Глава 3

1. Сын мой! наставления моего не забывай, и заповеди мои да хранит сердце твое. Это увещевание нельзя назвать суровым повелением. Сын мой. Это нежный голос нашего Отца, обладающий удивительной способностью убеждать. Сначала Отец повелел нам искать мудрость, теперь Он призывает во всем руководствоваться мудростью: «наставления моего не забывай». Речь здесь идет о намеренной забывчивости сердца человеческого (Прит.2:17; Пс.9:17; 10:4), а не просто о провале в памяти.

Сердце твое. Как ковчег завета хранили в скинии, так и мы должны хранить заповеди Божьи в сердце (Прит.4:4; Втор.11:18; Ис.51:7).

Поистине, только Божьи законы могут жить в сердце. Приятное Богу повиновение начинается с сердца. Оно первым уходит от Бога, но и возвращается к Нему быстрее всего. Это основополагающий принцип (Прит.4:23; Рим.6:17). Если вера живет не в сердце, она бессмысленна. Даже если вера побуждает вас выполнять тысячи религиозных церемоний, в этом нет пользы (Ис.5:24). Даже если бы вы совершали доброе дело каждую секунду, но сердце ваше не ожило настолько, чтобы мочь хранить Божьи заповеди, упрек «к чему Мне множество жертв ваших?» (Ис.1:11) будет звенеть у вас в ушах. Радость и усердие в выполнении Божьей воли проистекают из Божьей благодати, действующей в сердце.

2. Ибо долготы дней, лет жизни и мира они приложат тебе. На нас возложена обязанность слушаться, и мы только выигрываем, исполняя ее. Наградой за повиновение от всего сердца становится долгая и счастливая жизнь — лучшее, что может быть дано нам на земле (Пс.33:13—14). Праведным обещана долгая жизнь, и это обещание может исполниться как в небесной, так и в земной жизни — как угодно будет Отцу.

3. Милость и истина да не оставляют тебя: обвяжи ими шею твою, напиши их на скрижали сердца твоего. Здесь милость и истина[4]представлены как основа нашего спасения. Эти две добродетели должны всегда сопутствовать друг другу. Ф. Тэйлор писал: «Если нет одного, второе теряет свое достоинство. Человек может быть милосердным к бедным и неверным Богу. Он может быть верным, но не иметь любви в сердце». Епископ Сандерсон сказал в одной из своих проповедей: «Как блистающий бриллиант добавляет и блеска, и ценности золотому кольцу, так эти две добродетели — любовь и верность — умножают славу венцов величайших из царей».

Но этими добродетелями нельзя пользоваться лишь время от времени — они не должны оставлять тебя. Как драгоценностями, ты должен обвязать ими шею свою (Прит.4:21; 7:3; Втор.6:8). Ты должен написать их не на камне, а на скрижалях сердца своего (Прит.7:3; 2Кор.3:3).

4. И обретешь милость и благоволение в очах Бога и людей. Бог ничего нам не должен. Однако служение Богу не напрасно. Мы можем убедиться в истинности этого стиха, если посмотрим на пример Иосифа, находившегося в Египте (Быт. 39:2—4, 21—23; 41:37-43), Давида, попавшего в семью Саула (1Цар.18:5, 14—16), и первых христиан, имевших уважение окружающих их людей (Деян.2:44—47). Есть ли лучшая защита от упреков и порицания, чем благочестие? Есть ли что-либо более угодное Богу и полезное для Церкви (Рим.14:16—19)? Писание указывает на связь между благоволением Бога и любовью к людям. Так было в жизни святого Младенца (Лк.2:52).

5. Вера в промысел, обещания и благодать Отца — это путеводная звезда для чада Божьего. Эта надежда — не просто согласие просветленного ума, но упование всем сердцем твоим. Это детская, непоколебимая уверенность в отцовской мудрости, верности и любви. Он есть сама истина. Поэтому Он хочет, чтобы мы дерзали ловить Его на слове и испытывали бы Его верность до самого конца.

