Нагорная проповедь-4

Дорогие друзья, братья и сёстры – добрый вечер! Вот и наступило время, когда мы можем снова обратиться к Божьему слову, к Нагорной проповеди Иисуса Христа, и над некоторыми словами из Нагорной проповеди – поразмышлять вместе. Я вам говорил, что невозможно за все наши встречи охватить все темы, которые Иисус затронул в Нагорной проповеди. Поэтому сегодня мы перейдем уже от блаженств, не обо всех блаженствах мы с вами будем размышлять, мы перейдём от блаженств к следующим словам Иисуса, они записаны, начиная с 20 стиха, 5 главы Евангелия от Матфея. Давайте мы прочитаем их.

«Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное. Вы слышали, что сказано древним: «не убивай, кто же убьет, подлежит суду». А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: «рака», подлежит синедриону; а кто скажет: «безумный», подлежит геенне огненной».

Вы видите, что говорит Иисус и слышите, что говорит Иисус. Он обращается к тем, кто слушает Его и снова же Он учит их, как можно войти в Царство Небесное. В начале Нагорной проповеди в первом блаженстве Он говорит: «блаженны нищие духом ибо таковых есть Царствие Небесное». Здесь Он говорит: «вот есть ли твоя праведность не превзойдёт праведности книжников и фарисеев, ты не можешь войти в Царство Небесное». И я думаю, что Иисус этими словами шокировал людей, которые Его слушали, потому что праведность книжников и фарисеев была эталоном праведности. Это на самом деле были очень хорошие, добрые, правильные люди. Они были настолько праведными, что те, кто смотрели на них со стороны, они просто ими восхищались. Но Иисус показывает, почему недостаточна эта праведность. Гнев, который кипит, тлеет в глубине нашего сердца, на самом деле показывает, что происходит между нами и Богом, и между нами и ближними – в реальности. Он как раз показывает нам цену или величие нашей праведности. Вы знаете, я часто встречал праведных людей, которые были настолько праведными, что они в своем гневе были готовы во славу Божию удушить того, кто не думает так, как они, не верят так, как они, не молятся так, как они, не поёт так, как они, не ест так, как они. И очень часто вот эти внешне праведные люди, они исполнены внутреннего вот этого гнева. Да, гнев бывает таким вот ярким, как вспышка гнева, а бывает гнев вялотекущим. И иногда вот таким вот праведникам свойственен вялотекущий гнев. Понимаете, как это, да? Ты приходишь вот на богослужение, ты видишь вот эту вот сестру, думаешь, я не подойду к ней, видеть её не хочу, я лучше там в другом уголке посижу, помолюсь, а то я целую неделю настраивался на субботу, с ней поговоришь, весь мир потеряешь. Как будто бы это сестра является причиной того, что я теряю свой мир. Так вот, о чём мы сейчас с вами говорим? Мы говорим о том, что вот этот гнев, которым мы исполнены, он показывает нам, кто мы есть и цену нашей праведности. А вот теперь мы остановимся. Вполне возможно, что в течение этой недели каждый из нас, но может быть кто-то и не испытывал, но испытывал гнев. Вы гневались на своих мужей, на своих жен, на своих детей или на своих родителей, или на человека, который где-то там на автомобиле встал в пробке и не так стал на дороге, или еще на кого-то. Ваш гнев мог быть таким очень ярким и острым, и вспыхнув, обрушивали его на какого-то человека, или ваш гнев мог быть таким вот вялотекущим, просто вы вспоминали какого-то человека, и думали: «вот какой он неприятный, а! Фу, не хочу видеть его!» Это тоже гнев, он такой: да, я тебя люблю, я люблю, ты хороший человек, но правда видеть тебя не хочу, но я тебя люблю». Такая вот истинная христианская любовь. Так вот сейчас нам надо остановиться, и нам надо быть очень честными – не надо оправдывать свой гнев, не надо пытаться вытеснить свой гнев и попытаться забыть его и сказать: «А у меня всё хорошо, я ни на кого не гневаюсь». Нет. Вот сейчас то время, когда надо быть честными перед Богом. И вот сейчас посидите и поговорите с Богом честно о своем гневе. Не бойтесь сказать Богу: «Боже, вот этот человек, ну, терпеть его не могу. Боже, а я вот в течении этой неделе, Ты слышал, как я кричал на своих или кричала на своих детей. Меня просто разрывало от гнева». Поговорите с Богом. «Ты слышал, Боже, как я стоял там на дороге, ехал и кто-то меня подрезал, и что я говорил в отношении вот этого человека, который меня, это я к водителям обращаюсь, который меня подрезал, Ты же слышал, Боже, Ты же все знаешь, Боже». Поговорите с ним. Только будьте честными. Я уверен, что у подавляющего большинства из нас в течение этой недели, были поводы позлиться, погневаться. И мы уже иногда так привыкаем к этому гневу, что мы не придаем ему значение. «Ну, подумаешь там накричал, ну, всяко бывает» и пошел дальше. Так вот сейчас время поговорить с Богом о гневе, рассказать Ему честно о том, что с вами было, ну, пусть в течение этой недели. Вполне возможно, что кто-то еще до сих пор не остыл, еще кипит от злости. Поговорите об этом с Богом, и попросить у Него прощения. Скажите: «Боже, ты же видишь!» Хорошо? Ну, вот время поговорить с Богом, давайте.

