Выводы и заключение

Нашим фундаментальным исходным положением в настоящей работе является аксиома веры в то, что Библия есть свой собственный истолкователь через ближайший и более широкий контексты. В силу признания нами Иисуса Христа как истинного Истолкователя еврейской Библии мы присоединяемся к многовековой Церкви, исповедуя веру в то, что Новый Завет является наделенным богоданным авторитетом истолкованием и авторитетным применением Ветхого Завета. Согласно нашим выводам, Новый Завет учит исполнению мессианских пророчеств в жизни, смерти, воскресении и возвеличивании Иисуса Христа. В этой взаимосвязи между Ветхим и Новым Заветами поражает то, что даже история древнего Израиля рассматривается Новым Заветом в качестве типологического образа миссии Христовой (см. главу 5 этой книги). Сам Христос положил начало новой концепции, согласно которой с Его приходом наступило время образов (антитипов) — (см. главу 4 этой книги).

В силу того, что Христос Сам создал Свою Церковь, исполнение миссии Израиля в миссии христианской Церкви является неизбежным следствием христологического исполнения. Это экклезиологическое исполнение особо выделяет три еврейские концепции: выживание верного Остатка Израиля, обетование нового завета в Иер. 31 и обетование животворящего Духа Божьего в Иез. 36, 37. Эти три взаимосвязанных обетования стали инаугурационным событием мессианского века и применены экклезиологи чески в Новом Завете (см. главу 7 этой книги) (1). Следствием экклезиологической интерпретации Израиля в Новом Завете стало, несомненно, то, что этнические ограничения (246) обетований Божьих Израилю были исполнены во Христе и Его Церкви. Апостольская Церковь рассматривает себя как новый и истинный Израиль мессианского века. Даже в Рим. 9-11 Павел не ожидает восстановления теократии национального Израиля в Палестине (см. главу 8 этой книги). Содержащиеся в Ветхом Завете обетования о восстановлении или собирании (Израиля — прим. ред.) настойчиво применяются христологически или, более расширенно, экклезиологически в Новом Завете, выражая неугасимое упование на апокалиптическое исполнение во время славного Второго пришествия Христа. И вновь центром этого будущего эсхатологического исполнения предстает исключительно Христос.

Другим последствием христологического исполнения обетований завета с Израилем является то, что Новый Завет, вне всяких сомнений, расширяет территориальные обетования Израилю до вселенского масштаба (см. главу 9 этой книги). Несмотря на то, что время от времени Новый Завет прибегает к старым этническим и географическим образам в Евангелиях и посланиях, ближневосточный акцент или ограничение обетований Палестиной последовательно устраняются в его экклезиологическом и апокалиптическом истолкованиях. Новый Завет признает святым лишь то место, где присутствует Христос, — имеется в виду либо Его физическое присутствие, либо духовное, где двое или трое собрались во имя Его.

На апостольском соборе (см. Деян. 15) было достигнуто соглашение о том, что апостольская Церковь установлена не помимо Израиля, но в качестве восстановленного Израиля (см. главу 10 этой книги). Окончательность решения Христа удалить теократию от еврейской нации (см. Мф.21:43) и распространить новозаветное благословение и ответственность на мессианскую общину (см. Лк.12:32) наиболее впечатляюще предсказана в пророчестве Даниила о семидесяти седминах (см. главу 11 этой книги). Гипотеза промежутка не представляется необходимой или оправданной, если исходить из буквальной экзегезы. В проповеди на Масличной горе Христос применил предсказанную в Книге Даниила «мерзость запустения» к осквернению храма и (247) разрушению Иерусалима при жизни Его поколения. Но Он не остановился на этом толковании. В Мк. 13 и Мф. 24 Он объединил событие суда над Иерусалимом и время скорби Своих избранных, Церкви, которое будет продолжаться на протяжении всей христианской эпохи вплоть до времени конца (см. главу 12 этой книги). Церкви дано поручение свидетельствовать о Христе как о Мессии перед всеми народами, невзирая на вселенскую скорбь, дабы в конечном счете мир предстал перед тем же судом Божественного правосудия, что и Иерусалим в 70 г. по Р. Хр.