Но наша надеждадолжна быть не просто полной, но и исключительной. Рядом с ней не может существовать иной уверенности, упования на плоть (Флп.3:3). Со всей своей гордыней человек нередко чувствует, что ему нужно на что-то положиться. Будучи падшим существом, он естественным образом опирается на разум свой и на себя самого. Человеческая сила — его кумир. Его разум — его бог. Многие люди предпочли бы безнравственность бесталанности. Такова история человека, начиная с грехопадения; таков прискорбный грех каждого человека, сотворенного Богом. Не следует ли нам называть его грехом юности? Действительно, редко увидишь юношу, покорного старшему (1Пет.5:5). Когда кто-то ищет совета, то разве не для того только, чтобы подтвердить самому себе то, что уже решил?

Отказывающиеся полагаться на разум свой — это те, кто надеется на Господа. Ибо они уповают на Его силу, используя ее в качестве светильника для поиска своего пути. Христианин на коленях, отбрасывая разум свой, признает, что он совершенно неспособен найти путь сам. Но посмотрите на его поведение. Он прилагает усилия для того, чтобы усовершенствовать свой разум. Он добросовестно следует советам разума. Таким образом, вера укрепляет его силу, а не разрушает.

Ясно, что мы обязаны не пренебрегать своим разумом, а лелеять его и с усердием воспитывать. В мире, наполненном знаниями, невежество — это плод лености. Поэтому не полагайся на разум свой, а надейся на Господа всем сердцем твоим. Самоуверенность — глупость (28:26), мятеж (Иер.2:13; 9:23) и погибель (Быт.3:5—6; Ис.47:10—11). «Великая глупость, которую может совершить человек, подвергнувшийся испытанию, — как верно подметил доктор Оуэн, — состоит в том, что он полагается на свой разум и мудрость. Каков результат такого поведения? Когда, переживая испытания, мы советуемся только со своим разумом, слушаем лишь свой рассудок — даже если предлагаемые советы хороши — мы отказываемся от жизни по вере. Скорее всего, полагаясь на советы, которые дали себе сами, мы потерпим поражение».

6. Далее необходимо заметить, что наша надежда должна быть постоянной: во всех путях твоих познавай Его. Делайте один шаг за раз, убеждаясь, что каждый из них направляет сам Бог. Всегда составляйте свои планы в полном уповании на Бога. Вера в то, что мы можем выполнять обычные дела повседневной жизни без Божьего руководства, равносильна самообожествлению. Бог любит, когда к Нему обращаются за советом. Посему несите все свои трудности Ему. Прежде чем обратиться за советом к другу, посоветуйтесь с Богом.

Во всех путях твоих. То есть и в повседневных заботах, и в серьезных проблемах. Пусть Бог будет во главе всех наших дел, земных или вечных. Можно обрести непередаваемый мир, если принести Богу то, что кажется мелочным даже для поверки близкому другу. Именно так Авраам почитал Бога. Где бы он ни разбивал свой шатер, он всегда строил Ему жертвенник (Быт.12:7; 13:18).

И Он направит стези твои. Если мы станем приходить к Господу каждое утро, подлинно смиряясь, признавая, что не знаем, как устроить свой день, свет снизойдет на нас. Мы не ищем нового откровения или знамений. Изучайте Слово молитвенно, замечая, как Божий Дух проливает на него свет. Убедитесь в том, что ваша воля готова двигаться в направлении, указанном Богом. Дело, о котором тщательно помолились, никогда не принесет сожаления.

7. Это осуждение самонадеянности тесно связано с предыдущими стихами. Человек, считающий себя мудрецом в глазах своих, — это тот, кто полагается на свой разум. Подобная мудрость — скорее глупость и самообман. Даже человек, не считающий себя христианином, посмел заявить: «Полагаю, многие бы достигли мудрости, не думай они, что уже ее достигли» (Сенека). Отбросьте подальше такую мудрость и обретите подлинную — «бойся Господа и удаляйся от зла». Страх перед Богом и боязнь согрешить взаимосвязаны (14:27; 16:6; Быт.39:9—10; Неем.5:15; Иов.28:28). Человек, чтящий Бога, ненавидит грех, испытывает к нему отвращение, избегают его (Рим.7:18—24). Грех еще живет, но он обречен на смерть (Рим.6:6). Он цепляется к чаду Божьему, но сердце верующего будет избегать его. Грех часто служит причиной заболевания тела, а душа болеет из-за него постоянно.

