Глава I. Обращение к тем, кто несет бремя ответственности

Дорогие братья и сестры, я чувствую побуждение выполнить долг, которым долгое время пренебрегала.

Перед тем как мой муж опасно и тяжело заболел, он трудился больше, чем за двоих. Он ни на минуту не мог освободиться от бремени забот и дать отдых уму и телу. Через свидетельства он получил предупреждение об опасности, поскольку мне было показано, что он слишком много работает умственно. Я снова привожу здесь свидетельство, записанное мной 26 августа 1855 года.

«Когда я трудилась в Париже, штат Мэн, мне было показано, что здоровье моего мужа находится в критическом состоянии, что у него не хватит сил справиться с таким грузом забот. Когда мы через печатные издания начали распространять истину для настоящего времени, он прилагал к этому титанические усилия, но почти не получал ободрения и помощи от братьев. С самого начала он взвалил на себя непосильную ношу, которую его организм не в состоянии был вынести.

Если бы это бремя распределили равномерно между несколькими братьями, оно не было бы столь тяжким. В то время как мой муж взял на себя самую большую ответственность, некоторые его собратья по служению не захотели брать вообще никакой, не желали взваливать на себя бремя и нести ответственность, не понимали, как ему тяжело, и не были в должной степени заинтересованы в продвижении дела Божьего. Мой муж чувствовал недостаток братьев посвящения и

[10]

подставил свое плечо. Но бремя оказалось слишком тяжелым, и он почти что падал под его тяжестью. Благодаря дополнительным усилиям, приложенным моим мужем, будет спасено больше душ, но именно это титаническое напряжение подорвало его здоровье и лишило его сил. Мне было показано, что ему следует в значительной мере избавиться от своих тревог; Богу угодно, чтобы его освободили от этого изнурительного труда, дабы он больше времени уделял исследованию Писаний и чаще бывал со своими детьми, занимаясь их духовным воспитанием.

Я видела, что в наши обязанности не входит решать чужие проблемы, нам следует избегать умственного перенапряжения, возникающего из-за желания исправить чужие ошибки. Мой муж может окончательно истощить все свои силы, однако в таком случае он преждевременно сойдет в могилу и будет потерян для дела Божьего на этой земле. Но если сейчас освободить его от избыточных нагрузок, пока у него еще остались какие-то силы, он проживет дольше и его труды увенчаются большим успехом».

Теперь я приведу фрагмент свидетельства, данного в 1859 году: «В последнем видении мне было показано, что Господу угодно, чтобы мой муж больше времени уделял исследованию Писаний. Это даст ему возможность успешнее проповедовать Слово Божье и наше учение; он будет говорить и писать еще убедительнее. Я видела, что в прошлом мы расходовали слишком много сил и энергии на волнения и беспокойства, когда пытались исправить положение дел в Церкви. Бог не требует такого изнурительного труда сразу в нескольких направлениях, Он не требует от нас носить бремена Церкви, ибо Церковь сама должна нести свое бремя. Наше дело — наставлять людей в Слове Божьем, как можно лучше разъяснить людям истину и убеждать их в том, как важно иметь личный духовный опыт. Бог желает, чтобы мы возвысили голос в большом собрании и разъяснили важные пункты истины для настоящего времени. Их надо изложить ясно и решительно и при этом еще записать, чтобы наши слова, эти молчаливые вестники, повсеместно возвещали истину людям. С нашей стороны требуется более основательно посвятить себя главному делу; мы должны искренне стремиться жить во свете лика Божьего.

[11]

Если бы мы меньше думали о церковных проблемах, то больше бы размышляли над библейскими темами, наши мысли привычно текли бы в библейском русле и мы были бы лучше готовы к той важной работе, которая поручена нам.

