Небесный образец для нашей земной жизни

«Да будет воля Твоя и на земле, как на небе» (Мф. 6:10).

Вне всякого сомнения, воле Отца нашего — быть, ибо Господь «по воле Своей действует как в небесном воинстве, так и у живущих на земле». Давайте же с почтением и любовью согласимся, что именно так и должно быть, и изгоним всяческие желания о каких бы то ни было изменениях. Его «воля» может дорого стоить для нас, и однако давайте никогда не скрещивать с ней наши воли: пусть наш разум будет всецело подчинен разуму Бога. Его «воля» может принести нам горе, болезнь и потерю, но научимся же говорить: «Это Господь. Пусть же Он делает то, что считает нужным». Мы должны не только покоряться божественной воле, но и принимать ее так, чтобы быть в состоянии радоваться в бедствиях, которые она нам определяет. Это — высокая позиция, но мы исполнены решимости достичь ее. Тот, Кто научил нас этой молитве, Сам использовал ее в воистину ничем не ограниченном смысле. Когда кровавый пот выступил у Него на лице и весь страх и трепет человека, переживающего сильную боль, охватили Его, Он не оспаривал замысел Отца, но, преклонив Свою голову, сказал: «Впрочем не как Я хочу, но как Ты». Когда мы призваны переносить наше личное горе или же когда, подобно святому братству, мы видим, как уходят от нас лучшие люди, будем же осознавать, что это хорошо, и говорить при этом со всей искренностью: «Да будет воля Господня».

Бог знает, что наилучшим образом послужит Его милосердному промыслу. Для нас это может казаться прискорбным растрачиванием человеческих жизней, когда в попытке спасти язычников люди один за другим

отправляются в районы, пораженные малярией; но бесконечная мудрость может видеть здесь совершенно другое. Мы спрашиваем, почему Господь не сотворит чудо и не убережет головы Своих посланцев от жезла смерти? Нам не открыто какой бы то ни было разумной причины, но она есть, ибо воля великого Отца — это итог всей премудрости. Причины остаются нам неизвестны до тех пор, пока не входят в компетенцию нашей веры; и Господу нравится, что Его благородная милость обретает обширное пространство и границы, достаточные для нее. Наш Бог не растрачивает священные жизни впустую, Он ничего не делает напрасно, Он управляет всем согласно замыслу Своей воли, и этот замысел никогда не бывает ошибочным. Если бы Господь сподобил нас Своим всеведением, мы не только согласились бы со смертью Его рабов, но были бы и против их долгой жизни. То же самое справедливо и в отношении нашей собственной жизни и смерти. «Дорога в очах Господних смерть святых Его!» — и потому мы уверены, что Он не мучает нас нашими горестями без необходимости со стороны Его любви. Мы все еще должны видеть, как миссионеры один за другим погибают в расцвете сил, потому что у Бога есть основания — достаточные и убедительные для Него и темные и неясные для нас, — требующие, чтобы ценой героических жертв были положены основания Африканской церкви. Господи, мы не просим Тебя объяснять нам причины Твоих действий. Ты можешь уберечь нас от искушения, сокрыв Себя от нас, так как, если уже сейчас мы грешим, спрашивая о причинах, то скоро мы можем пойти еще дальше, жестоко огорчая Тебя оспариванием этих причин. Кто требует от Бога причину, тот пребывает в состоянии, не подходящем для ее принятия. В случае с тем уважаемым всеми человеком, которого Господь забрал от нас в этом году, мы можем сказать, что его уход, без всякого сомнения, не представляет никакой потери для всего великого дела, если смотреть на него оком Бога. Посмотрите на камни большие, камни дорогие, с большим трудом извлеченные из каменоломни и доставленные к берегу моря! Возможно ли, чтобы кто-то умышленно швырнул их впучину? Она тут же проглотит их! Так по какой же причине могут быть выброшены столь многие труды? Эти живые камни поистине можно использовать в строительстве храма для Господа, почему же волны смерти должны объять их? И однако многие уходят от нас, и еще больше уйдут — так неужели никогда не перестанет пожирать нас эта голодная бездна? Горько, что теряется такой драгоценный материал! Но нет, это не потеря. Ни один камень не потерян. Именно таким образом Господь кладет среди народов основание Своей гавани убежища. «Навек основана милость». В назначенное время массивные стены восстанут из глубины, и мы больше не будем спрашивать о причинах потерь, случившихся в прежние дни.

Мир памяти о героических делах! Люди умирают, чтобы дело могло жить. «Отец, да будет воля Твоя». С этой молитвой на устах низко поклонимся в детской покорности воле великого Иеговы и затем снова препояшем чресла для неустрашимой стойкости в нашем святом служении. Хотя многие будут взяты от нас в этом году и в следующем, тем не менее мы должны продолжать молиться: «Да будет воля Твоя и на земле, как на небе».

Мое сердце скорбит о смерти возлюбленного Хартли и тех благородных людей, которые сошли «в могилу белого человека» до него. Я особенно скорблю о нем, потому что воистину было радостью помогать ему на протяжении трех лет, готовя его к миссионерскому служению. Увы! Подготовка дала незначительные видимые результаты. Он оставил нас, он сошел на чужой берег, и он умер. Подлинно, Господь определил его для дальнейшего использования нами же: если Он не сделал его проповедником для аборигенов, то Он, должно быть, намерен, чтобы он проповедовал для нас. Я могу сказать о каждом ушедшем миссионере: «Будучи мертвым, он все же говорит». «Верные до смерти», они вдохновляют нас своими примерами. Без сожаления умирая при совершении дела нашего Господа, они напоминают нам о нашей собственной задолженности перед Ним. Их духи, поднимающиеся к Его престолу — это узы между нашим Обществом и прославленным собором наверху. Пусть же

мысли наши не опускаются вниз к их могилам, но поднимаются вверх к их престолам. Разве наш сегодняшний стих не указывает огненным перстом с земли на небо? Разве дорогие нам умершие не представляют собой линию света между двумя мирами ?

