Глава V. Взгляд на обручальное кольцо

[102]

Должен ли христианин носить обручальное кольцо? Входит ли простое обручальное кольцо в ту категорию несоответствующих украшений, которую Павел и Петр упоминают (2 Тим. 2:10; 1 Петр. 3:3)? Эти вопросы вызывают бесконечные споры в Церкви Христиан Адвентистов Седьмого Дня и в такой же мере в других церквах.

Часть проблемы заключается в том, что эти споры основываются больше на сильных личных чувствах, чем на ясном понимании сущности этого вопроса. Носящие обручальное кольцо считают, что оно является дорогим символом, подтверждающим их супружеский статус и обязательства и в такой же мере служит защитой от «названных кавалеров». С другой стороны, выступающие против ношения обручального кольца, с сильным чувством утверждают, что оно представляет собой украшение, запрещенное апостольскими увещеваниями, относящими его к «золото, жемчугу или драгоценным камням» (2 Тим. 2:10; 1 Петр. 3:3).

Цель этой главы

Цель этой главы не в том, чтобы разделить и настроить друг против друга тех, кто носит и тех, кто не носит обручального кольца, а скорее, чтобы охватить проблематику обручального кольца в более широкой исторической культурной и библейской перспективе. Эта глава предусматривает попытку – представить основную информацию о постепенном развитии значения, употребления и влияния наручных колец как в Римской языческой культуре, так и в христианской истории. Мы уделим особое внимание на религиозное влияние обручального кольца в жизни христианских Церквей. Эта информация станет основой для размышлений, чтобы понять, надлежит ли сегодня или нет христианам носить обручальное кольцо. [103]

Признаюсь, что эта глава стала поводом глубокого самоисследования. Будучи родом из Италии, страны, где ношение обручального кольца считается обязательным, знаком верности супругу, я начал это исследование, имея личные убеждения, обусловленные моим культурным наследием. Надо признать, что эти убеждения претерпели изменения в результате изучения материалов об эволюции социально-религиозного влияния обручального кольца как в язычестве, так и в христианстве. Мои выводы не преследуют цели осудить кого-либо, но предусмотреть более широкую основу, чтобы лучшим образом решить христианскую позицию по отношению к обручальному кольцу.

1 Кольца в истории язычества

История происхождения кольца подобна самому кольцу без начала и без конца. Никто не может точно сказать, как появилось ношение кольца. Некоторые полагают, что кольца появились в древнем Египте, представляя собою печать. Поскольку печать была признаком власти, ее носитель считался личностью с большим авторитетом. Если кто-то из королевских персон желал передать свою власть официальному лицу, он отдавал ему свой перстень. Это давало ему право издавать приказы с полным королевским авторитетом. Хороший пример такой практики мы находим в Быт. 41:42 «И снял фараон перстень свой в руки своей и надел на руку Иосифа» (Сравните Есф. 8:2)

Превращение перстня с печаткой в украшение также произошло в Египте. богатые египтянки носили золотые кольца на различных пальцах, а бедные — из более дешевых материалов: серебра, бронзы, стекла или глины, покрытой силикатной глазурью , выкрашенной в синий или зеленый цвет.[103]

Греки, Этруски и Римляне развили ювелирное искусство относительно украшающих колец. В период Римской республики [104] (449 – 31 гг. до Р.Х.) Римские граждане носили только железные кольца. Рабам было запрещено носить их. Этот строгий запрет был снят в начале императорского периода (31 г. до Р.Х.). Появились золотые кольца, но право носить их было дано только послам, сенаторам, консулам и главным лицам государства.

В период императорского Рима были изданы различные законы о ношении колец. Историк Плиний сообщает об указе императора Тиверия, согласно которому носить золотые кольца имели право только состоятельные граждане.[104] Император Северий расширил право носить золотые кольца – сначала солдатам, а затем и всем свободным гражданам. Серебренные кольца носили рабы ставшие свободными, то есть освобожденные рабы. Все остальные рабы имели право носить железные кольца. При императоре Юстиниане все ограничения были сняты. Интересно отметить, что в эпоху императорского Рима золотые, серебряные и железные кольца носили согласно социального положения. Другими словами, кольцо привязывало его или ее вк их социальному статусу.

Определяющее значение колец

Использование кольца, определяющего личность согласно социального положения могло проистекать из легендарного происхождения кольца. В своей «Естественной истории», Плиний повествует о том, что в греческой мифологии кольцо впервые появляется тогда, когда Прометей осмелился украсть огонь с небес для земного использования. За это преступление Зевс приковал его цепью к скале в горах Кавказа на 30 000 лет, в течение которых орел ежедневно клевал его печень. Наконец, Прометей после долгих мучительных лет освободился от привязи, оторвав вместе с цепью часть скалы. В конце концов Зевс простил его и освободил от ношения цепи. Однако, чтобы не аннулировать первоначального приговора суда Прометею было приказано носить на своем пальце звено из цепи, которой он был прикован. К этому кольцу был прикреплен осколок скалы как постоянное напоминание о его наказании. [105]

Очевидно, в основе этой легенды лежит суеверие, которое постепенно превратилось в обычай. «Когда римскому рабу [105] объявляли о его свободе, — пишет Джеймс Маккарти, — он вместе с головным убором и белой одеждой получал железное кольцо. После освобождения он должен был подобно Прометею носить железное кольцо, чтобы помнить о том, что он был рабом. Ему не разрешалось носить золотое кольцо, ибо оно было эмблемой гражданства». [106]

Обручальное кольцо

Римляне также были первыми в использовании колец не только в определении социального статуса людей, но и для партнеров в супружестве. Во время церемонии обручения жених вручал семье невесты простое железное кольцо как символ своей преданности и финансовой состоятельности. Данная встреча посвящалась переговорам, где обсуждались условия трапезы. Поначалу церемония обручения была более важной, чем обряд бракосочетания, который был простым исполнением обручального обязательства. Лишь немного позднее в христианской истории кольцо стало частью свадебной церемонии.

В своей книге «Как это начиналось» Поль Бернадье говорит, что обязательное ношение кольца исходит из более древних суеверных обычаев, согласно которых жених обвязывал веревками талию, руки и щиколотки возлюбленной, дабы быть уверенным, что ее дух будет под его контролем. Из-за того, что происхождение римского обручального кольца было связано с языческими суевериями, первые христиане не употребляли его. Но прежде чем рассматривать использование кольца в христианстве следует узнать о связанных с ним языческих суевериях. Они помогут нам помесить обручальное кольцо в его историческом контексте.

«Магическая сила» колец

К ним пришли многие легенды о магической силе колец. Согласно одной из народной легенде, у царя Соломона было кольцо, с помощью которого он ежедневно в полдень поднимался на небосвод, внимая тайнам вселенной. Этим объяснялась его необычная мудрость. Другая легенда повествует, что у Соломона было кольцо с необыкновенным драгоценным камнем, который служил ему магическим зеркалом, в котором он мог видеть [106] любое место или любого человека по своему желанию. Таким образом, якобы ему далось разрешить конфликт между двумя женщинами, которые спорили о принадлежности им ребенка. Пристально всматриваясь в глубину зеркала, он получил правильное решение. Согласно аллегорических данных, кольцо Соломона впоследствии было найдено и употреблялось иудейскими экзорцистами, которые изгоняли демонов через ноздри больных людей.[107]

Есть много таких сказочных историй об исцеляющей силе колец. «Во втором столетии нашей эры греческий врач Гален писал одному египетскому фараону об амулете из зеленого ясписа, на котором был изображен дракон, обрамленный лучами. Гален утверждал, что этот амулет обладал исцеляющим эффективным свойством от болезней органов пищеварения. Среди исцеляющих медицинских колец, было множество королевских «связывающих колец». Согласно поверью они излечивали судороги и другие болезни. Предполагают, что в XI веке король Англии Эдвард был инициатором использования целебных колец. Легенда говорит, что однажды король встретил нищего и за неимением денег вручил ему кольцо. Нищий, как оказалось, был переодетым апостолом Иоанном, вернул королю кольцо, говоря, что теперь оно будет обладать сверхествественной исцеляющей силой. С того времени, вплоть до XVI века до времени правления королевы Марии I, в большую пятницу, английские короли и королевы благословляли и раздавали кольца, которые, как считалось, могли излечить эпилепсию.[108]

Ядовитые кольца

Во времена Рима кольца носили не только для лечебных, но иногда для прямо противоположных целей. В маленьком углублении внутри кольца был яд. Маленькая иголка так соединялась с углублением, чтобы при одевании на палец, могла оцарапать его. Вероятно, идея родилась по аналогии с зубом змеи.

