Глава 3. Становясь женщиной

Животные в пустыне маленькие, но яркие, и почти все, какие есть, стремятся уйти под землю. Так же бывает и в жизни многих женщин.

Кларисса Пинкола Эстес, доктор философии

Не имеет значения, по какому закону мы живём — патриархата или матриархата. Главное — можем ли стать тем, кто мы есть на самом деле. На протяжении тысячелетий все культуры оправдывали заключение женщин и девочек в оковы заранее определённых ролевых рамок их биологическими и психологическими особенностями. Доктор Джин Бэйкер Миллер в своей книге «К новой психологии женщины», разрушающей общепринятые стереотипы, утверждает, что общество формирует и ограничивает сущность растущей девочки согласно тому, что считает необходимым для своего выживания. Воздействие на девочек происходит через родителей. Именно мы, родители, являемся носителями взглядов и убеждений, свойственных нашему обществу, на то, кем и какими должны быть девочки и женщины, и эти убеждения мы передаём своим дочерям.

И на мужчин, и на женщин оказывает сильное влияние полоролевой стереотип женщины в нашей культуре. Многих из нас оскорбляет, когда на женщину в собственном доме смотрят как на домработницу, проститутку, низкооплачиваемую рабочую силу в розовом воротничке и так далее. Но кто из нас в действительности сумел отказаться от этой бессознательной общественной установки? Придаём ли мы, например, женским идеям такое же значение, как исходящим от мужчины?

О чем говорит нашим дочерям тот факт, что никогда в течение двухсот лет существования Соединённых Штатов не было ни одной женщины-президента? Ценится ли хорошее воспитание детей, хорошо организованное домашнее хозяйство так же высоко, как прибыльная, хорошо выполняемая работа?

Ниже приводятся рассказы, в которых отображены установки общества в отношении девочек и женщин с эпохи первобытно-общинного строя до легендарных пятидесятых и современной постиндустриальной эпохи. Знакомясь с древними таинствами посвящения девочек, мы видим, как безнадежно утрачена нами связь с землёй, как далеко мы оторвались от естественных циклов природы и нашего собственного тела. Только оценив значение женской мудрости, мы, родители, можем поставить вопрос о тех силах, которые таятся в глубине женской натуры, снять с дочерей оковы, в которые их заточило современное общество, чтобы девочки могли раскрыться в полную меру и понять, кем им хочется быть.

Древнее общество

Родилась девочка, все присутствовавшие при рождении радостно бегут по мощённым камнем улицам, и высокие голоса возвещают радостную весть всей общине. Новоиспечённая мать, сияя, смотрит на новорождённую крошку. «Ты будешь Демена, дочь Деллии», — шепчет она, пока повивальная бабка помогает ей справиться с последом. Священную плаценту помещают в сосуд плодородия чрезвычайно тонкой работы, искусно выполненный будущей матерью во время беременности. Тщательно обработанное изделие, покрытое изображениями цветов и змей, будет принесено в дар Богине Земли в благодарность за помощь и защиту во время родов.

Молодой отец ждёт поблизости, готовя подношение, которое он тоже сделает Богине в благодарность за спасение жены и дочери. К маленькому пучку сладких трав он добавляет символы своих надежд на жизнь дочери — крохотные модели ткацкого станка, символизирующего ремесло, лестницу общественного положения, а еще сосуд плодородия в знак признания женской природы дочери и ее связи с Богиней. К этому он добавляет монету, разрезанную пополам, которая символизирует изобилие и равное распределение богатства, прядь своих волос в знак поддержки её идей и мыслей и щепотку чёрной земли в честь всего, что есть в природе.

Маленькая Демена быстро растёт, постоянно покоясь на руках матери или бабушки либо сидя на руке отца или деда. Её убаюкивает шум ткацкого станка и шуршание ткани, шорох серпа, срезающего пшеницу, тихое звучание песнопений, славящих Богиню. Вокруг себя Демена видит мужчин и женщин разного возраста, благодаря которым жизнь полна гармонии и красоты, глубокого почтения ко всему живому. Она растет с чувством собственного достоинства, осознавая, что однажды займёт свое положение в обществе: возможно, она будет делать священные ритуальные сосуды или разводить стада, как её предки.

