Глава 11. Друг Сталина

Как опытный администратор, Бабиенко особое внимание уделял кадровой политике, для чего он основывает Харбинскую Библейскую школу. Занятия в этой школе шли по трем, необычным на первый взгляд, основным направлениям: изучение библейских доктрин, первая медицинская помощь и изучение монгольского языка. [Вертилецкая Е. В. Репатрианты в Свердловской области в 1943 — начале 1950-х гг. Диссер. на соиск. уч. ст. канд. истор. наук. Государственный архив Административных Органов Свердловской области. Фонд 1. Опись 2. д. 40789 1. 70-88. С. 139]. Феофил Феофилович говорил, что любой библейский работник призван уметь оказать людям не только духовную, но и медицинскую помощь. Он приводил в пример Христа, Который часто вначале исцелял людям физические недуги, и только затем говорил о духовных вопросах. Медицинские знания были особо актуальны тогда, когда бедные слои населения были практически лишены возможности получить медицинскую помощь, а среди монгольского населения вообще процветала антисанитария и тяжелые инфекции. Уча будущих служителей основам медицины, Бабиенко преследовал также цель научить их сочувствию, вниманию к людям, смирению, выполняя любую, часто весьма тяжелую работу по уходу за больными. Пастырь — это тот кто и врачует своих овец, лечит их, носит больных на своих плечах. Сегодня, к сожалению, порой, как среди служителей, так и врачей отмечается брезгливое отношение к больным, особенно, пожилого возраста. Некоторые врачи и пасторы брезгуют даже приблизиться к больным людям, от некоторых из которых в силу болезни (к примеру, гангрена или распадающаяся опухоль) идет дурной запах. Еще меньше людей готовы ухаживать за такими больными. Намного приятнее читать лекцию или проповедь в красивой аудитории, чем сидеть у изголовья умирающего старого человека. Но Бабиенко считал, что люди, поступающие так, не

могут быть служителями Евангелия. Ибо если они называют себя учениками Христа, то должны и поступать, как и Он. А наш Господь шел и к прокаженным, и к больным трахомой, и параличным. Также глядя на страдания людей, будущие служители могли лучше осознать, что Господь сделал лично для них, погрязавших в свое время во тьме неверия и порока. Бабиенко также всегда рассматривал веру и с просветительной точки зрения, призванной бороться с темными языческими суевериями. К которым относилось, в частности, поверье, в том числе и у монголов, что чем человек больше моется, тем он больше с себя счастья смывает. Или что детей не надо в маленьком возрасте выводить на солнечный свет, а надо держать в юрте; что посуду можно не мыть, а просто сушить на солнце, и т. д., и т. д. Третьим направлением было изучение монгольского языка. Феофил Феофилович, возглавляя не только Харбинскую русскую общину, но и всю адвентистскую Сунгари-Монгольскую миссию, видел свою задачу не только в проповеди Евангелия европейскому, но и азиатскому населению. А для этого было необходимо знание их языка, культуры и истории. Хотя основанное им учреждение носило скромное имя школы, а курс обучения составлял 1,5 года, уровень, с которым выходили его выпускники, был выше, чем у многих современных семинарий и академий. Бабиенко строил учебную программу не на изучении различных философствований и измышлений людей, не на мудреной богословской терминологии, а на изучении самой Библии, ее текстов, доктрин, истории и пророчеств. За несколько лет своего существования Харбинская Библейская школа выпустила несколько десятков человек, почти каждый из которых внес добрый вклад в проповедь Евангелия и служение людям. С одной из фотографий 1925 года на нас взирают первые выпускники Харбинской Библейской школы (эта фотография представлена в данной книге). Всмотримся в их лица, лица тех, кто в то страшное и грозное время посвятил себя служению людям. За каждым из них стоит целая судьба, порой, весьма трагическая. При написании данной книги авторы стремились по возможности восстановить хотя бы основные вехи жизни каждого из этих выпускников, некоторые из которых мы и предлагаем читателю. Так вторым справа, в третьем ряду на нас взирает Савелий Яковлевич Орёл, 1899 года рождения. По окончании Библейской школы он нес служение в Харбине вплоть до 1949 года, когда вместе с супругой, Ефросиньей Макаровной, он вернулся в СССР, в город Новокузнецк, где нес служение пастора. Помимо этого, Савелий Яковлевич совершал служение разъездного проповедника по Западной Сибири, обслуживая группы верующих в Новосибирске, Кемерово, Барнауле, Томске и Омске. Также он посещал и общины Владивостока, Хабаровска и Благовещенска. Несмотря на свой возраст и тучность, он никогда не сидел на месте. Служение было его призванием. Его очень любили члены церкви. Так пастор И. Ф. Томайлы вспоминает, как однажды, когда Савелий Яковлевич зашел в церковь города Хабаровска, хор разучивал псалом: «Быстрым орлом я хотел бы взлететь…» И, увидев его, все с радостью воскликнули: «Прилетел! Прилетел!» Пастор Орел был очень добрым и гостеприимным человеком. Уже в старости он продолжал обслуживать группы верующих в Прокопьевке, Киселёвке, Белово, Ленинске-Кузнецке Кемеровской области. Вплоть до самой смерти он был членом церковного совета. И даже умер он, идя в церковь, на очередное заседание совета. По дороге, не дойдя, буквально, нескольких десятков метров до церкви, он упал, и сердце его остановилось. Это произошло в июне 1981 года. Его супруга пережила его на 12 лет и умерла в 1993 году, в возрасте 89 лет. (И. Ф. Томайлы. Воспоминания о С. Я. Орле).