Мне было показано, что Бог не возлагал на нас такого тяжкого бремени, которое мы несли в прошлом. Наш долг — беседовать с Церковью и открывать ей ее обязанность самостоятельно трудиться. Мы взяли на себя слишком много. От нас не требовалось взваливать такую непомерную ношу и изнурять себя тяжким трудом, потому что Господь желает, чтобы мы выполняли другую важную работу. Ему угодно, чтобы мы не истощали свои физические и умственные силы, но, напротив, поберегли их, дабы в критических ситуациях, когда наша помощь непосредственно понадобится, наши голоса были услышаны.

Я видела, что будут приниматься важные решения, требующие нашего активного участия и руководства, что на Церковь будет оказано плохое влияние и в нее проникнут заблуждения. И вот тогда потребуется наше влияние, чтобы выправить положение. Но если нас изнурит непосильный труд, у нас не останется спокойного, здравого суждения, рассудительности и самообладания, столь необходимых для принятия важных решений, когда мы должны будем сказать свое веское слово.

Сатана сделал наш труд малоэффективным, ибо Церковь требовала от нас двойных усилий, дабы прокладывать путь через тьму и неверие. Эти непрерывные попытки выправить положение дел в церквах подорвали наше здоровье, в результате чего у нас появились усталость и изнеможение. Я видела, что нам предстоит большая работа, но враг душ будет сопротивляться всем нашим усилиям. Люди так отступят от Бога, что Он не сможет благословить их, и это нас огорчает. Но мы не должны унывать, нам надо выполнить свой долг: открыть людям свет и возложить на них ответственность».

Теперь я приведу фрагмент еще одного свидетельства, написанного 6 июня 1863 года: «Мне было показано, что церкви все еще нуждаются в нашем свидетельстве, что нам следует трудиться, дабы в будущем избежать проблем и треволнений, и что нам необходимо уделять больше времени молитве

[12]

и исследованию Писаний. Работникам канцелярии надо побольше работать головой, а моему мужу непозволительно переутомляться. Он слишком много времени уделяет вопросам, которые огорчают его и угнетают его мозг, в результате чего он теряет способность к исследовательской работе и писательской деятельности и его светильник не светит должным образом в журнале Ревью.

Моему мужу не следует перегружать и переутомлять свой мозг. Ему надо отдыхать и почаще переключаться на писательскую деятельность, а также заниматься вопросами, которые другие работники не в состоянии осилить. Братья, работающие в канцелярии, могли бы снять с него значительную долю нагрузки, если бы полностью посвятили себя делу Божьему и проявили больше заинтересованности. У работников канцелярии не должно быть никаких корыстных мотивов. Они делают Божье дело и несут перед Ним ответственность за свои помыслы и за то, как осуществляется эта часть дела. Им нужно лучше организовать свой труд и не оправдывать собственную рассеянность, потому что рассеянность в деле Божьем — большой грех. Она становится причиной непростительных ошибок, большого беспорядка и многочисленных злоупотреблений. Нельзя забывать о первостепенных вещах. Надо настолько организовать свою умственную деятельность и дисциплинировать ум, чтобы он приучился запоминать важные вещи.

У моего мужа было достаточно забот, и он многое делал за других, поскольку боялся доверить им важные дела. Из-за своей невнимательности и небрежного отношения эти люди могли наделать много ошибок, которые затем трудно было бы исправить и которые могли повлечь за собой большие потери. Такие нагрузки стали непосильным бременем для мозга моего мужа. Работникам канцелярии надо многому научиться; им надо дисциплинировать себя, упражнять свой мозг и ответственно относиться к каждому заданию, ибо им поручено только лишь служение управления, а на моем муже лежит бремя ответственности за многие отделы. Если управляющий допускает ошибку по собственной небрежности, ему следует возместить потери из личного кошелька и впредь не допускать, чтобы канцелярия из-за него несла убытки. Ему надо не снимать с себя ответственности, но предпринять вторую попытку, избегая ранее допущенных ошибок. Таким образом он научится тщательно выполнять каждое дело, как того требует Слово Божье, и тогда он будет верно исполнять свой долг.

