II. Второе Пришествие и надежда на тысячелетие

Первых христиан учили ждать возвращения Иисуса, и очевидно даже из Нового Завета, что некоторые из них ожидали скорого возвращения. Буквальное толкование Отк. 20:1-6 побудило некоторых Отцов Церкви делать различие между первым и вторым воскресением и верить в тысячелетнее Царство между ними. Некоторые из них с большой любовью останавливались на этих надеждах на тысячелетие и рисовали радости будущего века в грубо-материалистическом плане. Так думали в особенности Палий и Ириней. Другие, такие, как Варнава, Герма, Юстин и Тертуллиан, хотя и учили этой доктрине, избегали ее крайностей. Учение о тысячелетии было с радостью принято Керинфом, евионитами и монтанистами. Но неправильно утверждать, как это делают пре-милленарии, что это учение было вообще принято в первые три века. Правда в том, что сторонников этого учения было немного. Нет и следа его у Климента Римского, Игнатия, Поликарпа, Татиана, Афиногена, Феофила, Климента Александрийского, Оригена, Диония и других значительных Отцов Церкви.

Ожидание наступления тысячелетия Ранней Церковью было постепенно преодолено. Когда проходили столетия без возвращения Христа, когда прекратились гонения и когда христианство твердо обосновалось в Римской империи и даже стало государственной религией, то страстное ожидание явления Иисуса Христа очень естественно уступило место приспособлению Церкви к ее задачам времени. Аллегорическое истолкование Писания, введенное Александрийской школой и особенно поддержанное Оригеном, также охладило все надежды на тысячелетие. На Западе мощное влияние Августина послужило повороту мыслей Церкви от будущего к настоящему, когда он приравнял Церковь к Царству Божьему. Он учил людей искать тысячелетия в современном христианском периоде (диспенсации).

В течение Средних веков ожидание тысячелетия рассматривалось, как еретическое. Правда, здесь и там возникали преходящие и стихийные всплески надежды на тысячелетие в сектах, но они не оказывали глубокого влияния. В десятом веке было широко распространено ожидание приближающегося конца света, но оно не сопровождалось хилиастическими надеждами, хотя и было связано с идеей скорого пришествия Антихриста. Христианское искусство часто черпало свои темы из эсхатологии. Гимн «Гнев богов звучал ужасом надвигающегося суда, художники изображали конец света на полотнах, и Данте дал живое описание ада в своей «Божественной комедии».

Во время Реформации доктрина о тысячелетии была отвергнута протестантскими церквами, но ожила в некоторых сектах, таких, как более фанатичные анабаптисты и люди «пятой монархии». Лютер с презрением отверг «мечту», что будет земное царство Христа, предшествующее дню Суда. Аугсбургское исповедание осуждает тех, «кто сейчас распространяет иудейские мнения, будто до воскресения мертвых святые займут Царство мира, а нечестивые будут везде подавляться» (Статья 17). И второе Гельветское вероисповедание говорит: «Мы осуждаем иудейские мечты о том, что до дня Суда будет золотой век на земле, и святые будут владеть царствами мира, а их нечестивые враги будут попираемы ногами» (Глава 11).

В семнадцатом веке, однако, появилась новая форма миллениализма. Было несколько лютеранских и реформатских богословов, которые, отвергая идею видимого правления Христа на земле в течение тысячи лет, защищали более духовную концепцию тысячелетия. Они считали, что до конца света и возвращения Иисуса Христа будет период, когда духовное пришествие Христа в Церкви будет испытываться с необычной силой, и за этим последует общее религиозное пробуждение. Царство Христа тогда будет стоять, как Царство мира и праведности. Это была первоначальная форма постмиллениализма, отличавшаяся от пре-миллениализма.

В течение восемнадцатого и девятнадцатого веков учение о тысячелетии снова вызвало большой интерес в определенных кругах. Его защищало общество Бенгеля и недавно — общество Эрлангена, оно имело среди своих сторонников таких людей, как Гофманн, Делич, Оберлен, Бонары, Алфорд, Зан и другие. Существует огромный разброс мнений среди этих пре-милленариев, касающихся порядка последних событий и положения вещей во время тысячелетия. Были сделаны неоднократные попытки определить точное время возвращения Христа, которое объявлялось с великой уверенностью в его близости, но до сего времени все эти расчеты проваливались. Хотя сегодня существует широко распространенное верование, особенно в нашей стране, что за возвращением Христа последует временное, видимое правление Христа на земле, однако серьезное богословское мнение — против такого верования. В либеральных кругах явилась новая форма постмиллениализма. Ожидаемое Царствие будет состоять в новом социальном порядке, «в котором будет преобладать закон Христов, и в результате этого будет мир, справедливость и славный расцвет существующих духовных сил». Именно это имеет в виду Раушенбуш, когда он говорит: «Нам нужно восстановить надежду на тысячелетнее Царствие» («Богословие за социальное Евангелие», стр. 224). До настоящего времени, однако, доктрина о тысячелетии еще не была отражена ни в одном вероисповедании, и поэтому ее нельзя рассматривать как церковную догму.