Смертный человек

Возражение 69

Во время преображения Христа, рядом с Ним на горе появились «Моисей и Илия, с Ним беседующие» (Мф.17:3). Появление Моисея доказывает, что человек обладает бессмертной душой: ведь Моисей умер и был похоронен во времена исхода.

Преображение можно рассматривать двояко: как видение и как буквальное событие. Если мы рассматриваем его как видение, то в таком случае выдвинутое возражение представляется бессмысленным, так как в видении пророк способен созерцать каких-нибудь людей или события, хотя в данный момент это может и противоречить действительности. Если же рассматривать это событие как реальное (а мы считаем, что оно на самом деле было таковым), тогда выдвинутое возражение по-прежнему остается бессмысленным, поскольку в рассказе о преображении ничего не говорится о том, что какой-то нематериальный дух или душа, названная Моисеем, парила где-то рядом со Христом. Мы читаем, что Христос реально присутствовал, а рядом с Ним были «Моисей и Илия». Мы знаем, что Христос присутствовал реально, так как «слово стало плотию». Мы знаем также, что Илия был вознесен на небо, оставаясь в теле, и поэтому с полным основанием можем предположить, что и он присутствовал реально. Что касается Моисея, то в повествовании нет ничего такого, что позволяло бы считать его менее реальным. Мы еще раз повторяем (поскольку это принципиально важно для поставленного перед нами вопроса), что в истории ничего не говорится о том, будто там присутствовал дух Моисея: присутствовал сам Моисей.

Кроме того, ученики, по-видимому, считали Моисея таким же реальным, как и двух остальных, потому что Петр предложил сделать три кущи: «Тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии» (ст. 4). Как известно, кущи не строятся для бестелесных духов.

В хорошо известном библейском комментарии методистский исследователь Адам Кларк, разделяющий учение о бессмертии души, делает следующее ценное пояснение относительно упомянутого отрывка: «Илия спустился с неба в том же самом теле, какое было у него на земле, потому что он был перенесен на небо и не видел смерти (см. 4 Цар. 2:11). Моисей, вероятно, воскрес в теле как залог воскресения, а так как Христос должен прийти на землю, чтобы судить живых и мертвых (ибо «не все мы умрем, но все изменимся») (1 Кор.15:51), Он, по-видимому, полностью показал это на примере Моисея, который умер и был воскрешен к жизни (или появился в тот момент так, как он появится, когда воскреснет из мертвых в последний день), и в лице Илии, который не вкусил смерти. Их тела свидетельствуют об одном и том же явлении — тела прославленных святых остаются прежними, независимо от того, был ли человек перенесен на небо или умер».

Сам факт присутствия Моисея на горе Преображения, который Кларк рассматривает как воскресение, помогает нам понять подлинный смысл довольно неясного отрывка из Послания Иуды: «Михаил Архангел, когда говорил с диаволом, споря о Моисеевом теле, не смел произнести укоризненного суда, но сказал: «да запретит тебе Господь»» (Иуда 9).

Повествование о преображении подтверждает не учение о бессмертии души, освобожденной от телесной оболочки, а учение о воскресении.

Возражение 70

Христос сказал: «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф.10:28). Это доказывает, что душа отлична от тела, что тело можно уничтожить, а душа сохранится, и что, следовательно, душа представляет собой обособленную реальность, которая продолжает вечно существовать после смерти тела.

Те, кто придерживается учения о бессмертии души, учат не только тому, что души праведников продолжают жить, но и тому, что души грешников тоже не подлежат смерти. Они учат о том, что душа продолжает существовать, несмотря на разрушение тела. Однако данный текст говорит о том, что можно «и душу и тело погубить в геенне», то есть, иными словами, можно «убить душу». Ясно, что данный текст — менее всего подходит для обоснования тезиса о бессмертии души.

Тем не менее верящий в бессмертие души может сказать, что этот текст, по крайней мере, четко показывает, что тело и душа — это разные сущности, и, следовательно, душу надо рассматривать как обособленную реальность. В данном случае словом «душа» переведено греческое слово «psuche», и это довольно распространенный перевод в Новом Завете Библии короля Иакова. Однако можно привести почти столько же примеров, когда «psuche» переводится как «жизнь». Переводчики, которые не были богодухновенными людьми, верили в бессмертие души и переводили это слово так, как им казалось наилучшим в ракурсе своего богословия. Мы сомневаемся не в их честности, но в их компетентности.

Обратите внимание на то, как следующие слова Христа переведены в Библии короля Иакова: «Ибо кто хочет душу (жизнь, «psuche») свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу (жизнь, «psuche») свою ради Меня, тот обретет ее; какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе («psuche») своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу («psuche») свою?» (Мф. 16:25, 26).

По-видимому, в 25-м стихе переводчики не могли перевести «psuche» словом «душа», не создав тем самым значительной богословской проблемы. В 26-м стихе выражение «душе («psuche») своей повредит» очевидно означает, что человек потеряет ее в огне наказания, который спалит осужденных. Однако в 25-м стихе говорится о том, что можно потерять «psuche» ради Христа! В 25-м стихе переводчики перевели «psuche» словом «жизнь», а в 26-м — словом «душа» и тем самым разрешили возникшую перед ними дилемму и спасли учение о бессмертии души. Остается добавить, что в Американском стандартном переводе (обычно известном под именем Пересмотренного перевода) и в Пересмотренном стандартном переводе006 в обоих стихах «psuche» переводится как «жизнь».

А теперь вернемся к упомянутому отрывку из Матфея (Мф. 10:28): «И не бойтесь убивающих тело, души же («psuche») не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу («psuche») и тело погубить в геенне». Если слово «душа» заменить словом «жизнь» (по всей вероятности, так и надо сделать), данное выражение утрачивает всякое подобие аргумента в защиту учения о бессмертии души. Он становится одним из самых убедительных текстов в поддержку другого учения, согласно которому однажды настанет день, когда грешников настигнет гибель; и если это не означает окончательное уничтожение, то мы не знаем, какой еще иной смысл можно обнаружить в этих словах.

006 Пересмотренный стандартный перевод Библии на английский язык создан под эгидой Национального совета церквей Христа США в 1946-1957 гг. В 1990 г. опубликован Новый пересмотренный стандартный перевод, где отражены новейшие достижения библейской текстологии. — Прим. ред.

Возражение 71

Павел говорит: «Посему мы не унываем; но если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется» (2 Кор. 4:16). Эти слова являются доказательством того, что подлинный человек, то есть его душа, представляет собой особую субстанцию, независимую от тела, и продолжает существовать после того, как тело гибнет.

По-видимому, приверженцам учения о бессмертии души кажется, что когда библейский автор говорит о противоположности одной стороны человека другой, о противоположности тела и духа (или души), это является бесспорным доказательством истинности их взглядов. Однако мы тоже верим, что между телом и духом, или телом и душой существует определенное различие. Писание говорит, что нам надо прославлять Бога телом и душою. Однако следует со всей решительностью подчеркнуть, что в Писании нигде не сказано, что душа (или дух) представляет собой какую-то обособленную бессмертную реальность, заключенную в телесную оболочку.

Обращаясь к Коринфской церкви, Павел писал, что он «отсутствует телом, но присутствует духом» среди ее членов (1 Кор. 5:3). Разве кто-нибудь отважится утверждать, что Павел хочет сообщить нам, будто он оставил свое тело в одном месте и перелетел в другое, то есть в Коринф? Зачем же в таком случае искать учение о бессмертии души в его словах о том, что «если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется»?

Несколько раз, стремясь найти наиболее понятные слова, Павел говорит об этом «внутреннем человеке». Ефесянам он писал: «Да даст вам, по богатству славы Своей, крепко утвердиться Духом Его во внутреннем человеке, верою вселиться Христу в сердца ваши» (Еф. 3:16,17). В другом послании он пишет: «Не говорите лжи друг другу, совлекшись ветхого человека с делами его и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его» (Кол. 3:9, 10).

Очевидно, когда речь заходит о христианине, «внутренний человек» означает «нового человека». Но что представляет собой этот «новый человек?» Когда «ветхий человек», или наша ветхая природа, принимая Христа, распинается, мы обретаем новую природу, новое сердце и дух. Павел возвещает: «Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня» (Гал. 2:20). «Внутренний человек» каждый день обновляется благодаря присутствию живущего в нас Христа, Который побуждает нас к постоянному духовному возрастанию, несмотря на дряхлеющее тело.

Итак, отрывок, приведенный в возражении, не только ничего не говорит в пользу учения о бессмертии души, но даже не поднимает эту тему.

Возражение 72

Умирая мученической смертью, Стефан молился: «Господи Иисусе! приими дух мой» (Деян. 7:59). Будучи на кресте, Христос сказал: «Отче! в руки Твои предаю дух Мой» (Лк. 23:46). Это доказывает, что в момент смерти подлинный человек, то есть бессмертная реальность, именуемая «духом», уходит из тела.

В данном случае словом «дух» переведено греческое слово «pneuma», которое, по существу, предполагается каждый раз, когда в переводе Нового Завета используется слово «дух». Изначальное значение слова «pneuma» — «ветер», «воздух», и поскольку наша жизнь неразрывно связана с воздухом, которым мы дышим, «pneuma» может означать и собственно жизнь. В самом этом слове нет ничего, что намекало бы на существование нематериальной, наделенной сознанием реальности.

Молясь, Стефан не говорил «приими меня», и это очень знаменательно, так как в данной молитве к Богу обращается конкретный человек, а не просто оболочка или тело. Если бы Стефан верил, что праведники восходят на небо в момент смерти, он, наверное, молился бы так: «Прими меня в славу». Однако Стефан, будучи живым существом, которое, умирая, еще не утратило сознания, вверил Христу то, что было его жизнью («pneuma»).

Стефан знал, что его жизнь — Божий дар, и вслед за Иовом мог сказать: «Дыхание Вседержителя дало мне жизнь» (Иов 33:4). Теперь этот великий дар уходил от него, и он хотел отдать Богу то, чего более не мог удержать. Он верил в истину, которую позднее выразил Павел, сказавший: «Ибо вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге. Когда же явится Христос, жизнь ваша, тогда и вы явитесь с Ним во славе» (Кол. 3:3, 4). Стефан знал, что в день воскресения он опять обретет жизнь, но жизнь бессмертную.

Многое из того, что мы сказали о Стефане, со всей очевидностью относится и к словам Христа. Он предал Своему Отцу жизнь, которую собирался отдать за грехи мира. В утро воскресения Божий ангел вызвал Его из гроба Иосифа, чтобы Он снова обрел жизнь, которой добровольно пожертвовал.

Возражение 73

В Послании к Евреям (Евр. 12:23) говорится, что человек обладает духом, который и составляет его подлинную сущность, и что благодаря этому духу мы обретем общение в нашем совершенном состоянии. Иными словами, данный текст доказывает, что расставшийся с телом дух пребывает в небесном блаженстве.

Приведем данный отрывок в контексте: «Но вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех — Богу, и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового завета — Иисусу, и к Крови кропления, говорящей лучше, нежели Авелева» (Евр. 12:22-24).

В данном случае автор послания (считается, что им был апостол Павел) противопоставляет христианина, находящегося в условиях нового завета, самонадеянным и склонным к мятежу израильтянам, жившим в условиях ветхого завета. Противопоставление начинается в 18-м стихе: «Вы приступили не к горе, осязаемой и пылающей огнем, не ко тьме и мраку и буре… Но вы приступили к горе Сиону» (Евр. 12:18, 22).

Надо помнить, что основная цель всего послания заключается в том, чтобы показать превосходство новозаветных отношений над ветхозаветными, превосходство жертвы Христа и Его служения ради уверовавших в Него над служением священников Моисея ради евреев. Таким образом, мы с полным правом можем предположить, что в рассматриваемом нами отрывке речь идет о другом противопоставлении и что в 22-м и в 23-м стихах Павел описывает находящееся на земле, а не на небе. Вряд ли можно сказать, что Павел старался прояснить и без того очевидную мысль о том, что небо превосходит землю. В то же время евреям часто надо было напоминать о том, что, хотя эпоха Моисея, рассмотренная в контексте Божественного присутствия на Синае, была эпохой славы и даже грозного величия, она все равно уступала в славе христианской эпохе. Тот факт, что он описывает сообщество христиан в христианскую эпоху, а не какое-то небесное сообщество, подтверждается его словами: «Вы приступили… и к Ходатаю нового завета — Иисусу». Для тех, кто наконец достиг неба, Христос больше не является Священником — Ходатаем какого-либо завета. Спасенные и вознесшиеся на небо не будут нуждаться в нем.

Несмотря на достаточно образный язык, нетрудно увидеть, что Павел описывает состояние верующего во Христа в этом мире. Проведем сравнительный анализ.

1. «Но вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму». Сравним сказанное со словами Петра: «Приступая к Нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному, и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом. Ибо сказано в Писании: «вот, Я полагаю в Сионе камень краеугольный, избранный, драгоценный; и верующий в Него не постыдится»» (1 Петр. 2:4-6).

2. «И тьмам Ангелов». Когда мы возносимся в небесную сферу, мы приближаемся к ангелам. Равным образом, когда мы становимся Божьими детьми, Его святые ангелы служат нам (см. Евр.1:14).

3. «К торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах». Христос утвердил в этом мире Свою Церковь и, принимая Его, мы приходим к ней.

4. «И к Судии всех — Богу». Сравним с этими словами другие высказывания Павла. «Посему да приступаем с дерзновением к престолу благодати» (Евр. 4:16). «Посему и может всегда спасать приходящих чрез Него к Богу» (Евр. 7:25).

Не приводя других параллельных мест, со всей уверенностью можно сказать, что в данном случае Павел описывает жизнь христианина в нашем мире. Отличительной особенностью этой жизни является тот факт, что он имеет общение с:

1. «Тьмами Ангелов»;

2. «Торжествующим собором и церковью первенцев»;

3. «Судиею всех — Богом»;

4. «Духами праведников, достигших совершенства»;

5. «Ходатаем нового завета — Иисусом».

Итак, пока мы находимся на земле, посещаем церковь и вступаем в общение с Богом и нашим Спасителем Иисусом, с какими «праведниками» мы общаемся? С бестелесными духами? Нет. Тогда что следует подразумевать под выражением «духи праведников»? Мы считаем, что самое простое объяснение, целиком согласующееся с Писанием, таково: в данном случае Павел говорит о христианине, который на духовном уровне общается с таким же братом-христианином. Наша встреча с другими христианами протекает не на плотском, земном, уровне, как это было у язычников в те времена, когда писал Павел.

Павел часто противопоставляет плоть и дух. Например, в Послании к Римлянам он пишет: «Ибо живущие по плоти о плотском помышляют, а живущие по духу — о духовном. Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные — жизнь и мир, потому что плотские помышления суть вражда против Бога; ибо закону Божию не покоряются, да и не могут. Посему живущие по плоти Богу угодить не могут» (Рим. 8:5-8).

Христос сказал: «Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух. Не удивляйся тому, что Я сказал тебе: «должно вам родиться свыше»» (Ин. 3:6, 7).

И Павел, и Христос говорят об обратившемся человеке, который продолжает жить на этой земле, оставаясь плотью и кровью, но слову «плоть», обозначающему нашу пораженную грехом природу, они противопоставляют слово «дух» как общий термин, характеризующий человека, который «родился свыше», имеет духовную природу и которым руководит Дух Божий. Однако в человеке, родившемся свыше, нет ничего призрачного и нематериального, даже если о нем можно сказать, что «рожденное от Духа есть дух». В субботний день его можно найти в церкви!

Нельзя не согласиться, что, глядя на этот трудный текст сквозь призму учения о бессмертии души, большинство комментаторов Библии (причем все они признают, что стихи 22-24 действительно являются трудными) усматривают в 23-м стихе указание на уже умерших святых. Поэтому, когда некоторые из них признают, что в данном стихе речь идет о жизни христианина в земном мире, такое признание имеет весьма важное значение. Комментируя этот отрывок, Джемисон (Jamieson), Фоссе (Fausset) и Браун (Brown) замечают: «Слова «дух» и «духи» используются по отношению к человеку или людям, которые пребывают в теле, находясь под воздействием духа, противоположного плоти (см. Ин. 3:6)».

Методистский исследователь Адам Кларк (Clarke) поясняет этот текст так: «Под «духами праведников, достигших совершенства», подразумеваются христиане, достигшие духовной зрелости, оправданные кровью и освященные Духом Христа. Словом «приступили» обозначено духовное единение учеников Христа, которое им присуще даже когда они вдалеке друг от друга, потому что все они — «в одном духе» (Еф. 2:18), в «единстве духа» (Еф. 4:3, 4) и представляют собой «одну душу» (Деян. 4:32)».

Возражение 74

Павел подчеркивает, что он мог находиться «вне тела». Это доказывает, что реальный человек представляет собой нематериальную душу, или дух, — такая субстанция не зависит от тела (2 Кор. 12:2, 3).

В контексте этот отрывок читается так: «Не полезно хвалиться мне, ибо я приду к видениям и откровениям Господним. Знаю человека одного во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли — не знаю, вне ли тела — не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба. И знаю о таком человеке (только не знаю — в теле или вне тела: Бог знает), что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать» (2 Кор. 12:1-4).

Прежде всего, мы хотели бы подчеркнуть: те, кто разделяет учение о бессмертии души, полагают, что отделение души от тела происходит в момент смерти и является результатом смерти тела. Они приводят два ключевых текста, которые, как предполагается, подтверждают такую точку зрения. «И когда выходила из нее душа, ибо она умирала» (Быт. 35:18). «И возвратилась душа отрока сего в него, и он ожил» (3 Цар. 17:22) (Эти тексты мы рассматриваем, анализируя возражение 81.)