8. Упражнения в самоотречении и благочестивой дисциплине будут здравием для тела твоего и оживят душу.

9. Человек мирской посчитает, что такое правило трудно воплотить в жизнь. Но для раба Божьего отложить часть своего имения, назвав ее «Господней», — большая честь.

Жертвованием начатков всех прибытков народ Божий признавал Божье искупление из Египта (Исх.13:12—13; Втор. 26:1—10). Разве можем мы, искупленные от греха, сатаны, смерти и ада, отвергнуть это правило? Епископ Холл заметил однажды: «Хороши же мы, думающие, что наше имение только нам и принадлежит, тогда как мы обязаны Богу самими собой».

Мы должны самоотверженно чтить Господа, а не себя (1Пар.29:14—16; Мтф. 6:1—4). Не сомневайтесь, Бог одобрит наши действия: «Я прославлю прославляющих Меня» (1 Цар. 2:30).

11. Благоденствие и злоключения — две стороны нашего нынешнего существования. Но как бы ни складывалась наша жизнь, мы должны чтить Господа. Если благоденствуем, мы можем чтить Его посвящением своего имения (ст. 9—10). Если бедствуем, мы можем смирять себя и радоваться тому, что Господь посылает. Епископ Патрик писал: «Если благоденствуете — ожидайте наказания; если так определил Господь, не позволяйте себе сомневаться в Его благодатном провидении». В такое время мы лучше всего понимаем, что Господь — наш Отец. Как замечательно, когда тебя называют «сын мой» в любое время, но это особенно приятно тогда, когда мы переживаем Божье наказание.

Порочность наша наиболее очевидна и добродетели наши наиболее несомненны именно тогда, когда нас наказывает Господь. Нам нужно это наказание, как хлеб насущный. Дети Божьи остаются детьми Адама с адамовыми своеволием, гордыней и непослушанием.

Перенося наказание, мы особенно нуждаемся в Божьей благодати, чтобы не ожесточиться и не отчаяться. Некоторые отвергают Божье обличение, другие падают под его тяжестью. Но вы не давайте места ни малодушному унынию, ни беспокойному нетерпению.

12. Но эти правила подразумевают не только самоотречение. Вместо того чтобы сетовать на Божье обличение, мы должны радоваться ему. Помните, что нас наказывает Отец. Поэтому не станем тяготиться Его упреками, а лучше возьмемся за Его обличающую руку и изольем свою душу в Его сердце. Поцелуем жезл наказующий. Признаем, что, смиряя, Он обогащает. Бог являет нам больше благодати, когда протягивает руку помощи в час испытаний, чем когда просто избавляет от них.

Наказание от Господа больше похоже на наказание в семье, а не в школе и тем более не в тюрьме. Господь исправляет Своих детей и не относится к ним как к преступникам. «Люблю трость моего Небесного Отца! — восклицал благочестивый Флетчер. — Какие нежные удары чувствую я, а заслужил такие тяжкие». А епископ Холл однажды молился так: «Боже, ничего я не понял в Твоей благодати, если не научился быть довольным Твоим наказанием». Во время наказания мы учимся больше ценить Христа.

13. Кто же не восторгается этим блистательным видом счастья? Но мудрость мира сего не может предложить нам его (Еккл.1:18). Блажен человек, который снискал мудрость там, где он, возможно, менее всего ожидал ее встретить, — в наказании от Господа. Давид понял, что «Божий исправительный дом был школой наставления» (Трэпп). Молитвенное усердие обеспечивает успех в поисках мудрости (2:1—6). Человека мудрого от природы можно считать глупцом, когда дело касается мудрости небесной. Но человек, усердный в молитве, приобретает разум.

14. Здесь мудрый Соломон, обладавший и золотом, и серебром, говорит о лучшем приобретении.