Использование Христом пророческой картины из Книги Даниила получило дальнейшее свое развитие через апостола Павла в 2Фес.2. Его позиция, выраженная в этом послании, требует более детального исследования (2). Но более всего обновленного подхода на основе христоцен тричной герменевтики требует истолкование Апокалипсиса Иоанна. Коль скоро прояснены принципы пророческого исполнения, мы можем обрести обновленную уверенность в том, что толкованию поддаются и еще не исполнившиеся пророчества Священного Писания. Та же самая христоцен тричная герменевтика должна применяться как к исполнившимся, так и к неисполнившимся пророчествам. Все эсхатологические пророчества, включая те, которые обретут свое конкретное исполнение в конце времени, должны пройти через преображающий крест Христов и Его воскресение к новой жизни. Эта истина столь же верна, как и то, что новый завет обретает свое нынешнее и будущее исполнение исключительно через Кровь самопожертвования Христа и Его триумфальное воскресение.

Одним из наиболее важных результатов такой евангельской герменевтики — христологическиэкклезиологи ческого истолкования заветов Израиля — является вывод о том, что, с библейской точки зрения, представляется неоправданным безусловное применение любых старозаветных благословений к современному ближневосточному государству Израиль, как если бы Христос еще не приходил и Новый Завет не был написан. Никакая «естественная» экзегеза не может считаться состоятельной, если она игнорирует крест Христа (см. 2Кор.1:20). Библейское (248) пророчество концентрируется не на Израиле как народе или нации, но на Израиле как на верующем, поклоняющемся Богу народе завета — мессианской общине. И прежде всего Библия сконцентрирована на Боге и Его Мессии. В конечном счете, все взоры обратятся не к Израилю, но ко Христу Иисусу как к Царю Израиля и Господу Церкви (см. Откр.1:7; Зах.12:10; Ис.40:5). Библейское пророчество и апокалиптика чрезвычайно богоцентричны и христоцен тричны. Эта истина сосредоточивается на Творце и Искупителе человечества и прославляет Его. В Новом Иерусалиме нет никакого разделения между Израилем и Церковью. Апокалиптический град святый объединяет все двадцать четыре имени патриархов Израиля и апостолов Христа (см. Откр.21:12-14). А центром служит «престол Бога и Агнца» (см. Откр.22:1,3). Святые, с триумфом прошедшие великие испытания, будут петь «песнь Моисея, раба Божия, и песнь Агнца» (Откр.15:3; ср. Откр.7:9,14).

Отрадно наблюдать, что некоторые исследователи, называющие себя «современными диспенсационалистами», уже готовы признать это после тщательного изучения взаимосвязей, существующих между Ветхим и Новым Заветами.

«Старое резкое разграничение между Израилем и Церковью начинает несколько размываться… Строго говоря, неверно также называть Израиль земным народом Божьим, а Церковь — небесным народом Божьим, поскольку в вечном государстве мы все будем жить вместе, соучаствуя в благословениях Нового Иерусалима и новой земли… Мы слишком много разделяли» (3).

Звеном, устанавливающим фундаментальное единство и преемственность между Ветхим и Новым Заветами, является общая для обоих концепция Остатка. Апостолы и ученики Христа названы верным «остатком» Израиля (Рим.11:5), а апостольская Церковь — «Израилем Божиим» (Гал.6:15-16; 3:29). Следовательно, некорректно утверждать, будто Церковь заменила Израиль. Церковь скорее является продолжением ветхозаветного Израиля Божьего; она заменила лишь еврейскую нацию. Христиане из язычников не составляют иную или отдельную группу, отличную от верного Остатка Израиля. Они привиты к мессианскому (249) Израилю. В Новом Завете есть лишь одно символическое оливковое дерево (см. Рим.11), один духовный храм (см. Еф.2), одна апокалиптическая женщина Божья (см. Откр.12) и один Новый Иерусалим (Откр.21) для народа Божьего во всех эпохах. Вот для какой цели пришел Христос в мир: «Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь» (Ин.10:16; ср. Ин.11:51-52). Последняя молитва Христа также обращена к этому всленскому единству:

«Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их: да будут все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня» (Ин.17:20-21).