Вопрос 170. Опредписаниях благоразумия

Далее мы рассмотрим предписания благоразумия:

1) предписания самого благоразумия;

2) предписания его частей.

Раздел 1. Надлежащим ли образом в божественном законе даны предписания благоразумия?

С первым, дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что предписания благоразумия не даны в божественном Законе надлежащим образом. Так, мы уже отмечали (123, 12; 141, 8; II-I, 66, 4), что мужество является большей добродетелью, чем благоразумие. Но в важнейшем из предписаний Закона, Десятисловии, нет ни одного предписания в отношении мужества. Следовательно, не должно было помещать в Десятисловие запрет прелюбодеяния, которое, как было показано выше (154, 1), противно благоразумию.

Возражение 2. Далее, благоразумие связано не только со сладострастием, но и с удовольствиями от еды и питья. Но в предписаниях Десятисловия нет никаких запретов, относящихся к удовольствиям от еды, питья или какого-либо иного вида похоти. Следовательно, в него не должно было включать предписание, налагающее запрет на прелюбодеяние, которое относится к сладострастному удовольствию.

Возражение 3. Далее, в намерении законодателя побуждение к добродетели предшествует запрету порока, поскольку пороки запрещаются ради устранения препятствий к добродетели. Затем, в божественном Законе важнейшими являются предписания Десятисловия. Следовательно, в Десятисловие скорее надлежало поместить утвердительное предписание, которое бы предписывало добродетель благоразумия, чем запретительное предписание, которое запрещает противное благоразумию прелюбодеяние.

Этому противоречит Десятисловие, которое подкреплено авторитетом Священного Писания (Исх. 20).

Отвечаю: как говорит апостол, «цель же увещания есть любовь» (1 Тим. 1:5), которая предписана нам в двух заповедях любви к Богу и ближнему. Поэтому Десятисловие содержит те предписания, которые побуждают нас к любви к Богу и ближнему. Но из противных благоразумию пороков самым несовместимым с любовью к ближнему является прелюбодеяние, поскольку посредством него человек завладевает чужой собственностью, совращая жену ближнего. Поэтому среди предписаний Десятисловия имеется особый запрет на прелюбодеяние, причём как на действительное, так и на желаемое в мыслях.

Ответ на возражение 1. Среди противных мужеству пороков нет таких, которые были бы настолько несовместимы с любовью к ближнему, как прелюбодеяние, которое является видом противной благоразумию похоти. Тем не менее, противный мужеству порок отваги является навыком, который подчас обусловливает запрещённое в одном из предписаний Десятисловия убийство, в связи с чем читаем: «С отважным не пускайся в путь, чтобы он не был тебе в тягость» (Сир. 8:18).

Ответ на возражение 2. Чревоугодие, в отличие от прелюбодеяния, непосредственно не противостоит любви к ближнему. И то же самое можно сказать об остальных видах похоти. В самом деле, несправедливость в отношении не обладающего супружескими правами отца соблазнённой девицы не идёт ни в какое сравнении с несправедливостью в отношении мужа совращенной жены, поскольку он, а не его жена, властен над её телом.

Ответ на возражение 3. Как уже было сказано (122, 1), предписания Десятисловия являются универсальными началами божественного Закона и потому они суть общие предписания. Но общие утвердительные предписания благоразумия установить невозможно,

поскольку, по словам Августина, представление о благоразумии зависит от времени, а также человеческих законов и обычаев.