Карфагенский генерал Ганнибал принял фатальную дозу яда из своего перстня (183 или 182 гг. до Р.Х.) скорее чем подчиниться Римлянам. Семья Борджия из Италии XVI века, известная своим коварством, использовала кольца с ядом, чтобы убивать своих врагов. [107]

Астрологические кольца

Что такое астрология? – Это вера в то, что звезды влияют на судьбы людей. Астрология была популярной среди вавилонян, египтян, греков, римлян и в Западном мире процветает даже до нашего времени. До XVII века астрологические кольца были очень популярными. Эти кольца появились как результат веры, что небесные тела особенным образом влияют на народы, города и отдельные личности. Считают, что они влияют на внешность, темперамент, настроение, характер, здоровье и судьбу людей. Чтобы привлечь помощь планетных божеств, было необходимо носить кольца с камнями и металлами, соответствующими каждому из семи планетных богов:

«Солнце – алмаз или сапфир, вправленные в золотое кольцо.

Луна – серебряное кольцо с хрусталем.

Меркурий – магнит (магний?) с ртутью.

Венера – медное кольцо с аметистом.

Марс – железное кольцо с изумрудом.

Юпитер – оловянное кольцо с корнелианом.

Сатурн – свинцовое кольцо с бирюзой».

Эти разнообразные кольца с драгоценными различными камнями носили в зависимости от поклонения тому или иному богу, от которого ожидали помощи. Особое развитие астрономические кольца получили перед самым началом христианства, когда римляне, использовавшие восьмидневную неделю (нумдинум) переняли от иудеев семидневную неделю. При этом они решили назвать каждый из семи дней по имени той планеты, которая как они верили, управляла этим днем. (День Солнца – для бога Солнца; понедельник – для бога Луны и т.д.). По иудейскому обычаю дни недели назывались порядковыми числами (то есть, первый, второй день и т.д.).

Это поверье, что каждым днем недели управлял один из планетарных богов, привело к появлению колец с камням, к которым были благосклонны планеты, управляющими этим днем. Богатые люди [108] надевали каждый день кольцо с камнем, первого века предложил следующий перечень драгоценных различных камней, которые надлежало носить в надлежащий планетарный день недели, чтобы обеспечить благоприятное небесное влияние:

День Камень дняТалисман Планета

День солнца

Воскресенье Алмаз Жемчуг Солнце

День луны

Понедельник Жемчуг Изумруд Луна

Вторник Рубин Топаз Марс

Среда Аметист Бирюза Меркурий

ЧетвергКорнелиан СапфирЮпитер

Пятница Изумруд Рубин Венера

Суббота Бирюза Турмалин Сатурн

Что включает в себя языческое

происхождение кольца

Приведенные выше примеры о суеверном и идолопоклонническом употреблении колец далеко не исчерпывающи. Крупные энциклопедии подробно описывают суеверные использования колец в качестве чар, амулетов, талисманов и как помощь при поклонении различным языческим богам. [109] Всего приведенного достаточно для доказательства того, что кольцо произошло от языческих суеверий и идолопоклонческих обычаев.

Языческое происхождение и значение кольца поднимает перед христианами вопрос о правомерности ношения кольца в качестве символа супружеского обета. В Библии цена символов определяется их происхождением и значением. Субботний день, пасхальный агнец и кровь, Вечеря Господня, Крещение, омовение ног, — все это ценные символы, ибо они установлены Богом, чтобы помочь нам глубоко внутренне осознать их духовные реальности. Их значимость определяется их божественным происхождением, значением и функцией. Но обручальное кольцо наоборот, как символ супружеского обета, не находит подтверждения своего происхождения в Священном Писании, а только в языческой мифологии и суевериях. Придать языческому символу христианский святой [109] смысл, — значит, лишить его святости, сделать его мирским. Точно так произошло с употреблением обручального кольца.

Примером также может служить установление соблюдения дня Солнца в раннем христианстве. Одним из факторов, который способствовал принятию христианством дня Солнца, нынешнего воскресения было, языческое почитание Бога Солнца в день Бога Солнца. Попытка преобразовать день Солнца, языческий святой день в христианский святой день, — никогда не была успешной. Вопреки всем попыткам на протяжении всех столетий, посредством стараний церковных соборов, пап, и пуритан сделать день Солнца святым днем,- историческая действительность говорит, что День Солнца (воскресенье) просто преимущественно остался выходным днем, днем, когда большинство людей ищут личных удовольствий и скорее прибыли, чем присутствие и мира с Богом.

В большей степени, это же истинно и по отношению к обручальному кольцу. Как мы увидели, вопреки попыткам руководителей церкви ограничить употребление кольца только к обручальному кольцу, история свидетельствует, что множество христиан в течение столетий поддались соблазну носить всякого вида кольца, дабы скорее украсить себя, чем только отразить супружеский обет.

Уроки из древнего Рима

Склонность увеличивать употребление колец, берет свое начало в Древнем Риме. В действительности, история обручального кольца в Древнем Риме может быть поучительной для нас, живущих сегодня. Как уже упоминалось, первоначально обручальное кольцо изготавливалось из железной полоски, но вскоре было заменено литым, золотым кольцом. В Энциклопедии Британика сказано: «Дарить обручальное кольцо – это древний римский обычай. Вероятно, сначала было простым («pignus») обязательством, что союз будет заключен. Во времена Плиния (около 70 г. по Р.Х.) консервативный обычай все еще требовал носить простое железное кольцо. Золотое кольцо стали носить только во втором веке. Употребление кольца чисто мирского происхождения, получило церковное одобрение и формулировку благословения только с XI века. [110][110]

Тертуллиан (около 160-225 гг.) — язычник, по образованию юрист, свпоследствии ставший влиятельным церковным руководителем, с горестью сокрушался об экстравагантности в одежде и украшениях, столь очевидных среди римлян его времени. Он призвал римлян проявлять скромность и осуждал ношение золотых колец, за исключением обручального кольца: «Я не вижу теперь никакой разницы в одежде между порядочными женщинами и проститутками. Тогда, согласно законов ваших отцов, женщины, носившие такие экстравагантные одежды по отношению к скромности и умеренности, не могли носить имя женщин; тогда женщинам не было известно золотое кольцо, они носили лишь свадебное кольцо, давая тайный обет своему мужу». [111]

«Законы ваших отцов» — которые запрещали употреблять золото для свадебного кольца, — вероятно, были законами, изменившимися в первой части второго столетия; как мы уже отмечали, во времена Плиния (70 г. по Р.Х.) разрешалось носить только простое, железное, свадебное кольцо. Другими словами, то, что началось в первом столетии – как простое, железное обручальное кольцо, выражая супружеский обет, — в конце второго столетия превратилось в искусно отделанное золотое кольцо, отражая богатство, гордость и тщеславие. Мы в дальнейшем увидим, что такое же произошло и в христианской церкви.

Джеймс Маккарти отметил причину такой эволюции: «Проблема заключалась в том, что римляне, как это свойственно увлекаться тем людям, стали злоупотреблять ношением колец. Они унизывали ими все пальцы. Некоторые даже носили разные кольца летом и зимой. Они не знали меры не только в количестве колец, но и в их размерах. Даже в период упадка Империи римляне носили весьма тяжелые кольца на мизинцах. На больших пальцах носили кольца весьма гигантских размеров. Казалось, неизбежное падение Римской империи отражалось в блеске колец».[112]

Маккарти продолжает, — вопреки осуждениям защитников морали – их соотечественников о ношении слишком многих колец, — «кольца продолжали носить, а Рим продолжал падать. Рим падал, а кольца продолжали носить. Не могу определить, была ли здесь моральная [111] проблема».[113] Конечно, там была моральная проблема, ибо то, что произошло в истории императорского Рима, преимущественно повторилось в истории христианства.

