4. Тайта вефильского культа — плоды

Когда Амос впервые прибывает в Вефиль, созерцая так называемые богослужения израильтян, его взору предстает картина типично языческого служения с магией и грубым идолопоклонством, суеверием. «Исход и Завет стали пониматься в смысле исключительно внешнего покровительства Божия, а избранничество Израиля свелось к упрощенному догмату: «Ягве — Бог Израиля». В духовном и нравственном отношении это уже почти не отличалось от веры поклонников Мелькарта. Ведь он тоже был богом нации, таким же, как Ашшур у ассирийцев или Кемош у моавитян. Эти боги тоже считались помощниками своих народов, попечителями их земель, воинами-защитниками, и Ягве стал теперь в глазах израильтян по сути дела таким же народным божеством. Высокий дух Моисеева откровения, запечатленный в Декалоге и Священной Истории, в сознании израильтян был оттеснен примитивной религией, в которой Ягве представал лишь Господином земли и Подателем благ опекаемому племени. Глашатаи Ягве, пророки, нередко превращались теперь в царских слуг: через них монархи вопрошали Божество перед войнами. Многие из этих прорицателей быстро деградировали и становились угодливыми приспешниками двора. Они постоянно ждали подачек и строили свои предсказания так, чтобы получить одобрение властелина. Среди пророков того времени наиболее известен Иона, сын Аммитаи, удачно предсказавший Иерово-аму II победу над моавитянами. Он, вероятно, отличался большой нетерпимостью к иноземцам, и это впоследствии отразил автор Книги Ионы. Иона представлен в ней человеком, который отказывается выполнить повеление Ягве, так как недоволен милосердием Господа в отношении к язычникам. Естественно, что богослужение в эти годы стало приобретать черты типичного земледельческого магизма. Полагали, будто Ягве нуждает-

ся в жертвоприношениях, в благодарность за которые Он будет дарить народу свои милости. Дух самодовольства и пошлости, свойственный всякой узконационалистической вере, воцарился в Израиле. Все были убеждены, что благоволение Божие неизменно и что День Ягве не за горами. Когда народ собирался на праздники в один из священных городов Эфраима, он предавался буйному веселию «пред лицом Ягве». Здесь люди ощущали себя как бы в гостях у своего Бога. Храмовые дворы представляли собой в эти дни красочное зрелище. Повсюду дымились костры, варилось мясо, жарились туши; на циновках и прямо на земле сидели многочисленные паломники. Они пели старинные песни под звуки арф, плясали и пили вино. Это была добродушная бытовая религия, в которой народ видел свое, исконное, родное и которая помогала ему снимать с себя бремя тревог и забот. В ее стоячей воде, казалось, уже не могло родиться ничто великое, и жертвенный дым как бы означал, что светоч погас навсегда»1. Идолослужение Ваалу водворилось в различных городах страны. В самой Самарии было несколько капищ. Вновь открыто было в столице и капище Ашере. Женщины, по примеру идолопоклоннических народов, приносили курения пред постыдными символами богини и совершали разгульные празднества. Изображения Ваала, сделанные из золота и серебра, воздвигались даже частными лицами. Дым идольских жертв курился на горных высотах, и идолослужение совершалось в священных дубравах. Бесстыдством языческого культа вновь осквернялась обетованная земля. Девицы и женщины забывали женскую честь и делались блудницами при капищах. Все это показывало, что зло окончательно водворилось в царстве Израильском и блестящее царствование Иеровоама было лишь последним и притом призрачным расцветом перед полным увяданием2. И со всем этим вызывающим бесстыдством и аморальностью в Израиле прекрасно уживались жертвоприношения и служения, якобы, Богу! В течение долгих столетий алтари и капища Древнего Израиля находились под мощным слоем земли и пепла. И только начиная с XIX столетия лопата археолога начала извлекать остатки великих алтарей, пред которыми некогда кадили тысячи людей. События, изложенные в книге пророка Амоса, стали обретать прекрасные археологические иллюстрации. Так в результате раскопок Телла (кургана) Кади (33°15′ с. ш. и 35°39′ в. д.) были откопаны остатки одного из знаменитых религиозных центров

1 Мень А. История религии. В 7 т. М.: Слово, 1992. Т. 5. С. 39-40.

