Глава 2. В гостях у хананеев

Если бы мы мысленно перенеслись в Ханаан тех лет, то перед нами предстала бы настоящая страна неприступных крепостей и замков. В те времена в Ханаане обитали десятки и даже сотни различных народов: мадианитяне, кенеи, ферезеи, гергисеи, иевусеи, евеи, и т. д., и т. д. Каждый из этих народов владел одним или несколькими городами, которые постоянно воевали друг с другом, и только перед лицом общей опасности объединяли свои усилия. Таким образом, общего царя хананеев, как обобщенно называли все эти народы, не было. Каждый город практически представлял собой независимое государство. Совершим же археологическое путешествие в типичный хананейский город того времени. Город, как правило, располагался на вершине горы, которую опоясывали ряды крепостных стен. Хананеи достигли большого мастерства в строительстве укреплений, которые имели у них ряд примечательных особенностей. Так «особенностью ханаанских укреплений второго тысячелетия является система независимых редутов (мигдолим), располагавшихся по всему периметру крепостей на расстоянии нескольких десятков метров от главных стен этих укреплений… [Они] затрудняли штурм и не позволяли большим массам конных войск (всадникам и колесницам, составлявшим основу войск кочевников) действовать вблизи крепостных стен… Главной особенностью укреплений… можно считать и гласис, то есть тщательно выровненный и утрамбованный под углом примерно в тридцать градусов передний скат холма. Обычно перед ним располагался контрэскарп с отвесными стенами (как, например, в Лахише) или ров, наполненный водой, как в Кадеше на берегу Оронта. Ещё одно достижение ханаанских строителей — сильно укреплённые городские ворота с прямым проходом и двумя или тремя рядами створок… Для того, чтобы добраться до этих ворот, нападавшие должны были пройти по мощёной дороге вдоль гласиса, подвергаясь обстрелу с расположенной справа стены. Такое положение воинов было наиболее уязвимым, поскольку воины обычно несли щиты в левой руке. Преодолев первый барьер, тяжёлую деревянную дверь, обшитую бронзовыми листами, и опускную решетку, нападавшие оказывались в узком каменном проходе, осыпаемом сверху стрелами. Повернув под углом в девяносто градусов, они должны были преодолеть еще двое не менее прочных ворот, между которыми находилось помещение для стражи. Надвратная башня была двухэтажной, и ее верхний ярус, как и крепостные стены, прикрывался зубцами. Хотя ни одна из подобных башен, как у крепостей, так и в редутах не сохранилась до наших дней, мы можем точно представить их устройство благодаря многочисленным изображениям и соответствующим деталям египетских сооружений. Еще одной новацией, облегчавшей защиту стен во врему штурма, был выступ верхнего яруса по отношению к нижнему, благодаря которому защитники крепости могли обстреливать наступавших прямо перед стенами. Похожую функцию позже станут выполнять машикули, то есть навесные бойницы». [Грей Д. Ханаанцы. М.: Центрполиграф, 2003. С. 61—63]. Практически каждый из хананейских городов имел прекрасно устроенную систему водоснабжения, то ли благодаря наличию источника, бывшего на горе, то ли благодаря строительству особого туннеля, соединявшего крепость с источником, если тот находился вне пределов города. Вследствие этого, а также наличия специальных зернохранилищ, эти города могли выдерживать долгую осаду. Основными сооружениями внутри города были храмы и царский дворец. В городе было, как правило, несколько храмов, посвящённых различным божествам. Размеры храмов сильно варьировали от небольших сооружений, площадью от 40 квадратных метров, до огромных, около 1000 и более квадратных метров! Устройство их было практически однотипным. Ориентированы они были в основном на восток и состояли из алтаря, где находилась статуя бога, помещений для жрецов и нескольких открытых дворов, где проводились религиозные празднества. Статуи божеств, как правило, изготовлялись из золота. Помимо данного вида храмов существовали и особые священные центры, представлявшие собой вертикально поставленные на каменной платформе монолиты из песчаника в форме то ли круга, то ли полумесяца. На этих камнях монолитов сохранился толстый слой высохшей жидкости — человеческой крови, которой жрецы кропили эти священные камни. [Грей. Указ. соч. С. 78]. Некоторые священные комплексы имели ещё и пещеры, где находился оракул, изрекавший свои прорицания. Другим центральным, наряду с храмом, сооружением в городе был царский дворец. Площадь дворцового комплекса была весьма внушительной, достигая, порой, до 1,5—2 гектаров. Сам комплекс был обнесён стеной с укреплёнными воротами. Дворцы, как правило, были двухэтажные и состояли из многих построек и внутренних двориков, которые возводились порой на протяжении нескольких поколений. Наиболее хорошо хананейский дворец сохранился в Рас-Шамре, на примере которого мы и познакомимся ближе с укладом жизни хананейских правителей. «Это была не просто частная резиденция, а многоцелевой комплекс. В четырех отдельных помещениях хранились хозяйственные и государственные