Глава 22. В столице Саула

Итак, вместе со своими приверженцами Саул возвращается в свой родной город Гиву (в пер. возвышение), которая делается с тех пор на несколько лет столицей Израиля. Долгие столетия остатки Гивы, располагающейся в 5 километрах к северу от Иерусалима, покоились под холмом Телль-Эль-Фул (в пер. холм бобов), до времени пока “в 1922 году на этом месте начала раскопки экспедиция Американской школы исследования Востока. Ею руководил профессор У.Ф. Олбрайт. В ходе раскопок появились на свет остатки древних стен. После большого перерыва Олбрайт продолжил свою работу в 1933 году” [Келлер. Указ. соч. С. 211]. “Раскопки показали, что это была мощная горная крепость, простая и строгая по конструкции, но совершенно неприступная. Её защищали угловые башни и две линии стен из каменных блоков. Между стенами находились потайные переходы и склады продовольствия” [Косидовский. Указ. соч. С. 320]. Крепостные стены и башни образовывали открытый внутренний двор. Общая площадь всей постройки составляла 57х62 метра [Келлер. Указ. соч. С. 212]. “Среди развалин было обнаружено огромное количество бронзовых наконечников стрел и каменных снарядов для пращей. Учёные установили, что развалины относятся ко второй половине XI в. до н. э., то есть ко времени правления первого израильского царя” [Косидовский. Указ. соч. С. 320]. “Олбрайт исследовал разбросанные среди руин глиняные черепки. Это были остатки кувшинов, которыми пользовались приблизительно между 1200 и 1000 гг. до н. э. Таким образом, Олбрайт обнаружил крепость Саула — первый царский дворец в Израиле, где “царь сидел на своем месте, по обычаю, на седалище у стены” (1 Цар. 20:25). Именно здесь Саул правил как царь, в окружении ближайших друзей, со своим сыном Ионафаном, с Авениром — своим двоюродным братом и военачальником армии, и с Давидом, своим юным оруженосцем. Здесь он вынашивал планы сделать Израиль свободным, и отсюда он вёл партизанскую войну против ненавистных филистимлян” [Келлер. Указ. соч. С. 212]. Эти камни Гивы помнили молодого, богобоязненного и скромного Саула и старого Саула, мстительного и боязливого. Итак, вернувшись в Гиву, Саул стал ждать ответа от Бога, который не замедлил, живя пока, фактически, как частное лицо [Tadmor H. Die Zeit des Erstens Tempels // Geschichte des jьdischen Volkes Mьnchen, 1981, p. 116]. В Израиль вторглись полчища аммонитян ведомых царём Наасом. “Спустя месяц после этого Саул снискал себе всеобщее уважение путем войны с амманитским царем Наасом, который с огромным и отлично вооруженным войском двинулся на живущих по ту сторону Иордана иудеев, причинил им массу зла и разрушил и покорил их города, причем не удовольствовался этими насилиями и жестокостями, но сумел коварною хитростью лишить этих евреев и в будущем возможности стряхнуть с себя его иго; дело в том, что он велел выкалывать правый глаз всем тем, которые сдавались ему на слово или которые попадали к нему в качестве военнопленных. Делал он это для того, чтобы лишить этих людей раз навсегда способности к военной службе, потому что левый глаз оставался у них в бою прикрытым щитом. Поступив таким образом с живущими по ту сторону Иордана евреями, царь амманитский пошел походом также против галаадцев. Расположившись станом вблизи главного города последних, Иависа, он послал к ним послов с требованием немедленно сдаться ему на условии, в силу которого у каждого из них должен быть выколот правый глаз, и под угрозой, что в противном случае они подвергнутся осаде, а города их полнейшему разрушению; итак, им предоставляется выбор, желают ли они потерпеть ничтожное увечье или же совершенно погибнуть. В страшном смятении галаадцы не решались дать окончательный ответ, не зная, сдаться ли им или воевать с врагами, и просили о предоставлении им семидневного срока для того, чтобы они могли послать к своим единоплеменникам с просьбою о помощи: если последняя будет им оказана, говорили они, они готовы вступить в борьбу, если же они получат отказ, то сдадутся ему на требуемых им условиях. Наас, не придавший большого значения силам галаадцев и их ответу, предоставил им просимую отсрочку и разрешил им обратиться за помощью к союзникам. Ввиду этого галаадцы отправили посольства во все города израильтян с извещением об условиях Нааса и о том затруднительном положении, в котором они очутились. Евреев это известие о стесненном состоянии жителей Иависа повергло в печаль и слезы, но страх пред врагами лишал их возможности, помимо этого, что-нибудь сделать в пользу своих соотечественников. Когда послы прибыли в город царя Саула и рассказали об опасности, угрожающей