Если бы наш сегодняшний стих-молитва не был предоставлен нам Самим Господом Иисусом, мы могли бы считать его слишком смелым. Может ли так быть, чтобы эта земля, всего лишь капля из ведра, соприкоснулась с великим небесным морем жизни и света и не потерялась бы в нем? Может ли она оставаться землей и тем не менее сделаться подобной небу? Разве не потеряет она свою индивидуальность в процессе такого развития? Эта земля подвержена суете, омрачена невежеством, осквернена грехом, изборождена страданием; может ли святость жить на ней как на небе? Наш Божественный Наставник не стал бы учить нас молиться о невозможном, Он вкладывает нам в уста такие просьбы, которые могут быть услышаны и на которые может быть получен ответ. И воистину, это -великая молитва. Она несет на себе оттенок бесконечного. Может ли земля вплести свой глас в гармонию неба? Не ушла ли эта бедная планета слишком далеко, чтобы еще смочь вернуться к порядку и занять место в одной шеренге с небесами? Не закуталась ли она в слишком густой туман, чтобы еще сохранялась возможность выбраться? Возможно ли, чтобы ее погребальные одеяния упали? Может ли воля Твоя, о Боже, быть и на земле, как на небе? Может и должна, потому что молитва, совершаемая в сердце Святым Духом

— это всегда тень грядущего благословения; а Тот, Кто учил нас молиться ею, не мог насмеяться над нами, уча пустым словам. Это отважная молитва, которую может вознести только вера, рожденная небесами; и однако это не отпрыск самонадеянности, потому что самонадеянность никогда не жаждет, чтобы воля Господня исполнилась в совершенстве. 1. Да пребудет с нами Святой Дух, пока я попытаюсь показать вам, что ЭТО ПРИРАВНИВАНИЕ (воли Божией на земле к воле Божией на небе, приведенное в заглавном стихе

— Я. л.) НОСИТ ЕСТЕСТВЕННЫЙ И ОЧЕВИДНЫЙХАРАКТЕР. То, что наша покорность Богу должна быть подобна покорности святых на небесах не есть узкая и фанатичная идея. Наоборот, она естественна и очевидна, так как и земля и небо были сотворены одним и те же Творцом. Империя Создателя охватывает высшую и низшую сферы. «Небо — небо Господу» и «Господня земля и что наполняет ее». Он поддерживает все словом Своей власти как на небе вверху, так и на земле внизу. Иисус царствует и среди ангелов и среди людей, ибо Он Господь всего. Если, таким образом, небо и земля были сотворены одним и тем же Богом, поддерживаются одной и той же силой и управляются от одного и того же престола, то мы верим, что один и тот же исход уготован им обоим, и что и небу и земле предстоит выразить славу Божию. Они — это два колокола одной звонницы, и музыка, которая исходит от них, это: «Господь будет царствовать во веки. Аллилуйя!» Если бы земля принадлежала дьяволу, а небо — Богу, и две сосуществующие силы боролись бы за владычество, мы могли бы задаваться вопросом, быть ли когда-нибудь земле такой же чистой, как небо; но так как наши уши дважды слышали божественное возвещение: «Сила у бога», то мы ожидаем увидеть, как эта сила восторжествует, а дракон будет изгнан с земли так же, как и с неба. С какой стати не должна каждая часть создания великого Творца стать равной в излучении Его славы? Тот, Кто создал, может и пересоздать. Проклятие, павшее на землю, не было вечным, тернии и волчцы исчезнут. Бог благословит землю за Христа, так же как Он когда-то проклял ее из-за человека.

«Да будет воля Твоя на земле, как и на небе». Когда-то так было. Совершенная покорность небесной воле на земле будет всего лишь возвратом к доброму старому времени, которое кончилось у врат Эдема. Был день, когда не существовало никакой бездны между землей и небом, и едва ли пролегала между ними какая-либо граница, так как Бог небес гулял в раю с Адамом. Все на земле было тогда чистым, истинным и блаженным. Это был сад Господень. Увы, след змея осквернил теперь все. Тогда утренняя песнь земли была слышна на небе, а небесные аллилуйи изливались на

землю по вечерам. Те, кто желают установить Царство Божие, не учреждают нового порядка вещей; они реставрируют, а не изобретают. Земля снова войдет в свой старый паз. Господь — Царь, и Он никогда не оставлял Свой престол. Как было в начале, так будет и снова. История — в самом божественном смысле — повторится. Храм Господень будет среди людей, и Господь Бог будет обитать среди них. «Истина возникнет из земли, и правда приникнет с небес».

