Блаженны кроткие, или «Расскажи нам о небе…»

Мы вновь обращаемся к Нагорной проповеди. На этот раз перед нами третья заповедь блаженств. «Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю» (Мф. 5:5).

Чтение этой заповеди вызывает у нас два вопроса. О какой земле идет речь? И кто такие кроткие? Начнем со второго. Вряд ли стоит заострять внимание читателя на том, что слово «кроткие» практически вышло из употребления в современном русском языке. Это очевидно. Слово это для подавляющего большинства не несет в себе практически никакой информации. Более того, если мы хотим понять, о каких людях идет речь в этой заповеди, нам не поможет и «Толковый словарь живого великорусского языка» В. Даля. И все это по одной простой причине. Евангелист Матфей записал эти слова на греческом языке. А Христос, вероятнее всего, произнес их на арамейском языке, то есть языке, родственном языку большей части Ветхого Завета. Отсюда простой вывод: лучше всего обратиться к первоисточнику. Задача, на самом деле, не такая сложная, как может показаться на первый взгляд. А ее решение приносит подлинную радость понимания слов Господних.

Начнем мы с одного из самых популярных и доступных русскоязычному читателю библейских комментариев . Открыв его, находим следующее объяснение:

«В греческом «кроткий» — «праус», один из важнейших этических терминов. О кротости, «праотес», мы многое находим у великого греческого философа Аристотеля, который определял каждую добродетель как среднее между крайностями. С одной стороны, он ставил крайний избыток, а с другой — крайний недостаток, а посередине стояла добродетель, золотая середина. Так, например, одна крайность -расточительный, другая крайность — скряга, а посередине — щедрый человек.

Аристотель определяет кротость («праотес»), как середину между «оргилотес» (чрезмерный гнев) и «аоргезия» (чрезмерная незлобивость). «Праотес, кротость», как определяет ее Аристотель, — это золотая середина между слишком сильным гневом и слишком сильной беззлобностью». Потому возможен следующий вариант перевода: «Блажен тот, кто гневается, когда это уместно, и никогда не гневается беспричинно».

И далее автор продолжает: «Если мы спросим, когда можно гневаться и когда нельзя, то мы можем в качестве общего правила сказать, что никогда не нужно сердиться и гневаться из-за оскорблений и обид, причиненных нам лично; христианин не должен сердиться из-за этого, но часто нужно негодовать, когда обиды причинены другим людям. Эгоистический гнев — это всегда грех, а самозабвенный гнев может быть одной из величайших моральных движущих сил в мире».

Кроме этого, мы узнаем, что кротость для человека того времени означала умение владеть собой в любой ситуации, а также — скромность. Без последней невозможны ни познание, ни любовь, «ибо в основе любви лежит чувство своей недостойности». Скромный (кроткий) человек не тревожится мыслью о том, что, любя кого-то, он постоянно недополучает и слишком много отдает. Любовь для скромного — не бухгалтерия. Отдавать -радостно. Ну, и наконец, «без скромности не может быть подлинной религии, ибо каждая религия начинается с осознания нашей слабости и нашей потребности в Боге» (010) .

К Аристотелю, как и к другим комментаторам, несомненно, стоит прислушаться. Ведь для греческого языка он значит примерно то же, что Владимир Даль — для русского.

Однако философы и филологи сказали о кротости не все.

В главе 12 книги Числа мы находим уникальное для всей Библии, единственное в своем роде упоминание о кротости: «Моисей же был человек кротчайший из всех людей на земле» (Числ. 12:3). Выражение «кротчайший» подчеркивает, что при жизни Моисея ему не было равных в этом качестве. Следовательно, именно на примере его судьбы мы можем выявить библейское понимание кротости.