[13]

Моему мужу следует основное время уделять той работе, которая не нанесет ущерб его здоровью. Он сам должен сделать свой выбор, поскольку ему уже открылось, что если он не сложит с себя бремя ответственности канцелярской работы, его разум истощится. Мне было показано, что когда Господь освободил мужа от занимаемой должности, Он дал ему такие же ясные доказательства того, что бремя снято с него, как и тогда, когда Он возлагал на него эту работу. Но муж взвалил на себя слишком тяжелую ношу, а работники канцелярии и его собратья по служению очень сильно хотели, чтобы именно он нес это бремя. Они не желали брать часть бремени на себя, сочувствовали тем, кто роптал на него, и оставили мужа одного, когда он сгибался под тяжестью критических замечаний в свой адрес. Так продолжалось до тех пор, пока Бог не вмешался и не оправдал его в глазах всей Церкви. Если бы братья взяли на себя часть бремени, моему мужу стало бы намного легче.

Я видела, что Бог требует от нас заботиться о здоровье, которое Он нам дал, ибо наша работа еще не закончена. Наше свидетельство еще будет возвещаться и оказывать влияние на людей. Нам надо беречь свои силы, чтобы потрудиться для дела Божьего в то время, когда наш труд будет особенно нужен. Нам не следует брать на себя бремя, которое могут и должны понести другие. Нам нужно сохранять жизнерадостность, надежду и внутренний мир, ибо от этого зависит наше здоровье. Работа, порученная нам Богом, не помешает нам заботиться о своем здоровье, ибо мы обязаны преодолеть последствия перенапряжения. Чем крепче будет наше здоровье, тем лучше мы сможем потрудиться. Когда мы перенапрягаемся, наш организм ослабевает и мы часто простужаемся. Даже самые простые болезни могут дать серьезные осложнения, если защитные силы организма будут ослаблены. Мы не должны возлагать на Бога заботу о нашем организме, потому что Он возложил эту ответственность на нас.

25 октября 1869 года, когда я находилась в Центре Адамса, в Нью-Йорке, мне было показано, что некоторые наши служители не желают исполнять ту работу, которую Бог им поручает. Такая безответственность вынуждает других служителей брать на себя дополнительное бремя, и это в первую очередь относится к моему мужу. Отдельные служители не

[14]

желают прийти на помощь собрату и что-то предпринять для дела Божьего. Надо принимать важные решения, но поскольку смертный человек не знает конца от начала, некоторые братья боятся проявить инициативу и смело пойти вперед, куда ведет их Божественное Провидение. Но кто-то ведь должен идти вперед, кто-то ведь должен принять решение в страхе Божьем, доверив Господу конечный результат.

Служители, боящиеся брать на себя ответственность, многое теряют. Они не могут обрести тот духовный опыт, который Бог желает им дать, дабы они стали сильными, успевающими тружениками, на которых можно положиться в бедственное время.

Брат А., ты избегаешь всякого риска. Ты не желаешь ничего предпринимать, когда впереди нет полной ясности. Но кому-то надо делать эту работу, кто-то должен пойти вперед с верой, иначе дело Божье не будет продвигаться и мы ничего не добьемся. Тебя сковывает страх допустить ошибку и принять неверное решение, за которое тебя потом будут обвинять. Ты оправдываешь свое нежелание взять на себя ответственность тем, что в прошлом уже совершал ошибки. Но тебе следует поступать так, как тебе подсказывает твое здравое суждение, и доверить конечный результат Богу.

Кто-то должен это сделать, и для любого человека это трудный пост. Нельзя взваливать всю ответственность на одного человека, но после напряженного размышления и серьезной молитвы ее следует поровну разделить на всех.

Во время болезни моего мужа Господь проверил и испытал Свой народ, чтобы открыть, что у многих на сердце; и, сделав это, Он показал им то, что они сами в себе не видели и что не соответствовало Духу Божьему.