Итак, если следовать данной аргументации, то получается, что когда Павел находился «вне тела», то он был мертв. Однако разве верующий в бессмертие души готов признать, что Павел говорит, будто он не знает, умирал ли он «назад тому четырнадцать лет»? Если же он умирал, то после этого должен был воскреснуть или, точнее говоря, должно было воскреснуть его тело, когда он возвращался с «третьего неба».

Нет сомнения: в данном случае Павел хочет сказать о чем-то весьма примечательном, однако нигде в своих посланиях он ни словом не намекает, что умер и воскрес.

Очевидно, что подобное истолкование слов Павла ошибочно и на самом деле они не позволяют сделать столь поразительный вывод.

Однако нам нет необходимости следовать за таким объяснением. Павел говорит о «видениях и откровениях». То, что он видел и слышал, было настолько конкретным и реальным, что на какой-то миг он предположил — не вознес ли его Бог на небо на тот короткий период времени, пока длилось откровение. Тем не менее он не настаивал на этом. Можно представить себе и другой вариант — ему просто было дано видение, и в нем он слышал откровение, которое «нельзя пересказать». Однако если он не был взят на небо в буквальном смысле, то есть в теле, ему все равно казалось, что он там находился, и, следовательно, свое состояние он мог описать как нахождение «вне тела». Как иначе можно рассказать о том, что ты находился где-то далеко, когда на самом деле тебя там физически не было?

Обращаясь к колоссянам, Павел использует тот же самый прием: «Ибо хотя я и отсутствую телом, но духом нахожусь с вами, радуясь и видя ваше благоустройство и твердость веры вашей во Христа» (Кол. 2:5).

Эти слова не вызывают никаких затруднений. Никто не скажет, что они доказывают существование бессмертной воздушной реальности, которую называют душой. Не имея возможности оказаться рядом со своим другом в какой-то важный момент его жизни, мы можем написать: «Душою я буду с тобой». Однако никто, включая нашего критика, не верит, что, произнося такие слова, мы предполагаем, что в определенный момент времени от нас отлетит какая-то бессмертная субстанция, чтобы оказаться рядом с нашим товарищем. Но если это так, зачем думать, что в упомянутом отрывке Павел излагает учение о бестелесных духах?

Возражение 75

Апостол Павел говорит, что во время Второго пришествия Христа Бог приведет с Ним с неба «умерших в Иисусе» (см.1 Фес. 4:14). Это доказывает, что, умирая, праведники возносятся на небо, а не остаются лежать в могиле, ожидая Второго пришествия.

В приведенном отрывке сказано: «Ибо, если мы веруем, что Иисус умер и воскрес, то и умерших в Иисусе Бог приведет с Ним» (1 Фес. 4:14). В предыдущем и последующем стихах Павел характеризует две группы людей: «умерших» и «живущих, оставшихся до пришествия Господа». Он стремится достичь пяти намеченных целей:

1. Убедить фессалоникийцев, чтобы они «не скорбели», как это делают окружающие их язычники, «не имеющие надежды» (ст. 13);

2. Сообщить о том, что живущие «не предупредят умерших», то есть не будут раньше них взяты во славу (ст. 15);

3. Рассказать о том, как воскреснут «мертвые во Христе» и что это произойдет «при гласе Архангела и трубе Божией» (ст. 16);

4. Описать то, что произойдет сразу после воскресения: «…оставшиеся в живых, вместе с ними [то есть с воскресшими святыми] восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе» (ст. 17);

5. Сообщить о том, что ждет живых и воскресших праведников после встречи с Господом: «…и так всегда с Господом будем» (ст. 17).

Итак, если праведники воскреснут только во время будущего воскресения, если они вместе с оставшимися в живых праведниками взойдут на небо, чтобы вовеки пребывать там с Господом, могли Павел заявить в 14-м стихе, что в великий день воскресения умершие праведники спустятся с небес? Единственный способ, с помощью которого верующий в бессмертие души сможет согласовать свое истолкование стиха 14 с соседними стихами, заключается в том, чтобы заявить, что души праведников вознеслись на небо после смерти и что в день воскресения они вместе с Господом вернутся, дабы принять свои воскресшие тела.

Основная слабость такого объяснения заключается в том, что оно предполагает именно то, что должно быть доказано. Сначала наш критик обращается к данному отрывку, чтобы обосновать учение о бессмертии души, а затем, стремясь избежать явного противоречия между своим истолкованием стиха 14 и последующими стихами, допускает существование нематериальной реальности, или бессмертной души.

Однако легко показать, что такой домысел не является правдоподобным. Посмотрим, как характеризуются умершие праведники:

— «умершие» (ст. 13);

— «умершие в Иисусе» (ст. 14);

— и, наконец, «мертвые во Христе» (ст. 16).

На основании какого лингвистического правила можно утверждать, что в 14-м стихе Павел говорит только о душах праведников, а в 13-м и 16-м — только об их телах?

Совершенно очевидно, что такое истолкование 14-го стиха является ошибочным. Что хочет сказать Павел? Он заверяет верующих в том, что воскресение непременно состоится. Уверенность в воскресении — ключевая тема, которую апостолы подчеркивали в своей проповеди. Во-первых, они выражали убежденность в том, что Христос воскрес из мертвых, и, во-вторых, в том, что в силу этого мы тоже будем освобождены из темницы смерти. Послушайте, как это выражает Павел: «А если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша. Притом мы оказались бы и лжесвидетелями о Боге, потому что свидетельствовали бы о Боге, что Он воскресил Христа, Которого Он не воскрешал, если, то есть, мертвые не воскресают; ибо если мертвые не воскресают, то и Христос не воскрес. А если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна: вы еще во грехах ваших. Поэтому и умершие во Христе погибли. И если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков. Но Христос воскрес из мертвых, первенец из умерших. Ибо, как смерть через человека, так через человека и воскресение мертвых. Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут, каждый в своем порядке: первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его; а затем конец, когда Он предаст Царство Богу и Отцу, когда упразднит всякое начальство и всякую власть и силу» (1 Кор. 15:14-23).

Логика рассуждений Павла такова: если мы не верим, что Христос восстал из гроба, у нас нет никакой надежды на воскресение. Христос стал первенцем из умерших, и поэтому «Христовы» воскреснут «в пришествие Его».

В своем Послании к Евреям Павел говорит о Боге: «Бог же мира, воздвигший из мертвых Пастыря овец великого Кровию завета вечного, Господа нашего Иисуса [Христа]» (Евр. 13:20).

В свете этих и сходных отрывков мы легко находим истолкование упомянутого текста (см. 1 Фес. 4:14), которое согласуется с контекстом этой главы в целом, а также со всеми аргументами Павла в других местах, где он говорит о воскресении. Данный стих разделяется на две части:

1. «Ибо, если мы веруем, что Иисус умер и воскрес»;

2. «То и умерших в Иисусе Бог приведет с Ним».

В данном случае Павел просто обосновывает уверенность в нашем воскресении, исходя из того, что воскрес Христос. Бог «воскресил из мертвых нашего Господа Иисуса», и равным образом «и умерших в Иисусе Бог приведет с Ним». «Первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его».

Итак, становится совершенно ясно, что в данном отрывке Павел учит не о бессмертии души, а о великом воскресении.

Возражение 76

Мы согласны с тем, что умершие в ветхозаветную эпоху пребывают без всяких признаков сознания в своих могилах, о чем свидетельствуют ветхозаветные писания (см., например, Еккл. 9:5, 6, 10). Однако, придя на землю, Христос возвестил: «Всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек» (Ин. 11:26). Это означает, что в новозаветные времена верующие во Христа не умирают, но возносятся прямо на небо. Данное положение подтверждают и слова Павла, утверждавшего, что Христос «разрушил смерть» (2 Тим. 1:10), а также многочисленные библейские высказывания о том, что теперь христианин имеет вечную жизнь.

Вполне можно признать, что, умирая, ветхозаветные герои не получали небесную награду, а оставались безмолвно лежать в своих могилах. Библейские свидетельства говорят об этом вполне определенно. В день Пятидесятницы, обращаясь ко множеству народа, Петр сказал: «Мужи братия! да будет позволено с дерзновением сказать вам о праотце Давиде, что он и умер и погребен, и гроб его у нас до сего дня» (Деян. 2:29). И еще: «Давид не восшел на небеса» (Деян. 2:34).

Однако если такое допущение делается по отношению к благочестивым людям ветхозаветной эпохи, оно роковым образом сказывается на всем учении о бессмертии души. Почему почти все христиане верят, что, умирая, христианин возносится на небо? Потому что они считают, что человек наделен бессмертной душой и что душа христианина, конечно же, должна устремляться на небеса, когда тело нисходит в могилу. Нам хотелось бы спросить: неужели праведники начали обладать бессмертной душой только с наступлением христианской эры? Нам ни разу не приходилось слышать, чтобы какой-нибудь сторонник данного учения всерьез излагал такую мысль. Однако если у людей всегда была бессмертная душа, что происходило с душами ветхозаветных праведников, когда они умирали? Утверждать, что души ветхозаветных персонажей оставались в могиле, — значило бы полностью отвергнуть учение о бессмертии души. Подумать только: наделенная сознанием реальность, настоящий человек веками лежит в прахе! Такая мысль совершенно недостоверна и, по сути дела, никто ее всерьез не воспринимает.

Несомненно, необходимо более четко сформулировать позицию, потому что мы не можем дать ответ, пока не узнаем, в чем именно суть возражения. Если ветхозаветные герои обладали бессмертными душами (а именно это провозглашают почти все христианские вероучения), то допущением о том, что все эти люди «остаются без признаков сознания в своих могилах», они, по сути дела, отрицают свою позицию. Если же бессмертной души у них не было, встает нелегкая задача доказать на библейском материале, что когда Христос пришел на эту землю, то Он навеки наделил людей этой душой и что, следовательно, умирая, они возносятся прямо на небо, а не остаются «без признаков сознания в своих могилах». Ясно, что оппонент выбирает второе, и в качестве доказательства предлагает упомянутый отрывок из Евангелия от Иоанна (см. Ин. 11:26).

Прежде чем перейти к исследованию этого текста, мы хотели бы показать, что Библия не делает никакого различия между смертью ветхозаветных и новозаветных праведников. Приведем такую параллель:

Ветхозаветные святые

Новозаветные святые

«И все сии, свидетельствованные в вере, не получили обещанного, потому что Бог предусмотрел о нас нечто лучшее, дабы они не без нас достигли совершенства» (Евр. 11:39, 40)

«Мы, живущие, оставшиеся до пришествия Господня, не предупредим умерших, потому что Сам Господь при возвещении… сойдет с неба и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем» (1 Фес. 4:15-17)

Ветхозаветные праведники должны ожидать награды, которую они получат в будущем, когда все избранные Богом будут готовы. Нам всем вместе предстоит получить нашу награду.

Когда, обращаясь к Фессалоникийской церкви и касаясь вопроса об «умерших», Павел говорит, чтобы ее члены «не скорбели, как прочие, не имеющие надежды» (1 Фес. 4:13), он имеет в виду новозаветных праведников, которые уже умерли. Он не учит о том, что умершие единоверцы вознеслись навстречу Господу. Напротив, Павел подчеркивает, что праведники, которые будут живы в последний великий день, не войдут в Божью славу раньше «умерших». Мы придем к нашей награде вместе. Вот это Павел и разъясняет в своем Послании к Евреям, рассматривая судьбу ветхозаветных праведников по отношению к праведникам новозаветным.

Итак, мы приходим к выводу, что и ветхозаветные и новозаветные праведники совершат восхождение на небо одновременно. Подтверждение такому выводу мы находим в словах Иоанна, который, касаясь судьбы христиан в последние дни земной истории, говорит так: «И услышал я голос с неба, говорящий мне: напиши: отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе; ей, говорит Дух, они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними» (Откр. 14:13). Итак, мы приходим к неизбежному выводу: чему бы Христос ни стремился научить нас в упомянутом отрывке (см. Ин. 11:26), Он, во всяком случае, не учил о том, что, начиная с момента Его Первого пришествия, Его последователи, в противоположность ветхозаветным праведникам, смогут избежать смерти, будут обладать бессмертной душой и, следовательно, умирая, взойдут на небо.

Что Он хотел сказать Марфе, когда говорил: «Всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек»? И это не единственный пример. Иудеям Он сказал: «Истинно, истинно говорю вам: кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти вовек» (Ин. 8:51).

Предлагаем наш вариант объяснения. Поместив человека на этой земле, Бог повелел ему не прикасаться к дереву познания добра и зла: «В день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт. 2:17). Некоторые недоумевают — каким образом исполнилось это наказание, если Адам жил в течение нескольких веков после того, как попробовал запретный плод. Однако разумное объяснение заключается в том, что Адам, вкусив от этого плода, немедленно подпал под осуждение смертью. Его участь была окончательно решена, и, таким образом, в глазах Бога, Который думает не столько о каком-то относительно коротком периоде времени до исполнения наказания, сколько о конечной судьбе, Адама можно считать умершим в тот момент, когда он съел этот плод.

Именно так мы понимаем слова Павла, когда он, например, обращаясь к колоссянам, говорит, что до принятия ими Христа, они были «мертвы во грехах» (Кол. 2:13). Такой же смысл имеют и его слова о распутной женщине: «…а сластолюбивая заживо умерла» (1 Тим. 5:6).

Этим и сходным с ними текстам противоположны слова нашего Господа, Который сказал: «Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь» (Ин. 5:24). И еще: «Мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь, потому что любим братьев; не любящий брата пребывает в смерти» (1 Ин. 3:14). А вот что говорит Павел: «Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные — жизнь и мир» (Рим. 8:6).

Совершенно очевидно, что, с точки зрения авторов Библии, человек находится в одном из двух состояний: он или погибает, или обретает спасение, а переход от одного состояния к другому представляет собой переход «от смерти в жизнь».

Кроме того, Библия говорит, что существуют две смерти и два воскресения. Обетование гласит, что «побеждающий не потерпит вреда от второй смерти» (Откр. 2:11). «Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая не имеет власти» (Откр. 20:6). Однако здесь просто иными словами говорится о том, что первая смерть имеет такую власть, причем даже над праведниками. Что касается «смерти второй», то от нее пострадают брошенные «в озеро, горящее огнем и серою» (Откр. 21:8).

Первая смерть низводит всех в земные могилы, где люди спят смертным сном до тех пор, пока не воскреснут в последнее время: праведники — в первом воскресении, а грешники — во втором. Первое воскресение Христос называет «воскресением жизни», а второе — «воскресением осуждения». Очевидно, что первая смерть похожа на сон, который обязательно предполагает пробуждение (см. Дан. 12:2). Что касается второй смерти, то она выглядит иначе: грешники попадают в огненное озеро, где полностью сгорают, и от них не остается «ни корня, ни ветвей» (Мал. 4:1).

Вот почему, говоря о праведниках всех времен, Библия возвещает: «Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом». Такой человек «умирает в Господе» (Откр. 14:13), «умирает в Иисусе» (1 Фес. 4:14) и воскресает в первом воскресении, чтобы вовеки пребывать со своим Господом.

Что касается грешников, «мертвых по преступлениям и грехам» (Еф.2:1), то они пребывают «под осуждением» смерти (Ин. 5:24 — англ, пер.); они мертвы уже при жизни (см. 1 Тим. 5:6), нисходят нечестивыми в свои могилы, затем воскресают, чтобы принять осуждение, и подвергаются «смерти второй» (Откр. 21:8).

Рассматривая упомянутое высказывание Христа в данном контексте (Ин. 11:26), мы не испытываем никаких затруднений в его осмыслении. Нам не надо каким-либо причудливым образом истолковывать Его слова, не надо заставлять себя принять совершенно небиблейскую идею, согласно которой между ветхозаветными и новозаветными праведниками существует какое-то различие. Нам нет необходимости не доверять своим чувствам и утверждать, что христианин, нисходя в могилу, возносится на небеса. Мы доверяем Христу, Который говорил, что, кто принимает предложенное Им спасение, освобождаются от наказания смертью, которое грозит всем людям, и никогда не пострадают от «смерти второй» — смерти в окончательном смысле слова, так как из нее нет возврата. По сути дела, «смерть вторая» противоположна вечной жизни, которая представляет собой дар, предложенный христианину. О человеке, имеющем вечную жизнь, можно сказать, что «смерть вторая» не имеет над ним никакой власти.

Обращаясь к неверующим иудеям, Христос сказал: «Но вы не хотите прийти ко Мне, чтобы иметь жизнь» (Ин. 5:40). Христианин же принимает в свое сердце Христа, Который есть жизнь, и именно поэтому в нем пребывает вечная жизнь. Когда верующий умирает, он вверяет свою жизнь Богу, как это сделал мученик Стефан, и умирает в Иисусе до дня «воскресения жизни». Такой человек никогда не испытывает настоящей смерти: он только на короткое время как бы засыпает.

Методистский богослов Адам Кларк (Clarke) так поясняет фразу «не умрет вовек»:

«Не умрет вовек. Несмотря на то, что такой человек претерпел временную смерть, она не будет властвовать над ним вечно, и он воскреснет к вечной жизни».

В свете всего сказанного слова Павла о том, что Христос «разрушил смерть» (2 Тим. 1:10), вполне естественно понимать следующим образом: восстав из гроба, Христос победил смерть и тем самым вселил в нас абсолютную уверенность в то, что она будет уничтожена. Апостол подчеркивает, что по-настоящему это произойдет во время Второго пришествия Христа, когда воскреснут умершие праведники. Именно тогда смерть окажется «поглощена победою» (1 Кор.15:54).