Когда наступает ее тринадцатое лето, она вместе с другими девочками этого возраста входит в храм Богини Луны, чтобы дождаться там первой менструации. Здесь Демену ждут женщины общины, которые помогут ей познать тайны приближающейся женской зрелости, тай- ны женственности. Время ожидания проходит в служении Богине, в медитациях и толковании снов, в чистке священных сосудов и стирке ритуальных одеяний тех, кого Богиня призвала себе на службу.

В утро первой менструации вся община возносит специальные молитвы благодарности и радости, приветствуя Демену в её новой ипостаси. Её тело раскрашивают яркими красками, повторяющими цвета природы — голубизну моря и зелень трав, облачают в священные одеяния и украшают цветами. Затем её подводят к толпе, ожидающей, пока она выйдет из храма Богини Луны. Зажарен огромный бык, и после пиршества Демена занимает своё место среди молодых женщин, обретшая женскую силу, владеющая животворной энергией, благословлённая Богиней выполнить своё предназначение как полноправный и активный член общества.

Компилированное описание девичества в ранненеолитическую эпоху, 5000 лет до н. э. Поразительно то поклонение и почтение, которые оказывались в период ранних цивилизаций природным циклам и смерти. Природа и образ женщины были символами Богини, Матери всего сущего. Познать телесную связь с Природой — прочувствовать смену времён года и смену погоды собственными костями или обработать почву своими руками и мотыгой — значит внутренне постичь сущность жизни и смерти. Именно к этому призывает доктор философии Кларисса Пин-кола Эстес, когда она пишет о сути Жизни-Смерти-Жизни. Круговорот вещей в природе -это нормально: обновление, упадок, снова обновление; соединение, разделение, соединение; подъём, падение, опять подъём; формирование оболочки матки, кровотечение, восстановление оболочки; и так далее, и так далее.

Поскольку естественные природные циклы настолько органично входили в жизнь древних, первая менструация у девочки служила поводом к празднованию её вступления в женский мир. Процедура этого посвящения включала в себя ожидание грядущего превращения в храме с последующим признанием всей общиной того, что произошло нечто чрезвычайно важное. В храм входила девочка, а выходила из него женщина. Её не делали женщиной, она ею становилась!

Племена охотников и собирателей

Родилась девочка, и измученная мать обреченно вздохнула. «Муж опять будет на меня сердиться, что не родила ему сына, — думает она. — Неужели мне опять придётся отказаться от тебя и принести в жертву Богу Грома, чтобы он не оставил своей защитой наших воинов во время битвы?» — шепчет она малышке.

От шатра для роженицы раздаются причитания, дающие понять всем остальным членам племени, что бог не послал сына, и Анулак, предводитель Охотников, в расстройстве колотит по пню неподалеку от шатра. «Думаю, на этот раз она будет умолять меня сохранить дочь»,- попыхивает он трубкой. Сильные сыновья. Много сыновей. Вот что нужно предводителю охотников и воинов, чтобы показать, что он достоин своей власти. Анулак решает, что он попросит Крэйна принять эту малышку в пару своему крохе-сыну, родившемуся всего две луны назад. Дело улажено. Его жене останется эта крошка, но она должна подчиниться его решению и пообещать малышку семье Крэйна за хороший выкуп.

Итак, дочь Анулака обещана Крэйлу, сыну Крэйна, за двадцать заячьих шкурок, связку медвежьих клыков и шкуру кугуара. Девочка растёт под присмотром женщин, пребывающих в постоянных трудах: они собирают ранние травы для еды и поздние травы для корзин, которые плетут, когда племя медленно движется по степи в поисках дичи или высматривая вражеское племя, которое можно завоевать. Девочка учится собирать мелкие ягоды, прячущиеся среди высоких кустов и травы. Бабушки показывают ей, как выскоблить шкуру большого зверя, которую отец принёс с охоты, чтобы подремонтировать шатёр, изготовить тяжёлые верхние одежды и обувь. Она счастлива выполнять несложную работу, которую ей доверяют, а зовут её Квики за те короткие песенки, которые она напевает, работая. Когда Квики станет старше, она научится тяжёлой работе — разделывать туши, приберегать лакомые куски для отца и дедушек, нарезать тонкие полоски для сушки, рубить небольшие кусочки для жаркого, оставлять большие ломти задней части для того, чтобы зажарить их в праздник, посвященный духам животных, которыми кормится её народ.

