в этом департаменте?

Время от времени та или иная группа приглашала бы компетентных братьев, которые обсуждали бы эти вопросы и проводили собрания для сослуживцев. «Послушай, в ближайшие дни мы собираемся обсудить проблему, которая волнует наш департамент». Поскольку правительство поощряет такие неофициальные встречи сотрудников и способствует им, открывающиеся возможности просто огромны.

Итак, если рабочее место — самое лучшее место для евангелизации, тогда, как мне кажется, хорошо, чтобы адвентисты были повсюду. Призыв идти в мир не следует понимать как миссионерскую деятельность в каких-то особых ситуациях. Наши служебные обязанности — тоже часть этого мира. Христос жаждет, чтобы благодаря адвентистам, которые добросовестно их выполняют, благовестив услышали те, кто трудится на своем рабочем месте. Особенно широкие возможности открываются в средствах массовой информации, в сфере образования, журналистики и искусства — надо признать, что есть профессии, которые в большей степени, чем другие, позволяют влиять на людей. Такие возможности открывают широкие горизонты воздействия. Однако я должен повторить, что подобная работа не каждому по плечу. За нее никогда не следует приниматься, если полностью не осознаешь те опасности, о которых говорилось во второй части книги.

Среди наших аспирантов Клифтон Дэвис очень выделялся. Было ясно, что в надлежащем месте он сумел бы оказывать серьезное влияние на тех, кто живет в секулярном мире. Мне казалось, что пасторское служение не для его уникальных дарований. Сегодня в Северной Америке очень много чернокожих проповедников Евангелия, которые успешно делают свое дело. Что касается Клифтона, то он тоже преуспел бы в миссионерской деятельности, используя уже упомянутую нами модель крепости или крестового похода. В такой форме евангелизации нет ничего ошибочного. Она по-прежнему играет свою роль в нашей евангельской работе. Однако я никогда не встречал человека, который так же, как Клифтон, мог бы устанавливать контакт с секулярными людьми. На протяжении трех или четырех месяцев я чувствовал, что Господь, казалось, призывал меня сказать Клифтону, что для него больше подойдет миссионерская работа по принципу соли. У меня не было никакой конкретной идеи, и я все не мог найти возможности поговорить с ним на эту тему.

Наконец однажды, увидев его в холле, я произнес: «Послушай, Клифтон, зайди ко мне сегодня: надо поговорить».

«Это интересно, — заметил он, — ведь я тоже хочу кое-что тебе сказать».

«Ну, что ты собирался мне сообщить?» — спросил Клифтон, придя ко мне.

«Нет, сначала скажи, что у тебя», — ответил я.

«На той неделе мне звонили из Голливуда — они хотят возобновить мое старое представление, но немного изменить его: там я играю роль пастора местной церкви».

«Ну, а как насчет субботы?» — поинтересовался я.

«Когда я сказал об этом продюсеру, он спросил: «Какая суббота?»» «Что значит, какая? — ответил я. — Уж вам-то надо знать, ведь вы еврей! Разве не помните: от захода солнца в пятницу до захода солнца в субботу?..»

«О, — воскликнул он, — мне и в голову не пришло, что вы тоже ее соблюдаете!»

Дело в том, что Клифтон — афроамериканец, а продюсер считал, что суббота — только для евреев.

«Быть может, кто-то из нас соблюдает ее потому, что вы этого не делаете, — заметил Клифтон. — Как бы то ни было, но я хочу, чтобы суббота была моей». «Ну, актеры этого не решают», — ответил продюсер, на что Клифтон заявил: «Если вы хотите, чтобы я участвовал, суббота должна быть свободной».

«Ну, хорошо, я посмотрю, что можно сделать».

На следующий день он пригласил Клифтона и сказал: «Будь по-твоему». «И еще вот что, — сказал Клифтон, — я хотел бы прежде ознакомиться со сценарием — я не собираюсь делать все, что кому-то придет в голову».

«Но актеры никогда не смотрят сценарий, — запротестовал продюсер. — Это неслыханно!»

«Ну, хорошо, тогда я не участвую».

«Ладно, попробую что-нибудь сделать».

Клифтон сказал, что получил возможность серьезно контролировать создание сценария, участвуя в работе совета пасторов, оценивающих любой сценарий до его утверждения. Дело принимало довольно интересный оборот.

«Что ж, тебе впору самому занять должность адвентистского пастора», — заметил я.