«Да будет воля Твоя и на земле, как на небе». В конце концов так будет. Я не рискну далеко углубляться в пророчества. Некоторые из братьев чувствуют себя совершенно как дома там, где я теряюсь. Я едва ли в состоянии выйти за пределы Евангелий и Посланий; а эту темную книгу Откровения — с ее водами, в которые нужно нырять — я должен оставить для более наставленных умов. «Блажен соблюдающий написанное в пророчестве книги сей» — к этому благословению я стремлюсь, но все же не могу претендовать на его истолкование. Тем не менее многое здесь кажется ясным: будут «новое небо и новая земля, на которых обитает правда». Тварь, которая теперь «стенает и мучится», страдая вместе с человеком, будет выведена из рабства в славную свободу детей Божиих. Да будет благословен Господь Иисус! — когда Он вывел народ Свой из рабства, Он искупил не только души, но также и тела этих людей. Поэтому их физическая часть также Господня, как и их духовная природа; и поэтому та самая земля, на которой мы живем, будет так же облагорожена под стать нам самим. Творение обретет тот род Материи, из которой когда-то было создано одеяние для Божества в лице Христа, и станет достойным храмом для Господа Саваофа. С небес от Бога сойдет вниз Новый Иерусалим, приготовленный как невеста для своего Жениха. Мы уверены в этом. Поэтому будем же, прилагая все силы, стремиться к такому завершению, молясь еще больше: «Да будет воля Твоя и на земле, как на небе».

Вспомните также, что между землей и небом существует аналогия, так что они относятся друг к другу как образы друг друга. Невозможно описать небо, не заимствуя земныхреалий в качестве его символов, а это говорит о реальном сходстве между ними. Что такое небо? Это — Рай, или сад. Прогуливайтесь же среди ваших благоухающих цветов и думайте об ароматных цветниках небес. Небо — это Царство; и тогда престолы, венцы и пальмы суть земные знаки небесного. Небо — это Град; и снова мы берем нашу метафору от земли, от места обитания человека. Это — место «многих обителей», домов прославленных. Дома — это реалии земли, и однако Бог — это наше обиталище. Небо — это брачный пир; и такова и нынешняя диспенсация. Столы накрыты как здесь, так и там; и Нам оказана честь пойти и собрать странников и путников, чтобы зал для пиршества наполнился. В то время как святые на небе вкушают хлеб на брачной вечере Агнца, мы делаем то же самое на земле в другом смысле.

Между землей и небом существует довольно незначительное разделение. Наша родина намного ближе к нам, чем мы думаем. Я задаюсь вопросом: может ли выражение «земля отдаленная» быть истинным именем для Неба? Не подразумевал ли пророк скорее некое обширное царство на земле, чем небесный дом? Небеса — без сомнения, далекая страна, ибо это дом Отца. Разве нас не учили говорить: «Отче наш, сущий на небесах»? Где Отец, там близко обретается и подлинный дух усыновления. Наш Господь хотел, чтобы мы тесно переплели между собой небо и землю, когда дважды упомянул их в этой короткой молитве. Посмотрите, как тесно Он приближает нас к небу, говоря о нем в непосредственной близости от слов, относящихся к нашей пище, так что следующее прошение — это «хлеб наш насущный дай нам на сей день». Ничто здесь не указывает на то, что небо должно восприниматься как некая отдаленная область. В любом случае небо настолько близко к нам, что мы в любой миг можем обратиться к Тому, Кто есть его Царь, и Он ответит на наш призыв. Воистину, часы не успеют тикнуть еще раз, а мы уже там. Может ли быть отдаленной та страна, которой мы достигаем так быстро? О, братья, мы в пределах слышимости светоносных существ, мы воистину дома. Совсем немного — и мы увидим нашего Господа.

Может быть, уже следующий день доставит нас к вратам Града. А если нам отмерены еще пятьдесят лет жизни на земле, то что они, как не мгновение ока?

В общем ясно, что приравнивание покорности на земле к покорности на небе носит естественный и очевидный характер. Если небеса и Бог небес подлинно так близки от нас, то наш Господь развернул перед нами привычный нам образ, взятый от нашего небесного местожительства. Наша сегодняшняя молитва означает одно: пусть все дети одного Отца будут одинаковы в исполнении Его воли.

2. Во-вторых, ЭТО ПРИРАВНИВАНИЕ В ВЫСШЕЙ СТЕПЕНИ ПОУЧИТЕЛЬНО. Разве оно не учит нас тому, что то, что мы делаем для Бога, это еще не все, но должно еще приниматься во внимание и то, как мы это делаем? Господь Иисус Христос хотел, чтобы мы не только исполняли волю Отца, но и исполняли ее определенным образом. Какой возвышенный образец! И однако он не слишком возвышен, так как нам не хотелось бы посвящать нашему небесному Отцу служение низшего рода. Если никто из нас не осмелится сказать, что мы совершенны, то все же мы исполнены решимости не успокаиваться до тех пор, пока не станем таковыми. Если никто из нас не посмеет возомнить, что даже то святое, что у нас есть, не имеет недостатков, то все же никто из нас не удовлетворится до тех пор, пока на нем не останется ни единого пятна. Мы хотим воздать нашему Богу всю славу, какую только можно представить. Пусть отметка будет как можно более высокой. Если мы пока не в состоянии достичь ее, то будем же стремиться все выше и выше. Мы желаем не того, чтобы данный нам образец был понижен, но чтобы наше подражание ему было возвышено.

