Перенос греха в Книге Левит

Анжел Родригес

Редакционный обзор. Автор этой статьи придерживается мнения, что в израильской системе богослужения грех и вина переносились с кающегося грешника во святилище посредством жертвенных приношений, в особенности жертв за грех. Богословы в основном соглашаются в том, что идея переноса определенно показана в ритуале с козлом отпущения (Лев. 16:21). Однако существует сомнение, совершался ли такой перенос, когда приносились жертвы. В противовес этой позиции автор обращает внимание на то, что церемония возложения рук сопровождала приношение каждого жертвенного животного. Анализируя три нетрадиционных случая: возложение рук свидетелей на осужденного богохульника (Лев. 24:14), возложение рук Моисея на Иисуса Навина (Чис. 27:18-23) и возложение рук израильтян на левитов (Чис. 8:10), автор приходит к выводу, что еврею было знакомо действие, означавшее перенос. Но что переносилось посредством жертвенных приношений?

На первой ступени поисков правильного ответа автор исследует те библейские тексты, которые определенно утверждают, что святилище осквернялось открытым пренебрежением обрядами очищения, идолослужением (вне храма и в храме) и сознательным восстанием против взаимоотношений завета. Святилище осквернялось, когда нечистые и греховные люди с лицемерным усердием поклонялись Господу в Его храме. Однако этот род осквернения святилища не удалялся посредством обряда очищения. Его можно было смыть, только наказав тех, кто осквернял святилище подобным образом.

С другой стороны, ясно, что существовал такой вид грехов и нечистоты, в которых был виновен Божий народ. Они, эти грехи и нечистота, вносились во святилище и удалялись из святого места один раз в году благодаря совершению обряда в День примирения. В предлагаемой главе утверждается, что то были их (Божьего народа) исповеданные грехи и нечистота, которые предварительно переносились во святилище посредством жертв. В пользу этого мнения говорит тот факт, что священники должны были есть часть жертвы за грех (за грехи, которые они сами не совершали). В результате о священниках сказано, что они «несли грехи общества» (Лев. 10:17 — по англ. пер.). Все указывает на то, что через возложение рук каявшихся грешников грехи и вина переносились на жертвенное животное, а затем на священников, которые ели мясо жертвы. Грех переносился также посредством церемоний, связанных с пролитием крови.

Отрицающие идею переноса греха спрашивают, возможно ли, чтобы жертва осквернялась подобным образом и в то же время считалась «великой святыней» (Лев. 6:25, 29). Автор объясняет, что феномен орудия очищения, которое несет на себе грех и в то же время является святыней, характерен для еврейского богопоклонения. Перенос греха фактически не уничтожает святость жертвы, священника или святилища.. Это стало возможным только в контексте Божественного примирения. День примирения, очищающий святилище, показал, что святость и грех/нечистота, по существу, несовместимы.

Примечание редактора. При совершении церемонии исповеданные грехи и ответственность каявшегося грешника переносились во святилище через приносимую жертву и священника. Можно сказать, что пока вина грешника не была перенесена во святилище, он не был прощен. В День примирения очищалось святилище и, следовательно, открывался Бог (во святилище). Образно говоря, вся ответственность возлагалась на козла отпущения, которого уводили в пустыню.

В действительности, когда Дух Святой побуждает грешника принять в покаянии Христа как своего Господа и Спасителя, Христос берет на Себя грехи и ответственность, хотя Сам Он безгрешен (1 Цар. 2:2; Евр. 7:26). Покаявшийся грешник прощается даром. Ему вменяется совершенное послушание Христа, и он стоит оправданным перед Богом. Его имя вписывается в книгу жизни и напротив его имени ставится прощение. На последнем суде, символом которого служил День примирения, истинный верующий, находящийся в союзе со Христом, будет вновь признан Небесами (Откр. 3:5), и вся ответственность будет возложена на сатану как на зачинщика и подстрекателя греха.

План раздела

I. Введение П. Грех/нечистота и святилище

III. Перенос греха/нечистоты и искупительная жертва

IV. Перенос и осквернение

V. Заключение

Введение

Нет ни одного богослова, который бы отрицал, что в Книге Левит присутствует концепция переноса греха. Богословы соглашаются, что, по крайней мере, в одном месте Библии, а именно в Лев. 16:21, об этом сказано вполне определенно (17) . Однако многие не соглашаются с тем, что идея переноса греха/нечистоты выражена в израильских обрядах; исключение составляет только библейский текст в Лев. 16:21. И, наконец, довольно большое число богословов вообще отрицают идею переноса в искупительных жертвах (18) .

Грех/нечистота и святилище

Некоторые богословы полагают, что абсолютно все грехи Израиля так или иначе влияли на святилище. Это значит, что когда бы израильтянин ни согрешал, место пребывания Бога сразу осквернялось и нуждалось в очищении. Грех тем или иным образом попадал во святилище. Луиджи Моралди утверждал, что между землей, святилищем и людьми существует такая близкая связь, что где бы израильтянин ни согрешал, осквернялись и земля, и святилище, и люди (19) . Следовательно, очищение храма и жертвенника означало также очищение людей и земли (20) . Моралди не объясняет суть отношений, существовавших между святилищем, людьми и землей. Он не дает удовлетворительного разъяснения, каким образом происходит процесс осквернения святилища через грехи людей.

