Награда благодати

Основано на Еванг. Матф. 19:16-30; 20:1-16; Марка 10:17-31; Луки 18:18-30.

Истина о Божией благодати была почти потеряна из виду Иудеями. Раввины учили, что благоволение Божие должно быть заработано. Награду праведного они надеялись приобрести посредством своих собственных дел. Таким образом их поклонение было вдохновлено алчным, корыстолюбивым духом. Даже ученики Христа не были вполне свободны от этого духа, и Спаситель искал всякой возможности показать им их ошибку. Как раз перед тем, как сказать притчу о работниках, случилось одно событие, которое открыло для Него путь для представления правильных принципов.

Когда Он проходил по дороге, молодой правитель подбежал к Нему и, преклонив колена, почтительно приветствовал Его. «Учитель благий! сказал он: «что сделать мне доброго, чтобы наследовать жизнь вечную?»

Этот правитель обратился ко Христу просто, как к уважаемому раввину, не распознавая в Нем Сына Божия. Спаситель сказал: «что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог». На каком основании называешь ты Меня благим? Благ только один Бог. Если ты признаешь Меня за благого, то ты должен принять Меня, как Его Сына и представителя.

«Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди». Характер Божий выражен в законе Его, и для того, чтобы ты был в гармонии с Богом, принципы Его закона должны быть источником каждого твоего действия.

Христос не уменьшает требований закона. В безошибочных выражениях Он

[391]

представляет повиновение ему, как условие вечной жизни, — то же самое условие, которое требовалось от Адама до его падения. Господь ожидает не меньшего от человека теперь, чем Он ожидал от человека в раю, — совершенного послушания, безупречной праведности. Требование под заветом милости так же широко, как требование, сделанное в Эдеме, — гармония с законом Божиим, святым, праведным и добрым.

На слова: «соблюди заповеди» молодой человек ответил: «какие?» Он полагал, что подразумевалось какое либо церемониальное предписание, но Христос говорил о законе, данном с Синая. Он упомянул несколько заповедей из второй скрижали десятословия и затем суммировал их в повелении: «люби ближнего твоего, как самого себя».

Молодой человек ответил без колебания: «все это сохранил я от юности моей; чего еще не достает мне?» Его представление о законе было внешним и поверхностным. Судя с точки зрения человеческой, он сохранил безупречный характер. Его внешняя жизнь в большей степени была свободна от вины, он воистину думал, что его повиновение было без пятна. И все же он имел тайный страх, что не все было в порядке между его душою и Богом. Это отразилось в его вопросе: «чего еще не достает мне?»

«Если хочешь быть совершенным», ответил Христос: «пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, и следуй за Мною. Услышав слово сие, юноша отошел с печалью, потому что у него было большое имение».

Сам законник, он — нарушитель закона. Это Иисус желал открыть молодому человеку, и Он дал ему испытание, которое проявило бы эгоистичность его сердца. Он показал ему пятно язвы

[392]

в его характере. Молодой человек не желал дальнейшего просвещения. Он лелеял идола в душе; мир был его идолом. Он говорил, что соблюдал заповеди Божий, но он был лишен принципа, который есть самый дух и жизнь всех их. Он не обладал истинною любовью к Богу и к человеку. Этот недостаток был недостатком всего, что сделало бы его способным войти в Царство Небесное. В своей любви к себе и к мирскому приобретению он был вне гармонии с принципами небес.

Когда этот молодой правитель пришел к Иисусу, его искренность и пылкость завоевали сердце Спасителя. Он, «взглянув на него, полюбил его». В этом молодом человеке Он увидел того, кто мог бы совершить служение, как проповедник праведности. Он желал бы принять этого талантливого и благородного юношу так же охотно, как Он принял бедных рыбаков, последовавших за Ним. Если бы молодой человек посвятил свои способности на работу спасения душ, он мог бы сделаться прилежным и успешным работником для Христа.

Но прежде всего он должен был принять условия ученичества, он должен был отдать себя, без остатка, Богу. При призыве Христа Иоанн, Петр, Матвей и их компаньоны «оставив все, пошли и последовали за Ним». То же самое посвящение было потребовано и от молодого правителя. И в этом Христос не спрашивал большей жертвы, чем та, которую принес Сам. «Будучи богат, обнищал ради вас, дабы вы обогатились Его нищетою». Молодой человек должен был только последовать туда, куда вел путь Христов.

