VII. Исторический обзор

А. Ранняя Церковь

Послеапостольская Церковь не сразу систематизировала учение о грехе. Почти во всех случаях доктринальная формулировка вырабатывалась как реакция на те взгляды и точки зрения, которые считались противоречащими простым истинам Писания. Например, только когда гностики представили грех как необходимое зло, возникшее по не зависящим от Бога причинам и неподвластное людям, Церковь исправила это заблуждение, заявив, что грех не был необходимым злом, но вошел в мир в результате свободного волеизъявления наших прародителей. Ранняя Церковь довольствовалась заявлением о том, что все люди грешники; что грех вошел в мир через непослушание Адама; что он распространен повсеместно, так как все согрешили; и что искупление от греха стало возможным благодаря Христу.

Ириней (115–202 гг. н. э.) отличал «образ Божий» от «подобия Божьего». Первое он определял как способность к логическому мышлению и свободную волю, которые сохранились у Адама после грехопадения. Второе, по его мнению, — это жизнь в Духе, которая была утрачена после грехопадения, но восстановлена по благодати, явленной в воплощении Христа. Бог сошел к грешникам, чтобы они смогли взойти к Нему. Ориген (185–254 гг. н. э.), следуя платонической теории предсуществования, считал, что человеческие души согрешили в предыдущей жизни, а потому вошли в наш мир уже в греховном состоянии. Заточенные в темницу человеческих тел, души начинают свое паломничество к Богу, если принимают Евангелие.

Восточные и западные церкви, ведя полемику с гностицизмом, тем не менее по–разному решали проблему греха. Восточная церковь воспринимала людей более оптимистично, считая, что грехопадение не привело к потере свободной воли и не передало вину последующим поколениям. Соглашаясь с тем, что грех — это несчастье, которое привело к потере чистоты, она вместе с тем не считала, что человек рождается со склонностью ко злу. У западной Церкви были более пессимистичные воззрения на природу человека: в Адаме все согрешили и наследовали злые наклонности.

Б. Пелагий и Августин

Когда Пелагий и Августин начали распространять свои воззрения на природу греха, они придерживались разных взглядов. Их влияние на христианскую мысль не ограничилось одним веком.

1. Пелагий

Пелагий (350–425 гг. н. э.), монах кельтского происхождения, учил в Риме в конце своей жизни. Его богословские взгляды опирались на предположение о том, что люди по своей природе должны быть наделены свободой выбора. По его мнению, каждый человек рождается в мир в том же состоянии, в каком находился Адам до грехопадения, — невинными и свободными от наследственных или приобретенных наклонностей ко злу. Таким образом, люди вполне могут слушаться Бога, как и Адам в момент своего сотворения. Но люди, конечно же, согрешают. Пелагий признавал этот факт, но объяснял его не наследственными наклонностями, а влиянием плохого примера, которому люди склонны подражать. Люди отвечают лишь за те грехи, которые они совершают лично и сознательно. Пелагий считал, что физическая смерть — это не наказание за грех. Адам все равно умер бы рано или поздно независимо от того, согрешил он или нет. Он был сотворен в теле, а значит, смертным, как и все его потомки. Таким образом, дети, умершие некрещенными, войдут в вечную жизнь, поскольку им не нужно очищаться от первородного греха. Карфагенский собор (418 г.) осудил пелагианство.

2. Августин

Августин (354–430 гг. н. э.), епископ города Гиппон, много писал о грехе. Он опровергал пелагианское учение о том, что долг людей — стремиться к совершенству. Он утверждал, что совершенства нельзя добиться человеческими усилиями, потому что люди виновны перед Богом, они преступники в Его глазах, и у них нет сил и даже желания изменять свою нравственную природу.

Августин учил, что до грехопадения Адам обладал ограниченной свободной волей — способностью свободно выбирать между двумя предопределенными (196) альтернативами: добром и злом. Когда Адам решил воспользоваться своей способностью избрать грех, он утратил способность воздерживаться от греха. Больше у него не было свободы выбора; он мог выбирать только зло. Всякий раз, когда он совершал зло, это было проявлением его воли, которая до такой степени развратилась, что жаждала только зла.

