17. Бог ревнитель

I

«Бог ревнитель» — звучит как-то обидно, правда? Ведь ревность, «чудовище зеленоглазое», известна нам как порок, один из самых зловредных и разрушительных пороков, какие только существуют на свете; в то время, как Бог – и мы в этом уверены — совершенно благ. Как же можно себе представить, что в Нем есть нечто подобное?

Прежде всего, отвечая на этот вопрос, нам нужно помнить, что речь идет не о каком-то воображаемом Боге. Если бы мы сами представляли себе Бога, то, естественно, приписали бы Ему только те качества, которыми сами восхищаемся, и, конечно, ревности бы среди них не оказалось. Никто не стал бы воображать себе ревнивого Бога. Но мы не придумываем себе Бога с помощью собственной фантазии; мы пытаемся прислушаться к словам Святого Писания, где Бог Сам сообщает нам истину о Себе. Ибо Бог, наш Творец, Которого мы никогда не смогли бы постичь своим воображением, Сам открыл нам Себя. Бог говорил. Он говорил через многих людей, через многих посланцев, и главное — через Своего Сына, нашего Господа Иисуса Христа. К тому же, Он не позволил, чтобы Его послания и память о Его великих делах были искажены и утеряны при ненадежной передаче их из уст в уста. Бог устроил так, чтобы все это было собрано воедино в письменной форме. И вот тут-то, в Библии, Божьем «архиве», как назвал ее Кальвин, Бог постоянно говорит о Своей ревности.

Когда Бог вывел израильтян из Египта и привел их в Синайскую пустыню, чтобы дать им закон и завет, прежде всего Он заговорил с ними о Своей ревности. Основанием второй заповеди, сообщенной Богом Моисею и записанной «перстом Божиим» на каменной скрижали (Исх.31:18), было следующее: «Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель» (Исх.20:5). Некоторое время спустя Бог еще раз и еще более настойчиво сказал об этом Моисею: «Господь… имя Его — ревнитель; Он Бог ревнитель» (Исх.34:14). Последний стих чрезвычайно важен. Откровение Божьего имени (то есть, как и всегда в Писании, Его естества и характера) — это основная тема Книги Исхода. В третьей главе Бог провозгласил, что Его имя — «Сущий», а в главе 6 назвал Себя «Иеговой» (Господом). Эти имена говорят, что Он самодостаточен, независим и всемогущ. Далее в главе 34 Бог провозгласил Свое имя Моисею, сказав ему, что «Господь» — «Бог человеколюбивый и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и истинный, сохраняющий милость,.. прощающий вину,.. не оставляющий без наказания» (Исх.34:5-7). Это было имя, возвещающее Его нравственную славу. А через семь стихов, в том же разговоре с Моисеем, Бог подытожил и обобщил откровение Своего имени, назвав Себя Богом «ревнителем». Становится ясно, что это неожиданное слово обозначало такое качество характера Бога, которое не только не шло вразрез с уже открытыми Его чертами, но и в каком-то смысле вмещало их в себя. А поскольку это свойство было воистину Его «именем», то было очень важно, чтобы Божий народ четко его осознал.

Библия немало говорит о ревности Бога. Божья ревность упоминается в Пятикнижии (Чис.25:11; Втор.4:24; 6:15; 29:20; 32:16,21), в исторических книгах (И.Нав.24:19; 3Цар.14:22), в книгах пророков (Иез.8:3-5; 16:38,42; 23:25; 36:5-8; 38:19; 39:25; Иоил.2:18; Наум.1:2; Соф.1:18; 3:8; Зах.1:14; 8:2) и в Псалмах (77:58; 78:5). Мы постоянно видим ревность как мотив к действию — действию либо гнева, либо милости. «Возревную по святому имени Моему» (Иез.39:25). «Возревновал Я об Иерусалиме и о Сионе ревностью великою» (Зах.1:14). «Господь есть Бог ревнитель и мститель» (Наум.1:2). В Новом Завете Павел обращается к возгордившимся коринфянам: «Неужели мы решимся раздражать Господа»[18]. Один из английских переводов Библии, пожалуй, наиболее верно передает сущность трудного предложения в Послании Иакова 4:5, формулируя его так: «Он до ревности любит Духа, Которого поселил в нас» (ПНВ).

