Отказываясь от…

Грузовик

«Со страхом и трепетом совершайте свое спасение, потому что Бог производит в вас и хотение и действие по Своему благоволению» (Флп. 2:12,13].

Миновав окраины Лас-Вегаса, я приметил среди указателей название того города, о котором поведал мне друг с семьдесят седьмого этажа Эмпайр Стейт Билдинг в Нью-Йорке. Насколько я понял, указатель сообщал, что этот город находится в одной тысяче и пяти триллионах миль отсюда. Но в ту минуту я не думал о расстоянии. Я решил попасть туда даже ценою собственной жизни. Прибавив обороты, я мчался по шоссе к заветному городу. Автострада с четырьмя полосами движения была чудесна, хотя и не имела центральной разделительной линии. Я решил ехать так быстро, как только смогу, чтобы поскорее встретиться со своей судьбой.

Но вскоре я обнаружил нечто ужасное. Похоже, все движение было направлено мне навстречу — машины одна за другой мчались к Лас-Вегасу. Это было похоже на то, что я неправильно ехал по улице с односторонним движением. Лишь изредка можно было увидеть машины, которые, похоже, двигались в том же направлении, что и я. Из-за столь оживленного потока автомобилей навстречу мне я был вынужден сбавить скорость. Мне приходилось прижиматься к обочине. А съехав на обочину, я продолжал двигаться все медленнее и медленнее — семнадцать, шестнадцать, четырнадцать, двенадцать миль в час. Всем ясно, что, двигаясь со скоростью двенадцать миль в чае, вы никогда не доберетесь до цели, которая расположена в пяти триллионах миль от вас.

В довершение всего, стоило мне съехать с шоссе, как впереди у откоса показался огромный грузовик — «петербилт», груженый бревнами. Он свернул на мою полосу, затем на обочину и направлялся прямиком к моей машине, не обращая внимания на мои отчаянные сигналы. В общем, мне вовсе не улыбалось столкновение с грузовиком. Подняв тучу пыли и гравия, я съехал. На бортах моего «ягуара» остались отчетливые царапины.

Некоторое время я сидел в машине, разочарованно прикидывая, каковы мои шансы добраться до отдаленного города, но тут мне на ум пришли слова моего друга, описывавшего красоту города. Выбравшись из придорожной канавы, я снова поехал по автостраде, надеясь, что на этот раз мне повезет больше. Но двигаться по-прежнему было трудно, и мне пришлось тащиться по обочине со скоростью двадцать миль в час. Временами грузовики вновь проносились по обочине. Очередной был гружен сеном и направлялся Прямиком мне навстречу. И снова я оказался в придорожной канаве.

Путешествие, похожее на непрерывный кошмар, продолжалось. Я то и дело съезжал в канаву и выбирался из нее… В один прекрасный день я снова сидел в какой-то канаве, размышляя, не бросить ли мне все это. Я был готов навеки позабыть о своем намерении добраться до города, и в этот момент раздался стук в боковое стекло, вызвавший мое удивление, поскольку я не видел на дороге хич-хайкеров004 . Но, выглянув в окно, к своей огромной радости я увидел знакомого с семьдесят седьмого этажа. Открыв дверцу, я поздоровался с ним. Мой друг сказал:

— Хотите, я поведу вместо вас?

Я не был уверен в том, что он в полной мере представляет себе всю рискованность маршрута, поэтому спросил:

— Вы уже ездили этой дорогой?

— Да, мне уже приходилось путешествовать по этому маршруту.

— Отлично. — Я убедился, что эта поездка — настоящий кошмар. Буду очень рад, если вы поведете машину вместо меня.

Я пересел на место для пассажира, а он сел за руль. Пока он выруливал на дорогу, рукав его рубашки поднялся, и я увидел мускулистую руку.

— Между прочим, где вы работаете? — спросил я.

— В мебельном магазине, — ответил мой попутчик.