Августин учил, что «первородный грех» — это грех всего рода человеческого, а не только Адама. Это объясняется тем, что все человечество было заключено в Адаме. Когда Адам согрешил, весь род человеческий согрешил в нем и с ним. Все люди зачаты во грехе (Пс. 50:7). Способ продолжения рода человеческого — это также и средство распространения первородного греха. Половое влечение, которое испытывают падшие люди, есть зло и грех в своей основе.

Человеческая воля неизбежно порабощается похотью, потому что она больше не свободна выбирать нравственную чистоту или целомудрие. По этой причине люди не могут спастись своими усилиями или заслугами; только любовь и благодать Божья может их спасти. Возрождение человека может быть только сверхъестественной работой Святого Духа. Грешник даже не способен сотрудничать с Богом в этом деле. Спасение — это полностью дар Бога, ниспосланный по Его исключительной милости и предведению.

В. Средневековье

В средние века продолжались дебаты о природе греха. Особенно важным было появившееся деление грехов на смертные и простительные. Первые представляли собой умышленный и своевольный отход от Бога; они приводили к потере освящающей благодати и должны были исповедоваться священнику. Вторые не полностью лишали душу освящающей благодати. Епитимья — посты, бичевание, паломничества и другие формы аскетизма — считалась путем к очищению от скверны и к обузданию страстей, ведущих ко греху. Поскольку епитимья надолго отвлекала человека от обязанностей повседневной жизни, ее стали заменять денежным выкупом, предшественником «индульгенции», которая в самой грубой своей форме позволяла людям оплачивать еще не совершенные грехи.

1. Ансельм Кентерберийский

Ансельм Кентерберийский (1033–1109) определял первородный грех как «отсутствие благочестия», которое должен иметь каждый человек. Схоласты тринадцатого века, идя по его стопам, стали утверждать, что при грехопадении духовная природа человека не полностью растлилась, а только утратила некоторые дарования, такие как святость, бессмертие, мудрость и владычество. Они говорили, что грех — это бесконечное преступление против Бога, требующее бесконечного возмездия.

2. Фома Аквинский

Фома Аквинский (1224–1274) проводил различие между «образом» и «подобием». Он считал, что образ проявляется преимущественно в интеллектуальной природе человека, которой свойственно здравое суждение, способность к добродетели, способность понимать и любить Бога. При грехопадении Адам не утратил этот образ. «Подобие» означает «сверхъестественное наделение благодатью», которое заключается в любви и послушании Богу. Все это было утрачено при грехопадении и восстановлено при крещении.

По мнению Фомы Аквинского, грех бывает двух видов: смертный и простительный. Когда душа человека настолько мятежна, что отвращается от Бога, она совершает смертный грех. Когда же в душе царит хаос, но не до такой степени, чтобы отвернуться от Бога, она совершает простительный грех. Аквинский различал эти два вида грехов, высказывая мысль, что антипатия к Богу, проявляющаяся в смертном грехе, подобна смерти, тогда как простительный грех сродни болезни. При смертном грехе утрачивается основа жизни; сам грех является своевольным и серьезным преступлением, например, отступление, убийство, прелюбодеяние. Эти грехи прощаются только через таинство епитимьи, включающей исповедь, отпущение, совершаемое священником, и могут даже потребовать выплаты индульгенций. В случае простительного греха ущерб возмещается молитвой, постом и подаянием милостыни.

Г. Реформация

1. Мартин Лютер

Мартин Лютер (1483–1546) учил, что до грехопадения Адам был склонен только к добру. После грехопадения он и его потомки оказались подверженными греху. Род человеческий стал massa perditionis (племя погибели). Человеческая природа греховна и похотлива. Все грехи ведут к смерти. Вместе с другими реформаторами он отверг разделение на смертные и простительные грехи.

