Глава 20. Деятельность Церкви АСД в период между пятым и шестым всесоюзными съездами

Церковь АСД в середине 20-х гг. Количественный и качественный состав церкви. Социальный состав церкви по данным большевистских исследований. Медицинская деятельность церкви. Отношение Наркомзема к протестантским общинам. Организация сельскохозяйственных коммун. Издательская деятельность церкви. Попытки организации религиозного образования. Оценка первых десяти лет советской власти.

Середина 20-х годов в СССР отличалась небывалыми возможностями для деятельности протестантских общин. Этому способствовала относительно благоприятная конституционная и законодательная база, а с другой стороны, стремление государства использовать значительный духовный и хозяйственный потенциал сектантства в деле так называемого социалистического строительства. В данной лекции будут рассмотрены основные направления деятельности Церкви АСД после пятого съезда.

Что же представляла собой Церковь АСД в Советском Союзе в этот период? Прежде всего церковь была хорошо организована и в своей структурной организации соответствовала принципам организации Всемирной Церкви адвентистов седьмого дня. Налаженная организация способствовала достижению тех целей, которые были поставлены последним церковным съездом, и прежде всего осуществлению основной миссии церкви — проповеди трехангельской вести. Исследователи тех лет единодушно отмечают устойчивый рост адвентистской церкви, равно как и других протестантских союзов, подчеркивая среди ведущих факторов этого роста резко возросшую неприязнь населения к православию как символу самодержавия, атмосферу церковного братства и любви, царящую в протестантских общинах, значительную социальную активность, выражающуюся в организации благотворительных акций, бесплатных обедов и т. д.*. (*См., например, Митрохин Л. Н. Баптизм: история и современность (философско-социологические очерки). — СПб., 1997. — С. 365.). На начало 1928 г. Церковь АСД насчитывала 13 404 члена церкви, хотя, как пишут Г. Фризен и А. Рейнмарус, фактическое число адвентистов следовало считать гораздо большим. «Считая по два взрослых адвентиста на семью и определяя средний состав семьи в 5-6 человек, мы получим, что общая численность лиц, на которых распространяется влияние адвентистских общин, достигает 40 000 человек»**. (**Фризен Г., Рейнмарус А. Адвентисты. — М., 1930. — С. 44). В состав Всесоюзного Союза Церкви АСД, согласно годовому отчету за 1926 г., входило 338 общин и 248 групп. В церкви трудилось 56 рукоположенных проповедников, 27 благовестников, 54 библейских работника.

Хотелось бы также остановиться и на краткой характеристике социального состава адвентистской Церкви. Поскольку в церковных отчетах тех лет отражалось лишь количество общин и членов церкви по различным церковным организациям, а также число церковных работников (проповедников, благовестников, библейских работников и др.), нам представляется интересным посмотреть на церковь со стороны, глазами советских исследователей тех лет. Что писали об адвентистах седьмого дня в 20-е годы в антирелигиозной литературе?

Прежде всего адвентистская Церковь, равно как и любая другая религиозная организация, рассматривается с так называемых классовых позиций. Ведущие антирелигиозники страны стремились доказать, что члены сект являются классовыми врагами, ведущими борьбу с советской властью именно в результате своего социального статуса. Поэтому в литературе тех лет, посвященной исследованию Церкви АСД, постоянно встречаются такие «классовые» термины, как «мелкие собственники», «нэпмановские элементы», а если говорить о сельских общинах, то естественно — «кулаки», «середняки», «бедняки». Так, например, Г. Фризен и А. Рейнмарус пишут: «В городах последователи адвентизма рекрутируются, как и в дореволюционное время, главным образом, из среды интеллигенции, мелких собственников и ремесленников. Зарегистрирован ряд попыток адвентистских проповедников проникнуть в рабочую среду, главным образом в среду сезонных рабочих. Процент рабочих среди адвентистов невелик. В последние годы замечается приток в секту нэпмановских элементов»*. (*Фризен Г., Рейнмарус А. Адвентисты. — М., 1930. — С. 37). Как бы показывая значимость пролетариата в деле революции и социалистическом строительстве, подчеркивается, что процент рабочих среди адвентистов невелик. Однако процент «нэпмановских элементов» и кулаков был тоже невелик, поэтому представления об адвентистах как классовых врагах социализма на основании социального состава церкви были явно натянутыми. Вот как выглядела ситуация в сельских общинах. В Полтавской губернии, например, поданным Ф. Путинцева, среди адвентистов насчитывается: кулаков — 1%, середняков — 54%, бедняков — 44,5%, батраков — 0,5%*. (*Путинцев Ф. Современное сектантство // Антирелигиозник. — 1926, №4.). В Новосибирском округе ситуация несколько иная: среди адвентистов кулаков насчитывается 6%, середняков — 30,2%, бедняков — 63,3%**. (**Теляковский А. Безбожник. — 1926, №11).