Когда Христос в Нагорной проповеди говорит о гневе, Он не говорит, что-то абсолютно новое. Люди, которые Его слушают, они понимают, они узнали в общем-то Ветхий Завет, они знали, где в Ветхом Завете тоже говорится о гневе. И первое, к чему мы сейчас обратимся, это к словам, которые вполне возможно помнили первые слушатели Иисуса Христа. Но и мы их тоже очень хорошо знаем, они записаны в псалме четвертом, пятом и шестом стихах. Это тот призыв, с которым псалмопевец обращается к слушателям:

«Гневаясь, не согрешайте: размыслите в сердцах ваших на ложах ваших, и утишитесь.» Пс.4,5

И вот первое, на что нужно обратить внимание. Конечно псалмопевец не дает, вот тут как бы, он не думал о том, что должна быть такая модель совладания с гневом. Но эти слова помогают нам, вот создать некую модель, для того чтобы совладать с гневом. Итак первое, на что обращает псалмопевец внимание: «гневаясь не согрешайте, размышляйте в сердцах ваших на ложах ваших». Первое, к чему приглашает нас псалмопевец – это размышлять. Вот когда ты наполняешься гневом, что происходит? Гнев очень суживает нашу точку зрения на реальность, на того человека, который вызывает наш гнев. Каждый человек – существо очень многогранное. Гнев концентрирует наше внимание на одной грани этой личности этого человека, его характера. Мы перестаем видеть человека в целом, мы перестаем видеть жизнь человека в целом, мы видим только какую-то узкую полосочку его личности, узкую часть его личности, и мы говорим: «ах, какой он ужасный», и через эту маленькую грань его личности мы начинаем воспринимать всего человека. Сейчас я вам приведу пример. Есть такая история, автор пишет о том, как он однажды ехал в нью-йоркском метро, это было вечернее время, многие люди ехали с работы уставшими, но по вагону носились дети и они вели себя очень шумели, как-то вели себя неподобающе, а их отец сидел с полузакрытыми глазами и никак не реагировал на то, что их дети мешают людям просто успокоиться, хоть чуть-чуть отдохнуть. И автор пишет, он говорит: «во мне вскипал гнев, я думал, как этот человек, почему он не может успокоить своих детей. Как так можно? Что он не понимает, что вокруг люди устали, что дети его ведут себя неправильно, нехорошо, вызывающие?» И говорит: наконец-то я не выдержал, я вернулся к этому мужчине и сказал: «вы что, не можете привести в порядок своих детей?» Этот мужчина спохватился и сказал:

– Ах, да. Извините, мы едем из больницы и полчаса назад нам сказали, что умерла моя жена, а их мать.