Сравните со словами Павла слова Иоанна, которыми он описывает последний огонь, уничтожающий всякое последствие греха: «И смерть и ад повержены в озеро огненное» (Опер. 20:14). Именно тогда, а никак не раньше смерть поистине будет «разрушена». Воскресение Христа стало залогом уничтожения смерти, а также воскресения всех тех, кто умер во Христе. Воскресение праведных произойдет в конце мира; тогда же, в этот грозный час, будет уничтожена и смерть.

Возражение 77

В Евангелии от Матфея (Мф. 22:32) Христос говорит о том, что Он Бог не мертвых, но живых. В то же время Он сказал: «Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова». Это доказывает, что души названных патриархов, которые умерли много лет назад, живут на небе.

Посмотрим на данный библейский отрывок в контексте. Мы читаем, что к Христу пришли «саддукеи, которые говорят, что нет воскресения» (Мф. 22:23). Точно так же об этом событии начинает рассказывать и Марк (см. Мк. 12:18). Лука пишет: «Тогда пришли некоторые из саддукеев, отвергающих воскресение» (Лк. 20:27). Итак, мы с полным основанием можем заключить, что единственный вопрос, который подняли саддукеи по этому поводу, заключался в том, чтобы выяснить — надо ли ожидать воскресения или нет.

Тот факт, что это было единственной темой спора, подтверждается нарисованной саддукеями картиной, а также вопросом, который они задали. Они вспомнили о повелении Моисея, согласно которому, если человек умрет, не имея детей, на вдове должен жениться брат умершего и восстановить ему семя. Саддукеи предположили следующую ситуацию: на вдове умершего женился первый брат, затем он умер, и на ней женился второй, затем третий, и так до седьмого, который наконец тоже умирает, а за ним умирает и сама женщина. Вопрос, заданный саддукеями, сводился к следующему: «Итак, в воскресении, которого из семи будет она женою? ибо все имели ее» (Мф. 22:28).

Саддукеям, утверждавшим свою веру в Моисея и неверие в воскресение, по-видимому, казалось, что на такой вопрос ответить нельзя и что, следовательно, они показали всю несостоятельность идеи воскресения. «В воскресении ни женятся, ни выходят замуж», — сказал Христос, разрешив эту проблему (ст. 30). Обратите внимание на то, что спор по-прежнему сосредоточен на определенном будущем событии — воскресении.

Строго говоря, хотя Христос и разрешил эту проблему, Он не привел библейского доказательства неизбежности воскресения, о котором, по сути дела, и шла речь, поскольку саддукеи так же горячо, как и фарисеи, утверждали, что верят в Книги Моисея. Поэтому Христос сразу предлагает доказательство тому, что мертвые воскреснут: «А о воскресении мертвых не читали ли вы реченного вам Богом: «Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова»? Бог не есть Бог мертвых, но живых» (Мф. 22:31, 32). У Марка аргумент Христа начинается так же: «А о мертвых, что они воскреснут, разве не читали…» (Мк. 12:26). У Луки читаем: «А что мертвые воскреснут, и Моисей показал» (Лк. 20:37).

Однако по некоторым соображениям верующие в учение о бессмертии души считают, что «Моисей показал», и Христос цитировал Моисея в качестве доказательства того, что не «мертвые воскреснут», а что их бессмертные души никогда не умрут! Всегда находились люди, которые считали, что в момент смерти тело покидает какая-то эфемерная реальность, и в силу этого не верили, что когда-нибудь наступит телесное воскресение. Вера в одно логически не предполагает необходимости верить в другое. Следовательно, если Христос показал, что бессмертные души Авраама, Исаака и Иакова продолжают существовать в небесном блаженстве, Он не доказал, что воскресение состоится.

И тем не менее мы видели, что вопрос был сформулирован так: произойдет ли воскресение? Ответил ли на него Христос? Обосновал ли Он то, что воскресение произойдет? Мы наверняка окажем нашему Господу немного чести, если решим, что Он не сумел этого сделать — а ведь Он недвусмысленно сказал, что, упоминая об Аврааме, Исааке и Иакове, хотел показать неизбежность события, когда «мертвые воскреснут». Мы предпочитаем считать, что правота остается за нашим Господом, а не за сторонниками бессмертия души. Нельзя предположить, что правы обе стороны.

Остается рассмотреть только один вопрос: если «Бог не есть Бог мертвых, но живых», то разве не должны остаться живыми Авраам, Исаак и Иаков? Ответ дан в обсуждении предыдущего возражения (76-го). По сути дела, то возражение, с помощью которого нам безапелляционно пытаются доказать, что со времени Первого пришествия Христа христиане обрели бессмертие, представляет собой опровержение возражения, которое мы рассматриваем сейчас. Ранее были приведены свидетельства, показывающие, что верующий в Бога «перешел от смерти в жизнь» и что поэтому Бог считает его могильный сон не как вечное состояние, а лишь как краткий промежуток между земной жизнью и небесной.

Бог говорит о будущем так, словно оно уже наступило, и это прекрасно подметил Павел, который называет Бога «животворящим мертвых и называющим несуществующее, как существующее» (Рим. 4:17). И это высказывание касается Авраама! А теперь посмотрим, что Павел говорит обо всех христианах: «Ибо никто из нас не живет для себя, и никто не умирает для себя; а живем ли — для Господа живем; умираем ли — для Господа умираем: и потому, живем ли или умираем, — всегда Господни. Ибо Христос для того и умер, и воскрес и ожил, чтобы владычествовать и над мертвыми и над живыми» (Рим. 14:7-9). Почему мы «всегда Господни», даже если умираем? Потому что мы «умираем в Иисусе», а «мертвые во Христе воскреснут» в «воскресение жизни» (1 Фес. 4:14,16; Ин. 5:29).

Только при таком понимании проблемы мы действительно избегаем противоречия между двумя библейскими текстами, а именно, что «Бог не есть Бог мертвых» и что Христос есть «Господь мертвых и живых». В первом случае Христос обращается к саддукеям, которые считали, что все люди, как хорошие, так и плохие, умирают навсегда, а во втором Павел говорит о тех, кто умер «в Господе», тем самым просто ненадолго «уснул» в ожидании воскресения жизни. Бог действительно является Богом всех, кто так умер.

Возражение 78

В Книге Екклесиаста (см. Еккл.12:7) доказывается, что существует наделенная сознанием бессмертная реальность, покидающая тело в момент смерти (см. также Еккл. 3:21).

Прочтем указанный отрывок: «И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его» (Еккл. 12:7). В данном тексте говорится о распаде человека в момент смерти. Мы не можем принять точку зрения, согласно которой «дух» представляет собой наделенную сознанием реальность, которая высвобождается из тела и отлетает в момент смерти.

1. Если упомянутый «дух» в момент возвращения к Богу представляет собой наделенную сознанием сущность, то таким же он должен быть и в момент исхождения от Бога. Этот вывод заставляет сделать сама структура текста: в нем однозначно сказано, что прах возвратится в землю, «чем он и был», и, следовательно, дух должен возвратиться в том качестве, в каком он пребывал изначально. Если верующий в бессмертие души заявит: для того чтобы обладать сознанием, «духу» необходимо жилище в так называемой оболочке тела, — он тем самым перечеркнет всю предыдущую аргументацию.

Да, Библия учит, что Христос существовал до Своего рождения в Вифлееме, однако взгляд, изложенный в рассматриваемом нами возражении, требует сделать поразительный вывод, согласно которому все люди, будучи духами, существовали до того, как родились на этой земле. Это согласуется с теологией мормонов, которые убеждены в существовании незримого мира духов, ожидающих момента, когда можно будет вселиться в тело человека, чтобы обрести свое жилище на земле, однако вряд ли какой-нибудь ортодоксальный христианин станет разделять такую точку зрения.

2. Если «дух», возвращающийся к Богу, представляет собой наделенную сознанием реальность и , следовательно, является подлинным человеком, тогда получается, что все люди, хорошие и плохие, в момент смерти направляются на небо. Но ведь у всех людей различные судьбы! Если кто-нибудь скажет, что грешники идут к Богу для того, чтобы принять наказание, мы не согласимся с таким утверждением, поскольку Библия однозначно утверждает, что суд еще впереди (см. Мф. 25:31-46; Откр. 22:12).

3. Относительно сотворения человека в Книге Иова сказано: «Дух Божий создал меня, и дыхание Вседержителя дало мне жизнь» (Иов 33:4). Вот какими словами Иов описывает состояние жизни: «Что, доколе еще дыхание мое во мне и дух Божий в ноздрях моих» (Иов 27:3). А в момент смерти происходит следующее: «Если бы Он обратил сердце Свое к Себе и взял к Себе дух ее и дыхание ее, вдруг погибла бы всякая плоть и человек возвратился бы в прах» (Иов 34:14, 15). Дух возвращается, потому что он исходил от Бога и потому, что Он забирает его к себе. Итак, во всем этом цикле нет места для наделенной сознанием субстанции, которая сама принимает решение отправиться к Богу. Напротив, Библия говорит о том, что Бог берет «к Себе дух» (в английском переводе: «Свой дух». — Прим. пер.). Если этот возвращающийся дух является реальным человеком, тогда мы вынуждены признать правоту некоторых языческих религий, которые утверждают, что человек — это всего лишь проявление Божественного духа и в момент смерти он поглощается этим единым великим духом. Мы не можем принять такой языческий взгляд, а это, в свою очередь, означает, что мы не можем принять точку зрения, изложенную в возражении, основывающемся на приведенном отрывке из Книги Екклесиаста (Еккл.12:7).

Отвечая на это возражение, мы, по сути, отвечаем и на еще одно, основывающееся на другом отрывке из Книги Екклесиаста, который звучит так: «Кто знает дух человеческий, который восходит вверх, и дух животного, который нисходит вниз, в землю?» (Еккл. 3:21). (В русском Синодальном переводе смысл совершенно иной, а именно: «Кто знает: дух сынов человеческих восходит ли вверх и дух животных сходит ли вниз, в землю?» — Прим. пер.) Поскольку в данном тексте сказано, что в момент смерти дух человека восходит вверх, а дух животного нисходит вниз, можно заключить, что человек, в отличие от животного, имеет бессмертную душу, или дух, который в момент смерти возносится к небесам.

Но это предполагает, что, умирая, все люди «восходят вверх», на небо. Мы, однако, всегда считали, что, согласно учению о бессмертии души, в момент смерти грешники устремляются «вниз», в ад. Таким образом, данный текст свидетельствует о чем-то большем, нежели того хотелось бы сторонникам бессмертия души. Если в данном случае Соломон учит, что под «духом сынов человеческих» надо понимать бессмертную реальность, подлинную сущность человека, тогда получается, что он учит о всеобщем спасении. Однако это учение, называемое универсализмом, протестанты и католики всегда рассматривали как явную ересь.

Более того, кажущееся противоречие между «духом сынов человеческих» и «духом животных» позволяет утверждать, что данный текст свидетельствует о бессмертии человека, — тем самым мы заставим Соломона противоречить самому себе. Чуть выше, говоря об участи людей и животных, он недвусмысленно утверждает, что между ними нет никакой разницы: «Потому что участь сынов человеческих и участь животных — участь одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом, потому что все — суета! Все идет в одно место: все произошло из праха и все возвратится в прах» (Еккл. 3:19, 20).

Соломон говорит, что «одно дыхание у всех». Словом «дыхание» здесь переведено еврейское слово «ruach». Слово «дух», которое дважды употребляется в 21-м стихе («дух сынов человеческих» и «дух животных»), также восходит к данному еврейскому слову.

Наш критик может сказать, что Соломон противоречит себе. В 19-м и 20-м стихах он утверждает, что «нет у человека преимущества перед скотом», а в 21-м заявляет, что в отличие от духа животного дух человека восходит вверх, и, следовательно, у человека все-таки есть преимущество.

Каждый раз, когда в Писании нам встречается кажущееся противоречие, надо смотреть немного глубже, и, по-видимому, необходимо сравнивать перевод, которым мы обычно пользуемся, с другими переводами. С момента появления весьма распространенного перевода Писания, известного под названием Библии короля Иакова, который сделан в 1611 году, было обнаружено множество более древних библейских манускриптов, которые во многих случаях помогают лучше понять, что на самом деле имеет в виду тот или иной библейский автор. Так обстоит дело и с данным отрывком. В Пересмотренном стандартном переводе Библии 21-й стих читается так: «Кто знает, возносится ли дух человеческий вверх, и нисходит ли дух животных вниз, в землю?»

Данный перевод 21-го стиха нисколько не противоречит тому, что Соломон говорит раньше. Если 21-й стих, заканчивающийся вопросом, рассматривать в контексте предшествующих стихов, то становится совершенно очевидно, что Соломон не пытается доказать читателю, будто участь («ruach») человека чем-то отличается от участи животных. Его вопрос воспринимается просто как вызов каждому, кто захочет доказать — если сможет, — что какое-то различие все-таки существует.

Но почему оно должно быть? Жизнь исходит от Бога, независимо от того, идет ли речь о человеке или о самом ничтожном животном. Таково христианское учение. В момент смерти жизнь, являющаяся даром Бога, возвращается к Нему. Это логически вытекает из предшествующего высказывания. Непоследовательность сторонников учения о бессмертии души проявляется в том, что, когда речь заходит о «духе» («ruach») человека, они определяют его как бессмертную реальность, как реального человека, а когда этот же «дух» («ruach») соотносится с животными, они довольствуются тем, что толкуют его как абстрактный принцип жизни или как ее дыхание. Им приходится делать эти произвольные различия, чтобы избежать затруднительного выбора: или и человек, и животные наделены бессмертной сущностью, или никто ею не обладает.

Адвентисты седьмого дня не считают необходимым проводить это различие. Мы уверены, что в упомянутом отрывке из Книги Екклесиаста (Еккл. 3:19-21) содержится ясное утверждение, согласно которому Бог дает человеку и животному жизнь, которая в момент смерти возвращается к Нему. И незачем придумывать какие-то смысловые различия в слове «дух» («ruach»), чтобы тем самым отделить человека от животного. Мы верим, что человек создан «по образу Божию» — в этом заключается его отличие от животных. Мы верим, что человек наделен нравственной сущностью, которой нет у животных. Мы верим, что человек может вступать в общение с Богом — а для животных это исключено. Мы верим, что в отличие от животных человек в последний судный день дает ответ за все свои дела. И наконец, мы верим, что, в отличие от животных, человек пребудет с Богом на обновленной земле. Однако в то же время мы считаем, что это возможно не потому, что в человеке есть какая-то бессмертная реальность, а потому, что впереди нас ожидает воскресение из мертвых.

Возражение 79

Из слов Павла, обращенных к коринфянам (2 Кор. 5:8; см. также 2 Петр. 1:14), явствует, что после смерти праведники тотчас попадают на небо и, следовательно, человек обладает бессмертным духом.

Прочтем данный отрывок в контексте: «Ибо знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный. Оттого мы и воздыхаем, желая облечься в небесное наше жилище; только бы нам и одетым не оказаться нагими. Ибо мы, находясь в этой хижине, воздыхаем под бременем, потому что не хотим совлечься, но облечься, чтобы смертное поглощено было жизнью. На сие самое и создал нас Бог и дал нам залог Духа. Итак, мы всегда благодушествуем; и как знаем, что, водворяясь в теле, мы устранены от Господа, — ибо мы ходим верою, а не видением, — то мы благодушествуем и желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа. И потому ревностно стараемся, водворяясь ли, выходя ли, быть Ему угодными» (2 Кор. 5:1-9).

Итак, в данном отрывке Павел описывает три возможных состояния:

1. «Земной наш дом»; «водворение в теле»; «устранение от Господа». Это жилище «разрушится»; в нем мы «воздыхаем»;

2. «Совлечься»; «нагие»;

3. «От Бога жилище»; «дом нерукотворенный, вечный»; «небесное наше жилище»; «облечься»; «водвориться у Господа»; «выйти из тела».

Если под фразой «земной наш дом» подразумевается наше нынешнее смертное тело (с чем все согласны), тогда (при отсутствии ясного доказательства обратного) получается, что наш небесный дом — это тело бессмертное. Таким образом, под процессом уничтожения «совлеченного», «нагого» состояния подразумевается не что иное, как состояние распада, именуемое смертью.

Павел заверяет нас в том, что нас ожидает желанное третье состояние, потому что мы имеем «залог Духа» (ст. 5). Однако каким образом Божий Дух даст нам возможность достичь этого состояния? Павел отвечает: «Если же Дух Того, Кто воскресил из мертвых Иисуса, живет в вас, то Воскресивший Христа из мертвых оживит и ваши смертные тела Духом Своим, живущим в вас» (Рим. 8:11).

Комментируя этот отрывок, доктор Моул (Моше) разъясняет: «Тот же самый Дух, Который, соединяя нас со Христом, совершил наше искупление, неведомыми нам путями доведет этот процесс до своей славной вершины и станет Действенной Причиной «искупления нашего тела»» (The Expositor’s Bible Commentary, Comment on Rom. 8:11).

Если исполнение этого залога заключается в том, что в момент воскресения наши «смертные тела» преображаются, тогда надо заключить, что переход в третье состояние, то есть в то состояние, когда мы «облекаемся» в небесное жилище, совершается именно в момент воскресения и представляет собой изменение наших тел, которые из смертных превращаются в бессмертные.