«Ты не поверишь, — ответил Клифтон. — Мне только что позвонили из церкви университета Лома Линды и предложили, чтобы я на полставки работал пастором, а на полставки — в Голливуде!»

Не знаю, как вы к этому отнесетесь, но я вижу в этом Божий промысел. Представление, в котором участвует Клифтон, удручает меня так же, как и других адвентистов, однако оно и не было рассчитано на вкусы адвентистской аудитории. То, что делал Клифтон, надо понимать в свете всего того, о чем написана эта книга. Я верю в успех евангелизации, которая начинается с нуля, а это означает, что однажды мы испробуем почти все методы, и если они оказываются бесплодными, пытаемся делать что-то другое. Я считаю, что такая установка вполне согласуется с тем наставлением, которым руководствуется наша Церковь уже много лет.

Вот это наставление.

Нужны люди, которые будут молить Бога о даровании мудрости и которые под Его водительством смогут вдохнуть новую жизнь в старые методы работы, смогут разработать новые планы и новые подходы, способные пробудить интерес у членов Церкви и достичь тех, кто в мире («Евангелизм», с. 105).

Будут разработаны средства, способные затронуть сердца. Отдельные методы, используемые в такой работе, окажутся непохожи на те, которые использовались в прошлом, однако пусть никто не препятствует этому своей критикой («Ревью энд Геральд», 30 сентября 1902 г.).

Присутствие Клифтона в Голливуде стало свидетельством. Надо сказать, что в Голливуде живут особые люди.

Вы наверняка не сумеете достучаться до них извне. Это настолько корпоративное место, что даже браки у голливудских актеров обычно устраиваются между собой. Единственный способ достучаться до этих людей — действовать изнутри. Я сказал Клифтону о своем крепнущем убеждении в том, что в данном случае Бог задумал что-то особенное.

Вспомнив о том, как Он использовал Есфирь, я должен был признать, что Божьи идеи и планы превосходят наши. Дело не только в том, что Клифтон получил возможность говорить о Христе со знаменитостями: после того как он прибыл в Голливуд, там произошли два изменения. Во-первых, христиан на экране стали изображать в более положительном свете, чем это обычно было принято делать. В прошлом в телепередачах христиане выглядели только как ярые религиозные фанатики или лицемеры, скрывающие свои тайные пороки. Сегодня время от времени их показывают как нормальных людей, пытающихся решить важные жизненные проблемы. Во-вторых, я заметил, что все больше и больше актеров и спортсменов начинают размышлять об Иисусе Христе. В этом и заключается служение по принципу соли: влиять на более широкие круги общества во имя Божьего Царства.

Однако нигде миссионерская работа не таит для духовной жизни столько опасностей, сколько их подстерегает в Голливуде, и поэтому я предупредил Клифтона относительно всего того, о чем говорится во второй части данной книги. «Послушай, — сказал я ему, — все, что ты делаешь, может стать самым опасным из всего, что ты пытался делать, с тех пор как стал христианином. Ты совершенно другим человеком возвращаешься туда, откуда пришел, и, честно говоря, если не принять особых мер предосторожности, вполне возможно, что ты собьешься с пути».

«Сейчас, — продолжал я, — тебе нужен человек, который знает тебя лучше, чем ты сам, который будет наблюдать за тобой, присматривать и находиться рядом. Тебе надо быть открытым и честным с ним. Надо договориться, что если однажды он скажет тебе: «Клифтон, дело плохо», ты должен бросить Голливуд. В противном случае не советую тебе идти туда».

«У меня есть такой человек, и я так и поступлю», — ответил он.

Быть может, наступит день, когда Клифтон поймет, что совершил ошибку. Если вы не согласны с тем, что он делает, мы отнесемся к вашей позиции с уважением, однако, вместо того чтобы посылать ему наполненные ненавистью письма, вам лучше бы поступить иначе. Помолитесь за него. Ему нужна ваша поддержка и молитвы.

Многие именно так и поступают в сходных ситуациях. Если самым лучшим для евангелизации оказывается рабочее место, временами придется рисковать. Используя слова апостола Павла, можно сказать, что если «проповедники» ежедневно не черпают силы в строгом наставлении Духа, они постепенно станут «недостойными» (1 Кор. 9). Нам надо духовно поддерживать тех, кто таким образом рискует ради Христа. Это дело не каждому по плечу, однако если Бог позволил вам находиться там, где можно по-особому влиять на людей, вы должны знать, что находитесь там с особой целью и что сумеете уникальным образом прославить Бога.