Эту историю поведала пастору церкви АСД в Йошкар-Оле брату М. Е. Трусюку сестра Е. С. Яковенко. Она приняла Адвентистскую весть в далеком Харбине, куда попала в числе сотен беженцев из России в годы гражданской войны, чудом выжив при пешем переходе

через пустыню Гоби. Это был переход через «долину смертной тени», но ее Бог сохранил, в то время как десятки, остались погребенными песками здесь навсегда. Резкие перепады температуры, сменявшие дневную жару на пронизывающий холод ночи, песчаные бури, переходящие в ураганы, ядовитые змеи и нехватка воды и пищи… Когда достигли китайской границы — китайцы предоставили им политическое убежище. В основном русские направлялись в «русский Харбин». Так она оказалась в Харбине. В церковь пришла уже после отъезда из Харбина Ф. Ф. Бабиенко. Но его здесь хорошо помнили и с теплотой отзывались о нем, как о духовном наставнике, пасторе, учителе и писателе, построившем, ко всему, вместе со своей паствой великолепный храм и воздвигнувший живой духовный многонациональный храм Господу. Екатерину Степановну крестил один из учеников Бабиенко — К. Д. Кораллашвили, который был пастором Харбинской церкви АСД, и который, подобно ей, перешел, выживши, через пустыню Гоби, так как ему не достался «счастливый билетик» на поезд. Посещая на дому членнов своей церкви, пастор делился радостью своего знакомства с адвентистами: «В юности я учился в семинарии в Грузии. У меня был хороший друг, тоже семинарист, Йоська Джугашвили… А потом судьба разбросала нас — Джугашвили стал революционером Сталиным, а я, Кораллашвили, сражался на стороне белых. А теперь Иосиф Виссарионович возглавляет Страну Советов, и стал «вождём мирового пролетариата», а я стал пастором Харбинской церкви. Так распорядился моей судьбой Бог… А все началось с того, что как то раз проходя субботним днём по улицам Харбина я услышал приятное церковное пение, которое возвратило меня в студенческие годы. Я решил зайти в здание, из которого доносилось пение. После пения на возвышение поднялся молодой человек, невысокого роста, одетый в черный костюм, при галстуке, раскрыл Библию и начал читать: «Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих на вас. Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровище на последние дни. Вот, плата, удержанная вами у работников, пожавших поля ваши, вопиет, и вопли жнецов дошли до слуха Господа Саваофа. Вы роскошествовали на земле и наслаждались; напитали сердца ваши, как бы на день заклания. Вы осудили, убили Праведника; Он не противился вам» (Иак. 5:1-6). Так это же прямо о нас — русских, потерявших всё имущество… Кто же этот христианин-революционер?» — Кораллашвили решил познакомиться, — и навсегда остался в этой церкви, вместе с женой закончил Библейские Миссионерские курсы и продолжил служение своего учителя. К. Д. Кораллашвили по окончании Второй мировой войны, по примеру многих харбинцев, тосковавших по родине, решает вернуться в СССР, полагаясь, к тому же, на старую дружбу со Сталиным. Однако знакомые, хорошо осведомленные о ситуации в Союзе, отговаривают его от этого шага, добавляя, что его давнее знакомство со Сталиным будет ему не во благо, а во вред. Ибо Сталин никого не оставлял в живых из своей «старой» жизни. Почти все, кто возвратились в СССР, рано или поздно были осуждены, сосланы, и мало кто из них вернулся из мест ссылки домой. Сама Е. С. Яковенко прошла через фильтрационные лагеря, возвратившись из Харбина после его освобождения Советскими войсками в 1945 году. (М. Е. Трусюк. Воспоминания). Еще одной выпускницей Харбинской школы была Валентина Михайловна Попова. Она была дочерью известного адвентистского проповедника Михаила Осиповича Демидова, трудившегося в период Гражданской войны и в начале 1920-х годов на Дальнем Востоке. Она выходит замуж за пастора Максима Яковлевича Попова, которого из Канады для совместной работы в Харбине приглашает Бабиенко. Семья Поповых по всеобщим отзывам отличалась большой

