Глава 1. Призванные быть святыми (1:1-3)

«Павел, волею Божиею призванный Апостол Иисуса Христа, и Сосфен брат, церкви Божией, находящейся в Коринфе, освященным во Христе Иисусе, призванным святым, со всеми призывающими имя Господа нашего Иисуса Христа, во всяком месте, у них и у нас: «благодать вам и мир от Бога, Отца нашего, и Господа Иисуса Христа» (1:1-3).

Вместо того, чтобы подписываться в конце письма, как это принято в наши дни, древние греки помещали свои имена в начале писем, чтобы те, кому письма адресованы, могли бы сразу понять, кто к ним обращается. Если письмо было написано совместно с кем-нибудь другим, приводилось имя и этого человека. Павел всегда ставил свое имя в начале своих посланий и часто приводил имена и других церковных руководителей, которые в той или иной степени присоединялись к этому письму. Так в первом послании к Коринфянам он упоминает Сосфена, а во втором послании к Коринфянам — Тимофея (2 Кор. 1:1; ср. Фил. 1:1; Кол. 1:1; 1 Фес. 1:1; 2 Фес, 1:1; Филим. 1).

Затем приводилось имя адресата — того человека или тех людей, кому посылалось письмо; адресатом данного послания была церковь Божия, находящаяся в Коринфе. Затем часто стояли слова приветствия или благословения; во всех своих посланиях, входящих в Новый Завет, Павел использует такое тройное приветствие, как в стихе 3.

Павел обычно пишет о самом себе как об апостоле, — и это не для того, чтобы отличить себя от других Павлов, служивших в церкви, или просто проинформировать своих читателей о том, какую должность он занимает, — но чтобы с самого начала указать, что он обращается к ним как посланник от Господа. Его апостольство утверждает его авторитет. Даже в посланиях к Тимофею, своему близкому другу и помощнику, «истинному сыну в вере» (1 Тим. 1:2), Павел обращает его внимание на свое апостольство (1 Тим. 1:1; 2 Тим. 1:1). Только в посланиях к Фессалоникийцам, к Филиппийцам и к Филимону он упоминает о своем апостольстве в словах, начинающих послание.

Он отзывался о самом себе как о «волею призванном апостоле Иисуса Христа» не из гордости, не для самовозвеличения. Он не щеголял своей авторитетной позицией, как это часто делают некоторые авторы или ораторы со своими титулами, должностями и степенями. Позже в том же самом послании он пишет о самом себе как о «наименьшем из апостолов», который «недостоин называться Апостолом, потому что гнал церковь Божию».

Однако, бывают такие случаи, когда оказывается важным утвердить свое право говорить по какому-либо делу авторитетно. Например, человеку, не имеющему ни степени, ни образования, ни опыта в том, что касается медицины, никогда не позволят высказываться на медицинской конференции. Удостоверение личности дает некоторые указания на тот счет, стоит ли принимать всерьез то, что имеет сказать этот человек. Павел упоминает о своем апостольстве не для того, чтобы добиться чести для себя, как для человека, но чтобы добиться уважения к себе как к учителю Слова Божия. Он был апостолом,, призванным не самим собою и даже не церковью, но Богом, — волею Божией. Он хотел с самого начала послания установить, что то, что он имел сказать, будет сказано от имени Самого Бога. Поскольку его послание содержало в себе столько критических высказываний, это было крайне необходимо.

Пять причин, заставивших Павла отстаивать свое апостольство

Я думаю, что, видимо существует пять причин, заставлявших Павла, в отличие от других апостолов, заботиться о том, чтобы утверждать свое апостольство. Прежде всего, он не был одним из двенадцати. Он не был призван Иисусом быть одним из внутреннего круга учеников, которые сопровождали Его во время Его земного служения «начиная от крещения Иоаннова и до того дня, в который Он вознесся от нас». Один из этой первоначальной группы (Иуда) был лишен своих прав апостола и замещен Матфеем (Деян. 1:21-26), который был избран Богом, поскольку на него пал жребий (стих 24). С избранием Матфея апостолов снова оказалось двенадцать. Начиная с Пятидесятницы апостолы стали, очевидно для всех, авторитетным голосом Евангелия. Когда в те времена Петр держал свои речи, он делал это, «став с одиннадцатью» (Деян. 2:14; ср. ст. 37), и зарождающаяся церковь в Иерусалиме пребывала «в учении апостолов» (стих 42). Апостолы были главными земными представителями Бога, и они проповедовали и учили, обладая полученным от Него авторитетом. Апостолы, имея «Самого Иисуса Христа краеугольным камнем» (Еф. 2:20) были основанием церкви.