Подчеркивая тот факт, что основной рост адвентистских общин в 20-е годы осуществлялся главным образом за счет крестьян, исследователи также отмечают, что в это время адвентистское учение становится популярным и среди различных групп горожан. Среди членов городских общин можно встретить и учителей, и ремесленников, и мелких торговцев. В некоторых общинах представители интеллигенции составляли 20 и более процентов от их общего состава***. (***Фризен Г., Рейнмарус А. Адвентисты. — М., 1930. — С. 39).

Значительно укрепившиеся позиции Церкви адвентистов седьмого дня в обществе в середине 20-х годов позволяют церкви реализовать свой потенциал в различных общественных сферах, в частности, в сфере здравоохранения. Как было отмечено выше, на 5-м Всесоюзном съезде АСД было вынесено постановление об организации лечебных и санаторных

учреждений, а также фабрик по производству продуктов здорового питания. Такая деятельность вполне соответствовала адвентистской вести, подчеркивающей важность целостного подхода к человеку. Кроме того, она находила поддержку и со стороны наркома здравоохранения СССР Н. А. Семашко.

Спустя уже две недели после окончания съезда представители Европейского дивизиона Л. Конрада и У. Айзинг, которые в самом съезде, к сожалению, не участвовали, прибыли в Саратов, где провели с местными властями переговоры об открытии в г. Марксштадте (бывший Екатериненштадт) глазной клиники. Регион был выбран не случайно. Во-первых, здесь, в автономной Советской Социалистической Республике немцев Поволжья, адвентисты имели довольно представительную организацию, Волжскую конференцию, насчитывающую около 30 общин. Конференцию возглавлял талантливый и деятельный руководитель К. А. Рейфшней-дер. Во-вторых, среди местного населения широко была распространена трахома, серьезное хроническое заболевание глаз, характеризующееся тяжелыми поражениями коньюктивы и роговицы и приводящее фактически к слепоте. Местные власти были рады любому сотрудничеству, чтобы разрешить эту серьезную проблему. С властями был заключен контракт, согласно которому церковь должна была выплачивать жалованье двум врачам и двум медицинским сестрам, а также вкладывать ежегодно 7 500 долларов для функционирования клиники.

Для клиники было выделено помещение, в ремонт которого Церковь адвентистов седьмого дня вложила около 5 000 долларов. Вскоре в Марксштадт из Красноярска переехал врач-окулист Шеффер, который, хотя и не был членом Церкви АСД, согласился возглавить новую клинику.

В июне 1925 года по инициативе Конради было достигнуто согласие об открытии в клинике второго отделения — по лечению заболеваний уха, горла, носа, и из Германии для работы в клинике прибыли врачи К. Клепциг и Пауль Шмид, а также медицинская сестра Тони Мартин. В клинике работала медсестрой и Н. Вильсон, родная сестра председателя Южного областного союза Яна Вильсона. 18 августа 1925 г. Клепциг открыл клинику по лечению заболеваний уха, горла и носа. Обе клиники располагали стационаром на 25 коек. С первых же дней работы в клинику устремился поток больных. Следует отметить, что лечение в клинике было бесплатным. Медперсоналу приходилось работать по 12 часов в день. В первый месяц работы в отделении ухо, горло, нос проходили через амбулаторное лечение более 200 человек ежедневно. А в обоих отделениях клиники за первые восемь месяцев работы прошли курс лечения 2 430 больных.

