7. Созидательный страх: страх Господень

Однажды летним вечером мой сын Эндрю и я (Тремпер) выехали из дома за заказанной в ресторане пиццей. Небо было покрыто тучами, но мы не придали этому значения, поскольку не слышали никаких предупреждений, а сильное ненастье — редкость в районе Филадельфии. Едва мы добрались до ресторана, ударила молния и погас свет. Мы поспешно забрали пиццу и побежали к автомобилю. Когда мы отправились в обратный путь, обычно занимавший десять минут, ветер заметно усилился. Только мы свернули на дорогу, проходившую по дну неглубокого оврага, как прямо перед нашим автомобилем обрушилось огромное дерево, оборвав электрические провода. Мы осторожно развернули машину и тут же были ошеломлены тем, что еще одно огромное дерево обрушилось прямо перед нами, перекрыв овраг. Придя в себя, я понял, что в любой момент может упасть еще одно дерево, и в этот раз прямо на крышу автомобиля.

Я заметил, что наш автомобиль с трудом, но сможет проехать под стволом второго большого дерева, и в результате нам удалось выбраться из оврага. Остаток обратного пути, обычно занимавший три минуты, занял у нас полтора часа, так как мы пробирались сквозь дебри, оставленные торнадо, обрушившимся на наш район.

Угрозы, с которыми мы сталкиваемся, часто влекут за собой реальную опасность. Обычная поездка за пиццей превратилась в два мучительных часа страха перед возможностью немедленной смерти. Страх не есть что-то ненормальное. В сущности, жить без страха не свойственно человеку.

Мы не можем избежать страха, но мы можем позволить ему вести нас к более глубокому пониманию того, что значит существовать в присутствии Бога. Каким же образом страх может вести нас к Богу? Псалмопевец, переживший страх такой же силы, какой испытали мы, показывает нам, как это сделать.

СТРАХ: НАПРАВЛЕНИЕ БЕГСТВА

В ходе молитвы, обращенной к Богу в Псалме 54, Давид описывает состояние своего сердца:

Сердце мое трепещет во мне,

и смертные ужасы напали на меня;

страх и трепет нашел на меня; и ужас объял меня (Пс 54:5-6).

Опасность, которая противостоит ему, охватила его разум с такой неистовой силой, что он ни о чем другом не может думать. Все его инстинкты говорят ему, что нужно бежать от опасности. Давид хочет стать птицей, а точнее — голубем.

И я сказал: «кто дал бы мне крылья, как у голубя? я улетел бы и успокоился бы.

Далеко удалился бы я,

и оставался бы в пустыне.

Поспешил бы укрыться

от вихря, от бури» (Пс 54:7-9).

Голуби часто вьют гнезда в расселинах скал, вдали от городского хаоса. Такие скалы можно найти в отдаленных местах Израиля, это местность между городом и абсолютно бесплодной пустыней. Там достаточно пищи для птицы, чтобы жить, и это достаточно далеко от города-угрозы.

Страх псалмопевца вызывает желание убежать. Что вызвало такой ужас? Давид ничего не говорит об этом. Конечно, существовала совершенно определенная ситуация, побудившая его сложить этот псалом, но он умалчивает о подробностях, дабы этот урок можно было бы перенести в другие индивидуальные обстоятельства. Когда он вначале описывает угрозу, он говорит о враге в общих чертах:

…ибо я вижу насилие и распри в городе; днем и ночью ходят они кругом по стенам его; злодеяние и бедствие посреди его.

Посреди его пагуба; обман и коварство

не сходят с улиц его (Пс 54:10-12).

Однако в следующей части приводится ссылка на существенную деталь, которая делает страх Давида еще более непостижимым для него. Он не может поверить в то, что за всем этим стоит его друг!

Ибо не враг поносит меня, — это я перенес бы; не ненавистник мой величается надо мною, — от него я укрылся бы; но ты, который был для меня то же, что я, друг мой и близкий мой, с которым мы разделяли искренние беседы и ходили вместе в дом Божий (Пс 54:13-15).

