Глава 2. Библия дает нам уверенность

Если мы принимаем откровение в качестве предпосылки для развития модели консультации, в первую очередь той модели, в которой христиане могут обрести уверенность, мы должны серьезно рассмотреть, что это означает. Каким образом Бог открыл нам эту истину? Где Бог открыл то, что необходимо знать консультанту, чтобы помочь своим клиентам? Как только мы узнаем, где искать знания, каким образом мы будем их придерживаться?

Сама идея откровения подразумевает человека, которому что-то открывается и который передает другим хотя бы малую часть того, что он знает. Христиане верят, что Бог существует, что Он — настоящая личность, Которая думает, выбирает и чувствует, и что Он любит Свое творение настолько, что говорит нам, какие у нас проблемы и как их решить.

Согласно мнению большинства богословов, Бог сегодня дает знать о Себе в первую очередь двумя способами — через природу и через Библию. Первый способ можно отнести к общему откровению. Такое название подразумевает тот факт, что мы можем познавать важные истины, наблюдая за установленным порядком; например, чтобы поддерживать творение, нужен творец, разумное творение отражает труд разумного творца, поэтому творец должен обладать разумом;

мир, в котором существует личность, может быть объяснен только личностным творцом; и так далее. Внимательный наблюдатель обязательно заметит, с какой регулярностью все функционирует в мире, и таким образом «откроет» более эффективные средства против человеческих болезней и лучшие способы наведения мостов. За само существование такого порядка наука воздает должное предсказуемости причинно-следственной связи, которую можно проследить в нашем мире.

Особое откровение — это богословский термин, который подразумевает, что Бог раскрывает Себя сверхъестественным образом, дает нам более специфические детали, которые мы должны знать, чтобы жить, но которые мы не можем открыть через научное изучение Его общего откровения. В Библии Бог обращается из Своего сознания к нашему, используя при этом язык — средство общения, постижимое разумом. Наша задача состоит в том, чтобы посредством своего сознания постичь то, что Он сказал, и подчинить свою волю высказанной Им истине.

Надо помнить, что всякий раз, когда мы убеждаемся, что те идеи, по которым мы живем, исходят от Бога, мы попадаем в зависимость от данного откровения. Сегодня многие люди, в том числе и авторы песен, консультанты и лидеры культов, заявляют, что Бог им открыл определенные истины. И тут же возникает проблема — какое из этих заявлений истинно. И в самом деле, говорит ли в действительности с нами Бог, когда мы думаем, что Он говорит с нами? Когда христианский психолог выступает в поддержку какого-то мнения в рамках психологических исследований, может ли он утверждать, что Бог открылся ему через научное исследование Божьего Слова? Или, если христианский консультант выдвинет свое понимание какой-то части Библии в качестве поддержки своих идей, может ли он таким образом уверенно говорить о том, что руководствуется откровением?

В предыдущей главе я говорил, что интуиция, разум и опыт теряют свою ценность, когда их используют без оглядки на откровение. Когда люди выступают против того, что все поиски истины на самом деле являются стремлениями познать Бога и того, что Он сделал, их поиск начинает напоминать хождение по лабиринту без проводника. Откровение, основанное на том, что Бог существует и что Он говорит с нами, должно быть главным в нас, должно быть контекстом всего нашего мышления. Кальвин говорит об этом так:

Подобно тому как престарелые люди или люди с плохим зрением едва различают слова в книге, но с помощью очков могут нормально читать, Писание кристаллизует идеи о Боге, которые ранее были неясными, рассеивает тьму и ясно показывает нам истинного Бога… Когда мы начинаем бережно относиться к тому свидетельству, которое Бог милостиво дает нам о Себе, мы делаем первый шаг к истинному знанию. Из послушания исходят не только истина и совершенная вера, но и знание души.

Думаю, что христианские психологи и консультанты единодушно согласились бы с таким простым началом. Но когда люди переходят от устоявшегося «откровения» к реальным попыткам развить какой-то взгляд в консультации, то нужно тщательно проверять, насколько они полагаются на откровение. На мой взгляд, многие христианские консультанты придерживаются такого метода исследований, который смотрит на Библию как на вспомогательный, информационный и проникновенный, но не как на авторитетный и достаточный источник. В результате Библия утрачивает свою силу. Писанию уже не дают возможности выступать в роли окончательного слова. Мы редко обращаемся к его страницам в поисках ответов на какие-то личные вопросы. Психология узурпировала место Библии в умах многих людей, которые убежденно выступали за откровение как обязательную основу знания. Вероятно, твердого служения Богу и веры в Его откровение через Библию и природу недостаточно. Если мы должны утвердить жизненную концепцию авторитета Библии, нам необходимо подумать над тем, какой у нас должен быть подход к изучению консультации.