«Да будет воля Твоя и на земле, как на небе». Обратите внимание на слова «да будет», ибо они заключают в себе главный смысл нашего стиха. Божия воля есть (т. е. должным образом исполняется — П. п.) на небе. Весьма практичное замечание! На земле Его воля часто подвергается забвению, а Его власть игнорируется. В Церкви нынешнего века заметно желание делать что-нибудь для Бога, но малокто задается вопросом, чего же именно хочет Бог. Для евангелизации народов делается многое из того, что никогда не повелевалось великим Главой Церкви и не может быть Им одобрено. Можем ли мы ожидать, что Он примет или благословит то, чего никогда не повелевал? В Его глазах наше своевольное поклонение подобно греху. В первую очередь мы должны исполнять Его волю, а потом ожидать благословения для наших действий, исполняющих ее. Братья мои, я боюсь, что воля Христова на земле намного чаще обсуждается, чем исполняется. Я слышу о братьях, которые целыми днями дискутируют о какой-нибудь заповеди, нарушаемой как раз этими дискуссиями. Те, кто на небе, не дискутируют, но исполняют волю Божию без разногласий. Мы находим для себя лучшее занятие, когда действительно что-то делаем для этого падшего мира и для славы нашего Господа. «Да будет воля Твоя» — это значит, мы должны приступить к реальным делам веры и трудам любви. Слишком часто мы удовлетворяемся одобрением этой воли или же отзывами о ней в похвальных словах. Но мы не должны оставаться на стадии помысла, решения или попытки; данная молитва практична и носит деловой характер: «да будет воля Твоя и на земле, как на небе». Лентяй еще потягивался в кровати, когда солнце было уже высоко в небе, и, поворачиваясь на другой бок, он бормотал самому себе, что желал бы заняться серьезной работой, так как с удовольствием вполне мог бы сделать любое нужное дело. Многие хотели бы, чтобы думать и говорить означало то же самое, что исполнять волю Божию, потому что в этом случае они исполняли бы ее совершенно и основательно. Но с древних времен по сей день не может быть игры со священным: Его повеления исполняют те, кто внимает голосу Его слова. Дай Бог, чтобы воля Его не только проповедовалась и воспевалась внизу, но и практически исполнялась, как на небе.

На небе воля Божия исполняется в духе, потому что там обитают духи. Она исполняется в истине, неразделенным сердцем и не знающим сомнения желанием. На земле же слишком часто она исполняется и однако не исполняется

— из-за того, что глупая формальность превращает реальное послушание в посмешище, в фарс. Здесь послушание часто превращается в унылый штамп. Мы воспеваем устами, но наши сердца немы. Мы молимся так, как будто простое произнесение слов и есть молитва. Мы подчас проповедуем живую истину мертвыми устами. Такого больше не должно быть. Дай Бог, чтобы у нас был огонь и жар тех пылающих душ, которые видят лик Божий. Мы молимся именно в этом смысле: «да будет воля Твоя и на земле, как на небе». Я надеюсь, что наша духовная жизнь переживает возрождение, и что в значительной степени наше братство исполнено пыла, но все-таки еще остается место для намного большей ревностности. Вы, которые умеете молиться, становитесь на колени и теплым дыханием молитвы раздувайте искру духовной жизни, пока она не претворится в пламя. Изо всех сил нашего сокровенного существа, со всей полнотой Божией жизни в нас подвигнемся же исполнять волю Господню и на земле, как на небе.

Те, кто на небе, исполняют волю Божию непрестанно и безупречно. Дай Бог, чтобы так было и здесь! Мы пробуждаемся сегодня, но засыпаем завтра. Мы трудолюбивы в один час, но ленивы — в следующий. Так не должно быть, дорогие друзья. Мы должны быть тверды, непоколебимы — всегда преуспевающи в деле Господнем! Нам нужно молиться о священной неотступности, чтобы непрестанным исполнением воли Господней мы могли имитировать небесные дни на земле.

На небе исполняют всю волю Господню, не делая никакого выбора из нее. Здесь же люди избирают и выбирают -одной заповеди повинуются, а другую оставляют как несущественную. Я боюсь, что все мы более или менее запятнаны этой отвратительной наглостью. Определенная часть повелений довольно трудна для исполнения, и поэтому мы стараемся забыть о ней. Так более не должно быть, но все, что Иисус повелел нам, мы должны делать. Частичное послушание — это практическое непослушание. Верный подданный уважает весь закон. Во всем, что касается воли Господней, у нас нет выбора, он уже сделан нашим Господом.Помолимся же о том, чтобы нам правильно понимать волю Господню, чтобы не забывать и не нарушать ее. Возможно, мы — как общество верующих — по неведению пропускаем какую-то часть Божией воли, и это мешает всему нашему делу уже многие годы; возможно, есть что-то написанное богодухновенным пером, что мы еще не прочли, или же прочли, но не сделали, и это удерживает мышцу Господню от действия. Нам следует часто заниматься кропотливым исследованием, проходя по нашим церквам, чтобы определить, где и в чем мы отошли от божественного образца. Некоторые прекрасные Сеннаарские одежды или слиток золота могут уподобиться проклятым вещам в стане, внося сумятицу в войско Господне. Не будем же пренебрегать ничем из того, что повелел нам Бог, чтобы Он не лишил нас Своего благословения.

Его воля исполняется на небе мгновенно и без задержек. Мы же, боюсь, преданы проволочкам. Мы оправдываемся тем, что должны хорошенько осмотреть все со всех сторон. «Вторая мысль лучше первой», — говорим мы, тогда как первые мысли, исполненные ревностной любви, есть лучшее, что производит в нас наше естество. Я хочу, чтобы мы были послушны несмотря ни на что, ибо в этом заключается самая подлинная безопасность. О, сделать то, что Бог приказывает нам, именно так, как Он приказывает, тут же и в тот же миг! Наше дело — не обсуждать, а исполнять. Давайте же посвятим себя этому так же совершенно, как освятила себя Есфирь, когда отдалась делу ее народа, говоря: «Если погибнуть — погибну». Мы должны не советоваться с плотью и кровью или пытаться сохранить что-то для собственного «я», но немедленно и энергично следовать божественному повелению.

