Глава 3. Дух мира проникает в церковь

Последовательность проникновения мирского духа в церковь очень ясно изложена в произведениях духа пророчества. Сатана начал устраивать пограничные нападения, вынуждая церковь приспосабливаться к миру, к которому легко склоняются те, кто лично сами не исследуют священное писание. Когда ложные «святые» начали утверждаться в церкви, то пролом в стене, медленно, но верно, стал расширяться с тем, чтобы церковь могла всё больше и больше сотрудничать с миром.

«Господь излил на Свою церковь большие благословения. Справедливость требует, чтобы она возвратила вверенные ей таланты с прибылью. По мере увеличения вверенной ей сокровищницы истины, её долг увеличивается. Но вместо того, чтобы становиться всё более лучшей и совершенной, она даже отошла от того, что имела в первый период Христианства. Эта перемена в её духовном состоянии происходила постепенно, медленно и почти незаметно. Войдя в дружеские отношения с миром, и стремясь к похвале, её вера потускнела, прежняя ревность угасла, и пламенная преданность уступила место мёртвой формальности. Каждый шаг, направленный к миру, был шагом удаления от Бога. С появлением гордости и мирского честолюбия, начал удаляться Дух Христа и вместо него в церковь проник дух соперничества, разделения, споров, раздоров и всё это ослабляло и ухудшало её духовное состояние» (Свид., т. 5, с. 240).

Из-за того, что изменения и в ту и в другую сторону всегда являются спорным вопросом, служители вынуждены принимать эти вызовы в виду страха быть заклеймёнными, как законники и судящие другого. С тем, чтобы быть уверенным в молчании стража на стене, сатана тщательно готовит определённую работу, делая из любого проповедника, протестующего против заигрывания с миром, врага учения «праведности по вере».

С великой предосторожностью сатана постепенно вводил в среду соблюдающих субботу утончённое понятие, что любая забота о тщательном послушании истине связана с законничеством. Многие преданные проповедники после этого приёма сатаны начали чувствовать за собой вину в том, что проповедуют освящение. И после этого произошло странное изменение тем субботних проповедей в адвентистских церквах. Всё реже и реже раздаётся весть в отношении ответственности христианина жить жизнью послушания Божественному закону. Почему-то вдруг тот же самый закон, являющийся отражением характера Христа, теперь оказался врагом «праведности по вере». Некоторые ведущие богословы начинают отвергать библейское определение греха, как нарушение закона и провозглашают, что грех всего лишь «нарушение взаимоотношений с Богом». Такая умная игра слов содержит часть истины и часть заблуждения и заставляет многих с сожалением смотреть на то, что ранее было «святым, праведным и добрым» (Рим. 7, 12). Христиане, которые всё ещё продолжают верить, что послушание истине необходимо, возможно упрекаются, как «ориентирующиеся на свои дела», богословски-ласково звучащее выражение «спасение делами».

Когда снимается покров с этих новых проповедей, открывается сущность этого примиренческого богословия, которое признаёт только оправдание и крест, не уделяя в равной степени внимания повиновению и послушанию, которые также широко представлены в Евангелии. Христос, говорят они, сделал всё для нас, включая и повиновение, а от нас необходимо только верить и любить. Это именно то состояние, которое описала сестра Уайт в отношении лаодикийской церкви.

«Теперь с шуткой относятся ко греху или же его всячески извиняют. Острый меч духовный, который есть Слово Божие, проникает до разделения души. Разве религия переменилась? Прекратилась ли вражда сатаны против Бога? Прежде религиозная жизнь была полна затруднений и требовала самоотвержения. Теперь всё делается лёгким. Почему это так? Народ, выдающий себя за народ Божий, идёт на объединение с силами тьмы. Необходимо, чтобы произошло оживление посредством прямого свидетельства. Дорога к небу не стала ровнее, чем была во времена Иисуса. Надо избавиться от всех грехов. Надо отказаться от всякой любимой привычки, которая мешает нашей религиозной жизни. Надо пожертвовать правым глазом или правой рукой, если они соблазняют нас. Не отказаться ли нам от собственной премудрости и принять Царство Небесное, как малое дитя? Не расстаться ли нам с нашей собственной праведностью? Не пора ли нам прекратить свои мирские взаимоотношения? Не перестать ли нам обращать внимание на одобрение людей? Цена вечной жизни неизмерима. Не хотим ли постараться принести жертвы, которые соответствуют цене того, что мы хотим достигнуть?