Хотя грех включает внешние проявления и установки, такие как презрение к Богу, нечистота сердца и непослушание, он прежде всего сводится к неверию. Неверие, отход от Бога составляет самую суть человеческого греха.

В своих сочинениях о первородном грехе Лютер противодействует схоластам, которые разделяли некоторые воззрения Пелагия. Он описывает первородный грех как растление всего человека, включая низшую природу (желания) и высшие способности (разум и волю). Таким образом, природный или плотский человек не любит Бога и не стремится к Нему, но вполне довольствуется сотворенными вещами, находя в них душевное и духовное удовлетворение. Как воля бессильна творить добро, так и люди не способны достойно подготовиться к принятию благодати. Следовательно, человеческая воля находится в рабстве, и она свободна только для того, чтобы творить зло. Без свободной воли люди исключительно зависимы от благодати в деле обращения и спасения.

2. Жан Кальвин

Жан Кальвин (1509–1564) считал, что человеческая природа сильно изменилась после грехопадения, так что люди могут быть хорошими гражданами, но они не способны творить нравственное добро. То есть люди могут творить добро, определенное и предписанное другими (197) людьми, но не Богом. Падшие люди не могут подняться над своим падшим состоянием.

Грех — это не просто совершение греховных поступков, но и «наследственная испорченность и растление». Грех — это развращенное состояние, присущее людям после грехопадения. Оно является причиной жалкого порабощения воли. Таким образом, все в людях испорчено, включая разум, сердце и волю. Даже добрые дела христиан несовершенны, будучи осквернены грехом, поскольку совершаются внутренне злыми существами.

Поскольку человеческая воля мертва в том, что касается духовного блага, требуется действие Бога, чтобы пробудить в людях духовные стремления. Акцент Кальвина на всемогущество Бога в конце концов побудил его сформулировать свое учение о предопределении, согласно которому еще до грехопадения или сотворения мира Бог в Своем вечном совете и премудрости предопределил одни Свои творения ко спасению, а другие — к осуждению.

3. Ульрих Цвингли

Цвингли (1484–1531) верил в абсолютный авторитет Библии и не допускал в религии или религиозной практике ничего такого, что нельзя было бы обосновать Писанием. Он считал первородный грех моральной болезнью, но не виной. Он верил, что вера необходима для спасения и что средоточием этой веры является смерть Христа. Хотя он считал грех личным восстанием против Бога, тем не менее он верил в безусловное предопределение к спасению, но учил, что только слышавшие Евангелие и отвергшие его предопределены к осуждению.

4. Реформаторы–анабаптисты

Помимо основных реформаторов, таких как Лютер, Кальвин и Цвингли, Реформация породила анабаптистов, влияние которых сохраняется и по сей день. Они учили, что грех — это нарушение Божьего закона и есть личное восстание против Божьей воли. Таким образом, они настаивали на том, что грех — это личное дело каждого, а не коллективный поступок. Следовательно, прощение греха основывается на личном покаянии и исповедании греха перед Богом, а также на личной вере в искупительную жертву Иисуса. Поэтому они возражали против крещения младенцев на том основании, что у тех нет сознания греха, а значит, и потребности в прощении.

Д. После Реформации

I. Якоб Арминий

Якоб Арминий (1560–1609), голландский теолог, болезненно реагировал на сотериологическую систему кальвинизма, в частности, на учение о предопределении. Согласно Арминию, Адам до грехопадения был вполне способен на полное и добровольное послушание Богу. По причине греха он лишился врожденной праведности и подверг себя страданиям и смерти. Эту ущербность он передал и своим потомкам. В результате без Божьей помощи люди совершенно не способны слушаться Бога или достичь вечной жизни. Следствием грехопадения стало полное развращение. Однако с первого проблеска сознания Бог ниспосылает каждому человеку «предваряющую благодать», особое влияние Святого Духа, которое восстанавливает свободу выбора и позволяет слушателю Евангелия свободно откликнуться на призыв Христа.

