Раздел 3. Только ли праведный человек может священно вкушать Христа?

С третьим, дело обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что только праведник может священно вкушать Христа. Так, Августин в своей книге «О пользе покаяния» говорит: «Что желаете напитать свое чрево? Веруйте, и вкусите…. Ибо верить в Него — значит вкушать хлеб живой». Но грешник не верит в Него, поскольку не имеет живой веры, посредством которой, как было показано выше (ИИ-ИИ, 2, 2; ИИ-ИИ, 4, 5), верят «в Бога». Следовательно, грешник не может вкушать это таинство, которое является хлебом живым.

Возражение 2. Далее, это таинство, как было говорено выше (78, 3), именуется «таинством любви». Затем, как неверующим недостает веры, точно так же грешникам недостает любви. Но неверующие, похоже, не способны вкушать это таинство, поскольку в священной форме оно названо «тайной веры». Следовательно, по той же причине и грешник не может священно вкушать тело Христа.

Возражение 3. Далее, грешник более противен Богу, чем неразумная тварь, в связи с чем о грешнике сказано: «Человек, который в чести и неразумен, подобен животным» (Пс. 48:21). Но неразумные животные, например мыши или собаки, не могут получать это таинство, равно как не могут они получать и таинство крещения. Следовательно, похоже, что по той же причине и грешники не могут вкушать это таинство.

Этому противоречит следующее: Августин, комментируя слова [Писания]: «Ядущий его не умрет» (Ин. 6:50), говорит: «Многие подходят к жертвеннику и принимают таинство себе в осуждение… согласно сказанному апостолом: «Тот ест и пьет осуждение себе» (1 Кор. 11:29)»-. Но только грешники принимают в осуждение. Следовательно, не одни лишь праведники, но и грешники священно вкушают тело Христа.

Отвечаю: в прошлом иные заблуждались на этот счет и говорили, что грешники не получают священно тело Христа, поскольку стоит только губам грешников коснуться тела, оно тут же прекращает пребывать в священном виде.

Однако так быть не может — ведь это умалило бы истину этого таинства, к каковой истине относится то, что, как мы уже говорили (76, 6; 77, 8), доколе сохраняются виды, дотоле в них остается тело Христа. Но виды, как было показано выше (77, 4), сохраняются столь долго, сколь долго могла бы сохраняться — будь она там — субстанция хлеба. Затем, очевидно, что субстанция принятого грешником хлеба не исчезает мгновенно, но сохраняется до тех пор, пока не будет переварена естественной теплотой. Поэтому точно так же по принятии грешником сохраняется в священном виде и тело Христа. Следовательно, нам надлежит утверждать, что не только праведник, но и грешник может вкушать тело Христа.

Ответ на возражение 1. Эти и подобные им выражения должно понимать как сказанные о духовной пище, которая не приличествует грешникам. Из неправильного истолкования таких выражений, связанного с непониманием различия между телесной и духовной пищей, похоже, и возникает вышеупомянутое заблуждение.

Ответ на возражение 2. Если бы неверующий и получил священный вид, то получил бы тело Христа в виде таинства, и потому вкусил бы Христа священно в том смысле, в каком слово «священно» относится к вкушаемому. Но в том, в каком оно относится к вкушающему, он в строгом смысле слова не вкусил бы священно, поскольку употребил бы принятое не как таинство, а как простую пищу иначе, пожалуй, пришлось бы говорить, что неверующий возжелал получить даруемое Церковью без обладания надлежащей верой в другие положения или в само это таинство.

Ответ на возражение 3. Субстанция тела Христа не прекратила бы быть в виде [таинства] при сохранении вида, то есть до тех пор, пока сохранялась бы субстанция хлеба, даже в том случае, если бы освященную гостию съела мышь или собака или даже если бы ее бросили в болото. Однако это нисколько не умалило бы достоинства тела Христова, равно как не умалило его и распятие Его по Его воле грешниками, тем более что мышь или собака коснулись бы тела Христа не в присущем ему виде, а только лишь в виде таинства. Впрочем, некоторые говорили, что тело Христа прекратило бы быть там непосредственно перед касанием мыши или собаки, но подобное мнение, как мы уже показали, умаляет истину таинства. Тем не менее говорить, что неразумное животное может священно вкусить тело Христа, неправильно, поскольку оно не способно употребить его как [именно] таинство. Поэтому оно ест тело Христа «акцидентно», а не священно, подобно тому, как это делает тот, кто съедает гостию, не зная, что она освящена. А так как акцидентное различие не разделяет род, то такое вкушение тела Христа не рассматривается как [некий] третий способ вкушения помимо священного и духовного.