15. Здесь говорится о поиске драгоценной жемчужины, самом драгоценном камне (Мтф. 13:45—46; 23:23; см. также Флп.3:4—8). Не пережить вам полного счастья, если разум не будет поглощен этим поиском. Человек сомневающийся никогда не найдет эту драгоценность. А решительность и настойчивость смогут завоевать награду.

16. Долгоденствие — в правой руке ее, а в левой у нее — богатство и слава. Обратите внимание, как эта небесная царица одаривает своими благословениями. Правая рука ее дает обещание благословения в обоих мирах (ст. 2; Пс. 90:16; 1Тим.6:8). Она обещает глубокое наслаждение благополучием в мире (1Тим.6:17) и еще более возвышенную радость, полученную от служения Господу и Его Церкви (за такую честь апостол Павел был готов отсрочить небесную жизнь).

Левой рукой она раздает мирские богатство и славу в разумной мере. При своем самом сильном сиянии, они всего лишь жалкое подобие богатства небесной мудрости и славы небесного венца.

17. Что мы можем сказать о путях ее? Похожа ли мудрость на угрюмую смотрительницу, которая развлекает своих последователей лишь вздохами и слезами? Должны ли мы для достижения радостей грядущего века навечно распрощаться с удовольствиями жизни нынешней? Правда ли, что в этой жизни «мы не смеем более ожидать радостного часа, ясного дня, светлой мысли» (епископ Хопкинс)? Таково убеждение мира, которое на самом деле — клевета великого лжеца. Так люди, раздосадованные нашей привязанностью к путям мудрости, пытаются оболгать нас. Но эти пути — пути приятные, потому что проложены Господом. Если же нам они не кажутся приятными, мы ходили не по ним.

Человек, охотящийся за удовольствиями, ищет не то и ищет не так. Единственное счастье, достойное поисков, описано здесь, в этой притче. Это счастье может пережить все обстоятельства и справиться с бесконечными переменами в этой смертной жизни. Пути могут пролегать в долине смертной тени, и идти по ним приходится в одиночестве, но как свет примирения с Богом сияет над ними! Каждый шаг освещается свыше и осыпается небесными обещаниями. Это шаги в счастье, шаги на небо. Труд ради мудрости — награда для подвизающегося (Пс.18:12; Ис. 32:17). Наша жизнь сурова, но не безотрадна. Поэтому жертвы любви должны быть приятными. Когда сердце свободно, путешествие по жизни не утомительно.

Следует также отметить, что эти пути не только не лишают человека удовольствия, но являются основой самого возвышенного наслаждения. «Слово Христа, — говорит доктор Саут, — делает самоотречение и крест — эти ужасающие удары по плоти и крови — обязательным условием ученичества». И все же, насколько бы парадоксальным это ни показалось, в этом унылом мраке присутствует сияние славы. Ибо если мы по природе враги Богу (Рим.8:7), то и сами себе мы — злейшие враги, а значит, никак не можем быть счастливы. Мы должны находить удовольствие в отречении от себя, а не в потворстве себе. Мы должны умертвить свои греховные желания, которые оканчиваются смертью (Рим.7:5). Даже так называемые лишения благочестия более приятны, чем греховные удовольствия. Лучше раздражать волю, чем ранить совесть. Узы Христовы славны (Деян.5:41—42; 26:24—25). Моисей не считал свое бесчестье страданием (Евр.11:26). Наша вера приносит нам наибольшее утешение тогда, когда мы жертвуем благами жизни ради нее. Анна отказалась от своей самой дорогой земной радости. Но разве это испытание ее сокрушило? Разве она оплакивала свою жертву? Конечно, нет. Молясь, она радовалась в Господе (1Цар.1:26; 2:1). И словно в подтверждение правила, что никто не служит Богу напрасно, за одного отданного ребенка Анна получила пятерых (1Цар.2:20—21).

На самом деле люди в мире не имеют представления об истинной природе приятных путей мудрости. Для них вера в Бога ассоциируется с безжизненными, бессердечными формами и раздражающими ограничениями, заставляющими делать много, но ничем не наслаждаться. Но это всего лишь часть истины. Они видят, что вера отнимает, но не видят, что она дает. Они не могут понять, что, заставляя их отказаться от греховных удовольствий, она наполняет их духовными наслаждениями.