Далее Павел говорит: «Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне; и не только она, но и мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего» (Рим. 8:22,23). Совершенно очевидно, что в данном случае он касается той же проблемы, что и во Втором послании к Коринфянам:

Рим. 8:22, 23

2 Кор. 5:1-8

«Мы в себе стенаем» «Имея начаток Духа»

«Мы воздыхаем» «Залог Духа»

«Ожидая» «Искупления тела нашего»

«Ревностно стараемся» «Облечься в небесное наше жилище»

Итак, мы снова делаем вывод, что переход от «земного дома» в «небесное жилище» представляет собой событие, предполагающее «искупление тела нашего», то есть то «искупление» (и с этим все согласны), которое совершится вдень воскресения (см. также Флп. 3:20, 21).

Апостол утверждает, что он жаждет «облечься» в небесное жилище, «чтобы смертное поглощено было жизнью» (2 Кор. 5:4). Иными словами, благодаря этому изменению «смертное» утрачивает свою смертность.

Согласно учению о бессмертии души «смертное» представляет собой только тело, которое после смерти разлагается в могиле, тогда как душа продолжает существовать, освободившись от смертного тела. Однако Павел жаждет «облечься» в небесное жилище, «чтобы смертное поглощено было жизнью». Таким образом, следуя своим собственным убеждениям, сторонники бессмертия души должны согласиться, что в данном случае Павел не говорит о переживаниях человека в момент смерти. Следовательно, здесь мы могли бы закончить наше обсуждение.

В своем Первом послании к Коринфянам Павел говорит: «Не все мы умрем, но все изменимся». Когда? «При последней трубе». Что тогда произойдет? «Мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся». Что получится в результате этого? «Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: «поглощена смерть победою»» (1 Кор. 15:51-54). Последняя фраза представляет собой параллель тому, что мы читаем во Втором послании: «…чтобы смертное поглощено было жизнью». Но поглощение смерти, или смертности, жизнью все еще ожидается в будущем.

Из всех высказываний Павла с определенностью следует, что он ожидал «облачения» в небесное жилище в день воскресения. «Водворение у Господа» зависит от «облачения» в небесное жилище, и, следовательно, это «водворение» совершится в день воскресения. Эти слова прекрасно согласуются со словами о том, что в момент воскресения мы будем восхищены «в сретение Господу… и так всегда с Господом будем» (1 Фес. 4:17).

Если кому-то покажется странным, что, рассуждая о преображении тела из смертного в бессмертное, Павел образно говорит о совлечении с себя одного «жилища» и облачении в другое, мы напомним, что такой же образный язык он использует, описывая перемену, совершающуюся в сердце верующего в момент обращения. Он говорит, что нам надо «отложить… ветхого человека» и «облечься в нового человека» (Еф. 4:22-24).

Павел связывает между собой освобождение от земного дома и облачение в небесное жилище, но это не означает, что он ожидал немедленного перехода из одного в другое. Он особым образом упоминает о состоянии «совлеченности» и «наготы». Что касается немедленного перехода, то здесь мы отсылаем читателя к рассмотрению возражения 83, где анализируется отрывок из Послания к Филиппийцам (Флп.1:21-23).

Павел с полным основанием мог «воздыхать», ожидая того дня, когда он сможет совлечься своего смертного тела со всеми бедами и напастями, которые с ним связаны, и «облечься» в обетованное бессмертное тело, в котором будет готов совершить «сретение» с Господом и «пребыть с Ним вовеки».

Исходя из всего сказанного, мы можем не тратить много времени на рассмотрение еще одного упомянутого отрывка (2 Петр. 1:14). В контексте он читается так: «Справедливым же почитаю, доколе нахожусь в этой телесной храмине, возбуждать вас напоминанием, зная, что скоро должен оставить храмину мою, как и Господь наш Иисус Христос открыл мне. Буду же стараться, чтобы вы и после моего отшествия всегда приводили это на память» (2 Петр. 1:13-15).

В данном случае сторонник учения о бессмертии души рассуждает так: Петр сказал, что он находится в «храмине», и далее добавляет, что «скоро должен оставить храмину мою». Следовательно, Петр обладал бессмертной душой (о которой свидетельствуют слова «я» и «моя») и что, глядя на свое тело, или свою «храмину», воспринимал ее как нечто отдельное от себя.

Мы все соглашаемся с тем, что, говоря об оставлении «храмины», Петр говорит о своей смерти. Намекая Петру на смерть, которая его ждет, Христос сказал так: «Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя и поведет, куда не хочешь. Сказал же это, давая разуметь, какою смертью Петр прославит Бога. И, сказав сие, говорит ему: иди за Мною» (Ин. 21:18, 19).

Обратите внимание, что в данном случае Христос не проводит различие между Петром и его «храминой», будто это что-то раздельно существующее. Записывая пророчество о мученической смерти Петра, Иоанн говорит именно о «смерти». Умрет не «храмина» апостола, а сам Петр. Это подтверждает и Петр, говоря о своем «отшествии». Мы согласны, что слова «я» и «мою» (ст. 14) относятся к Петру, однако разве не очевидно, что слово «моего» (ст. 15) тоже к нему относится? И тем не менее Петр произносит: «После моего отшествия». Если допустить, что в данном случае Петр говорит о себе, тогда учение о бессмертии души оказывается несостоятельным, потому что бессмертная реальность не претерпевает «отшествия».

Возражение 80

Человек создан по образу Божьему; Бог бессмертен, следовательно, бессмертен и человек.

Почему же для сравнения используется только одно качество Бога? Мы знаем, что Бог всемогущ, однако разве из этого следует, что человек, созданный по образу Божьему, тоже всесилен? Бог всеведущ, но можно ли, исходя из этого, утверждать, что сотворенный по образу Бога человек также обладает безмерной мудростью?

Слово «бессмертие» употребляется в Библии только пять раз, а слово «бессмертный» — всего один, причем по отношению к Богу: «Царю же веков нетленному [бессмертному], невидимому, единому премудрому» (I Тим. 1:17). А теперь рассмотрим, в каких случаях употребляется слово «бессмертие».

1. Рим. 2:7. В этом тексте автор призывает христианина «искать» бессмертия. Задумаемся — зачем ему искать бессмертия, если оно у него уже есть? В этом же послании Павел приводит слова пророка Илии, который, говоря о своих врагах, сказал, что они «моей души [жизни] ищут». На основании этого текста мы приходим к выводу, что враги пророка еще не заполучили его жизнь, и, следовательно, когда нас призывают искать бессмертия, искать жизни, у которой нет конца, следует заключить, что такой жизни у нас еще нет.

2. 2 Тим. 1:10. Из этого текста мы узнаем, что Христос явил «жизнь и нетление [бессмертие] через благовестие». Этот отрывок позволяет сделать единственный вывод: поскольку в своем естественном состоянии человечество весьма далеко от бессмертия, оно представляет собой одно из благодеяний, ставшее возможным благодаря благовестию. Павел писал: «Дар Божий — жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим. 6:23). Если мы уже обладаем бессмертными душами, тогда зачем нам нужен этот дар?

3. 1 Кор. 15:53. В этом отрывке говорится о том, когда именно мы обретем бессмертие. Это произойдет «при последней трубе», когда «смертное» облечется в «бессмертие». Если мы уже бессмертны, тогда зачем апостол Павел сообщает, что мы станем такими в будущем?

4. 1 Кор. 15:54. В этом стихе еще раз объясняется, что когда «смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: «поглощена смерть победою»».

5. 1 Тим. 6:16. Из этого отрывка мы узнаем, что Бог есть «единый имеющий бессмертие». Данный текст наиболее убедительно и исчерпывающе объясняет, почему нас призывают «искать» бессмертие, в которое нам предстоит «облечься» «при последней трубе». Из этих текстов мы узнаем не только о том, что мы смертны, но и о том, что бессмертен один лишь Бог.

Можно привести и другие тексты, где в оригинале употреблено то же самое слово, которое в рассмотренных нами шести отрывках переводится как «бессмертный» или «бессмертие». И тем не менее эти дополнительные тексты никак не могут повлиять на наш вывод — наоборот, они только усиливают его. Возьмем, например, отрывок из Послания к Римлянам (Рим. 1:23), где Павел, говоря об идолопоклонстве язычников, подчеркивает, что они «славу нетленного [бессмертного] Бога изменили в образ, подобный тленному [смертному] человеку».

В данном случае словом «нетленный» переведено то же самое греческое слово, которое используется и в Первом послании к Тимофею: «Царю же веков нетленному, невидимому, единому премудрому» (1 Тим. 1:17). В другом переводе (The Expositor’s Bible) этот текст выглядит так:

«Славу бессмертного Бога превратили в подобие смертного человека». Итак, нетленный, бессмертный Бог резко противопоставляется тленному, смертному человеку.

В Евангелии от Иоанна (Ин. 5:26) мы читаем, что «Отец имеет жизнь в Самом Себе» и что Он «Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе». Однако нигде не сказано, что Бог дал такую возможность людям. Вот почему Библия никогда не говорит о человеке как о существе бессмертном.

Возражение 81

Описывая смерть Рахили, Библия говорит, что «выходила из нее душа, ибо она умирала» (Быт. 35:18). (См. также 3 Цар. 17:21,22.)

В упомянутом отрывке из 3-й Книги Царств рассказывается о том, как умирал ребенок и как пророк Илия молился: «Господи Боже мой! да возвратится душа отрока сего в него! И услышал Господь голос Илии, и возвратилась душа отрока сего в него, и он ожил».

Рассказы об отроке и Рахили можно рассматривать вместе, поскольку оба сюжета объясняются сходным образом.

Наш критик утверждает, что отделившаяся «душа» представляет собой подлинную личность, которая, оторвавшись в момент смерти, оставила оболочку, тело; иными словами, речь идет о том, что Рахиль и ребенок якобы отлетели. Однако такой взгляд противоречит библейскому описанию смерти ребенка. Илия молился не о том, чтобы ребенок вернулся и снова вошел в свое тело, но чтобы его душа возвратилась «в него». Далее читаем: «…и возвратилась душа отрока сего в него, и он ожил». В следующем стихе сказано, что «взял Илия отрока, и свел его из горницы в дом, и отдал его матери его». Мы видим, что безжизненное тело называется «отроком», по отношению к нему употребляется местоимение «он», и точно также характеризуется оживший мальчик, которого пророк привел к матери. Теми же самыми словами, которыми ребенок описан до чуда воскресения, он характеризуется и после свершения чуда, и такая установка присуща всем библейским авторам.

В Книге Бытие, например, мы читаем, что Господь сказал Адаму: «В поте лица твоего будешь есть хлеб» (Быт. 3:19). Мы все согласны с тем, что в данном случае Бог обращается к Адаму, о чем однозначно свидетельствует личное местоимение «ты». Тем не менее все высказывание звучит так: «В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься».

На основании какого лингвистического правила в первой части предложения местоимение «ты» является личным, а во второй — якобы указывает на нечто безличное? Если Господь (как мы верим) действительно захотел сообщить Адаму, что именно он, а не какая-то его телесная оболочка возвратится в прах, мог ли Он использовать более ясный язык? Если же, для того чтобы поддержать какую-то точку зрения, приходится одним и тем же местоимением, которое используется лишь в одном предложении для обращения к одному лицу, обозначать и конкретное лицо, и нечто безличное, тогда данная точка зрения явно сомнительна. Если нам, считающим, что по своей природе человек смертен и до воскресения находится в могиле, не разрешают пользоваться обычными правилами речи и очевиднейшим смыслом слов, чтобы с их помощью на основании библейского материала изложить свои соображения, у нас конечно же не может быть никакого основания для дискуссии.

Вероятно, сторонникам веры в естественное бессмертие покажется, что мы в своей аргументации слишком многое связываем с использованием местоимений. Предположим, что Господь сказал Адаму так: «В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься ко Мне». С каким торжеством наши противники напомнили бы нам о том, что «ты» — это личное местоимение и, следовательно, после смерти Адам должен был возвратиться к Богу! Таким образом, нас можно простить за то, что мы обращаем внимание на прямо противоположное, а именно, на слова Господа: «Доколе ты не возвратишься в землю».

А теперь вернемся к Илии и отроку. Если местоимение «он» и «его», использованные в первой половине этого повествования, не означают какого-то конкретного человека, тогда остается признать, что личные местоимения могут не иметь личностного содержания. Если, умерев, ребенок действительно поднялся на небо, почему пророк молится, чтобы «возвратилась душа отрока сего в него»? Если в момент наступления смерти он на самом деле не умер, а просто вознесся, тогда почему, описывая чудо воскресения, автор повествования говорит — «он ожил»? Если в угоду сторонникам естественного бессмертия личные местоимения уже не выражают личностного начала, мы просто не в состоянии решить этот вопрос.

А теперь спросим: что представляла собой отлетевшая и вернувшаяся «душа»? Здесь, а также в истории с Рахилью этим словом переводится еврейское слово «nephesh». Гезениус (Gesenius), который считается самым известным знатоком еврейского языка, полагает, что основным значением данного слова является «дыхание» (см. Иов 14:22, где «nephesh» переведено как «дыхание».)

Нам, наверное, не стоит извиняться за то, что мы принимаем во внимание именно то значение слова, которое признал основным один из самых известных знатоков еврейского языка. Сосредоточившись на этом значении, мы видим, что вся проблема становится гораздо проще. После того как Илия помолился, «возвратилась душа [«nephesh» — «дыхание»] отрока сего в него». Переведенный таким образом данный отрывок параллелен повествованию о смерти отрока, о которой говорится выше: «И болезнь его была так сильна, что не осталось в нем дыхания» (ст. 17). Такой перевод данного отрывка полностью согласуется с тем, что излагается в предыдущей главе относительно «дыхания жизни». Тот факт, что в 17-м стихе словом «дыхание» переведено другое еврейское слово, никак не влияет на наше сопоставление, поскольку оба еврейских термина означают «дыхание».

Исследуя повествование о душе («nephesh») отрока в контексте рассмотренного нами еврейского слова, мы приходим к еще одному интересному открытию. В следующем отрывке из рассказа о творении слово «nephesh» переводится как «жизнь»: «А всем зверям земным, и всем птицам небесным, и всякому пресмыкающемуся по земле, в котором душа живая [«жизнь», «nephesh»], дал Я всю зелень травную в пищу. И стало так» (Быт. 1:30). На полях переводчики в качестве варианта предлагают выражение «душа живая». Таким образом, получается, что если «nephesh» отрока — это бессмертная душа, тогда такою же бессмертной душой наделены звери, птицы и даже пресмыкающиеся.

Мы считаем, что нам надо «искать» бессмертие, которое Библия обещает праведникам во время Второго пришествия Иисуса, а не довольствоваться убежденностью в том, что мы уже бессмертны, поскольку в нас есть нечто («nephesh»), присущее и полевым зверям. (Подробнее значение слова «душа» мы рассмотрим ниже.)

Возражение 82

Книга Откровение (Откр. 6:9,10) доказывает, что души умерших праведников находятся на небе.

В данном библейском отрывке читаем: «И когда Он снял пятую печать, я увидел под жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели. И возопили они громким голосом, говоря: доколе, Владыка Святой и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу?» (Откр. 6:9, 10).

Для начала интересно отметить, что в данном случае те, кто убежден в бессмертии души, для доказательства своей позиции ссылаются на Книгу Откровение. Каждый раз, когда, обосновывая свое вероучение, на эту книгу ссылаются адвентисты седьмого дня, почти все сторонники идеи естественного бессмертия заявляют, что эта книга является слишком мистической и, следовательно, трудной для разумения. Почему же в таком случае она сразу становится ясной и понятной, как только речь заходит об укреплении позиций сторонников теории естественного бессмертия? Быть может, только в этом единственном отрывке они хотят буквально истолковать слова данной символической и пророческой книги? Так оно и есть, потому что вся их аргументация предполагает буквальное понимание рассматриваемого нами текста. Исходя из этого, мы хотели бы задать им несколько вопросов, чтобы выяснить — готовы ли они на самом деле отстаивать буквальное значение этого отрывка?

Если после смерти души праведников сразу же воспаряют к вечному блаженству, которое они обретают, находясь рядом с Богом, то почему в таком случае самые достойные из них (мученики) находятся под жертвенником? Разве такое местоположение можно назвать идеальным? Разумеется, нельзя — ведь эти души несомненно испытывают страдание.

Почему они взывают об отмщении своим гонителям, которые преследовали их веками? После смерти, согласно учению о бессмертии души, грешники сразу же оказываются в огне ада, и, следовательно, мученикам и не надо бы желать более ужасной мести.

Верующие в бессмертие души решительно утверждают, что притчу Христа о богаче и Лазаре надо воспринимать буквально, а не как аллегорию. Эту историю мы рассмотрим в дальнейшем, однако заранее хотелось бы задать такой вопрос: если небо и ад находятся так близко друг от друга, что благочестивый Лазарь слышит, как богач подробно рассказывает ему о своем страдании, зачем мученикам молить об отмщении? Быть может, эти души не находят полного удовлетворения в созерцании пыток и слушании стонов, которые, согласно всеобщему представлению, радуют их глаза и уши, когда они обращают свои взоры к аду?

Однако стоит ли продолжать? Почему мы вообще должны анализировать этот отрывок, если многие весьма сведущие богословы заявляют, что его нельзя воспринимать буквально? Вот что говорит известный пресвитерианский исследователь Альберт Варне (Barnes): «Мы не можем предположить, что все это происходило буквально и что Иоанн действительно видел души мучеников под жертвенником, поскольку вся картина носит символический характер; равным образом нельзя допустить мысли о том, что гонимые и пострадавшие молят на небе об отмщении… тем не менее с полным основанием можно сделать вывод, что воспоминания обиженных, гонимых и угнетенных будут настолько реальны, словно такая молитва действительно была там вознесена, и, следовательно, гонитель должен бояться божественного отмщения, словно те, кого он преследовал, на самом деле воззвали на небесах к Богу, Который ответил на их молитву. …Каждый гонитель должен бояться смерти того, кого он мучал, будто тот действительно восшел на небо, чтобы свидетельствовать против него» (Комментарий на Опер. 6:10).