Видя успех медицинского учреждения Церкви АСД, меннонитская колония Куппенталь, расположенная к югу от Марксштадта, обратилась к Церкви АСД с просьбой открыть такую же клинику и у них. Однако реализовать свою медицинскую программу в более широком масштабе церкви не удалось. Прежде чем удалось что-либо организовать в других регионах, отношение правительства к развитию церковной медицины изменилось, и вскоре вся медицинская работа Церкви адвентистов седьмого дня в России была свернута*. (*SDA Encyclopedia. P. 1528).

Более серьезный след Церкви АСД в 20-е годы удалось оставить в деле восстановления сельского хозяйства, организовав целый ряд образцовых коммун, сельскохозяйственных артелей и коллективных хозяйств.

Еще при царской власти известный исследователь русского сектантства В. Д. Бонч-Бруевич проводил исследования, связанные с ролью сектантов в пролетарской революции. Не разделяя их верований, он, тем не менее, отдавал должное их практической жилке, умению добротно вести хозяйство. В связи с голодом и разрухой в стране в октябре 1921 г. Наркомзем опубликовал воззвание «К сектантам и старообрядцам, живущим в России и за границей». В воззвании подчеркивался многовековой опыт общинной жизни сектантов и старообрядцев, уходящий корнями в историю раннехристианской церкви, приводились даже слова из «Деяний святых Апостолов»: «И никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее». Сектантам, освободившимся от господствовавшей и угнетавшей их государственной православной Церкви, предоставлялась теперь «полная возможность широкого объединения на трудовой почве в сельском хозяйстве решительно во всех его отраслях». С целью более эффективного вовлечения протестантов в восстановление сельского хозяйства Наркомземом была создана особая комиссия, которая называлась «Комиссией по заселению совхозов, свободных земель и бывших имений сектантами и старообрядцами» — сокращенно ОРГКОМСЕКТ. В состав этой комиссии входил и В. Д. Бонч-Бруевич.

В 1924 г. в одном из номеров газеты «Правда» появилась статья Бонч-Бруевича, в которой он называл сектантов «примерными тружениками», формирующими экономический авангард в деревне. Он подчеркивал, что не использовать огромный потенциал сектантов в экономическом развитии России будет просто преступным*. (* Правда. -1924, №108).

Свою позицию Бонч-Бруевич представил ведущему государственному деятелю тогдашней России, председателю ЦИК СССР М. И. Калинину, который, будучи крестьянином по происхождению, считался экспертом в области сельского хозяйства среди руководителей Верховным Советом. Тот одобрил предложение Бонч-Бруевича об экономическом сотрудничестве с сектантами и обещал всячески содействовать этому.

Вопрос обсуждался на XIII съезде коммунистической партии в мае 1924 года. Несмотря на сильную оппозицию, съезд все же принял следующую резолюцию:

«Особенно внимательное отношение следует проявить к сектантам, многие из которых преследовались при царском режиме, а теперь проявляют себя очень активно. Умелым подходом следует добиться того, чтобы значительный экономический и культурный потенциал сектантов направить в русло советской работы. Поскольку сектантов много, подобная попытка имеет огромное значение»**. (** Walter Kolarz, Religion in the Soviet Union, 1961. P. 288).

Народный комиссариат сельского хозяйства, который лучше, чем кто-либо, видел ту огромную роль, которую могут сыграть хозяйства, организуемые сектантами, в восстановлении экономики страны, оказал серьезную поддержку проведению этой резолюции в жизнь. Некоторые руководители предлагали даже передать сектантам все отстающие хозяйства.

Используя столь благоприятные возможности, Церковь АСД поддержала инициативу многих верующих, направленную на создание сельскохозяйственных коммун. Одной из первых адвентистских коммун была коммуна «Братский труд», организованная недалеко от города Красноград на Украине*. (*К. Petrus, Religious Communes in the USSR (Research Program on the GSSR, New York). P. 19). Еще во время страшного голода в России в 1922 году талантливый крестьянин и прекрасный организатор Конрад Калиниченко попросил у властей разрешение на организацию коммуны. В то время государство было радо любому проекту, направленному на решение продовольственной проблемы.