Когда приближается время первых месячных, мать и бабушки делают небольшую хижину из веток, травы и мха. Там девочка будет ожидать «свою первую луну» — ей будет одиноко и страшно, но всё-таки чуть-чуть любопытно, какие перемены произойдут в ней в связи с этим странным событием. Она сидит в предписанной позе: спина прямая, ноги скрещены, — прислоняясь спиной к шесту только во время сна. Каждый день мать молча приносит ей настой из смеси горьких трав, а затем оставляет её, погружённую в медитацию, наедине с видениями. Пока Квики ждёт тот Сон, который изменит всю её жизнь, у неё есть время подумать об этой жизни. Она уже овладела всеми навыками, необходимыми для выживания племени. У неё редкий дар делать амулеты, которые оберегают мужчин во время охоты и войн с вражескими племенами. Крэйл будет гордиться, взяв её в жёны. Говорят, что она грациозна и хороша собой, и она знает своё, женское, место. Она умеет становиться совсем маленькой и не попадаться под руку, если отец сердит или если гневается мстительный Бог Неба. Она надеется, что Крэйл будет более покладистым, чем её отец, и обращаться он будет с ней лучше, чем отец с матерью.

Наконец, после первой менструации Квики выходит из хижины. Она благодарна своему тотему, ястребу, явившемуся к ней во сне, и рада его магической силе. Мать, которая уже показала ей, как сделать из мягких трав подстилку, впитывающую кровь, встречает дочь и ведёт её к хижине Крэйна, там она вкладывает её руку в руку Крэйла и бормочет, опустив глаза: «Теперь ты, Лила, супруга Крэйла. Я буду скучать по тебе, моя Квики». И хотя они с матерью по-прежнему будут работать на племя бок о бок, хозяйством Лила теперь будет заниматься с матерью и бабушками Крэйла. Отец Лилы, наблюдая эту сцену, скажет ей, чеканя слова: «Вот и всё. Теперь тебя должен будет кормить Крэйн», — и уйдёт в свой шатёр.

Компилированный рассказ о девичестве в эпоху ранней бронзы, 3000 лет до н. э.

Когда завоеватели с Севера вторглись в Старую Европу, где почитали Богиню и признавали равноправие, искусство и архитектура пришли в упадок, рушилась мирная жизнь, менялось положение девушек и женщин. Северный климат и северные боги были суровы, требовали строгого подчинения мужским законам и жестокого возмездия за их нарушение. Поклонение животворным силам богини Земли было отвергнуто во имя гневной мстительности богов Неба. Уважение к женской природе, как земному воплощению Богини, сменили страх, ненависть, желание подавлять и править.

Роли мужчин и женщин в обществе стали более определёнными, при этом вся сила и власть достались мужчинам. Женщинам оставалось вынашивание и воспитание детей, шитье одежды, ведение домашнего хозяйства, приготовление и хранение пищи, уход за больными и ранеными — дела, которые не слишком высоко ценились в обществе. Строгие правила и ритуалы, относящиеся к половой зрелости, грубо бросали мальчиков и девочек сразу во взрослую жизнь. Никогда боль ше мужчины и женщины не работали бок о бок и не принимали вместе решений на благо каждого члена племени.

Началась долгая история порабощения женщины, уничтожение женской силы и мудрости. Этот процесс наблюдался в период расцвета Греции и Рима, в мрачные времена Средне вековья, в период Ренессанса, в правление королевы Виктории, в эпоху начала миграции и первых поселений на Американском Западе, при зарождении американского империализма в годы первой и второй мировых войн.

Сначала женщины во всём мире работали только на фабриках по переработке сырья и в кондитерских магазинах. Первая и вторая мировые войны дали многим женщинам возможность найти работу, чего раньше не было. Хотя политическая карьера, руководящие должности и управление производством, оставались для них недоступны, женщины с энтузиазмом превращались в производительную силу общества: они заполняли вакансии, оставленные ушедшими на войну мужчинами, всеми силами помогая стране выстоять. А потом мужчины вернулись домой, и мы вступили в легендарные пятидесятые.