Такое оскорбление стократ усугубляет обиду! Тот, кому он доверял, жестоко его предал, поставив его жизнь под удар. Мы не можем быть уверены, какая именно историческая ситуация отражена в этом псалме, но она напоминает события, происходившие во время восстания Авессалома против Давида.

В то время царство было разодрано надвое. Трудно себе представить чувства Давида в этот тяжелый момент его жизни, когда его друг и его сын восстали против него. Таким другом и близким товарищем был Ахитофел, мудрец, который пошел против Давида и стал советником Авессалома (см. 2 Цар 15:30-31; 16:15 — 17:29). Нам не сообщают подробностей в псалме или в исторических книгах, чтобы быть уверенными в этом, но ситуация похожа, если не идентична. Близкий друг, поправ доверие Давида, нанес ему тяжкую обиду:

Простерли руки свои на тех, которые с ними в мире, нарушили союз свой;

уста их мягче масла, а в сердце их вражда;

слова их нежнее елея,

но они суть обнаженные мечи (Пс 54:21-22).

Желание Давида — убежать прочь от опасности. И он предпринимает побег, но не в пустыню, а к Богу. После признания своих страхов он обращается к Богу и выкладывает перед ним свои проблемы.

Этот псалом — пространное прошение и обвинение, предъявленное Богу. Молитва, которую, он уверен, Бог слышит:

Вечером, и утром, и в полдень буду умолять и вопиять, и Он услышит голос мой (Пс 54:18).

Давид знает, что Бог ответит на его страхи Своим божественным присутствием, которое спасает Его народ и уничтожает Его врагов. Кто же Его враги? Это те, которые «не боятся Бога» (Пс 54:20).

ИЗМЕНЕНИЕ СЕРДЦА:

ОТ СТРАХА ПЕРЕД МИРОМ К СТРАХУ БОЖИЕМУ

Не всякий страх греховен

Многие христиане неохотно признаются в том, что они боятся, потому что считают, что их страх неотделим от греха. Но вспомните Иисуса в Гефсиманском саду. Имея в виду Псалом 42:5, Он сказал ученикам: «Душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною» (Мф 26:38). Когда Иисус столкнулся не только с реальностью приближения Своей смерти, но и с громадным бременем греха, который он принимал на себя, Он исполнился глубоким страхом.

Давайте будем осторожны, чтобы, ссылаясь на высокую духовность Христа, не преуменьшить глубины Его страха. Он был Человеком. Он был Богом. Он знал от создания мира, что облечется в плоть и понесет наказание за бунт Своих творений. Однако Он просил об избавлении от ужаса нападения на Него и оставления Его Отцом, молился, чтобы «миновала его чаша сия». Чаша, о которой упоминает Иисус, есть «чаша гнева», о ней говорится во многих местах Ветхого Завета, включая Псалмы:

Ибо чаша в руке Господа,

вино кипит в ней, полное смешения,

И Он наливает из нее.

Даже дрожжи ее будут выжимать и пить все нечестивые земли (Пс 74:9).

Поскольку Иисус взял на Себя грехи мира, Он должен пить из чаши Божьего гнева — того самого гнева, который послал Его на крест ради нас. Со страхом и трепетом Иисус просил об избавлении от креста. Но, даже не переведя дыхания, Он соглашается исполнить то, что хочет от Него Отец. После внутренней борьбы в саду Он шагает навстречу кресту, не оглядываясь назад.

Иисус был полностью Бог, так же как и полностью Человек, и, следовательно, был так же, как и мы, уязвим для различных искушений, но не согрешал при этом. Итак, когда мы видим Иисуса в саду в «кровавом поту», ожидающего распятия, мы понимаем, что можно бояться, не согрешая при этом (см. также Евр 2:14-18; 4:14-16).

Куда нас гонит страх?

В каком месте мы пересекаем черту, отделяющую оправданный страх перед полным опасностей миром от страха, который не только лишает нас свободы, но и оскорбляет Бога? Это зависит от того, чего или кого мы боимся, и куда нас гонит этот страх. Ведет ли он нас к тому, чтобы защитить самих себя, или он гонит нас к Богу, нашему Защитнику?