Метод изучения, который серьезно подрывает всякое упоминание об авторитете Библии, можно было бы назвать «двухкнижным взглядом откровения». Сейчас объясню эту точку зрения. Бог написал две «книги» — природу и Библию. Тот, кто изучает откровение, должен изучать обе эти книги, чтобы лучше понять все области знаний, которые как-то связаны с этим, будь то астрономия, медицина, политология или психология. Если Бог раскрывает какой-то вопрос в одной своей книге яснее, чем в другой, то и мы должны больше внимания уделять именно этой книге.

Например, когда верующие студенты, готовящиеся стать зубными врачами, хотят понять, что такое камни на зубах, они погружаются в тексты научных трудов, а не в изучение посланий Павла. Но когда они хотят определить, что такое грех, и понять, как его преодолеть, конечно, нужно читать Библию. Библия ничего нам не говорит о зубных болезнях, а статьи и книги по лечению зубов не дают определения греха. Поэтому вопрос, который перед нами встает, заключается в том, какую книгу мы должны читать.

В своих усилиях понять людей и их проблемы многие христианские консультанты руководствуются таким подходом. То собрание идей, которое исходит от наших прямых наблюдений за людьми, мы называем «психологией». Организованный продукт изучения Библии называется «богословие». Обе эти дисциплины надо рассматривать как взаимодополняющие, каждая из которых вносит важный вклад в теорию консультации.

Двухкнижный взгляд и сочетание психологии и богословия можно более упрощенно показать так, как это представлено в схеме 1.1.

Большинство направлений христианской консультации использует этот подход. Часто при следовании такой линии мышления больше времени уделяется рассуждениям о психологии и исследованиям, а не изучению Библии, и это естественно: на многие из тех вопросов, которые встают перед консультантов, Библия отвечает лишь косвенно. Если одинаково уделять время обеим книгам, это может привести к отказу от Библии. Когда христианские консультанты больше времени уделяют Библии, это приводит к мысли о том, что Бог никогда не замышлял Библию в качестве книги для консультантов. Для этой цели, как нам говорят, служит Его «другая книга».

Обратите внимание, к чему ведут такие рассуждения. Оказывается, наши усилия понять консультацию не нуждаются в руководстве Библией; единственное, что нам нужно, — это убедиться, что все заключения, к которым мы приходим, соответствуют Библии. Но разница между «руководством» и «соответствием» огромная. Теоретик, который руководствуется Библией, в более полной степени подтверждает ее авторитет.

Тот же, кто в качестве руководства полагается на другой источник, а затем стремится доказать, что его взгляды соответствуют Библии, скорее всего, рассматривает Библию в качестве просто вспомогательного материала. Такое мышление никак нельзя назвать «библейским».

Именно такая модель, как я думаю, уводит людей от Христа. Если это так, то эта модель неверна; и главная ошибка, как я полагаю, заключается в том, что уделяется мало внимания авторитету Библии. Обратимся к двум особенностям этой модели, которые разрушают всякое подтверждение об авторитете Писания.

Возврат к рационализму

Во-первых, что нужно делать, когда выводы по изучению Библии не соответствуют заключениям психологических исследований? Например, представьте себе, что вывод психологических исследований гласит, будто шлепанье детей способствует развитию враждебности и агрессивности в поведении детей. А теперь представьте себе, что большинство экзегетов на основании стиха Притчи 22:15 делает вывод, что Бог смотрит на шлепанье, как на эффективное средство в процессе воспитания, направленное на подавление враждебности. И что теперь? Чему нам следовать — психологии или богословию? Или же нам перестроить один подход таким образом, чтобы он не противоречил другому? Но тогда какой подход нам надо перестроить? Что нам посоветовать родителям, когда их дети непослушны?