Легендарные пятидесятые

Родилась девочка, и семья радуется. Малышку назвали Лилли-Мари, по именам бабушек с отцовской и материнской стороны. Тётушки, бабушки и кузины шумно спорят за право подержать крошку на руках и всегда готовы посидеть с ней, если отец с матерью хотят пой-ти на танцы или в кино. Первые месяцы жизни Лилли проводит среди блаженного обожания. Она ест точно по расписанию и, к радости родителей, спит ночами. ()на лёгкий ребёнок, милый, спокойный, всем довольный.

Отец Лилли, коммивояжёр, разъезжающий по стране, получает достаточную прибавку к зарплате, чтобы купить в пригороде дом для своей увеличившейся семьи. И вот он перевозит домочадцев из города от бабушек, тётушек и кузин в новенький домик в стиле ранчо с большой лужайкой и пристроенным гаражом. Внутри дом оснащен всем, что только можно себе представить, чтобы ведение домашнего хозяйства и приготовление еды доставляло удовольствие. Лилли растёт в окружении кукол и игрушечной посуды, подражая матери в хлопотах по дому.

Мать Лилли гордится своим новым удобным жилищем, но скучает по своей матери, сестрам и бабушкам: ей не хватает их близости и поддержки. Она закончила колледж, но дни её заполнены уборкой, готовкой, уходом за детьми. Иногда ночами ей приходит мысль о том, что она готова выйти за красиво отделанную дверь и идти куда глаза глядят.

К девяти годам Лилли превращается в настоящего сорванца: она любит играть в бейсбол, ездить на лошадях и лазать по деревьям. Она — «свет в окне» для своего отца и предпочитает заниматься чем-нибудь рядом с ним, чем проводить время с матерью. Лилли с отцом большие друзья, и она, не без его поддержки, уверена в том, что может делать всё, что ей вздумается. В течение нескольких лет Лилли наслаждается пылким отцовским обожанием, одобрением её успехов и безрассудств. Потом ей исполняется тринадцать лет, и всё меняется.

Однажды она чувствует в животе какие-то спазмы и вдруг в туалете с ужасом обнаруживает бурое пятно на нижнем белье. Каждый час она бегает в туалет, надеясь, что это ошибка. Но нет! Страшная правда медленно доходит до её сознания. Наступило её время! Проклятье! Мать в прошлом году дала ей ужасную книжку о том, что должно произойти с ней. И как же она боялась этого дня! Что же ей теперь делать? Поговорить со школьной медсестрой? Подруга Пегги на прошлой неделе ходила к ней. И Лилли, проглотив смущение, решается сказать школьной медсестре, что случилось с ней. Медсестра по-доброму рассказывает ей о менструациях и о том, как пользоваться гигиеническими подкладками. Она даёт Лилли почитать дома несколько буклетов и отправляет её обратно в класс. В тот вечер Лилли рассказывает о случившемся матери и просит сохранить это в тайне от отца. Мать улыбается и говорит, что со временем дочка привыкнет к этим событиям.

Вскоре Лилли замечает, что отец уже не так охотно проводит с ней время, что уже не зовёт её, как прежде, поиграть в мяч и, как правило, старается, чтобы мать была рядом, когда они вместе. Лилли тоскует по тому особому вниманию, которое он раньше уделял ей. Она становится менее отважной, теряет уверенность в себе, всё реже вызывается отвечать в классе и всё меньше интересуется когда-то любимыми науками. Она начинает больше интересоваться своей внешностью, её волнует отношение друзей и подруг, беспокоит, насколько привлекательна она для мальчиков. Она становится мечтательной, порой не в настроении, ничего не хочет делать по дому. И мать часто уединяется у себя в комнате, где плачет горькими слезами от растерянности, обиды и боли.

Несмотря на резкие колебания своего настроения, Лилли пользуется успехом у мальчиков, бегает на свидания, хорошо учится в школе и играет не последнюю роль в общественных делах. Она заканчивает школу с похвальным листом и поступает в колледж, где надеется встретить Прекрасного Принца, за которого выйдет замуж и которому будет верна всю жизнь.

