35. Новая жизнь во Христе

Литература: C.A.A.Scott, Christianity according to St. Paul (1927), ch. 4; J.S.Stewart, A Man in Christ (1935), chs. 4 and 6; E. Wahlstrom, The New Life in Christ (1950); E.Best, One Body in Christ (1955); W.D.Davies, «The Lord the Spirit», Paul and Rabbinic Judaism (1955), 177–226; A. Wikenhauser, Pauline Mysticism (1956); N.Q.Hamilton, The Holy Spirit and Eschatology in Paul (1957); R. A. Harrisville, The Concept of Newness in the NT (I960); M. Bouttier, Christianity according to Paul (1966); R.C.Tannehill, Dying and Rising with Christ (1966); G.Bornkamm, «Baptism and New Life in Paul», Early Christian Experience (1969), 71–86; E.Schweizer, «Dying and Rising with Christ», in NT Issues, ed. R.Batey (1970), 173–90; L.B.Smedes. All Things Made New (1970); M.M.B.Turner, «The Significance of Spirit Endowment for Paul», Vox Evangelica 9 (1975), 56–69; G. T. Montague, The Holy Spirit: Growth of a Biblical Tradition (1976); P.W.Meyer, «Holy Spirit in the Pauline Letters: A Contextual Exploration», Int 33 (1979), 3–18; A. J.M.Wedderburn, «Some Observations on Paul’s Use of the Phrase «in Christ» and «with Christ»», JSNT 25 (1985), 83–97; C.H.Talbert, «Paul’s Understanding of the Holy Spirit: The Evidence of 1 Corinthians 12–14», in Perspectives on the NT, ed. C.H.Talbert (1985), 95–108; S. J.Halemann, Suffering and the Spirit (1986); R.P.Martin, «The Spirit in 2 Corinthians in Light of the «Fellowship of the Holy Spirit»», in Eschatology and the NT, ed. W. Gloer (1988), 113–28.

Новая жизнь во Христе

Понятие новой жизни во Христе сформулировано в классической фразе Павла: «Итак, кто во Христе, [тот] новая тварь; древнее прошло, теперь все новое» (2 Кор. 5:17).[1546] Обычно этот стих истолковывается с точки зрения субъективного опыта. Все желания и стремления нерожденного свыше человека исчезли, на их место пришли совершенно новые желания и устремления. Однако это высказывание следует толковать в контексте мысли Павла в частности и новозаветной мысли вообще.

Идея новизны явно эсхатологична. Пророки предсказывали тот день, когда Бог сотворит нечто новое (Ис. 43:19; см. также Иер. 31:21). Когда Бог завершит Свою искупительную деятельность, Он заключит новый завет со Своим народом (Иер. 31:31 и далее; Иез. 34:25; 37:27); Он вложит в народ Свой новое сердце и новый дух (Иез. 11:19; 18:31; 36:26); даст им новое имя(Ис. 62:2), новую песню (Пс. 95:1) и сотворит новую землю и новые небеса (Ис. 65:17; 66:22).[1547]

Идея новизны сохраняет свой эсхатологический характер и в Новом Завете. Бог сотворит новые небеса и новую землю (Отк. 21:1; 2 Пет. 3:13); новый Иерусалим сойдет с небес и будет учрежден среди людей (Отк. 21:2; 3:12); Бог пошлет новое вино для эсхатологического пира (Мк .14:25); Он даст Своему народу новое имя (Отк. 2:17; 3:12) и новую песню (Отк. 5:9; 14:3); Он обновит все (Отк. 21:5). Новое творение будет славным завершением откровения Божьего спасения;[1548] это — высшая цель всей библейской Heilsgeschichte («истории спасения»).

Утверждение Павла о том, что во Христе старое прошло и наступило новое, — эсхатологическое заявление. «Новый век, который пришел вместе со Христом, принес с собой новое творение, сотворение нового человека».[1549] Это следует понимать в свете общей эсхатологической перспективы Павла. Очевидно, «новое творение» относится не к обновлению физического мира; новое творение предполагает эсхатологическое свершение (Рим. 8:21). Это утверждение следует понимать в свете того, что именно нового видит Павел во Христе. Смерть старого — не просто окончание прежнего века; он продолжается вплоть до парусии. Но старый век не остается прежним; уже пришел новый век. Во Христе нам дается избавление от текущего злого века (Гал. 1:4). Во Христе люди больше не должны соответствовать старому веку (Рим. 12:2). Новый завет с Богом уже заключен (1 Кор. 11:25). Бог во Христе сотворил нечто новое, и это новое творение должно выразить себя в добрых делах (Еф. 2:10). Появился «новый человек», состоящий из всех, кто во Христе, будь то язычники или иудеи (Еф. 2:15). То, что это новое творение относится прежде всего не к новой моральной природе, видно из следующего факта: Павел говорит, что те, кто во Христе, должны жить праведно, потому что уже отказались от старого человека[1550] и облеклись в нового, «который обновляется в познании по образу Создавшего его» (Кол. 3:9–10). Облечение в этого нового человека — глубже, чем просто моральное обновление, но оно требует определенного морального поведения. Обновление это[1551] не означает постепенного изменения характера, но знаменует новую человеческую природу, которая, уже существуя во Христе, постепенно реализуется в христианской церкви.[1552] Несмотря на то что облечение в нового человека рассматривается как нечто уже произошедшее во Христе, оно не является окончательным, ибо Павел призывает отказаться от старого человека, проявляющегося в языческом образе жизни, и облечься в нового человека, сотворенного по подобию Божьему (Еф. 4:22–24). Основная идея здесь такова: верующие живут в старом веке, но, будучи во Христе, они принадлежат веку новому с его новым творением (индикатив) и должны жить соответственно своему новому существованию (императив).

