2. Распознавание апокалиптических отрывков Писания

Апокалипсис

Распознание и определение того, что именно называется апокалиптическим жанром литературы, должно стать нашей отправной точкой, и по этому поводу было написано уже много книг. Некоторые пасторы довольствуются тем, что определяют этот жанр литературы просто по буквальному значению слова «апокалипсис» – «откровение» (см.: Откр. 1:1). Как таковой это жанр представляет собой «раскрытие», «поднятие занавеса» перед невидимым трансцендентным миром и его задачей привести теперешний мир к своему концу.

Это определение довольно хорошее, но слишком поверхностное. В конце концов, как христианские проповедники мы верим, что вся Библия – это Божье откровение, в определенном смысле раскрытие не только того, кто и каков есть Бог и чего Он требует от нас, но также информации о конце света, к которому движется вся человеческая история. В свете этой истины мы не должны довольствоваться таким простым определением. Необходимо рассмотреть другие аспекты.

Общие черты и характерные особенности

Стало популярным давать определение апокалиптической литературе на основании свойственных ей характерных особенностей. Некоторые богословы дошли до того, что выделяют 13 характерных черт, которые можно обнаружить в различных апокалиптических текстах, написанных на протяжении пяти веков[iii]. Чтобы вы имели представление о некоторых из этих характерных особенностей, в этом курсе я упомяну только семь из них. Итак, подобная литература:

1) известна смелыми заявлениями, представленными в виде неких картин, образов;

2) в ней повествуется о странных видениях;

3) в ней упоминается об ужасных существах;

4) в ней чрезмерно используются драматизированные символические образы;

5) она изобилует употреблением метафор;

6) повествует о многих катаклизмах, которые указывают на конец света;

7) рассказывает о последнем суде и возвещает о приходе нового мира.

Прежде чем вы подумаете, что распознавание апокалиптических текстов – это просто поиск определенного набора характеристик в них, вам необходимо узнать, что не каждая книга, имеющая сходство с апокалиптической литературой, содержит все эти характеристики[iv]. В некоторых трудах определенные характерные черты отсутствуют. апокалиптическая литература часто содержит странную смесь различных литературных жанров. Так, в некоторых из апокалиптических текстов приводятся различные перечни и наставления – например, относительно того, как вести войну[v]. Таким образом (и именно на это мы пытаемся обратить внимание), при распознании и определении апокалиптического жанра простого обращения к основным чертам или характерным особенностям подобных текстов окажется недостаточно для удовлетворения потребностей проповедника[vi]. Это будет напоминать сокращение своего рациона до того минимума, когда в нем просто будут присутствовать все необходимые группы продуктов, или же готовку еды с использованием лишь некоторых строго определенных ингредиентов. Таким образом, мы строим толкование, основываясь на своих знаниях, и обращаемся к другим источникам для лучшего понимания.

История толкования

Проповедники Библии знают, что каждый библейский жанр, книга или текст, который они избирают для разъяснения, имеет свою историю толкования. Те, кто собирается проповедовать на основании апокалиптических отрывков Писания, должны знать, что эти тексты также имеют свою историю толкования. Формально говоря, я не уверен, что в первом веке апокалипсис признавался как отдельный и ярко выраженный жанр литературы. Читатели и писатели того времени не обязательно мыслили теми же образами и терминами, которые мы мыслим сегодня. Но даже в этом случае наличие такого типа литературы нельзя отрицать. Начиная с III века до Р. Х. и вплоть до II века после Р. Х. начали появляться книги с такими названиями, как, например, «Успение Моисея», «Первая книга Еноха» и «Жизнеописание Адама и Евы». Задолго до этого были написаны подобные им книги – «Книга Варуха», «Четвертая книга Ездры» и «Сивиллины книги»[vii]. Многие века эта литература представлялась особо притягательной и изучалась иудейскими и греко-римскими учеными[viii].

В нашей стране (скорее всего, имеется в виду США. – Прим. ред.) в 1970-х годах богословы начали проявлять чрезвычайную заинтересованность в изучении апокалиптической литературы – как библейских текстов, так и небиблейских источников. Во многих отношениях придуманные ими в то время определения все еще формируют богословские обсуждения этих определений сегодня. Проповедники по крайней мере должны знать об их достижениях, прежде чем приступать к разработке серии своих толкований апокалиптических отрывков Библии.