И вот автор говорит: «я совершенно по-другому увидел то, что происходит. Мне говорит, стало стыдно, мой гнев сменился стыдом». Что произошло? Он увидел только одну часть реальности, он видел вот этих вот детей, которые ведут себя плохо, и вот это плохое поведение детей вызвало в нем гнев, но он не видел реальности в целом. И очень часто, когда мы видим какого-то человека, мы смотрим на него и думаем: «Как он себя ведет? Как так можно?» И мы вскипаем от гнева, но мы же не видим его жизнь в целом, мы не знаем, что он пережил этот человек, что с ним случилось, почему он себя так ведет. Мы видим только вот то, что мы видим сейчас, и это вызывает в нас гнев, и мы готовы испепелить этого человека своим гневом. Поэтому, первое, о чем говорит псалмопевец: «размышляете». Это очень трудно. Когда ты гневаешься, когда тебе кто-то не нравится, тебе очень трудно размышлять, поэтому надо молиться, может быть сразу не о том, чтобы совладать со своим гневом, попросите у Бога, чтобы Он открыл вам реальность этого человека в целом, так скажите: «Боже, я хочу увидеть жизнь этого человека так, как Ты его видишь, жизнь его видишь». И может быть, если вы увидите жизнь человека с разных сторон, вы увидите, что этого человека нужно скорее пожалеть, чем пытаться испепелить его своим гневом. Итак, первое, псалмопевец говорит: размышляете. Дальше, о чём он говорит. Приносите жертвы правды. Когда нас кто-то гневает, нам очень трудно в этот момент видеть себя, мы видим только этого человека. Что происходит в момент гнева? Я считаю, что я имею право выносить суд в отношении этого человека. Когда я гневаюсь, я чувствую себя выше его, а его недостойным, я его осуждаю. Гнев всегда связан с осуждением, с неприятием человека. И псалмопевец говорит: ты приноси жертвы правды. Давайте скажем так: будь честным в момент гнева, проси у Бога, чтобы Бог дал тебе увидеть и тебя. Помните, я вам рассказывал про красную рубашку. Я вам расскажу еще одну историю. Когда-то я служил в армии, давно конечно было, но служил. Это был буквально первый или второй месяц моей службы. Вы знаете, солдаты в 1 и 2 месяц службы всегда голодные, но мы были еще более голодными, потому что адвентист, что ты мог есть в армии, там все было на свинине. Поэтому утром был чай и хлеб с маслом, в обед был полстакана киселя или компота и кусок белого хлеба, и вечером чай и просто хлеб. Всё, вот это вся была еда, особенно в первые месяцы службы. И надо было работать, там мы бетон таскали, и поэтому есть хотелось. И очень часто бывало так: утром молодые солдаты толпились у окошка, где выдавали еду на раздаче, и просили у этого раздатчика-солдата тоже: «Петя, дай кусочек хлеба. Есть лишний кусок хлеба?» Кто-то говорил: а сахара у тебя не осталась? А если у него оставалось масло! Кусочек сливочного масла это же был деликатес. И вот эта толпа собиралась у этого окошка и каждый чего-то просил. Этот человек был не адвентист, но христианин. И наступал момент, когда эти солдаты доводили его до белого каления. Он такой кругленький такой был, он высовывался в это окошко, и начинал на всех кричать. А я стоял в сторонке и говорил про себя: «Ну, вот и всё твоё христианство! Вот ты христианин, вот всё понятно, кто ты есть!» И этот человек вызывал у меня отвращение. Что же такое за христианство такое? Как можно себя так вести? И во мне такой тихий гнев кипел в отношении этого человека. Прошло полтора года. В армии есть такая должность у солдата – солдат, который выдает обмундирование. И раз в неделю ты отвечаешь за то, чтоб, солдаты идут в баню мыться и происходит полная смена: постельное белье, нижнее белье, портянки. Все знают, что такое портянки, и ты должен это всё поменять, взять грязное и выдать комплекты чистого. И меня старшина поставил вот этим вот самым, кто должен выдавать. И я выдаю. Но в армии как? У кого-то майка порванная, приходит и говорит: «поменяй майку», у кого-то портянки, в портянке дырка, «поменяй портянки». Ты меняешь. Но вы знаете, как в армии, если приходят, например, партия трусов 54 размера, то она на всех, не важно какой у тебя размер, она на всех. И приходит, я помню тот момент, как сейчас, приходит ко мне маленький такой солдат, вот может быть ниже как Вада, и худенький, и вот ему попали такие трусы, он затянул резинку, они на нём как юбка, и он говорит: «поменяй», и в этот момент я не выдержал, я начал кричать на этого солдата, на всех, я стал говорить, как они меня достали