архивы, в которых обнаружено множество законодательных и административных документов, написанных на местном алфавите и аркадской силлабической клинописи. На западе располагался вход, на юге возвышалось укрепление (мигдол), состоявшее из двух деревянных столбов, стоявших на каменных основаниях диаметром один метр. Через них гость направлялся к каменному портику над входом в приемную. Небольшая дверь на ее левой стороне вела к административным и складским помещениям. В них обнаружено несколько хозяйственных документов и бронзовых стило писцов. На правой стороне располагалась широкая дверь, с нишами для стражников справа и слева, в которых нашли оружие. Дверь вела к вымощенному камнем двору, где обнаружили множество следов колесниц. На дворе находился колодец, закрытый подобранным по размеру отверстия камнем и тщательно заложенный каменной кладкой, которая сохранилась неповрежденной. Скорее всего, колодец предназначался для использования в экстренных случаях, когда его вода должна была обеспечить нужды защитников дворца. Глубина более одиннадцати метров показывает, что для подъема воды должен был использоваться какой-то механизм. В южной стороне двора возвышался огромный вестибюль с колоннами, под который вполне могла заехать колесница правителя, но внутрь можно было войти только пешком. Пройдя через ряд комнат, можно было попасть в другой внутренний двор, но тот факт, что восточная сторона дворцового комплекса простиралась на то же самое расстояние на нижнем уровне, указывает, что весь дворец, так как он использовался в конце позднего бронзового века, был выстроен не по единому плану, а расширялся постепенно, по мере необходимости. К северу от большого двора обнаружили погребение правителя с тремя подземными комнатами для погребальных ниш. Могилы представляют собой помещения со стрельчатыми сводами, в которые спускались по каменным лестницам. Планировка дворца и обнаружение подобного сооружения указывает на то, что в поздний бронзовый век в Рас-Шамре было сильное влияние микенской культуры. При раскопках археологи нашли еще три внутренних двора и три независимые анфилады, служившие для административных надобностей. Одна анфилада располагалась у северо-восточного входа во дворец. Согласно обнаруженным в ней текстам, она предназначалась для ведения хозяйственных, судебных и налоговых дел, связанных с городом и примыкавшим к нему пригородом. Документы показывают четкое различие с постройкой, находившейся у западного входа, в которой велись дела, связанные с другими поселениями. Еще одно учреждение располагалось рядом с четвертым двором в середине дворца. В нем вели внутридворцовые дела. Обнаруженные там документы в основном содержат списки продуктов, поступивших во дворец, подношений, купленных и списанных предметов. На многих документах находятся оттиски правительственной печати правящей династии». [Грей. Указ. соч. С. 74—75]. Внутренние помещения дворцов были богато отделаны золотом и ливанским кедром. При их раскопках было найдено большое количество дорогих статуй, в том числе египетских, и золотых украшений. Примечательно, что большинство статуй было разбито. «На них обнаружены следы зубила — кто-то старательно отбивал им головы и руки». [Райт Д. Библейская археология. СПб.: BiblionoliΣ, 2003. С. 122]. Что было не случайным, так как израильтяне, исповедовавшие монотеизм, уничтожали всякие проявления язычества. При раскопках дворца в Асоре археологами была обнаружена часть статуй, спрятанных защитниками под полом дворца, и потому избежавших разрушения. [Ben-Tor A. Rubiato M. T. Excavating Hazor. Part II: Did the Israelites Destroy the Canaanite City? // Biblical Archaeology Review. May/June, 1999]. Местом для общественных собраний служили специальные открытые площади, располагавшиеся, как правило, у городских ворот. Там же находились кофейни, лавки менял, конторы нотариусов. Словом, это была деловая часть города, как мы сейчас говорим на английский манер — сити. В остальном хананейские города представляли собой весьма неприглядное зрелище. Города не имели никакой планировки. «Судя по раскопкам, в большинстве случаев здания располагались беспорядочно, группируясь лишь по окружности вокруг градообразующего холма (телля). Обычно они составляли несколько окружностей, постепенно спускавшихся к подножию до тех пор, пока поселение не заселялось полностью. Между домами оставлялись неширокие искривлённые улицы, на которых можно было укрыться в тени от жаркого солнца. Их ширина определялась средней колеёй колесного экипажа, поэтому во время песчаной бури их могло полностью засыпать песком. В этих узких, извилистых улочках, пыльных летом и покрытых грязью во время дождей, редко встречалась настоящая дренажная система… В большинстве случаев бытовые отходы и мусор просто выбрасывали за дверь жилища, где они скапливались рядом со стенами, откуда их растаскивали собаки». [Грей. Указ. соч. С. 68]. Поэтому пройти по улицам хананейского города можно было лишь плотно закрывая нос от того зловония, которое витало в воздухе. Однако, если бы нам вдруг удалось там