Помолимся Господу о том, чтобы нам исполнять Его волю на земле так, как она исполняется на небе, т. е. с радостью и без малейшей усталости. Если наши сердца исполнены истины, то служить Богу — это радостное занятие, хотя бы оно состояло в развязывании ремней на обуви нашего Учителя. Быть призванными Иисусом на служение, которое принесет нам не почет, а порицание, — это должно стать

нашим восторгом. Если бы мы были подлинно теми, кем должны быть, то скорбь ради Христа была бы для нас радостью, и более того, мы знали бы только одну радость -как в мрачные ночи, так и в светлые дни. И как веселятся те, кто на небе, — от счастья, рожденного присутствием Господа — так должны веселиться и мы, обретая силу в радости Господней.

На небе воля Господня исполняется с подлинным смирением. Совершенная чистота вставлена там в оправу кротости. Мы же слишком часто впадаем в самовосхваление, и оно оскверняет наши лучшие дела. Мы шепчем сами себе: «Я сделал очень хорошо». Многие льстят в свой собственный адрес, говоря, что в их поведении нет корысти, но именно когда мы умащиваем этим льстивым миром свои души, мы лжем — что и доказывается нашим самодовольством. Бог мог бы позволить нам совершить в десять раз больше, если бы не знал, что это будет небезопасно для нас. Он не может поставить нас на самой вершине, потому что наши головы слабы и мы шатаемся от гордости. Нам нельзя позволить, чтобы мы управляли многими, потому что мы обязательно стали бы тиранами, если бы предоставилась такая возможность. Брат, молись Господу, чтобы Он держал тебя в самом низу у ног Своих, потому что ни в каком другом месте ты не сможешь оказаться Ему хоть в какой-то мере полезным.

Поскольку наше сегодняшнее приравнивание весьма поучительно, то я молюсь, чтобы мы почаще и основательнее размышляли о нем. И мне не представляется легким даже простое описание данного нам образца, а если же мы попытаемся его скопировать, то «это — труд, затруднение, трудность». Пока мы не препоясаны божественной силой, мы никогда не сможем исполнить волю Божию так, как она исполняется на небе. Это труд более величественный, чем труды Геракла; приносящий собой победы более благородные, чем победы Александра. Для этого труда не хватило бы беспримерной мудрости Соломона. Святой Дух должен преобразить нас, предав земное в нас в плен небесному.3. В-третьих, прошу вас заметить, друзья мои, что ЭТО ПРИРАВНИВАНИЕ святого служения на земле к такому же служению на небе ОСНОВАНО НА ФАКТАХ. Эти факты и утешают, и вдохновляют нас. В нашем стихе упомянуты два места, которые кажутся очень непохожими друг на друга, и однако подобие здесь превосходит неподобие: эти места

— земля и небо.

Почему святые не должны исполнять волю Господню на земле, как это делают их братья на небе? Что есть небо, как не Отчий дом, в котором обителей много? Разве мы не обитаем в этом доме уже сейчас? Псалмопевец сказал: «Блаженны обитающие в доме Твоем, они будут восхвалять Тебя». Разве мы не говорили часто о наших Вефилях: «Это не что иное, как дом Божий, и это врата неба»? Дух усыновления заставляет нас чувствовать себя как находящихся в доме Божием уже сейчас, пока мы пребываем здесь внизу. Давайте же поэтому немедленно исполнять волю Божию.

Мы имеем ту же пищу на земле, как и святые на небе, потому что «Агнец, Который среди престола, пасет их». Он

— Пастырь Своего стада внизу и каждодневно питает нас Самим Собой. Его Плоть — это истинно пища, а Его Кровь

— истинно питие. Откуда берутся живительные глотки бессмертных? Агнец водит их к живым источникам вод. Но разве здесь Он не говорит нам: «кто жаждет, иди ко Мне и пей» ? Та же самая река, несущая воду жизни, которая веселит Град нашего Бога наверху, также орошает сад Господень внизу.

Братья, мы находимся здесь внизу в том же обществе, каким наслаждаются ч те, кто живут наверху. Там они пребывают со Христом, и Он также и здесь с нами, потому что Он сказал: «Се, Я с вами во все дни до скончания века». Разница существует только относительно явности Его присутствия, но не относительно его реальности. Таким образом, вы видите, что мы — соучастники тех же прав, что и светоносные существа за вратами Града. Церковь на земле — это комната одного большого дома, и то, что отделяет ее от Церкви на небе — это просто завеса, причем невообразимой тонкости.

Поэтому разве не надлежит нам исполнять волю Господню на земле так, как она исполняется на небе?

«Но небо — это место покоя, — говорит кто-то, — там отдыхают от трудов своих». Возлюбленные, наше достояние здесь также не лишено своего мира и покоя. «Увы, -восклицает кто-то, — мне кажется, что это далеко не так». Я знаю. Но откуда происходят войны и сражения, если не от нашей раздражительности и неверия? «А входим в покой мы уверовавшие». При всем уважении это не есть чистая аллегория, изображающая нас, пересекающих Иордан смерти, чтобы войти в Ханаан. Нет, братья мои, верующие уже сейчас в Ханаане; как в противном случае мы могли бы сказать, что хананей еще остается на земле? Мы вошли в обетованное наследство и теперь сражаемся за полное овладение им. Мы имеем мир с Богом через Иисуса Христа, Господа нашего. Я ни в коем случае не чувствую себя одиноким голубем, летающим над темными водами, ищущим покоя для ног своих. Нет, я нашел своего Ноя: Иисус дал мне покой. Есть разница между самым лучшим достоянием земли и славой неба, но покой, который может иметь каждая душа, который учит ее волю побеждать, в высшей степени глубок и реален. Братья, имея покой уже сейчас и будучи причастниками радости Господней, почему мы не должны служить Богу на земле, как служат Ему на небе?