II

Но возникает вопрос: какова природа этой Божьей ревности? Как может ревность быть добродетелью для Бога, будучи пороком для человека? Божьи совершенства достойны всякой хвалы; но как можно хвалить Бога за то, что Он ревнив?

Ответить на этот вопрос можно, если не забывать о двух моментах.

Первое: библейские провозглашения Божьей ревности носят антропоморфный характер, то есть, описывают Бога словами, заимствованными из человеческой жизни. В Библии существует великое множество антропоморфизмов Божья рука, десница, перст; Его способность слышать, видеть и чувствовать запах; Его нежность, гнев, раскаяние, смех, радость и т. п. Рассказывая нам о Себе, Бог использует подобные слова, потому что язык, заимствованный из нашей собственной жизни, — это самое точное средство, каким можно выразить наши мысли о Нем. Он – Личность, мы — тоже личности, как ничто другое во всем остальном физическом творении. Из всех творений только человек был создан по образу Божьему. И поскольку мы похожи на Бога больше, чем любое другое известное нам творение, то Бог избрал человеческий, а не какой-то другой язык для того, чтобы наиболее понятно и наименее запутанно изобразить нам Себя. Об этом мы говорили две главы назад.

Однако, когда речь идет об антропоморфизмах, описывающих Бога, очень легко начать мерить не с того конца. Необходимо осознать, что человек не мера для своего Творца, и говоря о Боге человеческими словами, мы совсем не предполагаем в Нем обычных, тварных, человеческих несовершенств и ограничений — ограничений в познании, силе, предвидении, могуществе, постоянстве и так далее. Надо помнить также, что в характере Бога нет ничего похожего на те аспекты человеческих качеств, которые несут на себе признаки растлевающего действия греха. Например, Божий гнев совсем не похож на недостойный взрыв эмоций, выдающий гордыню и слабость, каким часто бывает гнев человеческий. Это святость, реагирующая на зло со всей нравственностью и славой. «Гнев человека не творит правды Божией» (Иак.1:20); но гнев Бога — это именно Его праведность в справедливом действии. Точно так же, Божья ревность не складывается из раздражения, зависти и злости, что нередко характерно для ревности человеческой, напротив, это (буквально) достойная всякой хвалы ревностность, стремление сохранить нечто в высшей степени драгоценное. Тут мы подходим к следующему моменту.

Второе: среди людей существует два вида ревности, и только один из них является пороком. Порочная ревность говорит примерно так: «Я хочу владеть тем, что есть у тебя, и я ненавижу тебя за то, что у меня этого нет». Это инфантильная обида, которая возникает из завистливости и выражает себя в злобности, зависти и зловредных действиях. Она ужасающе сильна, а вскармливает ее гордыня, стержень нашего греховного естества. Этой ревности присуща какая то сумасшедшая одержимость, и если ей потакать, она разорвет в клочья даже самый крепкий характер. «Жесток гнев, неукротима ярость; но кто устоит против ревности?» спросил когда-то мудрец (Прит.27:4). Именно такое чувство — сексуальная ревность, сумасбродная ярость отвергнутого или вытесненного поклонника.

