Раздел 2. Является ли самоирония менее тяжким грехом, чем хвастовство?

Со вторым, дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что самоирония не является менее тяжким грехом, чем хвастовство. В самом деле, то и другое суть грех оставления правды, которая является своего рода равенством. Но когда правду преувеличивают, её оставляют не больше, чем когда преуменьшают. Следовательно, самоирония является не менее тяжким грехом, чем хвастовство.

Возражение 2. Далее, как говорит Философ, самоирония подчас оказывается хвастовством-. Но хвастовство — это не самоирония. Следовательно, самоирония является не менее тяжким грехом, чем хвастовство.

Возражение 3. Далее, в Писании сказано [о враге]: «Если он говорит униженно — не верь ему, потому что семь мерзостей в сердце его»- (Прит. 26:25). Но говорить униженно свойственно самоиронии. Следовательно, она есть средоточие многих пороков.

Этому противоречит сказанное Философом о том, что «те, которые говорят о себе приниженно и на словах отклоняются в сторону преуменьшения, представляются людьми, скорее, обходительного нрава»-.

Отвечаю: как уже было сказано (110, 2), одна ложь может быть более тяжкой, чем другая, как по причине своего предмета (так, наиболее тяжкой является ложь в религиозном учении), так и по причине побуждения к греху (так, злонамеренная ложь тяжче услужливой или шутливой лжи). Но ложь как самоиронии, так и хвастовства посредством слов или каких-либо иных внешних знаков относится к одному и тому же предмету, а именно тому, что оказывает воздействие на человека, так что в этом отношении они равны.

Однако хвастовство в большинстве случаев проистекает из подлого побуждения, а именно желания почести или наживы, тогда как самоирония является результатом нежелания человека, хотя и неупорядоченного, быть неприятным другим по причине своего превосходства. Указывая на это, Философ говорит, что «хвастовство представляется чем-то худшим, чем самоирония»-.

Впрочем, подчас случается так, что человек уничижается по какой-то другой причине, например, ради обмана, и тогда самоирония является более тяжкой.

Ответ на возражение 1. В этом аргументе о самоиронии и хвастовстве говорится как о лжи, которая рассматривается либо сама по себе, в каковом смысле она является тяжким [грехом], либо со стороны её предмета, в отношении которого, как уже было сказано, [самоирония и хвастовство] равны.

Ответ на возражение 2. Превосходство бывает двояким: одно — в отношении преходящего, другое — в отношении духовного. Затем, иногда человек при помощи слов или других внешних знаков притворяется, что испытывает недостаток во внешних вещах, например, нося ветхую одежду или делая что-то подобное, желая этим показать свое духовное превосходство. О некоторых из таких людей Господь говорит, что «они принимают на себя мрачные лица, чтобы показаться людьми постящимися» (Мф. 6:16). Поэтому такие люди виновны, хотя и по-разному как в самоиронии, так и в хвастовстве, по каковой причине их грех наиболее тяжек. В связи с этим Философ говорит, что «хвастливыми могут быть и излишек, и нарочитый недостаток»-. А об Августине говорят, что он не желал иметь одежды как излишне дорогой, так и излишне бедной, поскольку ту и другую носят ради славы.

Ответ на возражение 3. Как сказано [в Писании], «есть лукавый, который ходит согнувшись, в унынии — но внутри он полон коварства» (Сир. 19:23), и именно это имеет в

виду Соломон, когда говорит о человеке, который из притворного смирения «говорит униженно», как о нечестивце.