Во Христе

Выражение «во Христе» — одна из наиболее характерных для Павла формулировок, и по поводу его точного значения постоянно ведутся ожесточенные споры.[1553] Дейсман привлек внимание ученого мира к богословскому значению этой фразы, подчеркнув ее «мистическую» сторону. Для толкования Дейсмана основополагающим является отождествление Христа и Духа (2 Кор. 3:17). «Дух–Христос» обладает телом, которое нельзя считать земным или материальным, оно состоит из божественного сияния.[1554] Дух–Христос — новая среда обитания христиан. Он аналогичен воздуху. Как мы находимся в воздухе и воздух — в нас, так мы и во Христе, а Христос — в нас. О чем–то подобном говорит и Иоганн Вайсс, который воспринимает учение Павла о Духе–Христе как учение о «флюиде, окружающем и пронизывающем нас… бесформенном, безличном и всепроникающем бытии».[1555] Эта идея может показаться неприемлемой людям, незнакомым с античными представлениями о «духовном» как нематериальном ipso facto. Однако и в древнем мире «духовное» мыслилось по–разному. «Дух» мог быть понят как тонкая невидимая субстанция, пронизывающая все видимые материальные формы.[1556]

Основное положение Дейсмана, а именно — представление о пребывании «во Христе» как некоем мистическом единстве, — было принято многими учеными. «Во Христе» обозначает сознательное общение с Ним.[1557] Ничто не может разлучить нас с любовью Бога во Христе Иисусе (Рим. 8:39). Новая жизнь — это праведность, мир и радость во Святом Духе (Рим. 14:17).[1558] Мы находим ободрение во Христе (Флп. 2:1) и кротком служении (Флп. 2:5). Мир Божий охраняет сердца и умы тех, кто во Христе (Флп. 4:7). Павла может радовать любой вид пребывания человека во Христе (Флп. 4:13).

Другие ученые, не отрицая присущего Дейсману мистицизма, указывают, что во многих отрывках преобладает коллективное значение. «Во Христе» — это практически эквивалент пребыванию в Церкви.[1559] Церкви Иудеи находятся во Христе (Гал. 1:22).[1560] Служители, руководящие церковью, делают это во Христе (1 Кор. 4:15). Верующие — единое Тело во Христе (Рим. 12:5). Все верующие — одно во Христе Иисусе (Гал. 3:28). Язычники и иудеи разделяют одни обетования во Христе (Еф. 3:6). Святые и верующие Колосс едины во Христе (Кол. 1:2). В таких фразах налицо корпоративный элемент. Верующие пребывают во Христе не только как отдельные личности, но и как народ.

В недавних трудах «мистическому» толкованию придается меньшее значение.[1561] Помимо высказываний, которые могут быть истолкованы мистически или экклезиологически, есть также множество фраз, предполагающих объективное понимание фактов и констатирующих, что Бог совершил во Христе. Такие факты нельзя отнести ни к мистической, ни к экклезиологической категории. Бог избрал нас (Еф. 1:4) и предузнал во Христе (Еф. 1:7). В Иисусе Христе нам даны искупление (Рим. 3:24) и освящение (1 Кор. 1:2). Примирение мира свершилось во Христе (2 Кор. 5:19). Оправдание дается людям во Христе (Гал .2:17). Доступ к Богу получается через Него (Еф .2:12). Прощение грехов дается в Нем (Еф. 4:32). Вообще спасение — тоже во Христе (2 Тим. 2:10). Помимо этих «юридических» высказываний,[1562] много также фраз, относящихся к каждодневному жизненному опыту и служению христиан. Павел говорит правду во Христе (Рим. 9:1). Он гордится во Христе (Рим. 15:17); вся его жизнь проходит во Христе (1 Кор. 4:17); его римское заключение было во Христе (Флп. 1:13); верующие даже умирают во Христе (1 Фес. 4:16).