Калиниченко получил в свое распоряжение 200 гектар добротной земли бывшего барского имения и приступил к работе. Ему удалось собрать и привлечь к труду около 200 адвентистов, живших в округе. Они построили общежития, школу, молитвенный дом, пищеблок, прачечную, портняжную мастерскую и обувной магазин. Затем все переехали в эти общежития и стали жить, как одна большая семья. За исключением детей, жен и личной одежды, все остальное у них было общее.

Очень быстро коммуна встала на ноги и стала производить многие виды сельскохозяйственной продукции, не пользуясь никакими государственными дотациями. Более того, коммуна сама выделяла деньги на осуществление местных культурных

проектов, а также для помощи бедным в окружающих селениях. Неудивительно, что вскоре коммуна стала пользоваться высоким авторитетом.

Калиниченко расставил опытных и знающих людей как ответственных за все направления деятельности коммуны. Коммунары следовали прогрессивной четырехчастной ротационной системе засевания почвы, они разводили скот, насаждали сады, занимались овощеводством, производством пшеницы, пчеловодством. Для хранения и переработки продукции были построены огромные амбары, сыроварни и маслодельни. Была своя мельница.

Ответственные лица входили в совет, который возглавлял Калиниченко. Совет решал все вопросы, связанные с жизнью и деятельностью коммуны. Если вставала сверхсерьезная проблема, совет созывал общее собрание, на котором вопрос решался путем голосования членов коммуны.

Коммуна жила по строгим правилам. Согласно внутреннему распорядку, запрещалось потребление спиртных напитков, табакокурение, распевание песен сомнительного содержания. Рабочий день летом продолжался от восхода солнца и до захода. Подъем, обед, отбой отмечались ударами колокола. Согласно уставу, члены коммуны могли в любое время выйти из коммуны. Коммуна также имела право за определенные нарушения исключать своих членов.

В коммуне все праздновали субботу, а также отдыхали и в воскресенье, чтобы не задеть религиозных чувств православного населения. По воскресеньям члены коммуны обычно приглашали к себе соседей на библейские курсы и общественные богослужения. В конце 20-х годов, с началом массовой коллективизации, коммуна, которая насчитывала к тому времени уже более 300 членов, была разогнана. Дошли сведения и о других подобных колониях. В Крыму в районе Джанкоя, 12 бедных адвентистских семей (всего около 40 человек), получив от правительства землю, организовали сельскохозяйственную артель, назвав ее «Новый путь». Вот как описывает свои впечатления после посещения артели в 1927 г. руководитель Церкви АСД в СССР Г. И. Лебсак: «Из Бахчисарая я отправился в новый сельскохозяйственный коллектив адвентистов (артель «Новый путь»). Бедняки-адвентисты получили от Советского правительства землю и поселились на ней. Поселок насчитывает около 12 семейств, составляющих с детьми 40 душ. Все их домики построены из саманных кирпичей; они небольших размеров, но содержатся чисто. Улица тянется по берегу небольшой степной речки, богатой рыбой. Летом, однако, речка высыхает, и вода застаивается лишь кое-где в глубоких и узких местах. Так как артель находится на расстоянии 6-14 км западнее железнодорожной станции Джанкой и Таганаш и почва довольно плодородная, то при усердном труде всех членов коллектива артель ожидает хорошее будущее. Жилое помещение, сад, картофельное поле и бахчу под арбузы каждый член имеет особо и обрабатывает своими силами, поля же обрабатываются сообща, и весь урожай хлеба распределяется пропорционально рабочей силе и рабочему скоту»*. (*Der Aduentbote. Июнь 1927. — С. 19; Голос истины. — 1927, №5. -С. 26, 60).

Посетив колонию, Лебсак запросил у Генеральной конференции для колонистов трактор. На ввоз трактора, плуга и других дополнительных механизмов Лебсаком была получена лицензия. Все, что запрашивалось Лебсаком для этой фермы, было отправлено через представителя СССР в Нью-Йорке в Крым. Пожалуй, это единственный случай сотрудничества Всемирной адвентистской Церкви с Советской властью в области сельского хозяйства*. (*Lohne, Alf. Aduentists in Russia (Washington: Review and Herald, 1987), 93, 94).

В местечке Орлов, что в горном районе Киргизии, местная община АСД, состоящая из 130 членов, организовала три сыроварни, перерабатывая молоко, поступающее из соседней колонии менонитов. Прекрасный «голландский» сыр адвентистского производства пользовался у населения большим спросом.

