Глава IV. Суровость в управлении семьей

Брат Л., в июне прошлого года мне было показано, что тебе предстоит исправить свои пути. Ты не видишь, каков ты есть; твоя жизнь — ошибка. Твое поведение в семье нельзя назвать мудрым и милосердным. Ты слишком требователен. Если ты и дальше будешь вести себя таким образом по отношению к жене и детям, ее дни сократятся, а твои дети будут бояться, а не любить тебя. Тебе кажется, что ты ведешь себя по-христиански мудро, но в этом ты себя обманываешь.

У тебя своеобразные взгляды на управление семьей. Ты применяешь свою власть совершенно произвольно, лишая окружающих права на свободу воли. Ты считаешь, что у тебя есть все необходимое, чтобы быть главой семьи, и что твоей головы достаточно, чтобы так управлять каждым членом семьи, как рабочие настраивают какой-нибудь механизм. Ты диктуешь и претендуешь на власть в семье. Это вызывает недовольство на Небе и огорчает сострадательных ангелов. Ты ведешь себя в семье так, как будто ты один способен управлять. Тебя оскорбляет, когда твоя жена осмеливается не соглашаться с твоим мнением или оспаривает твои решения.

После длительного долготерпения, после того как жена столько времени мирилась с твоими причудами, она в конце концов восстала против твоего несправедливого управления, стала нервной и беспокойной и стала с презрением относиться к твоим действиям. Ты виновен в большинстве ее срывов, хотя и обвиняешь жену в грехе и в том, что она находится во власти бесовского духа. Ты почти довел ее до отчаяния, а потом сам же стал обвинять ее. Ты так легко мог бы сделать

[254]

жену счастливой и жизнерадостной, а вместо этого делаешь ее нервной и раздражительной.

Ты довольно-таки ленив и не стремишься использовать ту силу, которую Господь тебе дал. А ведь это твой капитал. Благоразумно используя свою силу, развивая у себя настойчивость и трудолюбие, ты мог бы приобрести необходимые для жизни удобства. Ты ошибался, полагая, что жена по гордости своей хочет иметь больше жизненных удобств. Ты ограничиваешь ее во всем и поступаешь с ней сурово. Ей нужно лучше и разнообразнее питаться; ты должен облегчить ей быт, купив все необходимые приспособления для ведения домашнего хозяйства и для того, чтобы создать в доме уют и комфорт. Но ты рассматриваешь эти вопросы с неверных позиций. Тебе кажется, что если еда, которую ты употребляешь, позволяет жить и если она хоть как-то поддерживает силы, значит, она полезна. Ты посадил свою слабую, немощную жену на щадящую диету, но та еда, которая поддерживает твои силы, вовсе недостаточна для того, чтобы у твоей жены вырабатывалась хорошая кровь и укреплялись мышцы. Иные люди не могут прожить на той пище, к которой кто-то привык, поскольку их организму требуются другие питательные вещества.

Тебе угрожает опасность стать экстремистом. Твой организм способен даже очень грубую и скудную пищу перерабатывать в хорошую кровь, потому что твои кроветворные органы находятся в хорошем состоянии. Но твоей жене нужно более изысканное питание. Если она будет есть ту же пищу, которую твой организм способен перерабатывать в хорошую кровь, организм жены будет чахнуть, потому что не способен ее усвоить. Твоей жене не хватает жизненной энергии, она нуждается в качественном, разнообразном питании, которое только и может укрепить ее силы. Ей нужно питаться самыми разнообразными фруктами, а не есть одно и то же каждый день. Жизнь в ней еле теплится, у нее много болезней, и ее организм значительно отличается от организма здорового человека.

Брат Л., у тебя развито чувство собственного достоинства,

[255]

но заслужил ли ты уважение? О нет! Ты присвоил его себе. Ты любишь легкую жизнь и не хочешь упорно трудиться. Если бы ты не был нерадив в делах, то пользовался бы сегодня многими жизненными удобствами, которых у тебя нет. Своей праздностью ты портишь жену и детей. Часы, которые следовало бы посвятить серьезному труду, ты проводишь за разговорами, в чтении и развлечениях.

