Раздел 1. Верно ли, что люди предопределены Богом?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что люди не предопределены Богом. Сказал же Дамаскин: «Надлежит твердо помнить, что Бог все предвидит, но не все предопределяет; ведь в нас Он предвидит все, но [отнюдь] не все [в нас] предопределяет». Ибо наши достоинства и недостатки потому и наши, что мы, благодаря свободной воле, суть хозяева собственных деяний. Следовательно, все, что относится к достоинствам и недостаткам, не предопределено Богом, а это упраздняет предопределение человека.

Возражение 2. Далее, все сотворенное, как было показано выше (22, 1, 2), упорядочивается к своей цели божественным провидением. Но о других тварях не говорят, что они предопределены Богом. Следовательно, не предопределен и человек.

Возражение 3. Далее, ангелам, подобно людям, доступно блаженство. Но предопределение не приличествует ангелам, поскольку с ними никогда не может случиться заслуживающего осуждения несчастья; целью же предопределения, согласно Августину является проявление милосердия. Следовательно, не предопределены и люди.

Возражение 4. Далее, согласно апостолу, святые обретают от Бога дар Духа Святого: «Мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога» (1 Кор. 2, 12). Таким образом, если бы человек был предопределен Богом, то, коль скоро предопределение — это дар Божий, о его предопределении было бы возвещено каждому предопределенному; но это не соответствует истине.

Этому противоречит следующее. Сказано [в Писании]: «Кого Он предопределил — тех и призвал» (Рим. 8, 30).

Отвечаю: надлежит говорить, что люди предопределяются Богом. В самом деле, Его провидению, как было показано выше (22, 2), подчинено все. Далее, именно провидение определяет все вещи к их цели, о чем также было говорено (22, 1, 2). Цель, к которой сотворенное определяется Богом, двояка. Первая [из них] — та, что превосходит значимость и возможности тварной природы, и эта цель — жизнь вечная, состоящая в созерцании Бога и, как было показано ранее (12, 4), она превыше природы всякой твари. Другая же цель соразмерна тварной природе, и достичь ее сотворенная сущность может при помощи [своих] естественных сил. Затем, если вещь не способна достичь чего-либо естественным образом, то она должна направляться к этому чем-то другим, подобно тому как стрела направляется лучником к цели. Таким образом, правильным будет сказать, что разумная тварь, могущая обрести жизнь вечную, приводится к ней, будучи направляемой Богом. Причина же этой направленности предсуществует в Боге, как предсуществует в Нем и образ упорядоченности всех вещей к цели, который, как мы доказали выше, суть провидение. Но образ в уме созидающего есть своего рода предбытие в нем вещи, которая будет создана. Поэтому образ вышеупомянутой направленности разумной твари к цели — жизни вечной — и называется предопределением. Ведь определить, значит направить или привести. Отсюда понятно, что с точки зрения своих объектов предопределение есть часть провидения.

Ответ на возражение 1. Дамаскин называет предопределением ту необходимость, посредством которой природные вещи определены к одной [единственной] цели. Это очевидно, поскольку далее он прибавляет: «Он не желает зла, но и не принуждает к добродетели». Однако, это [положение никак] не отрицает Его предопределения.

Ответ на возражение 2. Неразумные твари не могут достичь той цели, которая превышает возможности [даже] человеческой природы. Поэтому по здравому разумению, о них нельзя говорить как о предопределенных; также не следует употреблять этот термин в связи с какой-либо иной целью.

Ответ на возражение 3. Хотя ангелы и не бывают несчастными, предопределение относится к ним в той же мере, что и к людям. Ведь при обозначении движения исходят не из того, «откуда» оно, но — «куда». И обозначая что-то как белое, не принимают во внимание, было ли оно до того, как стать белым, черным, желтым или красным. Подобно этому и при обозначении предопределения неважно, является ли предопределенный к жизни вечной [предопределенным к ней] из состояния несчастья, или нет. Хотя [конечно] можно сказать, что любой дар горней благости является актом милосердия, о чем уже было сказано выше (21,3,4).

Ответ на возражение 4. Даже если иным и оказывается особая честь — знать, что им предопределено, из этого не следует, что предопределение должно быть явлено каждому; ведь у одних это могло бы породить отчаяние, а у других— небрежение.