2 Обручальное кольцо в истории христианства

О кольцах в Библии

Библия ничего не говорит относительно обручальных или свадебных колец. Перстень с печаткой – первое кольцо, упоминаемое в Библии. Когда Фамарь переоделась под вид проститутки, чтобы встретить своего свекра Иуду, она потребовала у него в качестве залога перстень, перевязь и трость, что он пошлет ей козленка из своего стада (Быт. 38:17-19). Иеремия информирует нас, что израильтяне носили перстень с печаткой на правой руке (Иер. 22:24). Перстень использовали, чтобы скреплять контракты. Он был символом авторитета, достоинства и социального положения (Иак. 2:2). Фараон дал Иосифу свой перстень как символ власти (Быт. 41:42). Подобным же образом Артаксеркс дал свой перстень Аману, чтобы скрепить царский указ (Есф. 3:10,12). После своего возвращения блудный сын получил от отца перстень как символ достоинства (Лк. 15:22).

Итак, упомянутые в Библии кольца – это перстни с печатью, служившие символом достоинства и авторитета. Римляне первыми стали носить перстни с печаткой в качестве обручального кольца. Иудеи и христиане переняли у них этот обычай. Поскольку при церемонии обручения жених должен был вручать невесте определенную сумму денег или ценный подарок, естественно со временем таким предметом стало кольцо.

Обручальное кольцо в период раннего христианства

Неизвестно когда первые христиане переняли Римский обычай носить обручальное кольцо. В Новом Завете нет упоминания об обручальном кольце,- тогда его еще не носили. Впервые христианское обручальное кольцо было найдено в катакомбах Рима, в месте захоронения (200 г. по Р.Х.).[114] Есть также свидетельство примерно того же времени Тертуллиана и Клемента Александрийского о [112] ношении христианами обручальных колец. Исходя из этих археологических и литературных сведений, можно сказать, что христиане переняли ношение обручального кольца в конце второго века.

В те времена самым распространенным металлом была бронза, поэтому, найденное в катакомбах кольцо было из бронзы; хотя встречались и железные кольца. «Христианские золотые кольца были редкостью, возможно потому, что дорогие и многочисленные украшение не соответствовали учениям ранней церкви». [115] В противоположность языческой моде, которая позволяла ношение колец на каждом пальце, ранние христиане носили лишь одно обручальное кольцо. [116]

Интересно отметить, что ранние христиане переняли римский обычай носить скорее обручальное кольцо, а не венчальное. Причина вероятно в том, что вначале свадебная церемония не была такой распространенной, как сегодня, «она была лишь простым подтверждением взаимной любви и послушания». [117] Другими словами, служение обручения было более усовершенствованным, нежели венчальные. Как объясняет Джозеф Бингхам, даже обручение было невинной церемонией, применяемой римлянами до появления христианства и в некоторой мере воспринятая иудеями, а затем позаимствовано христианским свадебным ритуалом, без какого-либо противодействия и противоречия».[118]

Предназначение свадебного кольца

Христиане потому не воспринимались принятию обручального кольца. Что считали его не украшением, а символом супружеского обета. Они не могли предвидеть, что обручальное кольцо может соблазнить их – по примеру язычников, носить разные кольца и украшения.

Тертуллиан (160-225 гг.) будучи известным принципиальным сторонником самых строгих норм христианского поведения и осуждавший употребление драгоценностей, но при этом одобрял ношение обручального кольца. Как уже отмечалось раннее, Тертуллиан сожалел о том, что римские женщины стали носить роскошные, соблазнительные украшения и советовал римлянам научить женщин быть «скромными и умеренными», не носить золотых украшений, за исключением обручального [113] кольца. Это место подчеркивает, что Тертуллиан рассматривал супружеское кольцо не как ненадлежащее украшение, а как доказательство скромности и символ святого супружеского обета.

Подобный взгляд выражает его современник Клемент Александрийский (150 – 215) руководивший Катехизисной школой в Александрии со 190 по 202 год. В своей книге «Наставник» Клемент объясняет почему христианские женщины не должны носить дорогие одежды, кольца, серьги или причудливые прически и «малевать свое лицо лукавыми способами».[119]Он считает, что среди всех неодобряемых по отношению к христианам украшений есть единственно разрешенный перстень с печатью: «Слова (Христа) разрешает носить женщинам золотое кольцо, но не в качестве украшения, а для того, что надлежит охранять в безопасности хранилище дома».[120]

Функция «запечатления» кольцом, подчеркивает, что очевидно речь идет о перстне с печаткой, который выполнял роль супружеского кольца. Также становится очевидным, что во время Клемента (около 200 г. по Р.Х.) уже были золотые кольца. Это говорит об отходе от обычая первого столетия, когда носили только простые железные обручальные кольца. «Даже теперь», — писал Плиний Старший в своей «Естественной истории» около 70 г. по Р.Х. что «свадебное кольцо изготовляли из железа и без драгоценных камней»[121]

Клемент рассматривал цель кольца «не для украшения», но для выполнения практической и защитительной функции. Прежде всего это практическая функция – ибо жена употребляла перстень с печатью мужа, чтобы скрепить печатью «запечатлеть», вещи, «достойные, чтобы хранить их в доме. Если кто-либо из рабов убегал из дома, прихватив какую-либо вещь, печать на ней свидетельствовала об истинном ее владельце. Перстень с печатью, который носила жена, свидетельствовал о том, что муж уполномочил ее заботиться о всем домашнем имуществе.

Перстень с печатью выполнял также и защитную функции, ибо служил как «показатель целомудренной скромности, чтобы легкомысленные женщины не отходили от своего истинного назначения».[122] Перстень с печатью был единственным кольцом, который разрешалось носить женщинам [114] – христианкам. «Христос позволяет нам носить перстень с печатью только с этой целью. Остальные кольца нужно оставить, ибо согласно Священному Писанию «Наставление – это золотое украшение для мудрого человека». [123]

Венчальные кольца

Использование колец в свадебной церемонии началось в первой половине четвертого столетия. [124] Однако первое ясное описание употребления кольца исходили от Исидора, ставшего архиепископом Севильи в 595 году. Он пишет: «Кольцо передается брачующимися друг другу или как знак взаимной верности, или чтобы еще более соединились их сердца в брачном обете; и поэтому кольцо надевается на четвертый палец, ибо говорят, что одна вена прямо отсюда идет к сердцу».[125]

Вера, что четвертый палец (считая от большого пальца), имеет «vena amoris», то есть вену любви, которая одет прямо к сердцу, конечно же, является суеверием. Несмотря на это суеверие, обычай ношения супружеского кольца на четвертом пальце левой руки, распространился сегодня в большинстве христианских стран.

Епископальные кольца

Зная влечение мирян к кольцам, не удивительно, что духовенство также одобрило их употребление. Самые известные церковные кольца – «епископальные», которые вручаются вновь избранным епископам, а «кольцо рыбака» вручается для ношения папе. Название последнего происходит от драгоценного камня, вмонтированного в кольцо, на камне выгравирован Петр в лодке, тянущий рыболовную сеть.

Согласно объяснения католической энциклопедии, епископальное кольцо было «строго говоря, украшением епископа, вручаемым при церемонии его посвящения и обычно рассматривалось как символ обручения епископа с церковью». [126] Григорианская формула, применяемая и сегодня при вручении кольца, звучит: «Принимая кольцо, которое отражает печать веры, будучи украшен незапятнанной верой, ты сможешь сохранить супружеское обещание, данное Богу и Его святой церкви».[127] Идея супружеской верности символически также представлена в епископальных кольцах. [114]

Стоит отметить, что та же Энциклопедия, прослеживает происхождение епископального кольца вплоть до золотого кольца носимого древними языческими жрецами, посвященными на служение Юпитеру: «Известно также, что в языческие дни Рима каждый жрец специально посвященный на служение Юпитеру, имел, подобно сенаторам преимущество носить золотое кольцо и то, что в IV столетии христианские епископы носили такие кольца – не является неожиданностью».[128] Однако тот же самый источник сомневается в достоверности доказательств о данныхIV столетия, доказывая вместо этого, что первое безошибочное свидетельство снизошло в 610 г. по Р.Х. от папы Бонифация IV, требующее от монахов, возведенных в ранг епископа, носить кольцо.[129]