Теоретики двухкнижия точно указывают на то, что мы не можем быть уверены ни в одном заключении. Как изучение психологии, так и изучение богословия предусматривают работу ограниченного и несовершенного ума. И те идеи, которые к нам приходят из Библии ли или из природы, могут извратить истину, которую открывает нам Бог. И как бы сильно некоторые люди ни стояли за непогрешимую Библию, мы не можем быть уверены в том, что понимаем Библию так же, как понимаем ее текст как таковой. Подобным образом находки в научных исследованиях могут отражать лишь наше, иногда ошибочное, восприятие вещей, а не реальные факты природы.

Когда у нас появляются расхождения во взглядах богословия и психологии, сторонники двухкнижной теории советуют нам сделать переоценку обоих выводов. И я хочу сказать со всей откровенностью, что я с ними согласен. Это как раз то, что мы должны делать. Наше понимание как текста, так и природы может быть ошибочным. Но на то, как мы переоцениваем эти две книги, на мой взгляд, надо смотреть серьезно.

Теоретики двухкнижия считают, что мы должны заново проверять обе разновидности заключений, не надеясь найти «психологическую истину», которую мы могли бы приложить в большей степени к изучению Библии, чем к лаборатории. Поэтому зависимость от откровения ведет нас к неопределенности, из которой ни Библия, ни наука не могут выбраться.

И что происходит? Родители ждут слова от христианских специалистов. Но эти специалисты ничего не могут им сказать с определенностью. При последовательном применении двухкнижного метода расхождения между библейскими и психологическими заключениями могут быть разрешены только через личное суждение. Откровение, таким образом, оказывается отброшенным в сторону, а окончательным судьей становится человеческий разум. И претензии сторонников двухкнижной теории о том, что они зависят от откровения, теряют свой вес при их неизбежном возврате к рационализму и (или) эмпиризму.

Вся истина — Божья истина

Вторая особенность двухкнижной теории, которая меня настораживает, — это использование трюизма о том, что «вся истина — Божья истина». Сама по себе идея трюизма правильна. Истина есть истина, независимо от того, носит ли она научный или богословский характер, раскрыта ли она психологом в лаборатории или студентом при изучении Библии. Бессмысленно говорить, что библейская истина более авторитетна, чем истина научная. Истина более авторитетна по сравнению с неправдой, а не с другой истиной. Одна истина может более четко ответить на какой-то специфический вопрос, чем другая, но никакая истина не может быть более авторитетной по сравнению с другой истиной. Авторитет истины лежит в ее истинности, а не в том месте, которое она занимает.

Если же мы продолжим этот разговор и спросим, какая книга более уместна для консультации, то надо будет сказать, что Библия может больше дать консультанту, чем наука психология. Когда консультант будет идти сквозь бесконечное число симптомов и проблем, он так или иначе столкнется с проблемами любви, цели, грехами если Библия есть Божье откровение человеку по тем основам, из которых состоит человеческая жизнь, мы вправе ожидать, что на ее страницах найдем ответы на главные вопросы.

Но в данном случае меня беспокоит не столько соответствие, сколько авторитет. Поскольку вся истина — Божья истина, разве не разумно предположить, что истина Библии каким-то образом более авторитетна, чем истина, открытая в результате научных исследований?

Как я уже отмечал ранее, когда мы говорим о своем понимании истины, независимо от того, связана эта истина с Писанием или с наукой, мы так или иначе не можем избежать неопределенности. Всякий раз, пытаясь дать определение истины, мы работаем нашим ограниченным и несовершенным умом. Поскольку грехопадение затронуло и нашу способность рассуждать, нам приходится допустить, что, несмотря на то что вся истина исходит от Бога, наше понимание истины может оказаться далеким от самой истины.

Такая логика неизбежно приводит нас к безнадежному скептицизму, с которым нам предопределено блуждать по жизни и гадать, по какому пути пойти.

Итак, вот эти две особенности двухкнижной теории, которые меня настораживают. Первая, как я уже говорил, заставляет нас возвращаться к рационализму всякий раз, когда наши богословские взгляды противоречат нашим взглядам на психологию. И Библия здесь уже не играет роль конечного судьи. Вторая особенность исходит из первой. Она говорит о том, как мы реагируем на неопределенность, присущую всем нашим формулировкам (неопределенность, которая, кстати, существует даже тогда, когда богословие и психология вроде бы взаимно дополняют друг друга).

