Глава 5. Содержание проповеди

Проповедь должна содержать в себе евангельское учение, которое должно быть цельным, веским и универсальным. Мы подымаемся на кафедру не для того, чтобы показать свое красноречие, а чтобы преподать в высшей степени важные истины, и потому не можем позволить себе говорить обо всем и ни о чем. Круг наших тем безграничен, и потому нет извинения тем, проповеди которых шаблонны и бессодержательны. Если мы говорим как посланники Божии, то не смеем жаловаться на отсутствие материала, потому что мы обладаем огромным материалом, который должны передать нашим слушателям. Мы должны изложить все Евангелие, всю веру, некогда преподанную святым. Истина, которая есть Иисус Христос, должна быть преподана людям так, чтобы они не только услышали ее, но и поняли ее значение. Мы служим у алтаря не «неведомого Бога, а обращаемся к тем поклоняющимся Господу, о которых написано: «будут уповать знающие имя Твое».

Очень полезно умело расположить материал проповеди, но как быть, если нечего располагать? Это подобно прекрасному рубщику мяса, не имеющему перед собой мяса. Умение сделать вступление, которое было бы уместным и привлекательным, непринужденно говорить все время, отведенное на проповедь, и хорошо закончить ее может показаться некоторым проповедникам всем, что нужно для проповеди, но истинный служитель Христов знает, что подлинная ценность проповеди заключается не в ее форме и манере изложения, а в истине, которую она содержит. Ничто не может компенсировать отсутствие учения; все красноречие мира — это не более как пустой звук по сравнению с Евангелием нашего спасения. Как бы прекрасна ни была корзина сеятеля — это ничто, если она не содержит семян. Самая прекрасная проповедь ничего не даст, если в ней не будет учения о благодати Божией; подобно облаку, она проплывает над головами слушателей, не уронив ни капли живительной влаги на иссохшую землю. И потому такая проповедь вызывает только разочарование, если не хуже, у людей, созревших уже в сознании своих духовных нужд. Слог проповеди может быть прекрасным, как у той писательницы, о которой кто-то сказал, что она пишет хрустальным пером, смоченным ранней росой, на серебряной бумаге и посыпает ее пылью с крыльев бабочки; но для душ, нуждающихся в спасении, одно изящество слога будет просто пустым звуком.

Лошадей ценят не по богатству их упряжи, а по их собственной красоте и породе. Так и проповеди ценятся разумными слушателями, главным образом, по мере заключенных в них евангельских истин и силе евангельского духа. Братья мои, взвешивайте ваши проповеди. Уступите в мелочах, но старайтесь более в целом. Не по количеству произнесенных вами слов будут вас ценить, а по качеству того, о чем вы говорите. Глупо быть щедрым на слова и вместе с тем скупым на преподание истины.

Безумец тот, которому нравится, когда о нем говорят словами великого поэта: «Грациано произносит массу ничтожностей, более чем кто-либо из всех жителей Венеции; основание его речей — это два зернышка пшеницы, спрятанные в двух четвертиках соломы; целый день проищешь, пока найдешь их там; а когда найдешь, наконец, то они не стоили поисков».