все. И в тот момент, когда я был в состоянии белого каления, я готов был разорвать на части всех, я вспомнил картинку полуторагодичной давности. Так вот, когда ты гневаешься на какого-то человека за то, что он ведет себя не так, неправильно ведет, и вполне возможно, действительно он себя неправильно ведет, не забывай, будь честен, не забывай, что ты тоже человек, который не всегда ведет себя правильно, и ты тоже можешь быть достойным гнева. Приносите жертвы правды, говорит псалмопевец. Будьте честными, когда вы гневаетесь. Когда вас наполняет гнев не забывайте, что вы тоже можете быть достойными гнева. И дальше он говорит: «Уповай на Господа». Не пытайтесь сами менять другого человека, который ведет себя неправильно, отдайте его Богу. Помните, человеческое сердце, человеческое несовершенство, по-настоящему может изменить только Господь, не вы. Очень часто мы в гневе ставим себя на место Бога, мы думаем, что если я сейчас обращаюсь на этого человека всей силой своего гнева, он станет лучше. Никогда. Поэтому псалмопевец говорит: не уповай на свои силы, на ярость своего гнева, на огонь своего гнева, которым, ты думаешь, ты изменишь человека. Да не изменишь ты. Но что происходит, когда родители в гневе кричат на своих детей? Они делают детей лучше? Нет, они просто пугают детей. И когда мы обрушиваемся на них всей силой своего гнева, дети начинают нас бояться и вынуждены вести двойную жизнь. И если ребенок знает, вы знаете, как часто бывает, может у вас в жизни так было тоже, если ребенок знает, что он в школе получил двойку, а папа или мама будут на него страшно кричать, ругаться и унижать его, что дети обычно делают? Листочек вырвал и всё. И папа, мама думают, что их ребенок отличник. Мы ничего не решаем своим гневом. Если мы видим, что любимый человек, близкий человек, пусть это муж или жена ведут себя не так, очень часто, мы же люди, и в семьях тоже часто самые близкие нам человек больше всего вызывает в нас гнев. А мы думаем, что если я сейчас сорвусь, если я выплесну на него этот свой гнев, то всё станет лучше. Да не лучше, и тебе легче не станет. Вы же знаете, что происходит, когда мы покричим, погневаемся и ничего не меняется на самом деле. Поэтому псалмопевец говорит: «отдай ситуацию Богу». Да, иногда так чешется, знаете, прямо зуд. Думаешь, я вот сейчас как скажу, вот и на душе станет легче. Но ты же ничего не поменяешь, отдай это Богу, Он силен это поменять. Итак, вы видите, что в Ветхом Завете есть уже основы, модель, мы можем найти правила для себя или методику, если хотите, для совладания с гневом. Но это ещё не всё. Нам нужно разобраться, что же вызывает, почему мы не гневаемся, и очень часто мы гневаемся, потому что это человек или люди они остановится между нами и реализаций наших самых сокровенных, самых важных потребностей. Вот я чего-то очень хочу, мне это очень надо, на самом деле мне это очень надо. А вот этот человек становится между мной и вот возможностью моего достижения или реализации восполнения моих потребностей. Вот представьте себе, вы это все, наверное, переживали. Вы куда-то очень спешите, предположим в аэропорт. И в этот момент на дороге, по которой вам надо проехать, остановился автомобиль, и его объехать нельзя предположим, или вам надо его обогнать, а он едет медленно, медленно, он никуда не спешит, вы спешите, вы опоздаете, а он едет перед вами медленно, медленно. Что вы думаете о том, кто едет перед вами медленно, медленно? И что вы говорите о том, кто едет перед вами? Вы спешите, вы же по-настоящему опаздываете, а этот человек, который никуда не спешит, вам мешает, и вы готовы определенными словами помочь ему ехать быстрее. Ну, или другая ситуация, семейная ситуации: вы собираетесь к кому-то на день рождения, вы договорились, что к семи вы там будете. Мужчина обычно одевается быстрее, и уже стоят у дверей и ждут, а жены как всегда что-то не так, они еще не оделись или они уже оделись, а потом поняли, что эта одежда не подходит, надо переодеться, или они еще там не причесались, или еще вот они последнюю себе вот это так закручивают вот, и они стоят и вот говорят: «подожди, подожди сейчас». И что делает мужчина? Но он же говорит не ласково: «ой милая, я подожду». Обычно мужчин говорят: «вечно ты опаздываешь, ну, сколько можно одеваться?» И вот мужчина, как бы обрушивает на свою жену свой гнев. «А почему я спешу, надо же нам быть вовремя, а она как всегда». И всё, вот так мы