Христос взглянул на молодого человека и пламенно пожелал души его. Он пожелал послать его, как вестника благословения для людей. Вместо того, что Он призвал его отдать,

[393]

Христос предложил ему преимущество дружбы с Ним Самим. «Следуй за Мною», сказал Он. Эта привилегия была почтена за радость Петром, Иоанном и Иаковом. Молодой человек сам смотрел на Христа с восхищением. Его сердце было привлечено к Спасителю. Но он не был готов принять принципы самопожертвования Спасителя. Он предпочел Иисусу богатства. Он желал вечной жизни, но не желал принять в душу той бескорыстной любви, которая одна только есть жизнь, и с печальным сердцем он отвернулся от Христа.

Когда молодой человек отвернулся, Иисус сказал Своим ученикам: «как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие!» Эти слова удивили учеников. Они были научены смотреть на богатых, как на любимцев небес; они сами надеялись получить мирскую власть богатства в Царстве Мессии; если богатые не могли войти в Царство, то какая могла быть надежда для остальных людей?

«Иисус опять говорит им в ответ: дети! как трудно надеющимся на богатство войти в Царство Божие! Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие. Они же чрезвычайно изумлялись». Теперь они узнали, что они сами получили важное предостережение. В свете слов Спасителя было обнаружено их собственное, тайное желание власти и богатства. С опасением о самих себе они воскликнули: «Кто же может спастись?»

«Иисус, воззрев на них, говорит: человекам это невозможно, но не Богу; ибо все возможно для Бога».

Богатый человек, как таковой, не может войти в небеса. Его богатство не дает ему документа на наследие святых во свете. Это только через незаслуженную благодать Христа каждый человек может найти вход в город Божий.

[394]

К богатым, не меньше чем к бедным, относятся слова, сказанные Святым Духом: «вы не свои, ибо вы куплены дорогою ценою». Когда люди верят этому, они будут смотреть на свое имущество, как на доверенное им имение, которое должно быть употреблено, как укажет Бог для спасения погибающих и утешения страдающему и бедному. Для человека это невозможно, потому что сердце цепляется за свое земное сокровище. Душа, связанная служением маммоне, глуха к воплю человеческой нужды. Богу же все возможно. От взирания на неизмеримую любовь Христа, эгоистичное сердце растает и покорится. Богатый человек будет приведен, как был приведен Савл, фарисей, к тому, чтобы сказать: «Что было для меня преимуществом, то ради Христа я почел тщетою. Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господина моего». Тогда они будут считать за ничто свое собственное. Они будут радоваться, смотря на самих себя, как на управителей многообразной благодати Божией и слуг во имя Его для всех людей.

Петр был первым, кто ободрился от тайного убеждения, произведенного словами Спасителя. Он подумал с удовлетворением о том, от чего он и братья его отказались ради Христа. «Вот мы оставили все и последовали за Тобою». Вспоминая условное обещание молодому правителю: «будешь иметь сокровище на небесах», он теперь спросил, что должны были он и его товарищи получить, как награду за их жертвы.

Ответ Спасителя пронзил сердца тех Галилейских рыбаков. Он обрисовал почести, составлявшие их высочайшие мечты: «Истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, — в

[395]

пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых». И Он добавил: «нет никого, кто оставил бы дом, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли ради Меня и Евангелия, и не получил бы ныне, во время сие, среди гонений, во сто крат более домов, и братьев, и сестер, истцов, и матерей, и детей, и земель, а в веке грядущем жизни вечной».

Но вопрос Петра: «что же будет нам?» открыл дух, который, оставшись неисправленным, сделал бы учеников негодными для того, чтобы быть вестниками Христа, потому что это был дух наемничества. Хотя ученики и были привлечены любовью Иисуса, они не были свободны от фарисейства. Они еще работали с мыслью заслужить награду, соответственно их труда. Они лелеяли дух самовозвышения и внутреннего довольства и делали сравнения друг с другом. Когда один из них ошибался в чем-нибудь, другие допускали в себе чувства превосходства.

Чтобы ученики не теряли из виду принципы Евангелия, Христос рассказал им притчу, иллюстрирующую способ обращения Бога со Своими слугами и дух, в котором Он желает, чтобы они работали для Него.