Прекрасно стараться воздействовать на чувства слушателей, но если они не поддерживаются назиданием в истине, то подобны вспышке в ружейной полке, когда порох сгорает, а выстрела не получается. Самый сильный огонь возрождения, пылающий в душах ваших слушателей, превратится в дым, если не будет поддержан горючим, которое дается познанием. Следуйте завету, завещанному Господом дому Израилеву: «вложу законы Мои в мысли их и напишу их в сердцах их» (Евр.8:10); сначала просвещается разум, а затем побеждаются страсти. Здесь можно вспомнить замечания Гужа по этому поводу: «Проповедники должны в этом следовать примеру Господа и, насколько это в их силах, назидать людей в таинствах благочестия и поучать их, как должно веровать и жить, а затем уже побуждать их на действие и дела, делать то, чему они были научены. В противном случае безуспешен будет их труд. Пренебрежение этим правилом является главной причиной многих ошибок современного человека». Я бы дополнил последнее замечание тем, что это имеет еще большую силу в наше время; именно среди непросвещенного стада католические волки вылавливают овец. Правильное назидание в истине является лучшей защитой от всяких ересей, проникающих к нам со всех сторон. Ваши слушатели хотят иметь правильное изложение священных истин, и вы должны дать им его. Они вправе получить толкование Священного Писания, и, если вы действительно «наставник, один из тысячи», истинный посланник Божий, то вполне удовлетворите их. Отсутствие наставления в истине подобно отсутствию муки в хлебе. Многие проповеди, если рассматривать их не с точки зрения основательности их содержания, а объема, представляют собой плохие образцы духовной беседы. Таких проповедников можно сравнить с лектором астрономии или геологии, когда краткий курс этих предметов дает вам довольно ясное представление о его системе, но если вы будете слушать не только двенадцать месяцев, а двенадцать лет таких проповедников, то получите только смутное представление о системе их богословия. И тогда это нанесет огромный вред и вызовет большое огорчение. Увы! Неясное изложение величайших вечных истин многими проповедниками и туманное описание основных учений Священного Писания дает достаточно поводов для критики! Братья мои, если вы не будете богословами, то ваши проповеди будут лишь пустым звуком.

Вы можете быть прекрасными ораторами и произносить прекрасные речи, но без знания Евангелия и умения проповедовать его другим вы будете лишь «медь звенящая и кимвал звучащий».

Пустословие часто служит фиговым листком, прикрывающим богословское невежество. Вместо здравого учения предлагаются напыщенные выражения и вместо здравых, ясных мыслей — цветистые риторические фразы. Такого не должно быть. Пустая декламация и отсутствие духовной пищи превратят проповедническую кафедру в риторическую бочку и вместо уважения вызовут только презрение у ваших слушателей. Если мы не будем истинными проповедниками, наставляющими своих прихожан, и не дадим им духовную пищу, то превратимся в декламаторов изящной поэзии и в мелких пустословов. Мы уподобимся Нерону, музицировавшему в то время, как горел Рим, и посылавшему в Александрию корабли за песком для своей театральной арены, когда весь народ умирал от голода из-за отсутствия зерна.

И потому мы настаиваем, чтобы всякая проповедь была глубоко содержательной и содержание ее соответствовало евангельскому тексту. Как правило, содержание проповеди должно вытекать из текста, и чем яснее это происходит, тем лучше, и всегда, во всяком случае, оно должно быть тесно с ним связано.

Можно позволить себе большую свободу в духовном назидании и толковании, но эта свобода не должна допускать отклонения от текста. Между проповедью и ее текстом всегда должна быть связь и не отдаленная, а самая тесная. Недавно я услышал замечательный текст, который может быть уместным или неуместным, смотря как к нему подойти. Один помещик раздал всем бедным старухам прихода своей деревни по ярко-красной шали. Нарядившись в эти шали, старушки пришли в следующее воскресенье в храм и сели перед кафедрой, с высоты которой проповедник построил свою проповедь на таких словах из Священного Писания: «И Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая их них». Рассказывают, что в следующий раз, когда этот же благодетель раздал каждому селянину своей деревни по мере картофеля, темой следующей воскресной проповеди был текст: «И говорят ли они между собою: это манна!» Не могу сказать, чтобы этот текст был уместен в данном случае, может быть, и да; во всяком случае, все это выглядело весьма не умно. Некоторые братья, прочитав свой текст, тут же забывают о нем и, уделив ему должное внимание, не считают нужным его больше касаться. Они снимают, так сказать, шляпу перед этой частью Священного Писания и отправляются в другие поля и луга. Зачем такие проповедники вообще берут текст из Священного Писания? Зачем им ограничиваться такими текстами? Зачем делают они из Священного Писания, так сказать, подставку, чтобы влезть на своего неоседланного Пегаса? Поистине, богодухновенные слова никогда не предназначались быть сапожными крючками, при помощи которых подобные пустословы могут надевать свои семимильные сапоги и шагать в них от полюса к полюсу.