Епископы и папы так обожали свои кольца, что не желали разлучаться с ними и после смерти. Вот почему великолепные коллекции епископальных колец обнаружены в папских саркофагах и сохранились до наших дней. О языческом влиянии свидетельствуют многие епископальные кольца, ибо на драгоценных камнях выгравированы древние языческие символы ссылаясь на епископальные кольца, Энциклопедия Британика говорит: «Во многих случаях древний драгоценный камень был вмонтирован в кольцо епископа, часто была прибавлена и золотая надпись на камне, чтобы дать христианское имя языческому образу».[130] В других случаях, согласно тому же источнику, не было никаких изменений в языческой инкрустации ибо «драгоценный камень просто рассматривали как украшение без определенного предназначения».[131]

Далеко простирающееся плохое влияние

Языческое влияние на христианское употребление колец очевидно не только в языческих гравированиях на епископальных кольцах, но также в быстром увеличении украшающих колец среди простых членов церкви и духовенства. То, что произошло в языческом Риме, повторилось в христианской церкви. Как в языческом Риме, так и в христианской церкви, обручальные кольца сначала проявилось в виде простого железного кольца, выражая супружескую верность, но вскоре его заменили прекрасно отделанные золотые кольца с драгоценными камнями, которые демонстрировали богатство, гордость и тщеславие. Это в равной степени относилось не только к простым членам церкви, но также и к духовенству. [116]

В Энциклопедии Британика сказано: «Епископы в XV и XVI столетиях часто носили 3 или 4 кольца на правой руке и дополнительно большой драгоценный камень на каждой перчатке». [132] Этот образ (вид) религиозных руководителей, украшенных драгоценными камнями, золотыми кольцами, позолоченной одеждой явно противоречит апостольскому призыву к скромности, без «золота, жемчуга и дорогой одежды». (1 Тим. 2:9; 1 Петр. 3:3)

Очевидно, когда религиозные руководители стали проявлять любовь у золотым кольцам, драгоценным камням, многоценной одежде, они не могли с чистой, доброй совестью призывать людей к скромности в их внешних украшениях. Здесь, несомненно, кроется причина, почему в третьей главе в Средние века, призыв к скромности в одежде и украшениях преимущественно был адресован скорее к духовенству, нежели к простым членам церкви.

Имея преимущество рассматривать историю прошлого, мы не в состоянии ее исправить, но можем видеть греховное влияние супружеского кольца. Уступка церковных руководителей – позволение христианам носить только супружеское кольцо, вскоре стало поводом носить всякого рода украшающие кольца. С IV века распространение колец стало настолько угрожающим, что так называемая «Апостольская конституция» запретила их использование: «Никогда не надевай на свой палец золотое кольцо, ибо все эти украшения являются признаком похотливости, и если ты недостойным образом страстно будешь стремиться к этому, — ты не сможешь действовать как хороший человек».[133] Очевидно, этот церковный закон вскоре был забыт, ибо как мы уже видели, даже сами церковные руководители украшали себя золотыми кольцами, обрамленными драгоценными камнями.

История повторяется

Выражение «история повторяется» — в особом смысле применимо к истории супружеского кольца. То, что произошло в ранней церкви и в период Средних веков, повторилось в истории нескольких деноминаций, вышедших из Реформации. Как мы видели, во времена ранней Церкви употребление супружеского кольца прошло через три главных стадии. В первой стадии – в апостольском периоде супружеские кольца не применялись. Во второй стадии – во втором и третьем столетии [117] было ограниченное употребление только простых недорогих супружеских колец, которые служили также как перстень с печатью — для заверения документов. Начиная с четвертого столетия в заключительной стадии и впредь, все более увеличилось число всякого рода украшающих колец и драгоценных камней.

На первой стадии не было никаких супружеских колец; простые супружеские кольца появились во второй стадии; и все виды украшающих колец и драгоценных камней — в последней стадии; они повторяются во внутренней истории различных деноминаций, вышедших из Реформации. Чтобы более полно оценить повторение этого образца, мы бросим краткий взгляд на историю супружеского кольца внутри Методистской, Меннонистской и Церкви Христиан Адвентистов Седьмого Дня.

Обручальное кольцо в Методистской церкви

От Джона Уэсли (1703-1791), то есть от самого начала Методистское движение защищало простоту одежды и избегало ношения драгоценных камней в общем, и колец в частности. В своем труде «Совет людям, называемым методистами относительно одежды», Джон Уэсли писал: «Не носите ни золота, ни жемчуга, ни драгоценных камней … я не советую женщинам носить кольца, серьги, ожерелья».[134] Поддерживая свою позицию, Уэсли в большей степени основывался на Священном Писании, цитируя среди других мест слова апостола Петра: «Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа». (1 Петр. 3:3,4)

Проповеди Уэсли принесли хорошие результаты. В Англии и в Америке Методисты одевались как «простые люди» без драгоценных камней и колец. Во время организованной конференции Методистской епископальной церкви в 1784 году был задан вопрос: «Нужно ли настаивать на правилах в одежде?» Ответ гласил: «Любой ценой, во что бы то ни стало». Сейчас не время заниматься своей внешностью. Не выдавайте удостоверение никому пока они не оставят ненужные украшения … Не делайте никаких исключений, даже для замужних женщин … Не принимайте тех, кто носит кольца».[135] Удостоверения выдавались для участия в служении Вечери Господней. Те, кто не соглашался с высокими принципами церкви, не допускались к этому служению. Такая[118] строгая линия поведения рассматривается многими сегодня как непомерно высокая. Мы должны понимать эту линию поведения в социальном контексте Америки XVIII столетия, где жизненный стиль своих членов регулировала церковь.

Первоначальные правила относительно одежды и украшений стали частью методистского церковного порядка, известные как «Учения и дисциплина Методистской Церкви» и сохранились вплоть до редакции 1852 года. Первые методисты приняли всерьез эти увещания своего основателя. Они вели простой образ жизни, без азартных игр, танцев, косметики, драгоценных камней, в том числе и колец.

Принятие обручального кольца

Первое упоминание об обручальном кольце как праве выбора в брачной церемонии, находим в церковном руководстве Методисткой Церкви 1872 года в разделе «Дисциплина»: «Если стороны желают, жених подает кольцо служителю, тот возвращает его жениху и уже жених надевает кольцо невесте на ее третий палец левой руки. Затем жених повторяет вслед за служителем такие слова: «Этим кольцом я венчаюсь с тобой и наделяю тебя всеми моими земными благами – во имя Отца, и Сына, и Святого Духа».[136]

Годом позже, в 1873 году, Пресвитерианская церковь последовала примеру методистов в изменении своего Церковного порядка, разрешив применять кольцо в брачной церемонии: «Если желают применить кольца, служитель, взяв кольцо, может вручить его жениху, чтобы он надел его на четвертый палец левой руки невесты».[137] Постепенно и другие деноминации изменили свои требования, предъявляемые к одежде и украшениям, разрешив ношения колец и драгоценностей.

В конце XIX века употребление колец на свадебных церемониях стало очень популярным в Америке. В книге по профессиональной этике, изданной в 1881 году, говорится: «В настоящее время все церкви используют кольцо, и изменилось отношение к его принятию, чтобы соответствовать обычаям и идеям их собственных обрядов». [138] Это заявление не вполне соответствует действительности, ибо есть церкви, которые не использует кольцо в свадебной церемонии – это Церковь Христиан Адвентистов Седьмого Дня. [119]

Однако необходимо признать, что даже те церкви, которые не одобряют ношение обручального кольца, испытывают трудности в предотвращении его употребления среди своих членов. Мелвин Джинджерих, когда писал о своей Менонитской церкви, говорил: «Были случаи, когда жены в церкви носили обручальное кольцо. Это происходило во второй половине XIX века повсюду – от Восточной Пенсильвании до штата Айова и Миссури, хотя это не было обычной практикой».[139]

Методистская церковь придерживалась стандартов Уэсли об одежде и украшениях до 1852 года.[140] После этой даты методистский церковный порядок более не предписывал никаких правил об одежде и драгоценных камнях служителям или народу. Несколько методистских служителей, которых я спрашивал об этих проблемах, подтвердили, что на протяжении многих лет драгоценности не являются проблемой для их церкви. Никакие дисциплинарные меры не принимаются к тем, которые носят чрезмерное количество драгоценных камней. Дин Келли, методистский теолог отмечает, что «уже на протяжении десятилетий не было случая, за которым последовало бы исключение из методистской церкви».[141]

Закон Уэсли

В результате ослабления принципов Церкви в таких вопросах как одежда, украшения, и развлечения обычно теряется чувство идентичности и миссии церкви. Вся сущность в том, что члены церкви более отождествляют себя с мирскими ценностями общества, чем с религиозными ценностями их отцов – основателей. Очевидно, что в какой мере церкви становятся преуспевающими во вседозволенности в своем образе жизни, в той же мере они испытают упадок в духовности и членстве.