жителям Иависа, то и здесь население почувствовало такое же сострадание к печальному положению своих сородичей. И вот Саул, возвращаясь в город со своих полевых работ, нашел среди населения стон и вопль и, спросив о причине этой печали и такого смятения, узнал от послов все подробности. Тогда дух Божий обуял его, и он отпустил послов восвояси, обещав прийти к ним на помощь на третий день и разбить врагов еще до восхода солнца, для того чтобы дневное светило озарило их уже победителями и освобожденными от всяких страхов. Вместе с тем он оставил у себя нескольких послов для того, чтобы они могли ему послужить в качестве проводников в пути. Желая побудить своих подданных к войне с амманитянами и хотя бы страхом наказания заставить их собраться поскорее в поход, Саул велел перерезать у своих быков жилы и послал их по всей стране с угрозою, что он сделает то же самое со всем скотом тех ослушников, которые вздумали бы не явиться к Иордану на следующий день вооруженными и не последовать за ним и пророком Самуилом туда, куда последние поведут их. Когда из страха пред угрожающим наказанием народ стал действительно во множестве стекаться [к Иордану] в назначенное время, то Саул сделал в городе Вале подсчет вооруженным силам, и оказалось, что, помимо колена Иудова, выставившего семьдесят тысяч воинов, численность его войска доходила до семисот тысяч человек. С этими силами Саул переправился через Иордан, успел в продолжение всей ночи пройти расстояние в десять схойнов и ещё до восхода солнца достиг цели своего похода. Разделив затем войска свои на три части, он со всех сторон неожиданно ударил на врагов и в ожесточенном бою перебил множество их и в том числе амманитского царя Нааса. Этот славный подвиг Саула стал скоро известен всем евреям и немало способствовал распространению его славы, как человека удивительной храбрости. Даже те немногие, которые раньше относились к нему с недоброжелательством, теперь изменили свое о нем мнение, стали уважать его и считать самым выдающимся среди всех евреев. Однако Саул не удовлетворился только тем, что спас жителей Иависа от угрожавшей им опасности; он напал также на страну амманитян, совершенно опустошил ее и затем уже, захватив богатую добычу, увенчанный славою возвратился домой. Народ ликовал от радости по поводу успехов Саула, а также от восторга, что избрал себе такого царя. В то же время по адресу людей, раньше относившихся презрительно к Саулу и уверявших, что его избрание не поведет к добру, стали теперь раздаваться крики: “Где такие господа? Пусть они ныне поплатятся за свои слова!” — и многое подобное, что чернь обыкновенно говорит, когда удача вызовет в ней особенно сильное самомнение и возбудит ее ярость против тех, кто раньше решался презрительно отзываться о ее вожде. Хотя Саул и отнесся благосклонно к выражению народного восторга, столь явно свидетельствовавшего о его личной популярности, однако он в тот же день дал клятвенное обещание не лишать жизни никого из своих единоплеменников, так как, по его мнению, было бы неуместным запятнать кровью и насильственным избиением соплеменников Господом Богом дарованную победу, тогда как веселое празднество в кругу лиц, которых соединяло бы дружеское между собою чувство, казалось ему гораздо более подходящим” [Иосиф Флавий. Указ. соч. Т. 1. Книга 6. Глава 5, 1—3. С. 274—276]. “Победа принесла Саулу такую славу, что никто не посмел выступить против, что и было закреплено вторичным провозглашением его царём. Не случаен и выбор Галгала. По преданию, это было первое место, где израильтяне остановились после перехода через Иордан, здесь, якобы, были поставлены двенадцать камней со дна Иордана — по числу израильских племён (Нав. 4:19—24) и здесь же на западном берегу Иордана, была отпразднована первая Пасха (Нав. 5:10). Здесь, к тому же, находилось одно из древнейших израильских святилищ [Vaux R. Les institutions de l’Ancien Testament. T. II. Paris, 1967. P. 134—135]. Так что это место было священным в глазах потомков, и вторичное провозглашение Саула царём именно здесь в известной степени сакрализовало его власть” [Циркин. Указ. соч. С. 135]. Галгал (в пер. скатывающийся на землю) располагался на равнине Иерихонской, на северо-востоке от Иерусалима, в нескольких километрах от Иордана (31є51’ с.ш., 35є29’ в.д.). История города крайне туманна. Известно лишь, что после разделения еврейского царства он был одним из центров идолослужения, пострадал во время нашествия Навуходоносора, а в 70 г. х. э. был разрушен римлянами [Крывелёв И.