Недавно было высказано предположение, что еврейская культовая нечистота имеет свойство перемещаться. Ей приписывается свойство воздушной среды, благодаря которому она может достигнуть святилища и осквернить его. А через ежедневные искупительные жертвы святилище очищалось. Грешник приносил жертву, потому что на нем лежала ответственность за очищение места пребывания Бога (21) .

В поддержку этой точки зрения, а именно, что каждый грех и нечистота сразу оскверняли святилище, было исследовано много текстов, которые говорят о грехах израильтян, осквернявших святилище (22) . Мы посвятим некоторое время анализу этих текстов, хотя не все они помещены в Книге Левит. Затронутый вопрос очень важен.

Лев. 15:31. Этот текст ясно утверждает, что нечистота (глагол tame’) оскверняет святилище. Однако мы должны учесть, что осквернение святилища и осквернение человека происходят не одновременно. Этот стих обращен к священникам. Они несли ответственность за то, чтобы народ израильский сохранялся от нечистоты. Священники могли делать это, совершая обряды очищения над людьми, о которых упомянуто в предыдущих стихах.

Если бы эти обряды не были совершены, израильтянин не мог бы приблизиться к святилищу; в противном случае он осквернил бы святое место. Осквернение святилища, о котором идет речь в этом стихе, является результатом присутствия во святилище оскверненного человека (23) . Важно заметить, что этот грех есть пренебрежение Божественными средствами очищения. Поэтому для такого грешника нет прощения, он должен умереть.

Та же точка зрения представлена в Чис. 19:13: «Всякий, прикоснувшийся к мертвому телу какого-либо человека умершего и не очистивший себя, осквернит [tame’] жилище Господа; истребится человек тот из среды Израиля; ибо он не окроплен очистительною водою, он нечист» (см. также 20-й стих). Святилище не оскверняется в тот самый момент, когда человек прикасается к трупу. Но происходит это лишь тогда, когда человек пренебрегает средствами очищения. Оставаясь в состоянии осквернения, он лишает себя преимущества приходить к святилищу. Если он придет, то осквернит его. Последствием будет смерть.

Лев. 20:2, 3. Это увещевание запрещает израильтянам приносить детей своих в жертву Молоху. Человек, который осмеливался участвовать в таком омерзительном деле, должен был быть предан смерти «за то, что он дал из детей своих Молоху, чтоб осквернить [l (e) ma’an] святилище». Грех состоит в приношении детей в жертву; это каким-то образом приводит (здесь предлог l (e) та’ап выражает результат) к осквернению святилища. Возникает вопрос, как в этом случае осквернялось святилище? (24 ) Пытаясь ответить на него, мы должны рассмотреть стихи со второго по пятый. Основной закон в казуистической форме представлен в Лев. 20:2: «Кто из сынов Израилевых и из пришельцев, живущих между Израильтянами, даст из детей своих Молоху, тот да будет предан смерти; народ земли да побьет его камнями».

В остальной части приведенного библейского отрывка речь идет о двух возможных ситуациях, когда Сам Бог накажет грешника. В первой утверждается, что Бог обратит Свое лицо против человека, отдающего детей своих Молоху и тем оскверняющего святилище (tame’, 20:3). Господь «истребит его из народа сего». Что касается второй возможной ситуации, там сказано, что Бог Сам истребит из Его народа семью, которая приносит детей своих Молоху, но которую не побивают камнями из-за безразличия окружающих людей (20:4, 5). Принесение детей в жертву Молоху — это такое серьезное преступление, что если люди, знающие об этом, не накажут грешника, это сделает Господь.

Только в первом случае, рассмотренном выше, жертва Молоху ассоциируется с осквернением святилища. Можно предположить, что в такой ситуации человек приносит своих детей Молоху, и никто не знает об этом. Он приходит к Божьему святилищу, оскверняя его. Поскольку только Бог знает грех этого человека, Он Сам и накажет грешника. Такова логика размышлений и поступков.

В основном законе (20:2), как и во втором случае (когда грешник не побивается камнями), ничего не сказано об осквернении святилища. Причина этого совершенно ясна. Поскольку совершенное человеком хорошо известно, левиты могли запретить ему приближаться к святилищу. Следовательно, его грех не оскверняет святилища. Оскверненным оказался он сам (tame’; Лев. 18:18-21), удалившись от Бога. Приближаясь в таком состоянии нечистоты к святилищу, он оскверняет его.

Подобное толкование подтверждается в Иез. 23:38, 39. Там говорится, что Божий народ приносил своих детей в жертву идолам и в тот же день приходил к святилищу, таким путем оскверняя его (tame’). Поклоняясь идолам и принося им в жертву своих детей, люди становились нечистыми. В этом состоянии нечистоты они приходили ко святилищу и оскверняли его. По причине этого ужасного нарушения завета Иезекииль провозгласил гибель народа (Иез. 23:46-49). Вывод ясен: те, кто жертвовал Молоху своих детей, оскверняли святилище, когда приходили к нему в состоянии нечистоты. Грех принесения в жертву своих детей усугублялся тем, что они приходили к храму в своей нечистоте (25) . Иезекииль также утверждает, что святилище оскверняется (tame’) мерзостями Израиля (15:11). Эти мерзости описаны в 8-й главе. Они заключались в поклонении идолам на территории Иерусалимского храма (26) . То же самое обвинение было выдвинуто Иеремией (7:30). Как результат оба пророка провозгласили гибель народа (Иер. 7:32-34; Иез. 5:11; 8:18). Летописец поднимает тот же самый вопрос, когда в конце книги обвиняет Израиля в осквернении святилища «подражанием всем мерзостям язычников» (2 Пар. 36:14). Именно это, по мнению летописца, возбудило Божий гнев против Его народа.

