3:17-19 19. Враги креста

Подражайте, братия, мне и смотрите на тех, которые поступают по образу, какой имеете в нас.

1. Ибо многие, о которых я часто говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова;

2. Их конец — погибель, их бог — чрево, и слава их — в сраме; они мыслят о земном.

Снова Павел призывает нас следовать его примеру. Требования стиха 15 разделить его мысли, его решимость естественным образом вытекают из развернутого свидетельства в стихах 4-14. Он — Апостол Христов, его образ жизни устанавливает нормы и принципы истинно христианской жизни. Вот они: растущая радость в Господе Иисусе, надежда на спасение в Нем одном, решимость уподобляться Ему и исполнять Его волю, упорное стремление к награде (ст. 8-14). Наставления стиха 17 несколько другие: мы должны почитать истину, как это делал он, соединить истину с любовью и уравновесить индивидуализм пасторской заботой.

Истина заняла главное место в апостольской жизни. Когда он велит нам следовать его примеру (ст. 17), то добавляет разъяснение: Ибо… (ст. 18). Связь между стихами состоит в следующем: Подражайте мне,

потому что, поступая так, вы будете жить жизнью, которая соответствует истине о кресте (ст. 18) и о приходе Господа Иисуса Христа (ст. 20). Иными словами, когда усвоены истины о кресте и о приходе Господа, за этим естественно следует определенный образ жизни. Сведение в единое целое того, во что мы верим, и того, что мы делаем, постоянно находится в центре внимания Павла. Он прекрасно выразил это в письме Титу: некоторые «говорят, что знают Бога; а делами отрекаются»; христиане, благодаря своему образу жизни, должны быть «украшением учению Спасителя нашего Бога» (Тит. 1:16; 2:10).

Знание истины должно соединиться с любовью. Павел был великим плакальщиком. Он плакал над теми, кого учил, и над теми, кого упрекал (Деян. 20:19,31; 2 Кор. 2:4). Здесь он плачет о тех, против кого должен предостеречь. В нем искренне сочетались истина и любовь. Павел вовлечен в спор, но он не был бездушным спорщиком; он учил истине и не был холодным и незаинтересованным учителем; он предупреждал о заблуждениях и плакал над теми, у кого они были. И в этом Апостол — образец для нас.

В примере Павла есть еще и третья новая черта. Прежде мы видели его сосредоточенность на своем собственном духовном росте. Бегун, стремящийся получить награду. Но посмотрите теперь на Апостола, когда он плачет, беспокоясь о других людях, и прилагает все усилия, чтобы вести филиппийцев путем Христа. Индивидуальная забота о собственном духовном росте должна быть связана с пасторской ответственностью за души и благополучие других. Христианин должен нести свое бремя (Гал. 6:5) и при этом быть постоянно готовым носить бремена других (Гал. 6:2). Конечно, есть надлежащий приоритет, который надо соблюдать, поэтому Павел показал себя страстным бегуном до того, как стал ревностным пастором (Флп. 3:13-14,17-18), и всегда должно быть именно так. «Внимайте себе и всему стаду»; «Вникай в себя и в

учение» (Деян. 20:28; 1 Тим. 4:16). Мы никогда не сможем помочь кому-то возделывать виноградник, если пренебрегаем своим собственным, однако пример Апостола говорит нам: «Вам следовало это сделать и не оставлять заброшенным другое». Оба вида деятельности в равной мере обязательны.

1. Противопоставление

Рассмотрев эти сопутствующие аспекты примера Павла, мы переходим к главному направлению его учения. Он уже обрисовал свой стиль жизни и призвал к единению и подражанию. Теперь, для более отчетливого понимания нашей задачи, он приводит негативный пример. Чтобы ярче обрисовать ту жизнь, к которой он зовет нас, Павел противопоставляет ей жизнь, которую он отвергает. Мы более ясно поймем, чему следовать, если будем знать, чего избегать.

Против кого именно он предостерегает нас? Одни исследователи говорят, что «враги креста» — это стремящиеся «обратить в иудаизм», люди «христианства с плюсом» стиха 2. Другие полагают, что Павел предостерегает против злоупотребления своей свободой во Христе, превращения ее в потворство своим слабостям (ср. Рим. 3:8; 6:1), или от тяги в мир, всегда открытой двери, чтобы сойти с пути Христова (ср. Рим. 12:2а). В конечном счете, не имеет значения, кого он осуждает, и лучше не связывать эти стихи слишком определенно с какой-либо ситуацией в прошлом. Потому что угроза, как мы увидим, все еще существует и мысль Апостола совершенно ясна, даже если отсутствуют имена.