Компилированный рассказ о девичестве в пригородах Америки в 1950-е годы

Во время первой и второй мировых войн у женщин появилось ощущение причастности к общественному богатству и общественным благам. Затем мужчины вернулись с фронтов Европы, и женщины вынуждены были уходить с работы и сидеть дома, оставив рабочие места мужчинам. В десятилетие, последовавшее после второй мировой войны, много внимания уделялось теме семьи и домашнего очага — теме «мама и яблочный пирог». Для многих женщин было счастьем завести семью, взвалить на себя домашние хлопоты, благо их мужчины вернулись домой целыми и невредимыми. Названия статей и материалов в популярных женских журналах отражают жизненные установки тех дней: «Как заловить мужчину», «Женственность начинается дома», «Заводите детей, пока молоды», «Врач рассказывает о грудном вскармливании», «Готовите ли вы свою дочь к роли жены и матери?», «Политика — поистине мужской мир», «Карьера у домашнего очага», «Поэзия приготовления еды», «Искусство ведения домашнего хозяйства». Пока Америка наслаждалась периодом покоя и процветания, домохозяйки вселялись в новые дома, расположенные в предместьях, где было всё необходимое для ведения хозяйства, планировали покупки, готовили еду, воспитывали детей, стирали, мыли, убирали, снова отправлялись за покупками, снова готовили, и так без конца.

Девочки этих лет оказались загнанными в ловушку. Мама была почти всегда в подавленном состоянии или слишком поглощена заботами о детях, и девочки тянулись к отцам, что- бы избежать душивших их материнских объятий. Мир отца волновал, обещая свободу и приключения. Всё было великолепно до наступления полового созревания, когда девочка с головой погружалась в женскую мистику — установки в отношении того, какими должны быть девушки и женщины. В пятидесятые годы девочки поступали в колледж, чтобы встретить там Прекрасного Принца, который вскружил бы им голову и унёс в привычный пригород, чтобы там счастливо прожить остаток жизни, стирая, убирая, готовя и опять стирая, убирая, готовя и…

Постиндустриальная эпоха

Ультразвук показал, что у них будет девочка, врачи подтвердили, что у неё всё в норме, и счастливые родители продолжают украшать детскую игрушечными медведями. Мать решает обращаться с дочерью так же, как с сыном, избегая старых стереотипов, которые в прошлом ограничивали девочку определённой ролью. Девочку назвали Молли-Линн, с самого рождения мать кормит ее грудью, как только она захочет, и внимание всей семьи безраздельно принадлежит ей.

Молли растёт счастливая среди кукол и грузовиков, черепашек Ниндзя и «Лего для девочек». Дома она ходит по пятам за старшим братом и соседскими мальчишками, а в детском саду предпочитает играть в «дом», наряжать кукол и рисовать вместе с другими девочками.

Мать довольна: Молли получает всё лучшее из мужского и женского миров. Сама же она работает полный день в престижной международной компании, и это требует сил и внимания. Хотя взятая на целый день домработница облегчает ей проблему уборки, а отец Молли полностью закупает продукты для семьи, мать Молли чувствует себя измученной от работы, готовки и всяких мелочей, необходимых для того, чтобы дома всё было в порядке. Её часто гложет чувство вины из-за того, что она слишком мало времени может уделить детям. Она отводит их в садик к семи утра, а муж забирает их оттуда после шести вечера. Часто вечерние совещания лишают ее возможности попасть домой до того, как Молли с братом лягут спать. Хотя выходные обычно приходится тратить на домашние дела, чтобы подготовиться к следующей рабочей неделе, мать пытается найти время отдельно для каждого из детей, чтобы узнать, чем они занимаются в детском саду.

По мере того как Молли подрастает, оба родителя поощряют все её увлечения, хотя чаще, когда ей что-либо не удаётся, она обращается к отцу. Молли хорошо учится, у неё много друзей, она танцует в балете, занимается гимнастикой, ходит в естественно-научный кружок, играет в школьном театре, стреляет из лука, берёт уроки игры на флейте. От Молли постоянно ждут успехов, и это заставляет её стремиться к совершенству.