Для того чтобы понять такое чрезвычайное разнообразие оттенков значения этой фразы, можно сравнить ее с другой — «в Адаме». «Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут» (1 Кор. 15:22). Здесь выражена двойственная идея: с одной стороны, все люди солидарны, с другой — это эсхатологическое противопоставление двух веков. (О солидарности «в Адаме» см. выше, с. 474.) Павел говорит о двух человеческих расах. Природные люди — в Адаме; обновленные — во Христе. Как Адам — глава и представитель прежней расы, так Христос — глава и представитель нового человечества. В Адаме был грех, непокорность, осуждение и смерть; во Христе — праведность, повиновение, оправдание и жизнь (Рим. 5:12 и далее). Те, кто в Адаме, принадлежат старому веку, который находится под властью греха и смерти; те, кто во Христе, — люди нового века, века свободы и жизни. Лучше всего это можно выразить в терминах истории искупления. «Фраза «во Христе» соотносится с историей спасения (heilsgeschichtlich) — с положением тех, кто принадлежит Христу благодаря своему экзистенциальному единению с Его смертью и воскресением».[1563] Ту же самую идею можно выразить в эсхатологическом ракурсе. «Логичнее считать ее основанием не мистицизм, не реалистические представления о таинстве причастия, не идею Церкви как учреждения, но раннюю христианскую эсхатологию. Смерть и воскресение Иисуса были эсхатологическими событиями, осуществлением перехода от этого века к Веку Грядущему. Верующие могли воспользоваться выгодами этого перехода, но сам переход от одного века к другому мог произойти только «во Христе». Те, кто принадлежит Ему в вере, прошли через смерть и воскресение, так что живы для Бога».[1564] Вот почему быть «во Христе» значит находиться в новой области спасения. Быть во Христе значит испытать новизну нового века. В царстве веры, пусть и не в царстве природы и общества, старое закончилось, новое наступило (2 Кор. 5:17). Некоторым образом верующие по–прежнему в Адаме, потому что смертны; они по–прежнему находятся в старом веке, потому что живут в грешном мире и тленны, как все творение. Но с точки зрения истории искупления, heilsgeschichtlich, они вступили в новое существование во Христе — жизнь нового века.[1565]

В Духе

Личность, которая пребывает во Христе, пребывает также «в Духе». Если противоположность пребыванию «во Христе» — это пребывание «в Адаме», то противоположность пребыванию «в Духе» — это быть «по плоти» (Рим. 8:9). Мы видели, что выражение «во плоти» может иметь несколько значений. (См. выше, с. 541 и далее.) Когда речь идет просто о человеческом телесном существовании (Гал. 2:20), оно имеет только физиологическое и социальное значение, но здесь оно обладает и религиозными коннотациями, означая жизнь на чисто человеческом уровне, без связи с Богом. Это синоним жизни в старом веке греха, рабства и смерти. Те, кто «в Адаме», также «во плоти». Человек же, который «во Христе», в веке жизни и свободы, — также и в Духе. Трудно обнаружить какое–либо существенное отличие между двумя этими терминами.[1566] Быть «в Духе» значит пребывать в Царстве, созданном Духом, в котором Дух благословляет и дарует новую жизнь. Трудно усмотреть в данном стихе нечто, касающееся внутреннего опыта верующего;[1567] нам представляется, что значение здесь чисто локальное.[1568] Жизнь «в Духе» — это не благословение, которое даруется определенной категории верующих; она дается им всем. Быть христианином значит принять жизнь в Святом Духе. Это неразрывно связано: внутренняя жизнь, которая дается Святым Духом, и жизнь в новом царстве Святого Духа. «Если же кто Духа Христова не имеет, тот [и] не Его» (Рим. 8:9).

Жизнь в Духе обозначает эсхатологическое существование — жизнь в новом веке. Ибо присутствие Святого Духа в церкви — само по себе эсхатологическое событие. (См. выше, с. 439 и далее.)[1569]

Heilsgeschichtlich значение «в Духе» подкрепляется 1 Кор. 6:11: «Омылись… освятились… оправдались… Духом Бога нашего». Омовение включает в себя символический акт крещения, но прежде всего это омовение от греха. Оправдание — это акт прощения, освящение — акт посвящения себя Богу.[1570] Все эти действия рассматриваются как уже совершившиеся в жизни тех, кто в Духе. Подобным образом, язычники, которые раньше были нечисты, освящены в Святом Духе (Рим. 15:16). В Святом Духе верующие запечатлены для дня искупления (Еф. 4:30). Через Христа, но в Духе, люди имеют доступ к Богу Отцу (Еф. 2:18). Именно в Духе верующие все вместе образуют жилище Божье (Еф. 2:22).[1571] Утверждение, что Царство Божье означает «праведность и мир и радость во Святом Духе» (Рим. 14:17), вероятно, надо воспринимать в таком же ключе. Праведность и мир обычно указывают на объективные отношения с Богом.[1572] Быть «в Духе» значит то же, что быть в Царстве Христовом (Кол. 1:13), потому что новый век был ознаменован именно пришествием Святого Духа в мир, сначала в служении Иисуса (Мф. 12:28), а потом в день Пятидесятницы. Быть в Духе значит находиться в сфере влияния Божьего царства искупления, посредником которого является Дух.