Трудные обстоятельства, в которых мы оказались, потребовали от наших братьев таких качеств, которые в противном случае не могли бы проявиться. Господь показал Своему народу, что человеческая мудрость на самом деле — безумие и что если у людей не будет твердого упования на Бога, их планы и расчеты не сбудутся. Нам надо научиться на этом опыте. Нам надо учиться на своих ошибках и промахах, но не слагать с себя всякую ответственность и бремя. В важных вопросах, от решения

[15]

которых зависит очень многое, Божьи рабы несут личную ответственность. Они не смогут исполнить волю Божью, если сложат с себя всякое бремя. Некоторым служителям не хватает качеств, необходимых для созидания церквей, и они не желают переутомляться в деле Божьем. Они не склонны полностью отдавать себя работе, отвергнув все другие интересы, и трудиться с неослабевающей ревностью, терпением и настойчивостью. Если бы служители все время развивали у себя эти качества, в наших церквах был бы полный порядок и моему мужу не пришлось бы работать на износ. Не все служители помнят о том, что труд каждого должен пройти проверку на великом суде и что каждый получит награду по делам своим.

Брат А., ты несешь ответственность за Институт здоровья (Теперь он называется медико-хирургический санаторий.). Тебе следует больше размышлять и анализировать ситуацию. Зачастую время, которое ты тратишь на чтение, лучше было бы использовать на аналитическую работу и определить, какие шаги следует предпринять, чтобы выправить положение в Институте и в канцелярии. Мой муж взваливает на

[16]

себя данное бремя, поскольку понимает, что кто-то должен помочь этим учреждениям. Но так как другие не хотят брать на себя ответственность, он встает в проломе и сам восполняет недостаток попечения.

Бог предупредил моего мужа о необходимости заботиться о своем здоровье. Мне было показано, что Господь восстановил его, и то, что он до сих пор жив, — это чудо Божьей милости. Но Бог сохранил мужу здоровье не для того, чтобы он снова взваливал на себя то непосильное бремя, которое однажды чуть не убило его, но чтобы народ Божий воспользовался его бесценным опытом в продвижении дела Божьего в связи с работой, которую Господь поручил мне, и бременем, которое Он возложил на меня.

Брат А., тебе следует проявлять большую осторожность, особенно в Батл-Крике. Во время посещений ты должен беседовать на самые важные темы. Старайся подкреплять свои наставления личным примером. Это важное служение, требующее кропотливого труда. Пока ты находишься здесь, найди время подумать над тем, что следует предпринять. Об этом надо серьезно размышлять и глубоко и ревностно молиться. Тебе следует проявить такой же неподдельный интерес к делу Божьему, к медицинской работе в Институте здоровья и к издательскому делу, какой имеет мой муж; пойми, что теперь это твое дело. Ты не в состоянии выполнить ту работу, на которую Бог особо приготовил моего мужа, а он не может выполнять работу, к которой Бог призвал тебя. Однако если вы объедините свои усилия (ты в своей области, а мой муж — в своей), то добьетесь многого.

Мы заинтересованы в великой работе, а успевающих, преданных делу тружеников, готовых носить бремена, так мало. Бог даст тебе силы, мой брат, если ты будешь идти вперед и уповать на Него. Он даст силы мне и моему мужу для нашего совместного труда, если мы все будем трудиться во славу Его по нашим способностям и силам. Тебе следует занять такое положение в церкви, которое даст тебе благоприятную возможность развивать свой дар в соответствии со способностями, дарованными тебе Богом. Ты должен всецело положиться на Бога и предоставить Ему возможность учить, вести тебя и оказывать на тебя доброе влияние. Ты искренне заинтересован в деле Божьем, и тебе нужно обращаться к Господу за светом и руководством. Он дарует тебе свет, но от тебя требуется, чтобы ты оказался верным посланником Христовым и исправлял ошибки в кротости и любви; тогда твои усилия не останутся без плода.