Злые наклонности и греховное состояние можно назвать грехом, но сами по себе они не подразумевают вину и наказание. Врожденные склонности ко злу вменяются человеку как грех лишь тогда, когда он или она сознательно и добровольно соглашаются с ними и оправдывают их, фактически совершая личный грех, невзирая на то, что Божья сила и благодать влечет их к совершенно иному. Ответственность за грех и вечную гибель всецело лежит на человеке.

2. Тридентский Собор

Тридентский Собор постановил, что вследствие греха Адам утратил ниспосланный свыше дар праведности. Собор также постановил, что грех Адама, больше в результате передачи по наследству, чем посредством личного примера, повредил роду человеческому, за исключением Марии. Хотя Собор конкретно не определил, что именно передалось от Адаму роду человеческому, он постановил, что человечество получило в наследство природу, лишенную праведности, склонную ко греху. Собор постановил, что в духовной жизни свободная воля была ослаблена, но не утрачена. Собор также повелел крестить младенцев, чтобы таким образом очищать их от осквернения, полученного по наследству от родителей.

Е. С семнадцатого по девятнадцатый века

1. Федеральное богословие или богословие завета (Federal Theology)

Основоположником федерального богословия считается Иоганн Кокцеюс (Johannes Cocceius) (1603–1669), голландский теолог. Эта теология учит, что Адам был не только главой рода человеческого, но также и его «федеральным» представителем. Грех Адама был немедленно вменен всем его потомкам. Вестминстерское Исповедание (1647 г.) утвердило эту точку зрения.

Федеральная теология утверждает, что по высшему изволению Бога Адам был уполномочен быть представителем всего человечества. Завет Бога с Адамом включал в себя всех людей. На условии послушания Бог согласился даровать Адаму, а значит, и всем людям, вечную жизнь. Наказанием за непослушание было тление и смерть для Адама и всех его потомков. Все рождаются тленными, потому что через Адама как представителя человечества причастны греху и вине. Это вовлечение — причина врожденной предрасположенности ко греху, присущей каждому человеку, это своего рода «федеральные» взаимоотношения, которые утверждаются греховными поступками всех людей.

2. Опосредованное вменение (Mediate Imputation)

Теория опосредованного вменения тесно связана с именем Джошуа Плаке (Josua Placaeus), французского теолога семнадцатого века. Плаке учил, что мы получили (198) испорченную природу в наследство от Адама и что испорченная природа, а не Адам является основанием для осуждения рода человеческого. Шарентонский Собор 1644 года отверг такую точку зрения. Плаке заявил, что первородный грех — это на самом деле нечто большее, чем наследственная испорченность, но его вменение было опосредованным, после фактических грехов, совершенных людьми, которые родились растленными как физически, так и нравственно. Таким образом, он отличал непосредственное вменение от опосредованного и отрицал непосредственное вменение.

3. Джон Уэсли

Джон Уэсли (1703–1791), основатель методизма, считал, что Бог дарует людям предваряющую благодать — божественную искру, которая является Божьим противоядием первородному греху. А первородный грех он определял как испорченность души в глазах Бога. С такой способностью к самоопределению люди могут выбирать между добром и злом. Когда проповедуется Евангелие, люди могут откликнуться положительно на спасительную весть или отвергнуть ее.

Уэсли учил, что как оправдание, так и освящение существенно важны в избавлении от греха. Оправдание — это судебное заявление Христа о том, что мы праведны; освящение же — это восстановление человеческой воли, чтобы человек мог свободно общаться с Богом. Получив спасение во Христе, люди могут стремиться к христианскому совершенству, которое, по мнению Уэсли, составляет суть Евангелия. Под совершенством он имел в виду такое состояние, при котором любовь к Богу и к ближним управляет нашим характером, словами и поступками. Врожденное и неизбежное наличие физических несовершенств, которые все люди наследуют от падшего Адама, делает невозможным достижение безгрешного совершенства тела до полного и окончательного преображения, которое произойдет при воскресении.