Ты несешь такую же ответственность за капитал своих физических сил, как и богатый человек — за свои денежные таланты. Вы оба — Божьи домоправители, и каждому доверена своя работа. Ты не вправе злоупотреблять своей силой, но обязан использовать ее в целях приобретения необходимых благ для своей семьи, чтобы удовлетворить все ее нужды и чтобы тебе было что уделить Богу на продвижение дела истины для настоящего времени. Ты знал о существовании гордости, тщеславия и показного благочестия в N. и решил не поддерживать своим примером эту гордость и расточительность. Но, стремясь к одному, ты, с другой стороны, впал в не менее тяжкий грех.

Твой духовный опыт глубоко ошибочен. Ты стал в сторонке как наблюдатель и зритель и, глядя на чужие промахи и недостатки, возрастал в собственных глазах. Ты всегда был честен и аккуратен в деловых отношениях, поэтому, видя вялость и небрежность в этом вопросе других, исповедовавших высокие принципы, ты противопоставлял их промахи своим принципам в области ведения бизнеса и говорил в сердце своем: «Я лучше их». В то же время ты стоял вдали от Церкви, придирчиво наблюдал за братьями, не желал прийти на помощь Господу и ничего не делал для того, чтобы исправить существующее зло. Ты выработал мерило, по которому измерял ближних. Если они не соответствовали твоим представлениям, ты охладевал к ним и тобою овладевало самодовольство.

Ты очень требователен в религиозной жизни. Если бы Бог

[256]

обращался с тобой так, как ты обращаешься с теми членами Церкви, кто, по твоему мнению, заблуждается, или как ты обращаешься со своими домашними, то твоему положению нельзя было бы позавидовать. Однако милосердный Бог, исполненный нежного сострадания, любовь и милосердие Которого не изменяются, прощает, не отвергает и не отсекает тебя за твои беззакония, за твои бесчисленные ошибки и отступничество. О, нет. Он по-прежнему тебя любит.

Задумывался ли ты всерьез над словами: «Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф. 7:2)? Ты видел гордость, тщеславие и любовь к миру в некоторых из братьев в N., называющих себя христианами. Это большое зло, и ангелы огорчаются из-за того, что люди вынашивают в себе этот дух. Те, кто следует примеру неосвященных людей, отталкивают своим влиянием ближних от Христа и собирают на своих одеждах кровь драгоценных душ. Если они продолжат в том же духе, то потеряют свои души и однажды познают, что значит чувствовать на себе ужасный груз ответственности за другие души, введенные в заблуждение их непоследовательностью именно тогда, когда их дела расходились с религиозными принципами, которые они исповедовали.

Ты имеешь повод для огорчения, видя гордость и отсутствие простоты в тех, кто заявляет о своем высоком исповедании. Но, наблюдая за другими и обсуждая их ошибки и промахи, ты пренебрегаешь собственной душой. Ты не отвечаешь за грехи своих братьев, если только своим недобрым примером не вынудил их споткнуться и если они по твоей вине не оставили узкий путь, по которому шли. Тебе предстоит важная и торжественная работа смирить и обуздать себя самого, стать кротким и смиренным сердцем, приучить себя быть сострадательным и нежным в своей семье и обрести то благородство духа и истинную щедрость души, которые презирают любую скаредность.

Тебе казалось, что слишком много средств расходуется на ремонт молитвенного дома, и ты не раз высказывался по поводу ненужных расходов. Но тебе нет нужды проявлять особое беспокойство на этот счет, так как в доме молитвы ничто

[257]

не сделано добротно, на совесть. Работа была выполнена кое-как, обстановка в нем совершенно неподобающая. Задумываются ли люди, жалующиеся на излишние расходы, о том, для кого строилось данное здание? Разве оно сооружалось не для того, чтобы стать домом Божьим, разве оно не было посвящено Ему, разве это не то место, куда люди приходят, чтобы встречаться со своим Богом? Многие ведут себя так, как будто Творец неба и земли, Который сотворил все прекрасное в нашем мире, обрадуется, увидев, что дом для Него построен кое-как, некрасиво и беспорядочно? Иные братья строят для себя большие, удобные жилища, но жалеют денег на дом, посвящаемый Богу. Каждый доллар, находящийся в их руках, принадлежит Господу. Он одолжил его им на короткое время, чтобы они использовали деньги во славу Его; однако братья отдают эти средства для продвижения дела Божьего с таким настроем, как будто каждый потраченный подобным образом доллар безвозвратно потерян.