Однако, насколько нам известно, в те времена Павел ни разу не видел и не слышал Христа. Вначале Павел был известен церкви как ее ярый враг и гонитель, который «дышал угрозами и убийством на учеников Господа» (Деян. 9:1; ср. 8:1). Он не только не хотел стать последователем Христа, но и решился изо всех сил враждовать против последователей Христа. Даже после обращения для него не было никаких путей стать задним числом одним из двенадцати. И все же он объявил себя апостолом, основываясь на том же самом важном праве занимать эту должность, как и эти двенадцать. И он видел воскресшего Христа (Деян. 9:3-6, 17; 22:11-15; 1 Кор. 9:1; 15:8), и он тоже получил уникальное откровение о том, что Господь особо выбирает его стать апостолом (1 Кор. 1:1). Он заботился об утверждении того факта, что он был равен двенадцати как основной учитель истины откровения.

Во-вторых, я думаю, что он подчеркивал свое апостольство потому, что ему приходилось иметь дело с клеветниками и лжеучителями, которые его постоянно изводили и вызывали на спор. Защитники иудаизма особенно активно и постоянно противостояли авторитету и учению Павла и подвергали сомнению его побуждения. Даже некоторые из тех, кто называли себя его друзьями, сопротивлялись его руководству и сомневались в его учении. Такого рода насмешки и преследования Павел считал бременем апостольства. «Ибо, — говорил он, — я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков» (4:9). Несмотря на то, что учение Павла вызывало отпор, оно, было истинным и заслуживающим доверия, потому что он был призванным Богом апостолом Иисуса Христа.

В-третьих, Павел подчеркивал свое апостольство из-за своего отношения ко Христу. Он делал это ради своих единомышленников-верующих. Христиане, особенно в Иерусалиме, не были уверены в подлинности Павловой веры Зная его или о нем как о Савле из Тарса, яростном преследователе церкви, они с трудом могли поверить в то, что он мог стать заслуживающим доверия христианским руководителем, не говоря уже о том, что он мог бы стать апостолом (Деян. 9:26). Их страхи, конечно, питались также обвинениями и клеветой лжеучителей. Христиане в других местах также имели опасения. Например, приверженцы иудейского закона смутили многих христиан в Галатии и в том, что касается Евангелия (Гал. 1:6; 3:1-5) и в том, что касается авторитета Павла в учении об Евангелии (1:11 — 2:10). Поэтому Павел заботился о том, чтобы напомнить коринфской церкви, что он обладает полноценным апостольским авторитетом, указывая на то, что когда он служил среди них, он делал это в «силе и премудрости Божией» (1 Кор. 2:1-7).

В-четвертых, Павел подчеркивал свое апостольство для того, чтобы обратить внимание на свое особое отношение к самой церкви в Коринфе, которая была «печатью (его) апостольства в Господе» (9:2). Коринфяне, хотя бы и единственные из всех других людей, должны были признавать его особое призвание и положение, ведь само их существование как группы верующих было доказательством его права обращаться к ним от имени божественного авторитета. Он был тем инструментом, которым воспользовался Бог, чтобы привести их ко спасению.

В-пятых, Павел подчеркивал свое апостольство, чтобы показать, что он находится в особом отношении к Богу -как Его эмиссар. Он был «волею Божиею призванным апостолом Иисуса Христа». Фактически, когда он писал эти слова, он говорил тем самым: «то, что я говорю вам, Бог поручил мне сказать, Бог уполномочил меня передать вам эти слова. Я — Его апостол, и мои слова к вам — это Его слова к вам».