Но есть и другая ревность — ревностное стремление сохранить взаимоотношения любви или отомстить за их разрушение. Эта ревность также действует в сексуальной сфере. Однако она проявляется не как слепая ярость уязвленного самолюбия, но как плод супружеской любви. Как писал профессор Р. Тэскер, супруги, которые «не чувствовали бы ревности при вторжении любовника или прелюбодейца в их дом, безусловно обнаруживали бы недостаток нравственного восприятия; ибо сущность брака заключается в его исключительности»[19]. Такая ревность — добродетель, ибо в ней мы видим осознание истинного смысла взаимоотношений мужа и жены и стремление хранить их в неприкосновенности. Ветхозаветный закон утверждал правомерность подобной ревности и предписывал «приношение ревнования» и особую церемонию, через которую муж, подозревавший жену в неверности и одержимый «духом ревности», мог убедиться в правомерности или неправомерности своих подозрений (Чис.5:11-31). Ни в этом, ни в другом месте, говорящем о ревности обманутого мужа (Прит.6:34), Писание ни словом не намекает на то, что его настроения не слишком-то нравственны. Напротив, стремление оградить свой брак от вторжений и наказать всякого, кто этот брак оскверняет, признается естественным, нормальным и справедливым — т.е. доказательством того, что человек высоко ценит свой брак, как это и должно быть.

Писание всегда рассматривает Божью ревность, как этот последний ее вид: то есть, как один из аспектов Его любви к Своему народу в завете с ним. Ветхий Завет рассматривает Божий завет как брачный союз Бога с Израилем, требующий исключительной любви и верности. Поклонение идолам и все компромиссные отношения с неизраильтянами-идолопоклонниками породили непослушание и неверность, которые в глазах Бога были не чем иным, как духовным прелюбодеянием, и вызвали у Него ревность и желание отомстить. Все упоминания Моисеева закона о Божьей ревности связаны с идолопоклонством в той или иной форме. Все они приводят к основанию второй заповеди, которую мы процитировали выше. То же самое можно сказать и о других текстах: И.Нав.24:19; 3Цар.14:22; Пс.77:58; в Новом Завете 1Кор.10:22. В Книге пророка Иезекииля 8:3 идол, которому поклонялись в Иерусалиме, назван «идолом ревности, возбуждающим ревнование». В 16 главе той же книги Бог описывает Израиль в образе неверной жены, связавшей себя нечистым союзом с идолами Ханаана, Египта и Ассирии, и произносит над ней следующий приговор: «Я буду судить тебя судом прелюбодейц и проливающих кровь — и предам тебя кровавой ярости и ревности» (ст.38; ср. ст.42; 23:25).

Из этих отрывков ясно видно, что имел в виду Бог, говоря Моисею, что Его имя — «Бог ревнитель». Бог имел в виду, что от тех, кого Он возлюбил и искупил, Он требует полной и абсолютной верности и будет доказывать Свои требования строгими наказаниями, если они неверностью предадут Его любовь. Кальвин попал в самую точку, так объяснив основание второй заповеди:

«Господь очень часто обращается к нам как муж… Поскольку Он исполняет Свой долг истинного, верного супруга, то требует от нас любви и целомудрия — то есть, требует, чтобы мы не позволяли своим душам вступать в прелюбодеяние с сатаной… Чем целомудренней и чище супруг, тем сильнее он будет оскорблен, видя влечение своей жены к сопернику. Так и Господь, обручивший нас Себе в истине, провозглашает, что горит самой пылкой ревностью всякий раз, когда, пренебрегая чистотой Его святого брака, мы оскверняем себя отвратительными похотями — особенно, когда поклонение Его Божеству, которое должно было сохраняться в неприкосновенности с особой тщательностью, переносится на кого-то другого или растлевается каким-нибудь предрассудком. Ведь этим самым мы не только нарушаем клятвы, данные при обручении, но оскверняем брачное ложе, допуская на него прелюбодеев»[20].