Есть еще одно место, где упоминается об осквернении (tame’) святилища. Наказание, которому Бог подверг Израиля через язычников, описано как осквернение храма. В видении Иезекииля (Иез. 9:7) Бог повелевает тем, кто должен был разрушить город Иерусалим, «начать со святилища» (Иез. 9:6). Он велит «осквернить Дом и наполнить дворы убитыми». Затем святилище осквернилось кровью убитых из числа Божьего народа.

Согласно Пс. 78:1, случилось следующее: «Боже! язычники пришли в наследие Твое; осквернили святый храм Твой, Иерусалим превратили в развалины». Сами язычники не осквернили святилища. Он был осквернен телами убитых из народа израильского (Пс. 78:2,3). Осквернить (halal) святилище язычники могли только одним способом: обращаясь с ним как с обычным зданием (Пс. 73:7). Библейские тексты, которые мы изучали, очень важны для правильного понимания отношения греха/нечистоты к святилищу и концепции переноса греха. Можем сделать несколько обобщений:

1. Не всякий грех израильтян переносился во святилище, оскверняя его. Сказано, что святилище оскверняется только тогда, когда в него приходит оскверненный человек или когда оно используется для поклонения идолам и ложным богам.

2. Святилище оскверняется также в том случае, когда люди открыто и дерзко нарушают завет, отвергают Закон Божий и в то же время хотят наслаждаться Божьими благословениями.

3. Именно народ израильский оскверняет святилище. Этого можно было ожидать, поскольку израильтяне имели к нему доступ. Их поступки и их кровь оскверняют его.

4. Наконец, осквернение святилища, упомянутое в вышеприведенных текстах, удаляется не ритуальным очищением, а смертью того, кто осквернил его (27) .

Ни один из приведенных текстов не касается вопроса очищения святилища, но все они говорят о том, что человек или народ погибнет.

Ни один из рассмотренных текстов не должен использоваться как средство для подтверждения мнения, будто святилище — это своего рода магнит, который притягивает к себе каждый грех и каждую нечистоту израильтян. Эти тексты имеют в виду особый вид греха.

Учитывая все вышесказанное, тем не менее необходимо признать, что, согласно Лев. 16, грех/нечистота все же достигали святилища. Каким-то образом грех переносился во святилище, делая неизбежным ежегодный обряд очищения и примирения. Какие именно грехи очищались в День примирения? На этот вопрос было дано много ответов (28) . Однако нам кажется, что, пытаясь ответить на эти вопросы, нам следует прислушаться к тому, что говорит сама Библия и как это согласуется с израильской культовой системой в целом.

Если наше понимание грехов, осквернявших святилище, о чем мы рассуждали выше, правильно, то очищение святилища, упомянутое в 16-й главе Левита, не имеет ничего общего с этими грехами. Пытаясь определить грехи, очищаемые в yom hakkippurim (День примирений — мн. число), следует обратить внимание, по крайней мере, на четыре факта.

Во-первых, на протяжении всей 16-й главы Книги Левит подчеркнуто говорится о всех грехах народа Израильского (16:16, 21, 30, 34). Там сказано, что святилище должно быть очищено «от нечистот [tum’ah] сынов Израилевых и от преступлений [pesa’] их, во всех грехах [hatta’t] их» (стих 16). В 21-м стихе к этому перечню добавлен новый термин, обозначающий грех, — «беззакония» (‘awon). В сочетании этих терминов, используемых в Ветхом Завете и обозначающих грех, заключены все концепции греха (29) . Это значит, что 16-я глава Книги Левит не помещает грехи, очищаемые в День примирения, в какую-то особую категорию грехов. Использование слова pesa’ имеет особое значение. «Неизменный смысл этого слова есть противление или восстание против повелителя; некоторые грехи, из-за которых совершался обряд очищения, делались вопреки известной людям воле Божьей» (30) .

Во-вторых, «все грехи» — это грехи народа израильского. Во время Дня примирения Господь имеет дело только с грехами Своего народа. В этот торжественный день кровь жертвенных животных не очищала грехи тех, кто был «отсечен» от Израиля или погиб из-за своих грехов.

В-третьих, во время Дня примирения очищались святилище и жертвенники, а не народ (31) . Святилище очищалось от грехов и нечистоты народа (Лев.16:16). Согласно Лев. 16:30, 33, народ имел благословение от самого факта очищения Божьего жилища. Но обратите внимание, что выражение kipper (f) al («очистить от») должно пониматься в относительном смысле (32) . Через очищение святилища достигается конечная цель Господа — очищение Израиля (Лев.16:30) (33) .

В-четвертых, yom hakkippurim (День примирений — мн. число) должен был праздноваться только раз в году. Этот факт предполагает, что в День примирения очищались грехи, совершаемые людьми в течение предыдущего года (34) . Другими словами, все грехи народа Божьего как-то достигали святилища, и однажды в год они удалялись с этого места.

В силе остается вопрос: как все же грехи народа израильского переносились во святилище? Чтобы ответить на него, нам следует вспомнить, что к святилищу имел доступ только покаявшийся грешник. Он мог приближаться к Богу, ища у Него прощения и полагаясь на Его благодать. Но каявшийся не приходил ко святилищу один, с ним было жертвенное приношение.

