Глава 8. Вопрос о влиянии

Кто сказал это сестре Уайт? Те, кто не принимает во внимание предостерегающие вести, теряют ориентир в жизни. Некоторые самонадеянные люди набираются смелости отрицать то, что, как они знают, является истиной, и при этом спрашивают: «Кто сказал это сестре Уайт?» Слова эти показывают степень их веры и доверия делу, которое Господь поручил мне исполнять. Но они воочию видят результат труда, возложенного на меня Господом; и если даже это не убеждает их, то никакие доводы и будущие откровения уже не повлияют на них. В результате Бог на суде вновь произнесет те же слова, которые Он говорил прежде (Ревью энд Геральд, 19 мая 1903 г., с. 8).

Говорил ли ей кто-нибудь об этом? Некоторые братья и сестры задаются вопросом: откуда сестра Уайт знает все это? Они даже спрашивают меня: вам кто-то рассказал об этом? Я всегда отвечаю им: да, да, ангел Божий говорил со мной. Но на самом деле они хотят знать, не рассказал ли мне кто-либо из единоверцев об их пороках и грехах? В будущем я не стану умалять свидетельства, которые Бог посылает мне, и давать свои объяснения таким ограниченным людям, но буду считать все подобные вопросы оскорблением Духа Божьего. Богу угодно было поставить меня на такой пост, который Он не доверил больше никому из наших рядов. Он возложил на меня бремя обличать других, не возлагая его ни на кого больше (Свидетельства для Церкви, т. 3, с. 314, 315).

[63]

Некто сказал сестре Уайт. Даже теперь неверие выражается в вопросе: «Кто писал все это для сестры Уайт?» Но я не знакома ни с кем, кто знал бы это так, как должно, кто мог бы описать то, о существовании чего не подозревает. Некто говорил со мной — Тот, Кто не искажает, не судит превратно и не преувеличивает никакого дела (Особые наставления, касающиеся канцелярии «Ревью энд Геральд» и работы в Батл-Крике, с. 16).

Если бы она была подвержена влиянию, то не заслуживала бы доверия. Вы думаете, что под влиянием других людей у меня складывается предвзятое мнение. Если бы это было так, то мне нельзя было бы доверить дело Божье (Письмо 16,1893 г.).

Г-жа Уайт не читала каких-либо писем и статей. Вы можете осуждать меня за то, что я не читаю груду ваших посланий. Я их не читала, как не читала писем, посланных д-ром Келлогом. Я получила суровую весть, обличающую издательство, и знала, что если бы я прочла эти адресованные мне письма, то позже, когда свидетельство было бы опубликовано, вы и д-р Келлог были бы искушаемы утверждать: «Это я вдохновил ее» (Письмо 301, 1905 г.).

Я не имею привычки читать доктринальные статьи газеты [«Ревью энд Геральд»], чтобы мой ум не усвоил чьих-то идей и взглядов и чтобы никакие человеческие теории не повлияли на то, что я пишу (Письмо 37, 1887 г.).

Вопрос, возникший в период раннего служения. Что произошло бы, если бы ваши многочисленные слова каким-то образом могли повлиять на видения, которые дает мне Бог? Если бы это было так, то мои видения потеряли бы всякий смысл.

…То, что говорите вы или кто-либо другой, ровным счетом ничего не значит. Бог взял дело в Свои руки… То, что вы сказали, сестра Д., не оказало на меня никакого влияния. Мое мнение никоим образом не связано с тем, что Бог открыл мне в видении Письмо 6,1851 г.).

[64]

Обличение, основанное не на слухах. Я получила ваше письмо и постараюсь ответить на него. Вы говорите, что приняли свидетельства , но ту часть, в которой говорится об обмане, вы не принимаете. И тем не менее, мой брат, это правда, и данное обличение не имеет никакого отношения к слухам Письмо 28, 1888г.).

Попытка управлять г-жой Уайт. Брат Э. полагает, что людям было бы по душе, если бы я меньше говорила о долге и больше о любви Иисуса. Но я желаю говорить так, как Дух Божий внушает мне. Господь знает лучше, в чем нуждаются эти люди. Тем утром [суббота, 17 октября] я проповедовала на Ис. 58 и вовсе не пыталась сглаживать углы (Рукопись 26, 1885 г.).

Под руководством могущественного Советника. Встречаются люди, которые говорят: «Кто-то руководит ею в написании ее трудов». Я признаю это — мною руководит могущественный Советник, Тот, Кто открывает мне положение вещей Письмо 52, 1906 г.).

Почему время от времени возникают вопросы. Некто в разговоре со мной признался, что слова сестры Ф. вызвали у них сомнение и даже неверие в отношении свидетельств. Она якобы утверждала, что свидетельства, которые я несла людям, были показаны мне другими людьми, и я как будто выдавала их за Божью весть. Сознает ли моя сестра, что тем самым она делает из меня лицемерку и лгунью?

Сестра Ф. упомянула об одном случае, когда она поведала мне о семье брата Г., и после этого она слышала, как я рассказывала тоже самое, но таким образом, будто Господь открыл мне это.

Позвольте мне пояснить данный эпизод. Я часто вижу в видениях семьи и людей, и когда я встречаюсь с теми, кто знаком с ними, то всегда спрашиваю о состоянии той или иной семьи, чтобы выяснить, знают ли служители или простые люди о существовании греха в Церкви.