«Но у нас нет таких побед, как у них, — восклицает кто-то, — потому что они все победоносны». Да, но «исполнилось время борьбы» нашей. У нас есть пророческие свидетельства на этот счет. Более того, «и сия есть победа, победившая мир, вера наша». В Господе Иисусе Христе Господь дарует нам победу и делает нас победителями везде. Мы ведем войну, но мы бодры духом, ибо Иисус победил мир и мы так же победим Его Кровью. Поэтому наш боевой клич всегда один и тот же: «Победа! Победа!» Скоро Господь положит сатану нам под ноги. Почему же мы не должны исполнять волю Господню на земле так, как ее исполняют на небе?

Небо — это место общения с Богом, и в этом — блаженная особенность тамошней радости. Но в ней мы участвуем уже сейчас, ибо «истинно наше общение с Отцом и СыномИисусом Христом». Общение же с Духом Святым всегда с нами, это — наша радость и восторг.

Имея общение с Триединым Богом — Отцом и Сыном и Святым Духом, — мы вознесены и освящены и поэтому должны исполнять волю Господню на земле так, как это делается на небе.

«Там наверху, — говорит один из братьев, — они все облагодатствованы, но мы здесь находимся в процессе испытания». Вы читали об этом где-нибудь в Библии? Я -нет. Верующий не находится ни к каком процессе испытания, он перешел от смерти в жизнь и никогда не подвергнется осуждению. Мы уже «облагодатствованы в Возлюбленном», и это облагодатствование дано так, что никогда не может быть взято назад. Искупитель извлек нас из страшного рва испытаний, поставил на камне спасения ноги наши и утвердил стопы наши. «Праведный удержится на своем пути, а имеющий чистые руки будет делаться крепче и крепче». Поэтому разве не должны мы, как облагодатствованные в Господе, исполнять Его волю на земле так, как она исполняется на небе?

«Да, — говорит кто-то, — но небо — это место совершенного служения, ибо там рабы Его служат Ему». Но разве в некотором отношении земля не продолжает оставаться местом более обширного служения? Разве не наличествует здесь многое из того, что совершенные святые небес и ангелы просто не могут совершить? Если бы нам нужно было выбрать область, в которой мы могли бы служить Богу в самых широких пределах, мы должны были бы выбрать не небо, а землю. На небе нет трущоб и переполненных людьми помещений, куда можно было бы придти со своей помощью, но их много здесь. Там нет джунглей и районов, пораженных малярией, где миссионеры могли бы доказать свое необратимое освящение, проповедуя Евангелие ценой собственных жизней. В некотором отношении этот мир имеет преимущество перед небесным, а именно — в том, что касается пределов исполнения воли Божией. О, если бы мы были лучше, чем мы есть, тогда святые на небесах воистину завидовали бы нам! Если бы мы всего лишь жили так, как

должны жить, то Гавриил наклонился бы со своего престола и воскликнул: «О, если бы я был человеком!» Это именно наш долг — быть в авангарде в каждодневных сражениях с грехом и сатаной, и в то же время находиться в арьергарде, отражая нападения преследующего нас врага. Да поможет нам Бог — поскольку мы удостоены чести находиться на столь важном посту — исполнить Его волю на земле так, как она исполняется на небе.

«Да, — говорит кто-то, — но небо — это место переливающейся через край радости». Да, это так, но разве вы не имеете радость уже сейчас? Святой, живущий близко от Бога, настолько блажен, что он не будет сильно удивлен, когда попадет на небо. Он будет поражен созерцанием чистой небесной славы, но для веселья у него будет то же основание, которым он располагает сейчас. Здесь внизу мы живем такой же жизнью, какой будем жить наверху, потому что мы оживотворены одним и тем же Духом, взираем на одного и того же Господа и наслаждаемся одной и той же безопасностью. Радость! Разве вам она не знакома? Ваш Господь говорит: «Да радость Моя в вас пребудет и радость наша будет совершенна». На небе вы станете намного большими сосудами, но вы не будете более полными; вы будете ярче, безупречнее, но вы не станете чище, чем вы уже стали теперь, когда Господь омыл вас Своей Кровью и убелил вас. Не стремитесь же с нетерпением попасть на небо. Да не будет у вас такого желания. Не давайте земным вещам опутать вас, однако долгую жизнь на земле, в которой вы можете послужить Господу, считайте великой честью. Наша смертная жизнь — это всего лишь короткий промежуток между двумя вечностями, и если бы мы судили беспристрастно и понимали нужды земли, мы могли бы сказать: «Верни нам допотопные сроки человеческой жизни, чтобы на протяжении тысячелетий мы могли бы служить Господу, страдая и подвергаясь злословию; ибо мы не можем делать это, находясь в славе». Эта жизнь есть преддверие славы. Облекитесь же в праведность Иисуса Христа, потому что она — это придворное одеяние земли и неба. Немедленно проявите в себе дух святых, или вам никогда необитать с ними. Сейчас же начните воспевать песнь, которую уста ваши исторгнут в раю, или вам никогда не будет позволено присоединиться к хору небес. Никто не сможет влить свой голос в песнопение, кроме тех, кто уже отрепетировал его здесь внизу.