Уэсли проводил различие между преднамеренными и непреднамеренными грехами. Преднамеренный грех совершается добровольно и сознательно, тогда как непреднамеренный грех совершается неумышленно, по незнанию и в силу природных несовершенств речи или поведения.

4. Богословие «Новой школы» (New School Theology)

Богословие «Новой школы» носит такое название потому, что идет вразрез с традиционным кальвинистским учением о грехе и предопределении. Оно было сформулировано Натаниелем Тейлором (Nathaniel Taylor) — теологом из Новой Англии начала девятнадцатого века. Эта школа отвергала федеральное богословие (Federal Theology) и отрицала вменение греха Адама. Она учила, что невозрожденные люди могут воспринять жертву Христа, не дожидаясь, когда Святой Дух сделает первый шаг. Такие деятели духовного возрождения, как Чарльз Финни и Лайман Бичер, популяризировали эти взгляды в середине девятнадцатого века.

5. Реалистическая школа (Realistic School)

Эта школа в своем зародыше была августинской. Она процветала в середине девятнадцатого столетия. Уильям Г. Т. Шедд, один из ее основных столпов, считал, что Бог вменяет каждому потомку Адама вину, греховность и наказывает смертью по той причине, что все человечество «в зародышевом состоянии» было заключено в Адаме, до фактического появления на свет и распространения по земле. Человечество представляет собой «безличностное единство», и оно во всей своей целостности существовало в Адаме. Когда Адам согрешил, то грех совершил не только он один, но и тот человек, который впоследствии родится в силу того, что Адам представлял собой «безличностное единство». Поскольку все люди стали соучастниками Адамова греха, то наши прародители виновны в первом греховном поступке не больше, чем их потомки. Мы соучастники Адамова греха не потому, что он был нам вменен; скорее, он был нам вменен потому, что мы воистину совершили его.

Согласно реалистической школе, грех начался со своекорыстия, и гордость есть праматерь всякого греха. Испорченность передается по наследству и считается синонимом вины. Последствиями греха являются такие пороки, как вражда, ненависть и упрямство.

Ж. Двадцатый век

Начиная с восемнадцатого века, рационализм поставил под сомнение традиционное учение о грехе и наказании. Некоторые просветители, такие как Руссо (1712–1778), считали, что людей можно обмануть, но не испортить. Другие, отказываясь от буквального истолкования Книги Бытие, рассматривали грех как сопротивление вселенскому богосознанию (Шлейермахер, 1768–1834) и как следствие эгоизма и невежества (Ричль, 1822–1889). Однако двадцатый век стал свидетелем появления неоортодоксии, социального Евангелия и теологии освобождения, выдвигавших различные точки зрения на грех.

1. Неоортодоксия

Неоортодоксы стремились обратить внимание на важность отчуждения от Бога и в то же время отвергали некоторые аспекты падения и греха, на которых настаивало традиционное богословие. Карл Барт (1886–1968), говоря о своей приверженности принципам Реформации и Библии, определял грех как «небытие», «противоречие ясно выраженной воле Божьей и нарушение Божественного завета». Каждый человек вновь и вновь повторяет путь наших прародителей в Едеме, пожиная испорченность и греховность. Грех затрагивает все стороны человеческого естества: в человеке не живет ничего доброго. В человеческой природе не остается никакого стремления к Богу, поэтому Дух должен создать точку соприкосновения, прежде чем люди смогут обрести веру.

Эмиль Бруннер (1889–1966) утверждал, что понятие первородного греха абсолютно чуждо библейской мысли. Он считал, что каждый человек совершает личный грех и внутри каждого есть определенная способность, позволяющая понимать Евангелие и отзываться на него; (199) в противном случае не было бы никакого смысла в проповеди.

Рейнхольд Нибур (1892–1971) считал, что у людей парадоксальным образом уживаются свобода и предопределенность. Они одновременно свободны и несвободны. Они чувствуют тревогу, а это есть внутренняя предпосылка ко греху. Нибур отрицал теорию Августина о первородном грехе, но также оспаривал и либеральную точку зрения, согласно которой грех — это слабость. С его точки зрения, первородный грех — это не наследственная предрасположенность ко злу, а жизненный факт. Нибур утверждал, что корень греха лежит в эгоистичном стремлении доказать независимость и быть подобным Богу.