Еще несколько коммун были организованы на Украине, одна из них, в районе Днепропетровска, называлась «Царство света», другая — «Братская любовь». Честный и добросовестный труд, трезвый образ жизни коммунаров позволяли протестантским коммунам быстро становиться на ноги и достигать небывалых успехов. Большевистская печать не могла умалчивать о процветании трудовых коммун протестантов, которые подчас ставятся в пример другим советским хозяйствам. О сельскохозяйственном опыте сектантов открыто говорилось на 1 Всероссийском съезде сектантских сельскохозяйственных и производственных объединений, организованном большевиками в Москве. Бывший студент Московской духовной академии, ставший убежденным толстовцем, а в советское время инструктором сельскохозяйственных коммун Наркомзема Иван Трегубов не уставал убеждать свое начальство, что «коммунизм гораздо успешнее и прочнее насаждается сектантскими коммунами, чем советскими коммунами». Однако хозяйственные успехи протестантских общин пробуждали «первородный революционный инстинкт: отнять и поделить»*. (*Александр Нежный. Уроки сектоведения // Московские новости. — 1999. — 12 января.). Контраст между процветающими протестантскими хозяйствами и советскими колхозами вскоре стал настолько очевидным, что мириться с этим коммунистическая партия уже не могла. Наркомзем СССР был осужден за финансирование и поддержку протестантских кооперативов, а В ЦИК было дано указание запретить их кредитование. В ноябре 1929 г. ЦК ВКП(б) принял решение о ликвидации протестантских колхозов. Среди обвинений, предъявляемых коммунам, были следующие:

— проникновение в коммуны буржуазно-кулацких элементов;

— тенденция к удержанию в коммуне всех продуктов общественного производства;

— организованное бойкотирование выполнения воинского долга;

— влияние, оказываемое на коммуны со стороны руководителей центральных учреждений той или иной секты, и т. д.** (Клибанов А. И. Пятьдесят лет научного исследования религиозного сектантства // Вопросы научного атеизма. Вып. 4. — 1967.-С. 360, 361).

Итак, к сожалению, насильственная коллективизация, обвинения в религиозной пропаганде помешали дальнейшему развитию этого уникального эксперимента с христианскими коммунами в Советском Союзе. Вот почему в начале 30-х годов практически все христианские коммуны были ликвидированы.

Многого удалось добиться Церкви АСД в 20-е годы и в области издательского дела. Еще в 1918 г. Г. И. Лебсаку удалось организовать в Киеве издательство под названием «Патмос», которое начало издавать журнал «Голос истины». Однако из-за бумажного кризиса в стране печатание журнала было приостановлено. Только в начале 1925 года, после переезда в Москву, адвентистское издательство «Патмос» приступило к изданию ежемесячных журналов Der Adventbote на немецком и «Голоса истины» на русском языке. Кроме этого, издательство выпускало ежеквартальные уроки субботней школы. Тираж каждого издания был сравнительно невысок — всего 2 000 экземпляров. В издательстве работали П. А. Свиридов, А. Г. Галаджев, Янцен, А. М. Демидов, М. Блау, Е. Максимова и др.

В том же году в Киеве возобновляется деятельность адвентистского издательства под названием «Патмос», которое вернулось к изданию журнала «Благая весть», выпуск которого был прекращен в 1919 году также из-за отсутствия бумаги. Теперь этот 32-х страничный журнал выходил под названием «Благовестник» один раз в квартал. Редактировал его И. А. Львов. Тираж журнала составлял 2 000 экземпляров. Издательство печатало и другие духовные брошюры небольшого объема. Интересно отметить, что даже такая скромная издательская деятельность адвентистов вызывала неудовольствие Русской Православной Церкви, которой было с чем сравнивать свою практически свернувшуюся печать. Несмотря на то, что в этот период, сетовали православные, даже государство переживало «жестокую нужду в бумаге», сектанты ухитрялись издавать периодическую и непериодическую литературу*. (*Степанов (Русак). Свидетельство обвинения. Часть 2. — М., 1980. -Сб.).