Когда в одиннадцать лет приходит первая менструация, мир вокруг Молли начинает рушиться. Мать хочет устроить торжественный семейный обед, чтобы отпраздновать начало пубертата, но Молли смущает и пугает даже мысль об этом. Кажется, собственное тело восстало против неё. Она страдает от сильных болей, бессоницы, теряет аппетит, чувствует себя обессиленной. Все это приводит к ощущению собственной ничтожности, некрасивости, невозможности быть люби-мой. В тринадцать лет Молли решает, что она слишком толста, и садится на очень строгую диету, после которой чувствует себя измождённой и истощённой. Все попытки матери достучаться до Молли наталкиваются на гнев, упрёки и открытый протест. Отец, когда-то такой весёлый и всё понимающий, готовый поддержать в любую минуту, теперь становится требовательным и держится в стороне. Молли чувствует себя покинутой единственным человеком, на которого, как ей казалось, всегда может рассчитывать. Чтобы скрыть свою боль, Молли умело манипулирует отцом, вынуждая его покупать ей дорогие подарки, наряды, давать деньги на развлечения.

Доверчивая и открытая прежде, Молли научилась скрывать свои подлинные чувства, чтобы как-то вписываться в школьную и домашнюю среду. Она перестаёт говорить о том, что ее окружает. Она поняла, что для того, чтобы сохранить хорошие отношения с родителями и друзьями, она должна молчать о том, что видит и чувствует. Поэтому она научилась сохранять некоторую часть себя вне отношений с окружающими. Эта часть её как бы ушла в подполье.

И вот Молли семнадцать. Она решает поступить на технологический факультет одного из престижных университетов в другой части страны. Молли покидает дом с волнением, но с уверенностью, что делает как лучше. Она заводит там друзей, находит себе жильё и работу, чтобы помочь родителям покрыть расходы на обучение, и продолжает учиться. Хотя Молли часто ходит на свидания, она не думает о замужестве, планируя сначала получить образование, утвердиться как инженер. Всё ещё мучась проблемами питания и веса, Молли на втором курсе поправилась на 30 фунтов (12 килограммов).

Отяжелевшая от лишних килограммов, при том суровом режиме учёбы, который она сама себе устроила в своем стремлении успевать во всём, Молли начинает принимать таблетки, чтобы сохранять бодрость в долгие часы занятий и засыпать, когда, наконец, доберётся до кровати. Сознавая, что надвигается полный упадок её физических и эмоциональных сил, Молли звонит домой, прося о помощи. Отец, всегда быстро откликающийся и всё понимающий, читает ей лекцию о перегрузках, которым она себя подвергает, и велит ей первым же самолётом лететь домой. Мать, чувствуя отчаяние дочери, спокойно говорит: «Сегодня вечером я буду у тебя». Полная внимания, мать слушает о проблемах дочери, помогает ей найти подходящего врача. Молли занимается по двенадцатиэтапной программе, живя в студенческом городке, и к ней постепенно приходит понимание того, почему ее борьба с излишним весом была такой безуспешной — потому что её потребность в радости не была удовлетворена, потому что она принимала слишком много лекарств.

Растущие в постиндустриальную эпоху, 90-е годы XX века

Никогда прежде у женщин и девушек не было таких широких возможностей в выборе жизненного пути. Работающие матери были всегда — одинокие мамы, вынужденные работать, чтобы содержать семью, и матери, сознательно выбравшие для себя работу и материальное обеспечение семьи. Обычно их деятельность была связана с оказанием услуг (секретари, медсестры, учителя, воспитатели) и не открывала больших перспектив в продвижении по службе. Борьба за равное право на труд и рабочие места, которую вело Женское движение в 60-е-70-е годы, продолжается и поныне, но многие молодые женщины сегодня считают само собой разумеющимся совмещать семью и карьеру. При существующей модели «суперматери» нам ещё многого предстоит добиться.

Мы не менее громко, чем остальные, приветствуем предоставление женщинам возможности полностью реализовать свой потенциал как человеческого существа. Наша планета не может больше позволить себе разбрасываться талантами и способностями более чем половины своих жителей. Женщины необходимы на всех уровнях государственного и частного сектора.