«Царство Небесное», сказал Он: «подобно хозяину дома, который вышел рано по утру нанять работников в виноградник свой». Это было обычаем людей, ищущих заработка, ожидать на базарных площадях; туда же выходили хозяева, чтобы найти слуг. Человек в притче представлен выходящим в различные часы дня, чтобы нанять рабочих. Нанятые в ранние часы согласились работать за установленную сумму; нанятые позже

[396]

предоставили свое жалование на усмотрение хозяина.

«Когда же наступил вечер, говорит господин виноградника управителю своему: позови работников и отдай им плату, начав с последних до первых. И пришедшие около одиннадцатого часа получили по динарию. Пришедшие же первыми думали, что они получат больше; но получили и они по динарию».

Обращение хозяина с работниками в своем винограднике символизирует обращение Бога с человеческим семейством. Оно противоположно обычаю, преобладающему среди людей. В мирском деле плата дается соответственно исполненной работы. Работник ожидает, что ему будет упрачено только то, что он заработал. Но в притче Христос иллюстрировал принципы Его Царства — Царства не от мира сего. Он не руководится никаким человеческим мерилом. Господь говорит: «Мои мысли не ваши мысли, ни ваши пути — пути Мои, ибо как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших» (Ис. 55:8-9).

В притче первые работники согласились работать за условленную сумму, и они получили ее, ничего больше. Нанятые позже поверили обещанию господина: «что следовать будет, получите». Они показали свое доверие к нему, не задавая вопросов по поводу вознаграждения. Они доверились его справедливости и беспристрастности. Они были вознаграждены не соответственно размеру их труда, но соответственно благородства его желания.

[397]

Так Бог желает, чтобы мы доверились Тому, Кто оправдывает нечестивого. Его награда дана не согласно нашей заслуги, но согласно Его собственного намерения, «которое Он исполнил во Христе Иисусе, Господе Нашем». «Он спас нас не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по Своей милости». И для тех, кто доверяют Ему, Он желает «сделать несравненно больше всего, чего мы просим, или о чем помышляем».

Не количество совершенного труда, или видимые его результаты, но дух, в котором работа сделана, делает ее ценною для Бога. Пришедшие в виноградник в одиннадцатом часу были благодарны за возможность работать. Их сердца были полны признательности к тому, кто принял их, и когда в конце дня хозяин заплатил им, как за полную дневную работу, они были в высшей степени удивлены. Они знали, что не заработали такого вознаграждения. И доброта, выраженная на лице их хозяина, наполнила их радостью. Они никогда не забыли доброты хозяина или благородного вознаграждения, полученного ими. Так это и с грешником, который, сознавая свою недостойность, вошел в виноградник Господа в одиннадцатом часу. Его время для служения кажется таким коротким, он чувствует, что не заслуживает награды, но он полон радости, что Бог принял его совсем. Он работает со смиренным, доверчивым духом, благодарный за преимущество быть сотрудником Христа. Почтить этот дух доставляет Богу удовольствие.

Господь желает, чтобы мы полагались на Него без вопроса относительно размера

[398]

нашего вознаграждения. Когда Христос пребывает в душе, мысль о вознаграждении не является господствующей. Это не есть мотив, который побуждается наше служение. Это правда, что мы должны уважать воздаяние награды. Бог желал бы, чтобы мы ценили обещанное благословение. Но Он не желал бы, чтобы мы были падки на награды, и чувствовали, что за каждую обязанность мы должны получить вознаграждение. Мы должны стремиться не столько к приобретению награды, сколько к тому, чтобы делать то, что правильно, независимо от всякой выгоды. Любовь к Богу и к нашим ближним должна быть нашим побуждением.

Эта притча не извиняет тех, кто слышал первый призыв к труду, но пренебрег войти в виноградник Господень. Когда хозяин вышел на площадь в одиннадцатом часу и нашел не нанятых людей, он сказал им: «что вы стоите здесь целый день праздно?» Ответ был: «никто нас не нанял». Ни один из тех, кто был призван позже, днем, не был там утром. Они не отвергли призыва. Отказавшиеся и потом покаявшиеся хорошо делают, что каются, но небезопасно шутить с первым призывом благодати.