Другие высказывания о тех, кто в Духе, посвящены разным сторонам жизни христиан. Молитва должна происходить в Духе (Еф. 6:18), как и любовь (Кол. 1:8). Служение Благой Вести проводится в Духе (1 Фес. 1:5). Поклонение Христу тоже происходит в Духе (1 Кор. 12:3). Другие отрывки имеют более инструментальное значение: Еф. 3:5; 1 Кор. 12:9; вероятно, 1 Кор. 12:13. (См. ниже, с. 622 и далее.)[1573]

Не во плоти

Так как верующие теперь пребывают в Духе, они, соответственно, больше не во плоти. «Вы не по плоти живете, а по духу» (Рим. 8:9). Трудно воспринимать эти слова как пророческое будущее, относящееся к прославленному состоянию.[1574] Та же самая идея выражена в Рим. 7:5: «Когда мы жили по плоти…», из чего с определенностью следует, что те, кто в Духе, больше по плоти не живут. Здесь опять противопоставляются два типа существования — два жизненных царства: старый век — по плоти — греха и смерти; и новый век — в Духе — праведности и жизни. Те, кто пребывает в Духе, продолжают жить во плоти, как смертные люди (Гал. 2:20), но уже вступили в новое царство жизни в Духе. В старом веке тревоги и заботы плоти, мира, природной жизни являлись основными; в новом веке основными становятся заботы Бога и Христа. Каждый человек принадлежит либо одному, либо другому царству. Определяющий фактор — присутствие в человеке Духа Христова. Невозможно перейти из одного царства в другое постепенно, в результате роста или развития, переход происходит в момент принятия Иисуса Христа как Господа.

Смерть для плоти

Другой способ обозначения Павлом той же истины — образ смерти и распятия плоти. Когда человек принимает Духа, он освобождается от власти плоти. Она умирает; она распята (Гал. 5:24). Павел говорит о себе как мертвом: «Я сораспялся Христу» (Гал. 2:19). Это не субъективное событие, происходящее в сознании христианина, но богословская констатация положения человека во Христе; однако она имеет большое значение для совести и жизни христианина. Та же самая идея выражена Павлом в словах о том, что он распят для мира, а мир — для него (Гал. 6:14). Способность Павла сказать, что мир распят для него, доказывает несубъективность этого опыта. Павел живет в мире, но больше ему не принадлежит, потому что вошел в новое существование. Это не мистические заявления, но утверждение богословского факта: верующий в вере принимает то, что составляет самую основу его жизни. Можно по–разному выразить этот эсхатологический факт: человек во Христе — или в Духе — новое творение, для которого закончилась старая жизнь в рабстве греха и смерти и началась новая жизнь свободы и праведности.

Смерть и жизнь со Христом

Павел говорит также о смерти и воскресении Христа, чтобы передать ту же самую истину (Рим. 6:1–11). Креститься во Христа (Рим. 6:3) значит соединиться с Ним в смерти, быть погребенным с Ним, умереть для греха, распять старого человека, уничтожить «тело греховное» (Рим. 6:6). В положительном плане это значит освободиться от греха для жизни в Боге. В этом отрывке воскресение со Христом — будущее и эсхатологическое (Рим. 6:5,7), но в Еф. 2:5–6 говорится о воскресении со Христом в настоящем, а утверждение, что теперь мы живы в Боге (Рим. 6:11), показывает, что та же самая идея содержится ив Рим. 6.

Часто этот отрывок истолковывали в свете индивидуального мистицизма внутреннего опыта человека или же приобщения к благу прошлых событий, смерти и воскресения Христа, посредством таинства крещения. Однако недавние исследования[1575] показали, что этот отрывок следует истолковывать в рамках эсхатологической теории Павла. Смерть и воскресение со Христом означают смерть для старого века греха и смерти и участие в новом веке жизни и праведности. Смерть и воскресение Христа — не просто события истории прошлого, но события эсхатологические. Смертью и воскресением Христос учредил новый век. «Павел воспринимает век или царство как единую сферу, управляемую некими силами, определяющими характер существования в нем».[1576] Адам, с которым в мир вошли грех и смерть, определяет тип существования в старом веке, а Христос «представляет и воплощает новый век целиком, потому что определяет природу существования в нем».[1577] Смерть и Воскресение Христа — не мистический опыт, ipso facto изменяющий внутреннюю природу верующего, и не преображение, осуществляемое посредством таинства крещения. Это скорее эсхатологический факт, который совершился в миссии Иисуса Христа, но может быть воспринят только через веру. С момента пришествия Христа существует два царства: Адама и Христа. «Новый мир и его спасение уже здесь, но пока еще скрыты в старом мире».[1578] Так как Бог действует во Христе, человечество стоит перед выбором: идти путем греха и смерти или принять Христа и в вере вступить в новое царство жизни и праведности. Это — эсхатологический факт, который должен знать каждый верующий (Рим. 6:2,6) и на основании которого верующий считает себя живым в Боге. Это перемена подданства. В старом веке правил грех (Рим. 6:12); а в новом веке власть греха сокрушена (Рим. 6:14). Верующие должны признать эту перемену и по этой причине повиноваться теперь не греху, а Богу (Рим. 6:17–18,22). Именно из–за этой перемены, произошедшей во Христе, верующие должны стать праведными (Рим. 6:19).