Хотелось бы предположить, что необходимость очищения святилища однажды в году была вызвана грехом каявшегося грешника, его исповеданным грехом. Именно эти исповеданные грехи Книга Левит называет «все грехи их». Эти грехи были перенесены туда через жертвы очищения. Анализ обряда возложения рук, съедения мяса жертвенных животных, пролития крови подтверждает наше предположение.

Перенос греха/нечистоты и искупительная жертва

Возложение рук

Над каждым жертвенным животным совершался обряд возложения рук (35) . Идея переноса греха во святилище ясно выражена только в одном тексте, а именно в Лев. 16:21. В нем сказано, что грех и нечистота переносились на козла отпущения через возложение рук. В данном случае значение ритуала ясно — перенос греха. Таково же значение возложения рук в случае ежедневных жертв (36) .

Однако значительная группа богословов утверждает обратное (37) . Они не считают козла отпущения жертвенным животным особенно потому, что он не подвергался закланию, а только удалялся живым из святилища. Эти ученые признают, что грех переносился на животное. Именно этот факт, утверждают они, отличает козла отпущения от жертвенных животных. Козла отпущения нельзя было принести в жертву, потому что он был осквернен грехом/нечистотой народа; с другой стороны, после возложения рук жертва считалась святыней.

Если возложение рук, о котором идет речь в Лев. 16:21, считать не относящимся к жертвенным животным, то тогда толкователь Библии волен давать любое, на его взгляд, приемлемое объяснение. Возможно, именно здесь кроется причина огромного количества теорий на тему «возложение рук».

Например, существует теория идентификации, согласно которой во время обряда между приносящим жертву и самой жертвой создаются тесные и глубокие взаимоотношения (38) . Существует и теория посвящения, которая утверждает, что через возложение рук жертву предназначают для святой цели (39) . Теория присвоения, или предназначения, подчеркивает идею, согласно которой жертва принадлежит пришедшему на поклонение, и он предназначает эту жертву в дар Господу (40) . Согласно теории освобождения, обряд указывает на то, что человек отрекается от права собственности (41) . Среди этих разных теорий существует множество вариаций.

Кроме Лев. 16:21, в Библии нет ни одного места, которое ясно объясняло бы значение возложения рук на жертвенное животное. Однако обряд совершался и в некоторых некультовых случаях. А потому целесообразно кратко рассмотреть некоторые из них. Сделав это, мы увидим, что концепция переноса присуща всем некультовым случаям.

Возложение рук упомянуто в связи с тремя такими случаями. Во-первых, посмотрим, как совершался обряд над человеком, похулившим имя Господне (Лев. 24:14) Свидетели, слышавшие богохульника, возлагали на него свои руки, прежде чем побить его камнями. Нельзя не признать, что в данном случае обряд служит средством, которым свидетели указывают на виновного (42) .

Однако существует и другая цель возложения рук Согласно Лев. 5:1, человек, бывший свидетелем греха, сам оказывался вовлеченным в него в такой степени, что мог даже потерять свою жизнь. Следовательно, в данном случае обряд возложения рук служил средством переноса на богохульника вины, которая была бы на слышавших, если бы они скрыли греховное действие (43) .

Второй некультовый случай, свидетельствующий о возложении рук, описан в повествовании о посвящении Иисуса Навина на роль нового вождя Израиля (Чис. 27:18-23). Согласно библейскому тексту, Моисей через возложение рук перенес на него часть своей власти и чести (Втор. 39:9) (44) .

О последнем случае сказано в Чис. 8-10. Там речь идет о посвящении левитов Они были избраны Богом служить Ему во святилище вместо первородных в Израиле. Люди возложили руки на левитов, вменяя им в обязанность (принадлежавшую ранее первенцам израильским) служить во святилище (45) .

Отсюда явствует, что в некультовых случаях обряд возложения рук выражал идею переноса какого-либо качества или функций. В каждом важном культовом случае над животным совершался тот же самый обряд, чтобы перенести на него нечто. Становится вполне ясно, почему некоторые богословы считают, что возложение рук на жертвенное животное также выражало идею переноса.

Конечно, не все соглашаются, что такой перенос имел место. Некоторые полагают, что через этот обряд «человек переносит на животное свои характерные особенности, свою личность» (46) . Другие предполагают, что на жертву переносились грех и вина приносящего эту жертву (47) .

Нам кажется, что самое лучшее толкование, соответствующее фактам, состоит в том, чтобы считать, что возложение рук указывает на перенос греха и вины на жертвенное животное. Однако и это толкование вызывает серьезный вопрос: почему после возложения рук жертва названа святыней?

Но, несмотря на возникающую проблему, к которой мы еще вернемся, перенос греха на жертвенное животное отражен не только в случае с козлом отпущения и не только в некультовых обрядах, о чем мы говорили выше, но и в том факте, что человек, совершавший обряд, был грешником, искавшим прощения и очищения. Более того, ритуал съедения священником мяса жертвы за грех служит подтверждением нашей точки зрения о возложении рук.

Обряд съедения мяса жертвы за грех

Согласно левитским законам, часть мяса жертвы за грех принадлежала священнику. Он должен был есть его на святом месте. Мясо жертвы считалось святьшей и должно было быть съедено только священниками (Лев. 6:17-19, 25-26, 29; 7:6, 7). Считалось, что обряд служил для обеспечения священников пищей (48) . Это в общем-то ясно. И тем не менее обряд, видимо, имел более глубокое значение. Тот факт, что священник не должен был брать домой мясо жертвы, чтобы поделиться им со своей семьей, показывает, что здесь мы имеем дело с очень важным культом. Мы не ошибемся, если скажем, что «съедение мяса жертвы явно было частью процесса очищения» (49) .

