От плача к блаженству

Нагорная проповедь Иисуса Христа известна нам как одно из важнейших обращений Сына Божьего к жителям земли. Место, где она прозвучала, иногда называют «горой благословений». Этот же эпитет в полной мере относится и к содержанию самой проповеди. Ее иногда называют сводом «правил счастливой жизни» или заповедями блаженства. Подобные слова формируют в сознании особенный, положительный настрой, предчувствие чего-то исключительно хорошего, благословенного, счастливого. Вместе с тем люди издревле замечали, что путь к звездам лежит через тернии. Эта поговорка — один из «осколков» исходящей свыше мудрости. А подлинным кладезем этой мудрости была и остается Нагорная проповедь Иисуса Христа.

В Евангелии от Матфея, главе 5, стихе 4 записаны слова Господа: «Блаженны плачущие, ибо они утешатся».

Что мы чувствуем, слыша человеческий плач? О чем мы думаем, видя плачущих людей? Человеку свойственно связывать плач, прежде всего, с чем-то печальным, болезненным, трагическим. И хотя слезы бывают вызваны радостью, такое чувство чаще всего следует за пережитыми трудностями и даже несчастьями. Как бы там ни было, плач — это и символ, и явь беды, страданий и горя. И за тысячи лет реакция людей не изменилась: когда нам больно, мы плачем. Все по-разному, но плачем все. Плач и счастье, похоже, нельзя совместить.

Но вот в наш мир, разделенный противоположностями и несовпадениями, прорывается Благая весть. И Христос воздвигает мост, соединяющий мир скорби с миром радости. Господь говорит: «Блаженны плачущие, ибо они утешатся». Это равносильно сообщению о спасательном трапе людям, терпящим кораблекрушение. И, узнав о нем, они бы спешно начали перебираться на борт спасательного судна. Христос показывает, что из мира плача есть путь в мир утешения. И этим путем надо воспользоваться.

Как же Иисус решается соединить несоединимое, совместить блаженство и плач? Ведь Он имеет в виду не только блаженство обретенного утешения, что вполне объяснимо. Но Он говорит еще и о блаженстве плачущих, приходящем в момент их скорби. Как это происходит?

Прибегнем еще раз к аналогии с гибнущим кораблем. На нем все, как в нашей жизни. Невзирая на то, что судно медленно уходит в пучину, обитатели многих кают не желают проливать слезы. Они требуют усилить громкость музыки и увеличить выбор яств на столе. Они настаивают на том, что корабль их жизни непотопляем, а если что и случится, то потомки найдут выход из затруднительного положения. Увы, им неведом плач, а их ложный оптимизм равносилен самоубийству. Они обречены, хотя внешне кажутся очень счастливыми. К ним применима своеобразная «антизаповедь»: несчастны радующиеся, ибо они безутешны будут. Поэтому Иисус обращается к нам со словами: «Блаженны плачущие, ибо они утешатся». И спасительным путем, на который указывают эти слова, надо воспользоваться.

Если заповедь о блаженстве плачущих отторгнуть от Христа, то она тут же теряет свое значение и смысл. Но если вернуть ее Тому, от Кого она изошла, и последовать за Ним в поиске объяснений, то сказанное начнет постепенно обретать отчетливые очертания и будет все более открывать нам свой великий смысл.

Писания Нового Завета вобрали в себя слово Самого Христа и слово о Нем. Но до того как Новый Завет обрел плоть письменной формы, он был явлен в Сыне Человеческом, в Его жизни и служении. Скорбящие узнавали во Христе Спасителя и они же обретали в Нем утешение. После вознесения Христа Его слово продолжило свою жизнь не только в уверовавших людях, но и в Евангелиях, а также в апостольских посланиях. Иисус остается с нами благодаря Своему слову. При этом важно помнить, что евангельское слово Христа стало продолжением откровений Божьих, адресованных человеку, не новым началом, а продолжением уже начатого. И в заповеди блаженства плачущих мы можем обнаружить продолжение мысли, прозвучавшей еще в Псалтири, задолго до прихода в мир Мессии.

Псалом 68 считается мессианским. В нем с особой прозорливостью предсказаны чувства грядущего Мессии и события, разворачивающиеся вокруг Него. Вот Мессия с печалью произносит: «Ненавидящих меня без вины больше, нежели волос на голове моей; враги мои, преследующие меня несправедливо, усилились; чего я не отнимал, то должен отдать» (ст. 5).