В своей классической книге «Почему возрастают консервативные церкви», Дин Келли упоминает отмеченный выше принцип «Закон Уэсли». «Джон Уэсли, основатель методистского движения, свел этот процесс к тому, что его можно назвать Законом Уэсли. «Когда богатства умножаются, в той же мере церковь переживает упадок. Поэтому по самой природе вещей, невозможно, чтобы религиозное возрождение продолжалось слишком долго. Ибо религия должна производить (вырабатывать) трудолюбие и бережливость, а эти не могут производить лишь богатства. Но по мере, как увеличиваются гордость, гнев и любовь к миру во всех ее проявлениях… Так неужели нет никакой возможности воспрепятствовать этому постоянному упадку чистой религии».[142][120]

Уэсли с удивительной ясностью понял в чем причины роста или падения церкви. Исполнение его «пророческой» проникновенности можно видеть в истории многих церквей, включая и его собственную методистскую церковь. В действительности, Объединенная методистская церковь является одной из шести главных протестантских церквей, которая в последние годы претерпела значительное уменьшение членства, числа учащихся в церковных школах и количества заграничных миссионеров. [143]

Для того, чтобы изменить ситуацию, Келли предлагает сделать три шага: во-первых, церковь должна уточнить свои цели, главные убеждения и принципы образа жизни. Во-вторых, церковь должна решить, как превратить в жизнь эти принципы. И, в-третьих, церковь должна эффективно представлять «свои убеждения, свои принципы своим членам и всем окружающим».[144]

Предостережение для Адвентистской Церкви

То, что произошло с методистской церковью, должно послужить предостережением для Адвентистской церкви. Келли, хотя был методистом, написал об этом в статье: «Как могут адвентисты остановить свой рост?» Его вывод прост и глубок: «Будьте подобны методистам».[145] Согласно Келли, все, что должны сделать адвентисты, чтобы остановить рост своей церкви и чтобы начался упадок, это подчеркивать, что принципы церкви в воздержании, одежде, пище, десятине и так далее, «не являются существенными для спасения». Такой акцент ведет к упадку церкви, ибо «лишает веру ее уникальной и необходимой структуры, практики и цены».[146]

В свете выше изложенных наблюдений очевидно, что принципы, находящиеся под влиянием таких чувствительных сфер как одежда и драгоценности – могут содействовать ее упадку или росту. Лишь те являются истинными верующими, которые соблюдают высокие принципы и постоянно осознают свое призвание и свою миссию в церкви.

Драгоценности в Менонитской церкви

Подобно первым методистам, меннониты вошли в историю, как сильные противники против ношения драгоценностей, включая и обручальные кольца. Мелвин Джинджерих в своей книге «Одежда меннонитов в течение четырех веков» [121] отмечает что, «по меньшей мере, 39 резолюций во время конференций было издано против ношения драгоценностей в 1864-1949 гг., половина из них — после 1918 года».[147] Статьи о драгоценностях, которых надо избегать, включали: «Обручальные и свадебные кольца, золотые кольца с камнями, жемчуг, браслеты, серьги, заколки для волос, ожерелья». [148] «В некоторых случаях была попытка различать между украшениями и полезными изделиями из драгоценных камней, только украшения были запрещены». [149]

Джинджерих допускает, как нелегко было Меннонистской церкви применять эти правила против ношения драгоценностей, особенно против обручального кольца. Он пишет: «Возможно, наиболее трудная борьба – с обручальным кольцом … Доколе (старые) меннониты жили в сельской местности, в солидных сообществах, там для жен не было необходимости публично объявлять о своем замужнем статусе. Но когда мужчины начали приобретать профессии и передвигаться в города, выходя из своих солидных сообществ, супружеские пары стали убеждаться, что обручальное кольцо стало необходимым как в качестве символа, так и в защитных целях».[150]

Согласно высказывания Джинджериха, ношение обручального кольца среди меннонитов ускорилось после Второй мировой войны: «После того, как Вторая мировая война ускорила урбанизацию меннонитов, им стало труднее сохранять их отличительные обычаи, в том числе отказ носить обручальное кольцо. В результате, во многих общинах практика его ношения стала теперь общепринятой не только для жен, но также и для мужей».[151]

Из истории мы видим, что принятие обручального кольца открывает путь для использования всех других видов драгоценностей. Джинджерих признает наличие этой тенденции в своей менонитской церкви: «Наряду с обручальным кольцом, увеличилось ношение и других драгоценностей».[152] Признавая причастность этой склонности для методистской церкви, Джинджерих побуждает свою церковь продолжать подчеркивать значение всего христианского образа жизни «при тщательном исследовании принципов Нового Завета, относящихся к смирению, скромности, простоте и ответственного управления».[153][122]

Обручальное кольцо в истории Церкви АСД

Давление приспособленчества

Обручальное кольцо было весьма чувствительной проблемой в истории Церкви Христиан АСД. Важно помнить, что Елена Уайт и другие адвентистские руководители вышли из методистской и других церквей, которые твердо стояли против ношения драгоценностей, включая кольца. Но когда к концу XIX века эти церкви ослабили свои принципы, адвентисты почувствовали в этом тенденцию – давление последовать за ними в этой склонности.

Сложившаяся ситуация, стоящая перед Адвентистами, отражена в статье: «Обычай носить золото», опубликованная в 1869 году в Турнале, «Ревью энд Геральд». Ее автор Даниэль Бордо, француз, говоривший по-американски, трудившийся среди французов в Канаде, Соединенных Штатах и Европе, писал: «Несколько лет тому назад ношение золотых украшений, считалось среди баптистов, методистов и других деноминаций грехом. Я хорошо помню, когда баптисты, к которым я принадлежал, более радовались присутствию Святого Духа, нежели теперь и сделали правилом для себя, с любовью убеждать тех членов, кто носил золото. Но спустя несколько лет в различных деноминациях произошли большие изменения в этом вопросе и, почти повсеместно был воспринят обычай – ношение золотых и других ненужных украшений».[154]

Фактор, содействовавший этой новой склонности, были волны эмиграции к берегам Америки во второй половине XIX века. Несомненно, эти эмигранты принесли с собой свои обычаи, включая и ношение драгоценностей, особенно ношение обручального кольца. Различные деноминации приспособились к новой ситуации, разрешив ношение драгоценностей.

Молодая растущая Адвентистская церковь тоже ощутила это давление. Поэтому, совсем не удивительно, что Елена Уайт обратила внимание на вторжение в нашу среду драгоценностей. Она рассказала историю о недавно крещеной даме, которая поняла, что надо отказаться от дорогих украшений. Но посетив Батл – Крик, [123] эта новообращенная удивилась, увидев здесь своих сестер по вере, носящих драгоценные различные украшения. Однажды она встретилась с другой сестрой, занимавшей ответственное положение в адвентистском учреждении в Батл – Крике. Во время беседы эта новообращенная выразила свое желание выделить некоторую часть своих драгоценностей и передать их в сокровищницу Господню». Сестра «с большим опытом» попыталась убедить ее не делать этого, говоря: «Почему бы не продать его? Я бы их носила, если бы они были моими!» И чтобы показать, что она знает, о чем говорит, она «показала золотое кольцо на своем пальце, подаренное ей неверующим». И затем объяснила: «Мы уже не такие формалисты как прежде». Новообращенная была удивлена, но решила следовать библейским принципам скромности и простоты, которые приняла, когда соединилась с Адвентистской церковью».[155]

Отрицательное влияние

Рассказанная выше история открывает фундаментальную причину, почему Елена Уайт не советует адвентистам носить драгоценные украшения – отрицательное влияние на других. В 1891 году она писала: «Здесь Господь через своего апостола ясно высказывается против ношения золотых украшений (1 Тим. 2:8-10). Пусть те, кто этим увлекается, наблюдают за собой, дабы своим примером не ввести других в заблуждение по данному вопросу. Кольцо, которое вы носите на своем пальце, может быть очень простым, но ведь оно совершенно бесполезно и если вы будете продолжать его носить, это может плохо повлиять на других».[156]