4. И наконец, ЭТО ПРИРАВНИВАНИЕ (которое я, чувствую, могу донести до вас лишь в довольно слабой степени) исполнения воли Божией на земле к исполнению ее на небе ДОЛЖНО ПОРОЖДАТЬСЯ СВЯТЫМИ ДЕЛАМИ. В этом заключена необходимость миссионерского труда. Воля Божия не может быть разумно исполнена, если она не познана, поэтому в первую очередь наш долг как последователей Иисуса состоит в том, чтобы воля Господня возвещалась провозвестниками мира, посланными из нашей среды. Почему эта воля до сих пор не обнародована в каждой стране ? Мы не можем винить в этом великого Отца или списывать неудачи на Господа Иисуса. Дух Господень не умалился, и милость Божия не иссякла. Не будет ли вполне истинным считать, что главная причина медленного прогресса христианства — это своекорыстие христиан? Если христианство не сумеет распространяться в мире с большей скоростью чем сегодня, то оно даже не сможет идти вровень с ростом населения. Если мы будем давать на нужды Царства Христова не более того, чем обычно даем, то я полагаю, потребуется около полутора вечностей, чтобы обратить мир, или, другими словами, это никогда не случится. Прогресс, имеющий место сейчас, настолько незначителен, что есть угроза перехода его в прогресс рака, который всегда изображается в баснях как движение назад. Что мы даем, братья? Что мы делаем? Один из друзей убеждает меня, что доход Баптистского Миссионерского Общества должен подняться до одного миллиона в год. У меня есть сомнения на этот счет, но он предлагает, чтобы мы по крайней мере попытались сделать это за один год. Здесь нет ничего кроме высокой отметки, которой предстоит достичь. Один миллион в год кажется всему вашему собранию слишком большой цифрой, и тем не менее я не уверен, что это много.

Какими средствами располагают в настоящее время баптисты? Приблизительная оценка состояния, находящегося в руках верующих-баптистов Соединенного Королевства, могла бы повергнуть нас в стыд из-за того, что этот миллион не собран немедленно. Намного большая сумма тратится таким же количеством англичан на крепкие напитки. Мы не знаем, какие богатства лежат на сохранении у служителей Божиих; и маловероятно, что некоторые их них известят нас об этом, пока мы не прочитаем соответствующую информацию в газете, и тогда нам откроется, что они умерли, имея многие сотни тысяч. Мир оценивает людей по тому, сколько они сумели накопить; но по истине эти люди не стоят того, иначе они не удерживали бы у себя такие суммы, когда дело Господне нуждалось в них для распространения Благой вести. Как деноминация мы прогрессируем незначительно. Мы прогрессируем незначительно. Я должен повторить эту фразу и поставить в ней правильное ударение. Мы не вправе поздравлять друг друга. Остается еще довольно много места для прогресса. Доход Общества может быть удвоен, и нет никого, кто противился бы этому. Нам не подобает говорить: «Да будет воля Твоя и на земле, как на небе, но, Господи, у Тебя много путей и способов исполнения Твоей воли, и я молю Тебя, исполни ее, но пусть меня не просят при этом помочь». Нет, когда я произношу эту молитву, то, если я искренен, я буду проверять мои собственные закрома, чтобы знать, что я могу дать для возвещения истины. Я буду задаваться вопросом, не смогу ли я лично нести спасительное слово.

Я не уклонюсь от даяния из-за того, что сейчас тяжелое время, и не откажусь нести слово из-за того, что собираюсь в отставку. Любая возможность — это золотой дар. Но не прибегайте к молитве нашего сегодняшнего стиха, если вы не отдаете себе полного отчета в ее словах. Лучше опустить просьбу, чем лицемерить, произнося ее. Вы, которые не оказали поддержку нашим миссиям, когда сделать это было в ваших силах, вы никогда не должны говорить: «Да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя», но пропустите эти слова, боясь поругаться над Богом.Наш стих, дорогие друзья, заставляет меня сказать вам, что, поскольку воля Божия должна быть познана, прежде чем ее можно будет исполнить, то именно воля Божия должна заключаться в том, что мы ее возвещаем, потому что Бог есть любовь, а закон, под власть которого Он нас поместил, есть тот, что мы любим (т. е. исполнены любовью — П. п.) Какая любовь Божия может обитать в человеке, отказывающем в свете язычнику, погруженному во мрак ночи, в свете, без которого этот язычник погибнет? Любовь — это величественное слово, если говорить о ней, но она еще благороднее, если принимать ее в качестве принципа, которому следует покоряться. Может ли любовь Божия быть в сердце человека, который не хочет помогать рассылке Евангелия тем, кто лишен его? Мы хотим благословить мир, у нас есть тысяча проектов, как это сделать, но если когда-либо воля Божия будет исполняться на земле так, как на небе, то это будет чистейшим и исчерпывающим благословением. Вступайте в Общество Мира любыми способами, прощайте друг друга и будьте миротворцами, но знайте — нет другого пути утверждения мира на земле, кроме исполнения на ней Божией воли, а это может быть сделано только через обновление человеческих сердец Евангелием Иисуса Христа. Как христиане, будем же всеми доступными способами стремиться так воздействовать на политику, чтобы на земле не осталось никакого гнета и угнетения; но все равно они будут иметь место, пока не распространится Евангелие. Это — единственный бальзам на все раны земли. И они будут кровоточить до тех пор, пока Христос не придет, чтобы перевязать их. О, — поскольку это лучшее, что может быть — давайте же покажем нашу любовь к Богу и человеку, распространяя Его спасительную истину.