Значение этого ритуала ясно представлено в Лев. 10:17. Моисей спрашивает Аарона: «Почему вы не ели жертвы за грех на святом месте? Ибо она святыня великая, и она дана вам, чтобы снимать грехи с общества и очищать их пред Господом».

Один из богословов предположил, что этот стих описывает значение жертвы за грех и роль священника по отношению к ней (50) . Выражение «снимать грехи с общества» («нести беззаконие» — по англ, пер.) рассматривается как объяснение фразы «совершать примирение» или, в более позднем переводе, «удалять вину». Это толкование представлено в Иерусалимской Библии: «Почему, спросил он, вы не ели этой жертвы на святом месте? Ибо это святыня великая, данная вам, чтобы снимать вину общества, совершая над нею обряд примирения перед Господом». Такое понимание упускает из виду тот факт, что библейский текст говорит не о жертве за грех самой по себе, а о части жертвы, которая уделялась священнику. Где бы ни встречалось в Книге Левит выражение «дана вам» (или подобная фраза: «Я дал вам/Аарону») в связи с жертвой/приношением как прямым дополнением и священником как косвенным дополнением, в нем всегда подразумевается часть жертвы, предназначенная священнику (Лев. 5:16; 6:26, 29; 7:34, 36; 10:14). В Лев. 10:17 имеется в виду то же самое. Более того, вопрос, поднятый в стихе, не определяет функцию жертвы за грех, а содержит вопрос: почему вы не ели этой жертвы? Моисей не только поднял вопрос, но объяснил значение обряда. Употребляя в пищу мясо жертвы за грех, Аарон несет грехи народа. Он делает это для того, чтобы совершить примирение за них. Поэтому в процессе примирения для священника очень важно съесть часть жертвы.

Выражение «нести беззаконие» (nasa ‘awon) имеет очень важное значение во всех текстах, как описывающих обряд, так и не описывающих его. Это выражение было тщательно изучено В. Зиммерли (51) . Он правильно говорит, что в текстах, не относящихся к культу, Бог всегда является подлежащим, связанным с глаголом, а глагол означает «удалять грех — прощать». Но когда выражение используется в культовом контексте, оно имеет три возможных значения: 1) «понести на себе грех другого лица» (Исх. 28:38; Лев. 16:22; 10:17;Чис. 14:34; Иез. 4:4-6); 2) «взять на себя ответственность» (Чис. 18:1) и 3) оно может быть использовано как священнический вердикт, указывающий, что человек виновен в грехе и будет наказан Богом.

Некоторые богословы не согласились с двумя значениями выражения («нести беззаконие»), упомянутыми выше. Предполагаемое значение «взять на себя ответственность/быть ответственным» также было поставлено под сомнение Р. Н. Вабреем (52) и справедливо отвергнуто Рольфом Книримом (53) . Книрим высказывает мнение, что данный перевод делает беззаконие (‘awon) нейтральным термином, а это не соответствует истине. Он предлагает следующий перевод фразы: «быть ответственным за ‘awon, нести ‘awon» (54) .

Вабрей резко выступил против мнения, что выражение «нести беззаконие» означает нести на себе грех за кого-то другого. Он обсуждает случай с козлом отпущения (Лев. 16:22) и делает вывод, что в нем нет идеи замещения вины. Он правильно указывает, что фраза означает здесь «нести прочь» (55) . Идеи замещения нет также в Иез. 4:4-6. Иезекииль символически несет на себе наказание народа, чтобы дать ему понять, что он (народ), безусловно, понесет на себе свои грехи (56) . В Чис. 14:34 народ также получает заслуженное наказание за свои грехи (57) .

Что касается Исх. 28:38, то Вабреем было заявлено, что глагол nasa в этом примере означает «нести». В 28-й главе Книги Исход глагол nasa используется несколько раз с тем же значением (58) . Например, Аарон должен был «носить» имена колен Израиля перед Господом, когда он направлялся во святилище (28:12, 29).

В 28:38 мы читаем: «И будет она (золотая табличка) на челе Аароновом, и понесет на себе Аарон недостатки (вину — nasa ‘awon) приношений, посвящаемых от сынов Израилевых, и всех даров, ими приносимых. И будет она непрестанно на челе его, для благоволения Господня к ним». При внимательном рассмотрении этого текста становится ясно, что nasa не означает «нести». Глагол имеет это значение, когда за ним следует косвенное дополнение, указывающее на цель (нести что-то, куда-то). В 38-м стихе дело обстоит не так (59) . Нам только сказано, что священник «понесет недостатки приношений».

Нам не следует упускать из виду того факта, что в 38-м стихе мы имеем дело не только с глаголом nasa. Там помещено выражение nasa ‘awon («нести беззаконие»). Эта фраза используется практически везде в Книге Левит в смысле «нести грех и стать ответственным за него» (Лев. 5:1, 17; 7:18; 10:17; 17:16; 19:8; 20:17, 19; 22:16). В Книге Левит она имеет негативное значение. Носить грех, быть ответственным за него значит подлежать наказанию (7:18, 20, 21; 19:8). Единственное исключение представляет Лев. 16:22. Там выражение «нести беззаконие» (nasa ‘awon) сопровождается косвенным дополнением, которое показывает, откуда грех берется. Но когда выражение nasa ‘awon используется в абсолютном смысле, оно фактически означает ответственность за грех и подверженность наказанию (60) .

