47.

Что же мы, спросят, скажем Павлу, который говорит: что веси, жено, аще мужа спасеши (1 Кор. VII, 16) и следовательно признает ея помощь необходимою и в духовных делах? И я с этим согласен: я не отстраняю ея совершенно от содействия в духовном; — да не будет! — но я говорю, что она совершает это тогда, когда не занимается брачными делами, а, оставаясь женщиною по природе, достигает добродетели блаженных мужей. Она может помогать мужу не украшениями своими, не роскошью, не просьбами к мужу о выдаче денег, не пышностию и расточительностию, но когда, став выше всего настоящаго и отпечатлев в себе жизнь апостольскую, будет оказывать большую кротость, большую скромность, большое презрение к деньгам и терпеливость; тогда она будет в состоянии поддержать его, когда скажет: имеюще же пищу и одеяние, сими доволни будем (1 Тим. VI, 8), когда будет оправдывать такое любомудрие делами и, посмеваясь над смертию телесною, считать за ничто настоящую жизнь, когда всю славу этой жизни будет признавать, согласно с пророком, за цвет травный (Иса. XL, 6). Таким образом, жена может спасти мужа не тем, что сопрягается с ним, как жена, но своею евангельскою жизнию, что делали многия женщины и без брака. Так Прискилла, приняв Аполлоса, говорится (в Писании), руководила его по всему пути истины (Деян. XVIII, 26). Хотя теперь это невозможно, но женщины могут оказывать такое же усердие и пожинать такие же плоды. Женщина, как я сказал выше, обращает мужчину не потому, что она жена его, — иначе ничто не препятствовало бы тому, чтобы никто из имеющих верующую жену не оставался неверующим, если сообщество и сожительство устрояют это дело. Но бывает не так, вовсе не так: напротив должно оказывать великое любомудрие и терпение, посмеваться над брачными делами и поступать так постоянно, вот что содействует спасению души сожителя; если же жена будет непрестанно заниматься женскими делами, то она не только не принесет ему никакой пользы, но и повредит. Даже и в таком случае это — одно из весьма трудных дел. Послушай, что говорит (апостол): что бо веси, жено, аще мужа спасеши (1 Кор. VII, 16)? Такой вид вопроса — мы обыкновенно употребляем в речи о том, что редко случается. Что же он говорит дальше? Привязался ли еси жене? не ищи разрешения. Отрешился ли еси жены? не ищи жены (ст. 27). Видишь ли, как он постоянно делает переходы и в своем увещании часто совмещает оба предмета? Как в словах о браке он вставил слова о воздержании, возбуждая по временам слушателя, так и здесь он снова вставляет слова о браке, давая слушателю отдых. Он начал с девства, но прежде чем сказать что-нибудь о нем, тотчас перешел к речи о браке; ибо слова: повеления не имам, — суть слова позволяющаго и вводящаго брак. Потом перейдя к девству и сказав: мню сие добро быти, и заметив, что постоянное повторение его названия производит нелегкое впечатление на нежный слух, он не говорит о нем непрерывно; но, приведши достаточную причину облегчения подвигов девства, т. е. настоящую нужду, не решается и теперь опять назвать девство, а что? Добро человеку тако быти, говорит и не продолжает речи об этом, но прервав и остановив ее, прежде чем открылась трудность (девства), снова вставляет слова о браке и говорит: привязался ли еси жене? не ищи разрешения. Если бы это не так, если бы он не хотел предложить здесь утешение, то было бы излишне советующему девство разсуждать о браке. Потом он снова переходит к девству, но и здесь не называет его собственным именем, а что? Отрешился ли еси жены? говорит, не ищи жены. Впрочем не бойся: он не определил и не узаконил этого; слово о браке опять стоит близко, отклоняя этот страх и вещая: аще ли же и оженишися, не созрешил еси (1 Кор. VII, 28). Но и не падай теперь; Он снова привлекает тебя к девству, о чем и хочет сказать в словах, поучающих, что вступившие в брак будут иметь великую скорбь плоти. Как лучшие и добрые врачи, намереваясь дать горькое лекарство, или сделать отсечение, или прижигание, или что-либо подобное, не делают всего вдруг, но, всегда давая в промежутках отдых больному, таким образом исполняют остальное; так и блаженный Павел не изложил совета о девстве без остановки, целостно и непрерывно, но постоянно прерывая его словами о браке и прикрывая трудность его, сделал свою речь кроткою и удобоприемлемою. Для этого и допущено разнообразное смешение слав. Достойны разсмотрения и следующия слова: привязался ли еси жене? не ищи разрешения. Это не столько совет, сколько указание на затруднительность и безвыходность из этих уз. Почему он не сказал: имеешь ли жену? — не оставляй ея; живешь ли вместе? — не разставайся, а назвал сожительство узами? Он указывает этим на трудность дела. Так как все прибегают к браку, как легкому делу, то он показывает, что вступившие в брак нисколько не отличаются от связанных (узами); ибо здесь куда влечет один, туда необходимо следовать и другому, или если возмутится один, то вместе с ним погибнет и другой. А что, скажет (жена), если муж склонен к слабостям, а я хотела бы воздерживаться? Тебе необходимо следовать за ним: приятная цепь брака, наложенная на вас, принуждает тебя поступать так и против воли привлекает к тому, который изначала связан с тобою; если же ты будешь противиться и уклоняться, то не только не освободишься от уз, но и подвергнешься крайнему наказанию.