После плодотворной научной полемики под руководством богослова Ветхого Завета Дж. Дж. Колинза на свет появилось чрезвычайно ясное определение такого литературного жанра, как «апокалипсис». Оно гласит:

«Передающий особое откровение жанр литературы с повествовательной структурой, в котором откровение передается человеку от существа из потустороннего мира и которое раскрывает трансцендентную реальность, являющуюся в одночасье и временной, в том смысле, что она предусматривает эсхатологическое спасение, и пространственной, в том смысле, что она включает в себя другой сверхъестественный мир»[ix].

В данном случае (и по большому счету впервые) приводится сжатое определение апокалиптического жанра литературы. По сути, это определение исполняет функцию кливера на корабле, направляя богословов, заинтересованных в изучении этого предмета, помогая им плыть неизменным курсом в течение уже более 40 лет.

Я хотел бы особо выделить четыре аспекта этого определения и кратко раскрыть их.

· Обратите внимание на то, что в данном определении апокалиптический жанр литературы назван «передающим особое откровение» и, таким образом, в нем заимствовано простое определение, которое в общих чертах представлено выше: жанр литературы, представляющий собой «раскрытие», «поднятие занавеса». Следовательно, сегодня проповедники должны знать, что хотя вся Библия справедливо считается откровением Бога, тем не менее мы можем отвести особое место для «литературы, передающей особое откровение», поместив ее в рамки более широкого понимания этого понятия (и здесь мы видим первые признаки взаимозависимости между апокалиптическим и пророческим жанрами литературы).

· Во-вторых, в данном определении утверждается, что этот жанр литературы имеет «повествовательную структуру». Хотя это очевидным образом применимо к каждому случаю присутствия этого жанра в Библии, данный аспект определения не соответствует нашим целям. Эта фраза слишком обширная, и поэтому необходимо сказать больше по этому поводу. Проповедующий по апокалиптическим текстам должен посвятить себя изучению повествовательных отрывков Писания, к которым относится данный литературный жанр. Например, мы должны научиться представлять нашу апокалиптическую проповедь в ее особом литературном контексте. Одна из ошибок, которую допускают проповедующие по апокалиптическим отрывкам, заключается в том, что они не уделяют должного внимания литературному контексту книги. Для примера возьмем отрывок из книги Откровение (Откр. 1:1). С первых строк становится ясно, что это апокалиптический текст, однако в нем мы видим характерные особенности пророческого повествования (Откр. 1:3, 22:6–7, 22:18–19). В свете этого лучше всего рассматривать апокалиптическую литературу как двоюродную сестру пророческой литературы. Кроме того, в ней также используются принципы, присущие эпистолярному литературному жанру (см.: Откр. 1:4; послания семи церквям в главе 2 и т. д.).

· В-третьих, согласно определению, этот жанр литературы раскрывает «трансцендентную реальность, являющуюся в одночасье временной и пространственной». Другими словами, вы сможете распознать этот жанр литературы посредством того факта, что он переносит вас в другой мир – в «день» окончательного и вечного спасения. Богословы признают, что эта фраза определения недостаточно полно раскрывает необходимый смысл, в ней упущено что-то важное. Будучи направлено на сохранение понятия трансцендентной реальности, это определение не в состоянии указать на важность исторической реальности. Приятно мысленно перенестись в другой мир, в окончательный день вечного спасения, но мы не должны позволять себе проповедовать по апокалиптическим отрывкам без осознания их исторического контекста (возможно, эта исключительная преданность «трансцендентному» обуславливает, как минимум частично, упомянутую раньше распространенную ошибку «иллюзии исторической незначительности»).

· И наконец, в этом жанре литературы «откровение передается от существа из потустороннего мира». Если строго придерживаться такого точного определения, то можно сказать, что Библия содержит только два неоспоримых апокалиптических текста: главы 7–12 Книги пророка Даниила и книга Откровение. В обоих текстах автор книги получает послание от «существа из потустороннего мира» (см.: Дан. 7:15–16, 8:13–17, 9:20–23, 10:10; Откр. 1:1–2).