И он двинулся вперед по шоссе со скоростью девяносто миль в час. Он вообще не съезжал на обочину. Я не верил своим глазам, просто сидел и изумленно смотрел по сторонам. Ему уступали дорогу все автомобили последних моделей. «Девяносто миль в час!.,. — подумал я. — Похоже, что в конце концов мы доберемся до города». Меня переполняла радость — до такой степени, что хотелось крикнуть в окно: «Посмотрите на моего водителя!» Мне хотелось, чтобы все обратили на него внимание.

В один прекрасный день, когда мы мчались по шоссе, впереди появился громадный грузовик. Шоферу было все равно, кто ведет мою машину, — грузовик двигался прямо на нас. Представив все последствия столкновения на скорости девяносто миль в час, я потянулся к рулю, чтобы успеть перехватить управление раньше, чем мы окажемся в опасной зоне. Мой водитель не обратил на мои действия никакого внимания — он продолжал мчаться вперед. Я как мог быстро вывернул руль, взвизгнули тормоза, и автомобиль, накренившись, съехал в канаву.

Я никому из вас не желаю испытать что-то подобное. Тучи гравия обрушились на автомобиль, засыпав его по самую крышу, крылья помялись, пока мы оползали по насыпи, однако нам каким-то образом удалось избежать столкновения с грузовиком. И когда пыль улеглась, я обнаружил, что мой шофер все еще находится рядом со мной. Он трепал меня за плечо, спрашивая:

— Не хотите, чтобы я снова повел машину?

— Но как мы можем ехать? — спросил я. — Крылья смяты до самых колес.

— Не беспокойтесь, — отвечал он. — Я знаю, как их выпрямить.

И, к своему изумлению, я обнаружил, что он — отличный механик. Уж и не знаю, как он мог научиться подобному ремеслу, работая в мебельном магазине.

Вскоре крыльям была предана прежняя форма, и мы снова выбрались на дорогу и помчались со скоростью девяносто миль в час. Так мы путешествовали несколько дней. Я понял, что мой шофер отнюдь не склонен «давить» на меня. В любое время я мог вести машину сам. Но каждое утро, когда мы отправлялись в путь, он спрашивал моего позволения сесть за руль, которое тут же получал.

И вот в один прекрасный день впереди показался очередной грузовик, нагруженный сеном. «Теперь смотри в оба, — сказал я себе..— Сохраняй хладнокровие. Не делай глупостей. Держи руки подальше от рулевого колеса. Он знает, как обращаться с грузовиками. Не стой у него на пути!» Но чувствовал я себя совеем иначе. Мне хотелось что-то предпринять. И тем не менее, поскольку он говорил, что и раньше ездил этой дорогой, я доверился его опыту.

Я закрыл глаза и снова открыл их, принялся грызть ногти, пристегнул ремень безопасности, а мой шофер приближался к грузовику, увеличив скорость до 120 миль в час. Мне потребовалась вся сила воли, чтобы усидеть на месте.

Каким-то образом я ухитрился не мешать ему, и прямо перед самым столкновением в канаву съехал грузовик. Я не мог этому поверить. Когда мы проносились мимо, я успел бросить взгляд на шофера. Это был человек с шестьдесят шестого этажа в Нью-Йорке, тот самый, с которым мы улетели в Лас-Вегас.

Искренне взволнованный, я поблагодарил моего водителя. Честно говоря, это был потрясающий опыт. Но затем, к моему удивлению, мне наскучил мелькающий за окнами пейзаж, и я почувствовал себя подавленным: ведь машину вел не я. Я стал нетерпелив, путешествие утомляло меня. Естественно, я не желал признавать, что не умею водить машину. Это ущемляло мое «я». И мне хотелось протестовать: «Я знаю, как вести машину. У меня есть права и опыт». Оставлять руль в руках моего шофера было жестоким испытанием. Я утомился от всех этих удручающих мыслей, и, более того, впереди слева я заметил парк отдыха. Он был похож на сказку — там были сани для бобслея, колесо обозрения с лодочками и все такое. Но хотя я был не прочь сделать остановку, мой шофер, казалось, и не собирался сворачивать с главного шоссе. И тогда я тронул его за плечо и сказал: «Простите, нельзя ли мне сесть за руль?»