Затем Он обращается к Своему Небесному Отцу: «Да не постыдятся во мне все, надеющиеся на Тебя, Господи, Боже сил. Да не посрамятся во мне ищущие Тебя, Боже Израилев» (ст. 7).

Это не что иное, как молитва о силе для той битвы, в которую был вынужден вступить Христос. И далее, несколькими предложениями ниже, записано сетование о тяготах тех особенно суровых нескольких лет борьбы со злом, в которую превратилось Его служение.

«Ибо ради Тебя несу я поношение и бесчестием покрывают лицо мое. Чужим стал я для братьев моих и посторонним для сынов матери моей, ибо ревность по доме Твоем снедает меня, и злословия злословящих Тебя падают на меня» (Пс. 68:8-10).

Итак, за сотни лет до Голгофы перед нами со всей отчетливостью вырисовываются скорбные сцены распятия.

«Не скрывай лица Твоего от раба Твоего, ибо я скорблю… И дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусом» (Пс. 68:18, 22).

С потрясающей точностью в Евангелии описано исполнение этих предсказаний. Небесный Отец скрывает Свое лицо от Распятого, а чернь продолжает глумиться над Посланником небес…

Все именно так и происходило с Иисусом некоторое время спустя после того, как Он сказал: «Блаженны плачущие, ибо они утешатся». И вот теперь мы обратим особое внимание на стихи 11 и 21 этого псалма: «И плачу, постясь душою моею… ждал сострадания, но нет его, — утешителей, но не нахожу» (Пс. 68:11, 21).

Из этого пророческого псалма мы узнаем, что грядущий Мессия не найдет утешителей, когда будет нуждаться в утешении, когда Он Сам окажется в отчаянном положении. И зная о таком исходе своей короткой земной жизни, Иисус все же произносит: «Блаженны плачущие, ибо они утешатся».

Что же значит «блаженны плачущие», кто их утешит и возможно ли подобное? О чем думал Христос, произнося эту заповедь блаженства?

Утешением для страдающего Мессии должно было послужить, как сказано в псалме, сострадание людей. Но ожидания Христа, увы, не оправдались. А что же блаженного оказалось в плаче Его души? Может быть, и здесь тоже не было ничего обнадеживающего?

В том же псалме читаем: «Я буду славить имя Бога моего в песни, буду превозносить Его в славословии. И будет это благоугоднее Господу, нежели вол, нежели телец с рогами и с копытами» (Пс. 68:31, 32).

Распятие Христа стало Его последней земной песней, гимном неизъяснимой любви Божьей. Его жертва была самой нежелательной для Небесного Отца, ненавидящего кровопролитие. И в то же время она оказалась «благоугоднее Господу», чем все прочие жертвы. Она навеки утвердила величайшую славу Богу. И далее следует потрясающая строка из стиха 33: «Увидят это страждущие, и возрадуются. И оживет сердце ваше, ищущие Бога».

Иными словами, Писание призывает: посмотрите на Христа оком веры, и оживет сердце ваше, ищущие Бога.

Утешением для страдающего Мессии должно было послужить сострадание людей. И хотя Он не нашел его, блаженство в плаче души Христа все же было, и оно проявилось как ни с чем не сравнимая слава Богу. В Иисусе она обрела видимые очертания и стала ощутимой даже для самых черствых человеческих сердец.

«Иисус же, возгласив громко, испустил дух… Сотник, стоявший напротив Его, увидев, что Он, так возгласив, испустил дух, сказал: истинно Человек Сей был Сын Божий» (Мк. 15:37, 39).

Наверняка вам приходилось быть свидетелями или участниками подобной ситуации. Некие родители делают что-нибудь хорошее, приятное для своих детей, балуют их. Увидев это, их знакомый спрашивает: «Зачем вы так поступаете? Не слишком ли это хорошо?» Но родители спокойно отвечают: «Дело в том, что мы сами в свое время этого не получили, пусть теперь хоть наши дети порадуются, пусть у них будет то, чего нам не хватало».