2 Лопухин. Указ. соч. С. 304.

18

19

Древнего Израиля — города Дана где были сооружены грандиозные ворота и церемониальная дорога, ведшая к вершине телля (холма), образовавшегося на месте города среднего бронзового века. Город был четко распланирован. Его окружали массивные оборонительные стены, за ними находились общественные здания и многочисленные жилые дома, стоявшие по сторонам улиц с галечным покрытием. Золотой телец, воздвигнутый Иеровоа-мом в Дане, конечно, не сохранился, но остатки храма конца X в. до Р. X., где он был установлен, были недавно обнаружены израильскими археологами. От него сохранилась каменная платформа шириной около 20 м, так называемая «бама», или «высокое место» (Лев. 26:30, 89). При раскопках найдены такие явно культовые объекты, как светильники-семисвечники, подставки для курильниц, котел, наполненный костями животных, глиняные и фаянсовые антропоморфные фигурки, пифосы с изображениями змей (в древнем Израиле они ассоциировались с культом Ваала). Это место для «капища на высоте» (3 Цар. 12:31), вероятно, было выбрано Иеровоамом не только потому, что оно расположено вблизи источника, одного из истоков реки Иордан, но и потому, что оно издревле было связано с какими-то местными культами. Неподалеку от святилища были найдены фрагменты нескольких статуэток в египетском стиле, которые можно датировать II тыс. до Р. X. Святилище расширялось и перестраивалось в IX в. до Р. X. (ко времени правления Ахава можно отнести еще одну, почти квадратную платформу «бамы» 20×21 м, небольшой четырехрогий базальтовый алтарь и обломки еще одного алтаря) и в первой половине VIII в. до Р. X., в царствование Иеровоама П. Оно, очевидно, продолжало функционировать и в эллинистический период, что подтверждается находкой (в 1977 г. в нескольких метрах от него) греко-арамейской надписи-билингвы, упоминающей «Бога Дана» (начало I в. до Р. X.). У внешней городской стены, разрушенной в 733/732 г. до Р. X. Тиглатпаласаром III, найдены под ее остатками следы еще одного святилища: пять каменных столбов (маццеба), вотивные сосуды, лампы-семисвечники и кости жертвенных животных (овец и коз). Такие же съятилища-маццеба имелись и в других частях города1. Так, по той самой церемониальной дороге, где некогда ступала нога гордых Иеровоамов — Первого и Второго, их подобострастных священников и толп суеверного народа, теперь ступает нога современного человека-археолога, но он двигается по

1 Biran Avraham. Sacred Spaces of Standing Stones, High Places and Cult Objects at Tel Dan. BAR // 1998. September/October; Райт Дж. Библейская археология. СПб.: Изд-во О. Абышко, 2003. С. 86.

ней не к языческому алтарю, названному местом поклонения, якобы, Богу, а, идя по этим камням, изучает историю шедшего здесь некогда навстречу своей собственной гибели Израильского царства. Остатки святилища времен Иеровоама II были обнаружены археологами и при раскопках на Кармиле, в Галгале, Асоре, Мицфе, Фаворе. Жалкие следы исчезнувшего некогда могучего царства! Следы канувшего в небытие Вефильского культа! Но канувшего ли? Нет! Вефильский культ представляет сегодня интерес не только для историков, археологов и любителей прошлого, ибо он жив и процветает и поныне, пережив и Иеровоама I, и Иеровоама II, и израильский народ, и всех его врагов. Не пережив лишь слова пророка Амоса, которые все также продолжают взывать к людям, но уже к нам, жителям XXI века, с призывом не кадить этому коварному культу и его двуликим божествам.