Во-первых, Павел говорит, что их конец — погибель. Он смотрит поверх этого мира на тот, что впереди, и не обнаруживает там для них никакой надежды, ничего, кроме вечной утраты. Их ждет судьба противящегося мира и «зверя» из Откровения Апостола Иоанна — гибель, описанная как «озеро огненное» и

«смерть вторая» (Флп. 1:28; Отк. 17:11; 19:20; 20:14). Исследователи Библии имеют разные мнения на этот счет, и детальное рассмотрение этого вопроса увело бы нас далеко в сторону. Достаточно сказать, что их окончательный финал — это вечное и непреодолимое удаление от Бога. «Конец» же для Павла, цель и результат его апостольской жизни, совершенно другой: «почесть вышнего звания Божия во Христе Иисусе» (Флп. 3:14; ср. 1:23).

Во-вторых, они поклоняются себе: их бог — чрево. Они не признают ни надобности, ни авторитета помимо личного удовлетворения. Их аппетиты определяют их жизни. И это не по-апостольски. Павел «не надеялся на плоть» и свидетельствовал, что он был далек от совершенства («не потому, чтобы я уже достиг, или усовершился») и от довольства своими настоящими достижениями («простираясь вперед… стремлюсь…») (Флп. 3:3612—14). Следовательно, опять противопоставляются два образа жизни.

В-третьих, они видят славу в том, чего должны стыдиться. Их понятие о ценностях оправдывает вещи, которые должны быть преданы проклятию. Павел же «хвалился Христом Иисусом» (ст. 3, 7-12) и прилагал все усилия, чтобы достичь того, что Христос предназначил в его жизни. Контраст здесь в том, что моральным авторитетом в жизни, в одном случае, становится собственное «я», а в другом, — Христос.

Наконец, — противопоставление горизонтов. Они привязаны к земле. Они мыслят о земном. Все их внимание, их точка зрения или взгляд на вещи, общий характер их мышления, привычные для них объекты забот — все это сосредоточено на земле и ограничено горизонтами этого мира. А взгляд Павла устремлен в небеса и к «почести вышнего звания» (ст. 14).

Почему Павел останавливается на этой неприемлемой для него жизни? Он хочет предостеречь от нее. Это не внешняя опасность или маловероятная случайность. Он видит, что его филиппийцы ежедневно

встречаются с примером такого поведения: смотрите на тех, которые поступают по образу (ст. 17). Есть два непримиримых образа жизни, и Павел не мог не противопоставить их друг другу. Здесь нет рецепта для (так называемого) «мира». Нет обещания избавить от борьбы, напряжения и постоянного искушения. Как Израиль в былое время, так и современный христианин стоит между благословением и проклятием, путем жизни и путем смерти (ср. Втор. 30:12), и весь путь христианина — это борьба, чтобы избрать жизнь. В этом смысл противопоставления жизни Апостола и жизни тех, кого он называет враги креста. Честно и с любовью к нам Павел поставил предупредительный знак.

2. Диагноз

Поскольку мы не сможем избежать искушения, пока не будем в безопасности со Христом, мы должны немного подробнее рассмотреть диагноз Павла, чтобы более четко увидеть характер тех, чей конец — гибель. На их пути к концу есть три отдельных момента духовного перерождения: их бог— чрево, слава их— в сраме и они мыслят о земном.

Духовное перерождение начинается с потакания своим желаниям. Вкусы и чувства перестали им подчиняться, напротив, они господствуют над ними. Ими руководит желание доставлять себе телесное удовольствие. Павел не говорит об этом детально, не называет их прелюбодеями или наркоманами и не определяет их излюбленные похоти. Если бы он сделал это, то мы могли бы отстраниться от предостережения, если оно не имеет к нам прямого отношения. Но оно направлено не против конкретных грехов, а против греха, лежащего в основе, — потворства себе. Одного христианина искушение может склонять к сексуальному греху, другого — к сплетням, третьего — к лежанию в кровати по утрам, вместо того чтобы наедине общать-

ся с Богом. Павел ставит предупреждающий знак: в этом направлении — тропа вниз, и те, кто идет по ней, — враги креста Христова. Должно быть, в римской церкви было много зрелых верующих, потому что Павел написал им свое основное догматическое послание, но при этом он все-таки считал, что следует призвать их отвращаться от пирования и пьянства, сладострастия и распутства (Рим. 13:13). Телесный грех всегда лежит недалеко даже от самого продвинутого вперед святого, и предостережение необходимо.