Возможно, назвать простое кольцо «бесполезным» — слишком резко, но нам необходимо понять это выражение в контексте того времени. В Америке в то время кольца носили еще главным образом, как украшения. Использование колец на свадебной церемонии было лишь делом выбора в большинстве церквей Америки. Как мы увидим в дальнейшем, Елена Уайт не осуждала ношение обручального кольца «в странах, где существовал обязывающий обычай».[157] Таким образом «простое кольцо», о котором она говорила, было украшением. Эти кольца были «бесполезными», ибо они не выполняли никаких функций. Носить такие украшающие кольца или другие драгоценные украшения для Е. Уайт были не только удалением «от ясного учения Библии», [158] но также отрицательным влиянием на других. [124]

Елена Уайт понимала важность истины, что христианство более легко воспринять доктринально, чем усвоить на опыте. На протяжении всего своего служения она призывала к простоте и скромности, чтобы привести людей ко Христу. «Давайте одеваться скромно и пристойно, чтобы нас принимали повсюду, куда мы приходим. Драгоценности и дорогие наряды не придадут нам авторитетности, но украшение кроткого и молчаливого духа – результат посвящения на служение Христу – наделит нас силой Божьей».[159]

Отрицательное влияние на себя

Вторая важная причина, почему Е. Уайт советует адвентистам не носить драгоценные украшения и дорогие одежды, заключается в том, что они порождают тщеславие и гордость: «Те, кто предан украшениям, запрещенным в Слове Божьем, вынашивают в сердце гордость и тщеславие. Они хотят привлечь к себе внимание, свойственное человеческой природе, все время возрастает, ибо ему всячески потакают. Когда человек думает только о том, как угодить Богу, все ненужные украшения перестают для него существовать».[160]

Потворствуя тщеславию и гордости выставлять драгоценные украшения и дорогую одежду мы «угнетаем желание делать добрые дела»,[161]ибо когда люди одержимы украшением своих тел, у них остается все меньше интереса, времени и денег для удовлетворения нужд других.

Ответственность управительства

Все вышесказанное подводит нас к третьей причине, по которой Е. Уайт не советует адвентистам носить драгоценности, а именно, ответственность управления ресурсами. Она верила, что Бог призывает нас быть ответственными управителями нашего времени, здоровья и денег: «каждый рубль, сэкономленный на отказе от ненужных украшений, можно отдать нуждающимся или положить его в сокровищницу Господа для поддержки Евангелия; на эти деньги можно отправить миссионеров за рубеж или увеличить тиражи книг и журналов, несущих лучи света душам, сидящим во тьме. Каждый рубль, выброшенный на ветер, отнимает у его владельца драгоценную возможность сделать доброе дело».[162]

Подобно Уэсли, Е. Уайт весьма осознавала нужды бедных и новых церквей. Она экономила деньги, [125] чтобы удовлетворить многие нужды согласно увеличивающихся программ церкви. Свои деньги она рассматривала как принадлежащие Богу и принадлежащие разумному использованию. «Сколько денег ты истратил на угождение своим прихотям и на то, чтобы вызвать восхищение таких же пустых и тщеславных сердец, как и твое собственное? Это были Божье деньги. Сколько добра ты мог бы сделать с их помощью!» [163]

Заявление об обручальном кольце

Интерес Е. Уайт к ответственности управительства, помогает нам понять ее позицию к обручальному кольцу. Следует отметить, что вопреки тому, что думает большинство адвентистов, обручальное кольцо не являлось для нее большой проблемой. Об этом свидетельствует факт, что среди всех 100 000 написанных ею страниц, мы находим лишь одно единственное заявление об обручальном кольце.

Это важное заявление впервые появилось в письме, отправленном в 1892 году из Мельбурна (Австралия), адресованное «Моим дорогим братьям и сестрам». В 1923 году оно было напечатано в компиляции, озаглавленной «Специальные свидетельства служителям и работникам», в главе «Трактовать экономию во всем». [164] В это время Е. Уайт находилась в Австралии и руководила началом работы Адвентистов на этом огромном континенте. Членов церкви было всего лишь 376,[165] а нужд – очень много. Церковь испытывала финансовый кризис, поскольку шло строительство издательского дома.

Финансовое положение было настолько тяжелым, что каждая копейка была необходима для облегчения ситуации. Она жаловалась, что несмотря на такое положение, некоторые члены тратили свои деньги на экстравагантную мебель, изысканную пищу и одежду, вместо того, чтобы излишне истраченные деньги поместить в сокровищницу Господню. Миссионеры, жившие на мизерную зарплату, были забыты, и в то же время они покупали дорогостоящие обручальные кольца, чтобы следовать общепринятому обычаю.

В контексте выше изложенных трудностей и сложной ситуации, Е. Уайт написала об обручальном кольце: «Некоторых наших единоверцев беспокоит вопрос относительно ношения обручального кольца. Они считают, что жены наших служителей должны следовать принятому обычаю. Это не обязательно. Пусть жены наших служителей имеют [126] золотое кольцо, связывающее их с Иисусом Христом, то есть чистый, святой характер, истинную любовь, кротость и благочестие, которые являются плодами, растущими на христианском дереве, и их влияние будет распространяться всюду. Нарушение этого обычая иногда вызывает нарекание, но это не причина, чтобы принимать данный обычай. Американцы могут объяснить свою позицию, ясно заявляя, что в нашей стране этот обычай не считается обязательным. Нам не нужно носить сей знак, поскольку мы верны нашему брачному обету, а ношение кольца еще не доказательство нашей верности. Я глубоко озабочена процессом приспособляемости к мирским обычаям и моде, которые видимо, протекают в нашей среде. Не стоит тратить ни одной монеты на золотое кольцо служащее всего лишь знаком того, что мы женаты».[166]

Это заявление явно адресовано американским миссионерам, которые служили в Австралии и раньше не носили обручальных колец, потому что в Америке это было не обязательным. Е. Уайт осознавала, что для американских миссионеров не было нужды покупать кольца. Ее совет основывается на четырех главных соображениях. Во-первых, американским миссионерам не трудно было объяснить, почему они не носят обручальные кольца, поскольку это не их национальный обычай. И, во-вторых, ношение кольца не являлось свидетельством супружеской верности. В-третьих, деньги, истраченные на покупку колец, лучше было бы использовать на финансовые нужды церкви. В четвертых, ношение обручальных колец могло иметь процесс с плохими последствиями, поощряя к соответствию – следовать мирским обычаям и моде. Эти причины сохраняют свою актуальность до нашего времени.

Постепенная реформа

Следует отметить, что Е. Уайт, уважала обычай ношения обручального кольца в странах, где он считался обязательным. В своем заявлении она отметила: «В странах, где этот обычай обязателен, мы ни в коем случае не осуждаем тех, кто носит обручальное кольцо. Пусть они носят его, если они делают это осознанно, но наши миссионеры не в праве считать, будто ношение кольца хоть на йоту укрепит их влияние. Если они христиане, это проявится в их христоподобном [127] характере, в их словах и делах, в семье, в общении с другими людьми».[167]

Фраза «если они делают это сознательно» подчеркивает, что Елена Уайт не дает полной поддержки ношению обручального кольца даже в странах, где его ношение обязательно. «Если» – подчеркивает, что даже в таких странах, некоторые не смогут примерить факт ношения кольца с голосом их совести. Это может быть истинным только тогда, когда сознание озарено ясным пониманием происхождения значения и духовного влияния обручального кольца.

Я должен признаться, что до сих пор носил обручальное кольцо сознательно, ибо воспринимал его сквозь «очки» моей итальянской культуры, как символ моего брачного состояния. По этой же причине я никогда не пытался убедить мою супругу не носить его. Но сейчас, после того, как я узнал его языческое происхождение, об отрицательном влиянии на историю христианства и на мою духовную жизнь и других, — не могу больше носить его с чистой совестью. Я доволен, что и моя жена также пришла к такому убеждению об обручальном кольце из различной перспективы.