Иисус не боялся людей. Он не боялся мучительной физической боли. Он боялся потери, нападения, гнева, отвержения Своим Отцом: Иисус боялся Бога.

Как это ни странно, страх перед миром уводит нас от Бога. Страх Божий, трансцендентный и бесконечно более высокий, чем любой обычный смертный страх, убирает все другие страхи и призывает нас обращаться к Богу. Страх Божий укоренен не в наших проблемах, но в самой сути нашего существования.

Страх Иисуса в Гефсиманском саду вел Его к Отцу. Он избирает волю Отца, потому что Он — хотя и Сам Бог — подчинил Себя служению Своему Отцу. Он выбрал противный здравому смыслу путь ко кресту и смерти.

Страх Господень

Псалмы и Библия в целом восхваляют тот вид страха, который Бог очень хочет привить нам. Это страх Господень. «Благоволит Господь к боящимся Его, к уповающим на милость Его» (Пс 146:11).

Страх искажает наше восприятие самих себя, мы кажемся себе более слабыми, чем на самом деле. Он искажает размеры наших проблем, и они кажутся нам огромными и неразрешимыми. Но, может быть, более важно то, что страх искажает наше представление о Боге: Он выглядит слабым, далеким или безразличным к нашим тревогам. В конце концов, мы думаем, что если бы Бог был сильным и заботливым, Он не оставил бы нас в этой беде.

Страх переворачивает реальность, делая зло всепобеждающим, а Бога — беспомощным. Но Бог не беспомощен. Псалмы засыпают нас образами Его силы. Он — Царь (Пс 46), Воитель (Пс 17:8-16), Твердыня (Пс 30:4), Крепость (Пс 45). Они также наполняют наш разум картинами Его благости, сострадания и прощения. Он — Пастырь (Пс 22) и любящая мать (Пс 130).

Бог не беспомощен; в каком-то смысле и мы не беспомощны, пока направление нашего существования совпадает со стремлением наших сердец служить Ему. Мы не в состоянии уберечь своих детей от принятия пагубных решений, но мы можем позволить их греху вовлечь нас в борьбу с Богом и в конечном счете склониться перед Ним.

Когда наш взор замутнен действием страха, как нам следует действовать, чтобы восстановить правильную ориентацию? Как нам вновь обрести верное понимание действительности, когда угрозы кажутся нам столь реальными, а опасность — столь явной? А вот как. Если вы бежите от вашего страха, он станет темным и разрушительным. Вместо этого позвольте ему преследовать вас, не пытайтесь отогнать его, твердя молитвенные штампы или отвлекая себя делами. Страх откроет перед вами ваше сердце. Чем сильнее страх, тем яснее предстанет перед вами причина вашего страха.

Страх вносит ясность, выявляя, кому и чему мы служим. Он может быть разделен на две категории: страх этого мира и страх Божий. Страх этого мира всегда связан с потенциальной возможностью провала наших планов — создать мир, максимально приближенный к Эдему. Большинство наших страхов исходят из наших требований достижения определенного уровня удовольствия, славы и радости в мире, который гораздо чаще является для нас источником боли, стыда и печали. Страх этого мира — страх перед тем, что жизнь или другие люди могут сделать со нами.

Что же означает тогда: бояться Бога? «Начало мудрости — страх Господень, — провозглашает псалмопевец, — разум верный у всех, исполняющих заповеди Его» (Пс 110:10). Некоторые выхолащивают эту мысль, настаивая на том, что слово «страх» здесь означает «благоговение» или «почтение». В конце концов, заявляют они, Бог, с Которым мы постоянно общаемся, — наш лучший друг; Иисус — «друг грешников». Следовательно, нет нужды бояться нашего доброго приятеля Бога.

Однако мы не должны забывать, что Бог также Творец. Он Тот, Кто поддерживает всю вселенную; Судия, определяющий, кому жить и кому умереть, кто отправится на Небеса и кто отправится в ад. Он Тот, Который настолько выше наших мыслей, что мы не в состоянии Его понять.

