Часть 1. Мир Елены Уайт до гражданской войны

Представления о Тысячелетнем царстве

1 ноября 1755 года одно из самых разрушительных в истории землетрясений мгновенно превратило в развалины поражавший величием город Лиссабон. 60 тысяч человек погибли в катастрофе, которая в буквальном смысле потрясла большую часть Европы, Ближнего Востока и Африки. В результате бесчисленное множество людей обратили свое внимание на библейские пророчества относительно Второго пришествия Христа. Разве Господь не сказал, что Его пришествию будут предшествовать сильные землетрясения?

Религиозные ожидания Тысячелетнего царства

Однако лиссабонская трагедия была лишь преддверием грядущих событий. В 1790-х годах весь мир стал свидетелем беспрецедентного потрясения под названием Великая французская революция. Социальные и политические взрывы, сопровождавшие ее, напомнили людям о библейских описаниях конца мира. Преступность и масштабы бедствия, постигшего Францию, побудили многих христиан к новому исследованию пророчеств Даниила и Откровения.

Многие исследователи Библии обратили внимание на временные пророчества и на 1798 год. В феврале этого года наполеоновский генерал Луи-Александр Бертье вошел в Рим и взял в плен папу Пия VI. Поэтому 1798 год для многих исследователей стал указателем, позволившим связать светскую историю с библейским пророчеством. Следуя принципу, что день в пророчестве равен году (Иез. 4:6; Чис. 14:34), они увидели в пленении папы «смертельную рану» из Откр. 13:3 и осуществление пророчества о 1260 днях, или годах, из Дан. 7:25, Откр. 12:6, 14 и 13:5.

Наконец, некоторые исследователи предположили, что исполнилось пророчество из Дан. 12:4. Как никогда раньше читатели Библии обращались к пророчествам Книги Даниила, стараясь отыскать более ясное понимание событий последнего времени. Конец XVIII и начало XIX вв. были ознаменованы выходом в свет беспрецедентного числа книг на тему библейских апокалиптических пророчеств. «Судя по числу проповедей, книг и брошюр, в которых затрагивались пророческие темы, — пишет Нафан Хатч из Университета Нотр Дам, — первое поколение граждан Соединенных Штатов, видимо, ощущало приближение Второго пришествия Христа более остро, чем любое последующее поколение».

Вера в исполнение Дан. 12:4 и понимание пророчества о 1260 годах из Дан. 7:25 ободрили исследователей Библии продолжить свои изыскания. Вскоре их внимание привлекло пророчество о 2300 днях из Дан. 8:14. Ле-Рой Фрум документально подтвердил тот факт, что между 1800 и 1844 гг. более 65 исследователей, живших на четырех континентах, предсказали, что пророчество о 2300 годах/ днях осуществится между 1843 и 1847 годами. Хотя относительно времени исполнения пророчества в основном все были согласны, существовало много различных мнений по поводу события, которое должно было произойти в его заключительной фазе.

Многие связывали это скорое событие с началом Тысячелетнего царства. Под Тысячелетним царством они подразумевали тысячу лет мира и благоденствия на земле, которые наступят в результате социальных реформ, национального прогресса и личного совершенствования. Одна из самых мощных идей XIX в. заключалась в том. что Тысячелетнее царство можно построить человеческими усилиями. Сторонники этого учения верили, что Иисус вернется после того, как закончится тысяча лет.

В начале XIX в. не все милленаристы001 , изучая временные пророчества, пришли к убеждению, что Тысячелетнее царство близко, но все ощущали приближение важного события. Так, Чарльз Финней, величайший американский евангелист второй четверти XIX в., в 1835 году заметил: «Если Церковь исполнит свой долг, то Тысячелетнее царство наступит в этой стране через три года».

Подобным образом, в ответ миллеритам-адвентистам редакторы издания «Оберлинский евангелист» заявили в 1843 году, что «мир становится не хуже, а лучше» благодаря реформам, проводимым церквами и другими сторонниками преобразований. В том же духе высказывался и Генри Коулес: «Золотой век нашего человечества еще впереди… Провидение многочисленными средствами показывает, что он близок». Но Коулес спешит добавить: «Событие это не может иметь места… без посредничества человека (то есть реформаторской деятельности)… Поэтому Церковь, если пожелает, может ускорить наступление Тысячелетнего царства».

Однако не все исследователи Библии были согласны с учением о пришествии Христа в конце 1000 лет (постмилленаризмом). Некоторые из них считали, что Он придет в начале 1000 лет (премилленаризм). Среди тех, кто в 1830-е и 1840-е годы держался мнения меньшинства, был баптист по имени Уильям Миллер.

Подобно многим другим исследователям Библии в то время, Миллер верил, что окончание периода в 2300 дней и наступление Тысячелетнего царства произойдет в начале 1840-х годов. Но он полагал, что очищение святилища, о котором говорится в Дан. 8:14, относится к очищению огнем земли и Церкви. Поскольку Миллер связывал эти события со Вторым пришествием, то он сделал вывод, что Иисус вернется «около 1843 года». Следовательно, Миллер, как и многие его современники, верил в скорое наступление Тысячелетнего царства, хотя он был не согласен с ними относительно природы и сущности этого царства.