живём. Вы понимаете, что происходит? Вот тот, кто стоит между нами, и реализацией наших самых сокровенных справедливых потребностей, вот этот человек вызывает в нас гнев. Я вам еще одну историю расскажу из своей жизни, вот как бы это отложилось. Когда-то я помогал одному брату целую ночь кладку делать, потому что ему надо было утром в командировку и кирпичом надо было обложить там внутри дома котельную ему. Целую ночь мы работали, и я очень сильно устал, он жил в 70 километрах от Тюмени, я жил тогда в Сибири, он привёз меня домой рано утром, я уставший, знаете, когда мы уставшие, раздраженные, злые, и нам хочется спать, но в тот момент, мне столько хотелось спать, сколько другого там хотелось. У нас туалет был на улице, и к нему вела дорожка, у нас были бройлеры. Знаете, что такое бройлеры? Куры мясных пород. Вот у них даже в голове одно мясо. И вот этот бройлер…И у нас к туалету вела дорожка, и со всех сторон были кусты смородины, и вот я как бы спешу, а впереди меня идет бройлер и он никуда не спешит, и его обойти нельзя, я же спешу, мне надо, а он не спешит, ему всё равно, что мне надо. И вот я помню тот момент, когда меня просто заполонила ярость, и вот в этот момент бройлер стал летающим, я ему помог полететь. Конечно, мне после этого было очень больно и неприятно, и я сказал: «Какой же ты жестокий, как ты мог, и всё остальное». Но в тот момент я ненавидел этого бройлера, который мешает мне достичь то, чего мне надо. И я пнул его, и он полетел. Ну, у нас у каждого есть свой бройлер. Понимаете? Тот человек, который мешает нам жить, сильно мешает нам жить, или не сильно, но он мешает нам жить, и мы на него гневаемся, мы готовы ему помочь своим гневом, куда-нибудь улететь. Это может быть ваш муж, ваша жена, ваши дети, ваш пастор. Да, мы можем гневаться на людей, мы полны этого гнева. А теперь давайте пойдем дальше. В чём беда? Мы думаем, что этот человек мешает нам, мы связываем восполнение наших потребностей с нашей волей, с нашими силами, мы вот так в такие моменты вспышки гнева, они показывают, что на самом деле мы не доверяем Богу, мы не вручили восполнение наших потребностей Богу. Мы связываем то, что наши потребности будет восполнены, с нашими силами и коль я сам, я должен восполнить свои потребности в этом мире своими силами, не Бог восполняет мои потребности, я восполняю, а коль я, то тогда мне надо что-то делать с тем, что мне мешает их восполнить. Поэтому я на него обрушиваюсь всей силой своей ярости, я попытаюсь испепелить того, кто мне мешает жить полноценной жизнью. И вот Иисус не зря говорит, что когда ты гневаешься, когда ты обзываешь этого человека недобрыми словами, на самом деле ты подобен убийце, потому что тебе нужно вычеркнуть эту помеху из твоей жизни. Ты может быть прямо так об этом так не думаешь, но тебе надо убрать эту помеху. А как его убрать? Мне надо обрушиться на него всей силой своего гнева и испепелить этого человека своим гневом, чтобы его не было, чтобы он мне не мешал мне жить полноценной жизнью. И в этот момент ты забываешь, что не ты восполняешь свои потребности, а Бог восполняет твои потребности, не от твоих усилий зависит то, насколько полноценно и радостно ты живешь, твоя полноценная и радостная жизнь – это дар Божий тебе. Поэтому проблема не столько в том, что ты гневаешься. Понимаете? Не во гневе просто как в эмоции. Проблема в том, что твой гнев показывает, что ты пытаешься в этом мире решать свои проблемы сам, без Бога, и вот это твоя беда. Когда ты гневаешься, то тем самым показываешь, «я в этом мире один и если я не выживу сам, если я не устрою этот мир таким, какой он мне нужен, то кто мне поможет?» Мы забываем, что есть Бог. Я гневаюсь на своего ребенка. Почему? А потому что мой ребенок лишает меня внутреннего мира, мешает радостной жизни, я гневаюсь на него, я не понимаю это, но я хочу его каким-то образом, чтобы он не мешал мне. Но я забываю, что сердце моего ребенка по-настоящему может изменить только Господь. Я не вверяю своего ребенка Богу, я не вверяю ситуацию, которая меня раздражает Богу, я сам пытаюсь справиться, и вот это самая большая беда. Вот моя жена, я условно говорю. Вот ситуация: твоя жена или моя жена, условно, она меня раздражает тем, что она медленно собирается, я опаздываю на день рождения или там на богослужение предположим. Она вечно опаздывает. И вот в тот момент, когда ты гневаешься, а почему в этот момент у меня не срабатывает другое? Почему? Почему