Обрезание

Метафора смерти и воскресения дополняется метафорой обрезания в Кол. 2:11–12. «В Нем вы и обрезаны обрезанием нерукотворенным, совлечением греховного тела плоти, обрезанием Христовым; бывши погребены с Ним в крещении, в Нем вы и совоскресли верою в силу Бога, Который воскресил Его из мертвых».[1579] Это достаточно трудный для толкования отрывок. Многие комментаторы полагают, что обрезание Христово — метафора Его смерти, а «совлечение греховного тела плоти» относится ко Христу в момент распятия.[1580] Но так как Павел упоминает об обрезании сердца, легко представить себе, что обрезание нерукотворенное — это «духовное» обрезание (см. Рим. 2:29), в особенности потому, что обрезание — необычная метафора для обозначения смерти Христа.[1581] С учетом этого, «совлечение тела плоти» — эквивалент отказа от ветхого человека (Кол. 3:9).[1582] Эта группа метафор — обрезание, совлечение плоти, погребение в крещении, воскресение со Христом — поясняется в Кол. 2:13, где Павел говорит, что вне Христа люди мертвы в преступлениях и, подобно язычникам, отчуждены от завета Израиля (см. Еф .2:11–12); но Бог оживляет их во Христе. Смерть,[1583] погребение и воскресение со Христом; состояние смерти и оживления — это два разных способа сказать одну и ту эсхатологическую истину. Опять же, речь идет в первую очередь не о субъективном опыте отдельного верующего, но о событии, происшедшем в смерти и воскресении Христа. Верующий вступает в новое царство жизни через веру и крещение.

Жизнь, в которую вступает верующий, трактуется как прощение наших прегрешений (Кол. 2:13) и уничтожение «рукописания, которое было против нас» (Кол. 2:14). «Рукописание» — это юридическая долговая расписка, подписанная должником. Иудеи в долгу перед Богом, потому что не исполняют закон; язычники в долгу перед Богом, потому что не замечают света творения (Рим. 1:20) и не обращают внимания на свою совесть (Рим. 2:15). Христос Своим распятием уничтожил этот долг, грех и осуждение, освободив нас от ответственности — избавив от смерти. Таким образом, смерть Христа переводит грешника из царства долгов, осуждения и смерти — старого века — в царство жизни нового века.

Смерть для мира

Союз верующего со Христом в Его смерти означает, что он умирает также и для этого мира (Кол. 2:20). (По поводу ta stoicheia tou kosmou, переведенном в RSV как «изначальные духи этого мира», см. выше, с. 473 и далее.) Это не просто пережитый опыт, но факт, на основании которого христиане должны жить. Так как они умерли для мира, они больше не должны жить так, как жили в миру. В данном контексте мирское поведение определяется как подчинение аскетическим правилам для достижения более высокого уровня святости, а не свобода во Христе. Подобное искажение Благой Вести означает отказ от подлинного христианского существования. Христос воскрес и воссел на небесах по правую руку Бога. Он — Господь нового века искупления. Верующий воскрес вместе со Христом, вознесенным на небеса, и теперь его жизнь идет «со Христом в Боге» (Кол. 3:3). Опять же, должно быть очевидно, что это не субъективный опыт; утверждается, что жизнь верующего протекает теперь в новой области. Так как верующие вознесены на небеса, они должны «о горнем помышлять, [а] не о земном» (Кол. 3:2). Понятно, что смысл этого повеления не ограничивается тем, что надо быть равнодушным к человеческим делам и мелочам каждодневного существования. Выражение звучит достаточно двойственно, но это не платоновский дуализм и не гностическое учение о материи как зле. Это дуализм религиозный, а не космологический.[1584] «Горнее» подразумевает Царство Бога, которое уже вошло в человеческую историю в лице и миссии Иисуса и привело людей[1585] в новую сферу существования.

То же самое богословие смерти, оживления со Христом и вознесения с Ним на небеса мы обнаруживаем в Еф. 2:5–6, но без упоминания о крещении в смерть Христа или воскресении. Эта новая жизнь далее описывается как новое творение Бога, созданное для добрых дел (Еф. 2:10).

Пребывание Христа в верующем

Обновленный человек пребывает во Христе и в Духе — но и в нем также пребывают Христос и Дух. Эти два аспекта одной реальности показаны в Рим. 8:9–10: «Но вы не по плоти живете, а по духу, если только Дух Божий живет в вас… А если Христос в вас…» Здесь говорится об объективной и субъективной сторонах одной и той же реальности. Тем не менее удивительно, что, несмотря на частое употребление Павлом слов «во Христе», пребывание Христа в верующем он упоминает редко, предпочитая говорить о пребывании в нем Духа. Ясно, однако, что он считает: Христос пребывает в верующем. Верующий распят со Христом и воскрес к новой жизни, потому что Христос пребывает в нем или в ней (Гал. 2:20). Именно Христос в верующем внушает ему надежду на окончательное искупление (Кол. 1:27). Сам Христос — наша жизнь (Кол. 3:4). Это не раз и навсегда данный опыт, потому что Павел молится о том, чтобы верующие укреплялись внутренне и чтобы «верою вселиться Христу в сердца ваши» (Еф. 3:17).