Так произошло и в случае с семьей брата Г. Я хотела посмотреть, будет ли свидетельство подкреплено фактами. Но эти сведения не стали основой свидетельства, и хотя они были поверхностными, все же люди были искушены истолковать их именно таким образом (Письмо 17, 1887 г.).

[65]

Кто говорил Павлу и сестре Уайт? Когда свидетельство от Господа возвещается заблудшим, часто возникает вопрос: кто говорил это сестре Уайт? Так происходило и во дни апостола Павла, потому что была Личность, озабоченная состоянием Церкви. Она указывала апостолу, назначенному Богом служителю, опасности, угрожавшие членам Церкви и ее процветанию. Время говорить, и время хранить молчание. Конечно, что-то необходимо предпринимать, и назначенный Господом служитель не должен ослабевать в своей работе, указывая на эти пороки. В то время они также существовали, и Павел трудился над тем, чтобы противодействовать им…

Нам известно, что Павлу было открыто состояние церквей. Бог дал ему свет и знания относительно порядка, который необходимо было поддерживать в церквах, и относительно появляющегося зла, которое необходимо будет устранить, проявляя самые решительные меры, соответствующие растущей опасности. Господь открыл Павлу чистоту, преданность и благочестие, которые необходимо поддерживать в Церкви; также Он открыл ему и противоположные им явления, требующие обличения, согласно свету, данному ему Богом.

Почему возникали вопросы. Когда мои мысли заняты вопросами Церкви, то время от времени мой ум озаряется небесным светом, в результате чего открываются детали того случая, который Бог представляет мне; и когда на меня возлагается ответственность за определенные церкви, семьи или конкретных людей, то я часто расспрашиваю о положении дел в церкви и излагаю все на бумаге, прежде чем пойти в эту церковь.

Но я хочу, чтобы факты подкрепляли свидетельства, и я желаю знать, каким образом я должна нести свет, данный мне Богом. Если заблуждения явным образом вредят Церкви, если дурные примеры уводят Церковь с истинного пути, ослабляют ее веру и усиливают неверие, тогда нужно проводить работу, которая не ограничивалась бы отдельными семьями или людьми, но охватывала бы всю Церковь, чтобы остановить зло и озарить светом умы тех, кто был обольщен обманчивыми делами и ложными толкованиями.

[66]

Когда я нахожусь перед людьми, меня снова озаряет свет, который Бог дал мне прежде относительно этих лиц, и Дух Божий побуждает меня говорить. Подобное происходит со мной неоднократно, и я рассматриваю многие случаи. Прежде чем говорить о них, я хочу убедиться в том, известны ли они другим и считается ли их влияние на Церковь в целом пагубным. Иногда я задаю вопросы, и порой это определяет метод разбора этих случаев, нахожусь ли я перед большим числом людей или перед малым или же перед непосредственными участниками событий.

Если случаи таковы, что их нужно рассматривать частным образом, не посвящая в это других, то я делаю все возможное, чтобы исправить ошибки и не предавать дело огласке (Письмо 17, 1887г.).

Я остаюсь одна, совершенно одна. Я должна сделать заявление. Когда Господь представляет мне какой-то вопрос или лает указание, и я должна донести до людей открытую мне честь, то я обязана сделать все возможное, используя данные Богом силы, чтобы изложить вопрос и представить намерения и волю Божью настолько ясно, насколько это возможно в силу человеческих способностей, управляемых Святым Духом. Относительно серьезных вопросов, открытых мне, я никому не даю ни малейшего права вмешиваться в дело, которое Господь доверил мне исполнять.

С тех пор как двадцать один год тому назад смерть отняла у меня мужа, я не имею намерения когда-либо снова выйти замуж. Почему? Не потому, что Бог запретил мне. Нет, не поэтому. Для меня лучше всего было остаться одной, чтобы никто не страдал вместе со мной, продвигая дело, доверенное мне Богом. И никто не имеет права каким-либо образом влиять на меня касательно моей ответственности и моего дела возвещения свидетельств ободрения и обличения.

[67]

Мой муж никогда не становился у меня на пути и никогда не пытался влиять на меня, но я ощущала его помощь и ободрение, а зачастую и сострадание. Мне так не хватает теперь его сочувствия, молитв и слез. Никто не может понять этого так, как я.

Но мое дело должно продвигаться. Никто не должен думать, что я хотя бы в чем-то малейшем зависима от человеческой воли в деле, которое Бог доверил мне исполнять, чтобы я могла нести свидетельство тем, которых Он поручил мне обличать или поддерживать.

Я остаюсь одна во всем этом, совершенно одна, со всеми трудностями и испытаниями, связанными с моим делом. Только Бог может помочь мне. Заключительная работа, которая должна быть исполнена мной в этом мире, будет скоро завершена. Мои действия должны быть по возможности ясными, чтобы другие поняли меня.

В этом мире нет ни одного человека, который внушил бы мне какую-либо весть или возложил бы на меня какую-либо ответственность. Теперь я хочу сказать вам, брат Ф., что когда Господь даст мне свет касательно вас или кого-либо еще, то вы получите его в том же виде, что и я (Рукопись 227, 1902 г.).

[68]