Елена Уайт понимала эту важную истину: чтобы успешно осуществить реформу, она не должна проводиться быстрее, чем люди смогут воспринять новые истины. Вот почему она не возражала, чтобы наши члены в Европе и Австралии носили обручальное кольцо. Она понимала, что для того, чтобы осознать «разрушительный процесс» ношения обручального кольца – требуется время. Ее мудрое понимание хорошо выражено в совете, который она дала в отношении реформы в питании, — который с успехом можно применить в реформе одежды и драгоценных украшений: «Мы не должны двигаться быстрее, чем могут поспевать идущие вместе с нами, чья совесть и разум, убеждены в истинах, которые мы отстаиваем. Нам необходимо снизойти к людям, учитывая условия и обстоятельства жизни людей. Некоторые из нас в течение многих лет достигали нынешнего положения относительно реформы здоровья. Произвести реформу в питании – это медленный процесс. Мы встречаемся здесь с силой аппетита … Что касается реформы для нас лучше не дойти одного шага до назначенной метки, нежели на шаг перейти через нее. А если возможно какая-либо ошибка, то пусть она будут со стороны людей».[168][128]

Елена Уайт уважала местные обычаи

Уильям К. Уайт, сын Е. Уайт, приводит два эпизода, которые иллюстрируют уважение его матери (но не одобрение) к местным обычаям ношения обручального кольца. Первый эпизод – из Европы, где Елена Уайт трудилась в 1885-1887 гг. Примерно в конце 1885 года в Базеле адвентистский проповедник в один из вечеров высказался против ношения драгоценных украшений, в том числе и колец. Одна женщина прервала проповедника и спросила, имеет ли он в виду и обручальное кольцо. Без промедления он ответил: «Да, все!» Этот инцидент вызвал большие споры, ибо в Европе обручальное кольцо не рассматривалось как украшение.

Когда об этом рассказали Елене Уайт, ее сын Уильям, присутствовавший на этой встрече, передает ее ответ: «Елена Уайт сказала, что там, где ношение обручального кольца требуется обычаем как вопрос верности, наши проповедники не должны ничего предпринимать для того, чтобы устранить этот обычай». [169] Ссылаясь на подобный случай в местности, где ношение кольца считалось обязательным, У. К. Уайт, писал в другом письме: «Она (Е. Уайт) сказала, что для нас было правильным различать ношение кольца как украшение и ношение его в качестве знака верности к мужу».[170] Следует отметить, что такое различие применимо к странам, где ношение обручального кольца требуется обычаем.

Второй эпизод включает самого У. К. Уайта. Во время служения со своей матерью в Австралии, он встретился с девушкой Этель Мей Лэси, которую он полюбил. Она была англичанка, проживавшей в Тасмании. Ее отец приехал в Австралию после службы в британской полиции. Ее семья и друзья считали обручальное кольцо очень важным, но, зная возражение Е. Уайт в адрес американских миссионеров, Мей решилась поговорить об этом со своей будущей свекровью (Е. Уайт). Затем она коротко отрапортовала своему жениху: «Вили, она мне сказала, что не имеет ничего против, чтобы я носила обручальное кольцо».[171] После того, как они поселились в своем новом доме и каждый знал их, она сняла кольцо и больше никогда не носила его, ибо не чувствовала себя удобно. [172][129]

В свете этого опыта У. К. Уайт объяснил, что мать не возражала «Носить кольцо как знак верности к тем странам и тем людям, где обычай укоренился настолько, что отход от этого обычая был бы совершенно неправильно понят».[173]

Эти соображения приводят нас к выводу, что Е. Уайт никогда не имела в виду, что ее совет относительно обручального кольца должен стать правилом для каждого члена – адвентиста седьмого дня по всему миру. В странах, где ношение обручального кольца было обязательным, она оставляла этот вопрос на выбор совести — следовать этому обычаю или нет. Однако, она не колеблясь заявила, что ношение обручального кольца, соблазняет других следовать моде, и, таким образом, содействует «разрушительному процессу». Ее сильная озабоченность была достойной внимания. На протяжении истории мы видели, что разрешение носить обручальное кольцо, дало повод многим носить украшающие кольца, серьги, ожерелья, браслеты и так далее. Мы увидим, что этот «разрушительный процесс» также затронет и адвентистскую церковь.

Адвентистские взгляды после 1925 года

Употребление обручального кольца во время свадебной церемонии в первой половине XX века хорошо укоренилось в большинстве американских протестантских церквей. Неудивительно, что у некоторых адвентистов также возникло желание воспринять такую свадебную церемонию. Чтобы не дать распространиться этому обычаю, который привел бы к санкционированному широко распространенному употреблению обручального кольца, и со временем к использованию кольца в качестве украшения, на Осенней Сессии Генеральной Конференции в 1925 году руководители церкви приняли решение, которое впоследствии было включено в церковный порядок Христиан Адвентистов Седьмого Дня: «Решили: что мы не одобряем церемонию кольца и тех служителей, которые совершают бракосочетания между верующими и неверующими и не принадлежащими к нашей вере».[174] А затем напечатано в нескольких изданиях церковного порядка вплоть до 1951 года.

Однако, это неодобрительное решение о церемонии кольца, включенное в церковный порядок, не смогло остановить употребление драгоценных украшений, особенно колец. Поэтому, на Осенней Сессии 1935 года, церковные руководители Северной Америки вновь подняли этот вопрос. На этот раз они высказались более решительно: «С самого начала члены нашей церкви [130] были простым народом. Наши принципы призывают нас отказаться от употребления драгоценных украшений, особенно тех, которые упоминаются в Библии и в Духе Пророчества, таких как кольца, серьги, браслеты, ожерелья; мы призываем к еще большей верности к этим важным и Богом данным принципам».[175]

В этом заявлении нет особого упоминания об обручальном кольце, ибо в то время в церкви проблема состояла больше в ношении драгоценный украшений в общем, чем обручального кольца в частности. Но ситуация вскоре изменилась поскольку во время Второй мировой войны обручальное кольцо стало популярным, по причинам, описанным выше, все большее число членов АСД в Северной Америке начала носить обручальные кольца

Чтобы остановить этот процесс ношения обручального кольца, в издании церковного порядка 1951 года введено новое заявление, специально упоминавшее обручальное кольцо. Это заявление преимущественно основано на совете, данном Е. Уайт в 1892 году, ограничивающем ношение обручального кольца в тех странах, где такой обычай обязателен: «В некоторых странах обычай носить обручальное кольцо считается обязательным и ассоциирует в умах людей с добродетелью и, следовательно, не воспринимается как украшение. При таких обстоятельствах мы не можем осуждать такую практику».[176]

Одобрение носить обручальное кольцо в Северной Америке

Запретительное заявление в церковном порядке 1951 года оставалось действительным в Северной Америке вплоть до 1986 года. В этом году совет Северо-Американского дивизиона на своем ежегодном совете проголосовал за снятие этого запрета и предоставление членам церкви в Северной Америке возможности носить простое обручальное кольцо как и в других странах: «Мы признали и проголосовали, что в соответствии с позицией, изложенной в церковном порядке (стр 145, 146), некоторые члены церкви в Северо-Американском дивизионе как и в других частях мира осознают, что ношение простого обручального кольца является символом верности супружескому обету и провозглашаем, что таких личностей надо принимать в члены и в служение церкви».[177][131]

Несколько факторов, которые содействовали снятию запрета о ношении обручального кольца в Северной Америке. С 1951 года в Северную Америку прибыло много членов АСД из стран , где ношение обручального кольца было социальной необходимостью. Во многих случаях эти члены продолжали носить кольцо и в Америке. Так же и среди американских адвентистов были и такие, которые верили, что ношение обручального кольца стало в Северной Америке необходимостью, как и в других странах. Рассуждая последовательно, они исходили из совета Е. Уайт 1892 года, — что это уступка для «тех стран, где обычай является обязательством» и в данном случае приемлем также и для Северной Америки.