Последний пункт в особенности объясняет, почему богословы начали проводить различие между терминами, которые обычно употреблялись в апокалиптическом жанре литературы, и теми терминами, которые в общем описывали подобные аспекты в других жанрах литературы. По этому поводу будет полезно сделать краткое замечание. Результатом труда 1970-х годов по праву стало упорядочение воодушевляющей и одновременно обескураживающей богословской полемики об апокалиптической литературе, в которой термины употреблялись без ясных определений. В тот период истории толкования также начало проводиться различие между такими терминами, как «апокалипсис» и «апокалиптический». Первый термин был оставлен для литературы, которая соответствовала недавно сформулированному определению и как таковая учреждала особый жанр литературы. Однако термин «апокалиптический», по сути своей являющийся прилагательным, был ограничен употреблением в отношении литературы, которая имела сходство с этим жанром, но тем не менее не могла полностью воплотить в себе все четыре аспекта вышеприведенного определения.

Простая аналогия помогает понять, как эти различные термины употребляются в богословских кругах сейчас. Задумайтесь над разницей между поэзией как жанром литературы и литературой, которая просто поэтична. Естественно, нам всем знаком жанр поэзии, однако необходимо признать, что некоторую литературу, имеющую сходство с этим жанром, лучше описать как поэтическую. Поэтические труды содержат важные аспекты, присущие самому жанру, но не могут быть признаны поэзией. Например, многие речи доктора Мартина Лютера Кинга – младшего имеют поэтические нотки, однако по существу их нельзя отнести к поэзии[x]. То же самое касается апокалипсиса как жанра литературы и тех произведений, которые просто являются апокалиптическими[xi].

Понимание подобного различия должно быть полезным для молодого проповедника, который готовится к толкованию Писания. Значительные отрывки Библии можно с уверенностью отнести к разряду апокалиптических, даже несмотря на то что они не вполне соответствуют жанру апокалипсиса (например, Ис., гл. 13–24; Зах., гл. 6–14; Марка, гл. 13; Матф. , гл. 24–25, и Луки, гл. 21). Кроме того, некоторые тексты посланий также являются апокалиптическими (в особенности глава 3 Второго послания Петра). Интересно отметить, что апостол Павел, употребляя ясные термины, заявлял, что конец времен начался с момента воскресения Иисуса Христа из мертвых (см.: 1-е Кор., гл. 15, и 1-е Фес. 4:13–17). По сути, Павел сообщил читателям свое основное понимание цели человеческой истории, употребляя апокалиптические понятия (см.: 2-е Фес., гл. 1–2). Все эти отрывки Писания необходимо толковать ради блага церкви сегодня.

Важные уроки

Этот раздел, посвященный распознаванию апокалиптических отрывков Писания, мы хотели бы закончить некоторыми наставлениями проповеднику. Во-первых, мы должны отбросить всякие необоснованные страхи касательно изучения данной литературы. В конце концов, людям, которые похожи на моего брата, нравятся картинки, образы, а апокалиптическая литература изобилует ими. Во-вторых, проповедники должны знать, какие ошибки наиболее часто совершаются при исследовании такой литературы. Нам необходимо проявлять решительность в том, чтобы избегать этих ошибок, а не самого литературного жанра. В-третьих, проповедники не должны быть сбиты с толку тем фактом, что этот особый жанр литературы обладает некоторой гибкостью. Не всегда его было легко классифицировать. Во время подготовки проповеди мы больше не удивляемся, когда обнаруживаем расхождения в богословских мнениях относительно того, какие именно отрывки Библии составляют апокалипсис. И в заключение надо сказать, что мы обладаем преимуществом в плане методов, которые использовались людьми, изучающими этот жанр литературы и его термины в прошлом.

Я надеюсь, что наша уверенность достаточно укрепилась для того, чтобы мы продолжали готовить проповеди по этим отрывкам Писания. Ведь если мы в состоянии распознать литературный жанр апокалипсиса и отличить его от апокалиптической литературы, то мы готовы к тому, чтобы начать изучать основные апокалиптические труды с надеждой на то, что однажды сможем по ним проповедовать. И даже тогда мы не должны забывать, что научиться изучать апокалиптические отрывки Писания не всегда легко.