Типичные черты характера Моисея мы находим в той же главе. В самом ее начале читаем следующее: «И упрекали Мариам и Аарон Моисея за жену Ефиоплянку, которую он взял, ибо он взял за себя Ефиоплянку…» (Числ. 12:1). Мариам и Аарон были близкими родственниками Моисея, его братом и сестрой. Близкие люди всегда знают слабые места друг друга. Однако они упрекают своего брата за то, что известно абсолютно всем. Жена Моисея — «лицо» другой национальности. С точки зрения Мариам и Аарона, она — «не наша». Что же им не нравилось в эфиопке? Может быть, то, как она одевалась, ее юбка или прическа или ее акцент, или их раздражали какие-то другие присущие ей манеры. На эти вопросы мы уже не сможем ответить наверняка. Здесь важнее другое. Они упрекали не столько ее, сколько Моисея за его выбор. «И сказали: одному ли Моисею говорил Господь? не говорил ли Он и нам?» (Числ. 12:2). Близкие хорошо знают характер Моисея и поэтому не боятся упрекать его. Логика обвинителей такова: раз у Моисея такая жена, то он явно стал хуже, чем был прежде. Но это вовсе не так. Моисей стал кротчайшим. А вот родственники, братья и сестры, этого изменения не уловили. Какова же реакция Моисея? Самая кроткая. За него отвечает Бог. Почему вступается Господь за этого человека? Потому что Моисей не завоевывал свой авторитет, его даровал ему Бог. Его избрал Господь, хотя Моисей поначалу сопротивлялся и не хотел брать на себя такую ответственность за окружающих. Он даже ссылался на свой очевидный речевой недостаток. И все же Моисей стал глашатаем Божьим. В тот момент Господь защитил Свое отношение к Моисею.

«Устами к устам говорю Я с ним, и явно, а не в гаданиях, и образ Господа он видит; как же вы не убоялись упрекать раба Моего, Моисея?» (Числ. 12:8).

Бог вступается за Моисея, будучи уверен, что он не станет спорить с глупыми обвинениями. Ведь он — кротчайший. Господь Бог также не намерен спорить с глупостью. Но Он, в отличие от Моисея, силен помочь обвинителям признать свою недалекость. И посмотрите, как Создатель любит Мариам и Аарона. Он идет на крайние меры ради осознания последними своей ошибки.

«И воспламенился гнев Господа на них, и Он отошел» (Числ. 12:9).

Когда Господь гневается, Он отходит. И тогда может случиться все.

«И облако отошло от скинии, и вот, Мариам покрылась проказою, как снегом. Аарон взглянул на Мариам, и вот, она в проказе. И сказал Аарон Моисею: господин мой! не поставь нам в грех, что мы поступили глупо и согрешили; не попусти, чтоб она была, как мертворожденный младенец, у которого, когда он выходит из чрева матери своей, истлела уже половина тела» (Числ. 12:10-12).

Аарон честно признается: «Мы поступили глупо и согрешили». На честное признание у Бога всегда есть ответная милость.

«И возопил Моисей к Господу, говоря: Боже, исцели ее!» (Числ. 12:13).

Моисей немногословен. Впрочем, не обилием слов Всевышний измеряет значимость наших прошений. Страшная болезнь по воле Божьей оставляет Мариам через неделю. Она становится вновь здорова и не только телом. Эта неделя стала ко всему прочему педагогической, воспитательной мерой. Она помогла всем участникам конфликта восполнить нехватку кротости. Ведь спор этот разгорался на глазах у многочисленного народа, ожидавшего, как разрешат свой конфликт руководители.

«И пробыла Мариам в заключении вне стана [по причине проказы] семь дней, и народ не отправлялся в путь, доколе не возвратилась Мариам» (Числ. 12:15).

Пройдя через это испытание, они продолжили свой путь.

Что же узнали мы о Моисее из 12-й главы книги Числа? Моисей близок Богу и далек от пустых склок. К тому же он незлопамятен. И все же эта глава не дает исчерпывающего объяснения тому, что имел в виду Христос, сказав: «Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю».

Читая далее книгу Числа, в 20-й главе мы находим следующую историю. Народ израильский движется по пустыне Син и разбивает стан в местечке под названием Кадес. Вскоре начинает ощущаться нехватка воды. Люди ропщут. И, конечно, опять во всем, по их мнению, виноват Моисей. Впрочем, теперь вину он делит с Аароном. И это означает, что Аарон также изменился в лучшую сторону. Вот как в Библии описано возмущение народа, обвиняющего своих священников: «Зачем вы привели общество Господне в эту пустыню, чтобы умереть здесь нам и скоту нашему? И для чего вывели вы нас из Египта, чтобы привести нас на это негодное место, где нельзя сеять, нет ни смоковниц, ни винограда, ни гранатовых яблок, ни даже воды для питья?» (Числ. 20:4, 5).