Когда в Синедрион — израильский верховный суд — обращались с просьбой разрешить серьезный спор или дать объяснение относительно какого-либо еврейского закона или обычая, Синедрион, как правило, давал знать о своем решении, посылая к заинтересованным сторонникам апостола (апостолы часто бывали представляемы синагогой). При этом в том, что касалось данного сообщения, апостол обладал полностью авторитетом Синедриона. Он говорил не от себя лично, а от лица всего Синедриона. И в то же время он был более, чем просто посланником: он был эмиссаром, доверенным лицом, послом (ср. 2 Кор. 5:20; Еф. 6:20), Божиим апостолом. Пребывая среди них, он в своих проповедях передавал им не свои собственные наставления, а то, что ему поручил сообщить им Бог. И в своем послании он писал им не свои собственные слова, а слова Бога.

В свете всего вышесказанного (двенадцать апостолов, лжеучителей, в свете его отношения ко Христу, к самой церкви в Коринфе и к Богу-Отцу). Павел обладал полнотой апостольских полномочий. Он заботился о том, чтобы утвердить законность апостольства, ради того, чтобы утвердить обоснованность своего сообщения.

Предназначения апостолов и их обязанности

Апостолы был избраны Богом для основания и формирования церкви; после того, как эта работа была завершена, апостольство прекратилось. Когда все апостолы умерли, должность апостолов прекратила свое существование. Они были избраны, посланы и уполномочены Богом совершать свою работу на тот период в истории церкви, который окончился вместе с их жизнью. Церковь, основанную Христом, учреждали и основывали люди — апостолы; в этом качестве они имели особое предназначение и обязанности.

Во-первых, они будучи очевидцами, должны были проповедовать Благую весть — истинное, полное и авторитетное Евангелие о том, как Христос смертью и воскресением искупил грехи других и о том, что верою в Него мы можем спастись (1 Кор. 1:17-1; ср. 9:14). Учение апостолов было эквивалентно учению Христа. В одной из последних глав будет объяснено, что, в отличие от того, как считают некоторые исследователи, нет различий между тем, чему в Новом Завете учит Павел (или Петр, или Иаков, или Иоанн) и тем, чему учит Бог. Утверждения Павла в 1 Кор. 7:12 («я говорю, а не Господь»), например, просто указывают, что Иисус, во время Своего земного служения, не дал конкретного ответа на тот вопрос, о котором идет в этом случае речь (то есть о том, оставаться ли верующим с неверующими супругами). Павел, будучи апостолом, был уполномочен учить от имени Христа, и его учение обладало таким же авторитетом, как если бы оно исходило из уст Самого Христа.

Кроме того, апостолы должны были постоянно пребывать в молитве и в служении слова (Деян. 6:4) и вооружать верующих на дело служения ради созидания Тела Христова (Еф. 4:11-12). Наконец, они должны были свидетельствовать о том, что они — действительно апостолы, совершая чудеса (2 Кор. 12:12).

Сосфен брат, о котором Павел упоминает в этих начальных стихах, мог быть личным секретарем Павла, писавшим под его> диктовку. Однако тот факт, что его имя было внесено в приветствие, указывает, что он не только записал слова этого послания под диктовку, но и полностью соглашался с Павлом в том, что касалось его содержания.

В 18 главе Деяний упоминается, несомненно, тот же самый Сосфен, который так хорошо знал, как обстояли дела в Коринфе. Он был руководителем синагоги в Коринфе, возможно, замещая Криспа, бывшего начальника синагоги, ставшего верующим (Деян. 18:18). Однажды Сосфен был избит за то, что он был при Павле, когда того приводили перед гражданским судом в Коринфе (Деян. 18:12-17). Некоторые древние рукописи гласят, что он был избит Иудеями, другие же, напротив, сообщают, что его били Еллины. Если его били Иудеи, то, без сомнения, за то, что он так плохо представлял их в суде. Если же его били греки, то потому, что он отнимал время у их суда, занимая его таким делом, которое касалось только иудейской религии.

Однако теперь Павел мог отзываться о Сосфене как о «нашем брате», указывая на то, что через некоторое время после только что отмеченного эпизода, — и, возможно, отчасти благодаря ему, — этот бывший противник Евангелия, как и сам Павел, стал христианином. Обратившийся в христианство под воздействием Павловой проповеди и проработавший апостолом, возможно, около года или больше в Коринфе, Сосфен был известен верующим Коринфа и уважаем ими, — теми, к кому обращался в своем послании Павел, а Сосфен к нему присоединялся.

