Раздел 6. В самом ли деле существует «утреннее» и «вечернее» Ангельское познание?

С шестым, дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что нет никакого «вечернего» и «утреннего» познания в ангелах, ибо и в вечер и в утро примешана толика тьмы. Но в познании ангела, в котором нет ни заблуждения, ни лжи, не может быть никакой тьмы. Поэтому негоже называть ангельское познание «утренним» и «вечерним».

Возражение 2. Далее, между вечером и утром находится ночь, равно как и между утром и вечером — день. Следовательно, если в ангелах есть «утреннее» и «вечернее» познание, то в них необходимо также различать «дневное» и «ночное» познание.

Возражение 3. Далее, познание столь же разнообразно, сколь разнообразны объекты познания; ведь сказал же Философ, что «знание разделяется по предметам»22. Но вещи, как заметил Августин, существуют трояко, а именно в идее Слова, в их собственной природе и в познании ангелов23. Таким образом, если признать наличие в ангелах «утреннего» и «вечернего» познания, то коль скоро вещи [помимо этого] существуют в Слове и в своей собственной природе, необходимо также признать наличие третьего класса познания, которое соответствовало бы существованию вещей в ангельском уме.

Этому противоречит мнение Августина, который разделяет познание ангелов на «утреннее» и «вечернее»24.

Отвечаю: выражение «утреннее» и «вечернее» познание было введено Августином, который истолковывал те шесть дней, в которые Бог сотворил все, не как измеряемые обращением солнца обычные дни (ибо и само солнце было создано лишь на четвертый день), но как один день, а именно день ангельского познания, обращенного к шести классам вещей. По аналогии с обычным днем, для которого утро — начало, а вечер — завершение, их познание исходного бытия вещей, т. е. того, какое они имеют в Слове, он назвал «утренним» познанием, а их познание бытия уже сотворенных вещей, т. е. того, какое они имеют в собственной природе, — «вечерним» познанием (ведь бытие вещей проистекает из Слова как из своего рода исходного начала, и это истечение завершается в бытии, которое они имеют сами по себе).

Ответ на возражение 1. Выражения «вечер» и «утро» познания применительно к познанию ангелов используются не в смысле указания на наличие примеси тьмы, а в смысле указания на начало и завершение. Или еще можно сказать, вторя [тому же] Августину, что ничто не мешает нам называть нечто «светом» по сравнению с одним и «тьмой» — по сравнению с другим25. В таком именно смысле [в Писании] о жизни праведных в вере говорится [с одной стороны] как о свете по сравнению с [жизнью] нечестивых: «Вы были некогда тьма, а теперь — свет в Господе» (Еф. 5, 8); [а с другой стороны] о той же жизни праведных, когда ее сопоставляют с жизнью во славе, говорится как о тьме: «Мы имеем вернейшее пророческое слово, — и вы хорошо делаете, что обращаетесь к нему, как к светильнику, сияющему в темном месте» (2 Петр. 1, 19). Следовательно, то познание ангела, каким он познает вещи в их собственной природе, является днем по сравнению с незнанием или заблуждением, однако по сравнению с видением Слова оно — тьма.

Ответ на возражение 2. «Утреннее» и «вечернее» познание принадлежат «дню», то есть просвещенным ангелам, отделенным от «тьмы», то есть от злых духов. При познании сотворенного блаженные ангелы не прилепляются к нему, поскольку это означало бы обращение их к тьме и ночи, но, познавая, возносят хвалу Господу, в Котором, как в своем Начале, они познают все. Поэтому после «вечера» наступает не «ночь», а «утро»; таким образом, утро является завершением предшествующего дня и началом следующего в том смысле, что ангелы возносят хвалу Господу за свое познание сотворенного прежде. Полдень входит в состав дня в смысле середины между этими двумя крайними членами26. Или же под полуднем можно понимать их познание Самого Бога, у Которого нет ни начала, ни конца.

Ответ на возражение 3. Сами ангелы также сотворены. Поэтому существование вещей в ангельском познании подобно существованию вещей в их собственной природе и относится к «вечернему» познанию.