В свою очередь, Моисей и Аарон обращаются с трепетным вопросом к Богу: что делать? Господь немедля отвечает: «Возьми жезл и собери общество, ты и Аарон, брат твой, и скажите в глазах их скале, и она даст из себя воду: и так ты изведешь им воду из скалы, и напоишь общество и скот его» (Числ. 20:8).

Теперь обратите внимание на последовательность действий Моисея и на то, в какой момент он становится неточным в исполнении слов Божиих.

«И взял Моисей жезл от лица Господа, как Он повелел ему. И собрали Моисей и Аарон народ к скале, и сказал он им: послушайте, непокорные, разве нам из этой скалы извести для вас воду? И поднял Моисей руку свою, и ударил в скалу жезлом своим дважды, и потекло много воды, и пило общество и скот его» (Числ. 20:9-11).

Моисей в порыве чувств увлекается и делает то, чего Бог не велел. Более того, он делает неправильно то, что Господь повелел. И опять Бог не медлит с ответом на неверные действия Моисея и Аарона: «И сказал Господь Моисею и Аарону: за то, что вы не поверили Мне, чтоб явить святость Мою пред очами сынов Израилевых, не введете вы народа сего в землю, которую Я даю ему» (Числ. 20:12).

А вот теперь попытайтесь на мгновение представить себя на месте Моисея. Большую часть своей жизни вы верой и правдой служили Богу. Вы много натерпелись и стали мудрее. Это заметили не только люди. Раньше других это отметил Бог. Он неоднократно отзывался о вас, как о человеке на редкость посвященном. Десятки лет вы провели в неустанных трудах, приближая день вступления в землю обетованную. Она часто снилась вам. Земля, залитая солнцем и дышащая благополучием. Вы видели над собой небо этой земли. Вы наблюдали за тем, как ваши внуки беззаботно бегали по земле, к которой вы шли всю жизнь. Как хорошо, что им не придется пережить всего того, через что довелось пройти вам! Минуло много лет. Вы считали дни. Седина покрыла вашу голову, а морщины — лицо. Память наполнена благословенным опытом прошлого. Вы с уверенностью смотрите в будущее. С вами Бог. Вот-вот осуществятся лучшие надежды и мечты всей жизни. Однако незадолго до вхождения в землю обетованную вы все же совершаете одну-единственную ошибку: ведете себя явно некротко. Всего один раз. И моментально тем самым зарабатываете себе приговор: вы не войдете в обещанную вам землю. Точка.

Какой будет ваша реакция? Горечь? Обида? Боль? Возмущение?

Сколь верны слова Христа о том, что «кроткие наследуют землю», столь же верно и обратное. Некроткие не наследуют землю.

Моисей, потрясенный полученным приговором, весь превращается в немой вопрос: как же так? Неужели это бесповоротно? Увы. И как повел себя Моисей, услышав эти страшные слова?

Может быть, все происходило так? Он бросился в храм, ворвался в Святое Святых, схватил скрижали завета и разбил их. Ведь однажды он уже разбивал их. Затем он выбежал во двор храма и на глазах у перепуганной толпы закричал: «Я так и знал, что все этим кончится! Я всегда думал, что исход из Египта — это авантюра! Мы все умрем в этой проклятой пустыне! О, как же жесток Бог!» А затем Моисей, подобно падре из знаменитого романа Э.Л. Войнич «Овод», начинает кружиться в исступлении, возносит кулаки к небу и кричит то ли Богу, то ли народу: «Пейте все мою кровь!..» Наконец он лишается рассудка и замертво падает наземь, а его бездыханное тело продолжает выражать неимоверное возмущение…

Однако не пугайтесь. На самом деле все было гораздо… страшнее.

«И взошел Моисей с равнин Моавитских на гору Нево, на вершину Фасги, что против Иерихона, и показал ему Господь всю землю… И сказал ему Господь: вот земля, о которой Я клялся Аврааму, Исааку и Иакову, говоря: «семени твоему дам ее»; Я дал тебе увидеть ее глазами твоими, но в нее ты не войдешь. И умер там Моисей, раб Господень, в земле Моавитской, по слову Господню; и погребен на долине в земле Моавитской против Беф-Фегора, и никто не знает места погребения его даже до сего дня… И не было более у Израиля пророка такого, как Моисей, которого Господь знал лицом к лицу» (Втор. 34:1, 4-6, 10).