душевной теплотой и посвященностью на служение Богу. Так Максим Яковлевич стал прекрасным помощником Бабиенко в издательском деле, а его жена Валентина Михайловна очень активно занималась социальным служением, привлекая к нему материально обеспеченных членов церкви. После отъезда Феофила Феофиловича из Харбина, они еще почти 10 лет несли служение в этом городе, пока из-за японской интервенции не были вынуждены в 1936 году покинуть Харбин и переселиться в США, в Сан-Франциско, где они также продолжали служение среди местного населения. В 1967 году в качестве туристов Поповы посещают Москву, где им была предоставлена возможность выступить с проповедью. Умер М. Я. Попов в 1977 году, 4 декабря. После смерти Максима Яковлевича в местных газетах были опубликованы 2 статьи-отзыва. Приводим их дословно. «Памяти Максима Яковлевича Попова. 8 декабря мы похоронили нашего верного брата, Максима Яковлевича Попова, скончавшегося в возрасте 86 лет, который больше сорока лет был пресвитером в нашей церкви. Своей более чем скромной жизнью, со своей женой Валентиной Михайловной, которую все называли „ангел, ходящий по земле», и щедрыми пожертвованиями они доказали, что идут по стопам Христа. Любимой фразой Максима Яковлевича, когда он говорил о безмерной любви и жертве Христа, была «Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его». Вместо цветов на могилу почившего прилагаю чек на 10 долл. Для самых бедных. Елена Мискиевич». «Ушел добрый человек. Это могут подтвердить и свои, и другие. Он никогда никому не отказывал в помощи: пойти ли с кем-то, не говорящим по-английски, к доктору; быть ли свидетелем во время принятия гражданства США; перевезти ли с квартиры на квартиру; дать ли поручительство знакомым или незнакомым для въезда в нашу страну и т. п. — никому не было отказано, это могут подтвердить многие. Наш пресвитер, уважаемый и любимый Максим Яковлевич, был примерным в этом труде. «Блаженны, умирающие в Господе. Их дела следуют за ними», — говорит Слово Божье. Его награда будет велика, когда явится Сам Спаситель во второй раз на эту землю, чтобы взять Своих верных в те обители, которые Он пошел приготовить для любящих Своих, соблюдающих Его заповеди и имеющих веру в Него. Таким был наш брат Попов. Спи, дорогой друг, до дня светлого воскресения! М. Иванова». Поповы родили и воспитали одну дочь, Елену Уфаеву, она получила образование врача психотерапевта. Вот отдельные строки из письма дочери покойного, Елены Уфаевой, от 13 декабря 1977 года: «Как известно, папа отличался не только добротой и всесторонней деятельностью, но и крепким здоровьем… Умирал он просто слабея и теряя аппетит, так и не жалуясь на какие-либо боли. Медицинское обследование констатировало упадок жизнедеятельности и истощение… Вплоть до двадцатых чисел октября он еще управлял автомашиной, а после, теряя в весе, любил больше отдыхать и спать… Мне придется теперь во многом заменить папу, особенно по части того, в чем он неизменно помогал маме, в ее благотворительности и в прочем… Мама почти о нем не плачет. Впрочем, она у нас вообще удивительная женщина. Она чувствует тяжесть своих лет (ей скоро будет 80 лет), но она еще на ногах и трудится…». [Демидов А. М. О смерти брата Попова М. Я. — Машинопис, брошюра]. По-разному, как видим, сложилась судьба учеников пастора Бабиенко, но каждый из них остался верен тем прекрасным принципам Харбинской Библейской школы, в которой их, с Божьей помощью, воспитывал и назидал Феофил Феофилович, являя для них всегда живой пример верности и посвященности Богу.