бы тебе не вверить эту ситуацию Богу? Почему? Почему тебе не сказать: «Боже, я тебе отдаю это всё». Может быть нам нужно опаздывать. А если и не нужно опаздывать, то твой гнев, разве это меняет твою жену, и сделает ваши отношения лучше? Не сделает. И наша самая большая беда в том заключается, что мы пытаемся держать всё в своих руках и выживать в этом мире сами без Бога. Понимаете? Когда я исполнен гнева, это на эмоциональном уровне показатель того, что в этой ситуации я безбожник, потому что я пытаюсь своим гневом решить проблему, а не с Богом решить проблему. И каяться надо не только в том, что ты гневаешься, а каяться надо в том, что ты вычеркнул Бога из своей жизни в этот момент. Слушай, ты спешишь в аэропорт, и кто-то едет медленно. И ты говоришь: «а, я же опаздываю!» И водители может быть меня поймут, когда предположим, ты спешишь и в этот момент у тебя спускает колесо. Я видел такое, человек выходит и по этому колесу со всей силой ногой, бабах. «Так это колесо, да!» А может быть это хорошо, что ты опаздываешь? Может быть, тебе не надо лететь? Почему ты решил, что тебе надо обязательно улететь? Ты что, Бог? Ты знаешь, что если ты не улетишь, то что случится? Это ты решил, что будут проблемы. Почему ты не отдаешь эту ситуацию Богу? Итак, мы идем дальше. Вопрос не в том, чтобы следовать модели псалтири, где там вот мы сказали с вами, вопрос в том, чтобы понимать истоки нашего гнева. Мы пытаемся сами справиться с препятствиями, которые в этом мире мешают нам жить полноценно, счастливо, и радостно. Послушайте в этом мире всегда будут препятствия. Всегда. Мы живем в несовершенном мире. Мы не построим своим гневом правильный мир, в котором нам будет жить хорошо, всегда будут препятствия, всегда. Вопрос в том, что ты будешь делать с этими препятствиями, или ты будешь приносить препятствия Богу, и говорить: «Боже, мне так трудно жить с такой женой. Боже, но я не могу ничего сделать. Ведь я отдаю вот эту ситуации Тебе. Или ты будешь пытаться испепелить её своим гневом, но я условно сказала о жене. Но вы знаете, что происходит дальше. Ведь по большому счёту наше грешное сердце в итоге видит своим препятствием для полноценной и радостной жизни Бога. И очень многие даже христиане исполнены гнева, не просто на людей, они исполнены гнева на Бога. Тогда, когда в нашей жизни все идет не так, как мы запланировали, тогда, когда на нас обрушивается какая-то тяжелая утрата, или мы заболеваем, и все идет не так, как мы хотели. Очень часто мне приходилось встречать христиан, которые кипели гневом уже не на людей, они бросали обвинения в небо. «Бог, почему ты так повернул мою жизнь?» И мне больше всего приходилось встречать христиан, ушедших из Церкви, не потому что они были не согласны с какими-то библейскими доктринами, им не нравился Бог, который так устраивает их жизнь. И конечно, когда ты построил планы, когда ты мечтаешь прожить жизнь вот так, вот так, вот так, а все идет не так как ты запланировал, и так, как ты мечтал, очень легко начать гневаться на Бога. Вы помните историю Ионы. С кем у него была проблема? На кого он злился? На Бога. А потому что смотрите, пророк Божий, а почему, а потому что Бог не устраивал жизнь так, как Иона запланировал. Иона видел себя Божьим пророком, который должен возвещать весть для Божьего народа, а Бог ему говорит: «иди, и проповедуй ассирийцам». «Боже, ты ломаешь мои планы!» И вы знаете, очень часто люди доходят до суицидальных мыслей, до мысли самоубийства, тогда, когда они борются с Богом. Вот когда Иона плывет на корабле, помните, когда он говорит: «Возьмите и бросьте меня». Он думает, что он убежит от Бога. Когда я убегу из жизни, я убегу от Бога. И когда, потом, когда на Ниневию не обрушиваются суды Божьи, если вы прочитаете эту книгу, вы увидите: «Боже, я хочу умереть». А почему? А потому что, всё не идет так, как я запланировал. И очень часто, когда мы исполнены гнева, мы не просто гневаемся на вот это препятствие, на человека, мы гневаемся еще на Бога. «Бог, ты мне мешаешь жить так, как я запланировал». А как на всё это смотрит Бог? Как на ваш гнев смотрит Бог? И вот сейчас я хочу вам сказать о том, что вот мое сердце больше всего радует и трогает, я удивляюсь Богу, который с нами гневливцами продолжает возиться, наш Бог на самом деле удивительный Бог. Вы помните слова апостола Павла, записанные в послании к Ефесянам в 4 главе, он говорит о гневе. Давайте мы прочитаем их.