Моисей стоял на вершине и смотрел в прекрасную даль. Он видел цель своей жизни. Далеко у горизонта небо соединялось с землей. А перед ним простирался обещанный Богом рай. Это была его земля. По обветренному, иссеченному глубокими морщинами лицу стодвадцатилетнего пророка покатились слезы. Только теперь он понял, как желал эту землю. И только теперь он осознал, как сильно любил своего Бога…

Кто же тот человек, считающийся кротким?

Это человек, доверяющий воле Бога и следующий ей. Кроткие люди всегда чутко относятся к воле Бога. Они открывают для воли Всевышнего свое жизненное пространство. Они позволяют Господу главенствовать в их личном жизненном пространстве. Кроткие — это люди воли Отца Небесного. Об этом умолчали знаменитые философы. Между прочим, Аристотель не верил даже в саму возможность общения между Богом и человеком, не говоря уже о следовании Его воле. В своих сочинениях он писал, что Бог настолько велик и самодостаточен, что Он даже не знает о нашем существовании.

Что же случилось с Моисеем? Ведь он был кротчайшим. Остался ли он таковым?

Кроткому человеку, между тем, свойственны и земные слабости, ошибки, отступления. Но, несмотря на это, в нем вновь и вновь возникает и воплощается неутомимая потребность опять и опять подчинять себя воле Божией.

Да, Моисей не вошел в «землю обетованную». Он умер на одной из палестинских возвышенностей, лишь немного не дойдя до желанной цели. Бог поступил, как сказал, справедливо. Однако Моисей все же наследовал «новую землю». Его могилу, его тело не смогли найти, невзирая на все старания. Моисей был воскрешен, и Сам Господь ввел его в вечность. Бог поступил милостиво. Таков наш Создатель. И было бы глубочайшей ошибкой разделять в Боге справедливость и милость.

Что представляет из себя «земля», в которую все-таки вошел Моисей?

В маленьком новозаветном послании апостола Иуды есть такие слова: «Михаил Архангел, когда говорил с диаволом, споря о Моисеевом теле, не смел произнести укоризненного суда, но сказал: «да запретит тебе Господь»» (Иуды 9).

«Михаилом Архангелом» апостол именует Бога Сына, то есть Христа. Из этих слов мы узнаем о некоем мистическом споре Иисуса Христа с сатаной. Его предметом была участь Моисея. По всей видимости, дьявол настаивал, чтобы Моисей оставался в могиле. Моисей согрешил, нарушив волю Божью. И если Люцифер, однажды согрешив, стал дьяволом и был изгнан с неба, соответственно и Моисей, согрешив, не имел право быть воскрешенным и допущенным на небо. По соображениям сатаны, этого требовала Божья справедливость. Дьявол сумел разделить справедливость и милость Бога. Иисус лишь ответил: «Да запретит тебе Господь». Что же произошло дальше?

В Евангелии от Луки мы находим описание случившегося с Иисусом в один из великих дней Его земной жизни: «…Взяв Петра, Иоанна и Иакова, взошел Он на гору помолиться. И когда молился, вид лица Его изменился, и одежда Его сделалась белою, блистающею. И вот, два мужа беседовали с Ним, которые были Моисей и Илия; явившись во славе, они говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме» (Лк. 9:28-31).

Иисусу надлежало вскоре идти в Иерусалим. Там Его предадут и осудят на распятие. Теперь же Он молится. Ему необходима сила свыше для осуществления столь многосложной миссии. Небесный Отец, отвечая на молитву, посылает вестников. Один из них — Моисей, которые говорит с Сыном Божьим об исходе! Нет, не из Египта, где когда-то правил фараон, а об исходе из мира греха, в котором правит дьявол. В Иерусалиме Христос столкнется с правлением дьявола. Там же возникнет первая и могучая христианская церковь. Так духовно разделится этот город на старый и новый Иерусалим. За Моисеем из Египта пошли евреи и желавшие того египтяне. За Иисусом пойдут христиане всех национальностей, пожелавшие исхода из греха.

Итак, Моисей жив. Он был воскрешен. И он вошел в небо.