Следует отметить, что в Исх. 28:38 говорится о недостатках (грехах — по англ, пер.) «приношений (q (o) dosim)», или «святых предметов» (по англ. пер.), которые люди посвящали Господу. Иногда предполагалось, что это грехи, имеющие отношение к приношениям, то есть неумышленные ошибки в совершении обряда (61) . Однако такой именно смысл не подразумевается даже в контексте.

Выражение «грехи святых предметов» лучше объясняется, если соединить вместе идеи, выраженные в Лев. 10:17 и Исх. 28:38. Для двух этих библейских текстов характерно то, что оба имеют дело со священниками и жертвами. Согласно Лев. 10:17, грех переносится на священника через обряд съедения мяса жертвы. С другой стороны, Исх. 28:38 ясно утверждает, что в обязанность священников входило нести грехи приношений и жертв народа (62) . В обоих текстах говорится то же самое. Грех народа переносился на жертвенное животное, а от него — на священника.

Когда израильтянин приходил к святилищу с жертвой очищения, он был грешен и виновен. Он был грешен и, согласно Лев 5:1, нес свой грех (nasa ‘awon) (63) . Он нес ответственность за свой собственный грех и потому подлежал Божественному наказанию. Единственное, что могло освободить грешника от этого состояния, — это жертва. Поэтому человек приводил свое собственное жертвенное животное. Священник очищал его (5:6), и Господь прощал его (5:10). Человек больше не нес свой собственный грех. Грех переносился на жертвенное животное и на личность священника.

По нашему мнению, обряд съедения мяса жертвы ясно показывает, что в еврейской жертвенной системе существует перенос греха. Грех переносился на жертвенное животное. Как он переносился? Есть только один ответ на этот вопрос: грех приносящего жертву переносился на нее через возложение рук. Съев часть мяса животного, священник также становился носителем греха.

Во время Дня примирения святилище очищалось от всех грехов народа израильского. Это значит, что грех народа в лице священника переносился во святилище (64) . Священник не мог нести свой собственный грех или грех, в котором он был когда-то замешан (Лев. 4:1-21). Если бы он понес свой грех, то умер бы (Лев. 22:9). По этой причине священник не мог есть мясо своей собственной жертвы. Именно в этом аспекте жертвенной системы обряд, связанный с пролитием крови, имеет очень важное значение.

Обряд, связанный с пролитием крови

Нельзя отрицать, что обряд, связанный с пролитием крови жертв, представляет собой очень важный аспект в процессе очищения. Кровью жертвенных животных совершалось окропление перед жертвенником, ею мазались рога жертвенника, она выливалась к подножию жертвенника.

Значение окропления ясно показано в Лев. 16:14, 15, 30. Там сказано, что результатом окропления является очищение. Предметы, которые окроплялись кровью, становились чистыми. Есть богословы, которые утверждают, что окропление кровью всегда очищает то, на что кровь попадает (65) . Существует также мнение, что окропление кровью жертвы за грех перед завесою очищает Святое от греха человека, принесшего эту жертву (66) .

Нельзя отрицать, что окропление кровью приводит к очищению. Но возникает вопрос: что очищается во время принесения ежедневных жертв — святилище или приносящий жертву? В поисках ответа нам следует отметить, что только в День очищения кроплением крови совершалось очищение святилища и жертвенника. Во-вторых, из контекста 16-й главы Книги Левит явствует, что обряд окропления очищал- то, на что попадает кровь. В-третьих, сам обряд, как и то место, где он совершается, значительно отличается от ежедневных жертв (67) .

Возвращаясь к 4-й главе Книги Левит, мы находим, что при ежедневных обрядах в очищении нуждался человек, а не святилище. Согрешал священник, согрешало собрание, и жертва совершалась за них. Мы полагаем, что в этих случаях кропление очищает не предмет, над которым оно совершается, а человека, приносящего жертву.

Мы знаем, что в некультовых случаях окропление не приносило благословения предмету, над которым оно совершалось. Например, масло, приносимое прокаженным, посвящалось через окропление святилища частью его (68) . В случае с рыжей телицей частью ее крови кропилось во святилище, при этом посвящалась не только кровь, но и все животное (69) . Ни в одном из этих случаев окропление не вызывает очищения святилища.

Нам следует помнить, что жертвенная кровь, которой совершалось окропление, могла быть только кровью жертв, приносимых за грех священника или собрания (Лев. 4:1-21). В обоих случаях священник был приобщен к греховному действию. Он не должен был есть мясо жертвы, то есть грех других не мог быть перенесен на него. В данном случае грех переносился во святилище иначе. Это делалось через окропление кровью перед завесою в отделении Святое. Грех переносился на жертвенное животное, когда приносящий жертву соприкасался с ним через возложение рук. Через кропление кровью грех дальше переносился во святилище (70) .

Как мы уже показывали, во время обрядов кровью не только совершалось окропление. Кровью мазались также рога жертвенника (71) , или, в случае всесожжения и мирной жертвы, она выливалась к подножию жертвенника (72) . Во всем этом процессе достигается окончательный результат — очищение виновных людей.

Бог Сам сделал кровь решающим фактором в процессе очищения. Любое символическое толкование значения крови в процессе очищения должно исходить от истоков. В Лев. 17:11 ясно показано, что кровь стала средством очищения по воле Бога. В ней самой нет присущей ей силы или достоинства (73) . В Лев. 17:11 показана интересная связь между кровью и жизнью: они равнозначны (74) . Именно эта равнозначность объясняет, почему кровь так важна в процессе очищения.