Богу неугодно, чтобы Его дети попусту тратили средства на внешние украшения, но Он желает, чтобы в доме, предназначенном для Его встреч со Своим народом, все делалось добротно, аккуратно, со вкусом. Тем, кто строит дом для Бога, следует проявлять настолько больше заинтересованности, заботы и вкуса в его устройстве, насколько цель, ради которой он приготовляется, более свята и возвышенна, чем та, что преследуется при строительстве личного жилья.

Господь читает наши внутренние помышления и намерения. Те, кто имеет возвышенные представления о Его характере, будут испытывать наивысшее удовольствие, зная, что все, связанное с Ним, сделано наилучшим образом и с самым изысканным вкусом. Но люди, с ворчанием и жалобами строящие для Бога дом более бедный, чем тот, в котором живут сами, тем самым показывают, что у них нет благоговения перед Богом и перед святыней. Их дела открывают, что свои земные интересы они ставят выше дел духовных. Вечное и непреходящее стоит

[258]

у них на втором месте. Хотя они считают необходимым пользоваться всеми бытовыми удобствами и благами, им кажется, что это не имеет особого значения, когда речь идет о служении Богу. Тем самым люди показывают, какими нравственными принципами они руководствуются в сердце своем.

У многих наших людей ограниченные и даже странные взгляды и представления. Порядок, аккуратность, вкус и удобства они ошибочно называют гордостью и любовью к миру. Да, Богу неугодно тщеславие и гордыня, проявляемые в ярких, кричащих нарядах и ненужных украшениях. Но Тот, Кто создал для человека прекрасный мир, насадил роскошный сад в Едеме с разнообразными и красивыми плодовыми деревьями и украсил землю изумительными, красочными цветами всех тонов и расцветок, тем самым дал зримые доказательства, что Он — любитель прекрасного. Вместе с тем Он примет самое скромное пожертвование от самого бедного и слабого Своего дитяти, если у того нет ничего лучшего, что можно было бы принести Богу. Искренность души — вот что принимает Господь. Человек, в сердце которого Бог воцарился превыше всего остального, будет стремиться полностью подчинить Богу свою волю и всецело довериться Его правлению.

Близорукие смертные не постигают всех путей и дел Божьих. Их очи не устремлены к Небу, как должно, и у них нет возвышенного представления о вечных ценностях. Они смотрят на Божественное затуманенным взором и не находят особого удовольствия в том, чтобы созерцать любовь Божью, славу и великолепие небес, возвышенный характер святых ангелов, величие и неизреченную красоту Иисуса, нашего Искупителя. Они так долго сосредотачивались на земных вещах, что перспективы вечности остались для них неясными и смутными. У них ограниченные представления о Боге, Небе и вечности.

Бездуховные люди низводят святое на один уровень с обыденным, поэтому в своих взаимоотношениях с Богом они проявляют ту же скупость, что и во взаимоотношениях с ближними. Они приносят Богу хромое, больное или ущербное. Они

[259]

обкрадывают Его так же, как и своих ближних. В мыслях своих они не поднимаются до возвышенных нравственных норм, но остаются на низком уровне и все время дышат нечистыми испарениями земных низин.

Брат Л., ты пасешь свою семью жезлом железным и сурово обходишься со своими детьми. Так управляя домом, ты не завоюешь их любовь. С женой ты не обращаешься нежно, учтиво, ласково и с любовью, но ведешь себя с ней грубо и властно, все время обвиняешь и критикуешь ее. Бог и Его ангелы радуются, видя дисциплинированную и хорошо организованную семью, и тебе необходимо научиться, как создать приятную и уютную семейную атмосферу, в то же время поддерживая порядок. Лишь таким путем ты сможешь наполнить свой дом подобающим чувством собственного достоинства, твои дети примут этот дух и вы с женой скорее добьетесь от детей порядка, дисциплины, организованности и послушания.

