27 глава

Иов иногда жаловался, что друзья слишком любят спорить и неохотно дают ему слово: «Потерпите меня, и я буду говорить; о, если бы вы только молчали!» Но теперь, похоже, их дыхание иссякло, и у Иова появилась возможность сказать, что он хотел. Возможно, они сами убедились в правоте Иова или отчаялись убедить его в собственной неправоте, поэтому решили отложить оружие и оставить это дело. Иов был слишком сильным соперником, который заставил их покинуть поле боя, ибо велика истина и она победит. Сказанного Иовом (гл.26) было достаточно, чтобы ответить на речь Вилдада; и теперь Иов делает паузу, чтобы посмотреть, вступит ли в спор Софар, когда настанет его очередь. Но Софар отказался выступать; Иов продолжил свою речь и без каких-либо препятствий со стороны друзей сказал все, что хотел, по этому вопросу.

1. Он начал с торжественного заявления о собственной непорочности и решимости твердо держаться ее (ст. 2-6). II. Он выразил ужас, вызванный их обвинениями в лицемерии (ст. 7-10). III. Он показал презренный конец нечестивых людей, несмотря на их длительное процветание, и проклятие, которое сопровождает их и передается их семьям (ст. 11-23).

Стихи 1-6. Обращение Иова здесь названо притчей в английском переводе (тавЬа!) и возвышенной речью в русском. Так называли притчи Соломона, ибо они были благоразумными, важными и весьма поучительными, а он сам говорил как человек, обладающий властью. Это слово произошло от другого, означающего «руководить» или «владычествовать»; и некоторые полагают, что это намекает на успех Иова в споре над своими противниками, ибо он говорил как человек, расстроивший их планы. О хорошем проповеднике можно сказать, что он знает, как concionibus управлять слушателями. Между Иовом и его друзьями долгое время происходила борьба; они, похоже, были склонны пойти на компромисс; и раз клятва во удостоверение оканчивает всякий спор (Евр 6:16), то Иов возвращается к тому, что ранее говорил о своей непорочности, и дает торжественную клятву, чтобы заглушить все противоречия и взять полностью вину на себя, если он говорит уклончиво. Обратите внимание:

I. На форму его клятвы (ст. 2): «Жив Господь, лишивший меня суда».

1. Он говорит возвышенно о Боге, называя Его живым Богом (что означает «вечно живой Бог, имеющий жизнь в Себе») и взывая к Нему как к единственному полновластному Судье. Мы не можем клясться более великой Личностью, а для Него будет унижением, если мы поклянемся кем-то другим.

2. Тем не менее Иов говорит о Нем враждебно и неподобающим образом, заявляя, что Бог лишил его суда (т.е. отказался в данном споре рассудить справедливо и заступиться за него) и, продляя его беды, на которых друзья основывали свои осуждения, лишил возможности очистить свое имя, хотя он надеялся на это. Елиуй порицал его за это слово (Иов 34:5), ибо Бог праведен во всех Своих путях и никому не отказывает в суде. Но посмотрите, насколько склонны мы отчаиваться и терять надежду на благоволение, если оно не оказывается нам немедленно насколько мы трусливы и как быстро устаем ожидать Божьего времени. Иов также обвиняет Бога в том, что Тот огорчал душу его: не только не заступился, но и выступил против него и, наложив суровые страдания, наполнил жизнь его горечью и лишил утешений. Своей нетерпимостью мы раздражаем собственные души, а затем жалуемся на Бога, что Он огорчает наши души. Но при этом посмотрите, насколько Иов уповает на правоту своего дела и благость своего Бога: хотя кажется, что Бог гневается и в настоящее время выступает против него, тем не менее он с радостью вверяет Ему свое дело. П. На суть его клятвы (ст. 3,4).

1. Он не скажет неправды и не произнесет лжи: в общем, он никогда не позволит себе стать на путь лжи; как прежде, когда он говорил все, что думал, так и впредь он никогда не нанесет вреда своей совести, поступая по-другому; он не будет придерживаться каких-либо доктрин или утверждать что-либо, не веря, что это истина; он не будет отрицать истину, даже если она навредит его интересам; и раз друзья обвиняли его в лицемерии, то он был готов под страхом клятвы ответить на все вопросы, если их можно так назвать. С одной стороны, ни за что в мире он не отвергал бы обвинение, если бы знал, что виновен, а возвестил бы истину во всем объеме и ничего, кроме истины, чтобы принять позор за свое лицемерие. С другой стороны, раз он осознавал собственную непорочность и то, что не был таким, каким представляли его друзья, то ни за что не предал бы свою непорочность и не обвинял себя в том, в чем не был виновен. Даже под пытками их несправедливых обвинений он не согласился бы ложно обвинить себя. Если мы не должны позволять ложно свидетельствовать против ближнего своего, то тем более против себя.

2. Он будет держаться этого решения на протяжении всей своей жизни (ст. 3): «Доколе еще дыхание мое во мне». Такой же твердой должна быть наша решимость, направленная против греха, решимость жить. В вопросах сомнительных и незначительных мы не должны быть категоричными, ибо не знаем, какие могут возникнуть основания изменить свое мнение: Бог может явить то, чего сейчас мы не знаем. Но в простых вопросах мы должны быть такими же уверенными и никогда не говорить неправды. Подразумевается некое основание для его решимости, а именно: дыхание наше не всегда будет в нас. Вскоре мы выдохнем в последний раз, и поэтому, пока дыхание наше в нас, мы не должны дышать нечестием и обманом, позволять себе говорить или делать то, что будет свидетельствовать не в нашу пользу, когда дыхание оставит нас. Дыхание в нас названо духом Божьим, потому что Он вдохнул его; а это еще одно основание, почему мы не должны говорить неправды. Именно Бог дает нам жизнь и дыхание, и поэтому, пока имеем его, мы должны славить Господа.

III. На пояснение его клятвы (ст. 5,6):