Самое верное средство сохранить разнообразие в проповеди — это твердо держаться внутреннего сокровенного смысла избранного вами места из Священного Писания. Нет двух совершенно одинаковых текстов; в связи и смысле этих отрывков всегда есть что-то, что придает каждому из кажущихся идентичных текстов свой собственный оттенок. Следуйте руководству Святого Духа, и вы никогда не будете повторяться или иметь недостаток в материале. Проповедь, кроме того, оказывает еще большее действие на совесть слушателей, когда она содержит в себе само Слово Божие, являясь не лекцией о Священном Писании, а как бы раскрытием самого Писания. Именно благодаря огромной силе вдохновения, берясь проповедовать на какой-нибудь стих, не заменяйте его своими собственными рассуждениями.

Братья мои, если вы всегда точно придерживаетесь смысла Священного Писания, то я посоветовал бы вам и точно придерживаться его слов, самих слов Святого Духа, ибо, хотя и позволительно во многих случаях проповедовать на различные темы, и не только позволительно, но и вполне уместно, самыми же полезными являются те проповеди, которые излагают точные слова Святого Духа, и они больше всего нравятся большинству наших прихожан.

Они любят объяснение и толкование самих этих слов. Многие не всегда могут уловить смысл, увидеть, так сказать, истину, не облеченную в плоть. Но когда слова Священного Писания часто повторяются и каждое выражение из него объясняется так, как это делали такие проповедники, как г-н Джей из Бата, то они оказывают гораздо большее назидательное воздействие на слушателей, и гораздо тверже запечатлевается истина в их памяти. Вы имеете богатый материал, вытекающий их Слова Божия, подобно фиалкам и примулам, произрастающим прямо из земли, или меду, вытекающему из сотов.

Старайтесь, чтобы ваши проповеди всегда были вескими и содержали в себе истинно важное учение. Возводите здание вашей проповеди не из дерева, сена или соломы, а из золота, серебра и драгоценных камней. Едва ли надо предостерегать вас от использования кафедры для упражнения в красноречии. Здесь можно привести пример знаменитого оратора Хенли. Этот болтливый авантюрист, которого папа увековечил, назвав его «сладкоречивым», избрал темой своего фиглярничания на кафедре в обычные дни события недели, и богословские темы его воскресных проповедей были не лучше. Он прославился плоским остроумием, выкриками и размахиванием рук. Один сатирик так сказал о нем: «Сколь неудержимо слетает всякая чепуха с его уст». Лучше, Господа, никогда не родиться, чем иметь подобную репутацию. И если вы не хотите потерять спасение душ наших слушателей, то говорите в ваших проповедях о вечных истинах, а не земных делах. Однако есть и другие более привлекательные методы построения здания наших проповедей из дерева и соломы, но не подобает нам обольщаться ими. На это надо обратить внимание и особенно тех, кто принимает высокопарные фразы за красноречие и латинские выражения за глубину мысли. Некоторые преподаватели гомилетики своим примером, если и не всегда словом, поощряют употребление высокопарных и громких слов и тем наносят огромный вред начинающим проповедникам. Представьте себе проповедь, начинающуюся такими замечательными и возвышенными словами, которые должны вызвать в вас чувство прекрасного и возвышенного: «ЧЕЛОВЕК — СУЩЕСТВО НРАВСТВЕННОЕ». Но в нем столько же нового, что и в утверждении, что «кошка имеет четыре лапы».