Брат Л., задумывался ли ты над тем, что представляет собой ребенок и в каком направлении он движется? Твои дети — младшие члены Господней семьи, братья и сестры, которых Небесный Отец доверил твоему попечению, чтобы ты обучал и воспитывал их для вечной жизни. Когда ты грубо обращаешься с ними, а это происходит весьма часто, думаешь ли ты о том, что Бог призовет тебя к ответу за эти действия? Тебе не следует так грубо вести себя со своими детьми. Ребенок — это не лошадь и не собака, которыми ты можешь командовать, как тебе захочется, и которых ты всегда с помощью кнута, палки или своих кулаков сможешь заставить повиноваться тебе. Некоторым детям присущ такой неукротимый нрав, что физическое наказание им не повредит, но в большинстве случаев такой способ наведения дисциплины может причинить лишь вред.

Тебе необходимо владеть собой. Никогда не наказывай детей в тот момент, когда ты теряешь контроль над собой и оказываешься во власти своих страстей. Наказывай их с любовью, показывая всем своим видом, насколько тебе неприятно причинять им боль. Никогда не поднимай руки для нанесения удара, если ты не можешь при этом с чистой совестью

[260]

склониться перед Богом и просить Его о том, чтобы Он благословил те методы воспитания, которые ты собираешься применить. Воспитывай своих детей в духе любви, объясняй с возвышенной и религиозной точки зрения, почему им необходимо обуздывать себя. Не создавай у них такого впечатления, будто они обязаны подчиняться твоей власти просто потому, что тебе так хочется, потому, что ты сильный, а они слабые, потому, что ты отец, а они — твои дети. Если же ты хочешь разрушить свою семью, продолжай и дальше управлять ею грубой силой, и ты, безусловно, преуспеешь в этом.

У твоей жены нежное сердце, ее легко растрогать. Она ощущает всю суровость твоей дисциплины, и это подталкивает ее в другую крайность. Она пытается что-то противопоставить твоей суровости, а ты приписываешь это ее нежеланию исполнять свой долг и обуздывать детей. Ты считаешь ее испорченной, избалованной и изнеженной, но ты не сможешь изменить ее до тех пор, пока не исправишь себя и не начнешь проявлять родительскую нежность по отношению к своим детям. Именно твое неправильное управление домом приводит к тому, что твоя жена не подчиняется дисциплине. Тебе необходимо смягчить свой нрав, под влиянием Духа Божьего сделать его более утонченным. Тебе нужно полностью обратиться, тогда ты сможешь трудиться, исходя из правильных установок. Тебе необходимо впустить любовь в душу и позволить ей занять место твоего «я»; твое «я» должно умереть.

Твоя жена нуждается в любви и нежности. Господь любит ее, и она намного ближе к Царству Небесному, чем ты. Но она медленно умирает, и в этом есть твоя вина. Если захочешь, ты сможешь сделать ее жизнь счастливой; тебе нужно убедить ее положиться на твою нежную привязанность к ней, доверять тебе и любить тебя. Ты сам охлаждаешь в ее сердце любовь к тебе. Ей страшно открыть тебе все, что она чувствует, ибо ты презрительно относился к ее чувствам, высмеивал ее страхи и с важностью отстаивал свое мнение. У нее пропадет всякое уважение к тебе, если ты и дальше будешь идти тем же путем; а если она не будет уважать тебя,

[261]

то вскоре перестанет и любить.

Я умоляю тебя повернуться в другую сторону и смиренно признать, что ты поступал несправедливо по отношению к жене. Она далека от совершенства, у нее есть свои слабости, но она искренне желает служить Богу и терпеливо переносит твое неласковое обращение с ней и с детьми. Ты быстро замечаешь ошибки своей жены. Но зачем ты их выискиваешь? Хотя она слаба, но, имея слабое здоровье, она прославляет Бога лучше, чем ты с твоей силой и способностями.

Батл-Крик, 17 января 1869 года