А. Раскопки в библейских странах. М.: Советская Россия, 1965. С. 158]. К 385 г. х. э. как населённый пункт не существовал быв “разрушенным до основания” [Крывелёв. Указ. соч. С. 158]. Только двенадцать громадных валунов, положенных когда-то израильтянами, продолжали ещё до XIV века х. э. возвышаться на его месте [Никифор. Указ. соч. Т. 1. С. 151]. Как видим, Саул вновь проявил дух терпения и милосердия, не желая ни с кем сводить счётов. Благодаря этой победе, а также милостивому отношению даже к врагам, народ был в восторге от нового царя. “И весьма веселились там Саул и все Израильтяне” (1 Цар. 11:15). И вот в момент этого всеобщего веселья Самуил обращается к народу с величественной и грозной вестью. Он напоминает народу о милостях Господа, ведшего израильский народ, который постоянно оскорблял Его своим неповиновением. Но несмотря на это, Бог всегда любил его. Заканчивает свою речь пророк словами: “Теперь станьте и посмотрите на дело великое, которое Господь совершит пред глазами вашими: не жатва ли пшеницы ныне? Но я воззову к Господу, и пошлет Он гром и дождь, и вы узнаете и увидите, как велик грех, который вы сделали пред очами Господа, прося себе царя. И воззвал Самуил к Господу, и Господь послал гром и дождь в тот день; и пришел весь народ в большой страх от Господа и Самуила” (1 Цар. 12:16—18). В этот час всеобщего ликования, когда люди видели только своего царя и свою победу, Самуил напоминает им о Том, Кто даровал эту победу. И чтобы они не обольщались на счёт царской власти. И чтобы опору своей жизни они связывали бы не с царём, каким бы даже хорошим он не был, а только с Господом. Знамение, данное пророком, повергло израильтян в трепет: “И сказал весь народ Самуилу: помолись о рабах твоих пред Господом Богом твоим, чтобы не умереть нам; ибо ко всем грехам нашим мы прибавили еще грех, когда просили себе царя. И отвечал Самуил народу: не бойтесь, грех этот вами сделан, но вы не отступайте только от Господа и служите Господу всем сердцем вашим” (1 Цар. 12:19—20). Здесь Самуил подчеркнул очень важный момент, который мы, порой, забываем в своей духовной жизни, отчего у нас и возникает много проблем. Совершая, порой, какой бы то ни было грех, мы потом искренно раскаиваемся в соделанном, просим у Бога прощения, отступаем от греха и … вновь начинаем вспоминать о нём, сомневаясь, простил ли нам его Христос. Ведь совершённый нами грех, мы говорим себе, был немалым, мы знали, что этого делать нельзя, но всё равно сделали, этот грех отразился и на других людях, которые вместе с нами теперь пожинают и будут ещё пожинать его всходы. Мы сокрушаемся о том, что мы соделали, просим Бога простить нас. И после этого вновь думаем о непростительности соделанного нами. Мы начинаем считать себя недостойными нести какое-либо служение, принимать причастие. Руки у нас опускаются. Во времена Самуила Израиль допустил большой и сознательный грех, запросив себе царя и этим отвергнув Бога. Затем, после уже соделанного, он, услышав слова и увидев знамения, данные Богом через Самуила, ужаснулся от принятого им решения, которое уже исправлять было нельзя. И вот в ответ на их причитания старый пророк говорит, что то, что сделано — грех — это правда, но он уже в прошлом. Попросите прощения, и Господь простит вас. Главное — не грешите вновь. Апостол Павел так же советует: “забывая заднее, простирайтесь вперед” (Флп. 3:13). Речь идёт не о том, чтобы не анализировать прошлую жизнь, а о том, чтобы не жить прошлым, а извлекая из него уроки, стремиться вперёд к Богу. В своих словах Самуил не только вновь не обвиняет Израиль (ибо тот уже понял свой грех), но говорит, что будет грехом с его стороны, если он не будет молиться за них. Израильтяне отвергнули Бога и не вняли советам Самуила, что было очень больно для него, и даже говоря по-человечески, оскорбительно. Имел ли право пророк, вновь говоря по-человечески, обидеться на людей за то, что они отвергли его сыновей, публично обвинив их в нечистоплотности? В последнем израильтяне были правы, но скажите, как большинство родителей относятся к людям, которые поносят, пусть и заслуженно, их детей? В подавляющем большинстве случаев родители, хотя и осознают, что укоры в адрес их детей верны, все равно начинают недолюбливать, если и не ненавидеть этих людей. Самуил же, который, безусловно, любил своих, пусть непутёвых, сыновей, доверяя им даже больше того, чем они заслуживали, сумел, с Божьей помощью, не только не мстить и не обидеться на израильтян, но продолжать их искренне любить, молиться о них и помогать им. Его пример учит нас, что как бы кто-либо из людей не сделал нам зла, мы будем виновны, если не будем молиться за этого человека и если не захотим его простить.