Миннеаполис, 1888 год

10 октября началась школа для служителей и продолжалась в течение семи дней. За ней последовала Генеральная конференция и продолжалась до 4 ноября. Количество делегатов составляло, пожалуй, человек 500, в том числе 96 делегатов, представлявших 27000 членов церкви по всему миру.14 Эллен Уайт, которая совсем недавно вернулась буквально с края могилы, прибыла как раз вовремя, к открытию конференции. На посвященных открытию собраниях Эллен Уайт «почти двадцать раз» выступила перед собравшимся во вновь отстроенной церкви адвентистов седьмого дня в Миннеаполисе. К сожалению, до нас дошли только одиннадцать из ее презентаций.15

Урия Смит в своем редакционном докладе на открытии школы служителей перечислил темы, предложенные для обсуждения: «Исторический обзор десяти царств; божественность Христа; исцеление смертельной раны; оправдание верой; как далеко можно заходить, пытаясь использовать мудрость змия и предопределение. Несомненно, будут включены и другие темы».16

Эллен Уайт не потребовалось много времени, чтобы сообщить собравшимся о грандиозной важности этих собраний. Эта весть была основана на всем, показанном ей со времени ее пребывания в Европе. Божьей церкви следовало «гораздо более опасаться того, что внутри, чем того, что извне», если говорить о препятствиях излитию позднего дождя. Самым сильным страхом сатаны было то, что народ Божий приготовит путь для крещения Святым Духом, который Бог уже был готов излить.17В четверг, 11 октября, Эллен Уайт провела утреннюю беседу. Она «почувствовала в самом начале» занятий в школе служителей «дух, который тяготил» ее.18 Будут ли собравшихся учиться как поистине доверяющие Библии, и примут ли они Святого Духа?

«Теперь, когда мы собрались здесь, мы хотим провести время с максимальной пользой. … Но мы слишком часто позволяем [возможностям] ускользнуть, и не понимаем как следует той пользы, которую могли бы получить от них. …

«Если когда-то мы нуждались, чтобы Святой Дух был нами, и если нам когда-то было особенно необходимо проповедовать явление Духа, так это сейчас. …

«Крещение Духом Святым сойдет на нас на этом самом собрании, если мы захотим. Ищите истину, как ищут сокровище. …

«Давайте начнем прямо здесь, на этом собрании, и не будем ждать, пока оно наполовину закончится. Нам нужен Дух Божий — здесь и сейчас; мы нуждаемся в Нем, и мы хотим, чтобы Он открылся в наших характерах».19

В последующие месяцы и годы Эллен Уайт несколько раз будет ссылаться на крещение Святым Духом, которое сошло на учеников в день Пятидесятницы, и которое Бог жаждал излить в Миннеаполисе. Выражение «крещение Святым Духом» было просто еще одним термином для обозначения «позднего дождя»:

«В чем мы нуждаемся, так это в крещении Духом Святым. Без этого мы подготовлены, чтобы отправиться в мир, ничуть не лучше, чем ученики после распятия Господа. Иисус знал их нужду и велел им оставаться в Иерусалиме, пока они не будут наделены силой свыше.20

«Сегодня вы должны позволить Богу очистить ваш сосуд, чтобы он, готовый к потокам позднего дождя, мог вместить небесную росу; ибо поздний дождь придет, и благословение Божие исполнит каждую душу, очищенную от всякой скверны. Сегодня наша работа заключается в том, чтобы покорить свои души Христу, чтобы ко времени отрады от лица Господа мы были тем, чем должны быть, — пригодными для крещения Святым Духом.21

«Мы должны молиться о помазании Духом как о целительном средстве для больных грехом душ. Церковь должна обратиться, и почему бы нам не пасть ниц пред престолом благодати, как представителям церкви, и в сокрушении сердца и смирении духа не вознести серьезное прошение о том, чтобы Дух Святой излился на нас с высот небес? …

«Перед тем как оставить учеников, Христос дал им обетование: «Вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святой: …»

«Ученики возвратились в Иерусалим … и они ждали, готовя себя … пока не сошло на них крещение Святым Духом».22

В ночь на пятницу, 12 октября, «при начале субботы», делегаты вновь собрались в церкви Миннеаполиса, чтобы послушать пастора Фарнсворта. Он говорил «очень мрачную проповедь, указывающую на великое нечестие и коррупцию в нашей среде. Он подробно остановился на отступничестве среди нас, и не было в этой проповеди ни просвета, ни утешения, ни духовного ободрения. Над делегатами конференции навис всеобщий мрак.23

Днем в субботу, 13 октября, Эллен Уайт получила «свидетельство, предназначенное для того, чтобы ободрять». Она говорила о «важности больше говорить о любви Божией» и о том, чтобы «оставить в покое мрачные картины». От всего сердца она воскликнула: «Не обсуждайте беззакония и нечестие, царящие в мире, но возвысьте умы и говорите о своем Спасителе». Она увещевал своих слушателей, что: «хотя нам и придется нести прямое свидетельство о необходимости отделиться от греха и беззакония, нам нет нужды постоянно дергать за эту струну». Результат ее проповеди «был прекрасный»: как верующие, так и неверующие свидетельствовали, что Господь благословил их».24