Когда работники в винограднике, начавшие работу рано днем, получили «каждый по динарию», они были обижены. Разве не работали они в течение двенадцати часов? Они рассуждали, что это не было правильно, что они должны получить больше тех, кто работал только в течение одного часа и в более прохладную часть дня? «Эти последние работали один час», сказали они: «и ты сравнил их с нами, перенесшими тягость дня и зной».

[399]

«Друг», ответил хозяин одному из них: «я не обижаю тебя; не за динарий ли ты сговорился со мною? Возьми же и пойди; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе. Разве я не властен в своем делать, что хочу? или глаз твой завистлив от того, что я добр?»

«Так будут последние первыми, и первые последними; ибо много званных, но мало избранных» — сказал Хозяин виноградника не только народу того времени, но и всем именующим себя христианами последующих веков до конца мировой истории.

Первые работники притчи представляют тех, кто, вследствие их служения, требуют предпочтения пред другими. Они предпринимают свою работу с духом самовосхваления. Они могут говорить о том, что служат Богу всю свою жизнь; они могут быть первыми в перенесении тяжелой работы, лишений и испытаний, и поэтому они думают о себе, как об имеющих право на большую награду. Они думают больше о награде, чем о преимуществе быть слугами Христа. С их точки зрения их труды и жертвы дают им право на получение части больше части других и, вследствие того, что их требование не признается, они обижаются. Если бы они внесли в свою работу дух любви и доверия, они продолжали бы быть первыми; но их ворчащий, жалующийся характер не христоподобен и доказывает, что они недостойны. Он открывает их желание самовозвышения, их недоверие Богу, и их завистливый и ропщущий дух по отношению братьев. Господня доброта и долго

[400]

терпение дают им только случай к ропоту. Этим они показывают, что между их душами и Богом нет никакой связи. Они не знают радости сотрудничества с Господом — работником.

Нет ничего более обидного для Бога, чем этот узкий, заботящийся только о себе дух. Он не может работать с теми, кто обнаруживают эти черты характера. Они нечувствительны к работе Святого Духа.

Иудеи были первыми призваны в Господень виноградник, и вследствие этого они были горды и самоправедны. На свое служение в течение многих лет они смотрели, как на нечто, дающее им право на получение большей награды пред другими. Ничто так не возбуждало их негодования, как мысль, что язычникам должны быть даны одинаковые преимущества с ними в деле Божием.

Христос предостерегал Своих учеников, призванных первыми последовать за Ним, чтобы то же самое зло не было лелеемо среди них. Он видел, что слабостью и проклятием церкви будет дух самоправедности. Люди будут думать, что они могут сделать что-то, чтобы заработать себе место в Царстве Небесном. Они будут воображать, что когда они сделают какое-либо движение вперед, Господь войдет, чтобы помочь им. Таким образом было бы изобилие своего «я», но мало Иисуса. Многие, сделавшие маленькое движение вперед, стали бы спесивиться и думать о себе, что они лучше других. Они стали бы падкими на лесть, завистливыми, если бы о них не думали, как о самых важных. Против этой опасности старается Христос оберечь Своих учеников.

Все хвастовство заслугою в нас самих неуместно. «Да не хвалится мудрый

[401]

мудростью своею, да не хвалится сильный силою своею, да не хвалится богатый богатством своим. Но хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает Меня, что Я — Господь, творящий милость, суд и правду на земле; ибо только это благоугодно Мне, говорит Господь» (Иер. 9:23-24). Награда не за дела, чтобы ни один человек не хвалился, но все это по благодати. «Что же, скажем, Авраам, отец наш, приобрел по плоти? Если Авраам оправдался делами, он имеет похвалу, но не перед Богом. Ибо что говорит Писание: «поверил Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность». Воздаяние делающему вменяется не по милости, но по долгу; а не делающему, но верующему в Того, Кто оправдывает нечестивого, вера его вменяется в праведность».

Поэтому ни для кого нет никакого случая быть прославляемым более другого или завидовать один другому. Ни один не предпочитается другому, никто не может требовать награды, как права.

Первый и последний должны быть соучастниками в великой, вечной награде, и первый должен радостно приветствовать последнего. Завидующий награде другого забывает, что он сам спасен только по милости. Притча о работниках порицает всякую завистливость и подозрительность. Любовь сорадуется истине и не делает никаких завистливых сравнений. Обладающий любовью сравнивает только привлекательность Христа и свой собственный несовершенный характер.