Стих гласит: «Да будет воля Твоя и на земле, как на небе». Представьте себе, что кто-то из вас сошел с небес. Это только предположение, но давайте остановимся на минуту: представьте себе, что кто-то только что пришел к нам сюда с неба. Некоторым было бы любопытно посмотреть на телесную форму этого человека. Они бы ожидали, что будут

ослеплены сиянием, исходящим от его лица. Однако мы пропустим эти моменты. Нам интересно узнать, как бы он жил Как бы он вел себя, только что сойдя с небес? О, господа, если бы он пришел сюда, чтобы делать то же самое, что и все люди на земле, только на небесный лад, то каким он был бы отцом, каким мужем, братом, другом! Я сам бы сел и предоставил бы ему возможность проповедовать в это самое утро — без малейшего сомнения; а когда он окончил бы проповедь, я пошел бы с ним домой, чтобы побеседовать. Я внимательно наблюдал бы за тем, что он будет делать со своим достоянием. Если бы у него появился шиллинг, то его первой мыслью было бы израсходовать его для славы Божией. «Но, — скажет кто-то, — мне нужен мой шиллинг, чтобы пойти с ним в магазин». Пусть так, но когда вы идете туда, то скажите: «Господи, помоги мне израсходовать мой шиллинг для Твоей славы». В покупке того, что вам необходимо, должно быть столько же благочестия, сколько в намерении пойти в молитвенный дом. Я не думаю, что этот только что сошедший с небес человек мог сказать: «Мне нужна вот эта роскошь, мне нужно вот это дорогое одеяние, мне нужна вот эта великолепная лошадь». Наоборот, он сказал бы себе: «Сколько я могу сэкономить для Бога небес? Сколько я могу вложить в страну, из которой я пришел? « Я уверен, он экономил бы абсолютно на всем, чтобы скопить деньги для служения Богу; и он сам, проходя по улицам и окруженный нечестивыми мужчинами и женщинами, был бы уверен, что найдет пути, ведущие к их обманутым умам и сердцам, он постоянно пытался бы привести других к блаженству, которое он познал. Подумайте над этим и согласитесь: именно так жил бы тот, кто действительно сошел бы с небес на землю. Ибо как бы там ни было, это — лучший закон жизни. Что делал бы Иисус, если бы Он оказался здесь сегодня, а мир все еще лежал бы в лукавстве? Если бы Иисус занимался вашими делами, если бы у Него были ваши деньги, как бы Он их потратил? Так вот, именно так и вы их должны потратить. А теперь, братья, подумайте о том, что и вы скоро окажетесь на небе. За последний год уже многие ушли домой, и до конца нынешнего года также многие будутвознесены к славе. Восседая там на небесных седалищах, что мы будем желать относительно нашей окончившейся жизни на земле? Ни одному человеку на небе не доставит даже малейшей радости мысль, что он довольствовал себя, пока жил здесь на земле. Никакого облегчения, приличествующего месту (его теперешнего пребывания -П. п.), не принесут ему воспоминания о том, сколько ему удалось скопить (на земле — П. п.) и сколько он оставил после себя в качестве предмета раздоров. Он скажет себе: «Я сохранил бы больше из моего капитала, если бы, будучи на земле, больше посылал сюда, ибо то, что я хранил на земле, пропало, но то, что я потратил для Бога, действительно собрано там, где воры не подкапывают и не крадут».

О братья, давайте же жить так, как нам хотелось бы, чтобы мы жили, когда жизнь наша окончится. Давайте вести такую жизнь, которая будет нести вечный свет. Да и разве можно назвать жизнью что-то другое? Разве это не есть некий вид обморока, некая кома, из которой жизнь может быть еще и не ушла, но зато все, что только достойно называться жизнью, давно вытекло? Пока мы, прилагая все силы, не стремимся прославить Иисуса и вернуть домой Его изгнанных, мы мертвы, хотя и живем. Давайте стремиться к такой жизни, которая бы выдержала огонь, долженствующий испытать дела всех людей.

Если бы я мог побудить кого-нибудь из сидящих здесь решиться: «Я буду так жить», то я говорил бы сегодня не напрасно. По крайней мере я движим глубоким желанием отбросить прочь всю наружную шелуху жизни и дать вызреть действительному ядру моего существа. Да будет мной исполнена воля Твоя на земле, Господи, пока еще я пребываю в надежде исполнять ее на небе. Пусть я начну здесь жизнь, достойную для продолжения в вечности. Да благословит же вас Бог, ради Христа. Аминь.

Прочитано в качестве годичной проповеди на заседании Баптистского миссионерского общества 30 04 1884

Отец наш, сущий там, на небесах, святится Твое имя на устах! Да будет, о Всевышний, Твоя воля на все, во всем (завиднейшая доля!) И пусть придет Твое святое Царство, блаженное, как небо, Государство, в котором мир и благодать Господня. И хлеб насущный дай нам на сегодня. И все долги прости — большие даже! -как мы прощаем должникам их нашим. И не введи нас в пламя искушений, в огонь противных духу согрешений. Избави нас от нечисти лукавой Твоею силой и Твоею славой, и Царствием Твоим всегда навеки. Да будет Твоя радость в человеке!