Жизнь, согласно Библии, есть дар от Бога. Жизнь принадлежит Тому, Кто является ее источником (75) . Поэтому человеческая жизнь не должна быть уничтожена человеком (Быт. 9:5). Жизнь животного также принадлежит Ему. В еврейском мышлении кровь рассматривалась как осязаемое проявление жизни (76) .

Поскольку кровь есть жизнь, она принадлежит Богу и должна возвратиться к Нему. Согласно 17-й главе Книги Левит, это может быть сделано двумя путями. В случае с пойманным на охоте животным крови давали вытечь и покрывали ее землею (17:13). В случае с жертвенными животными кровь приносилась на жертвенник. Через жертвенник жизнь (как кровь) возвращалась к Богу (17:11).

Тот факт, что кровь-жизнь возвращалась к Богу через жертвенник, придает этой крови ритуальное, или культовое, значение. Когда кровь приносилась на жертвеннике, она не просто возвращалась к Богу, но акт возвращения ее к Богу являлся в данном случае частью процесса очищения и служил для выражения, по крайней мере, двух главных идей: 1) эта жертвенная кровь-жизнь принимается Богом как кровь-жизнь грешника, личности; согласно Лев. 17:11, жизнь-кровь жертвенного животного принимается Яхве «вместо человека» (77) ; 2) принимая кровь-жизнь жертвы, Бог также решает проблему греха человека-через пролитие крови грех переносится в присутствие Бога.

Перенос и осквернение

Придавая особое значение концепции переноса греха, мы оказываемся под ударом, пожалуй, самой серьезной критики, развернутой против нашего предположения. Утверждается, что перенос греха оскверняет жертвенное животное; в то же время Библия называет жертву «великой святыней» (Лев. 6:25, 29-30). Как указывалось выше, некоторые богословы заявляют, что в случае с козлом отпущения мы имеем перенос греха и осквернение. Предполагается, что по этой причине козел отпущения не может служить жертвой. Подобная точка зрения возникла из рассмотрения жертвы за грех, приносимой за священника. Поскольку грех переносился на нее, мясо жертвы осквернялось, и потому было необходимо сжигать его огнем (78) .

Мы уже говорили, что жертва за грех священника сжигалась, потому что его грех переносился во святилище через процесс пролития крови. В мясе жертвы надобности не было. С другой стороны, козел отпущения не приносился в жертву, потому что не считался жертвой. Аналогичные обряды очищения были известны также в древних ближневосточных религиях (79) . Тем не менее факт остается фактом, что перенос греха осквернял святилище и жертву. Богословы, принимающие концепцию переноса греха, предложили различные варианты разрешения этой проблемы. Вот некоторые из них.

1. На жертвенное животное переносилось наказание, а не грех. Утверждается, что жертва замещала собой грешника; следовательно, если над приносящим жертву совершался Божий суд, то сама жертва оставалась чистой (80) . Однако такого рода аргументация, видимо, не учитывает ветхозаветную связь между грехом и наказанием, которые настолько близки, что наказание жертвы возможно лишь тогда, когда на нее будет перенесен грех. То и другое неотделимо.

2. «Святое» означает принадлежащее Богу. Согласно этому предположению, «святыня» применительно к жертве еще оставалась Божьей собственностью, несмотря на тот факт, что на нее переносился грех (81) . Фактически такое предположение вовсе не разрешает проблемы. У нас еще остается вопрос: как может оскверненное нечистое животное принадлежать Богу?

3. Кровь и жир жертвенного животного не были осквернены грехом. Они были только частью жертвы, предлагаемой Богу. Неоскверненными их делало то, что в них пребывала жизненная сила, которая отторгала любой оскверняющий элемент (82) . Это предположение основано на непонимании того, что кровь есть жизнь. Мы уже показали, что сама по себе кровь не имеет силы. Сила покоится в Боге, а не в крови. Кроме того, нужно помнить, что святыней считалась плоть жертвы и даже жертвы в целом (83) .

4. Соприкосновение с жертвенником очищало жертву от греха, перенесенного на нее. Подразумевается, что жертвенное животное становилось святыней, когда приводилось к святилищу. Грехи, возложенные на него, удалялись, когда животное соприкасалось с жертвенником (84) . Для такого предположения еще недостает библейской основы. Каждый год жертвенник сам нуждался в очищении.

5. Смерть жертвы нейтрализовала инфекцию греха. Посредством смерти жертва становилась святыней, и кровь и жир могли быть положены на жертвенник (85) . Это снова искренняя догадка. Мы знаем, что даже после смерти жертвы грех переносился на плоть через возложение рук, еще находящихся на ней, и мог быть перенесен на священника. Плоть мертвого животного еще, видимо, оставалась «оскверненной».

6. Священник через помазание получал такую святость, которая могла поглощать нечистоту жертвы (86) .

Довольно трудно понять, что означает «святость, поглощающая нечистоту». Значит ли это, что нечистота способна изменить свою природу и стать святостью? Что в действительности происходит с грехом/нечистотой, переносимой на священника? Предложенная теория не дает ответа на эти вопросы. Мнение, что святость поглощает нечистоту, создает больше проблем, чем их разрешает.

Этот краткий обзор предложенных решений вопроса о переносе греха на жертвенное животное по крайней мере указывает на то, что мы имеем дело с трудной проблемой. Стремясь к удовлетворительному ее решению, мы должны кое-что помнить.