В молитве Христа «Отче наш» есть такие слова: «Да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе» (Мф. 6:10). Наступление Царства Божьего на земле подразумевает воцарение на земле воли Божьей в той же полноте, что и на небе. Моисей наследовал не ту «землю обетованную», но другую, лучшую, ту, где безраздельно правит воля Божья, столь дорогая для всех христиан. Скоро, говорит Библия, очень скоро небо и земля воссоединятся. Мир, в котором мы ныне живем, восстановлению не подлежит. Его ожидает пересотворение. Бог совершает исход верующих, тех, кто жизнью своею следуют за Христом. Наша обветшавшая Земля будет переплавлена и сбудется пророчество апостола Иоанна: «И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет. И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего. И услышал я громкий голос с неба, говорящий: се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их. И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло. И сказал Сидящий на престоле: се, творю все новое. И говорит мне: напиши; ибо слова сии истинны и верны» (Откр. 21:1-5).

«Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю».

Вся земная жизнь Иисуса была ежедневным выбором в пользу согласия с волей Божьей. В Гефсиманском саду Он снова искал верный путь: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем, не как Я хочу, но как Ты… Еще, отойдя в другой раз, молился, говоря: Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет воля Твоя» (Мф. 26:39, 42). И вот все решилось. И взошел Иисус на гору Голгофу, на вершину горы, что против Иерусалима, и предстала Его взору земля, к которой некогда стремился Моисей и которая теперь не приняла Своего Создателя. Иисус видит разделившиеся небо и землю. Он соединяет их Собой. Мрак сгущается над вершиной горы и покрывает кресты. Иисус уже не различает ни земли, ни неба. Он не восходит на небо, к которому шел всю жизнь и звал Своих учеников. Заботливые руки друзей бережно вносят Его бездыханное Тело в могильную пещеру. Пройдет совсем немного времени, и Его уже не смогут там найти.

Такова трудная, но славная участь кротких. Апостол Иоанн в пророческих видениях наблюдал великое множество спасенных, которых никто не мог перечесть. Это были кроткие, они «пели песнь Моисея» (см. Откр. 15:3), и всем им предстояло наследовать новую землю. И только они наследуют ее.

Земля станет новой потому, что на ней воцарится небо. Небо же станет новым потому, что к нему, наконец, присоединится земля. И тогда Царство Божье утвердит свою нескончаемую историю, в которой грех не повторится никогда. Это будет царство кротких, то есть царство, в котором воля каждого обретет себя в необъятной, как небо, праведной воле Бога.

***

Несколько лет тому назад, в Москве, на одном из церковных богослужений, мне довелось услышать проповедь Марка Финли. Сегодня я уже не все помню из той проповеди. Но я никогда не забуду услышанное в тот день. Ниже я попытаюсь пересказать поразившую меня историю по возможности точно (незначительные расхождения возможны лишь во второстепенных деталях). Для удобства чтения пересказ пойдет от первого лица. Надеюсь, вы также не сможете забыть прочитанное.

Итак, пастор Финли поведал следующее.

Несколько лет назад, переехав жить в другой город, я узнал, что там открыт особый детский приют. Все его обитатели оказались там по весьма печальной причине. Каждый из них имел тот или иной серьезный физический недостаток, но почти все они были с совершенно нормальной психикой. Кто-то из них страдал церебральным параличом, у кого-то от рождения бездействовала рука или была уродлива нога. Кто-то совершенно не мог ходить и передвигался лишь на инвалидной коляске. У кого-то был поражен речевой аппарат и ребенок объяснялся знаками. Это была небольшая группа ребят, но сколько болезней они в себе носили.

Я, как пастор, решил посещать этот приют и оказывать посильную помощь как служащим, так и его маленьким обитателям. Было решено, что мне будет предоставлена возможность пообщаться с детьми, которых специально для этого соберут вместе. Мне искренно хотелось поддержать их. Но о чем повести эту беседу? Помолившись, я решил, что темой нашей первой встречи будет разговор о небе.

Наконец, оказавшись перед своим слушателями, я представился, сказал, что я пастор, и вдруг смутился. Разве есть такие слова, которыми можно их поддержать? Собрав волю в кулак, я начал говорить. Я рассказывал им о том, как сильно Бог любит их. Несчастье, которое постигло их, лишь временно. Настанет день, и Господь подарит им небо, новую землю. Там все будет по-другому. Не будет болезней и страданий. Там все будет лучше. Только нужно очень полюбить волю Божью о нас, которая обязательно приведет к новой земле, к небу.