2. Социальное Евангелие

Приверженцы социального Евангелия по–разному отвергали традиционное представление о грехе. Ричль считал грех индивидуальными поступками, вытекающими из невежества или неспособности понять этические ценности, из стремления к второстепенному. Хотя Христос дарует оправдание, оно может принести благо только в случае примирения, а это уже дело человека. Другие сторонники социального Евангелия усматривают корень греха в экономической эксплуатации и классовом гнете.

3. Теология освобождения

Теология освобождения рассматривает грех через призму гнета, эксплуатации и социальной несправедливости. Грех гордости лишает людей человеческого достоинства и заставляет их быть алчными, то есть это в большей степени не индивидуальное, а общественное явление. Грех следует понимать не с религиозной точки зрения, а оценивать его в свете социального, политического и экономического угнетения бедных. Это эксплуатация бедных богатыми, эксплуатация обездоленных собственниками. Она включает в себя не только социальную несправедливость, но также и насилие над окружающей средой. Таким образом, грех передается через продажные учреждения, корыстные взаимоотношения. Особую роль в этом процессе играет коллективный эгоизм.

4. Позиция адвентистов седьмого дня

В течение 20 веков после того, как Иисус умер на кресте за грехи рода человеческого, учение о грехе принимало самые разные очертания — от полного отрицания его реальности до безразличия к его порочности и смертоносной хватке. В промежутке находится широкий спектр учений: от буквального понимания Библии до причудливой смеси философских умствований и социальных предубеждений.

На этом фоне обратимся к учению адвентистов седьмого дня о грехе. Еще до официального создания церковной организации в шестидесятых годах девятнадцатого века адвентисты седьмого дня были серьезно озабочены вопросом греха. Большинство были миллеритами, ожидавшими возвращения Иисуса в 1844 году. Поскольку они с нетерпением ожидали этого события, для них был характерен акцент на духовно–нравственной готовности, которая понималась как послушание Закону Божьему. Когда Иисус не вернулся в 1844 году, одна группа продолжала исследовать Слово Божье, обнаружила в нем истины о субботе и святилище и впоследствии стала официально называться — адвентисты седьмого дня. Открытие истин, таких как суббота и следственный суд, который начался в 1844 году, а также непрерывная проповедь о неизбежности и близости Второго пришествия Христа, побуждала первых адвентистов седьмого дня быть готовыми к заключительной кульминации в истории. Если дух приготовления выражался в их практической озабоченности проблемой греха и в жизни по Десяти Заповедям, то их методистские корни поддерживали у них интерес к совершенствованию.

Понимание адвентистами греха уходит корнями в библейское учение о великом противоборстве, вселенской борьбе между сверхчеловеческими силами добра и зла. Конфликт начался на небе с восстания Люцифера, в результате чего он был изгнан с неба вместе с третью примкнувших к нему ангелов (Ис. 14:12–14; Откр. 12:3–9). Основная борьба ведется прежде всего вокруг характера Бога: является ли Он Богом любви или тираном, требующим от Своих творений беспрекословного послушания? После изгнания сатаны центр противостояния переместился с неба на землю, которая с тех самых пор превратилась в арену борьбы двух сил. Адвентисты седьмого дня верят, что крест Иисуса не только сделал спасение возможным, но и стал гарантией победы Бога над сатаной. Грех, сатана и его приверженцы будут искоренены из нашей Вселенной в конце тысячелетнего царства, когда завершится великое противостояние (см. Великая борьба V. D. 1–3).