Миллер был здравомыслящим и влиятельным проповедником, так что в конце 1830-х и начале 1840-х гг. многие ожидающие пришествия Христа начали принимать его взгляды. Но как исследователь Миллер не был одинок. Его влиятельным помощником стал христианский служитель Джошуа В. Хаймс. Хаймс, как мы увидим позднее, был гением в области общественных связей.

Между 1839 и 1844 гг. под влиянием Миллера и Хаймса десятки тысяч христиан приняли взгляды Миллера на Тысячелетнее царство. Среди новообращенных была 12-летняя девочка по имени Елена Гармон (после 1846 г. Елена Уайт). Она впервые услышала весть Миллера, когда тот проповедовал в марте 1840 г. в ее родном городе Горхем, штат Мэн. Елена приняла позицию Миллера и до конца своей жизни верила в близость Второго пришествия, ставшего средоточием ее убеждений.

Светские ожидания Тысячелетнего царства

В первой половине XIX в. Тысячелетнее царство ожидал не только религиозный мир. Этой идеей был занят ум светского человека, хотя акценты и система взглядов существенно отличались. Со времени появления британских колоний в Северной Америке светские и религиозные взгляды на Тысячелетнее царство переплелись в американском мышлении. Например, чувство собственной судьбоносности, свойственное американцам, было отражено основателями массачусетского пуританского союза. «Мы станем, — заявил Джон Уинтроп своим последователям, когда они плыли в Америку, — похожи на город, расположенный на возвышенности. Взоры всех людей будут обращены на нас».

В проповеди Уинтропа прослеживалась мысль о том, что перемещение пуритан в пустынные местности Северной Америки нельзя считать просто побегом от религиозного преследования. В нем он видел средство учреждения идеального гражданского общества. Создав такое общество, американские пуритане стали бы для всего мира примером для подражания, пуритане на самом деле верили, что если им это удастся, то «взоры всех людей» будут устремлены на них. Эта идея родилась на основе концепции завета, изображенной во Второзаконии с 27-й по 29-ю главы. Сущность концепции завета составляет вера в то, что, если Божий народ будет предан Богу и соблюдет Его законы. Бог благословит его.

Концепции завета и «примера для мира» преобладали в пуританском мышлении. Довольно интересно, что эти идеи занимали видное место во время американской революции и в первой половине XIX в. Даже более секуляризованные американцы пришли к мысли о своей судьбоносной роли в наступлении Тысячелетнего царства, когда начали смотреть на себя как на «Божий новый Израиль» и «нацию-избавитель».

Одни из основателей деизма, Томас Джефферсон и Бенджамин Франклин, характеризовали нацию как новый Божий Израиль. Назначенные членами комитета по созданию печати новой нации, они показали себя не такими уж деистами, как того следовало ожидать. Франклин предложил изобразить на печати «Моисея, воздевающего руку и разделяющего Красное море, и фараона на колеснице, которого покрывают воды». И здесь же поместить девиз, очень популярный в то время: «Неподчинение тиранам означает послушание Богу». Джефферсон предложил «изобразить сынов Израилевых в пустыне, ведомых столпом облачным днем и столпом огненным ночью».

Никто более монументально не сформулировал предназначение Америки в роли Израиля, чем Джефферсон. Он писал, что «справедливое и прочное республиканское правление, поддерживаемое здесь, будет неизменным памятником и примером для подражания народам других стран».

В Соединенных Штатах XIX в. более секуляризованное понимание судьбоносной роли американцев в наступлении Тысячелетнего царства, представленное Джефферсоном и другими деятелями, всегда переплеталось с религиозными взглядами. Так, известный тогда служитель Лиман Бичер, говоря в 1832 г. о широком общественном спектре, заявил, что Соединенные Штаты были «предназначены вести за собой [народы] к нравственному и политическому освобождению мира».

Концепция судьбоносной роли страны в наступлении Тысячелетнего царства пронизывала американское мышление и поведение в период перед гражданской войной. В глазах большинства, придерживавшегося взглядов постмилленаризма, недавние политические и технологические достижения начали обеспечивать механизмы для «созидания неба на земле», причем ведущая роль отводилась Соединенным Штатам. В основе такой надежды лежала крайне завышенная оценка человеческой природы, а также концепция возможности безграничного человеческого совершенствования, которую XIX век наследовал от предыдущей эпохи Просвещения.

Мощные движения, нацеленные на социальные реформы (см. главу 3) и личное совершенствование (см. главу 4), начавшиеся в 1820-х годах и продолжившиеся в последующие годы, в основном подпитывались энергией от осознания судьбоносной роли страны в наступлении Тысячелетнего царства. С этим видением было также связано постоянное чувство необходимости оставаться верными Богу как народ завета. В XIX в. эта идея проявилась в воскресных законах и концепции христианской нации (см. главы 4, 7, 8).

Между тем люди, считавшие, что Иисус придет в начале Тысячелетнего царства, отвергали идею о том, будто человечество может сотворить небо на земле посредством социальных реформ и политических экспериментов. Они чувствовали, что только пришествие Иисуса разрешит проблемы земли. Такой веры придерживалась Елена Уайт.

001 Верующиие в Тысячелетнее царство