Особую нужду верующие люди в то время испытывали в Библиях на русском языке. Говорят, что в Сибири Библия продавалась за сумму, эквивалентную 100 долларам, в отдельных местах на Библию можно было поменять корову или лошадь.

В 1926 году евангельским христианам, баптистам и адвентистам было разрешено совместно отпечатать 25 000 экземпляров синодальной Библии на русском языке в государственной типографии в Ленинграде**. (**SDA Encyclopedia. P. 1529.). Следом было получено разрешение на издание такого же количества Библий карманного формата в Киеве. «Голос истины» по поводу этого издания писал: «Это новое издание Библии является первым изданием Библии издательством адвентистов седьмого дня не только в СССР, но и во всем мире и будет новым памятником в истории литературы»***. (*** Голос истины. — 1927, № 7. — С. 28). От каждого из изданий Церковь АСД получила по 5 000 Библий. Библия в кожаном переплете продавалась в те дни за семь рублей, в коленкоровом — за три с половиной рубля.

Впервые за всю историю Государства Российского другая церковь, не Русская Православная, получила возможность отпечатать Библии. В дополнение к этим русским Библиям адвентисты получили разрешение на ввоз 1 000 немецких Библий и 1 000 сборников духовных гимнов на немецком языке из Гамбурга. В это же время была отпечатана и небольшая Симфония.

Особую радость у членов Церкви АСД вызвал изданный в 1927 г. в Москве издательством «Патмос» пятитысячным тиражом сборник духовных песнопений с нотами под названием «Псалмы Сиона». В него вошло 525 гимнов, многие из которых были составлены и написаны в России. В работе над сборником приняли участие такие адвентистские авторы, как Е. Шарыпанова, О. Гончарова, Н. Николаев. В переводе текстов псалмов с английского, немецкого, латышского, а также в написании оригинальных текстов принимали участие и известные проповедники церкви, такие как В. М. Тегатоне, Я. Я. Вильсон, Г. А. Григорьев, Г. И. Горелик и др. Следует сказать, что до этого, на протяжении почти 40 лет, адвентисты на своих богослужениях вынуждены были пользоваться маленькими сборниками гимнов, покупаемыми у баптистов и евангельских христиан. Библии, изданные в Ленинграде, а также Псалмы Сиона отличались высоким качеством. Тогдашний президент ГК Церкви АСД У. А. Спайсер, получив экземпляр «Псалмов Сиона» в мягком кожаном переплете с золотым обрезом, писал в письме Г. И. Лебсаку: «Я получил от тебя один экземпляр вашей книги Псалмов. Это прекрасная книга. Ваши печатники в Москве работают превосходно. Переплет великолепный. Мы радуемся вместе с нашими собратьями в России. Они, наверное, будут великим благословением для ваших сердец. Я также получил от тебя один экземпляр Библии малого формата, которую вы напечатали. Как хорошо, что наши собратья в этой великой стране имеют эти книги и могут употреблять их для славы Божьей»*. (Голос истины. — 1928, № 16. — С. 196).

Что касается образовательной деятельности, то ничего серьезного в двадцатые годы Церковь АСД в России организовать так и не успела, хотя отдельные попытки готовить церковнослужителей предпринимались. Так, например, осенью 1920 г. в артели «Колос добра» в Воронежской губернии были организованы трехмесячные миссионерские курсы для молодых служителей церкви, В организационный комитет курсов входили И. А. Львов, В. М. Теппоне и А. Эглит.

В 1921 году группа студентов из 25 человек проходила интенсивный курс обучения в Киеве. Там же, в Киеве, в 1925 году были открыты трехгодичные курсы, на которых преподавали опытные служители церкви, входящие в состав совета униона и конференций. В летнее время слушатели этих курсов занимались книгоношеством, разъезжая по разным городам союза. В 1929 году курсы были закрыты.

В 1924 году Советом ВСАСДа было принято решение об открытии шестимесячных библейских курсов. Южно-Российский унион подготовил для курсов свою канцелярию в Ростове-на-Дону, однако разрешения властей на проведение таких курсов получить так и не удалось, несмотря на почти двухлетние переговоры. Было принято новое решение — ходатайствовать об организации учебных курсов в Москве.