С тех пор как мой муж окреп и поправился, мы неустанно работаем. Мы не ищем личных удобств или удовольствий. Мы путешествуем и трудимся на лагерных собраниях и зачастую теряем чувство меры. Но как только мы пренебрегаем отдыхом, наше здоровье резко ухудшается. В 1870 году мы посетили двенадцать лагерных собраний, причем на некоторых были главными организаторами. Мы переезжали из Миннесоты в Мэн, а оттуда в Миссури и Канзас.

Мы с мужем объединили усилия, чтобы улучшить журнал Реформатор в области здоровья (Теперь этот журнал называется Хорошее здоровье.) и сделать его интересным и полезным, то есть таким, чтобы его с удовольствием читали не только наши собратья, но и все классы общества. Для мужа это была тяжелая нагрузка, поскольку он также существенно

[17]

усовершенствовал журналы Ревью и Наставник. Муж выполнил работу, которую следовало бы поделить между тремя людьми. В то время как он совершал весь этот труд в издательском отделе, финансовые отделы Института здоровья и Издательской ассоциации запросили на помощь двух работников, чтобы выйти из материальных затруднений.

Неверные люди, которым доверили работу в канцелярии и в Институте, из-за своей корысти и отсутствия должного посвящения довели эти учреждения до плачевного финансового состояния. Надо было обязательно закончить ранее начатые деловые операции. Мой муж встал в проломе и трудился изо всех сил до изнеможения. Мы видели, что ему угрожает опасность, но не знали, как освободить его от этой нагрузки, чтобы не повредить нашей канцелярии. Почти каждый день возникали новые затруднения и неприятности из-за полной безответственности тех людей, которые прежде отвечали за данную работу. Муж испытывал страшное умственное перенапряжение, но худшие времена теперь позади, и дело движется успешно.

На Генеральной конференции мой муж просил, чтобы его освободили от всякой нагрузки, но, не смотря на его мольбы, на него возложили бремя редактирования Ревью и Реформатора. При этом ему пообещали, что его поселят в Батл-Крике, если он возьмет на себя бремя ответственности. Однако до сих пор никто не пришел на помощь и не освободил его от бремени финансовой работы в канцелярии.

Мой муж быстро устает. Мы посетили четыре лагерных собрания на Западе, и братья уговаривают нас посетить собрания на Востоке. Но мы не осмеливаемся взваливать на себя дополнительное бремя. Когда мы в июле 1871 года вернулись домой после лагерных собраний, состоявшихся на Западе, то обнаружили, сколько дел накопилось за время отсутствия моего мужа. У нас пока нет возможности для отдыха. Моего мужа надо освободить от возложенного на него бремени. Слишком многие привыкли пользоваться его умом, вместо того чтобы поднапрячь свой. Учитывая тот свет, который Богу угодно было дать нам, мы умоляем вас, братья мои, освободите моего мужа. Я не хочу рисковать его здоровьем, ведь ему будет

[18]

угрожать серьезная опасность, если он продолжит трудиться с тем же рвением. Он верно и бескорыстно служил вам многие годы, пока не упал под тяжестью возложенного на него бремени; и после этого его братья, которым он доверял, оставили моего мужа. Больного они бросили его мне на руки и ушли. Почти два года я была его нянькой, сиделкой и врачом, и я не хочу второй раз пережить это. Братья, пожалуйста, снимите с нас нагрузку и позвольте нам поберечь свое здоровье, как этого хочет Бог, чтобы все Его дело в целом выиграло благодаря тем усилиям, которые мы сможем приложить, укрепившись Его силой! Или вы хотите, чтобы мы вконец ослабли, заболели и стали бесполезными для Бога?

Предыдущая часть этого воззвания была зачитана на лагерном собрании в Нью-Гемпшире в августе 1871 года.