Он никогда не лишал меня возможности вести машину, никогда не отказывал в свободе выбора и никогда ив возражал — стоило мне только попросить его вернуть руль. Когда он соскользнул с водительского места, я схватился за баранку. К моему удивлению, все эти «датсуны» и «фольксвагены» все еще сторонились моей полосы. Снизив скорость, я взял влево и двинулся через дорогу в сторону парка отдыха. Выполняя поворот, я неверно оценил ситуацию, и мой автомобиль сорвался с обрыва.

Когда я очнулся в разбитом автомобиле на дне обрыва, попутчик тронул меня за плечо и спросил:

— Не хотите ли вы, чтобы я снова повел машину?

— Честно говоря, я уже и сам об этом подумал.- ответил я.

Как ему это удалось, не знаю,- но тем не менее он привел в порядок капот автомобиля, а двигатель заработал. Через некоторое время мы вновь двигались по шоссе со скоростью девяносто миль в час. Ощупывая ушибы, я твердо решил никогда больше не прикасаться к рулевому колесу. Шофер не напоминал мне о моей глупости.

Но, двигаясь дальше день за днем, я вновь оказался на сиденье шофера. Я не знал, как это вышло. В самом деле, я даже поначалу не заметил, что веду машину, поскольку у меня на пути не попадалось ни одного автомобиля. Но когда я увидел очередной грузовик, несущийся прямо на меня, сразу понял, что машиной управляю я сам. В голове моей мелькнула мысль: «Ты же видел, как он это делает, и наверняка сможешь сам сделать так же. Увеличь скорость до 120 миль в час и поезжай прямо на грузовик. Это заставит его свернуть в сторону!»

Опасность придала мне сил, и потому я нажал на газ, увеличив скорость до 120 миль в час. Нет необходимости рассказывать вам, что за этим последовало страшное столкновение! Помню только, что прямо перед ним мой друг очутился рядом, взял руль в свои руки и не выпускал его до конца, несмотря на то, что был изранен и истекал кровью.

После того как лязг металла и звон разбитого стекла затих и и пришел в себя, он спросил:

— Хотите, чтобы я сел за руль?

— За руль чего? — спросил я.

Но вскоре я снова убедился в том, что он прекрасный механик. Когда мы — в который уже раз — выбрались на автостраду и двинулись по направлению к заветному городу, мой шофер снова сидел за рулем. Взглянув на его израненные и кровоточащие руки, я почувствовал себя бесконечно виноватым и попросил у него прощения.

Путешествуя вместе с ним, я осознавал, что совершаю ошибку всякий раз, когда пытаюсь помочь ему, делая то, что он пообещал сделать за меня: управлять автомобилем и доставить меня в тот прекрасный город. Моя ошибка заключалась не в том, что я плохо вел машину, но в том, что я не мог по-настоящему довериться ему. Теперь, как только на дороге появлялся грузовик, я без колебания передавал ему руль управления.

Путешествие все еще продолжалось, но в один прекрасный день мы добрались до развилки. Одна дорога вела налево, к расположенному в низине саду — такому прекрасному, что вряд ли опишешь словами: множество цветов, зеленые газоны для игры в гольф, фонтаны, озера и прозрачные реки, бегущие среди пальм. К саду вела автострада в восемь полос движения. Вправо же уходила грунтовая дорога, идущая в гору и потому не скрывавшая выбоин, которые виднелись повсюду.

Какую же из дорог выберет мой водитель? Он выбрал ту, что вела вправо — с выбоинами. Я тронул его за плечо и спросил:

— Вы видели другую дорогу?

-Да.

— И вы уверены, что выбрали правильный путь? Мне показалось, что другая дорога ведет к нашему городу.

— Я знаю, что еду правильной дорогой. Но если вы думаете иначе, можете сами сесть за руль.

— Нет, прошу вас, продолжайте вести машину.

Мы поднимались в гору, скатываясь и буксуя; все выше и выше, и я оглянулся, чтобы посмотреть на те прекрасные сады в долине, и только тут увидел клубы дыма, поднимавшиеся от них к небу.