Перед лицом неизбежной неопределенности, вероятно, самым привлекательным критерием выбора является прагматизм: то, что действует в настоящий момент в моих интересах, является ли для меня ценным? Если первичная терапия приносит облегчение от эмоционального напряжения, то почему же не сказать, что этот метод имеет преимущество? Если мы допустим, что никто не может знать, что такое на самом деле истина, мнение о том, что теория первичной терапии неверна, теряет свою силу. Если родительская терапия помогает несчастной женщине почувствовать себя безопаснее, то кто может выступить против этого метода?

В мире, где истину невозможно услышать, громче всех говорят практические результаты. Двухкнижная теория (некоторые ее аспекты наводят нас на мысль о том, что если все толкования являются субъектами ошибок, то мы должны опираться на как можно более широкую базу данных) уводит нас от зависимости от Библии в сторону рационализма и в конечном счете эмпиризма. Когда имеют место расхождения между заключениями богословия и психологии, рассуждайте таким образом, чтобы ответить на вопросы, не прибегая при этом к данным Библии. Это и есть рационализм.

И поскольку наши заключения, даже если они пользуются поддержкой и богословия, и психологии, все равно имеют характер предположений, наш выбор действий должен быть обусловлен не тем, что верно на наш взгляд (поскольку мы на самом деле не можем знать, что верно), а тем, что, на наш взгляд, принесет немедленный и реальный результат (по крайней мере такой, какой мы можем ощутить). Это и есть эмпирический прагматизм.

Аргумент в пользу авторитета Библии

Если при попытках определить, каким образом нам проводить консультацию, можно как-то избежать зависимости от рационализма и прагматизма, это можно сделать только одним путем — показать, что наши потенциально ошибочные заключения, сделанные после изучения Библии, в нашем процессе выработки теории заслуживают большего веса, чем наши потенциально ошибочные заключения, сделанные в результате научных исследований. Если Библия каким-то образом должна отстоять позицию настоящего авторитета по сравнению с наукой, необходимо показать, что разумнее доверять тем идеям, которые исходят из Библии, а не от гипотез, возникающих при изучении психологии. И те, и другие могут быть ошибочными. Но чувствуем ли мы себя увереннее, полагаясь на первые идеи, а не на вторые?

Обратите внимание на то, что нам требуется для такой демонстрации. Мы должны заявить о том, что та модель консультации, которая основана на Библии, в меньшей степени ошибочна, чем та, которая основана на научных исследованиях. И именно этот аргумент я хочу выдвинуть. Этот аргумент составляют четыре основных момента.

1. Предназначение Божьего откровения через Библию отличается от предназначения Божьего откровения через природу. В природе Бог раскрывает Свою «вечную силу… и Божество» (Римлянам 1:20) для того, чтобы люди опустились на колени, склонясь перед своим Творцом. Несомненно, для того чтобы лучше понять, как отапливать в зимнее время дома и как лечить болезни ушей, надо изучать физический мир, который нас окружает, но моральное предназначение Бога в природе — сообщить о Себе как о Том, о Ком мы должны всегда помнить.

Однако в Библии Бог делает далеко не только это. Передавая нам Писание, Бог преследует моральную цель, которая состоит в том, чтобы милостиво указать нам на наш грех, сообщить нам о том, что Он может решить наши проблемы, и указать нам на то, как мы должны поступать, чтобы эти проблемы были решены. Одним словом, Библия говорит нам о том, как обрести Жизнь. Именно этим вопросом занимается в первую очередь консультация: помочь людям, испытывающим те проблемы, которые не дают им нормально жить, преодолеть эти проблемы и жить так, как они сами хотят.

Природа не была предназначена для того, чтобы быть книгой жизни. Для этого предназначена Библия. Те проблемы, с которыми люди приходят к консультанту, всегда включают в себя жизненные неурядицы: беспокойство, которое заставляет человека, страдающего агорафобией, все время находиться взаперти; депрессия, которая лишает человека ощущения радости и смысла жизни; принуждение, которое вынуждает людей делать то, что несовместимо с нормальным функционированием, — все эти препятствия мешают жите.. Если консультант должен помогать людям жить той жизнью, какой необходимо жить, и если Библия является той книгой, в которой Бог говорит нам, как решить наши проблемы, следовательно, Библия окажет консультанту больше помощи, чем научное изучение природы.