Справедливости ради надо сказать, что сам Варне верит в бессмертие души и ее сознательное состояние после смерти, и даже считает, что в каком-то смысле процитированный отрывок подтверждает такое учение. Однако это ни в коем случае не лишает силы его вполне определенное признание в том, что ранний текст надо воспринимать не в буквальном, а в переносном смысле. Это все, что нам было нужно в его свидетельстве. Тем не менее он не объясняет, каким образом, делая такое признание, можно верить, что этот текст поддерживает учение о бессмертии души.

А вот что пишет методистский автор Адам Кларк (Clarke): «Как и кровь Авеля, их кровь взывала об отмщении. …Мы иногда говорим «кровь за кровь»» (Комментарий на Откр. 6:9, 10).

К сожалению, мы не имеем возможности рассмотреть символический смысл данного текста, являющийся частью очень важного пророчества Книги Откровение. Однако, по сути дела, в этом нет необходимости, поскольку, доказав, что такой язык нельзя понимать буквально, мы лишили всякого основания аргументы наших критиков. Но даже если воспринимать души в буквальном смысле, они все равно остаются слишком эфемерными и призрачными, так что сторонники их бессмертия не способны дать им сколько-нибудь удовлетворительную характеристику. Однако мы, наверное, захотели бы слишком многого, если бы предположили, что в конечном счете наши критики будут вынуждены признать: речь идет о символических душах, находящихся под символическим жертвенником и издающих символические крики.

Возражение 83

Павел говорил, что когда умрет, тотчас окажется со Христом (см. Флп. 1:21-23).

Прочтем данный отрывок: «Ибо для меня жизнь — Христос, и смерть — приобретение. Если же жизнь во плоти доставляет плод моему делу, то не знаю, что избрать. Влечет меня то и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше» (Флп.1:21-23).

Если бы в Библии нигде более не затрагивался вопрос о награде праведников, можно было бы простить читателя, решившего, что Павел сразу после смерти взойдет на небо. Мы вполне готовы это допустить. Однако считаем необходимым добавить, что, рассматривая какую-нибудь библейскую фразу обособленно, вне контекста, можно сделать вывод о том, что Библия учит о спасении по делам, о необходимости молиться за мертвых и т. п., вопреки убежденности протестантов в небиблейском происхождении таких доктрин.

Мы не можем согласиться с тем истолкованием слов Павла, которое приведено в этом возражении. Почему? Потому что тогда апостол противоречит себе самому. Павел много писал о бытии со Христом. Рассмотрим хотя бы часть его сочинений, касающихся этой темы, прежде чем сделать окончательный вывод относительно данного отрывка.

В другом своем послании Павел подробно описывает то время, когда праведники будут » с Господом»: «Потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Важней, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем. Итак, утешайте друг друга сими словами» (1 Фес. 4:16-18).

Невозможно представить, что Павел верил, будто праведники окажутся с Господом сразу после смерти — ведь он четко и ясно пишет фессалоникийцам, что и живые праведники, и те, которые воскреснут из мертвых, «вместе» окажутся с Господом во время Его Второго пришествия. Павел пишет им для того, чтобы они не оставались «в неведении». Трудно вообразить, что он оставил бы их в неведении относительно бытия со Христом, которое наступает после смерти (если бы сам в это верил). На самом деле он говорит им прямо противоположное, а именно, умершие праведники не оказываются после смерти с Господом, а ждут утра воскресения. Если он верил, что после смерти мы сразу будем с Господом, то почему в таком случае он ни словом не обмолвился об этом, — ведь послание его предназначено «утешить» фессалоникийцев? Он призывает их искать «утешения» в будущем событии, каковым является воскресение.

Те служители, которые сегодня верят в бессмертие души, «утешают» понесших утрату заверениями в том, что их близкие уже находятся с Господом, и вдобавок заявляют, что придерживающиеся противоположной точки зрения лишают скорбящих величайшего утешения, которое только возможно. Но, быть может, тем самым они обвиняют и Павла?

Итак, если Павел верил, что праведники восходят к Богу сразу после смерти, почему, обращаясь к Коринфской церкви, он говорит о том, что тленное облечется в нетление только «при последней трубе»? (см.1 Кор. 15:51-54).

Почему, обращаясь к колоссянам, он говорит, что когда явится Христос, «тогда и вы явитесь с Ним во славе»? (Кол. 3:4).

Почему, когда нависший над ним меч приблизил время его «отшествия», он произнес: «А теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем, возлюбившим явление Его» (2 Тим. 4:8)?

Почему Христос сказал ученикам, что они снова окажутся с Ним, когда Он исполнит Свое обетование, то есть когда придет опять, чтобы взять их к Себе?

Для чего было бы Христу направлять внимание встревоженных учеников исключительно на Свое Второе пришествие, если бы им предстояло оказаться с Господом сразу после смерти?

Эта и другие подобные тексты явно противоречат тому истолкованию слов Павла, которое приведено в данном возражении. Быть может, Писание противоречит себе? Нет. Обращаясь к филиппийцам, Павел не уточняет, когда он надеется оказаться со Христом. Он просто в двух словах говорит о том, что утомлен жизненной борьбой и хотел бы отдохнуть от противоборства, если это «возвеличит» Христа. Однако этот закаленный в борьбе апостол, неустанно проповедовавший о славном возвращении Христа как о великом событии, смертный сон связывал с тем, что произойдет во время пробуждения в день воскресения, то есть с «восхищением» «в сретение Господу».

Для библейского автора не является чем-то непривычным связывать между собой события, разделенные большим промежутком времени. Обычно в Библии нет описания подробностей — в ней излагаются по-настоящему важные моменты общения Бога с человеком на протяжении веков. Например, в Книге пророка Исайи (Ис. 61:1, 2) содержится пророчество о том, что совершит Христос во время Своего Первого пришествия. В Евангелии от Луки (Лк. 4:17-19) рассказывается о том, как, прочитав это пророчество собравшимся в синагоге людям, Христос произнес: «Ныне исполнилось писание сие, слышанное вами» (ст. 21). Внимательное исследование показывает, что Христос не прочитал полностью всего пророчества, хотя ясно, что оно представляет собой цельное высказывание. Он закончил на фразе «проповедовать лето Господне благоприятное». Следующая фраза гласит: «И день мщения Бога нашего». Он не прочитал этого, потому что это еще не наступило. В данном отрывке из Книги пророка Исайи нет ни слова о том, что два события, упомянутые в этих стихах, разделены каким-то периодом времени, однако другие библейские отрывки говорят об этом довольно ясно. Изучив их, мы сумеем правильно воспринять это краткое и лаконичное пророчество (см. Ис. 61).

А теперь рассмотрим пророчество о Втором пришествии, которое дано во Втором послании Петра (2 Петр. 3:3-13). Если рассматривать это пророчество отдельно, не сравнивая его ни с каким другим библейским отрывком, можно прийти к выводу, что Второе пришествие Христа ознаменуется уничтожением этой земли огнем. Однако, сравнив его с 20-й главой Книга Откровение, мы понимаем, что Второе пришествие и уничтожение земли разделены периодом в тысячу лет. Петр лишь вкратце охарактеризовал грядущие великие события. От Второго пришествия он сразу перешел к следующему великому акту в драме взаимоотношений Бога с этой землей, то есть к ее разрушению огнем. Если мы, стремясь получить более полную картину, станем сравнивать один библейский отрывок с другим, у нас не возникнет никаких затруднений как в понимании того пророчества, которое приводит Петр, так и того, которое содержится в Книге пророка Исайи.

Однако если Петр в одном предложении (2 Петр. 3:10) связывает два великих события, разделенных периодом в тысячу лет, если Исайя таким же образом (Ис. 61:2) соединил два величественных события, между которыми простирается немалый период времени, то почему Павел не мог поступить так же и в одном предложении (Флп.1:23) совместить печальное событие смерти с прекрасным событием единения «со Христом», которое совершится во время Второго пришествия? В других отрывках из посланий Павла, которые мы цитировали, смерть христианина непосредственно соотносится с воскресением во время Второго пришествия Христа, а мы знаем, что эти два события разделяет немало времени. Таким образом, само упоминание о пребывании с Господом и о смерти вовсе не предполагает, что они связаны друг с другом. Следуя библейскому правилу сопоставления различных отрывков, мы выясняем, что данные события разделены большим промежутком времени.

Возражение 84

В период между распятием и воскресением Христос проповедовал «находящимся в темнице духам» (1 Петр. 3:18-20). Это доказывает, что существует нематериальный дух, некая реальность, которая покидает тело в момент смерти.

В приведенном отрывке читаем: «Потому что и Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, праведник за неправедных, быв умерщвлен по плоти, но ожив духом, которым Он и находящимся в темнице духам, сойдя, проповедал, некогда непокорным ожидавшему их Божию долготерпению, во дни Ноя, во время строения ковчега, в котором немногие, то есть восемь душ, спаслись от воды» (1 Петр. 3:18-20).

Интересно, почему протестанты, верящие в бессмертие души, приводят этот текст? Обеспечивая поддержку данного доктринального положения, он создает большое неудобство по отношению к двум другим, которые, согласно ортодоксальному протестантизму, можно воспринимать как ереси (чистилище и второе испытание). Если Христос проповедовал каким-то грешникам после их смерти, отсюда следует однозначный вывод: им дается вторая возможность спастись, или второе испытание. Если на самом деле можно говорить о втором испытании, тогда грешники могут быть избавлены от мучений, а такая мысль находится в опасной близости к идее чистилища.

Более того, если после Своего распятия Христос на самом деле проповедовал заблудшим, то почему Он обращался лишь к тем духам, которые были «непокорными»

«во дни Ноя»? Разве остальные не имеют права на вторую возможность? Если мы не сумеем правильно истолковать приведенные слова Петра, то может сложиться впечатление, что он поддерживает такую ересь.

На самом деле Петр учит прямо противоположному, говоря, что проповедь совершалась во время «Божьего долготерпения, во дни Ноя». Слова «некогда непокорным» представляют собой всего лишь пояснительную вставку. Если отрывок читать без них, то время проповедования становится очевидным: «…которым Он и находящимся в темнице духам, сойдя, проповедовал… (во время) Божьего долготерпения, во дни Ноя».

Но каким образом Христос проповедовал этим людям? В тексте сказано: «…которым Он и находящимся в темнице духам… проповедовал». Слово «которым» указывает на «дух» из предыдущего стиха. Следовательно, Петр говорит о том, что во дни Ноя Христос с помощью «Духа» проповедовал «в темнице духам».

Христос сказал ученикам, что именно Дух «обличит мир о грехе» (см. Ин.16:7-9), и поэтому, прежде чем начать проповедь, им надо дождаться сошествия на них Духа. Когда в христианскую эру ученики обличали грешников, подлинным источником их проповеди был пребывающий в них Дух Божий.

Однако существовал ли в допотопные дни проповедник Божий, устами которого Дух мог проповедовать людям? Петр говорит нам, что таким «проповедником правды» был Ной (2 Петр. 2:5). В богодухновенном рассказе о том, как Бог решил уничтожить жизнь на земле посредством потопа, мы читаем: «И сказал Господь: не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками, потому что они плоть; пусть будут дни их сто двадцать лет» (Быт. 6:3). Затем рассказывается о том, что Бог призвал Ноя готовиться к предстоящему потопу. Иными словами, устами «проповедника правды» Ноя Божий Дух проповедовал людям, жившим до потопа, терпеливо ожидая, пока не истекут 120 лет, прежде чем окончательно их уничтожить.

Однако почему об этих людях сказано, что они находятся «в темнице»? Тех, кто пребывает во тьме греха, Библия называет «узниками», находящимися «в темнице». Пророк Исайя ясно возвещает, что дело Христа заключается в том, чтобы силою «Духа Господа Бога» «узников вывести из заключения и сидящих во тьме — из темницы» (см. Ис. 42:7; 61:1; ср. Лк. 4:18-21). Очевидно, что в допотопную эпоху дело Духа заключалось в том, в чем оно заключалось и во времена Христа: проповедовать узникам греха, открывая им путь к свободе.

Остается выяснить только одно обстоятельство: правомерен вопрос — почему люди, к которым Ной обращался со своей проповедью, называются «духами», если на самом деле это были живые люди, жившие в ту пору на земле? На этот вопрос отвечает известный ученый Адам Кларк (Clarke). Тот факт, что сам он верит в учение о бессмертии души, делает его свидетельство особенно ценным. Подчеркнув, что слова «сойдя, проповедовал» в смысловом отношении связаны со словами «во дни Ноя», он замечает:

«Предполагается, что слово «pneumasi» («духи») делает такую точку зрения неправдоподобной, поскольку речь якобы должна идти о бестелесных духах, однако на самом деле подобный вывод ошибочен, так как под «духами праведников, достигших совершенства» (Евр. 12:23), однозначно подразумеваются просто праведники и люди, которые еще находятся в воинствующей церкви; выражение «Отец духов» (Евр. 12:9) указывает на людей, еще пребывающих в теле, а фраза «Боже духов всякой плоти» (Чис. 16:22 и 27:16) подразумевает людей, которые не находятся в бестелесном состоянии» (Комментарий на 1 Петр. 3:19).

Другой известный теолог, д-р Раусон Ламби (Lumby), отмечает, что в тот период, когда Католическая церковь с учением о чистилище занимала главенствующее положение, данный отрывок истолковывался в том смысле, что Христос спустился в ад, где и проповедовал находящимся там душам.

«Однако в эпоху Реформации наиболее известные и авторитетные люди истолковали их [эти слова Петра] как проповедь Христова Духа через служение патриарха [Ноя]» (Комментарий на 1 Петр. 3:17-22).

В своем «Исповедании веры» (Exposition of the Creed), классическом произведении Англиканской церкви, доктор Джон Пирсон (Pearson) отмечает: «Ясно, что Христос на самом деле проповедовал тем, кто во дни Ноя был непокорен, проповедовал по «Божию долготерпению» и, следовательно, все то время, пока сохранялась возможность покаяния. Ясно и то, что Он никогда не проповедовал им после того, как они умерли» (с. 166).

Не следует произвольно истолковывать данный текст, в то время как известные богословы, верящие в бессмертие души, отрицают приписываемый этому тексту смысл.

Возражение 85

Христос сказал распятому рядом с Ним разбойнику, что тот вместе с Ним окажется в раю (см. Лк. 23:43).

Вот как выглядит данный текст: «И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23:43). Стремясь доказать, что после того как Христос умер на кресте, Он сошел в ад, чтобы проповедовать заблудшим душам, сторонники учения о бессмертии души, или духа, решительно ссылаются на только что рассмотренный нами отрывок из Послания апостола Петра (1 Петр. 3:17-20). Однако такая ссылка оказывается безосновательной, как только они, приводя упомянутый текст из Евангелия от Луки, начинают утверждать, что после Своей смерти на кресте Христос тотчас оказался в раю.

Мы считаем, что в ту пятницу, когда Христос был распят и умер, в рай Он не вознесся, и обосновываем это следующими соображениями.

Сравнив Откр. 2:7 с Откр. 22:1,2, читатель увидит, что рай находится там, где находится «престол Бога». Таким образом, если в пятницу Христос вознесся в рай, Он должен был оказаться рядом с Богом. Однако, когда Он воскрес, Мария хотела припасть к Его ногам и поклониться Ему, но Он сказал ей: «Не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: «восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и к Богу вашему»» (Ин. 20:17). Слова Христа прекрасно согласуются с тем, что сказал ангел, обратившись к женщинам, которые пришли ко гробу: «Подойдите, посмотрите место, где лежал Господь» (Мф. 28:6). Итак, Он лежал во гробе, и именно поэтому в то утро воскресения сказал: «Я еще не восшел к Отцу Моему».

Но, быть может, мы окажемся в затруднении, пытаясь примирить то, что сказали Христос и ангел в утро воскресения, с тем, что Христос пообещал разбойнику в пятницу? Нет, Христос не противоречил Себе. Обратите внимание на знаки препинания в указанном отрывке из Евангелия от Луки, не забывая, что по отношению к Библии пунктуация представляет собой явление довольно современное. В ранних библейских манускриптах не только не использовалась запятая, характерная для данного предложения, но и слова в строке не разделялись между собой. Несмотря на то, что наши переводчики старались как можно лучше сделать свою работу, их деятельность наверняка не была богодухновенной. Следовательно, стремясь определить, что именно хотели выразить авторы 19 веков назад, мы не должны всецело доверять тем знакам препинания, которые расставили переводчики, жившие всего лишь четыре столетия назад.

Перестановка запятой может совершенно изменить смысл. Если мы напишем «казнить, нельзя помиловать», предложение будет иметь совершенно определенный смысл, но если переставить запятую и написать «казнить нельзя, помиловать», то значение изменится на прямо противоположное. Итак, слова остаются неизменными, но смысл их различен. Если бы переводчики, которые в целом проделали превосходную работу, поставили запятую не после слова «тебе», а после слова «ныне», мы не оказались бы перед столь явным противоречием. Слова Христа можно было бы понять так: «Истинно говорю тебе ныне (то есть именно в этот день, когда, по-видимому, Меня оставили Бог и люди, и Я умираю как обычный преступник), будешь со Мною в раю». Не утрачивая своего значения, слово «ныне» обретает подлинный смысл.