Я вспоминаю проповедь одного писателя, считавшего себя глубоким мыслителем, который совершенно ошеломил читателей нагромождением длинных фраз, которые, если хорошо над ними подумать, означали не более того, что «человек имеет душу, его душа будет жить в ином мире, и потому он должен стараться, чтобы она попала в хорошее место». Никто не станет возражать против этой истины, но она не представляет собой никакого открытия, чтобы надо было о ней «возвещать барабанным боем и набором пышных фраз с целью привлечь к себе внимание всех слушателей. Мы еще грешим манерой говорить о простых вещах красивыми, пышными и громкими фразами, хотя полный отказ от нее столь необходим для истинного благочестия. Подобного рода проповеди считаются моделью, и все же они не более чем резиновые пустышки, которые надуваются до тех пор, пока не напоминают разноцветные шары, те, которые продаются на улицах по полпени за штуку для развлечения детей; эта параллель уместна здесь, к сожалению, и потому, что в некоторых случаях подобные проповеди содержат в себе такое же, как и в разноцветных шарах, вещество, которое вредно действует на слабые умы. Позорно подыматься на кафедру и обрушивать на слушателей потоки громких фраз и слов, в которых содержится всего несколько всем известных и понятных истин. Это подобно гомеопатическим каплям, содержащим в себе мельчайшие зерна лечебного свойства. Лучше уж преподать людям истины, как они есть, чем приукрашать их словесами и облекать в изысканные формы, подобно кускам мяса, поданным прямо с чурбана мясника, нарезанным как-нибудь, с костями и жилами и даже с опилками, а не выложенными малюсенькими кусочками на фарфоровом блюде, украшенными петрушкой и приправленными соусом.

Большое для вас будет счастье, если, руководствуясь Святым Духом, вы будете в силах ясно изложить все истины, содержащиеся в Священном Писании. Ни одна истина не должна быть забыта. Учение о сокровенности, столь отвратительное в устах иезуитов, нисколько не становится лучше в устах протестантов. Совершенно не верно, что некоторые истины доступны только для посвященных; в Библии нет ничего, что стыдилось бы освещения. Самое возвышенное отношение к Всевышнему имеет практическое значение и не является, как некоторые думают, только метафизическим сателлитом; ясные проповеди кальвинистов имеют прямое отношение к повседневной жизни и обычному опыту, и, если вы разделяете те или иные взгляды, то не имеете права их скрывать. Осторожное умолчание — в девяти из десяти случаев это трусливое предательство. Взвешенное благоразумие никогда не должно быть благоразумным: вы должны возвещать людям каждый атом истины, преподанной вам Богом. Гармония требует, чтобы голос одного учения не заглушал голос других, а также и того, чтобы тихие ноты не затерялись среди огромного множества других звуков. Каждая нота, предначертанная Великим Менестрелли, должна звучать и иметь свою собственную пропорциональную силу и звучание.

Музыкальная фраза, отмеченная знаком «форте», должна звучать громко, а отмеченная «пиано» не должна греметь, но каждая из них должна иметь свое собственное звучание. Вся откровенная истина должна быть изложена в ваших проповедях в гармоничной пропорции.

Братья мои, если в своих проповедях вы решили говорить о великих истинах, всегда выделяйте главное в них. Тех учений, которые не являются жизненно важными для спасения или несущественны для практической жизни христиан, не надо касаться на каждом богослужении. Все аспекты истины должны разъясняться соразмерно, потому что каждая часть Священного Писания важна и необходима, и вы должны проповедовать не только какую-то часть истины, но всю истину во всей ее полноте. Не будьте потому односторонни. Нос, например, является важной частью человеческого лица, но если постоянно рисовать только нос, то не получить изображения всего лица. Какое-то учение может быть очень важным, но постоянный акцент на нем нарушит гармонию и целостность вашего служения. Не делайте менее важные учения основными. Не изображайте детали заднего плана евангельской картины такими же яркими красками, которыми вы изображаете великие события на ее переднем плане. Так, например, огромные проблемы сублапсарианизма и супралапсарианизма, горячие дебаты по поводу «филиокве» и пре и пост миллениарианские системы, сколь бы важными их некоторые ни считали, не имеют почти никакого практического значения для благочестивой вдовы с семью детьми, зарабатывающей себе на жизнь шитьем, которая хочет услышать о милосердии Бога к Своему творению, а не об этих глубочайших тайнах; если вы проповедуете ей о верности Бога к Своему народу, то это даст ей силы и помощь в борьбе за существование; трудные вопросы только вызовут у нее смятение или же просто сон. И таких, как она, нуждающихся в вашей заботе, у вас сотни.

Основной темой наших проповедей должно быть благословение с неба; весть о милосердии Божием, ниспосланном через крестную смерть Христа, о милосердии к великим грешникам, поверившим в Иисуса.