2. Ясность Библии является той причиной, по которой люди обращаются к ее страницам с чувством уверенности. И хотя в Писании есть много такого, что трудно понять, оно все равно остается откровением в утвержденной форме; оно состоит из простых слов, с которыми реальные люди обращались к другим реальным людям, говоря о реальных вещах. Природа не является утвержденным откровением. Она не говорит, а иллюстрирует; она дает нам возможность бессловесно наблюдать ее, и чтобы ее понять, нам необходимо это наблюдение переложить на вербальные символы.

Картина может заслуживать тысячи слов, но когда вам нужно определить точное значение, здесь уже вдело вступают не слова, а решения. Ясность утвержденного откровения (превосходящая ясность другой формы) в деле развития модели консультации является аргументом в пользу большей зависимости от Библии, чем от науки.

3. Чистота Библии как непогрешимого откровения противостоит несовершенству стонущей и проклятой природы. Что бы Библия ни говорила, все это заслуживает доверия, поскольку ее учение сверхъестественным образом защищено от воздействия греха. Природа же оказалась не такой защищенной. То, что мы узнаем из природы, может отражать результат греха. Если результаты научных наблюдений показывают, что пары, насладившиеся сексом до брака, испытывают большее эмоциональное удовлетворение, чем те пары, которые вступили в брак, не имея опыта интимной жизни, эти данные имеют место только в связи с действием греха, который не дает жизни идти так, как она должна идти.

Конечно, наблюдая за муравьем, мы можем учиться трудолюбию, но только потому, что Библия оправдывает такой подход. Если мы хотим следовать другим примерам природы, не задумываясь о том, что об этом говорит Библия, тогда получится, что мы можем убивать слабых, спать всю зиму или спариваться с кем угодно. Все то, что говорит Библия, мы можем делать с абсолютной уверенностью в том, что мы на правильном пути, потому что Библия в своем учении совершенно нравственна. Природа — нет. Поэтому заключения, сделанные из изучения Библии, придают нам больше уверенности, чем все то, что мы узнаем из природы.

4. Нам дано несомненное обетование в том, что Святой Дух поможет нам, когда мы обратимся к Библии со смирением, которое поможет нам воспринимать учение, и с честностью. Ученым в их работе такое обетование не дано.

Четыре причины (а есть и другие) — предназначение Библии, ее ясность, ее чистота и обетование в помощи Святого Духа, когда мы изучаем Слово, — вместе взятые заставляют нас с большей верой относиться к потенциально ошибочным заключениям, к которым мы приходим через изучение Писания, чем к потенциально ошибочным заключениям, появляющимся в результате научных исследований.

Когда я стремлюсь развить какую-то модель консультации, я начинаю с убеждения в том, что изучение написанного Богом Слова должно контролировать мои мысли в большей степени, чем любые другие источники. Там, где говорит Библия, она говорит авторитетно. И там, где Библия не говорит, мы можем обратиться за помощью к другим источникам.

Исследование образа мыслей других людей, будь то христиане или нет, может вполне естественным образом вызвать огромный интерес. Данные и теория психологии могут служить катализатором, побуждающим нас думать о новых направлениях в нашем мышлении. И наша способность рассуждать, и наша интуиция могут сыграть немалую роль в построении модели консультации. Но во всем, что мы делаем, Библия должна нам служить структурой, в которой мы должны работать, и предпосылкой, исходя из которой мы строим свои заключения.

Библия говорит о многом из того, с чем консультанту приходится иметь дело. И (как я надеюсь это показать) она служит основой для понимания всякого важного вопроса, который встает перед консультантом. Поэтому аргументация в пользу авторитета Библии в области консультации означает, (1) что мы должны подходить к Библии с надеждой и почитанием, и что (2) хотя мы и можем рассматривать идеи психологии как стимуляторы и катализаторы, мы никогда не можем их считать авторитетными. Разумеется, мы не можем вообще сбрасывать со счетов реальные данные психологических исследований. Мы должны смотреть в глаза всему тому, что мы исследуем, а затем обращаться к Писанию, чтобы понять, почему существует то, что мы обнаружили, и что мы должны со всем этим делать. Но в любом случае окончательными для нас должны быть указания Библии.

В этой главе я подтвердил не только то, что в наших идеях о консультации мы должны зависеть от откровения, но и то, что откровение Библии должно руководить нами во всех наших мыслях о консультации.