Во-первых, нам следует признать, что нигде в Книге Левит нам не сказано, что перенос греха в случае с ежедневными жертвами осквернял (tame’) жертву, священника или святилище. В этих случаях избегали использования термина tame’ (осквернять). Он использовался только применительно к грехам, которые требовали смерти грешника из-за осквернения им святилища. Поэтому tame’ — негативный термин. Использование его в связи с ежедневными жертвами означало бы противоположное тому, для чего они предназначались. Вместо того чтобы восстанавливать нарушенную гармонию между Богом и Его народом, жертвы, оскверняя святилище в смысле tame’, раз и навсегда разделили бы грешника и Яхве.

Во-вторых, следует помнить, что хотя термин tame’ не используется для объяснения переноса греха, обряд, соблюдавшийся в День очищения, указывает, что через ежедневные жертвы святилище действительно «осквернялось». В этот день святилище должно было быть очищено (taher), и для него должно быть совершено примирение (kipper) из-за грехов и нечистоты народа израильского (Лев. 16:16). Сам факт, что святилище очищалось, указывает на то, что в нем находились грех и нечистота. То было «осквернение», явившееся результатом Божьего прощения. Оно имело целью сохранить кающегося грешника живым. Прощая его, Бог позволял греху очутиться в самом Его присутствии. Грех и нечистота оказывались под Его контролем.

В-третьих, нам следует признать, что грех переносился на жертву и на священников, но сами они оставались святы. Их святость не уничтожалась. Феномен использования средства примирения, которое несет на себе грех и в то же время остается святым, — более частое явление в еврейской обрядовой системе, чем кажется на первый взгляд. Например, человек, уносивший мясо жертвы за грех для сжигания за пределы стана, должен был омыть свою одежду и свое тело перед тем, как вернуться в стан (Лев. 4:12). Эта жертва ясно названа «святыней» (Лев. 6:24), и все же эта «святыня» была источником осквернения, требовавшего от человека, который ее сжигал, ритуального омовения. Другой интересный пример помещен в случае с рыжей телицей (Чис. 19:9-21). Телица сжигалась, и ее пепел, смешанный с водой, должен был служить средством для удаления греха (Чис. 19:9). Однако мы читаем, что человек, «собиравший пепел телицы, пусть вымоет одежды свои, и нечист будет до вечера» (Чис. 19:10). Пепел смешивался с водой, и им окроплялся человек, касавшийся мертвого тела, с тем чтобы очистить его (Чис. 19:17-19). Поразительно, что пепел телицы имел и оскверняющее, и очищающее свойство. Нечистый человек, окропленный смесью пепла и воды, очищался (Чис. 19:17-19), а чистый, помогавший в окроплении, осквернялся (Чис. 19:21). В этом обряде чистота и нечистота фигурировали рядом. Нечто подобное происходило в обрядах, связанных с пролитием крови. С одной стороны, она была источником нечистоты (Лев. 12:7), с другой — средством очищения.

Рассматривая доказательства, представленные выше, мы должны заключить, что перенос греха не нарушает святости жертвенного животного или священника. Перед нами необъяснимое явление. Грех/нечистота и святость сосуществуют вместе, и оба остаются тем, что они есть.

Такое возможно только в контексте Божественного примирения. В процессе примирения святость и грех, жизнь и смерть, чистота и нечистота связываются необъяснимыми, на первый взгляд, парадоксальными узами. Но Яхве, Святой Бог, может свести вместе чистоту и нечистоту ради блага Его народа. Святое средство могло соприкоснуться с грехом/нечистотой и, однако, остаться святым.

Во время Дня примирения нечистота удалялась от присутствия Бога из Его святилища. Отсюда становится ясным, что святость и нечистота не имеют между собой ничего общего, что нечистота — нечто чуждое природе Яхве и что Сам Господь снова возлагает ее на Азазеля — ее основной источник. Перед нами культовое богооправдание — ритуал, оправдывающий Бога. Несмотря на то, что Яхве прощает грехи Своего народа, Он остается Святым и потому может призывать к святости Израиля (Лев. 19:2).

Заключение

Книга Левит показывает, что в еврейской культовой системе происходил перенос греха/нечистоты.

Этот «законный» перенос греха не должен смешиваться с «незаконным» осквернением святилища, когда израильтянин приходил к святилищу в состоянии нечистоты. В этих случаях грешник должен был умереть. Для него не существовало возможности очищения, потому что он хотел воспользоваться благами служения в святилище и в то же время нарушал завет.

Однако, согласно Библии, исповеданные грехи израильтян оскверняли святилище. Мы обсуждали, что такое осквернение было результатом переноса греха с грешника на святилище через жертву. Во святилище переносились грехи только того, кто смирял себя перед Господом, просил прощения и приносил жертву. Этот перенос греха не осквернял жертвенное животное. В процессе очищения Бог желал и мог поместить грех/нечистоту в само присутствие святого существа или объекта, и его святость не нарушалась. В конечном счете нечистота переносилась во святилище. Она оскверняла святилище в том смысле, что находилась во святилище.

Когда грех переносился в Божье жилище, это значило, что Яхве желал простить исповеданные грехи Его народа, чтобы продолжать жить среди него. В День очищения совершалось окончательное очищение скверны, остающейся в святилище через ежедневный перенос греха. Становилось ясно, что святость и грех/нечистота абсолютно несовместимы, что они происходят из совершенно разных источников.