Наше довольно слабохарактерное, сентиментальное христианство не позволяет нам испытать всю силу слов Иисуса: «Говорю же вам, друзьям Моим: не бойтесь убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать. Но скажу вам, кого бояться: бойтесь того, кто, по убиении, может ввергнуть в геенну, ей, говорю вам, того бойтесь» (Лк 12:4-5).

Люди и тварные силы могут убить только наше тело. Бог тоже может убить тело, но, что гораздо хуже, Он может уничтожить нас, навсегда отделив от Себя. Это и есть ад: мрак так непрогляден и хаотичен, что слава Божия не питает и не оживляет душу. Я должен бояться совершенно потерять самого себя, полностью потеряв Бога. Даже Давид умолял Бога: «Не отвергни меня от лица Твоего, и Духа Твоего Святаго не отними от меня» (Пс 50:13). Некоторые могут приписать этот страх ветхозаветному восприятию Бога, которое мы теперь можем отбросить. Но Иисус в притче о талантах подразумевает, что и сейчас мы должны беспокоиться не меньше:

Подошел и получивший один талант, и сказал: «господин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал; и, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот, тебе твое».

Господин же его сказал ему в ответ: «лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал… Итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов. Ибо всякому имеющему дастся и приумножится; а у неимеющего отнимется и то, что имеет. А негодного раба выбросьте во тьму внешнюю, там будет плач и скрежет зубов» (Мф 25:24-30).

Эта притча не о том, что мы много грешим. Здесь говорится о том, что необходимо быть готовым. Ждем ли мы с нетерпением и в готовности Его возвращения? Подготовленное и мудрое сердце живет с надеждой, с ухом по ветру и взглядом устремленным к горизонту, ожидая возвращения своего Господина.

Бояться Бога — значит знать, что мгновение жизни без Него означает ад. Каждый шаг от Него на шаг приближает нас к мрачной пустоте ада.

Бояться Бога — значит потерять дар речи от изумления перед тем, что тяжесть Его ярости и отвержения сокрушила Его Сына, а не нас. Страх Божий — это холодный, как лед, ужас от понимания отличия Его от нас. Многие родители незамедлительно убьют любого, кто попытается причинить вред их ребенку. Но не Бог: Он убил Своего Сына, чтобы показать нам глубину Своей славы.

Мы представляем Бога, как коренным образом отличного от нас в Его всеведении, всемогуществе и вездесущности. Действительно, это так. Но более всего Его отличает от нас Его Любовь. Бояться Бога — значит бояться Его неистовой, обращенной не на себя, а на других любви. Совершенная любовь изгоняет страх, потому что любовь такого рода пугает больше, чем любой страх перед земными опасностями. Мы в ужасе от этой любви, потому что она так нам чужда и непонятна.

Бояться Бога — значит с нетерпением ждать и страстно желать встречи с Ним. Это означает строить жизнь, исходя из призыва стать Его невестой. Бояться Бога — значит быть поглощаемым Его присутствием.

Если мы боимся Бога, то как мы можем в то же время бояться тщетных усилий людей? Большой страх должен изгонять маленькие страхи. Наша жизнь может быть наполнена страхами по поводу множества ежедневных обстоятельств, но если врач вдруг объявит, что жить нам осталось только шесть месяцев из-за неоперабельной опухоли, то все страхи улетучатся от этого известия.

Бог — это Тот, Кого мы должны бояться больше всего. Когда мы дезориентируем самих себя, боясь Бога меньше, чем чего-то еще, мы попадаем в беду. Когда мы боимся чего-то еще, мы забываем о страхе Божием. Именно это произошло с израильтянами, жившими во времена Исайи, так что Бог вынужден был напомнить им о Себе словами:

Кого же ты испугалась и устрашилась, что сделалась неверною и Меня перестала помнить и хранить в твоем сердце?

Не оттого ли, что Я молчал, и притом долго, ты перестала бояться Меня? (Ис 57:11).