Духовное перерождение, по второму наблюдению Павла, влечет за собой полное изменение моральных норм: слава их— в сраме. Иными словами, они возвеличивают то, чего должны были бы стыдиться, но не стыдятся. Определенно — это следующая стадия падения. Сначала они потакают своим слабостям, а затем оправдывают себя и говорят, что это пристойный и допустимый образ жизни. В далеком прошлом пророк Исайя наблюдал то же самое в жизни своего народа. Он видел тех, «которые зло называют добром, и добро злом». Он отмечал полное изменение их моральных норм: они «тьму почитают светом, и свет тьмою» и «горькое почитают сладким, и сладкое горьким» (Ис. 5:20). Свет и тьма — это объективные реальности. Этим примером Исайя показывал, что они пытались сделать свой поставленный с ног на голову моральный кодекс нормой общественного поведения. Горькое и сладкое относятся к вопросам индивидуального предпочтения. На этом примере он подчеркивал, что их общественный кодекс коренился в их жизни, посвященной тому, чтобы доставлять себе удовольствие. Точно так же обстоит дело и с теми, кого описывает Павел. Но опять он не углубляется в детали, рассматривает не то или иное изменение моральных ценностей, но само изменение как таковое. Предостережение дано. В этом направлении — тропа вниз, и те, кто идет по ней, — враги креста Христова.

Иногда мы думаем, что никогда раньше не было таких попыток изменить моральные нормы, как в наше время. Очень непохоже, чтобы это было так. Сейчас, как и всегда, мир проповедует свои собственные нормы, и слишком часто они очень далеки от требований Слова Божьего. Мы, христиане, призваны не только верить в открытое нам учение, но и повиноваться данному нам закону. Мы должны постоянно размышлять над ними, чтобы сделать достойными наши пути, нашу общественную жизнь и поведение (И.Нав. 1:8).

В окончательном диагнозе вскрыта коренная причина болезни — они культивируют мирское мышление: они мыслят о земном. В самом центре их существа, тйм, где жизнь определяет свое направление, где формируются позиции и склонности, которые впоследствии влияют на решения и управляют предпочтениями, — в этом жизненно важном центре — мир и его пути целиком поглощают внимание. Мысли сосредоточены на земле.

Поразмыслите над другим местом в Библии, где Павел раскрывает, по какой причине мир подвержен Божьему гневу. Люди «подавляют истину»; «они, познавши Бога, не прославили Его, как Бога»; они «осу-етились в умствованиях своих»; «они заменили истину Божию ложью»; «они не заботились иметь Бога в разуме»; «предал их Бог превратному уму» (Рим. 1:18— 32). Центр духовного падения был там, где люди познают, усваивают истину, рассуждают, делают умозаключения. Неповиновение Богу разумом — это основное состояние грешника.

Теперь обратимся к высказываниям, где Павел раскрывает жизнь возрождения: «преобразуйтесь обновлением ума вашего»; «обновиться духом ума вашего»; «о горнем помышляйте, а не о земном» (Рим. 12:2; Еф. 4:23; Кол. 3:2). Какую жизненно важную роль играет разум в опыте христианина! Вскоре Павел скажет филиппийцам: «Что только истинно… чест-

ною… справедливо… чисто… любезно… достославно… о том помышляйте» (4:8). Мудрый человек советовал: «Больше всего хранимого храни сердце твое; потому что из него источники жизни» (Прит. 4:23). Разум, в заблуждении удалившийся от Бога, — самая могущественная из сил, приводящих к духовной катастрофе. Павел снова поставил свой предупреждающий знак. В этом направление — тропа вниз, и те, кто идет по

ней, — враги креста Христова.