Святость

«Церкви Божией, находящейся в Коринфе, освященным во Христе Иисусе, призванным святым, со всеми призывающими имя Господа нашего Иисуса Христа, во всяком месте, у них и у нас» (1:12).

Церковь, к которой в своем послании обращался Павел, была не церковью Коринфян, но церковью Божией, находящейся в Коринфе. Церковь — это община людей, которые принадлежат не самим себе, не какому-либо руководителю или группе, но Богу. Верующие, будь то пасторы, или обычные члены церкви, вместе взятые, составляют земное Тело Христа и все они призваны быть служителями этого Тела (Еф. 4:11-13). Мы не принадлежим сами себе, индивидуально или коллективно, все были куплены дорогой ценой -ценой Христовой крови (1 Кор. 6:20).

Положение верующего и его практическая жизнь

Все верующие были освящены во Христе Иисусе и являются святыми по призванию (призванными святыми). В Новом Завете слово святой применяется не по отношению к особенно набожным или самоотверженным христианам, которые были канонизированы церковным советом. Греческое слово, переводимое как святой, это слово «хагиос», означающее «отделившийся» или «праведный». Верующие в Коринфе были праведными в глазах Бога. Они были святы потому, что они были освящены (от слова «хагиазно»), отделены от греха, сделались праведными во Христе Иисусе. Согласно Писанию, каждый человек, воистину верующий во Христа, — сильный или слабый, прославившийся или никому не известный, руководитель или рядовой — это личность отделившаяся, праведный человек, святой. В библейском смысле самый незаметный верующий в наши дни в точности так же свят, как и апостол Павел. Святость — это положение верующего во Христе.

И дело тут не в добрых делах, не в святой жизни, — в этом смысле положения святость от всего этого не зависит. Нам, христианам, следует жить святой жизнью, но не святая жизнь делает нас святыми. То, до какой степени наша жизнь свята, зависит от того, что во Христе мы уже святы и получаем совет и силу от Его Святого Духа. Мы святы потому, что Освящающий (Тот, Кто делает святыми) уже освятил нас в ответ на наше доверие к Нему (Евр. 2:11). Христос сделал нас святыми, это Его заслуга, а не наша собственная. Мы «святы по призванию» (слово «призвание» говорит о том, что Бог призвал нас ко спасению (1:24, 26).

Как и все верующие, Коринфяне был святыми, потому что Бог призвал их быть святыми (ср. Гал. 1:6; Еф. 4:1, 4; Кол. 3:15; 1 Тим. 6:12; 1 Пет. 2:9, 21; 3:9; 2 Пет. 1:3; Иуд. 1). «… освящены мы единократным принесением тела Иисуса Христа» (Евр. 10:10; ср. 14). Своей собственной освящающей работой на кресте Иисус Христос освятил тех, кто верит в Него. Он отделил их (буквальное значение корня слова «хагиазо») для Себя, очистил их и сделал их совершенными. Бог обеспечил нашу святость через Своего Сына. На долю человека приходится утвердить эту праведность, утвердить святость по вере в Сына (Деян. 26:18). Мы получили новую природу, природу божественную, и избавились от испорченности мира, овладев всем, необходимым для жизни и благочестия (2 Пет. 1:3-4).

То, что Павел называл все верующих Коринфян святыми, было, — если учесть, как обстояли дела на самом деле (что вполне очевидно из остальной части этого послания, которая характеризует их образ жизни), — как бы голословным утверждением. Коринфская церковь была весьма далека от того, чтобы быть святой в том смысле, в котором слово «святость» часто употребляется в наши дни. Коринфяне вели себя особенно аморально, по-мирски; и все же в словах, открывающих его послание, Павел подчеркивал, что каждый из них, из тех, кто истинно верил в Иисуса Христа, был спасен и был святым. Не только все святые спасены, но все спасенные святы. У каждого верующего есть право называть себя святым. Ни один из нас не достоин этого звания, но Бог объявил нас святыми, потому что мы доверились Его Сыну. То, как мы себя ведем в практической жизни, угождая своей человеческой природе, надо привести в согласие с нашей новой, «святой» божественной природой.