«И не оскорбляйте Святого Духа Божия, Которым вы запечатлены в день искупления. Всякое раздражение и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас».

И апостол Павел конкретно говорит: когда ты гневаешься, ты оскорбляешь Бога. Вы знаете, я долгие годы своей жизни я думал, что когда меня посещает очередная вспышка гнева, я злюсь, я на кого-то кричу, или помогаю кому-то лететь, то я оскорбляю Бога и Он оставляет меня. И все мы переживали вот это чувство, когда ты вспылишь, накричишь, а после этого ты испытываешь опустошение. И меня даже так учили: когда ты гневаешься, Бог тебя оставляет. Но это не так. Правда, мы причиняем Ему боль, мы оскорбляем Святого Духа Божьего, но есть еще другая правда. В послании к Римлянам в 8 главе апостол Павел пишет, 26 стих:

«Также и Дух подкрепляет нас в немощах наших; ибо мы не знаем, о чем молиться, как должно, но Сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными».

И Павел говорит, что он стонет. Вот воздыхание там слово в греческом оригинале – однокоренное со словом «стонать». Он стонет вместе с нами. И вот когда ты гневаешься, Он, Дух Божий, ты Его оскорбляешь, но Он знает твою самую глубокую нужду. Вот ты когда кипишь от гнева, ты готов испепелить вот это препятствие, которое мешает тебе жить полноценно и радостно, вот в этот момент, какая твоя истинная, самая настоящая нужда? Ты потом чуть позже придешь к этой нужде, от осознания этой нужды. Ты потом её поймешь, какая твоя самая большая нужда. Я помогу вам. Найти покаяние. Потом, мы погневаемся, мы вскипим, покричим на кого-то там, а потом мы немного остынем, и говорим: «Боже, прости меня, вот снова сорвался, так на душе плохо». Так же у нас бывает? Но ведь в тот момент, когда ты кипишь от гнева, ты еще эту нужду в покаянии не сознаешь, но ты в этот момент больше всего уже нуждаешься в покаянии. Что делает Дух Божий? Он ходатайствует. Вот ты кипишь, ты оскорбляешь Его своим гневом, а Он ходатайствует за тебя воздыханиями неизреченными. Ты не думаешь в этот момент о Боге, но Он думает о тебе, ходатайствует за тебя. Вы помните, как Иисус ходатайствовал за людей, которые Его оскорбляли на Голгофе. Что Он говорил? «Прости им, ибо не знают что делают». Я гневаюсь и оскорбляю Святого Духа Божия, это правда, я причиняю Ему боль своим гневом, своими злыми, недобрыми, жестокими словами, а Он ходатайствует за меня воздыханиями неизреченными. «Прости его, ибо не знает, что делает». Почему Он так поступает? Да потому что, даже тогда, когда ты кипишь от гнева, Он продолжает тебя любить, когда ты Его оскорбляешь, Он продолжает тебя любить так же, как Христос любил тех, кто оскорбляли и унижали Его на Голгофе. Ты вскипишь от гнева, а потом думаешь: «Бог меня не любит». И как часто мы себя ведем? Так я вскипел от гнева, на кого-то накричал, приходит мысль:

– Помолись. Думаешь: нет, но ничего себе нахал, а. Только что кричал, а уже сразу молиться. Не, я сейчас себя немножко понаказываю, поругаю себя, ну, стану немного лучше, так вот исправлю немножко свою жизнь, но, а потом уже можно помолиться, а то, ничего себе, только что кричал, и сразу молиться. Нет, ты должен сам себя понаказывать, ну, а потом, я немножко стану лучше, Бог там немного забудет, ну, а потом можно будет прийти с Ним поговорить.

А почему мы так думаем? Потому что мы думаем, что после того как мы сорвались в гневе на кого-то, Бог нас стал любить меньше, Он злится на нас тоже, смотрит на нас с упреком, говорит:

– Ну, ты что! Ну, ты вообще! Ну, сколько можно, а? Так, иди, встань в угол, подумай о своем поведении, а потом придешь, может быть Я тебя и прощу.