Мы должны отдать все силы нашего разума, памяти, воображения и красноречия проповеди Евангелия, а не заниматься глубокими рассуждениями о второстепенных вопросах. Ни ум Локка или Ньютона, ни красноречие Цицерона — ничто по сравнению с простым учением «веруй и живи этой верою», и не прибавят они сил вам проповедовать его. И поэтому, братья мои, прежде всего проповедуйте простые евангельские истины; о чем бы другом вы ни проповедовали, непрестанно возвещайте своей пастве спасающую душу истину о Христе распятом. Я знаю проповедника, которому не достоин развязать ремень на башмаке, но его проповеди часто не лучше библейских картинок, миниатюр. Я даже назвал бы их «библейскими пустячками». Он прекрасно описывает десять рогов дракона, четыре лица херувима, мистическое значение верхнего покрова скинии, типологическое значение столбов ее ковчега и окон Соломонова храма, но он едва касается людских грехов, искушений и нужд современных людей. Такая проповедь напоминает мне льва, гоняющегося за мышью, или военный корабль, пускающийся на поиски потерянной бочки. Темы, которые едва ли превосходят по своей важности то, что Павел называет «бабьими баснями», преподносятся третьестепенными богословами как самые важные, для которых пикантность, разглагольствование о второстепенных вещах гораздо привлекательнее, чем спасение душ своей паствы. Вы, наверное, читали у Тодда, что персидский царь Гаркатий был прекрасным охотником за кротами, а ливийский царь Бриант прекрасно оттачивал иглы, но эти их маловажные занятия еще не говорят о том, что они были великими царями. То же самое можно сказать о проповеднике: звание посланника Божия не допускает посредственности.

Некоторые проповедники, как афиняне в свое время, страстно желают рассказать или услышать что-то новое. Они хвастаются своим озарением и вдохновением свыше, позволяющим им осуждать всех, кто не принадлежит к их братству. А на деле их великое откровение, на которое они так претендуют, касается лишь внешней стороны богослужения или является туманным толкованием пророческих мест Священного Писания. О таких проповедниках, которые громко кричат о пустяках и подымают бурю в стакане воды, можно сказать словами поэта:

Океан вздымает бурю,

Которая подымает перышко или топит муху.

Еще хуже те, кто тратит время на то, чтобы подвергать сомнению подлинность текстов или правильность библейских утверждений о естественных явлениях. С болью вспоминаю я одну слышанную мною воскресную речь, названную проповедью, темой которой были глубокие рассуждения, действительно ли сошел ангел с небес и возмутил воду в купели «Вифезда» или это был лишь источник, время от времени возмущавший воду, на основании чего суеверные евреи создали легенду. А ведь несчастные мужчины и женщины пришли на проповедь, чтобы услышать о пути спасения, а вместо этого все их надежды оказались тщетными! Они пришли за хлебом, а получили камень; овцы устремились к пастырю, но никакой пищи от него не получили.

Я редко слушаю проповеди, но когда мне приходится их слушать, то очень огорчаюсь, потому что одна из последних касалась оправдания Иисусом Навином истребления хананеев, а другая старалась доказать, что плохо человеку быть одиноким. Я не знаю, сколько душ обратилось ко Христу после молитв перед этими проповедями, но почти уверен, что чувство небесной радости не коснулось их сердец.

Надеюсь, что следующее замечание касается немногих, но все же не постесняюсь сделать его: не перегружайте свою проповедь излишним материалом. Одна проповедь не может вместить в себя всю истину. Проповеди — это не курс богословия. Есть много о чем сказать, но если говорить об этом долго и много, то можно настолько утомить слушателей, что у них пропадет всякое желание получать духовную пищу. Один старый пастор, гуляя как-то с молодым проповедником, показал ему на поле ржи и заметил: «Твоя последняя проповедь была очень насыщенна, не все было в ней ясно, и она была плохо составлена; она была подобно этому полю, в котором много зерен, но еще не созревших и еще не пригодных для пищи. Твои проповеди должны быть подобны булке хлеба, пригодной уже для еды и удобной формы». Я думаю, что человеческая голова (говоря френологически) не в состоянии вместить в себя богословие, как это было раньше, потому что наши предки получали евангельскую истину в чистом виде, без прикрас и всяких примесей и могли слушать проповедь три-четыре часа подряд. Наше же более слабое и, может быть, более отягощенное земными делами поколение в состоянии воспринять за один раз только малую долю истины, потому она должна передаваться в виде концентрированного экстракта или чистого масла, а не вся в целом. В наше время мы должны сказать многое в нескольких словах, но не слишком много и без излишних рассуждений. Лучше запомнить одну мысль, чем пропустить мимо ушей пятнадцать. Один крепкий, хорошо вколоченный в стену, гвоздь держит лучше дюжины легко воткнутых гвоздиков, которые легко можно вытащить.