В воскресенье и понедельник, 14 и 15 октября, Эллен Уайт занималась тем, что писала ответ на письмо на тридцати девяти страницах, полученное от Г. И. Батлера в предыдущую пятницу.25В нем Батлер упоминал, что за последние восемнадцать месяцев много раз оказывался на одре болезни с «нервным истощением», в котором он обвинил Эллен Уайт. В качестве причины Батлер указывал на ее письмо к нему, написанное 5 апреля 1887 года, где она корила его и Смита за их отношение к Джоунсу и Ваггонеру. Теперь Батлер считал, что ни за что не поправится, пока не выразит свои «чувства полностью». Он очень подробно повторил Эллен Уайт собственную позицию–изложив свою главную тревогу, всю историю противостояния по поводу закона в Послании к Галатам, начиная с 1850-х годов. Насколько он понимал, было «лишь две точки зрения» на данный закон: он считал, что это церемониальный закон, а Ваггонер полагал, что это десять заповедей. Он называл Джоунса и Ваггонера «желторотыми птенцами», вызывающими проблемы по всей стране. Они «подрывали» веру народа в работу церкви и открывали двери отказу от «старых позиций веры». Их деятельность не только приведет к потере «доверия» в «сами свидетельства», она станет причиной потери душ, которые «откажутся из-за них от истины».26

Далее Батлер упомянул письмо, которое он получил за несколько недель до этого от «двух видных членов Комитета конференции штата при одной из северотихоокеанских конференций, в котором говорилось, что, если взгляды Джоунса и Ваггонера будут преподаваться в колледже Гильдсбурга, «их молодежь … поедет учиться в другое место». Батлер выразился предельно четко, заявив Эллен Уайт: «… то, как этот вопрос решался и решается, серьезно повлияет на благополучие вашего колледжа в Гильдсбурге».27

Эллен Уайт назвала это письмо «весьма любопытным собранием обвинений и нападок», направленных против нее, но спокойно написала: «…эти вещи не трогают меня. Я считаю, что моим долгом было приехать [сюда]».28В своих письмах она напоминала Батлеру историю полемики по поводу закона в Послании к Галатам с точки зрения, открытой ей небом, в том числе и «ужасную конференцию» 1886 года. Она напомнила ему, что ее небесный проводник предупреждал о близком испытании и о больших бедах, к которым приведет «фарисейство», «овладевшее» теми, кто занимал «важные позиции в работе Божьей». Она указала на то, что попытки контролировать работу Бога чинят ей препятствия:

«В целом, дух и влияние служителей, приехавших на эту конференцию [1888], нацелены на отвержение света. …

«Дух, преобладавший там, … не был Духом Христа. … Да не будет среди нас подобного подавления совести, каковое проявилось на этих собраниях. …

«От этого темного дела возникнут обманчивые иллюзии, жестокие и несправедливые недоразумения; они будут действовать в каждой церкви подобно закваске, заставляя сердца противиться Духу Божию. … Влияние этого заседания будет иметь далеко идущие, вечные последствия. …

«Те, кто сами придумали некий способ, в соответствии с которым должен прийти свет, не получат света, потому что Бог действует по Своему плану.29

«Господь развернул передо мной картину, где братья, занимающие ответственные посты, встали прямо на пути Бога, желающего совершать работу над Своим народом. Они думают, что работа должна делаться, и благословения должны изливаться по конкретной схеме, намеченной ими. …

«У меня нет и тени нерешительности, и я утверждаю, что дух, привнесенный на эту конференцию, — это дух не стремления к свету и принятия света, но дух возведения баррикад на пути Божием, чтобы ни один луч света не проник в сердца и умы людей через какой-то другой канал, кроме того, который вы решили считать правильным».30

В тот понедельник утром, 15 октября, за два дня до начала Генеральной конференции, Эллен Уайт не только написала ответ Г. И. Батлеру. Вполне вероятно, что она еще раз выразила свою озабоченность в речи, обращенной к делегатам.31 Она говорила к ним о «священном бремени», которое несла после возвращения из Европы; о том, как Иисус описал состояние Своего народа, когда сказал, что пришло время, когда храм и поклоняющихся в нем необходимо измерить». Она могла честно воскликнуть: «Мне нестерпимо страшно входить на заседания нашей конференции». Заканчивая свою речь, Эллен Уайт выступила с торжественным обращением: «Настало время, когда нам нужно пробудиться от сна, дабы взыскать Господа всем сердцем, и я знаю, Он будет найден нами. Я знаю, что все небо в нашем распоряжении. Как только мы возлюбим Бога всем сердцем и ближнего — как самого себя, Бог будет работать через нас. Как нам устоять во время позднего дождя? Кто рассчитывает иметь участие в первом воскресении? Вы, которые пестовали грех и беззаконие в сердце? Вам не удастся устоять в тот день».32

Небо ждало возможности излить поздний дождь через столь драгоценную весть, но народ, который должен был принять его, спал, погруженный в беззакония и грехи, и лелеял в себе дух раздора.