Для того чтобы рассмотреть этот вопрос в истинном свете, необходимо заметить еще вот что. Как мы уже видели, Божья ревность к Своему народу предполагает Его любовь в завете с людьми. Эта любовь не какое-то мимолетное увлечение, случайное и бесцельное, но выражение всевышнего предназначения. Цель Божьей любви в Его завете со Своим народом — сохранить его на земле на протяжении всей истории, а потом взять Своих верных всех веков к Себе во славу. Божья любовь в Его завете — это центр Божьего замысла для всего мира. И понимать ревность Бога следует именно в свете Его замысла для всего мира. Ибо конечная цель Бога, согласно Библии, состоит из трех моментов: доказать Свою правоту и праведность, показав Свое всемогущество в суде над грехом; искупить Свой избранный народ; быть любимым и прославляемым этим народом за все Его славные дела любви. Бог ищет того, чего должны искать мы, — Его славы, в людях и через людей, — и все это для того, чтобы закрепить одну мысль, мысль о том, что Он — Бог ревнитель. Его ревность во всех своих проявлениях — это именно «ревность Господа Саваофа» (Ис.9:7; 37:32; ср. Иез.5:13) по исполнению Его собственного предназначения справедливости и милости.

Итак, ревность Бога побуждает Его, с одной стороны, судить и осуждать на погибель неверных среди Своего народа, то есть тех, кто впадает в идолопоклонство и грех (Втор.6:14-15; И.Нав.24:19; Соф.1:18), а также судить врагов праведности и милости повсюду (Наум.1:2; Иез.36:5-6; Соф.3:8). С другой стороны, ревность заставляет Его вновь поднимать Свой народ после наказания, если тот смирился и очистился (наказание пленением — Зах.1:14; 8:2; наказание набегом саранчи — Иоил.2:18). Чем вызваны эти действия Бога? Тем, что Он «возревновал по святому имени Своему» (Иез.39:25). Его «имя» — это Его естество и характер как Иеговы, Господа, Вершителя истории, Защитника праведности и Спасителя грешников; и Бог хочет, чтобы Его «имя» знали, чтили и славили. «Я — Господь, это — мое имя, и не дам славы Моей иному и хвалы Моей истуканам». «Ради Себя, ради Себя Самого делаю это, ибо какое было бы нарекание на имя Мое! славы Моей не дам иному» (Ис.42:8; 48:11). В этих отрывках заключена квинтэссенция Божьей ревности.

III

Каково же практическое значение всего сказанного для тех, кто исповедует принадлежность к народу Божьему?

1. Божья ревность требует, чтобы мы были ревностны о Боге.

Так же, как истинным ответом на Божью любовь может быть только наша любовь к Нему, истинным ответом на Его ревность может быть только наша ревностность о Нем. Его забота о нас велика; наша забота о Нем должна быть не менее велика. Запрет идолопоклонства, данный во второй заповеди, предполагает, что Божий народ должен быть страстно и полностью предан Ему Самому, Его замыслу и Его чести. В Библии это называется ревностностью, а иногда и прямо ревностью о Боге. Как мы видели, Сам Бог являет эту ревностность, а значит, она должна быть и у Его народа.

Классическое описание ревностности было дано епископом Дж.С.Райлом. Мы процитируем его полностью.

«Ревностность в религии — это пылкое желание угодить Богу, творить Его волю и нести Его славу в мир всеми возможными путями. Такое желание не возникает в человеке естественным образом, но при обращении дух вкладывает его в сердце каждого верующего. Но есть верующие, которые ощущают его гораздо сильнее остальных, и только их можно назвать «ревностными» людьми…

Ревностный человек в религии – это, прежде всего, человек одной цели. Недостаточно сказать, что он целеустремлен, упорен, настойчив, пылок духом, не терпит компромиссов и действует от всего сердца. Его заботит лишь одно, он видит только одно, живет только для одного, поглощен лишь одним; и это одно есть желание угодить Богу. Живет он или умирает, здоров он или болен, богат он или беден, угождает ли он людям или обижает их, считают ли его мудрецом или глупцом, обвиняют его или хвалят, воздают ему честь или позор — все это для ревностного человека совершенно неважно. Он горит лишь для одного; и это одно — стремление угодить Богу и нести еще дальше славу Божью. И если он сгорает в своем пламени, ему все равно, он доволен. Он чувствует, что, подобно светильнику, создан, чтобы гореть. И если при этом сгорает он сам, то он всего лишь совершает то, к чему предназначил его Бог. Такой человек всегда найдет применение своей ревностности. Если он не может проповедовать, работать и давать деньги, он будет взывать, вздыхать и молиться… Если он не может сражаться на равнине вместе с Иисусом Навином, он взойдет на холм, чтобы трудиться вместе с Моисеем, Аароном и Ором (Исх.17:9-13). Если сам он не в состоянии работать, он не даст Богу покоя до тех пор, пока помощь не придет откуда-нибудь еще и дело не будет завершено. Именно это я имею в виду, говоря о «ревностности» в религии»[21].