оказаться, то, видимо, кроме носа пришлось бы закрыть и глаза и уши от того, что бы мы увидели у городских ворот или во дворах храма. Дело в том, что вся жизнь хананеев была наполнена суевериями и страхами. Поклоняясь садистским и извращённым богам, они впитали в свою жизнь их философию и обряды, которые не только не давали человеку мира и радости, но приносили страхи, озлобление и жестокость. Так, перед тем, как соорудить ворота города, жрецы умерщвляли новорожденных детей, помещая их живыми в специальные сосуды головой внутрь и затем закапывали живьём в землю. [Грей. Указ. соч. С. 69, 71]. Затем, уже после постройки, для придания воротам защитной функции, их регулярно смазывали кровью убитых детей. Это убийство и затем «освящение» ворот привлекало всё население города. Последнее стекалось и на регулярно совершаемые религиозные празднества, носящие так же зловещий характер. «Статуя Молоха… была колоссального роста, вся из меди, и внутри пустая. Голова была бычачья, потому что бык был символом силы и солнца в его лютом виде. Руки у статуи были чудовищной длины, и на огромные простертые ладони клались жертвы; руки, движимые цепями на блоках, скрытых за спиною, поднимали жертвы до отверстия, находящегося в груди, откуда они сваливались в пылающее пекло, которое помещалось внутри статуи, на невидимой решётке, а выпадавшие сквозь неё зола и угли образовывали всё возрастающую кучу между ног колосса. Полагают, что взрослые жертвы сперва закалывались, но нет сомнения в том, что дети клались живыми на страшные, докрасна раскалённые ладони чудовища. Родным настрого воспрещалось выказывать печаль. Детей, если они кричали, пока их приготовляли к ужасному обряду, успокаивали ласками. Как это ни должно казаться безобразным и невозможным, матери обязаны были не только присутствовать на страшном торжестве, но воздерживаться от слёз, рыданий и всякого проявления печали, потому что иначе они не только лишились бы почёта, подобавшего им вследствие оказанной им всенародно великой чести, но могли навлечь гнев оскорблённого божества на весь народ, и одно неохотно сделанное приношение могло уничтожить действие всего жертвоприношения и даже навлечь на народ беды хуже прежнего. Такая слабохарактерная мать была бы навеки опозорена». [Рагозина З. А. История Ассирии. СПб.: И-е А. Ф. Маркса, 1902. С. 151—152]. После этих ритуальных убийств население валом валило к храму богини Астарты, где их ждали многочисленные жрицы — проститутки, которые таким образом исполняли служение этой развратной богине. [Циркин Ю. Б. Карфаген и его культура. М.: ГРВЛ, 1986. С. 182]. Крупнейший ученый XIX века в области религии доктор Пьер Дюфур «признаёт главным элементом культа Ваала священную проституцию. Относительно сопровождавшей жрецов свиты (аколиты) он говорит: это были красивые безбородые юноши, которые для удаления волос со всего тела натирались благовонными маслами; они занимались в святилище гнусным противоестественным развратом… Они принимали более или менее активное участие в постыдных таинствах; они продавались почитателям своего бога и отдавали храму всё, что зарабатывали проституцией. Но это не всё: у них были собаки, дрессированные для той же преступной цели и то, что они выручали от продажи или от отдачи этих собак, „плату собак“, они тоже отдавали храму. Наконец, во время некоторых проходивших ночью церемоний, когда сами звезды прятались от стыда и смущения, жрецы и посвященные хватались за ножи и покрывали друг друга рубцами и неглубокими ранами; потом, изможденные от порока, до крайности возбужденные своей музыкой, они падали в лужи собственной крови. Женоподобные, говорит тот же автор, составляли секту, имевшую особый ритуал и свои тайны: происхождение этой секты стоит в очевидной связи с распространением венерических болезней, которые портили кровь женщин и делали близость с этой сектой очень опасной. Помимо этого, с целью увеличить доходы культа, при храмах были также группы женщин, которые занимались проституцией в пользу алтаря… На ночных празднествах „Доброй Богини“ проституция носила характер сатириазиса и нимфомании; разнузданность этих оргий не поддается описанию. Мужчины и женщины под звуки музыки и тамбура доходили до крайних пределов разврата, причем церемониями руководили жрецы». [Дюпуи Е. Проституция в древности. Кишинев: Logos, 1991. С. 24, 30]. «Богиня Астарта требовала от своих жрецов и прислужников самооскопления и некоторой женственности». [Смирнова И. Магия как она есть. М.: ФАИР, 1997. С. 248]. Помимо Молоха, Ваала и Астарты богами и богинями хананейского пантеона были: Шепеш (богиня Солнца); Решев (бог-разрушитель); бог Хорон; Никкаль (богиня Луны), культы которых отличались той же жестокостью и развратом. Такими и были хананейские города, сочетавшие в себе неприступность стен и башен с безумной жестокостью и развращенностью жителей. «Земля ханаанская поистине стала средоточием зла: кровопролития, ритуального разврата, чёрной магии, человеконенавистничества всех видов». [Щедровицкий Д. В. Введение в Ветхий Завет. М.: Теревинф, 2001. С. 475].