Нет сомнения в том, что обычай ношения обручального кольца набрал силу в Соединенных Штатах со Второй мировой войны. В своей книге «Кольца на протяжении веков», Джеймс Маккарти указывает на причину такой эволюции: «Со времени Второй мировой войны, никогда еще дом не был таким дорогим для молодых! Никогда еще супруги не чувствовали тяготения друг к другу, и ко всему, что означает семейная жизнь! Новобрачные начали настаивать на церемонии вручения колец жениху и невесте. Кольцо было единственным предметом из всего домашнего обихода, что можно было взять с собой на войну. А молодая жена хотела, чтобы ее муж – солдат, носил что-то, напоминающее ему о его брачном статусе во время его скитаний по миру».[178]

Рост популярности обручальных колец весьма увеличился в США со времени Второй мировой войны и появилась новая промышленная отрасль, занимающаяся исключительно созданием новых моделей колец. Сегодня большинство обручальных колец, это не простые золотые кольца без драгоценных камней, некоторые из них — различной формы, часто украшены алмазами и другими драгоценными камнями. Согласно высказываниям, некоторых ювелиров, с которыми я консультировался, около 90 % продаваемых обручальных колец, украшены алмазами или другими драгоценными камнями. Это означает, что только 10 % людей покупают и носят простые обручальные кольца. Ювелиры поведали мне, что простые обручальные кольца скоро выйдут из моды и станут музейной редкостью. Таким образом, сегодня уже нельзя сказать, что обручальное кольцо уже не является украшением, потому что большинство из них украшены алмазами или другими драгоценными камнями. Такие обручальные кольца весьма дорогие [132] согласно их украшений, и не соответствуют библейским принципам скромности и простоты.

Разрушительный процесс

Увеличение популярности колец повлияло на адвентистов как в Северной Америке так и в других странах. Во время своего служения в разных странах мира я постоянно встречался с реальностью «разрушительного процесса» сообразования с модой – носить драгоценные украшения. В больших церквах стало обычным опытом видеть членов, которые не только носили обручальные кольца, украшенные алмазами, но также серьги, браслеты и ожерелья.

Помню, когда я жил в Италии, наши сестры носили лишь простое обручальное кольцо. Какая разница наблюдается сегодня! Недавно я проповедовал в некоторых самых больших церквях Северной Италии, Австралии, Швейцарии, Дании, Норвегии и Англии. И везде я встречал большое число членов, обильно украшенных драгоценностями, в том числе кольцами с драгоценными камнями. В Северной Америке почти та же ситуация. И аргумент, который часто приходилось слышать – драгоценные украшения уже не представляют проблему.

Я не намерен осуждать тех членов, которые носят кольца с алмазами и другими драгоценными камнями. По своему опыту я знаю, что многие из них весьма искренны и не придают большего значения драгоценностям, которые носят. Они это делают, чтобы соответствовать социальному этикету. Они не видят необходимость снять этого «идола» — драгоценные украшения, и они готовы устранить его, когда они уразумеют принципы скромности, простоты и управления своими средствами.

Больше всего, я желаю показать, что Е. Уайт имела причину «глубоко чувствовать этот разрушительный процесс»[179] приспособления соответствия миру даже в таких мелочах, как простое обручальное кольцо. Это обозрение ношения обручального кольца в истории некоторых христианских церквей показало, как такие мелочи, как простое обручальное кольцо может открыть дверь к еще большему компромиссу, искушая людей носить и другие виды драгоценных украшений. [133]

Заключение

Вначале мы задали два вопроса: (1) Должны ли христиане носить обручальное кольцо? (2) Входят ли простые обручальные кольца в ту категорию неприемлемых украшений золотом и жемчугом, о которых упоминают апостолы Петр и Павел? Ради ответа на эти вопросы мы попытались проследить историю происхождения кольца – сначала в Древнем Риме, а затем в христианских церквах. То, что мы узнали из исторического обозрения, можно суммировать в пяти главных пунктах.

Во-первых, языческое происхождение кольца подтверждается мифологией и идолопоклоннической практикой. Придавая языческому символу святой христианский смысл, можно легко придти к мирскому значению самого символа. Подобное произошло в принятии христианами языческого дня Солнца, как дня Господня, который скорее стал просто выходным днем, чем святым.

Во-вторых, римляне применяли простое железное кольцо, чтобы соединить узами обручального обета двух любимых. Однако, мы находим, что простое железное обручальное кольцо вскоре сменилось украшенными золотыми кольцами, чтобы украсить все пальцы.

В-третьих, то, что произошло в языческом Риме, повторилось в христианской церкви. Мы нашли, что в раннем христианстве обручальное кольцо внедрялось в три этапа или стадии. На первом этапе – во времена апостолов – нет ни одного свидетельства о ношении обручального кольца. На втором этапе – во втором и третьем веках — носили лишь простое обручальное кольцо. На последнем этапе – III век – широко распространились все виды украшающих колец и драгоценных украшений.

В-четвертых, то, что случилось в христианской церкви – повторилось в современных деноминациях. Мы рассмотрели это на примере методистской и менонитской церквей. На первом этапе не было ни драгоценных украшений, ни обручальных колец. На втором этапе была сделана уступка – началось ношение обручального кольца. На последнем этапе эта уступка стала поводом для ношения разных драгоценных украшений, включая кольца с драгоценными камнями. [134]

В-пятых, то, что произошло в методистской и менонитской церквях, повторилось и в Адвентистской церкви. В точности подобный пример. На первом этапе, в начале адвентистского движения не носили никаких драгоценностей или обручальных колец. На втором этапе была сделана уступка для ношения обручального кольца только в тех странах где этот обычай обязателен. На финальном этапе уступка распространилась на членов церкви в Северной Америке. В результате многие стали носить драгоценные различные украшения, в том числе и кольца с драгоценными камнями.

Итак, урок истории очевиден. Как в Древнем Риме, так и в христианской истории, обручальные кольца оказали свое разрушительное влияние, побудив людей носить кольца и другие виды драгоценных украшений. Кажется, кольца проявляли почти фатальное влечение. Люди смогут настолько полюбить свое обручальное кольцо, что легко поддаются искушению увеличить число и «улучшить» стиль колец.

В свете этих открытии, каким должен быть ответ на первый вопрос: «Должны ли христиане носить обручальное кольцо?» Ответ: Христиане могут носить простое обручальное кольцо, если они могут это сделать с чистой совестью, в тех странах, чья культура считает ношение кольца обязательным. На второй вопрос: «Входят ли простые обручальные кольца в ту категорию неприемлемых украшений золотом и жемчугом, о которых упоминают апостолы Петр и Павел?» Ответ следующий: на протяжении истории простое обручальное кольцо не считалось украшением; но та же история учит нас, что простое обручальное кольцо оставалось таковым недолгое время. Простое обручальное кольцо превратилось в украшенные кольца, с драгоценными камнями.

Заключительное предостережение

Сегодня в культуре всех стран происходит быстрое изменение. Во многих западных стран древнее представление о браке как святом, нерушимом, пожизненном обете изменилось в новый мирской взгляд, согласно которого брак является социальным контрактом, который можно легко расторгнуть в суде. Воистину, развод более не является лишь американской боязнью. Он быстро распространился в наиболее развитых христианских странах. В результате, обручальное кольцо постепенно [135] потеряло свое значение взаимной верности «пока смерть не разлучит нас» и стало лишь простым украшением (а брачный обет потерял всякий смысл).

К тому же, людей более не удовлетворяет простое золотое обручальное кольцо; они желают иметь прекрасные кольца с алмазами или другими драгоценными камнями. Простое обручальное кольцо быстро становится реликвией прошлого. Это означает, что обручальные кольца становятся дорогим украшением, противореча Библейским принципам скромности и простоты. В свете этих склонностей, ношение обручального кольца может очень скоро стать неприемлемым для христиан даже в странах, где традиционно оно было признаком добродетели.

Многие настаивают, что драгоценные украшения, в общем, и кольца в особенности – являются вопросами меньшей значимости, которые не должны затмевать более важные вопросы. Я согласен. Христианство представляет из себя нечто большее нежели драгоценные камни и кольца. Вот почему они занимают в Библии весьма ограниченное место. Но с другой стороны, как Библия, так и история открывают, что любовь к драгоценным украшениям и их употребление имеют неизменный результат – духовный упадок и отступление. Поскольку обручальное кольцо имеет далеко меньшую значимость, почему не исполнять его верно и устранять всецело, если оно социально не обязательно? Почему нам вместо обручального кольца не носить «золотое кольцо, связывающее (нас) с Иисусом Христом, то есть иметь чистый и святой характер, истинную любовь, кротость и благочестие, которые являются плодами, растущими на христианском дереве, и их влияние будет распространяться всюду».[180]