Сходная конструкция содержится и в выражении пророка Захарии: «Возвращайтесь на твердыню, вы, пленники надеющиеся! Что теперь возвещаю, воздам тебе вдвойне» (Зах. 9:12). Из контекста ясно, что воздаяние «вдвойне» совершится не «теперь», а в будущем. Ясно, что слово «теперь» определяет глагол «возвещаю». Если и в том, что касается упомянутого отрывка из Луки, допустить, что слово «ныне» определяет глагол «говорю» (и это верно не только с точки зрения грамматики, но и представляет собой параллель к приведенному отрывку из Захарии), тогда исчезнет всякое противоречие между тем, что Христос сказал разбойнику, и тем, что Он сказал Марии. Остается добавить, что в тот печальный день ничто наделенное сознанием в рай не отлетало.

Возражение 86

Каким образом согласуется ваша уверенность в том, что после смерти человек не обладает сознанием, с библейским рассказом об аэндорской волшебнице, которая вызвала Самуила для разговора с царем Саулом? (См. 1 Цар. 28:7-19.)

Обращаясь к своим слугам, Саул повелел: «Сыщите мне женщину волшебницу, и я пойду к ней и спрошу ее» (ст. 7). Такая женщина нашлась в Аэндоре. «Кого же вывести тебе? — спросила она Саула, и он ответил: «Самуила выведи мне»» (ст. 11). Через какое-то мгновение женщина сказала: «Вижу как бы бога, выходящего из земли… Выходит из земли муж престарелый, одетый в длинную одежду» (ст. 13, 14). «И сказал Самуил Саулу: для чего ты тревожишь меня, чтобы я вышел (в английском переводе: «чтобы я поднялся». — Прим. пер.)?.. И предаст Господь Израиля вместе с тобою, в руки Филистимлян: завтра ты и сыны твои будете со мною» (ст. 15-19).

В этом рассказе ни слова не говорится о том, что ради такого случая пророк Самуил спустился с неба. Саул просит, чтобы Самуила «вывели» («подняли»). Что касается волшебницы, то она использует точно такие же или сходные выражения («вывести», «выходящий из земли», «выходит («поднимается») из земли»). Примерно такие же слова говорит и Самуил («чтобы я вышел», «поднялся»). Если кто и относится всерьез к этой жуткой и трагической истории, так это мы, ибо мы верим, что, когда мертвые будут возвращаться на эту землю, они действительно «выйдут из земли». Тем не менее, стремясь найти свидетельство

о состоянии умершего человека, мы не считаем, что можно вполне полагаться на те события и разговоры, которые происходили во время вдохновленного дьяволом и осужденного Богом спиритического сеанса. Однако поскольку на этот сеанс ссылаются те, кто разделяет учение о бессмертии души, мы хотели бы их спросить: как вы согласовываете все эти высказывания с вашими взглядами? Если вы на самом деле верите, что умершие праведники находятся на небе, а не «в земле», то разве могут слова «выходящий из земли» относиться к тому, кто спускается с небес?

Далее мы читаем, что «Самуил» представлял собой «мужа престарелого, одетого в длинную одежду». Можем ли мы утверждать, что именно в таком виде появляется бессмертный дух? Действительно ли он облекается в тело, и если да, то откуда он его берет? Если нам скажут, что произошло воскресение, мы ответим, что это запутывает все дело, — да, мы верим, что мертвые могут воскреснуть, однако не верим, что силой воскресения обладает дьявол и что Бог находился в распоряжении у волшебницы, которая, согласно Божественному повелению, подлежала смерти за занятия волшебством (см. Лев. 20:27; Втор. 18:10,11).

Далее мы узнаем о том, что позднее кульминацией греховного пути Саула стало совершенное им самоубийство (см. 1 Цар. 31:4). В то же время мы помним, что, предсказывая Саулу смерть, «Самуил» сказал: «Завтра ты и сыны твои будете со мною». Ответьте: где пребывал Самуил, если самоубийца Саул должен был оказаться вместе с ним? Невозможно понять, почему сторонники учения о естественном бессмертии души вообще обращаются к этой библейской истории: поступая таким образом, они «выводят» Самуила из «земли», когда, согласно их воззрениям, он должен находиться на небе, и отправляют грешного Саула к святому Самуилу, невзирая на то, что, согласно их же верованиям, этому царю-самоубийце надлежало отправиться в ад.

Однако почему эта история говорит о «Самуиле», если на самом деле он там не присутствовал? В тексте не сказано, что Саул увидел «Самуила», — ведь когда волшебница громко вскрикнула, Саул спросил: «Что ты видишь?» «Какой он видом?» — спросил Саул мгновение спустя. Если это на самом деле был Самуил, почему Саул не увидел его? Неужели только острый глаз колдуньи смог различить «мужа престарелого, одетого в длинную одежду»? Мы читаем, что «тогда узнал Саул, что это Самуил» (в английской переводе не «узнал», а «понял». — Прим. пер.). Словом «узнал» («понял») переведено еврейское слово, отличающееся от «увидел». Смысл данной ситуации заключается в том, что волшебница нарисовала определенную картину и тогда Саул «понял», или пришел к выводу, что перед ним Самуил.

Волшебница обманула Саула, но и сама, обманутая дьяволом, вероятно, решила, что видит Самуила. Саул же поверил в то, о чем ему рассказали. Итак, данный спиритический сеанс Библия описывает в контексте предположений, сделанных волшебницей и Саулом. В данном случае используется литературный прием, известный под названием фигурального языка. Когда говорится о «Самуиле», мы можем сделать вывод, что на самом деле речь идет всего лишь о призраке, который был порожден дьяволом и который, конечно же, действительно появился — его-то они ошибочно и приняли за Самуила.

Возражение 87

Рассказ Христа о богаче и Лазаре доказывает бессмертие души (см. Лк. 16:19-31).

На самом деле в данной истории ничего не говорится о том, что после смерти бессмертная душа покидает тело. Вместо этого мы читаем, что после смерти у богача по-прежнему были «глаза» и «язык», то есть вполне реальные телесные органы. Он просил Лазаря, чтобы тот «омочил конец перста своего в воде». Если данный рассказ воспринимать буквально, то получается, что после смерти добрые и злые отправляются за воздаянием как вполне реальные существа с соответствующими телесными органами, а не отлетают в виде неосязаемых духов. Однако каким образом они могут сохранять свое тело, если известно, что их тела погребены в могиле?

Кроме того, если перед нами буквальное повествование, тогда получается, что небо и ад находятся настолько близко друг от друга, что их обитатели могут разговаривать между собой, а это, по меньшей мере, весьма нежеланная ситуация. Предположим, что сторонники естественного бессмертия души настаивают на том, что перед нами буквальное географическое описание неба и ада, — а как тогда быть с текстом, где говорится о том, что «под жертвенником» находятся «души убиенных», взывающие об отмщении своим гонителям (см. Откр. 6:9-11). Если праведники имеют возможность видеть, как мучаются грешники, то зачем им взывать к Богу и просить о мести?

Когда богач взмолился о том, чтобы Авраам послал Лазаря предостеречь его братьев об угрозе ада, Авраам ответил: «У них есть Моисей и пророки; пусть слушают их». Далее говорится о том, что «если [они] Моисея и пророков не слушают, то, если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят» (Лк. 16:29, 31). Итак, мы видим, что в данном повествовании ничего не говорится о бестелесных духах, даже когда речь заходит о возвращении умерших для предостережения еще живущих. Об этом возвращении говорится как о воскресении «из мертвых».

Но, быть может, не желая верить в то, что у духов есть тела и что расстояние между небом и адом позволяет переговариваться, наш критик скажет, что данный рассказ надо воспринимать просто как притчу? В таком случае мы напомним ему о том, что, согласно единому мнению богословов, никакие доктрины нельзя строить на притчах или аллегориях. Как любая другая иллюстрация, притча обычно рассчитана на то, чтобы ярко высветить какую-нибудь конкретную деталь, и попытка обосновать вероучение различными деталями того или иного рассказа обычно приводит к абсурду или явным противоречиям. Если мы стремимся отыскать в какой-либо иллюстрации доказательство совершенно противоположного тому, что отстаивал оратор или писатель, мы нарушаем самое основное правило использования таких примеров. В данном случае мы считаем, что, пытаясь с помощью этой притчи доказать неизбежность воздаяния после смерти, наш критик заставляет Христа противоречить Самому Себе.

Существует библейский текст, где Христос однозначно говорит о времени, когда праведники получат свою награду, а грешники будут ввергнуты в испепеляющий огонь: «Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей… и соберутся пред Ним все народы… тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: «приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство. …Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: «идите от Меня, проклятые, в огонь вечный»» (Мф. 25:31-41).

Нет никакой необходимости в том, чтобы кто-нибудь возвращался и предостерегал об участи, которая может ожидать за могилой, потому что у живых «есть Моисей и пророки; пусть слушают их». Таким образом, мы, живые, имеем полное право воспринимать данную притчу в соответствии с тем, что говорили пророки. Малахия, например, предупреждает, что «придет день» (то есть речь идет о будущем событии), когда грешники погибнут в испепеляющем огне (Мал. 4:1-3). Ветхозаветные авторы довольно выразительно говорят о том, что мертвые, причем как праведники, так и грешники, безмолвно лежат в своих могилах, ожидая дня воскресения (Иов 14:12-15, 20, 21; 17:13; 19:25-27; Пс. 114:17; Еккл. 9:3-6, 10).

Таким образом, независимо от того, назовем ли мы этот рассказ притчей или аллегорией, у нашего критика появится не больше аргументов, чем в том случае, когда он станет настаивать на буквальном его восприятии, если, конечно, ему не захочется утверждать совершенно абсурдную идею, согласно которой какой-то аспект этой истории надо воспринимать буквально, невзирая на то, что это противоречит прямым высказываниям «Моисея и пророков» и Христа (в главе 25 Евангелия от Матфея).

Мы считаем, что перед нами притча и что это обычный прием, который Христос использовал, проповедуя Свое учение, несмотря на то, что здесь, как и во многих других случаях, Он это не подчеркивает. Следовательно, мы просто стремимся понять, какой урок Христос хотел нам преподать, и не пытаемся использовать притчу для доказательства чего-то большего. По-видимому, Христос хотел упрекнуть фарисеев, «которые были сребролюбивы» (Лк.1б:14). Как и многие другие иудеи, они верили, что богатство — это признак Божьего благоволения, а бедность — Его нерасположения. Христос, прежде всего, показал, что награда, ожидающая жадного богача, который давал бедному только крохи, представляет собой совершенно противоположное тому, на что рассчитывали иудеи.

Именно этому и хочет научить притча. Если бы мы стали утверждать, что в данном случае Христос учит о буквальном восхождении праведных «на лоно Авраамово», а также о том, что небо и ад находятся на расстоянии, позволяющем вести беседу, мы были бы столь же последовательны, как и в попытках утверждать, что Он будто бы учил о награде, которая воздается сразу после смерти. Христос предостерегал против неоправданных выводов из того урока, который Он преподал иудеям, облачив его в форму рассказа. Он вдвойне предостерег об этом, сказав в заключение, что руководством относительно посмертного состояния для живых должны быть «Моисей и пророки». И наконец, Он предостерег от этого втройне, подчеркнув, что любой человек может опять стать живым только после того, как воскреснет.

Используя аллегорический язык, Он вполне обоснованно мог нарисовать ситуацию, когда мертвецы ведут между собой беседу — это вовсе не означает, что умершие сохраняют сознание. В других библейских книгах мы находим притчу о том, как «пошли некогда дерева помазать над собою царя»; приводится там и разговор, который деревья вели между собой (см. Суд. 9:7-15; см. также 4 Цар.14:9). Почему бы, используя этот рассказ, не попытаться доказать, что деревья на самом деле беседуют между собой и что у них есть цари? Вы возразите — мол, поступая таким образом, мы исказим замысел автора и начнем навязывать ему собственные идеи. Мы согласны с этим, и то же касается притчи о богаче и Лазаре.

Возражение 88

Библия говорит о том, что грешников ожидает «мука вечная» (Мф. 25:46), что они будут гореть в «огне вечном» (ст. 41) и «мучиться день и ночь во веки веков» (Откр. 20:10). Все это доказывает, что душа бессмертна.

Слова, которые в данном случае переведены как «вечный» и «вовеки», совсем не обязательно означают нечто, не имеющее конца. В смысловом отношении эти термины в своем новозаветном контексте восходят к греческому существительному «aion» или к прилагательному «aionios», производному от данного существительного. Приступив к исследованию различных библейских текстов, содержащих слово «aion», мы тотчас обнаруживаем, что этому греческому корню невозможно постоянно придавать значение какого-то бесконечного периода. Например, в Евангелии от Матфея (Мф. 13:39), а также в других текстах мы читаем о конце (кончине) века (мира) («aion»). Каким образом может иметь конец то, что бесконечно? (В данном случае значение слова «aion» — «век», «мир», рассматриваемый в хронологическом аспекте.) Именно так слою «aion» переведено в Послании к Колоссянам (Кол. 1:26). В другом послании мы читаем, что Христос был вознесен «превыше … всякого имени, именуемого не только в сем веке [«aion»], но и в будущем» (Еф. 1:21). В другом отрывке сказано о «нынешнем веке («aion»)» (2 Тим. 4:10). Итак, мы видим, что «aion» — вполне конечная величина, потому что нынешний «aion» сменится другим, который будет иметь иную природу. Библия говорит о том, что «предназначил Бог прежде веков [века «aion»]» (1 Кор. 2:7).

О Христе мы читаем, что Он — «священник вовек [«aion»]» (Евр. 5:6). В данном случае выражение «вовек» (или «aion») недвусмысленно означает именно нынешний век, поскольку все богословы считают, что священническая деятельность Христа завершается, когда грех изглаживается (служение священника направлено на преодоление греха; см. Евр. 2:17 и 5:1).

Рассуждая о слуге Онисиме, Павел убеждает Филимона: «Ибо, может быть, он для того на время отлучился, чтобы тебе принять его навсегда [«aionios»]… и по плоти и в Господе» (Фил. 15, 16). (Здесь употреблено прилагательное, производное от существительного «aion».)

Касаясь данного текста в своем научном комментарии (The Cambridge Bible for Schools and Colleges) Моул (Moule) пишет: «Данное прилагательное тяготеет к тому, чтобы обозначать длительность, причем ровно настолько, насколько позволяет природа субъекта. Обыкновенно оно имеет тесную связь с предметами духовными. Следовательно, слово «вовеки» обозначает как природную, так и духовную прочность воссоединения; «вовеки» на земле и в будущей жизни; окончательное возвращение в дом Филимона с надеждой, что и на небе он окажется с ним рядом».

В данном случае нет необходимости задаваться вопросом — правильно ли Моул истолковывает слова Павла. Но хочется узнать: каким образом Филимон может принять Онисима «вовеки» на земле и в будущей жизни, если земное «вовеки» не имеет конца?

Мы читаем о том, что «Содом и Гоморра и окрестные города… подвергшись казни огня вечного [«aionios»], поставлены в пример» (Иуд.7). Означает ли такая фраза, что эти города, подвергнувшиеся божественному наказанию огнем много лет назад, горят до сих пор? Разумеется, нет: их развалины были затоплены Мертвым морем. Библия четко и определенно говорит о том, что Бог «города Содомские и Гоморрские… превратил в пепел» (2 Петр. 2:6). Участь этих городов — своеобразное предостережение всем грешникам о том, какая судьба их ожидает. Поэтому если «огонь вечный («aionios»)», который, давным-давно превратив в пепел тех, на кого он низвергнулся, угас сам по себе, то мы с полным основанием можем заключить, что «огонь вечный» , который вспыхнет в последний день, будет таким же.

Обратившись к Ветхому Завету, мы обнаруживаем, что слова «вечный» и «вовеки» иногда обозначают довольно ограниченный промежуток времени. Приведем несколько текстов, в которых этими словами переведено еврейское слово «olam», потому что оно равнозначно греческому «aion».

В Книге Исход сказано, что Пасху надо соблюдать «навеки [«olam»]» (Исх. 12:24), однако известно, что она была упразднена на кресте (см. Евр. 9:24-26). Аарон и его сыновья должны были «навеки [«olam»]» совершать курение (1 Пар. 23:13) и иметь «вечное [«olam»] священство» (Исх. 40:15). Однако это священство и курение были упразднены на кресте (см. Евр. 7:11-14). Раб, пожелавший остаться со своим хозяином, должен был служить ему «вечно [«olam»]» (см. Исх. 21:1-6). Разве может раб бесконечно служить господину? Разве в будущем мире будут хозяева и рабы? Описывая то, что ему довелось испытать во время морского путешествия, Иона говорит: «Земля своими запорами навек [«olam»] заградила меня» (Иона 2:7). Однако мы знаем, что это «навек» длилось всего лишь «три дня и три ночи» (Иона 2:1). Довольно быстротечное «навек»! Поскольку Гиезий обманул Елисея, последний сказал: «Пусть же проказа Нееманова пристанет к тебе и к потомству твоему навек [«olam»]» (4 Цар. 5:27). Можем ли мы, исходя из этих слов, сделать вывод, что род Гиезия никогда не прекратится и что проказа станет постоянным уделом будущего?

Итак, внимательно рассмотрев значения данных слов, мы приходим к выводу, что зачастую «aion», «aionios» и «olam» обозначают довольно короткий промежуток времени007 .

Значение слов, выявляемое библейским словоупотреблением, подтверждается и исследованиями специалистов. Например, в Греческом лексиконе Лиддела и Скотта (Liddell and Scott’s Greek Lexicon) в слове «aion» усматриваются следующие основные значения: пространство или период времени, особенно времени жизни. …Время жизни какого-нибудь человека, век; человеческий век…

2. Длительный промежуток времени, вечность…

3. Период времени, четко обозначенный и ограниченный, эпоха, век… эта жизнь, этот мир.