В 1927 году Генеральная конференция выделяет из средств так называемой «Большой недели» десять тысяч долларов для России в надежде на получение разрешения на открытие регулярно действующего учебного духовного заведения. Но и эта попытка обеспечить духовное образование адвентистской молодежи, к сожалению, не удалась, поскольку вскоре всю систему образования советская власть подчинит жесткому государственному контролю.

Итак, несмотря на то, что религиозная ситуация в стране в двадцатые годы оставалась крайне нестабильной, тем не менее для протестантов, переживших до 1917 года времена гонении и преследований как со стороны государства, так и со стороны господствующей церкви, период с 1917 по 1927 годы можно назвать относительно благоприятным. В этот период протестантам, в том числе и адвентистам седьмого дня, удалось сделать очень многое, своей социальной активностью им удалось в какой-то степени даже поднять свой авторитет в советском обществе. Неслучайно некоторые западные исследователи называют период с 1917 по 1927 гг. «золотым десятилетием»*. (*См например, Kent R. Hill, The Puzzle of the Soviet Church (Portland, Oregon: Multnomah, 1989), 115; Jim Forest, Religion in the New Russia (New York: Crossroad, 1990), 130.). И хотя с данным утверждением согласны далеко не все**, (**См., например, Григоренко А. Ю. Эсхатология, миллена-ризм, адвентизм: история и современность. — СПб.: Европейский Дом, 2004. — С. 322). оценки данного периода многими руководителями церкви были

весьма оптимистичными. Лидер Церкви АСД в 20-е годы Г. И. Лебсак был вполне искренен, когда по случаю 10-летия советской власти в 1927 г. писал: «Пролитые слезы и невинная кровь мучеников прямо вели к Февральской и затем к более основательной Октябрьской революции, в результате чего все цепи пали, тюремные двери раскрылись, и веками угнетенный народ стал свободен». Оценивая путь, пройденный церковью за десять лет, и сравнивая положение церкви при советской власти с царским временем, Лебсак продолжает: «Можем ли сегодня мы как религиозная община сказать, что все, обещанное нам в конституции и декретах, действительно исполнено сов властью? — Да, в данный момент мы находимся в гораздо лучшем положении, чем десять лет тому назад». Не зная того, что политике заигрывания советской власти с сектантами приходит конец, не зная истинных планов ОГПУ и Союза воинствующих безбожников о тотальном искоренении религии из сознания советского народа, Лебсак заканчивал свою статью с надеждой на лучшее будущее: «…Пусть никогда не будут отменены конституция и декреты об отделении церкви от государства в СССР! Здравомыслящие религиозные граждане постоянно будут желать этого и с благодарностью будут признавать это отделение для блага своей веры и государственной жизни Советской страны»*. (* Голос истины. — 1927, №11).

Не пройдет, однако, и года, как адвентисты седьмого дня прочувствуют на себе всю безбожную личину нового режима, перешедшего в решительное наступление на свободу совести. Случится это на очередном 6-м съезде Церкви, где разыграется самая настоящая драма по подавлению свободного волеизъявления членов церкви, и церковь будет повергнута в пучину многих скорбей и испытаний.

Вопросы для обсуждения:

1. Что представляла собой Церковь адвентистов седьмого дня в Советском Союзе в середине 20-х гг. XX столетия?

2. Как характеризовалась Церковь АСД в рассматриваемый период в большевистской литературе?

3. Почему советских исследователей в 20-е годы так сильно интересовал социальный состав Церкви адвентистов седьмого дня?

4. Каким образом Церковь адвентистов седьмого дня пыталась реализовать свою медицинскую программу?

5. Почему Наркомзем проявлял столь сильный интерес к сектантским хозяйствам?

6. Каким образом Церковь АСД пыталась внести свою лепту в дело восстановления сельского хозяйства в стране?

7. Каким образом в середине 20-х годов удовлетворялись нужды советских протестантов в Библиях?

8. Какие периодические издания печатала Церковь АСД в 20-е годы и где?

9. Что удалось сделать Церкви адвентистов седьмого дня в 20-е годы в плане подготовки церковнослужителей?

10. Как можно оценить деятельность Церкви АСД в Советском Союзе в первое десятилетие советской власти? Согласны ли вы с позицией некоторых исследователей, называющих первое десятилетие советской власти «золотым десятилетием» для протестантизма?