Понимание адвентистами греха, его происхождения и Божьих действий по его искоренению лучше всего изложено в сочинениях Елены Уайт. Ее понимание раскрывается в первых нескольких главах книги «Патриархи и пророки». Весь раздел посвящен объяснению библейского учения о грехе и отражает адвентистскую трактовку библейского учения о грехе. Это разъяснение включает в себя девять основных постулатов: 1. Бог есть любовь, и Он надеется, что все Его творения признают Его и будут выражать Ему свою преданность, источник которой в любви. 2. Люцифер, предводитель ангелов, движимый гордыней, стремился обманом добиться почитания, которого заслуживает только Творец. 3. В результате была разрушена совершенная гармония, царившая на небе, и Люцифер был изгнан с неба вместе со своими последователями. Грех зародился в Люцифере. 4. После сотворения нашего мира Бог поставил Адама и Еву, созданных по Его образу, управителями Своего творения. При этом их тесные взаимоотношения с Богом были обусловлены послушанием Его открытой воле. 5. Адам и Ева под влиянием сатанинского искушения восстали против Бога и заявили о своей независимости. 6. Это положило начало греху на земле со всеми его последствиями, включая нравственную испорченность и смерть. 7. Бог тут же объявил план, принятый Им задолго до творения земли, согласно которому Его Сын искупит падший род человеческий, предложив Себя в жертву за грех. 8. Те, кто примет Сына, (200) получат прощение и жизнь вечную. 9. Бог окончательно искоренит грех во время эсхатологического суда, связанного с возвращением Иисуса по окончании тысячелетнего царства и восстановлением нового неба и новой земли.

Это основные положения, вокруг которых строится адвентистское учение о грехе. Адвентисты не делают акцент на идее первородного греха в том смысле, что «на потомках Адама лежит личная, нравственная вина по причине его [Адамова] греха. Вместо этого они подчеркивают, что грех привел к состоянию отчуждения от Бога, в котором рождается каждый человек. Это отчуждение включает в себя внутреннюю склонность ко греху» (11, с. 1351).

В 1888 году в адвентистское понимание греха и праведности были внесены важные пояснения. До этого времени в адвентистских книгах и периодических изданиях очень мало внимания уделялось оправданию по вере. Акцент на послушании закону был настолько силен, что когда Э. Дж. Ваггонер и А. Т. Джоунс решительно заявили на всемирной сессии Церкви в Миннеаполисе в 1888 году о том, что человек оправдывается только верой, многие, в том числе и руководство Церкви, поначалу не приняли это учение.

История развития этой доктрины в адвентистском обществе развивалась вокруг вопроса о совершенстве. Сосредоточенность на этом объяснялась тем, что первые адвентисты отождествляли себя со 144 000, упомянутыми в Откр. 14:1 и 7:4, — особой группой спасенных, о которых сказано, что они не имеют пятна или порока. Это, наряду с новозаветной идеей о том, что в последнее время у Бога должна быть Церковь без «пятна, или порока, или чего–либо подобного» (Еф. 5:27), побуждало некоторых адвентистов отстаивать возможность достижения совершенства здесь, на земле. Другие не соглашались с такой трактовкой, высказывая мысль о том, что безгрешного совершенства можно достичь только во время Второго пришествия. Оно будет даровано как дар Божьей благодати тем, кто пребудет верным Ему до конца. Однако это не означает, что адвентисты не верят в возможность победы над грехом в этой земной жизни. Это далеко не так. Они разделяют точку зрения апостола: «Дети мои! сие пишу вам, чтобы вы не согрешали; а если бы кто согрешил, то мы имеем ходатая пред Отцом, Иисуса Христа, праведника; Он есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мира» (1 Ин. 2:1,2).

Вера адвентистов в окончательное торжество Бога и эсхатологическое искоренение греха выражена в следуют щих обнадеживающих словах: «Великая борьба окончена. Греха и грешников больше нет. Вся Вселенная чиста. В бесчисленных творениях бьется один пульс согласия и радости. Во все концы безбрежного пространства текут потоки жизни, света и радости от Того, Кто сотворил все. От мельчайшего атома до величайшей галактики — все одушевленное и неодушевленное в своей неомраченной красоте и совершенной радости провозглашает: „Бог есть любовь»» (Великая 6орьба, с. 678)