В Божьем присутствии все человеческие страхи исчезают, как дым, разгоняемый ветром. К. С. Льюис рисует страх Божий в своей сказке из хроник Нарнии «Лев, колдунья и платяной шкаф». Мистер Бобр и миссис Бобриха рассказывают Люси и Питеру о том, кто может спасти Нарнию от зла и опасности, -о льве, которого зовут Аслан. Люси не уверена в том, что готова встретиться с таким созданием, и спрашивает, не опасен ли он. «Опасен? — повторил мистер Бобр. — Разве ты не слышала, что сказала миссис Бобриха? Кто говорит о безопасности? Конечно же, он опасен. Но он добрый, он — царь зверей, я же тебе сказал».[4]

Слишком часто мы позволяем страху этого мира загонять нас внутрь самих себя, где мы не находим сил. Вместо этого мы должны позволить ему вести нас к страху Божиему. Страх Божий не уводит нас от Бога, но ведет нас к Нему. Только когда страх Божий преодолевает в нас страх этого мира, мы можем истинно и плодотворно справиться с нашими повседневными страхами.

Страх — это побег от ущерба. Это результат беспомощности, слабости, проистекающих от чувства несостоятельности и отсутствия контроля над ситуацией. Если мы требуем власти и успеха, мы будем уничтожены, потому что в грешном мире наша слабость будет выявляться постоянно. Но если мы покоряемся Богу, вместо того чтобы требовать власти, и служим Богу, вместо того чтобы настаивать на успехе, то мы будем изменяться и наши страхи будут рассеиваться. Божье господство над нами — вот то, что поставлено на карту, когда мы оказываемся перед этим выбором. Если мы отчаянно цепляемся за успех и власть, мы отрицаем Его господство. Если мы решаем воспользоваться привилегией подчинения и служения, мы признаем Его.

Давайте вернемся к истории Тома — пастора, который, стоя за кафедрой, испытывал страх перед прихожанином, сказавшим ему, что его проповедь губит церковь. После того богослужения у Тома состоялась очень важная встреча. Когда он стоял у дверей и, испытывая муки, приветствовал расходящихся прихожан, последней оказалась старая женщина. Со строгим выражением лица она подошла к нему и сказала: «Не знаю, что с вами происходит, Том. Но вы проповедуете так, словно хотите угодить кому-то в приходе. Я хочу, чтобы вы немедленно пошли к себе в комнату и покаялись. Еще я хочу, чтобы вы на следующей неделе готовили свою проповедь так, чтобы доставить удовольствие Богу, а не тем, кому хотели угодить сегодня».

Том был потрясен правдой ее слов. Он понял, что позволил человеческому страху превозмочь страх Божий. И он поступил так, как посоветовала ему эта мудрая женщина. Одно дело не оправдать надежд какого-то человека или даже всей церкви, но совсем другое дело — разочаровать Бога вселенной. Таким образом, его ужасный страх перед его критиком угас, вытесненный страхом Божиим.

ПРОЦЕСС НАШЕГО ИЗМЕНЕНИЯ

Чтобы позволить Богу преобразить ваш страх, вы, во-первых, должны признать свои страхи, сопротивляясь желанию действовать так, как будто их не существует, не надо увлекаться множеством дел, чтобы отвлечься от собственных страхов. Во-вторых, вы должны бороться с вашей тревогой вопреки философии, которая наставляет: «Просто доверяй Иисусу, и твои тревоги развеются». Как только вы признали свои страхи, тут-то и начинается настоящая битва. И только после борьбы вы обретете продолжительный мир (см. Пс 131). В-третьих, читая Священное Писание и молясь, вспоминайте о Божием могуществе и удивительных чудесах, которые Он совершил в прошлом. Начните со Священного Писания, где мы встречаемся с изумительной природой Бога. Снова и снова Библия говорит о Божьих делах в истории спасения Своего народа от невероятных опасностей. Вы можете также вспомнить свидетельства, которые вы слышали от друзей или в церкви. Но самое главное, вспомните о том, как действовал Бог в вашей собственной жизни. Он делал это в прошлом; Он может сделать это в настоящем.

И затем, наконец, с обретенным доверием выходите в мир. Сначала процесс может быть медленным и болезненным. Вы можете ощущать очень сильное желание отступить в безопасное место, туда, где нет страдания. Но знайте, что безопасные места, где нет страдания, — это места, где нет и радости.

Страх Божий преодолевает страх этого мира!