Гораздо чаще Павел говорит о пребывании в верующих Святого Духа. Бог послал Своего Духа (Рим. 5:5; 2 Кор. 1:22; 5:5; Гал. 3:5; 1 Фес. 4:8), и христиане приняли Его (Рим. 8:15; 1 Кор. 2:12; 12:13; 2 Кор. 11:4; Гал. 3:2) и имеют (Рим. 8:23), а Дух пребывает в них (Рим. 8:9,11; 1 Кор. 3:16; 6:19; 2 Тим. 1:14). Дух работает в христианах, свидетельствует им (Рим. 8:16), помогает в слабостях (Рим. 8:26), наставляет их (Рим. 8:14). Дух — это Дух Христа (Рим. 8:9), «Дух Сына» (Гал. 4:6).

Господь есть Дух

Близкие отношения между Христом и Духом утверждаются во 2 Кор. 3:17: «Господь есть Дух». Некоторые ученые считают, что здесь Павел полностью отождествляет воскресшего Христа со Святым Духом, основываясь на эллинистических представлениях о Духе как о субстанции, окружающей и пронизывающей нас, так что вознесенный Христос воспринимается как «бесформенная, безличная, всепроникающая сущность». Однако это высказывание следует понимать в христианском, а не гностическом контексте. (См. выше, с. 556 и далее.)

Христиане считали, что существует два мира: мир Бога и мир людей. Всю историю новозаветной мысли следует понимать как вмешательство Бога в царство истории ради искупления человечества.[1586] Хотя язык Павла напоминает язык гностического дуализма, основы его богословия совсем иные.[1587] Спасение — не бегство от низшего материального мира в высший духовный мир; это искупление царства человеческой истории, которое поднимается к новому, более высокому уровню существования. «Духовные тела» воскресения — не тонкие эфирные тела из рпеита (духа), но тела, приспособленные к новому существованию в искуплении, управляемому рпеита theou («Духом Божьим»).[1588] Невозможно понять, что конкретно имеет в виду Павел, ни на основании сравнительного анализа древних религий, ни на основании современного химического анализа. Он считает, что реальное тело будет преображено рпеита так, что обретет совершенно иной состав в сравнении с телом физическим.

Этот тезис Павла очень важен для понимания отношений между историческим Иисусом и вознесенным Господом. Иисус «родился от семени Давидова по плоти и открылся Сыном Божиим в силе, по духу святыни, чрез воскресение [из] мертвых» (Рим. 1:3–4). Здесь речь идет не о двух разных трактовках Иисуса, но о двух этапах Его служения. На человеческом уровне Он был Сыном Давида; после воскресения Он вступил в новую сферу существования, в которой явился Сыном Божьим в силе «по духу святыни».[1589] Это не адопцианская христология, но утверждение, что «после воскресения Дух становится способом или образом существования Иисуса как Господа: ограниченность и слабость плоти уступила место силе Духа. Благодаря воскресению Он вошел в существование века Духа, века силы, в котором влияние Христа распространяется на всех верующих» .[1590]

Эта истина отчетливее звучит в утверждении Павла, что «»первый человек Адам стал душею живущею»; а последний Адам есть дух животворящий» (1 Кор. 15:45). Здесь Павел рассуждает не о небесном и земном человеке. У Филона первый человек был идеальной личностью, задуманной Богом, — архетипом творения; вторым человеком был настоящий земной Адам.[1591] Первый Адам не сходит на землю как Спаситель и Искупитель, но остается идеальным человеком в представлении Бога. Для Павла последний Адам — это Христос в славе воскресения, вступивший в Царство преображенного существования. Павел не касается природы этого существования. «Павел, в отличие от гностиков, нигде не говорит о духовной сущности вечного Господа».[1592] Вознесенный Христос не только вошел в Царство Духа; Он Сам стал Духом животворящим, способным благодаря Своему новому существованию наделить жизнью людей, чего не мог сделать, будучи во плоти.

На основании этого мы можем понять вызывающее споры высказывание, в котором Павел отождествляет воскресшего Господа с Духом: «Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода» (2 Кор. 3:17). Здесь нет полного личного отождествления, потому что Павел говорит как о Господе–Духе, так и о Духе Господа. В данном контексте Павел противопоставляет старый порядок закона Моисея новому порядку во Христе. Старый порядок был «служением смертоносным буквам» (2 Кор. 3:7); новый порядок — служение Духу животворящему. Этот новый порядок установлен воскресшим Господом, Который вошел в царство духа. Господь и Дух тождественны не полностью, Дух — это способ работы Господа в новом измерении. Дух Христа Сам присутствует в церкви.[1593] Вот почему Павел так свободно заменяет «во Христе» на «в Духе», «Христос в вас» — на «Дух в вас». Вероятно, адекватнее всего было бы сказать: «Христос пребывает в Своем народе в Духе».

Если мы постараемся точнее определить значение пребывания Христа и Духа в нас, то Павел, безусловно, воспринимает его как новую внутреннюю силу, посредством которой Бог осуществляет обновление «внутреннего» человека. Христос пребывает во внутреннем человеке, наделяя его силой (Еф. 3:16–17) и обновляя личность день ото дня (2 Кор. 4:16).