Теперь мне уже больше ничего не оставалось, как спокойно довериться моему шоферу. Мы продолжали взбираться по мрачной, петляющей дороге, и вдруг случилось нечто потрясающее. За вершиной горы показался необыкновенный свет. Я едва мог дождаться, чтобы рассмотреть, откуда он исходит. Это был самый чудесный свет, какой я только видел в жизни, и мне было видно все лучше и лучше, поскольку мы приближались к нему. Я подумал, что, возможно, свет исходит от заветного города. Честно говоря, к этому времени, хотя долгожданный город по-прежнему интересовал меня, я больше думал о своем водителе, которого после всего пережитого хорошо узнал, полюбил и которому полностью доверял.

Сразу за горой в обетованной земле лежал Святой город, выстроенный Божьими руками.

Мой брат, путешествующий автостопом

«Ибо любовь Христова объемлет нас…» (2 Кор. 5:14).

Мне хотелось бы рассказать вам о естественном послушаний; Которое непохоже на преднамеренное. Я не стану говорить о человеке, который, весь день сидя в кресле-качалке, надеется, что Христос выполнит за него работу и устроит его жизнь. Христос не ведет нас обходными путями, Он живет в нас. Как сказал апостол Павел: «И уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2:20).

Может быть, следующая притча поможет вам понять это. Когда мой брат учился в колледже, он влюбился в одну девушку и намеревался жениться на ней по окончании учебы. И вот однажды холодной и темной субботней ночью, когда все вокруг окутал густой туман, он отправился в Лос-Анджелес повидать свою невесту. В сущности, у него не было никакой возможности преодолеть те семьдесят пять миль, которые отделяли его от Лос-Анджелеса, но он очень хотел увидеть ее и пошел пешком. Мой брат был страстно влюблен, и всем студентам, жившим с нами в общежитии, это было известно. Никому не пришло в голову, что он совсем потерял рассудок, раз отправился темной ночью к Глендэйл. Все считали его поступок вполне нормальным явлением. Казалось, ноги сами несли брата по дороге. Он шел, вытянув руку с поднятым вверх большим пальцем, пытаясь разогнать густой туман и остановить какую-нибудь машину, несмотря на то, что водители на могли даже разглядеть его руки. Он прилагал огромные усилия, чтобы добраться до Глендэйл, ибо его вела любовь. Она контролировала его действия и заставляла двигаться вперед. Было бы совершенно странным, если бы он в такой момент остался дома, положил ноги на стол и принялся читать книжку. Другими словами, несмотря на то, что он прилагал усилия, все его действия были естественным результатом Любви. Любовь была сильнее преград, и потому он смело шел вперед — ночью, сквозь туман.

Нельзя сказать, что естественное послушание не требует от человека усилий. Стремиться больше к непокорности, нежели к послушанию, несомненно, проще, но и для этого требуются усилия.

Мой новый «фольксваген»

«И, постившись сорок дней и сорок начал, напоследок взалкал. И приступил к. Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами» (Мф. 4:2,3).

В 1956 году мой брат «заболел фольксвагеном». Он купил заветный автомобиль и был от него в таком восторге, что «заразил» и меня. Небольшой расход топлива, обгоняет всех на дороге, ходит, как «кадиллак», — и так далее. Я тоже купил «фольксваген», о чем долго сожалел.

Через некоторое время после того, как я приобрел «фольксваген» с двигателем мощностью в тридцать шесть лошадиных сил, я стоял на перекрестке, ожидая, когда загорится зеленый свет. Неожиданно рядом со мной притормозил один из местных крутых парней из средней школы. Он несся на полной скорости, а двигатель его автомобиля обладал мощностью не меньше, чем в четыре сотни лошадиных сил. Он был, что называется, «на колесах». Я тоже был «на колесах», однако позабыл о том, что «колеса» эти имели всего четыре цилиндра. Мы оба увеличили обороты, загорелся зеленый свет, и мы рванули через перекресток. К тому времени, как я переехал на другую сторону, мой соперник был уже у следующего светофора. У меня больше не было желания повторять этот трюк. Когда же в вашем распоряжении имеется лишняя сотня лошадиных сил под капотом, у вас всегда будет искушение их использовать. И чем больше мощность вашего мотора, тем сильнее искушение!