Эта притча есть предостережение всем работникам, как бы продолжительно ни было их служение, как бы плодовиты ни были их труды, что без любви к своим братьям,

[402]

без смирения пред Богом, они — ничто. Возведение себя на трон не соответствует принципам истинной религии. Ставящий самопрославление своею целью, окажется лишенным той благодати, которая одна только может сделать его действующею силою в служении Христу. Как только дозволяется гордость и самодовольство, работа уже осквернена.

Не продолжительность времени нашей работы, но наша готовность и верность в работе делают ее приемлемой для Бога. Во всем нашем служении требуется полное отвержение самого себя. Самая маленькая обязанность, исполненная в искренности и самозабвении, более угодна Богу, чем величайшее дело, оскверненное преследованием личных целей. Он смотрит, и сколько подобия Христу проявляет наша работа. Он смотрит больше на любовь и верность, с которыми мы работаем, чем на количество сделанного нами.

Только тогда, когда эгоизм наш умер, когда борьба за превосходство изгнана, когда благодарность наполняет сердце и любовь делает жизнь благоухающею — Христос пребывает в душе, и мы признаемся соработниками с Богом.

Как бы ревностно соработники Божий ни старались совершать свой труд, они не смотрят на него, как на тяжелый труд. Они готовы тратить на это время и утомляться, но это — радостная работа, совершаемая с радостным сердцем. Радость в Боге выражена через Иисуса Христа. Их радость есть радость, стоявшая пред Христом, — «творить волю пославшего Меня и совершить дело Его». Они находятся в сотрудничестве с Господом славы. Эта мысль услаждает всякий труд, она укрепляет волю, она возбуждает дух, что бы

[403]

ни приключилось. Работая с бескорыстным сердцем, облагороженные соучастием в Христовых страданиях, разделяя Его симпатии и сотрудничая с Ним в Его труде, они помогают увеличить прилив Его радости и принести честь и славу Его возвеличенному имени.

Это есть дух всякого истинного служения для Бога. Вследствие недостатка этого духа, многие, казавшиеся первыми, сделаются последними в то время как обладающие духом истинного им служения, хотя и зачисленные в ряды последних, сделаются первыми.

Есть много людей, отдавших себя Христу, но все же не видящих никакой возможности сделать большое дело или принести великую жертву в служении Ему. Они могут найти утешение в мысли, что не представляется необходимою мученическая отдача себя, которая наиболее приемлема для Бога; это может быть не миссионер, ежедневно стоящий лицом к лицу с опасностью и смертью, который стоит выше всех в небесных записях. Христианин, который таков в его частной жизни, в ежедневной отдаче самого себя, в искренности намерений и чистоте мысли, в кротости при испытании, в вере и благочестии, в верности в самом маленьком, кто в домашней жизни представляет характер Христа, — такой человек может быть в очах Божиих более дорог, чем даже миссионер с мировою известностью или мученик.

О, как различны мерила, которыми Бог и люди измеряют характеры! Бог видит многие искушения, о борьбе с которыми ни мир, ни даже близкие друзья, никогда не знают,

[404]

— искушения в доме, в сердце. Он видит смирение души в свете ее собственной слабости; искреннее раскаяние даже в злой мысли. Он видит чистосердечное посвящение себя на служение Ему. Он отметил часы тяжелой битвы с самим собою — битвы, которая приобрела победу. Все это Бог и Ангелы знают. Памятная книга пишется пред Ним о тех, кто боится Господа и вспоминают имя Его.

Ни в нашей учености, ни в нашем положении, ни в нашем количестве или вверенных талантах, ни в воле человека — найти секрет успеха. Чувствуя нашу слабость, мы должны созерцать Христа, и через Того, Кто есть сила всех сил, мысль всей мысли, желающий и послушный будет приобретать победу за победой.

И как коротко и смиренно ни было бы наше служение, если в простоте веры мы последовали за Христом, мы не будем разочарованы наградою. То, чего не может заработать величайший и мудрейший, может получить самый смиренный и слабый. Золотые врата небес не открываются для возвышающих себя. Они не поднимаются для гордых в духе. Но вечные двери будут широко открыты для трепещущего прикосновения маленького дитяти. Благословенна будет награда милости для тех, кто работал для Бога в простоте веры и любви.

[405]