Когда осенью 1870 года мы вернулись из Канзаса, брат Б. лежал дома с высокой температурой. Сестры Ван Хорн в это время не было в канцелярии, поскольку она серьезно заболела после внезапной смерти ее матери. Брат Смит также уехал из канцелярии в Рочестер, штат Нью-Йорк, чтобы восстановить силы после гриппа. В канцелярии было много недоделанной работы, однако брат Б. бросил ответственную работу из-за личной прихоти. Этот факт его биографии показывает, что люди иногда легкомысленно относятся к священному долгу.

Такое поведение брата Б. подорвало доверие к нему. Как это непохоже на жизнь Христа, Который является нашим примером во всем! Он был Сыном Иеговы и Совершителем нашего спасения. Он трудился и страдал за нас. Он отверг Себя, и вся Его земная жизнь была наполнена только лишениями и тяжким трудом. Если бы Он захотел, то мог бы беззаботно проводить время на этой земле, сотворенной для Своего удовольствия, ни в чем не нуждаясь, участвуя во всех увеселениях и развлечениях, которые только мог предложить Ему мир. Но Христос не считался с личными удобствами. Он жил не для того, чтобы ублажать Себя, но чтобы творить добро и осыпать других Своими благословениями.

Брат Б. тяжело заболел. Однако ради справедливости к делу Божьему я вынуждена сказать следующее: его болезнь не была

[19]

вызвана неустанным трудом в интересах канцелярии. Причиной столь затяжного и мучительного недуга было то, что его просквозило по дороге в Чикаго, куда он отправился ради удовольствий и развлечений. Бог не одобрил эту поездку в такое неподходящее время, когда в канцелярии по уважительным причинам отсутствовали многие люди, занимавшие ответственные посты. Именно в тот момент, когда ему не следовало бы отлучаться даже на час, он оставил ответственный пост, и Бог не поддержал его.

У нас не было ни минуты отдыха, хотя мы крайне нуждались в нем. Нужно было редактировать Ревью, Реформатор и Наставник. Многие письма мы отложили до возвращения домой. Положение дел в канцелярии стало весьма плачевным. Все надо было приводить в порядок. Мой муж начал трудиться, и я помогала ему, чем могла, но этого оказалось мало. Он неустанно трудился, чтобы выправить тяжелое финансовое положение и улучшить состояние наших периодических изданий. При этом муж не мог положиться на помощь своих собратьев-служителей. Его голова, сердце и руки были загружены до предела. Братья А. и К. не воодушевляли его, хотя знали, что он один несет на себе бремя работы в Батл-Крике. Они не поддерживали моего мужа, зато написали письмо, в котором малодушно оправдывали себя тем, будто здоровье их пошатнулось и они, мол, так устали, что на них нельзя больше полагаться ни в каком деле. Мой муж понял, что от братьев А. и К. не приходится ждать помощи и, несмотря на свою двойную загрузку летом, он не мог позволить себе отдых. Не обращая внимания на слабость, мой муж засучил рукава и выполнил ту работу, от которой другие отказались.

Журнал Реформатор почти уже умер. Брат Б. вынудил доктора Тролла занять крайнюю точку зрения в вопросах питания. В результате доктор выступил на страницах Реформатора намного резче, чем он сделал бы это без влияния брата Б., призвав полностью отказаться от употребления молока, сахара и соли. Предложение полностью отказаться от употребления этих продуктов, может быть, и не плохо само по себе, если его дать в правильном контексте, но еще не пришло время, чтобы все верующие единодушно отказались от молока, сахара и соли. Люди, настаивающие на полном отказе от этих продуктов, сами должны освободить от них свои столы. Но брат Б., хотя и поддерживает изо всех сил позицию доктора Тролла о вредном воздействии соли, молока и сахара, высказанную доктором на страницах Реформатора, в своей личной

[20]

жизни не следует этому учению. На его столе указанные продукты находятся постоянно.