«Ибо мы имеем не такого первосвященника, который не может сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно нам, искушен во всем, кроме греха. Посему да приступаем с дерзновением к престолу благодати, чтобы получить милость и обрести благодать для благовременной помощи» (Евр. 4:15,16).

Кусок земли

«Тем прославится Отец Мой, если вы принесете много плода и будете Моими учениками» (Ин. 15:8).

Это история о куске земли, который мечтал стать садом. На самом деле история эта начинается с фермера, который приобрел участок земли за огромную цену. Затем он купил семена самого превосходного качества и, явившись на свой участок, посадил их.

Итак, участок земли возрадовался. Он всегда хотел быть садом и немедленно принялся за работу, чтобы сделать этот сад прекрасным и плодоносящим. Он принялся осматривать себя и, к сожалению, обнаружил, что покрыт большим количеством уродливых сорняков. Там были тернии, заросли чертополоха, кусты шиповника и ежевики. И участок земли, почувствовав стыд, задумался.

До того, как появился фермер, участок земли не обращал большого внимания на подобные вещи, и сорняки выполнили свою ужасную работу. Их корни глубоко проникли в землю. «Какая польза может быть от семян при таком множестве сорняков? — размышлял участок. — Не секрет, что в саду следует устроить хорошую прополку, если вы хотите, чтобы из ваших семян что-нибудь выросло».

И участок приложил все силы к тому, чтобы избавиться от сорняков. Ему хотелось помочь фермеру, чтобы к тому времени, как он явится на участок, что должно было вскоре произойти, он застал не уродливый, заросший сорняками кусок земли, а чудесный ухоженный сад.

Участок боролся и делал все возможное; он действительно хотел, избавиться от сорняков — весь вопрос был в том, как это сделать. А советы по прополке и борьбе с сорняками, казалось, были такими неопределенными и противоречивыми. Из одного источника участок земли узнал, что если уничтожить у сорняков стебли и листья, то фермер с удовольствием удалит и их корни. Но участок обнаружил, что он слишком слаб, чтобы уничтожить стебли и листья. Ему также говорили, что если участок земли выполнит свою часть работы, то фермер выполнит свою, Но, похоже было, что участок земли вообще не был способен сделать что-ни6удь — он не мог прополоть себя сам» Ему частенько говорили, что нужно приложить все усилия, но ,он не имел представления о том, как этого добиться.

И поскольку со временем сорняки никуда не исчезали, все, кто окружал наш участок, земли, да и сам он, засомневались: стоит ли ожидать того, что от сорняков удастся когда-либо избавиться.

Кто-то предположил, что если участок прекратит попытки избавиться от всех сорняков сразу, а сосредоточит свое внимание, на одном, удаляя сорняки поочередно, то, это принесет результаты. Но. участок земли осознал, что не может избавиться даже и от одного сорняка.

Но когда ничего не выходило и наступало разочарование, наш герой снова рисовал в своем воображении сад и с еще большей силой принимался за борьбу с сорняками. Однако все попытки и усилия, которые прилагал участок в надежде избавиться от терниев и кустов шиповника, ничем не заканчивались.

В один прекрасный день участок земли был вынужден признать, что, полагаясь лишь на свои силы, он никогда не станет цветущим садом. В тот деньг в тот самый день фермер явился иа свой участок с удивительной вестью. Фермер появлялся здесь и раньше, но участок был так занят борьбой с сорняками, что даже не находил времени послушать его. Фермер сказал то, во что невозможно было поверить, что противоречило всему, когда-либо слышанному им об искусстве садоводства.

Вот что сказал фермер:

— Сад никогда не очистит себя от сорняков и не должен этого делать. Это работа садовника, которую он сам выполнит.

Кто и когда слыхал о таком садовнике, который добровольно вызвался выполоть сорняки в своем саду? А что делать участку земли с его мечтой избавиться от сорняков своими силами до того, как фермер начнет работать на нем? Без сомнения, такое заявление фермера озадачило нашего героя, но оставалось лишь покориться или же расстаться с другой мечтой — превратиться сед.