Наш материал должен быть хорошо расположен согласно твердым законам духовного зодчества. Никаких практических выводов у основания этого здания и назиданий наверху его, ни метафор у основания и утверждений наверху, ни более важных истин сначала и менее важных потом, как по методу снижения в архитектуре. Мысль должна постепенно возноситься вверх; один этап учения вести к другому; одна дверь размышлений вести к другой; и все это должно привести слушателей в комнату, из окон которой истина сияет в свете Божием. В проповеди должно быть место для всего, и все должно быть на своем месте. Никогда беспорядочно не излагайте истины. Ваши мысли не должны мчаться, как мятущаяся толпа, а двигаться маршем, как отряд солдат. Порядок, этот первый небесный закон, не должен нарушаться посланниками неба.

Ваши проповеди на богословские темы должны быть ясными и понятными. Для этого прежде всего необходимо, чтобы излагаемый вами материал был ясен и понятен вам самим. Некоторые плохо себе представляют то, о чем они говорят, и потому проповеди их туманны. Вашим прихожанам нужен не красивый туман, а твердая земля истины. Философские рассуждения приводят некоторые умы в эйфорическое состояние, и они либо видят все в искаженном свете, либо ничего не видят. Много лет тому назад директора одного колледжа в Оксфорде спросили, какой девиз его колледжа, и он ответил: «Просвещающий свет Божий», — и тут же признался, что, по его личному мнению, это можно было бы назвать иначе: «Аристотелевский туман». Писатели сенсационных сочинений создают ложное впечатление у многих честных людей, что помогают им идти в ногу с веком, как будто надо ходить в театр, чтобы понять новые пьесы или посещать скачки, чтобы правильно оценить бега и состязания лошадей. Я, со своей стороны, думаю, что такие еретические произведения интересуют, главным образом, проповедников, и, если они прекратят их читать, то такие книги не будут издаваться. Проповедник не должен поддаваться такому вредному влиянию, и тогда все, что он говорит, будет понятным для его слушателей. Если мы будем преподавать им истину без всяких прикрас и наслоений, чистое библейское учение, выраженное в простых и понятных словах, то будем истинными пастырями стада Христова и вскоре убедимся в духовном преуспеянии наших слушателей.

Старайтесь, чтобы содержание ваших проповедей было сколь возможно ново и жизненно. Не ограничивайтесь пятью-шестью учениями, монотонно повторяя их каждый раз. Ваши проповеди не должны быть пресными, добавляйте в них элементы «желчи и язвительности» и не забывайте о других учениях Священного Писания. В задачу нашего служения входит освещение правды Божией во всей ее полноте. При помощи метафор и примеров из своего собственного опыта можно рассмотреть множество тем и, с помощью Божией, завоевать внимание и сердца ваших слушателей, нисколько их не утомляя.