В своей «Симфонии», которая долгое время считалась одной из основных симфоний на английском языке, Александр Круден (Cruden) следующим образом поясняет слово «вечный»:

«Слова «вечный», «навеки» иногда обозначают длительный период времени и не всегда имеют точное значение».

В солидном труде «Синонимы Нового Завета» архиепископ Тренч (Trench) так говорит об основном значении слова «aion»: «Изначально оно обозначает время, его длительный или краткий промежуток в своей непрерывной протяженности; иногда в классическом греческом языке оно обозначает продолжительность человеческой жизни» (с. 208, 209).

В последние годы обнаружено много сочинений на греческом языке, которые относятся к I веку новой эры. Написанные на папирусе, они дают нам возможность узнать, как выглядел письменный греческий язык и в каком значении употребляли те или иные слова в то время, когда работали новозаветные авторы. В своем монументальном труде «Лексика греческого Завета» (The Vocabulary of the Greek Testament) исследователи Моултон (Moulton) и Миллиган (Milligan) приводят различные примеры, где слово «aion» обозначает всего лишь «период жизни» человека. Что касается прилагательного «aionios», то, резюмируя свидетельства, касающиеся его употребления грекоязычным населением Римской империи в I веке, они пишут: «В целом это слово обозначает то, горизонт чего нельзя рассмотреть, независимо от того, идет ли речь о горизонте, находящемся на каком-то бесконечном удалении… или о горизонте, который находится не дальше конца жизни цезаря».

Итак, доказав на библейском материале исследований, что слова «aion» и «olam» представляют собой многозначные термины и порой обозначают лишь какой-то довольно короткий временной промежуток, мы лишили основы рассматриваемое нами возражение. Однако наши аргументы становятся еще сильнее, если мы обратим внимание на то, каким образом в некоторых текстах комментаторы определяют время, обозначаемое словами «aion» и «olam».

Комментируя случай с проказой, поразившей Гиезия (см. 4 Цар. 5:27), Адам Кларк (Clarke) отмечает: «Слово «навек» обозначает время, пока будет жить любой из его [Гиезия] потомков. Таково значение слова «le-olam». Оно обозначает продолжительность существования того объекта, к которому относится. По отношению к Гиезию «навек» обозначает период времени, который будет длиться до тех пор, пока его потомки не вымрут».

Такая точка зрения согласуется с приведенным выше мнением Моула, который, комментируя 15-й стих Послания к Филимону, отмечает, что «данное прилагательное («aionios») тяготеет к тому, чтобы обозначать длительность, причем ровно настолько, насколько позволяет природа субъекта».

Следовательно, прежде чем решить, будет ли огонь ада гореть вечно, нам надо выяснить, может ли вечно жить упомянутый «субъект». А теперь приведем отрывок из широко известного комментария Ланжа (Lange): «Тела и души грешников будут страдать до тех пор, пока они способны страдать, а поскольку они бессмертны, то… страдать они будут вечно» (Комментарий на 7-й стих Послания Иуды).

В отличие от нашего критика богословы не пытаются доказать, что души бессмертны, поскольку карающий огонь будет гореть вечно («aion»). Напротив, зная, что хронологию «aion», «aionios» и «olam» надо определять, исходя из «природы субъекта», они делают вывод, что огонь будет неугасимым, потому что, как им кажется, души грешников «бессмертны». Однако именно это и следует доказать.

В Библии нигде не говорится о том, что душа бессмертна (см. Возражение 80). Напротив, в ней используются слова, которые совершенно отчетливо подразумевают, что в отношении грешников «природа субъекта» предполагает их быстрое и окончательное уничтожение. Грешники называются «соломой», «воском», «туком» (см. Мф. 3:12; Мал. 4:1; Пс. 67:3 и 36:20). Нам ясно говорят о том, что огонь «попалит их», что он «не оставит у них ни корня, ни ветвей» и что поэтому «они будут прахом под стопами ног ваших», то есть ног праведников (Мал. 4:1-3).

Итак, хотя мы с полным основанием можем заключить, что «вечная» мука грешников будет длиться лишь какое-то ограниченное время, мы столь же логически делаем следующий вывод: «вечная» награда праведников не имеет конца, так как ясно сказано, что во время Второго пришествия Христа праведники «облекутся в нетление» (см.1 Кор.15:51-55). Таким образом, если «природа субъекта» бессмертна, «вечное» надо правильно понимать как не имеющее конца.

007 Соответствие значений слов «olam» и «aion» проявляется двояко:

1. Септуагинта, древнегреческий перевод Ветхого Завета, всегда переводит «olam» словом «aion» (см. «Греко-английский лексикон» (A Greek and English Lexicon) Эдварда Робинсона (Robinson), слово «aion»;

2. Цитируя ветхозаветные отрывки или употребляя ветхозаветные фразы, в которых встречается «olam», новозаветные авторы переводят его существительным «aion» или прилагательным «aionios». Обратите внимание на следующие цитаты:

Евр.1:8: «в век века» (aion), цитата из Пс. 44:7 — «вовек» (olam);

Евр. 5:6; 6:20; 7:17, 21: «вовек» (aion), цитата из Пс.109:4 — «вовек» (olam);

1 Петр. 1:25: «в век» (aion), цитата из Ис. 40:8 — «вечно» (olam);

Евр.13:20: «вечный» (aionios), как в Быт.17:19 — «вечный» (olam);

Возражение 89

Библия постоянно говорит об аде и огне ада, а также о том, что, умирая, грешники отправляются в ад. Это доказывает, что умершие обладают сознанием.

На это возражение ответить просто: достаточно исследовать, как на протяжении всей Библии используется слово «ад». В Ветхом Завете словом «ад» всегда переводится еврейское слово «sheol», которое просто обозначает «невидимое состояние». (См. Аналитическую симфонию Янга (Yonng).) Итак, мы видим, что в этом слове не содержится идеи наказания огнем. Мы читаем: «И помолился Иона Господу Богу своему из чрева кита… из чрева преисподней [«sheol»] я возопил» (Иона 2:2,3). Представив в уме холодное морское чудовище, трудно связать с ним что-либо родственное огню. В качестве варианта «sheol» переводится словом «могила».

Словом «могила» данный термин переводится очень часто. Туда отправляются как добрые, так и злые. «Кто из людей жил — и не видел смерти, избавил душу свою от могилы [«sheol»]?» (Пс. 88:49). (В русском Синодальном переводе здесь и в следующем примере употребляется слово «преисподняя». — Прим. пер.) Благочестивый Иов говорил «Если бы я и ожидать стал, то преисподняя — [«sheol»] дом мой» (Иов 17:13). Псалмопевец восклицал: «Да обратятся нечестивые в ад («sheol»)» (Пс. 9:18).

В Новом Завете словом «ад»008 переведены три греческих слова.

1. Слово «tartaros», обозначающее «темную бездну» (См. Греческий лексикон Лиддела и Скотта (Liddel and Scott’s Greek Lexicon).) Это слово употребляется при описании того, как злые ангелы были низвергнуты с неба в «адский мрак». Данное слово не подразумевает никакого огня или пытки. В отрывке однозначно сказано, что эти ангелы преданы «на суд для наказания». Это событие произойдет в будущем (см. 2 Петр. 2:4; Откр. 12:7-10).

2. Десять раз этим словом переведено греческое слово «hades», которое означает «преисподняя», «могила», «смерть» (см. Греческий лексикон Лиддела и Скотта). Словом «hades» обозначено то же самое место, которое описывается и словом «sheol». Это видно из двух приведенных ниже фактов.

а. В Септуагинте, древнегреческом переводе Ветхого Завета, почти всегда слово «sheol» переводится словом «hades».

б. Цитируя ветхозаветное пророчество, касающееся Христа — «Ибо Ты не оставишь души моей в аде [«sheol»]», новозаветный автор переводит «ад» («sheol») словом «hades» (см. Пс.15:10; Деян. 2:27).

Когда в Новом Завете появляется слово «ад», которым переводят греческое «hades», не следует думать, что речь идет только о каком-то месте пребывания грешников, где горит серный огонь, и на это есть несколько причин.

а. Мы уже отмечали, что первоначальное значение слова «hades» не предполагает такого его осмысления.

б. Согласно Ветхому Завету как праведники, так и грешники отправляются в «sheol». Кроме того, мы показали, что словом «hades» обозначается то же самое место или состояние. Можно ли, исходя из этого, предположить, что древние патриархи оказались там, где бушует огонь?

в. Новый Завет говорит о том, что Христос находился в месте, именуемом «hades» (см. Деян. 2:27). Стремясь быть последовательными, почти все, кто верит в учение о бестелесных душах и якобы уже горящем адском огне, истолковывают данный текст из Книги Деяния Апостолов в том смысле, что, когда Христос умирал на кресте, Его бестелесная душа сошла в пламя ада, хотя в других случаях, основываясь на тексте Евангелия от Луки (Лк. 23:43,46), они пытаются доказать, что после Своей смерти Христос вознесся к Богу. Не может быть, чтобы одновременно обе точки зрения были правильными, и по сути дела ни одна из них таковой не является.

Рассматривая Возражение 85, мы показали, что упомянутый отрывок Евангелия от Луки истолковывается неверно. То же самое можно сказать и по отношению к тексту Книги Деяния Апостолов (Деян. 2:27). Умирая, Христос воскликнул: «Совершилось!» Его смерть завершила страдания, которые Он перенес ради спасения человечества. Ошибочное представление об аде («hades»), разделяемое почти всеми богословами, стало причиной непонимания ими приведенного текста из Книги Деяния Апостолов. Они не могут понять, почему Христу надо было сойти в огонь ада.

Известный пресвитерианский комментатор Альберт Варне (Barnes) при всей своей уверенности в бессмертии души, решительно преодолевает это препятствие, заявляя, что слово «hades» не имеет того мрачного смысла, который ему приписывает теология. «Греческое слово «hades», — пишет он, — в буквальном смысле означает место, лишенное света, темное, мало освещенное жилище». В такой перспективе он объясняет и упомянутый отрывок из Книги Деяний (Деян. 2:27) и, в частности, говорит: «Смысл прост: ибо Ты не оставишь Меня среди мертвых» (курсив автора). В связи с этим он напоминает читателям, что слово, переведенное как «душа» в оригинале может означать «индивидуальность». Вот почему вместо «души Моей» он переводит «Меня».

Итак, данный текст можно рассматривать как доказательство того, что слово «hades» означает всего лишь пристанище мертвых, пусть даже праведников, и, следовательно, оно никоим образом не связано с огнем или пыткой.

Кроме того, к такому же выводу мы приходим и на основании отрывка из Первого послания к Коринфянам (1 Кор.15:55), где слово «ад» («могила»), выступающее как перевод слова «hades», обозначает то место, из которого в день воскресения победоносно выходят праведники. В связи с этим надо отметить, что данный отрывок представляет собой цитату из Ветхого Завета (см. Ос. 13:14), где используется синонимичное слово «sheol».

В другом тексте переводчики Библии короля Иакова указывают, что слово «ад» вполне уместно перевести словом «могила». В Откр. 20:13, где основной вариант перевода — слово «ад», побочным вариантом является слово «могила».

г. Наверняка почувствовав, что слово «ад» у современных читателей ассоциируется с огнем и пытками, исследователи, являющиеся авторами Пересмотренного стандартного перевода, не стали переводить этим словом греческий термин «hades» и просто перенесли его прямо в английский текст. Словом «ад» они переводят другой греческий термин, к рассмотрению которого мы сейчас приступим.

д. Известные исследователи Моултон (Moulton) и Миллиган (Milligan) сообщают, что «это слово [«hades»] часто встречается на могильных плитах в Малой Азии» (The Vocabulary of the Greek Testament, art. «hades»).

Наверное, не стоит подчеркивать, что, если бы для грекоязычных жителей Малой Азии слово «hades» означало то, что для людей, говорящих на английском, означает слово «ад»009 , они вряд ли писали его на могилах своих умерших друзей и родственников.

3. Двенадцать раз словом «ад» переводится слово «gehenna». Данное греческое слово синонимично еврейскому слову «hinnom»: так называлась долина неподалеку от Иерусалима, «куда сбрасывали трупы животных и преступников, сгоравших в постоянно поддерживаемом пламени» (см. Лексикон Лиддела и Скотта). Таким образом, слово «gehenna» — единственное из библейских слов, переведенное словом «ад», которое предполагает огонь или пытки. Для этих двенадцати случаев употребления слова «gehenna» характерны две особенности:

1. В некоторых отрывках говорится о том, что «ввержено в геенну (ад)» может быть не только душа, но и «тело» (см. Мф. 5:29, 30; 10:28);

2. Ни разу не указывается, когда именно грешники будут «ввержены в ад (геенну)». Наказание огнем описывается как будущее событие, и, следовательно, рассматриваемое нами возражение полностью утрачивает свой смысл.

В то же время эти две особенности свидетельствуют о том, что данное событие не произойдет сразу после смерти. «Все тело» не ввергается в огонь сразу после смерти, и, кроме того, в данных текстах нет никакого намека на то, что «душа» ввергается в ад в одно время, а «тело» — в другое. Определяя «душу» как некую подлинную сущность человека, а тело всего лишь как плотскую темницу души, сторонники учения о естественном бессмертии хотят, чтобы мы поверили, будто после смерти этот подлинный человек сразу попадает в огонь ада, а затем какое-то время спустя Бог восстанавливает тело, которое уже превратилось в прах, и предает его огню. Мы отвергаем этот нелогичный и небиблейский вывод и считаем, что фраза «и душу и тело» означает всего человека, воспринимаемого в его физической и психологической полноте, то есть как «все тело». Но когда человек, будучи в теле, ввергается в огонь наказания? В последний судный день, когда воскресшие грешники, признанные виновными, будут «брошены в озеро огненное» (см. Откр. 20:11-15).

Обратите внимание: о грешнике говорится, что он будет «брошен» в огонь, словно речь идет о предмете, который какая-то сила швырнет в пламя. Есть еще один интересный момент, который наверняка не может быть простым совпадением: то же самое слово «бросить», или «ввергнуть» (причем даже в оригинале) неоднократно используется в различных текстах, где встречается слово «gehenna».

По крайней мере в шести отрывках мы читаем: «брошено (ввержено) в ад (геенну)» (относительно того, когда именно грешники будут подвергнуты наказанию огнем, см. также Мф. 25:31,41).

Исходя из всего сказанного, мы приходим к выводу, что Библия не поддерживает доктрину, согласно которой грешники после смерти попадают в адский огонь: Библия говорит, что день, когда нераскаявшиеся грешники, ставшие предметом Божьего гнева, будут «брошены (ввержены) в геенну», еще впереди.

008 Слово «ад» употребляется в следующих новозаветных отрывках:

1. Как перевод слова «tartaros»: 2 Петр. 2:4;

2. Как перевод слова «hades»: Мф.11:23; 16:18; Лк.10:15; 16:23; Деян. 2:27, 31; Откр.1:18; 6:8; 20:13,14.

009 Единственный текст, где огонь и пытки ассоциируются со словом «hades», — это Лк. 16:23 (притча о богаче и Лазаре, которую мы уже рассматривали). Общепринятое правило теологии заключается в том, что на притчах нельзя основывать доктрины. Еще сомнительнее представляется попытка определить настоящий смысл того или иного слова за счет контекста, в котором оно употреблено в притче или аллегории.

Возражение 90

Библия говорит о том, что огонь ада никогда не угаснет, что «червь их не умрет» (см. Мк. 9:43-48 и Ис. 66:24) и, следовательно, это является доказательством бессмертия души.

Даже если придется согласиться, что слово «неугасимый» означает бесконечное горение, нам вовсе необязательно принимать учение о том, что после смерти бессмертная душа покидает человека и существует отдельно от тела. Из приведенных текстов не следует, что бестелесные души, или духи горят в огне. Библия рисует картину того, как в день суда конкретные грешники в своем реальном обличье будут «брошены в озеро огненное» (см. Откр. 20). Христос говорит о том, что «все тело» будет «ввержено в геенну» (Мф. 5:29, 30). Если в ответ нам скажут, что тело погибнет в огне и останется только дух, попросим, чтобы нам на библейском материале доказали, что духи, или души, огня не воспринимают. Христос предупреждал о необходимости бояться того, «кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф. 10:28). Если нам скажут, что слово «погубить» означает лишь истребление «тела», мы потребуем, чтобы нам ясно и четко доказали, что «душа» такому уничтожению не подлежит. Доказать это невозможно, и, таким образом, данное возражение, основанное на упомянутых текстах, оказывается безосновательным.

В Евангелии от Марка (Мк. 9:43-48) приведены слова Христа, Который совершенно недвусмысленно говорит о наказании огнем — точно таком же, что и в 66-й главе Книги пророка Исайи, где мы читаем: «И будут выходить [праведники] и увидят трупы [«мертвые тела»] людей, отступивших от Меня: ибо червь их не умрет, и огонь их не угаснет» (Ис. 66:24). Здесь довольно подробно говорится о том, что «червь» и «огонь» воздействуют не на каких-то бестелесных духов, а на тела — мертвые тела. В упомянутом отрывке из Евангелия от Марка словом «ад» («геенна») переведено греческое слово «gehenna». Мы уже выяснили (см. Возражение 89), что оно представляет собой греческий синоним еврейскому слову «Hinnom»: так называлась долина неподалеку от Иерусалима, «куда сбрасывали трупы животных и преступников, сгоравших в постоянно поддерживаемом пламени» (см. Лексикон Лиддела и Скотта (Liddel and Scott’s Greek Lexicon)).