18. Она — древо жизни для тех, которые приобретают ее, — и блаженны, которые сохраняют ее! Слава, красота и плодотворность мудрости — этот рай Божий — противоположны жизни вдали от Бога (Откр.2:7). «Древо жизни предназначалось Богом для сохранения вечной жизни и поддержания физических сил до того, как человек согрешил. Точно так же истинная мудрость поддерживает в человеке духовную жизнь — хранит Божью благодать и общение Духа» (епископ Сандерсон). Но однажды путь нам был прегражден, и никто уже не смел касаться мудрости (Быт.3:22—24). Однако теперь путь к ней открыт нам в лучшем раю (Евр.10:19—22). Мы сидим в ее тени, безмерно радуясь. Ибо что может быть живительнее общения с Богом, доступа к Нему, дерзновения в Его присутствии и допуска к Его самым возвышенным наслаждениям?

Блаженны, которые сохраняют ее. Обещания дарованы тем, кто побеждает (Откр.2—3). Богу по душе настойчивость даже самого слабого из Его святых.

Это чудное описание благословений мудрости — не выдумка, а божественная реальность. Не успокаивайтесь, пока ваше сердце не наполнится ею. Молитесь об этом Господу, и вскоре вы сможете возрадоваться, переживая это блаженство.

19. Мы рассмотрели мудрость в человеческой жизни, со всеми ее обогащающими благословениями. Теперь взглянем на ее величие и будем судить о ней по тому, как она проявляется во всех Божьих делах. «Здесь автор показывает, что мудрость, о которой идет речь, вечна, потому как существовала прежде всего творения и все мироздание было сотворено ей» («Заметки реформаторов»). Основания земли настолько тверды, что не поколеблются (Пс.92:1). Заметьте, как этот великий Зодчий утвердил небеса, поставив на них светила на соответственных орбитах (Быт.1:14—18; Пс.135:7; Иер.10:12) — «такой славный навес, украшенный сверкающими бриллиантами» (Лейтон).

20. Вселенная — это притча, отражение Евангелия. Откровение Божьего могущества в мироздании помогает нам обрести счастье. А великое и славное дело Божьего искупления в несравненно большей мере наполняет нас радостью и хвалой (Рим.11:28). «То, что побудило Бога творить, зовется благостью; то, что упорядочивает Его творение, зовется мудростью; то, что завершает Его труд, зовется Его могуществом. Все, сотворенное Богом в свое время, вечно и до начала времени существовало в Боге, как изделие в ремесленнике. Поэтому то, что мы наблюдаем сейчас в книге Вечной Премудрости, находилось в руках Всемогущей Силы, когда первые основания земли еще не были заложены. Итак, все созданное Богом можно считать потомством Бога. Творение находится в Нем как следствие в причине. А Он, в свою очередь, находится в них; их жизнь зависит от Его поддержки и воздействия» (Хукер).

21. И снова мы слушаем голос мудрости. Эти повторения не бесцельны, молодые люди должны запомнить эти истины (Ис. 28:9—10). Вы должны полюбить его как сокровище, позволив мудрости стать вашим путеводителем; поэтому не упускай их[5] из глаз твоих. Божье наставление — это здравомыслие, полное света и совета. Держитесь его, чтобы вам иметь рассудительность во всем, что бы вы ни делали.

23. Постоянная сосредоточенность на Слове Божьем оберегает человека от падения. Когда псалмопевец перестал обращать внимание на слова мудрости, он оказался на грани падения (72:2—17).

24. Бог охраняет часы сна так же, как часы бодрствования (Пс.126:1—2). Божьи слуги, как дети, наслаждаются безмятежным отдыхом, потому что они спят под охраной Отца безо всякого страха. Петр, закованный в цепи в тюрьме, зная, что ему вынесен смертный приговор, который завтра приведут в исполнение, смог лечь спать и не бояться.

25. Внезапный страх может прийти, но мы не убоимся. Пусть нечестивые страшатся своей же пагубы — она на них придет.