Сделать так, чтобы это стало ясно Коринфянам, кажется, входило в особые намерения Павла. Фактически все первое послание к Коринфянам, начиная с 1:10, старается разобраться с неправильными учениями и неправильным поведением. Трудно вообразить какое-либо серьезное моральное заблуждение или заблуждение в области учения, которое нельзя было бы обнаружить в среде этой общины верующих, — такое впечатление создается, когда читаешь’ это послание. И все-таки Павел начинает его с того, что называет верующих святыми. При этом следует не забывать и того, что в этой церкви были, без сомнения, некоторые и вовсе не святые — те, кто не были верующими (16:22).

Каждому христианину важно не забывать, что Бог видит нас праведными, потому что Он видит нас через Своего праведного Сына, Который занял наше место, и потому что Он вложил в нас новую, праведную природу. Необходимо постоянно помнить эту важную и ободряющую истину, без которой невозможно ясно понять ни первое послание к Коринфянам, ни любую другую часть Нового Завета.

Президенты не всегда поступают так, как подобает президентам, дипломаты не всегда ведут себя дипломатично, и короли не всегда действуют по-королевски. Христиане не всегда ведут себя по-христиански.

Несколько лет назад произошел такой случай: одного мальчика арестовали за то, что он украл какие-то товары из универмага. Отец этого мальчика был пастором. Случилось так, что как раз в это время этот пастор был вместе с другими руководителями церкви и ему позвонили, чтобы он забрал из полиции своего сына. Пастор решил, что произошла какая-то ошибка, и поэтому решил отправиться в отделение полиции вместе со своими товарищами. Итак, они отправились в полицию все вместе. Вот тут-то их и поджидала неожиданность, да еще какая! Что глубже всего врезалось в память этого мальчика, так это постоянно повторяющиеся этими мужчинами и другими окружающими напоминания о том, кем был его отец. «И это при таком-то отце! — восклицали они. — Как же ты мог такое сделать?» Это было унизительным и мучительным переживанием. Но мальчик все равно остается сыном своего отца.

И нас, христиан, глубже всего можно задеть, упрекая за наши грехи, напоминая о том, Кто такой есть наш Отец. И напоминание самим себе о том, чьи мы, должно быть одним из самых непроходимых препятствий на пути греха. Напоминание о нашей позиции может исправить наше поведение в практической жизни.

Кроме того, Павел старался повысить чувство ответственности Коринфян, напоминая им о том, что в духовной жизни они связаны со всеми призывающими имя Господне нашего Иисуса Христа, во всяком месте, у них и у нас. Это добавлено, чтобы повысить их чувство ответственности, помогая им отождествлять себя со всеми, «принявшими с нами равно драгоценную веру» (2 Пет. 1:1).

Прежде, чем сделать Коринфянам выговор за то, какими плохими христианами они были в реальной жизни, Павел заботливо и с любовью напоминает им о том, что они были христианами. Это значит, что они принадлежали Богу и друг другу, связанные далеко идущими взаимоотношениями. Это уже само по себе должно было служить им упреком и, несомненно, задело тех из них, кто не был совсем уже бесчувственным в том, что касается духовной стороны жизни. В 1:2-9 он сводит воедино все то, что можно было сказать об их положении во Христе и о полученных ими благах, — о том, чем благословил их Господь, потому, что они были верующими в Иисуса Христа, детьми Бога, святыми. Он как будто говорит: «Вы только посмотрите, кто вы такие! Посмотрите, что у вас есть!» И только затем он переходит к увещеваниям: «Умоляю вас, братия…»(1:10).

«Благодать вам и мир от Бога, Отца нашего, и Господа Иисуса Христа» (1:3).

Здесь Павел употребляет обычную форму христианского приветствия (ср. Рим. 1:7; Гал. 1:3; Еф. 1:2; 1 Пет. 1:2; Ин. 3; Откр. 1:4; и т.д.). Благодать — это милость, а мир — один из ее плодов. Мир (греческое эйрене) — это слово было употреблено как эквивалент ивритского шалом. Шалом — и до сих пор наиболее употребительное еврейское приветствие. Тот мир, о котором говорит здесь Павел, это «мир Божий, который превыше всякого ума» (Фил. 4:70), Это -тот мир, который могут иметь только христиане, потому что дать его может только Христос (Ин. 14:27). Мира этого нет в миру, и поэтому «мир» не может его дать. Приветствовать «благодать и мир» может только верующий верующего, потому что это приветствие говорит о благах, доступных только им.