В данном случае Христос использует образ долины Гинном для того, чтобы Его слушатели поняли, какая участь ожидает грешников. Понятно, что слушавшие Его иудеи, по всей вероятности, не думали о том, что в данном случае речь идет о каких-то грешных бестелесных душах, которые могут страдать бесконечно. Они видели, что в этой долине огонь охватывает мертвые тела, а если пламя не достигает до них, то их пожирают черви, вечная причина гибели и разложения. Тот факт, что огонь геенны непрестанно горел и был «неугасимым», как нельзя лучше доказывал, что все, вверженное в него, будет уничтожено целиком и полностью. Попытки доказать, что поскольку огонь никогда не гаснет, то все, брошенное в него, никогда не умрет, противоречат свидетельству наших чувств, а также свидетельству Писания.

А теперь зададим такой вопрос: если все, брошенное в этот огонь, полностью уничтожается, можем ли мы предположить, что такой огонь будет гореть всегда? Нет, не можем. Однажды большой пожар охватил весь город Чикаго. Если бы, описывая этот пожар, мы называли огонь неугасимым, можно было бы исходя из этого решить, что Чикаго горит до сих пор? Нет, всем стало бы ясно, что речь идет о разбушевавшемся огне, который неистовствовал до тех пор, пока не пожрал все вокруг. Вряд ли стоит добавлять (поскольку это и так всем известно), что спустя некоторое время огонь угас.

Именно в этом, вполне естественном смысле, Библия употребляет слово «угасать». Обращаясь к иудеям, Господь устами пророка Иеремии возвестил: «А если не послушаете Меня… то возжгу огонь в воротах его [Иерусалима] и он пожрет чертоги Иерусалима и не погаснет» (Иер. 17:27). (В данном случае в Септуагинте используется слово с тем же самым греческим корнем, что и в 9-й главе Евангелия от Марка, где сказано, что «огонь не угасает».) Во Второй Книге Паралипоменон (2 Пар. 36:19-21) мы читаем о буквальном исполнении этого пророчества, которое совершилось, когда вавилоняне подожгли город. Можно ли сказать, что огонь горит до сих пор? Можно ли утверждать, что иудейские «чертоги» до сих пор сгорают, но так и не могут сгореть? Какая чепуха, скажете вы. Но тогда на каком основании кто-то берет упомянутый отрывок из Евангелия от Марка и делает из него вывод о том, что карающий огонь никогда не погаснет, затем приходит к заключению, что грешники будут вечно гореть, но так никогда и не сгорят, и, наконец, основываясь на всем этом, заключает, что грешники имеют бессмертные души? Любой из приведенных выводов логически недостоверен и противоречит Писанию. Библия нигде не говорит о том, что души бессмертны: вместо этого она возвещает, что «душа согрешающая, та умрет» (Иез.18:4). Библия нигде не говорит о том, что грешники будут гибнуть вечно: вместо этого она возвещает, что они станут «прахом» (Мал. 4:3). Библия не говорит о том, что карающий огонь будет гореть вечно, ибо мы читаем, что он возгорится после того, как Бог воспламенит эту грешную землю и что после этого огромного пожара Он создаст «новую землю» (см. 2 Петр. 3:7-13 и Откр. 20, 21). Таким образом, огонь угаснет, ибо в противном случае земля не будет создана заново. Иными словами, само обетование Господа о новой земле, на которой будет обитать праведность, зависит от угасания карающего огня.

Возражение 91

Учение о том, что после смерти христианин оказывается в могиле и без всяких признаков сознания лежит там до дня воскресения, является довольно мрачным.

Допустим, такое учение действительно является таковым, однако это не означает, что оно ложно. Вопрос не в том, мрачным или веселым кажется нам то или иное учение, а в том, является ли оно библейским. Наш критик, конечно же, согласится, что учение, согласно которому грешники претерпевают в аду нескончаемую пытку, воспринимается еще хуже, однако ему и в голову не придет, что в силу этого оно оказывается ложным. Вряд ли наши чувства и фантазии могут стать надежным проводником в принятии окончательного решения по вопросам вероучения.

Однако мы не согласны с обвинением, которое заявлено в данном возражении. Оно основано не столько на здравом рассуждении, сколько на чувствах. Разве спящий человек может что-либо знать о том, сколько времени он спит и что он находится в состоянии сна? Равным образом, разве могут «спящие в прахе земли» (Дан. 12:2) знать о том, сколько тысячелетий прошло с тех пор, как они оказались в этом состоянии, или о том, что их ложем стала земля? Возвращение в сознание, которое произойдет по голосу Христа,- станет для них сигналом, по которому они «изыдут» (Ин. 5:28, 29). Когда воскресшие из мертвых праведники узнают, сколько веков они «спали», это время покажется им всего лишь каким-то мигом, а когда станет реальностью нескончаемая вечность, время их бессознательного состояния покажется им вовсе ничтожно малым.

Мы повторяем — выдвинутое обвинение основывается не столько на здравом размышлении, сколько на чувствах, а чувство, не подкрепленное Писанием, не может быть серьезным возражением. Однако дерзнем сказать, что даже с точки зрения чувств данное возражение не представляется обоснованным. У священника, который красноречиво описывает, какое блаженство испытывает умерший сын мистера Брауна, язык прилипает к гортани, когда он начинает говорить об оплакиваемом сыне мистера Джонса, который погиб в пьяной драке. Если мистера Брауна всегда радует мысль, что его горячо любимый сын наслаждается небесным блаженством, то мистера Джонса неотвязно преследует идея, что его столь же любимый, но непокорный сын непрестанно страдает от невыразимых адских мук. И надо заметить, что переживания обоих отцов вызваны одним и тем же учением. Если решение проблемы зависит от переживаемого чувства, тогда мы хотели бы, чтобы мистер Джонс и мистер Браун ответили на вопрос: является ли учение о «спящей душе» более мрачным, чем учение о душе бессмертной?

На эту проблему можно посмотреть и с другой точки зрения. Предположим, что благочестивый мистер Джонс умирает, а его своенравный сын продолжает жить. Согласно учению о бессмертной душе, вошедший в небесную славу покойный отец может видеть, что делают его дети и даже способен, как дух, витать где-то около них. Разве небо останется для мистера Джонса местом блаженства, когда он увидит, что делает его никчемный сын? На небе такой отец будет чувствовать себя даже хуже, чем на земле, потому что на земле он имел возможность советом или примером как-то повлиять на сына, а на небе ему остается только безнадежно взирать, как его горячо любимый сын неуклонно приближается к гибели. Когда же смерть настигает сына, страдание отца становится еще сильнее, — ведь он знает, что его заблудший сын будет вечно гореть в неугасимом адском огне. Все это логически вытекает из учения о бессмертии души.

Учитывая все сказанное, нам остается только удивляться тому, что возражение, основанное на чувствах, вообще могло быть выдвинуто против учения о «спящей душе». Да, мы согласны с тем, что любая мысль о смерти и могиле сопряжена с чувством боли и безысходности, так как могила и смерть — враги Божьей Вселенной. Однако разве вера в бессмертие души может хоть как-то уменьшить печаль, переживаемую людьми? Нет, здесь имеет место как раз обратное. Мы считаем, что и Библия, и наши чувства говорят в пользу учения, согласно которому человек пребывает в могиле без всяких признаков сознания до дня воскресения.

Возражение 92

В сравнении с христианским учением в целом, согласно которому человек обладает бессмертной душой, покидающей тело в момент смерти, учение адвентистов о том, что после смерти человек до дня воскресения безмолвно, без признаков сознания лежит в могиле, является небиблейским, нелогичным и грубым.

Основную часть этого возражения (по крайней мере, в том, что касается якобы небиблейского характера адвентистского учения) мы уже рассмотрели на предыдущих страницах, однако сама форма возражения предполагает сравнение двух учений, касающихся природы человека. Учение о бессмертии души отличается некоторыми характерными особенностями.

1. Согласно этому учению мы должны верить, что внутри нас обитает некая духовная субстанция, определяющая свойства личности, которая, однако, не имеет ни веса, ни ощутимых размеров. Такое убеждение логически требует, чтобы мы верили, будто данная субстанция и является подлинной личностью, поскольку тело рассматривается всего лишь как оболочка и временная тюрьма. Такой подход требует непосильных усилий от многих людей, которые во всем остальном остаются весьма благочестивыми, и особенно от тех, кто составляет ряды людей сведущих и ученых. Стремясь доказать существование этой предполагаемой субстанции, христианский богослов и философ вынужден опираться на какие-то смутные библейские отрывки и делать метафизические выводы. Для многих такое «доказательство» по-прежнему идет вразрез со свидетельством чувств и основными законами науки, поскольку наши чувства просто не способны различить подобной субстанции, а большинство вполне четких и ясных законов природы не обнаруживают место, где могло бы находиться нечто, не имеющее ни веса, ни размеров.

Вера в то, что подлинный человек представляет собой всего лишь какую-то воздухообразную душу, которая не имеет веса и к тому же столь мала, что (как утверждали богословы прошлых поколений) десять тысяч таких душ могут без труда разместиться на кончике тонкой иглы, лишает будущую жизнь всякой реальности. Получается так, что небо нельзя воспринимать как нечто реальное, потому что, сохраняя последовательность рассуждений, надо признать, что похожие на пар незримые существа пребывают в месте, которое обладает такой же, как они, природой. Такое учение превращает небо в воздушное жилище бесплотных духов, которые (и было бы просто нелогично представить, что они могут делать что-нибудь более существенное) бесконечно перелетают с места на место под аккомпанемент арф. Такое представление о небе привело к тому, что у многих пропало желание оказаться в этом благословенном месте, потому что человек так устроен, что может думать только о чем-то более реальном, чем парообразные небесные существа. Данная доктрина делает логически необходимым неугасимый огонь ада, поскольку, если человеку изначально присуще бессмертие, и грешники, и праведники должны проживать бесконечное количество веков. Такая вера способствовала рождению леденящих кровь проповедей. Допустим, что, в отличие от прошлого, сегодня обычный служитель не проповедует на такую тему, однако его молчание лишь свидетельствует о всей отвратительности учения, которое должно быть достоверным, если человек является бессмертной душой. И тогда утрачивается вера в грядущее возмездие (в любую его форму), потому что в сознании обычного человека не может совместиться неугасимый огонь и Божий характер. В результате происходит крушение нравственных ценностей, потому что для уравновешенного взгляда на религию необходимы как вера в наказание, так и вера в награду.

Никогда никакое другое учение не навлекало столько упреков на Бога и христианство. Рассказывают, что еще в детстве, услышав ортодоксальную проповедь о том, какую кару Бог обрушит на грешников, Роберт Ингерсол (Ingersoll) воскликнул: «Если Бог на самом деле таков, я Его ненавижу». Все усилия христианских апологетов, стремящихся согласовать это учение со всеобщей и глубоко укорененной верой в любящего Бога, не достигают своей цели. Для апологетики это весьма трудно.

Однако представление о неугасимом огне создает и другую проблему. Христианский взгляд на Вселенную требует, чтобы завершение Божьего плана спасения людей и победы над злом привело к восстановлению первоначального состояния всеобщей святости и блаженства. Однако если существует ад, то тогда зло не уничтожается, а просто изолируется. Сегодня христиане рассматривают политику сегрегации как недостаточную временную меру, которую земное правительство использует для того, чтобы бороться с преступностью. Можно ли предположить, что такая процедура является идеальной, когда к ней прибегает правительство небесное?

4. Учение о бессмертии души не оставляет возможности логически объяснить воскресение тела и то наказание, которое совершается в конце земной истории. Несмотря на то, что оба учения (учение о воскресении и учение о будущем суде) входят в символы веры почти всех деноминаций, они противоречат учению о том, что тело — это всего лишь тюрьма, из которой душа после смерти отправляется прямо за своей наградой. Для чего душе снова возвращаться в эту «тюрьму», и нужен ли суд, если сразу после смерти каждая душа уже получает по заслугам, отправляясь на небо или в ад? Эти вопросы уже намекают на ответ и хотя бы отчасти объясняют, почему о воскресении почти никто не проповедует.

5. Учение о бессмертии души делает вполне логичным явление спиритизма. Широко распространенное представление о том, что умершие друзья и родственники находятся где-то рядом с нами и искренне интересуются нашими делами, довольно тесно соседствует со спиритизмом, который прямо говорит о том, что связь с умершими возможна. Таким образом, вместо того чтобы воздвигать стену на пути этого увлечения, которое все служители воспринимают как зло, учение о бессмертии души открывает ему двери.

В конце концов, несмотря на всю полемику, надо признать, что ортодоксальное представление о человеке и его будущей жизни сопряжено с серьезной проблемой. Если богодухновенное изречение — «по плодам их узнаете их» — все еще остается надежным правилом, тогда такое учение заслуживает осуждения, потому что его плоды — это богословская путаница, спиритизм и неверие.

Библейское учение о природе человека, проповедуемое адвентистами седьмого дня, помогает решить нелегкие вопросы и затруднения, с которыми сталкиваются христиане, придерживающиеся теории бессмертия души. Данное учение, являющееся истинно библейским, помогает обрести новое ощущение реальности и вселяет доверие к различным важным аспектам христианской религии.

Нам не приходится отстаивать неправдоподобную доктрину, согласно которой в человеке существует «нечто», являющееся его подлинной сущностью, но в то же время не воспринимаемое ни одним из наших органов чувств и не определяемое ни одним из проверенных законов науки. Слово «человек» в нашем понимании обозначает вполне ощутимую реальность. Мы не блуждаем в лабиринтах метафизических дискуссий, пытаясь постичь или объяснить, каким образом Бог вдунул в человека дыхание жизни и он стал душою живою: основываясь на непререкаемом библейском свидетельстве, мы просто утверждаем, что тело, душа и дух в равной мере необходимы для того, чтобы дать существование и смысл тому, что подразумевает Библия, когда говорит о человеке в самом принципиальном значении этого слова.

Нас не смущает и обвинение в том, что подобное представление о человеке достаточно грубое. Такое обвинение показывает, что в какой-то мере христианство до сих пор заражено ересью гностицизма, согласно которой материя — явное

зло. Говорят, что в католицизме гностицизм наполовину одержал победу. Монашеское рвение, охватившее многих в первые века существования Церкви и достигшее своей драматической кульминации в умертвляющем плоть аскетизме так называемых столпников, было естественным следствием губительной идеи, согласно которой материя — зло, и чем больше изнурено тело, тем ярче расцветает душа.

Адвентисты седьмого дня никогда не находили основания для монашеского аскетизма: напротив, наше представление о человеке заставляет нас очень внимательно заботиться о своем теле. Мы усматриваем полноту смысла в повелении Павла, который сказал: «Итак, едите ли, пьете ли или иное что делаете, все делайте в славу Божию» (1 Кор.10:31). И кроме того, мы, пожалуй, лучше всех можем оценить слова апостола о том, что наши тела — храм Святого Духа, и что нам грозит гибель за осквернение этого храма. Наше учение о здоровом образе жизни имеет прочное логическое основание в учении адвентистов о природе человека.

В силу такого взгляда на человека нам не приходится описывать будущее состояние блаженства как некую смесь туманных образов и звуков арфы. Наше представление о человеке предполагает вполне реальное место для его нахождения. Это согласуется с пониманием адвентистами того, каким образом при первом творении человек был создан совершенным; по аналогии можно предположить, что такие же реальные и совершенные существа будут жить на заново созданной земле.

Наш взгляд на природу человека никоим образом не противоречит учению о пламени ада в конце времени. Если настоящий человек — это человек, понимаемый в буквальном смысле, тогда место его наказания тоже должно быть вполне реальным и буквальным, как и само наказание. Однако, считая человека существом смертным, мы избавлены от необходимости учить, что адский огонь будет гореть вечно. Реальный огонь, испепеляющий реальные существа, вполне согласуется с пророчеством из Книги Малахии (Мал. 4:1-3). Не существует никакой бессмертной души, которая могла бы вечно сопротивляться огню. Наша вера в сотворение новой земли, которая станет жилищем для реальных и совершенных существ, естественным образом предполагает, что огонь ада однажды угаснет.

Наше учение о природе человека естественным образом предполагает и веру в телесное воскресение. Мы совершенно буквально воспринимаем слова Павла об «искуплении нашего тела», а также его слова о том, что «тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие. Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: «поглощена смерть победою»» (1 Кор. 15:53, 54). Кроме того, мы понимаем, что имеет в виду апостол, когда, завершая свой рассказ о знаменитых ветхозаветных персонажах, говорит: «И все сии, свидетельствованные в вере, не получили обещанного, потому что Бог предусмотрел о нас нечто лучшее, дабы они не без нас достигли совершенства» (Евр. 11:39, 40).

И наконец, у нас есть несокрушимый аргумент против спиритизма с его материализацией духовного, против католицизма с его просьбами, обращенными к давно умершим святым, и молитвами за умерших, а также против любого другого «изма», который основывается на учении о естественном бессмертии души. По сути дела, только те, кто вслед за Библией считает, что умерший человек до дня своего воскресения безмолвно лежит в могиле, могут последовательно противостоять спиритизму и дать ответ на обескураживающий вопрос спиритов, которые недоумевают: «Почему христианские служители противятся практике спиритизма, если наши успехи в этой области лишь способствуют утверждению одного из величайших учений христианской Церкви — учения о бессмертии?» В связи с тем, что увлечение экстрасенсорикой растет с каждым годом, этот вопрос будет вселять все большую тревогу в тех, кто придерживается так называемого ортодоксального взгляда на природу души.