26. Дитя Божье, ступай уверенно, ибо Бог сохранит ногу твою от уловления. Ной познал Божью защиту, когда все нечестивцы утонули. Лот был сохранен, когда Содом пал (2 Пет. 2:5—9). Лютер воспел свою песнь упования: «Бог — наша сила и прибежище».

27. Мудрец теперь рассматривает конкретные ситуации. Он показывает, что отказ в благодеянии — это проявление себялюбия. Нечестность принимает много форм: заем денег и невозвращение долга (Пс.36:21), уклонение от налогов, удерживание оплаты труда работников (Иак.5:4; Иер.22:13—17). Но наставление, которое содержится здесь, еще глубже. Если мы даже никому ничего не должны по закону, мы все еще в долгу перед другими, поскольку обязаны «любить друг друга» (Рим.13:8). Даже бедняк связан этим универсальным законом со своим более бедным соседом. Каждый имеет право на нашу любовь. Наш долг — использовать всякую возможность творить добро. У нас нет выбора: быть или не быть добрыми. Не только милосердие, но и справедливость требует проявления доброты. Если мы отказываем проявлять ее, то подвергнемся за это вечному осуждению (Мтф. 25:41—45).

28. Христианская доброта должна проявляться в особой заботе и любви. Отсрочка доброго деяния — это преступление закона любви. Слишком часто отговорка «пойди и приди опять, и завтра я дам» — прикрытие чрезмерного себялюбия. Богатый тайно надеется, что бедняк забудет о просьбе, нужда устранится сама собой или ее восполнит кто-нибудь другой.

Когда ты имеешь при себе. Мало дать во время нужды лучше, чем дать много без нужды. Мы должны воспитывать в себе чуткость к нуждам других людей, ставить себя на их место. Мы должны не только делать добро, но и быть готовыми к добрым делам (Тит.3:1; 1Тим.6:18). Каждого человека Евангелие представляет как брата или сестру, которые могут нуждаться в нашей помощи, их следует любить и о них нужно заботиться так, как мы заботились бы о себе (Лев.19:18). Почему же мы не признаем эту свою обязанность? Да освободит нас Господь от себялюбия и вылепит из нас Свое подобие, полное любви и милости.

«Можно ли накормить голодного или одеть нагого добрым взглядом или красивой речью? Это слишком тонкие одеяния, чтобы защитить от холода, и слишком скудная закуска, чтобы заморить ярость неутоленного голода. Представим, мой недруг умирает от голода, а я говорю, что рад его видеть и готов послужить ему. Но моя рука зажата, а кошелек — под надежным замком. Я не приглашаю его за стол и не пускаю под свой кров переночевать. Он просит хлеба, а я дарю ему любезность — не твердую как камень, но столь же сухую. Я отношусь к нему как к чужаку, а потом, при прощании, выполнив все церемониальные любезности, я трясу ему руку, но ничего не кладу в нее. Я просто играю с его горем и развлекаюсь тем, чем развлекаться ни в коем случае нельзя — сильной нуждой и глубокой нищетой» (доктор Саут).

29. Призыв не отказывать в благодеянии естественно перетекает в наставление «не замышляй против ближнего твоего зла». Подобное действие вызывает недоумение даже среди людей неверующих. Мир, как правило, не терпит такого поведения, а благочестивый человек должен ненавидеть его вдвойне. Благочестивый должен быть открыт и светел, как день. Злобный умысел против ближнего твоего — это серьезный грех (6:14—19; Втор.27:24). Мудрость в таких делах — это мудрость бесовская (Иак.3:15). Такими были хитрый заговор сынов Иакова против ничего не подозревающего дома Еммора (Быт.34:13—29; 49:5—7); злоба Саула против Давида, когда тот был под царской защитой (1Цар.18:22—25); убийство Авенира и Амессая Иоавом (2Цар.3:27; 20:9—10) и убийство Годолии Измаилом (Иер.41:1—2). Такой была часть горькой чаши, испитой нашим Спасителем (Ин.13:21). Но многие раненые души нашли исцеление в страдании Господа (Евр.4:15).