Первая задача Духа — помочь людям понять Божье деяние искупления. Это утверждается с помощью выражений, звучащих весьма по–гностически, но на самом деле богословие Павла не имеет ничего общего с гностическим. Павел говорит о скрытой мудрости Бога — откровении Духа божественных истин — мыслях Бога, познаваемых через Духа, — премудрости, превосходящей человеческую (1 Кор. 2:6–13). Все это можно понять только через внутреннее откровение Духа. «Душевный человек [psychikos — «природный»] не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем [надобно] судить духовно» (1 Кор. 2:14). Вне контекста это можно было бы расценить как упоминание о небесных мистериях духовного мира, смысл которых доступен только эзотерическому кругу особо посвященных. Однако контекст отрывка — провозглашение в проповеди исторического события, а также его внутреннего значения. Это слово о кресте (1 Кор. 1:18) — распятии исторического Иисуса. Значение этого события грекам казалось безумием, а иудеев оскорбляло. Но для тех, кто просвещен Духом, — это премудрость Божья. Иначе говоря, Павел видит в историческом событии смерти Христа скрытое значение («Бог во Христе примирил с Собою мир», 2 Кор. 5:19), которое не очевидно для людей, но может быть познано через сверхъестественное откровение. Дух открывает людям не небесную реальность, но подлинное значение исторического события. Он делится не какими–то «гностическими» эзотерическими истинами, но истинным значением происшедшего в истории. Только через откровение Духа люди могут понять значение распятия; только через Духа могут они принять Иисуса распятого как Господа (1 Кор. 12:3). Вот почему Павел называет Духа «Духом премудрости и откровения к познанию Его» (Еф. 1:17).[1594]

«Откровение» — не абстрактная богословская истина, но значение личности и деяний Иисуса — того, что Бог совершил «во Христе, воскресив Его из мертвых и посадив одесную Себя на небесах» (Еф. 1:20). Дух — это также «дух веры», т.е. Дух, Который наделяет верой (2 Кор. 4:13).[1595] Получить «залог» (arrabon) Духа значит жить в Духе (2 Кор. 5:5,7).[1596] Очевидное противоречие с идеей Духа, Который дает людям возможность веры, просматривается в Гал. 3:2, где Павел, по всей видимости, утверждает, что вера предшествует принятию Духа. «Чрез дела ли закона вы получили Духа, или чрез наставление в вере?» (Гал. 3:2). Однако Павел здесь прежде всего заботится не об установлении отношений между верой и принятием Духа; он противопоставляет закон Благой Вести. Прежняя эпоха была эпохой дел плоти, нынешняя — веры в Духе.[1597]

Дух не только порождает веру, позволяя людям принять спасительное значение креста; Он пребывает в верующем, позволяя ему или ей жить «по Духу». Он создает «Духа усыновления», наделяя верующих внутренним убеждением в том, что они — дети Божьи (Рим. 8:15–16; Гал. 4:6), и непосредственным доступом к Отцу (Еф. 3:16–17). Он позволяет людям поклоняться Богу (Флп. 3:3).[1598] Он дает им возможность усвоить хоть немного из безбрежной Божьей любви (Еф. 3:16–17). Он помогает молиться (Рим. 8:26; Еф. 6:18). Он дает надежду, которая представляет собой не просто оптимистический взгляд на будущее или эмоциональное состояние, но глубокую убежденность в несомненном эсхатологическом завершении искупительного замысла Бога (Рим. 15:13; Гал. 5:5). Он производит плод Духа, основа которого — любовь. Божья любовь изливается в сердце верующего через Святого Духа (Рим. 5:5). «Любовь Духа» (Рим. 15:30) можно вполне перевести как «любовь, порожденная Духом» (см. Кол. 1:8).[1599] Эта любовь проявляется прежде всего в отношениях с другими людьми: в терпении, доброте, благости, верности, кротости и дисциплине (Гал. 5:22–23).

Рядом с любовью идут радость и мир (Гал. 5:22; Рим. 14:17; 15:13). Эти термины можно понять неправильно, восприняв их лишь как человеческие эмоции: радость — как чувство счастья, а мир — как чувство покоя. Но это — богословские термины, которые имеют более глубокое значение, хоть и относятся к эмоциональной жизни. Радость — это прежде всего религиозное чувство, находящее свое глубочайшее удовлетворение в Господе. Вот почему человек может радоваться и тогда, когда печален (2 Кор. 6:10) или испытывает физические страдания (Кол. 1:24). Человек может радоваться Благой Вести и при многих скорбях (1 Фес. 1:6). Не случайно, что эсхатологический дар Духа дается нам тогда, когда в душе мы стенаем из–за проклятия греха и бренности этого мира (Рим. 8:23), когда «воздыхаем под бременем» перед лицом смерти (2 Кор. 5:4).[1600]

Таким же образом, мир — это в первую очередь не эмоциональное спокойствие, но спасение человека вообще. «Благовестив мира» (Еф. 6:15) — это Благая Весть о том, что Бог примирился с человечеством, так что мы можем теперь иметь мир с Богом (Рим. 5:1). Мир — это практически синоним спасения (Рим. 2:10) и та сила, которая защищает людей изнутри (Флп. 4:7) и правит в их сердцах (Кол. 3:15).[1601]

Итоги

Подводя итоги, мы хотим сказать, что союз со Христом в смерти и воскресении, пребывание Христа в Духе и благословение вечной жизни[1602] — это разные способы описания одной и той же реальности: положения верующего, который становится новым творением во Христе и вступает в новую эру спасения и жизни.