Мне показалось, что дети были внимательны и приняли меня. Через несколько дней я снова пришел к ним. Теперь я решил говорить с ними на другую тему. Однако, завидев меня, они наперебой стали кричать: «Пастор, пастор, расскажи нам о небе!»

Удивившись, я воскликнул: «Но ведь я рассказывал вам о небе в прошлый раз!»

В ответ они еще настойчивей зашумели: «Расскажи нам о небе!»

«Ну хорошо», — согласился я. Открыв Библию, я пересказал им многие места Писания, где говорится о небе, а некоторые отрывки просто прочитал. Они были удивительными слушателями.

Через несколько дней я опять был у них. Я приготовился рассказать им о том, как важно помогать друг другу. Но уже издали услышал знакомую мне просьбу: «Пастор, пастор, расскажи нам о небе!»

«Но ведь я рассказывал вам о небе уже два раза!»

В ответ — отчаянный протест: «Расскажи нам о небе!»

«Ну, что ж, слушайте. Жизнь на небе. Это такое счастье! Придет день, и этот счастье станет вашим. Вот ты, Моника (я уже знал многих ребят по имени), у тебя не действует рука, а вторая не всегда слушается тебя. Но на небе ты будешь рвать цветы обеими руками. А потом возьмешь ими букет и подаришь его друзьям. У тебя, Джимми, ноги не действуют, как следует, и тебе нелегко ходить. На небе ты даже и не вспомнишь об этих трудностях. Ты будешь бегать наперегонки со своей любимой собакой. Она не будет поспевать за тобой. Марта, ты всегда так внимательно меня слушаешь и молчишь. На небе у тебя будет прекрасный звонкий голос. Ты будешь петь лучше всех на свете». Я говорил о каждом из них. Их лица были не по-детски задумчивы. Чувствуя, что мне трудно сдерживать свои эмоции, я, наконец, умолк. Затем я сказал им, что в следующий раз приготовлю для них другую, очень интересую тему, а они должны пообещать мне все внимательно выслушать. А о небе я рассказал уже все. Затем я попрощался и быстро ушел.

В следующий раз они спокойно ожидали меня. Я бодро начал свой рассказ. Но вскоре мне показалось, что дети терпеливо ждут, когда я умолкну. Они смотрели в разные стороны, не выражая при этом никакого интереса. Я остановился и вопросительно посмотрел на ребят. После мучительной паузы, один из них поднял голову, виноватыми глазами посмотрел на меня и тихо произнес: «Пастор, расскажи нам о небе…»

Христос пришел на нашу землю и рассказал нам о небе. Он принес с Собой первое ощущение неба. Он заронил его в нас. Хорошо сказал об этом поэт Надсон: Мой Бог — Бог страждущих, Бог, обагренный кровью, Бог-человек и брат с небесною душой…

Рассказы о небе не утомляют возлюбивших грядущее Царство Христа. Рассказы о небе не утомляют кротких. Их не страшит, что не все надежды осуществляются на этой земле. Они навсегда пленены чудом благой воли своего Создателя. Он освободит их от власти греха, тлена и смерти. Иисус пришел поведать людям о новой земле, подобной небу. Ибо на ней будет царить воля Божья. И Христос твердо намерен дать эту землю и это Царство тем, кому дорога воля Бога. Ибо только она делает людей по-настоящему кроткими, а значит, свободными от зла и волевыми в добре. Только воля Отца нашего Небесного делает землю новой, и она навсегда будет отдана кротким.

Блаженны кроткие, ибо они наследуют новое небо и новую землю, на которых обитает правда.

15 сентября 2000

***

Смотри, смотри на небеса,

Какая тайна в них святая

Проходит, молча и сияя,

И лишь настолько раскрывая

Свои ночные чудеса,

Чтобы наш дух рвался из плена,

Чтоб в сердце врезывалось нам,

Что здесь лишь зло, обман, измена,

Добыча смерти, праха, тлена,

Блаженство ж вечное — лишь там.

А.Н. Майков (1821-1897)

(010) Баркли У. Толкование Евангелия от Матфея: В 2 т. Б.м.: ВСБ, 1986. Т. 1.С. 96-98.