30. Мы должны стоять на страже своего сердца, не только сопротивляться тайным злым умыслам, но наблюдать за собой, чтобы не ссориться с человеком без причины. Мы должны опасаться ссор (17:14; 18:6; 25:8—9) и искать мира (Рим. 12:18). Дух раздора — это серьезное препятствие для святости (Евр.12:14; Кол.3:12—15), служитель Божий не может обладать таким качеством (2Тим.2:24). Легко раздражающиеся люди всегда яростно настаивают на своих правах и требуют того, что, как им кажется, им должны другие люди. Сколь ревностно должны мы искать духа кротости и любви, присущего Христу (1Пет.2:21—23).

«О, Господи, излей в сердца наши сей превосходный дух милосердия, сладостные узы мира и всех добродетелей, без которых человек живущий мертв пред Тобой» («Книга Общей молитвы»).

31. Как, спросим мы, можно завидовать человеку, поступающему насильственно? Любовь к власти — это одна из самых мощных страстей. Но у нас нет причины соревновать такому человеку и тем более избирать хоть один из путей его.

32. Может ли человек быть счастлив, если намеренно поступает против воли Божьей? «Бог, который любит все Им совершенное, ненавидит тех, кто осквернил себя развратом. Они не просто неприятны Ему, Господь не выносит одного их вида» («Заметки реформаторов»). Господу отвратительны грешники, а в святых Он находит удовольствие. «Друзья Господу те люди, которым Он открывает Свои мысли и планы, кому Он являет особую благосклонность и дарует тайное утешение» (Пул). «Он любит их как самых дорогих друзей, с которыми разделяет самые глубокие тайны сердца Своего» (Диодати). Разве жить с Богом на небесах не бесконечно лучше, чем существовать в суетном величии этого безбожного мира?

33. Проклятие Господне на доме нечестивого, а жилище благочестивых Он благословляет. Контраст между нечестивым и благочестивым часто касается не только отдельных людей, но и их семей. Проклятие Господне следует за нами в наш дом. Многие скромные дома, в которых обитают дети Авраама, куда привлекательнее царских чертогов нечестивцев, ибо сыны Авраама — наследники славы. Семейный алтарь молитвы и восхваления освящает такой дом, делая его храмом Иеговы (Быт.12:8). Подобно облаку благословений, над ними покоятся обещания Божьи. Когда честь оказана Богу, Он в ответ благоволит ко всему дому (2Цар.6:11; Иер.35:18—19). Мы должны задуматься: а мой дом под проклятием или под благословением?

34. Если над кощунниками Он посмеивается, то смиренным дает благодать. Божье мнение о гордости и кощунстве очевидно. Такое поведение противно даже людям, а Бога оно тем более раздражает. Он ненавидит грешника, который отказывается смириться перед Божьей праведностью, насмехаясь над скалой спасения. Как страшно, когда эта скала становится камнем преткновения и приводит к вечной гибели грешника (Рим.10:3). Кощунники не смогут избежать Божьего гнева.

Дух смирения, осознание полной никчемности и вины — одна из прекраснейших добродетелей. Эта добродетель — не случайное или временное чувство, проявляющееся в результате какого-то неожиданного разоблачения, а привычка ума (1 Пет. 5:5). Она объединяет самое возвышенное чувство радости с глубочайшим сокрушением духа. «Бог обильно изливает Свою благодать на смиренные сердца. Его сладостные росы и дожди благодати текут по склонам гор надменности и орошают низкие долины смиренных сердец, делая их красивыми и плодородными» (Лейтон). Но в душе, раздутой гордостью, не остается места для Божьей смиряющей благодати.

35. Мудрые наследуют славу, а глупые — бесславие. Это последнее противопоставление, порицающее зависть к благосостоянию нечестивцев (ст. 31). В смиряющем познании себя заключается сущность мудрости. Глупые, конечно, узнают о суетности мирской славы, но будет слишком поздно, чтобы принять мудрое решение. Бесславие — вот их участь. Даже на земле их слава мимолетна. Страшно представить, что ждет их в вечности.