Любой вид общения, каким бы ограниченным он ни был, оказывает на нас то или иное влияние: сила этого виляния определяется степенью близости, постоянством общения, любовью и мерой почтения, которые мы проявляем к тому, с кем общаемся. Таким же образом знакомство и связь со Христом может и нас сделать подобным Ему, Единственному Безупречному Образцу. Связь со Христом – как невыразимо драгоценна она! Такое общение может стать нашим преимуществом, если мы будем к нему стремиться и будем готовы принести любые жертвы ради такого общения. Когда первые ученики услышали весть об Иисусе, они почувствовали свою нужду в Нём. Они искали Его, нашли и последовали за Ним. Они были с Ним везде – дома, за столом, в уединённых местах и среди полей. Они общались с Ним, как ученики с Учителем, ежедневно получая из Его уст уроки святой истины. Они взирали на Него, как слуги смотрят на своего господина, желая понять свои обязанности. Они служили Ему с радостью и довольством. Они следовали за Ним, как воины следуют за своим командиром, преданно сражаясь за дело веры…» (Свид., т. 5, с. 223).

Такие советы не совместимы с новой «праведностью по вере». Адвентистскую молодёжь предупреждают не думать слишком много о грехах и предупреждают не «пытаться преодолевать их». Их побуждают верить в то, что чем больше они смотрят на свои недостатки, тем больше они искушаемы полагаться на свои дела в усилиях повиноваться закону Божию. И, несомненно, что такой план действий будет законническим отрицанием истинного Евангелия. И разве удивительно, что опьянённые этой популярной лёгкой милостью, многие проповедники не могли проповедовать против проникновения в церковь мирского духа?

Видите ли вы, как закладывается фундамент введения в церковь сомнительных учений? Кто хотел бы быть обвинённым в том, что является препятствием истинного процесса возрождения в церкви? Многие заявляли, что они действительно первый раз были обращены, находясь уже давно членами церкви, благодаря тому, что освободились от уз законничества. Но довольно странно, что многие из тех, кто находились на волне возбуждённого подъёма этой новой свободы, всё более и более критически высказывались в отношении высоких церковных требований. Они громче всех протестовали против любого плана действий, направленного на поддержание должного морального состояния церкви. Для них это означало слишком много дел, когда говорили о длине платья или о джазовой музыке в церкви. И так как каждый вполне согласен, что праведностью по вере в прошлом пренебрегали, то теперь это понятие с лёгкостью преувеличивается и искажается. Любой, поднимаемый в церкви вопрос о мирском духе, проникающем в среду верующих, немедленно заглушается криками «законничество!» Поэтому развивается новое, терпеливое отношение к небольшим изменениям, вкрадывающимся сегодня в адвентистский образ жизни. Божий народ мало помалу привыкает к контролирующему весь их вечер телевизору, обручальным кольцам, умеренному употреблению косметики, «хорошим кинофильмам», натуральному чаю и кофе, «скромным» купальникам и шортам, особым случаям развода и повторных браков, ношению сёстрами мужской одежды, – вот именно здесь берёт начало предсказанное отступление в учении церкви, которое сегодня широко распространилось в церкви.

Сатана создал необходимый благоприятный климат для прорастания сомнений в отношении великих основных истин церкви остатка. И против верных адвентистов богословы с мирским образованием ведут многочисленные нападки, сея семена сомнения в те истины, которые являются надеждой церкви. Многие удивляются и оказываются в замешательстве от того, что эти сомнения исходят от очень известных и влиятельных адвентистов, то есть «из нас самих». Задолго до того, как стала известна измена Дезмонда Форда, его идеи были восприняты сотнями, которые восхищались им, пленённые его личным обаянием и красивым литературным оборотом речи.