Мы увидим далее, что эта новая жизнь во Христе — пребывания Христа в Духе — означает с точки зрения антропологии Павла. Мы уже видели, что она предполагает определенный когнитивный элемент. Только через внутреннее откровение Святого Духа человек может понять истинное значение креста. (См. выше, с. 566.) Однако нигде не говорится, что обновленный ум обладает более совершенными интеллектуальными способностями в сравнении с прежним.

Новая жизнь проходит в Царстве Духа. (См. выше, с. 558 и далее.) Когда Павел говорит, что вне Христа люди мертвы (Еф. 2:1), он имеет в виду духовную смерть. Он не может под этим подразумевать, что у неискупленных людей нет духа; что дух — это дар новой жизни во Христе. То, что эти люди мертвы духовно, значит, что они не живут в общении с Богом. Их возрождение означает вступление в общение с Богом живым.

Это утверждается в стихе, по поводу толкования которого ведутся споры, но смысл которого совершенно очевиден в данном контексте: «Если Христос в вас, то тело мертво для греха, но дух жив для праведности» (Рим. 8:10). Более того, если наши души живы, так как в нас пребывает Святой Дух, Тот же Самый Дух однажды возродит наши смертные тела. Часто этот стих истолковывается с точки зрения пребывания Святого Духа в человечестве,[1603] но, согласно контексту учения Павла, логичнее воспринимать его как возрожденный человеческий дух.[1604] Тело по–прежнему смертно и обречено на гибель, но человеческий дух жив.

Другой способ сказать то же самое — обновление ума (Рим. 12:2). (См. выше, с. 551 и далее.)В то время как nous иногда может обозначать когнитивные способности человека, здесь это слово относится к «внутреннему ходу мыслей человека, ориентации его воли, морали и совести».[1605] Внутреннее воздействие Христа — это не полное преображение человеческой личности и не замена человеческого божественным, но приток Божьей силы, переориентация воли в направлении Бога. Теперь человек способен совершить то, чего не мог совершить закон; он может теперь любить Бога, поклоняться и служить Ему, исполняя высшее из требований закона (Рим. 8:4).

Практический результат этой новой жизни — противоречивое отношение между индикативом и императивом. Так как верующий есть новое творение и вступил в новый век спасения, этот человек умер вместе со Христом (Рим. 6:5); он распят со Христом (Гал. 2:19); старое «я» распято вместе с ним (Рим. 6:6); плоть его распята (Гал. 5:24); плотское тело было покинуто в обрезании сердца (Кол. 2:11). Это индикатив. Здесь нет ничего субъективного, автоматического и спонтанного; это — новый способ существования, который должен проявиться в новом образе жизни. Человек должен умертвить все деяния тела (Рим. 8:13) — «земные члены ваши» (Кол. 3:5). Ясно, что Павел не сторонник физического аскетизма (см. выше, с. 540); деяния тела в данном случае — «земные члены» — это синоним плоти как старой, природной, бунтарской человеческой природы с ее грехами: «блудом, нечистотой, страстью, злой похотью и любостяжанием» (Кол. 3:5). Павел сравнивает эту смерть также с переодеванием: «…отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях» (Еф. 4:22). «Ветхий человек» — это «греховное бытие необращенного человека».[1606] Важно отметить напряженность в отношениях между индикативом и императивом: ветхий человек — старая природа: старое «я» умерщвлено — от него в принципе отказались; но верующих призывают осуществлять на практике то, что уже совершилось в принципе. Павел говорит не о том, что греха больше нет, но что верующие умерли для греха. Он говорит не о том, что с плотью покончено, но что мы больше не живем по плоти и поэтому не должны вести себя по–прежнему. Он нигде не говорит: «Не грешите», скорее: «Не позволяйте греху править собой».[1607]

Положительная сторона новой жизни проявляет себя разными способами. Павел призывает «обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины» (Еф. 4:23–24). Это возможно только благодаря тому, что в принципе уже совершилось во Христе (Кол. 3:10). Та же самая идея обозначена как хождение в обновленной жизни (Рим. 6:4), хождение в Духе (Рим. 8:4; Гал. 5:16). Сила пребывающего в нас Духа — не спонтанная, всепобеждающая сила; она требует от человека отклика. Ходить в Духе значит каждый момент принимать решения согласно наставлениям пребывающего в тебе Духа.

Хождение в Духе предполагает напряженность, противостояние между Духом и плотью. В то время как плоть в принципе распята вместе со Христом, она может оказывать активное воздействие на жизнь христианина, поэтому он должен постоянно стараться жить под контролем Духа. «Ибо плоть желает противного духу, а дух — противного плоти: они друг другу противятся, так что вы не то делаете, что хотели бы» (Гал. 5:17). Распятие и смерть плоти не означают, что она больше не принимает никакого участия в жизни христианина. Христианин никогда не будет таким, каким хотел бы — свободным от искушений, борьбы, конфликтов. Старая природа не уничтожена насовсем; только посредством постоянного хождения в Духе власть плоти может быть свергнута.