Ревностность, позвольте заметить еще раз, заповедана и всячески одобряется Писанием. Христиане должны быть «ревностными к добрым делам» (Тит.2:14). Павел хвалит коринфян за ту ревность, какую они проявили после его обличения (2Кор.7:11). Илия «возревновал о Господе Боге Саваофе» (3Цар.19:10,14), и Бог вознаградил его ревностность: Он послал огненную колесницу, чтобы взять его на небеса, Он избрал его представителем «благочестивого собрания пророков», чтобы стоять рядом с Моисеем на горе преображения и беседовать с Господом Иисусом. Когда Израиль своим блудом и идолопоклонством вызвал гнев Бога и Моисей приговорил преступников к смерти, все были в слезах. Один же человек воспользовался именно этим моментом и на глазах у всех привел к себе развеселую мидианитянку. Тогда Финеес, почти вне себя от отчаяния, пронзил их обоих копьем, и Бог похвалил Финееса за то, что он показал ревность по Боге, и «не истребил сынов Израилевых в ревности» Своей (Чис.25:11,13). Павел был ревностным человеком, человеком одной цели, готовым полностью отдать свои силы Господу. Перед лицом угрожавших ему страданий и тюремного заключения он провозгласил: «Я ни на что не взираю и не дорожу своей жизнью, только бы с радостью совершить поприще мое и служение, которое я принял от Господа Иисуса, проповедать Евангелие благодати Божией» (Деян.20:24). И Сам Господь Иисус был наивысшим примером ревностности. Наблюдая за тем, как Он очистил храм, «ученики Его вспомнили, что написано: ревность по доме Твоем снедает Меня» (Ин.2:17).

А что же тогда мы с вами? Снедает ли — обладает ли нами, — поглощает ли нас ревность по дому Божьему и по делу Божьему? Можем ли мы вслед за Господом повторить: «Моя пища есть творить волю Пославшего меня и совершить дело Его?» (Ин.4:34). Какими учениками являемся мы сами? Разве не нужно нам молиться вместе с пламенным евангелистом Джорджем Уайтфилдом — человеком настолько же смиренным, насколько и ревностным: «Господь, помоги мне начать начинать».

2. Ревность Божья угрожает церквям, которые не ревностны по мнению Бога.

Мы любим свои церкви; с ними у нас связаны священные ассоциации; нам трудно хоть сколько-нибудь серьезно помыслить, что они могут быть неугодны Богу. Но Господь Иисус однажды обратился с посланием к одной церкви, очень похожей на некоторые из наших, — к весьма самодовольной церкви в Лаодикии, — и в этом послании сказал лаодикийской общине, что недостаток их ревностности вызывает у Него великое недовольство: «Знаю твои дела; ты не холоден, не горяч; о, если бы ты был холоден или горяч!» Все что угодно было бы лучше самодовольной апатии! «Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих… Итак будь ревностен и покайся» (Oтк.3:15-19). Как много церквей сегодня — здоровых, респектабельных, но теплых? С каким же словом должен обратиться к ним Христос? На что нам надеяться, если не на то только, что по милости Бога, и во гневе помнящего милость, мы обретем ревностность для покаяния? Оживи нас, Господи, до того, как настанет день Суда!