Многие из членов Церкви потеряли интерес к журналу Реформатор, и каждый день приходят письма, содержащие одну и ту же просьбу: «Пожалуйста, не высылайте мне больше Реформатор». Были получены письма из западных штатов, где землю начали обрабатывать не так давно и где фруктов не так много; в этих письмах наши собратья пишут: «Как поживают друзья реформы здоровья из Батл-Крика? Неужели они полностью отказались от соли? Если это так, то мы не можем в настоящее время принять реформу здоровья. Мы не можем добыть достаточно фруктов, и в то же самое время мы полностью отказались от употребления мяса, чая, кофе и табака; однако нам необходимо хоть что-то есть для поддержания жизни».

Мы жили некоторое время на Западе и знаем, как трудно там раздобыть фрукты, поэтому мы сочувствуем нашим братьям, искренне стремящимся жить в единстве с Церковью адвентистов, чтущих субботу. Часть из них впала в уныние и вообще отказалась от санитарной реформы, боясь, что в Батл-Крике собратья заняли крайнюю и фанатичную позицию. Мы не смогли пробудить у наших братьев на Западе интерес к журналу Реформатор в области здоровья. Никто не пожелал подписаться на него. Мы поняли, что авторы, пишущие статьи для этого журнала, удалились от людей и оставили их где-то позади. Если мы занимаем позицию, которую не желают принять добросовестные христиане, стремящиеся проводить в жизнь санитарную реформу, то как мы можем надеяться принести пользу той категории людей, которую можно заинтересовать только разумной информацией о здоровом образе жизни?

Мы не должны бежать быстрее тех, чей разум и совесть убеждены в правильности отстаиваемых нами истин. Мы обязаны снисходить до уровня людей. У иных из нас годы ушли на то, чтобы выработать ту точку зрения на санитарную реформу, которой мы придерживаемся в настоящее время. Изменение привычного питания — длительный процесс. Нам приходится бороться с силой извращенного вкуса, ибо весь мир порабощен чревоугодием. Если бы мы дали людям столько же времени на изменение своих привычек, сколько понадобилось нам самим, чтобы достичь определенных высот в санитарной реформе, мы были бы очень терпеливы к ним и позволили

[21]

им, как это делали мы сами, продвигаться шаг за шагом до полного утверждения в санитарной реформе. Но нам надо быть очень осторожными и не идти слишком быстро, чтобы затем не раскаиваться в поспешных действиях. В деле реформы нам лучше не дойти одного шага до цели, чем на один шаг заступить за черту. Но если нам суждено впасть в заблуждение, пусть это будет то же заблуждение, в котором находятся и другие наши люди.

Прежде всего нам надо взять себе за правило никогда не отстаивать письменно или устно те теории, которым мы не следуем на практике в наших семьях. Это было бы притворством и лицемерием. В Мичигане нам легче обойтись без соли, сахара и молока, чем многим собратьям на крайнем Западе или на дальнем Востоке, где фруктов не так много. Однако и в Батл-Крике лишь немногие семьи отказались от этих продуктов. Мы знаем, что неумеренное употребление молока, соли и сахара может быть вредно для здоровья, и во многих случаях нам кажется, что если бы их вообще не употребляли, люди чувствовали бы себя намного лучше. Но в настоящее время не это главное. Люди настолько отстали от нас в правильном образе жизни, что будет вполне достаточно, если они откажутся от наркотиков и нечистой пищи. Мы, безусловно, будем выступать против табака, спиртных напитков, чая, кофе, мяса, животного масла, острых приправ, жирных пирожных, сладких пирожков, пересоленных блюд и любых возбуждающих веществ, которые сейчас употребляются в пищу.

Если мы приходим к людям, еще не просвещенным относительно санитарной реформы, и в первую очередь излагаем наши нетрадиционные взгляды на питание, они могут впасть в уныние, когда поймут, от чего им придется отказаться. Поэтому они скорее всего не будут даже пытаться начинать санитарную реформу. Мы обязаны терпеливо и постепенно вести людей, помня, из какой ямы были сами извлечены.

[22]