И тогда наш участок повиновался фермеру и позволил ему выполоть все сорняки. И первое, что вам следует знать, — это то, что все сорняки были удалены вместе с корнями. Исчезли не только листья и стебли, но все растения были вырваны с корнем и унесены подальше от участка земли. Сад принялся расти и цвести.

Прошло время. Теперь участок земли превратился в прекрасный сад, и он также позволяет садовнику трудиться над ним. И сад продолжает выполнять свою работу. Он принимает в землю семена, которые бросает фермер, до самых своих глубин напитывается водой, которой он поливает его, и тянется к солнечному свету, который посылает его хозяин.

И растения в том саду растут все выше и выше, и посеянное когда-то семя приносит плод: «одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать».

Боксерский поединок

«..Не ваша война, а Божия… Не вам сражаться на сей раз; вы станьте, стойте и смотрите на спасение Господне…» (2 Пар. 20:15,17).

Я на ринге, перчатки натянуты, и я готов к бою. Мой тренер ожидает меня за канатами ринга. Я поднимаю глаза, и к ужасу своему обнаруживаю, что мой противник больше, чем я! Он весит все полторы тысячи фунтов и на двенадцать футов выше меня, у него скошенный лоб и складки кожи на подбородке. В конце концов, он выглядит слишком старым. Должно быть, ему около семи тысяч лет.

Звучит гонг. Мы бросаемся друг к другу. Но еще до того, как я успеваю сделать второй шаг, трехфутовая перчатка врезается мне в лицо, и я теряю сознание. В следующем раунде я уже действую с некоторой опаской. Я планирую новую стратегию атаки. Но вижу тот же самый огромный кулак и снова теряю сознание. Однако по какой-то странной причине я все еще сохраняю уверенность.

Мой тренер, стоящий за канатами, с тревогой смотрит на меня. Его лицо выглядит опечаленным. Всякий раз, как я стремлюсь в атаку, он порывается выйти на ринг, чтобы помочь мне. Но я в этом не нуждаюсь. В конце концов, кто-то когда-то говорил мне, что он — всего лишь сын плотника.

После тысячи раундов с моим противником я прихожу в уныние и подумываю о том, чтобы сдаться. В конечном итоге, я не так уж хорошо сражаюсь. А между тем я все лучше и лучше узнаю своего тренера, и оказывается, что и он когда-то участвовал в поединках. Он между делом вспоминает своих бывших тренеров. Среди них был пастух Авель, человек по имени Енох, кораблестроитель Ной, Авраам, Исаак и даже женщина по имени Сара. В этот перечень можно включить Иосифа, одного из правителей Египта, и пастуха Моисея, ставшего патриархом, Самуила, Давида и даже Павла. Этот список, с которым я где-то уже встречался, производит на меня большое впечатление!

На следующий день, отправляясь на бой, я замечаю, что мой тренер больше чем когда-либо стремится выйти на ринг. Поскольку мы проводим много времени вместе, наши отношения становятся все более дружескими. Он так и льнет к рингу, желая быть ближе ко мне. Он хотел бы вмешаться в ход поединка. И наконец, в один прекрасный день, когда мой противник, полный самоуверенности, одолевает меня, моя смелость исчезает. Я хочу бежать! Я устал от бесконечной борьбы! Я был побит уже почти две тысячи раз и потому с надеждой смотрю в сторону моего тренера. В мгновение ока он оказывается на ринге. Я вижу, как, вставляя позади канаты, идет вперед с видом победителя. И, к моему удивлению, противник, а попросту тяжеловесный трус, пятится в угол, побежденный собственным страхом. Бой окончен. Мой тренер принес мне победу. И вскоре я осознаю, что его присутствие уже обрекает моего врага на поражение.

Теперь мы с тренером проводим много времени вместе. Я обнаружил, что он не только великолепный боец и победитель, но также учитель и утешитель.

Иисус выиграл поединок, Он добился победы за нас. Эта победа, одержанная на Голгофском кресте, все еще действенна. Она действенна в жизни каждого и всегда.

004 Хич-хайкеры — люди, путешествующие «автостопом» (прим пер.).