Я конечно упрощаю, но многие так реагируют. Послушайте, даже тогда, когда ты в состоянии белого каления находишься, ты кричишь на своего ближнего, на то препятствие, ты гневаешься на него, готовит испепелить его своим гневом, даже в этот момент Отец остается открытым для тебя и готов принять тебя, и помиловать тебя. Поймите, на самом деле наше сердце исцеляет от гнева не сила самообладания. Иногда говорят: «Ну, возьми себя в руки!» Ну, взял себя в руки, и многие люди там внутри разрываются от гнева, он никуда не девается, только внешне не проявляется, возьми себя в руки. Нет, от гнева исцеляет наше сердце – полнота Божьей любви. Однажды, когда я был состоянии белого каления, я вот это вот понял, что вот сейчас, когда ты злишься на другого, а походу уже ненавидишь себя, потому что ты вот ты ж понимаешь, что ты не прав, что ты так злишься, где-то еще на втором плане ты это понимаешь, вот в этот момент я понял, что мой Отец, Он не бросил меня, Он продолжает меня любить, Он открыт для меня, Он ходатайствует за меня, Он любит меня. Мой гнев куда-то делся, я не сам справился со своим гневом, Божья Любовь из моего сердца вытеснила гнев. Бог хочет научить нас быть открытыми для Его любви всё время. Понимаете? Христианство – это не религия, которая учит человека быть сдержанным, скрежетать зубами, но быть сдержанными и не гневаться. Христианство – это религия, который Бог своей любовью вытесняет из человеческого сердца гнев. Дух Божий, которого ты оскорбляешь, которому ты причиняешь боль, которого ты распинаешь своим гневом, продолжает за тебя ходатайствовать, любя тебя. Если бы не Его ходатайство, Его служения твоему сердцу, ты бы даже и не покаялся после своего гнева. Ведь когда мы каемся после очередной вспышки гнева, наше покаяние – это уже результат того, что Дух Божий что-то с нами сделал. Если бы не сделал, мы бы даже не покаялись. Его покаяние – это дар Духа. Ну, и всё, я практически закончил. Еще одну историю из своей жизни, и мы помолимся, и будем расходиться. Кто-то наверное её слышал, но еще расскажу. Когда-то я был, понятно, был подростком. И вы знаете, что подростки все такие умные. Как однажды Добсон сказал: «Когда мне было 16, мой папа был таким глупым, когда мне стало 30, мой папа заметно поумнел». Ну, все подростки считают своих родителей, но не совсем умными. Я был доходяга, много болел. Знаете, когда парнишки 13-14 лет, тебе же хочется быть сильным. Мы жили в селе, я нашел ось от телеги и начал качаться. Мне сказали: «на турнике не надо, а то еще выше будешь». Я думаю, ну, мне хватит, но я начал осью от телеги качаться, там отожму её раз десять, подхожу к зеркалу и смотрю, наросло чего-то там, не наросло, но всё равно пошёл дальше. Потом решил: «ну, сколько же можно болеть, буду закаляться». Была осень, уже были заморозки, у нас был частный дом и под водосточной трубой для дождевой воды стояла ванночка для дождевой воды и она уже была покрыта льдом. Я утром вышел, разбил этот лед и начал обливаться водой. Мама вышла, говорит: «сынок, что ты делаешь?» Я говорю: «что ты не видишь? я закаляюсь». Она говорит: «но также не закаляются, ты заболеешь». Но мама же, в тот момент была глупой, как я считал. Я с ней страшно поругался, думаю вышел в первый раз жизни закаляться и она мне мешает. Я вот так пообливался водой до пояса, о, думаю, буду теперь не просто сильным, ещё здоровым. И кто помнит советское время, нас школьников возили на уборку урожая, нас повезли на уборку картошки. Я поехал на картошку. Когда я после обеда вернулся, я уже был с температурой. Я пошел в свою комнату, лег, отвернулся к стенке, и лежал, температурил и мечтал о том, как я умру, и меня будут нести в гробу, а я одним глазом буду смотреть, как мама страдает, чтоб знала, ну, мы же с ней враги. Пришла мама с работы, она сразу все поняла. Она пришла в мою комнату и говорит:

– Сынок, что с тобой?

Но мы же враги, я с ней не разговариваю, я молчу.

– Она говорит: сынок, что с тобой?

Я не разговариваю с мамой, у нас теперь кровная вражда у меня с ней. И она сказала фразу, которую я оценил и понял, спустя годы. Она сказала:

– Сынок, что бы между нами не было, я тебя все равно люблю.

Вполне возможно, что на прошедшей неделе, вы с кем-то поругались, на кого-то кричали, вполне возможно, что и сейчас вы на кого-то гневаетесь, и кто-то вам крайне неприятен, а может быть даже на Бога, потому что вы видите, как ваша жизнь идет не так, как вы хотели и все складывается не так, как вы хотели. Вполне возможно. Он не оправдывает ваш гнев. Вот это важно – не оправдывает. Гнев – это плохо, вы оскорбляете Его своим гневом, я оскорбляю Его своим гневом. Он никогда не согласится с нашими и не смирится с нашими гневливыми сердцами. Это правда. Но с другой стороны, Он каждому из нас говорит:

– Сынок, доченька, чтобы между нами не было, Я тебя всё равно люблю.

И только Его любовь может исцелить, изменить, преобразить наше гневливое сердце. И очередной раз когда вы гневаетесь, и очередной раз, когда вы плачете о своем гневе, не просите просто, чтобы Бог избавил вас от гнева, молите Его, чтобы Он научил вас доверять Ему всю свою жизнь, молите Его о том, чтобы Он открывал вам еще больше Свою любовь, просите Его, чтобы Своей благодатью, Своей любовью Он продолжал исцелять наши несовершенные, гневливые сердца. И тогда, когда Божья любовь изменит ваше сердце, ваша праведность будет превосходить праведность книжников и фарисеев. Я хотел бы, чтобы сейчас, каждый из вас снова поговорил с Богом о своем гневе.