К сожалению, стереотипы нашего общества в явной и Ж скрытой форме до сих пор диктуют женщинам, как им добиваться успеха на службе, какими руководителями они должны быть, и до сих пор на наших плечах лежит бремя воспитания детей и ведения домашнего хозяйства. В первые годы женского движения мы совершили две величайших ошибки: мы не подумали о нуждах работающих матерей и подвели женщин к убеждению, что они должны войти в деловой мир по мужским законам. Мы только сейчас начинаем осознавать, что из себя представляет женский тип руководства, что такое руководство на деле может быть не менее энергичным и эффективным, чем мужское, что нам не нужно стремиться быть похожими на мужчин, чтобы хорошо справляться со своей работой.

На жизнь большинства женщин так или иначе накладывают свой отпечаток дети (если это не роды, то усыновление, сводные семьи, племянники и племянницы и так далее). Европейские феминистки попали в самое яблочко женских проблем и потребностей: женщине нужна служба быта, которая позволила бы ей творчески трудиться на своём рабочем месте, не принося в жертву работе свою роль матери и хозяйки дома. В отличие от феминисток в Америке, в Европе идёт борьба не просто за равные права, которые там считают лишь малой толикой успеха. Европейские феминистки утверждают, что женщина имеет право на такие преимущества на рынке труда, которые компенсировали бы её удвоенную нагрузку, связанную с необходимостью работать и дома и вне его. Вот некоторые печальные факты, которые продолжают мешать всем работающим женщинам Америки:

• Соединённые штаты Америки — единственное инду-

стриальное государство в мире, где нет обязательных отпусков по беременности и родам.

• Соединённые Штаты — одно из немногих индустриальных государств в мире, где для матерей нет оплаченного отпуска продолжительностью пять месяцев.

• Соединённые Штаты отстают от всех индустриальных держав по организации доступной, удобной, надёжной службы охраны здоровья и ухода за детьми, родители которых работают.

• В Соединённых Штатах, как нигде в промышленно-развитых странах, велик разрыв между заработной платой мужчин и женщин, а если женщина берет отпуск для рождения и выхаживания ребёнка, то этот разрыв ещё больше увеличивается.

• В Соединённых Штатах оказывается минимум помощи родителям в воспитании детей, тогда как право на бесплатное и полное медицинское обслуживание в послеродовой период, адекватные отпуска для матери и/или отца, гибкий рабочий график при вскармливании грудью и право на уход за заболевшим ребёнком давно и органично вошли в жизнь Европы.

Родоначальница Женского движения, феминистка и писательница Бетти Фридан считает, что до сих пор перед женщиной стоит дилемма: либо полностью посвятить себя роли матери и жены, либо отдать всю жизнь работе по мужской модели. Она утверждает: «…из всего, что мы знаем о человеческой истории и психологии, … ни мужчина, ни жен-

щина не живут только ради работы или только ради любви … Человек самоопределяется и развивается не только в работе, но и в любви».

Выбор, который стоит в этот техногенный век перед нашими дочерями, и страшен, и привлекателен. Большинство женщин по-прежнему хотят иметь семейные привязанности и ответственность за семью. Большинство женщин жаждут творческой и интересной работы, которая дала бы им ощущение своей принадлежности к более широкому сообществу и осознание своей полезности, а также хотят получать материальные блага в награду за свои усилия. Получить и то и другое в нашем обществе невозможно. Термин «супермама» возник не на пустом месте. Работающие женщины сегодня стараются добиться в деловом мире того же, чего добились мужчины, но мужчины опирались на помощь жены, сидевшей дома и занимавшейся жизнеобеспечением семьи во всех деталях! Сегодня женщина вынуждена разрываться между работой и домом, причём на рабочем месте у неё нет никакой службы обеспечения и даже просто уважения к той работе, которую она делает дома и вне его. Стремление совместить одно с другим сказывается на всех: на мужчинах, на женщинах и на наших детях. Мы все вынуждены за это платить дань.

Если бы я могла подарить своей дочери только одну вещь, Ж я подарила бы ей мир, в котором ценят неповторимую

_____ личность женщины, понимают, что творческая работа на

благо общества так же необходима для её женской души, как и воспитание детей и/или создание собственного дома. В моём мире работающих матерей не спрашивали бы: «Куда вы собираетесь девать своих детей на время работы?» В мире, который я подарила бы своей дочери, вопрос звучал бы иначе: «Можем ли мы вместе найти такое решение, которое бы позволило женщине свободно трудиться и при этом растить здоровых детей, потому что они — наше общее будущее?»