Постепенно углубляйте и расширяйте ваши поучения, что достигается углублением и возрастанием собственного духовного опыта. Я не говорю, что надо проповедовать новые истины, наоборот, я считаю счастливым того проповедника, которому и через пятьдесят лет служения не приходится отказываться от какого-то из своих ранних взглядов или сожалеть, что он опустил какой-то важный момент в начале своего пастырского служения. Углубление и возрастание вашего духовного опыта поможет вам углубить и расширить содержание ваших проповедей. Тимофей не мог проповедовать так, как проповедовал Павел. С годами наши проповеди должны быть совершеннее предыдущих, не делайте из них моделей. Лучше забыть их совсем или же вспомнить о них только для того, чтобы пожалеть об их поверхностном характере. Было бы плохо, если бы мы остались на том уровне духовного развития, которого достигли после многих лет пребывания в школе Христовой. Прогресс этого совершенства может быть медленным, но он должен быть, иначе это может означать отсутствие или нездоровое состояние духовной жизни. Никогда не останавливайтесь на достигнутом. Да поможет вам Господь идти вперед по дороге к совершенству и стать достойными провозвестниками Нового Завета. Ни на йоту не отступайте от Пастыря пастырей, хотя сами по себе вы будете оставаться ничем.

Слово «проповедь», говорят, означает удар, и потому при проповедовании мы должны пользоваться имеющимся у нас оружием энергично и эффективно, и это оружие должно быть пригодным для такого дела. Выбор простых нравственных тем подобен использованию деревянного кинжала; а великие истины откровения — это острый меч. Держитесь тех учений, которые волнуют совесть и сердце. Оставайтесь неколебимыми борцами Евангелия, овладевающего сердцами. Истина Божия постижима для человека, и благодать Божия помогает человеку постичь ее. Существует ключ, который, с помощью Божией, может завести музыкальный механизм человеческой природы. Пользуйтесь им ежедневно. И потому я настоятельно советую вам держаться традиционного Евангелия, и только его, потому что только оно является силой Божией, дающей спасение.

Итогом всего, что я хотел вам сказать, является следующее: братья мои, проповедуйте ХРИСТА непрестанно и во всякое время. Он воплощает все Евангелие. Он сам, Его служение, Его дела должны быть нашей одной великой, всеобъемлющей темой наших проповедей. Мир нуждается в том, чтобы ему говорили о его Спасителе и пути Его обретения. Оправдание верой должно звучать гораздо сильнее, чем ежедневное свидетельство протестантских проповедников; если эта великая истина будет подкрепляться и другими великими учениями, тем лучше это будет для наших Церквей и нашего века. Если с усердием методистов мы будем проповедовать учение пуритан, тем более великое будущее откроется перед нами. Пламя Уэсли и страстность Уайтфильда зажгут костер, который сожжет весь лес заблуждений и согреет саму душу этой холодной земли. Мы призываемся проповедовать не философию и метафизику, а простое Евангелие. Грехопадение человека, его потребность в новом рождении, прощение через покаяние, спасение как следствие веры — вот наша секира и оружие борьбы. Нам предстоит еще многое сделать, чтобы познать и передать эти великие истины, и да будет проклято то учение, которое заставит нас сойти с пути нашего назначения, или то тупое невежество, которое помешает нам следовать этим путем.

Все более и более желаю я, чтобы любые суждения о пророчестве, церковном управлении, установлениях или даже систематическом богословии не помешали нам прославлять Крест Христов. Больше всего я хотел бы, чтобы темой проповеди каждого проповедника было спасение во Христе, прославление Евангелия Божия, чтобы распятый Христос жил всегда в сердцах всех людей Божиих. Ваши рассуждения о числе зверя, о Наполеоне в связи с Апокалипсисом, о личности антихриста, простите меня, я считаю просто костью для собак; когда люди умирают, грешники наполняют ад, я считаю безумием рассуждать об Армагеддоне, кровавых событиях в Севастополе, Богемии или Судане, вычитывая между строк книги Откровения судьбу Германии. Блаженны и слышащие слова пророчества Откровения, но далеко не блаженны те, кто претендует толковать их, потому что из поколения в поколение они всегда ошибались, и настоящее поколение ждет та же бесславная участь. Я бы скорее согласился спасти одного человека от опасности, чем заниматься истолкованием всех тайн. Лучше спасти одну душу от погибели, чем прославиться на богословских прениях как непревзойденный доктор богословия. Верно и добросовестно раскрывать славу Божию будет считаться в судный день более достойным служением, чем разрешать проблемы религиозных тайн или разрубить гордиев узел Апокалипсиса. Блажен тот проповедник, служение которого преисполнено Христом.