3. Лекарство

Четырехкратное описание судьбы, чувств, совести и разума тех, о ком плачет Павел, резюмируется в одном утверждении: они враги креста Христова. Легко понять, почему участь врагов креста — гибель, потому что никто, кроме Христа, не может привести нас к Богу и никакое другое имя, кроме Его имени, не может спасти (Ин. 14:6; Деян. 4:12). Именно Своим крестом Он достиг этой цели, даруя нам новую жизнь в Его Царстве (Еф. 2:13-19; Рим. 5:8-9; Кол. 1:13-14). Но почему потакание своим желаниям, извращенные нормы и мирской образ мыслей делают нас врагами креста?

Первый ответ на этот вопрос труднее всего принять. По своей природе мы находимся во вражде с Богом, и это определяет состояние наших чувств, совести и разума. Когда мы вспоминаем, какими мы были до своего обращения или смотрим на своих дру-зей-нехристиан, нам не часто приходит в голову такое слово, как «враждебность» по отношению к Богу и Христу. По большей части, мы не испытывали враждебных чувств. Просто мы не желали, чтобы нас беспокоили, или не хотели встретиться лицом к лицу с требованиями Иисуса, или слишком много думать об обязанности отдать Ему всю свою жизнь. Но мы должны помнить, что Иисус называл своими «врагами» тех, «которые не хотели, чтобы Я царствовал над

ними» (Лк. 19:27). Мы способны судить о своем состоянии не больше, чем пациент, который, услышав от врача диагноз «рак», отвечает: «Но я чувствую себя хорошо». Божественный Диагност отмечает, что, именно «будучи врагами, мы примирились с Богом смертью Сына Его» и что «плотские помышления суть вражда против Бога» (Рим. 5:10; 8:7).

Во-вторых, когда мы созерцаем крест — или. скорее, Того, Кто умер на кресте, — мы видим там воплощение ценностей, прямо противоположных, враждебных тем, против которых Павел предостерегает в стихе 19. В Гефсимании наш Господь отказался от Своих желаний. На кресте Он утвердил праведность Бога и Его закон (Рим. 3:25—31), с величайшей ответственностью принял (вплоть до смерти) все законные долги наши и аннулировал (погасил) их, прибив их, как оплаченные счета, к Своему кресту (Кол. 2:14). Он имел «божественные чувствования», которые мы рассматривали в 2:5—8: решимость повиноваться Богу и любить грешников, чего бы это ни стоило Ему Самому.

В-третьих, на кресте Христос взял на Себя все наше желание угодить себе, все наши сомнительные нравственные компромиссы и явные нравственные падения и понес на Себе наш грех, который приковал нас к земле и предназначил аду. Тем, что Он понес наш грех в Своем теле на кресте, Он уплатил наш долг перед Богом, смыл наше прошлое и воссоздал нас в Своем собственном образе. Продолжать грешить, словно Он никогда не умирал, дорожить грешными привычками, словно Он не выявил их, жить в пределах земных горизонтов, словно Сын Божий не открыл нашим глазам видение небес, и оставаться связанными путами прежней жизни, когда Он достиг новой жизни для грешников, — не означает ли это противиться всему, что означает крест? Не вражда ли это?

Но тот, кто любит Его крест, видя в нем «силу Бо-жию» (1 Кор. 1:18), тот считает свое единство с распятым и воскресшим Христом основой и способом своей

жизни. Епископ Хэндли Моул умер в 1920 году. В январе 1919 года он писал племяннику: «Я часто молился, чтобы ежедневно и до конца я мог жить как бы в палатке, разбитой между Крестом и Могилой нашего Господа, — пустым Крестом, символом и печатью Его завершенного дела жертвы и искупления, и пустой Могилой, свидетельством и зароком как Его вечной победы ради нас над последним врагом — смертью, так и нашей жизни, сокрытой с Ним в Боге. Пусть твоя палатка тоже всегда будет там»*. Там, могли бы мы сказать, не только благодаря силе креста и воскресения перед лицом смерти, но и благодаря их силе перед лицом жизни:

Надежно укрытый от страха и потерь,

Сижу я в своей тихой палатке;

Между Могилой здесь и Крестом там

Мирно текут мои дни и ночи.

Мир, благодать и славу теперь Он дает,

Прекрасные плоды Его неизмеримых страданий,

И со мной в моей палатке Он живет,

Агнец, который умер, Жизнь,

которая возродилась**.

* Письма и стихи епископа Моула, под ред. Дж. Б. Харфорда (1921), с. 15. — Letters and Poems of Bishop Mou/e, ad. J.B. Harford (1921), p.15.

** Там же, с. 115.