Нечто подобное происходит и в жизни уверовавших во Христа. Господь открывает нам глаза на правду жизни, и мы скорбим, сознавая всю ее многосложность. Ведь недаром библейский мудрец заметил: «Кто умножает познания, умножает скорбь» (Еккл. 1:18). И вместе с тем Бог посылает утешение, которого Сам не получил от нас, от людей. Господь бескорыстно благословляет человечество и порой «балует» нас, но это не должно приводить к мысли, будто наш корабль теперь непотопляем. Пусть радости жизни послужат к радости и вызовут благодарность, но и не лишат памяти о том, что «блаженны плачущие, ибо они утешатся». А отказывающийся от «умной скорби» отказывается и от мудрости, и, в итоге, от спасения своей души.

В чем же блаженство плачущих людей? И что за утешение их ожидает? Может быть, здесь уместно вспомнить пророчество Христа: «И тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных» (Мф. 24:30)? Может быть, этот вселенский плач и станет величайшим исполнением заповеди Иисуса о блаженстве? Увы, нет.

Господь предостерегал Своих слушателей: «Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете» (Лк. 6:25).

Только Дух Святой, взывающий к сознанию и совести человека, может вызвать истинный блаженный плач духа человеческого. На практике заповедь Иисуса о плаче не так-то легко исполнить. Ведь она подразумевает внутреннюю открытость к благодати Божьей и даже определенное бесстрашие и решимость: не броситься в сторону, соприкоснувшись со скорбью, а пройти узкий путь до конца. Тем более, что далеко не всякий плач созидает человеческую душу, делаясь для нее блаженством. Ведь люди порой и от злости льют слезы.

Истинное блаженство плачущих открывается в способности оплакать свою духовную нищету, восскорбеть о ней и затем непременно обратиться к Богу с прошением восполнить недостаток. Именно этому нас снова учит Псалом 68. Владеющий всем и Всемогущий Сын Божий, став Сыном Человеческим, говорит устами псалмопевца: «А я беден и страдаю; помощь Твоя, Боже, да восставит меня. Я буду славить имя Бога моего…»(Пс. 68:30, 31).

Человек, оплакивающий свою духовную несостоятельность, как никто другой расположен искать Бога. В этом — его земное счастье. И оно будет полным, когда благословения Божьи обретут свое совершенное исполнение. А это, конечно же, совершится с пришествием Христа и началом вечности, о которой Господь сказал однажды: «И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло» (Откр. 21:4).

А пока «прежнее» не прошло, плач и пост души нам нужны. Ибо это здоровая реакция на болезнь, грех и смерть, от которых мы все еще страдаем. И нам, живущим в этом «прежнем», сострадает Сам Бог, знающий, в чем мы нуждаемся.

В главе 4 Евангелия от Матфея сказано: «И ходил Иисус по всей Галилее, уча в синагогах их и проповедуя Евангелие Царствия, и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях. И прошел о Нем слух… и приводили к Нему всех немощных, одержимых различными болезнями… и Он исцелял их. И следовало за Ним множество народа…» (Мф. 4:23-25).

Немощи и болезни служили к славе Божьей и открывали людям Бога во Христе, как ничто другое. И там, где потребность в Иисусе была особенно велика, Господь открывал нам о Себе то, что мы никогда не узнали бы при безоблачных обстоятельствах.

Иисус приходит в Вифанию, где несколько дней назад был похоронен Лазарь, Его добрый и преданный друг.

Окружающие заметили в глазах Христа слезы (см. Ин. 11:35). И вовсе не потому они появились, что смерть Лазаря так удручила Господина жизни. Христос знал, что достаточно Его слова или даже мысли, и смерть, теряя власть над своими жертвами, отступит прочь. Иисус восскорбел оттого, что оказался в гуще человеческой немощи и печали. Он сострадает нам и разделяет наши печали. И в те мгновения, наверное, только Господь понимал, что время скорби становится и временем блаженства для близких Лазаря. Ведь теперь они нуждались во Христе как никогда, и именно теперь они обретали величайшее утешение, утешение Жизнью, преодолевающей немощь и смерть. Более того, теперь их вера могла стать настолько прочной, что приобретала способность передаваться и другим.

В романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» есть впечатляющий эпизод. Родион Раскольников и Соня Мармеладова неожиданно для самих себя и даже как будто вопреки своим желаниям начинают читать Евангелие. Соня видит в Раскольникове собрата по несчастью, по пустоте жизни. Она искренне желает помочь ему, но ощущает свое полное бессилие. Она и не подозревает, что от нее, скорбящей о своих грехах, начинает исходить исцеляющая сила, которую подсознательно уже ощущает Раскольников, недавно совершивший убийство. Соня читает ему 11-ю главу Евангелия от Иоанна. Ее болезненное состояние вдруг приобретает удивительную духовную силу. Раскольников потрясен тем, что видит и слышит. Они оба начинают воскресать. Давайте и мы с вами погрузимся в чтение этого поразительного отрывка из книги великого писателя: «Раскольников обернулся к ней и с волнением смотрел на нее: да, так и есть! Она уже вся дрожала в действительной настоящей лихорадке. Он ожидал этого. Она приближалась к слову о величайшем и неслыханном чуде, и чувство великого торжества охватило ее. Голос ее стал звонок, как металл; торжество и радость звучали в нем и крепили его. Строчки мешались перед ней, потому что в глазах темнело, но она знала наизусть, что читала. При последнем стихе: «не мог ли Сей, отверзший очи слепому…» — она, понизив голос, горячо и страстно передала сомнение, укор и хулу неверующих, слепых иудеев, которые сейчас, через минуту, как громом пораженные, падут, зарыдают и уверуют… «И он, он — тоже ослепленный и неверующий, — он тоже сейчас услышит, он тоже уверует, да, да! Сейчас же, теперь же», — мечталось ей, и она дрожала от радостного ожидания.

«Иисус же, опять скорбя внутренне, проходит ко гробу. То была пещера, и камень лежал на ней. Иисус говорит: отнимите камень»…»

Затем Иисус творит молитву к Отцу.

«»Сказав сие, воззвал громким голосом: Лазарь! Иди вон. И вышел умерший, (громко и восторженно прочла она, дрожа и холодея, как бы воочию сама видела)

обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами; и лицо его обвязано было платком. Иисус говорит им: развяжите его; пусть идет.

Тогда многие из иудеев, пришедших к Марии и видевших, что сотворил Иисус, уверовали в Него».

Далее она не читала и не могла читать, закрыла книгу и быстро встала со стула.

— Все о воскресении Лазаря, — отрывисто и сурово прошептала она и стала неподвижно, отвернувшись в сторону, не смея и как бы стыдясь поднять на него глаза. Лихорадочная дрожь ее еще продолжалась. Огарок уже давно погасал в кривом подсвечнике, тускло освещая в этой нищенской комнате убийцу и блудницу, странно сошедшихся за чтением вечной книги».

Воскресший Лазарь стал предтечею Христова воскресения и образом всех уверовавших во Христа. Немощь и сила, печаль и радость, смерть и жизнь сходятся во Христе и преобразуются в утешение и блаженство. Это и есть опыт спасения, которым можем обладать и мы.

Подлинное блаженство жизни откроется тем, кто проникнется осознанием своей полной беспомощности в достижении праведности. И пусть это осознание вы-

зовет священный пост и плач наших душ. А затем давайте обратим свои взоры на воскресшего Христа, и узрим в Нем свое величайшее утешение, и выйдем из своих гробов навстречу Ему. Ибо Он вселяет в нас утешение спасением от безнадежности, утешение победой над бессилием перед грехом, немощью, болезнью и смертью. Господь утешает нас вечной жизнью, в которой не будет плача. Бог «отрет всякую слезу», и спасенные обретут нескончаемое счастье. И еще Господь наставляет: «Истинно, истинно говорю вам: вы восплачете и возрыдаете, а мир возрадуется; вы печальны будете, но печаль ваша в радость будет» (Ин. 16:20).

С плача начинается наша жизнь, плачем она и завершится. А все, что происходит между, — лишь короткая передышка, в течение которой мы силимся понять: в чем же состоит блаженство жизни? Христос напоминает нам: «Блаженны плачущие, ибо они утешатся».

Июль 2002

Идеал

Не говори, что жизнь — игрушка

В руках бессмысленной судьбы,

Беспечной глупости пирушка

И яд сомнений и борьбы.

Нет, жизнь — разумное стремленье

Туда, где вечный свет горит,

Где человек, венец творенья,

Над миром высоко царит.

С.Я. Надсон (1862-1887), фрагмент